Текст книги "Рыжее наказание для плохих мальчиков (СИ)"

Автор книги: Лея Кейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

Глава 15

– Да как же так, ваше величество! – Ферруз первым подал голос в давящей гробовой тишине и упал перед Норлингом на колени. – Одумайтесь! Это же ваш внук, ваша кровь, сын всеми любимой принцессы Йонетты!

– Я вижу лишь сына подонка Галтера, – рыкнул король, вбивая невидимые гвозди в мои ступни. – Лицемера и изменника.

– Дайте ему слово, умоляю! – завопил дворецкий. – Он жизнь отдаст за войско. Я уверен, никакой магией он не обладает.

– Ты прекрасно знал, что в войске нет мага! – не дожидаясь своего права, заявил Ранстор королю. – Ты отправил нас на Синлар, чтобы предотвратить бунт, ведь когда жители узнают о нашем мятеже, они поднимутся против короны! Ты не смирился, что нас народ почитает больше, чем своего короля!

– Во-о-от! – протянул Ферруз. – Я же говорю, принц чист…

Но в тот самый момент, как Ферруз это проговорил, Ранстор сдернул со своей груди рубашку и загорелся одной гигантской спичкой. Перепуганный до побледнения Ферруз пополз к стене. Стражники опасливо отошли от всех нас на приличное расстояние и в растерянности наблюдали, как их принц превращался в огромного горящего кота.

Выйдя чуть вперед, мой огненный барс заставил Норлинга спиной прижаться к спинке трона и выпучить глаза. Утробно и грозно прорычав, Ранстор обошел помост полукругом и, встав около меня, головой потерся о мое бедро. Странно, но плащ не загорелся. От кота шел сильный жар, но не обжигающий, а согревающий. А языки его пламени лизали меня теплом, не причиняя вреда. Интересный такой обогреватель для долгих зимних ночей.

Я осмелилась положить ладонь на его голову и ощутила теплую короткую шерсть. В меру грубую и гладкую. Погладив у Ранстора за ухом, улыбнулась, позабыв, как король только что велел его казнить.

– Мифичность Шрайка сразу попадает под сомнения, – произнес Тартис, – не правда ли, ваше величество? Магия реальна. И она приносит не больше вреда, чем война, опустошающая целые земли.

Королю стало душно. Расслабив тугой ворот, он глубоко вздохнул и обратился к Герарду:

– Ты с рождения был мне верен. Возьми меч и отруби этому чудовищу голову.

Ранстор прорычал, оскалив острые клыки. Когтями заскреб по полу, готовый броситься на родного деда. Сев возле него, я обняла его за толстую шею и прошептала:

– Не надо, Ранстор. Ты себя не простишь.

– Успех моей верности вам, – заговорил Герард, – в моем даре. – Развел руки в стороны, развернул ладони к стенам и, обведя ими зал, ментально поджег все факелы. – Мне тоже можете отрубить голову, ибо магия была во мне с рождения.

Норлинг посерел на глазах, обеими руками вцепившись в подлокотники.

Успокоившийся Ранстор трансформировался в свое человеческое тело, сверкнув голой задницей перед Аникой. Я чуть глаза ей не выколола. Сорвала с себя плащ и набросила на плечи принца, проворчав:

– Прикрой свой стыд!

А тому моя ревность, как бальзам на душу.

– Если казнить, то все войско, – опять заговорил Тартис, взял Анику за руку и вывел вперед. – Она – свидетельство тому, как вы, ваше величество, годами обманывали свой народ и весь мир. Никаких варваров нет. Есть только племя женщин, лишившихся всего и брошенных на произвол судьбы из-за вашей диктатуры. Все пятьдесят семь дорогих вашему сердцу солдат теперь знают правду. И ни один из них не будет молчать. Весь мир услышит, какими варварскими методами вы отбирали у невинных людей надежду.

Норлинг оказался в тупике. Казнить целое войско, обожаемое народом, это отвернуть от себя весь мир. Позиции Норлинга и так пошатнулись, когда он сослал солдат на Синлар.

– В законе нет исключений! – настаивал он.

«Непробиваемый дундук!»

«Боже, ты вернулся!» – обрадовалась я Шрайку в своей голове.

«Твой боже никуда и не девался. Слишком много молитв в последнее время. Едва успеваю. Расслабился на границе миров. Наверстываю упущенное…»

«Да-да-да, это все прекрасно, но нас тут как бы сейчас чуточку казнят, и твоя помощь совсем не помешает!» – перебила я его.

Шрайк звучно зевнул и лениво выдохнул: «Ладно, Тави. Только не обижайся, я ненадолго воспользуюсь твоим телом».

– Что-о-о??? – вслух протянула я, и меня пронзило невидимой молнией.

Словно кто-то через солнечное сплетение подсадил ко мне чужого. Меня вмиг парализовало, голова стала тяжелой. Взгляд и слух еще четче. Я все еще находилась в своем теле, соображала своими мозгами, но не могла ничем управлять: ни ногами, медленно поведшими меня к трону, ни руками, ни голосом.

– Здравствуй, Норлинг! – сказала я не своим голосом. – Давненько мы с тобой не общались. Пожалуй, лет двадцать восемь.

– Шрайк… – шепотом выдохнул король и окинул меня озлобленным взглядом. – Нашел себе марионетку?

– Игры – это по твоей части. А по моей – любовь.

Что есть, то есть. Любовь, страсть, секс – это удел Шрайка. И если выбирать между ним и Норлингом, то я за любовь!

– Не от великой любви ли ты убил мою Йонетту? – желчно выплюнул Норлинг.

– А ты чем руководствуешься, веля убить ее единственного сына? Признайся, в его глазах ты всегда видел ее. И ненавидишь ты не меня, а себя – за то, что отдал замуж за подонка Галтера. Но разве король Норлинг способен ошибаться? Нет, ты выше этого, – усмехнулась я, вернее, Шрайк. – Ты будешь искать виноватых на стороне, но не признаешься, что в смерти Йонетты виноват ты!

В суровых глазах Норлинга заблестели слезы скорби. Шрайк без ножа резал по живому. В памяти безутешного отца еще трепыхалась нежность по отношению к хрупкой дочери, которую он обрек в тот день, когда настоял на свадьбе с Галтером.

– Твоя война уже проиграна, Норлинг, – добавил Шрайк. – Те стражники, – моя рука поднялась и большим пальцем указала над плечом назад, – только что стали свидетелями чуда и узнали многие тайны. Их ты тоже казнишь? А что скажешь их семьям? А Ферруза, что верой и правдой служил тебе всю свою сознательную жизнь? Который не отвернулся от тебя, даже когда ты казнил его сестру, няню Ранстора! Ты зашел слишком далеко. Народ тебя ненавидит и уничтожит, если с голов любого из этих людей упадет хоть один волосок.

Шрайк каждым словом заставлял Норлинга страдать, потому что попадал в самую точку. Бил по больному. Ворошил самую святую память. И расковыривал незаживающую рану.

Подбородок старого короля задрожал. Отведя от меня взгляд, он с трудом поднялся с трона и на трясущихся ногах спустился с помоста. Выпрямившись передо мной, последний раз посмотрел в глаза и тихо поковылял к двери. Не сказав больше ни слова. Оставив всех нас и стражей недоумевать, что нам всем делать и куда бежать. Захлопнув за собой дверь, дал понять, что ему больше нет дела ни до кого из нас.

Шрайк покинул мое тело вместе с силами. Не устояв на ногах, я пошатнулась, но была подхвачена в объятия Ранстора.

«Еще раз залезешь в меня…» – пригрозила я котобожку.

«Да, для всех нас в тебе слишком мало места», – усмехнулся он.

«В смысле – для всех нас? О чем ты?» – не поняла я, теснее прижимаясь к груди принца.

Дав моему сердцу отбить удар, Шрайк с хитрецой ответил: «О твоей беременности».

Нет, не может быть. Какая беременность? Глупости!

«Твоя очередная шутка?» – огрызнулась я, нахмурившись так, что надбровные дуги заныли.

Ненавижу его чувство юмора. Придушить готова и шкурку на шапку пустить.

«Ха-ха!» – последнее, что сказал Шрайк перед своим «отключением». Помахав мне хвостиком, удалился к молящимся, оставив меня на руках Ранстора.

Напряженно глядя мне в глаза, принц изогнул губы в полуулыбке. Ему было, чему радоваться. Нас не казнили. Пока. И даже не отправили под стражу.

– Ваше велич… – Ферруз кинулся к двери, за которой скрылся король, но тормознул, взявшись за ручку. – Что ж, – развернулся к нам, – королю нужно побыть одному, – дворецкий гостеприимно улыбнулся. – Я распоряжусь, чтобы вас проводили в гостевые покои.

Он начал пальцем водить в воздухе, пересчитывая нас, но Ранстор его остановил:

– Две комнаты: одну для Герарда и Аники, другую для Тартиса.

– Позвольте, ваше высочество, отказаться от вашего гостеприимства, – заговорил Тартис, пользуясь случаем. – Я бы хотел увидеться с сестрой.

Продолжая держать меня в объятиях, принц кивнул Феррузу:

– Организуй Тартису сопровождение. А нам пора помыться и отдохнуть.

Вынеся меня из зала, Ранстор быстро преодолел коридор, холл, широкую изогнутую лестницу и внес меня в шикарно обставленную спальню. У стены была широкая кровать, заправленная атласным одеялом, а у панорамного окна – круглая ванна на красивых ножках. Множество свечей, тяжелые расшитые портьеры, гениальные картины, ароматные цветы – здесь все было продумано до мелочей, чтобы почувствовать себя настоящим королем. Ну а мне – королевой.

Принц положил меня на кровать, а сам стал выискивающе осматриваться.

– Не рановато мы повели себя, как безнаказанные хозяева? – поинтересовалась я в спину уходящего Ранстора.

Он открыл смежную дверь в гардеробную, переоделся там в брюки и вернулся ко мне с большой белой рубашкой.

– В этом тебе будет удобнее.

Бросил на кровать рядом со мной, открыл двустворчатые стеклянные двери и вышел на балкон.

На Северное Полесье опускались сумерки. Я и не заметила, как стремительно пролетел день. Проснулась поздно, да и дорога отняла добрую половину дня.

В тугом платье после заявления Шрайка я стала чувствовать себя некомфортно. Меня ведь и правда подташнивало. Спала как конь. Настроение менялось по пустякам. О месячных позабыла, как в Заан попала. Если я действительно беременна, то ребеночку, наверное, давило обтягивающее живот платье.

Черт! Да он размером со спичечную головку, если не меньше! Что ему может давить?!

Тая в себе эту новость, как роковой секрет, я села, свесила ноги и скинула сандалии. Поерзав на мягкой кровати, задрала подол платья и кое-как выползла из него. Вот только оказавшись полностью голой, не успела дотянуться до рубашки. На меня упала тень вернувшегося в комнату Ранстора.

Мазнув по мне матовым взглядом, он стиснул зубы. В тот же миг все свечи в комнате вспыхнули пляшущими огоньками, искрами отражающимися в его бездонных темных глазах – в тех глубинах, до которых я никак не могла добраться. Казалось, он вот-вот снова сменит тему или вовсе выставит меня за дверь. Те самые мгновения, когда я сжималась, и боясь, и волнуясь.

Сначала я решила, что это игра теней, но приглядевшись, убедилась – у принца увеличилась выпуклость в паху. Сглотнув, взяла рубашку, подтянула к себе и прижала к груди, будто он ничего не успел разглядеть. Особенно мои соски, которыми можно орехи колоть – настолько они стали тверды от хаоса нахлынувших чувств и эмоций.

Вены по мощному мужскому телу заискрились. Кровь превращалась в огненную лаву. Зрелище было и пугающим, и потрясающим одновременно. Ранстор горел изнутри, без камина нагревая воздух в комнате.

Я облизнула сухие губы, кожей ощущая его дикое возбуждение. Мы остались живы, но все еще ходили по лезвию. Уже этого достаточно, чтобы проснулся инстинкт к размножению.

В какой-то миг оба потеряв память, мы просто бросились друг другу навстречу. Рубашка упала где-то у наших ног. Запрыгнув на принца, я была поймана в его объятия, обвила шею руками и бедра ногами. Губами впилась в его губы и позволила перенести меня на комод, с которого посыпались какие-то статуэтки.

– Ненавижу тебя… – зашептал Ранстор мне в губы, тяжело дыша. – Проклинаю…

Но я слышала другое: то, как сильно он любит меня.

Скребла ногтями по его спине и млела от того, как твердо он упирается в меня через ткань брюк.

– Я всегда жил по собственным принципам, – продолжал Ранстор, руками бродя по моему телу и кусая мои губы. – Так было легче принимать решения… Но появилась ты…

– Заткнись, – шикнула я, чуть отстранившись от него. Заглянула в опьяненные страстью глаза, ноготками оставила розовые дорожки на его рельефной груди и стянула вниз резинку его штанов. – Хватит болтать. – Соскользнула на самый край, шире разведя бедра и предоставив ему себя. – Займись уже делом!

Стыд исчез. На его смену пришла уверенность в собственной желанности. Я любила его. Он – меня, что бы ни говорил, как бы ни убеждал себя, подобно деду, в обратном. Наши души давно переплелись. И нас будет тянуть друг к другу даже спустя вечность, даже в следующей жизни, когда я стану кошкой. Полноценной кошкой.

Заполнив меня собой, Ранстор хрипло выдохнул мне в шею. Коснулся ее влажными губами, царапнул колючей щетиной и начал рваные толчки, от которых срывало крышу нам обоим. Он был тем, чего мне не хватало. А я была для него всем миром. И мне плевать, что он бесплодный. Я была уверена, что Ранстор мог бы стать хорошим отцом и для приемного сына, если для него вообще это важно. Для меня куда важнее было, что он станет хорошим справедливым королем, неадекватных тараканов у которого я быстро вытравлю.

– Мало, – шептал он с придыханием. – Мне тебя слишком мало…

Целуя мое лицо, пальцами мял бедра, вторгаясь в меня глубже и грубее. Выбивая из меня последние сомнения. Делая своей. Ставя невидимое клеймо владельца.

Мои стоны прорезались сквозь плотно стиснутые зубы протяжным скулежом. Каждая клеточка тела отзывалась на толчки, удары, шепот, поцелуи. Я смаковала каждый миг, заслуженно принимая эту сладкую награду. Слизывала капельки пота с мужской груди, вдыхала его терпкий запах пота с нотками диких горьких трав. Наслаждалась его жаждой и любовью.

Перебросив меня на кровать, Ранстор одним движением перевернул меня на живот, поставил на колени и снова вошел. Пальцами сжав мое горло, притянул к себе и, тяжело дыша в мои волосы, задвигался яростнее и жестче.

Сумасшедший дикарь! Заставлял меня дрожать и дергаться, испытывая неземное удовольствие. Фактически биться в конвульсиях, но мечтать о продолжении. Метаться и кричать, позабыв, что мы не одни в этом замке.

Завороженная влажными звуками шлепков, я спиной прилипла в его мокрой груди и, слушая бешеный ритм его сердцебиения, онемевшей куклой повисла в его объятиях. Его вязкое горячее семя текло по внутренней стороне моих бедер, возбуждая источаемым запахом еще сильнее, обрушиваясь на меня беспощадным головокружением и требованием еще, еще и еще.

Но только обессилено упав в мягкие подушки, я поняла, что под «еще» мне хотелось Игана…

Глава 16

Утро для меня наступило не с прекрасной птичьей трели, не со звонка будильника или колокола, не с чашечки кофе с печенькой, даже не с поцелуя. Меня разбудил стук в дверь. Нет, не стук. Грохот. Самый настоящий грохот.

– Это что, у вас в замке так срабатывает пожарная сигнализация? – сонно проворчала я, когда Ранстор начал доставать свою руку из-под моей головы.

С ним было так уютно, что я бы остановила весь мир. Лишь бы его тепло меня не покидало.

Обернув голые бедра простыней, Ранстор потер шею и открыл дверь. На пороге стоял запыхавшийся Ферруз. Быстро поклонившись, он доложил:

– Ваше высочество, ваш глубоко уважаемый дедушка принял решение и ждет вас в тронном зале! Наряд для госпожи, – указал он на пышное расшитое камнями платье в руках служанки.

Вряд ли в таких отправляли на виселицу. Это внушало надежду, что у короля положительный настрой сохранить наши жизни.

Ранстор забрал у служанки платье и молча захлопнул дверь перед носом дворецкого.

– Это хороший знак, – с легкой улыбкой сказал он мне, возвращаясь к кровати. – Платье моей мамы.

– Норлинг всем гостьям раздает гардероб своей погибшей дочери? – Мои глаза полезли на лоб.

– Ты же не просто гостья. Ему наверняка доложили, в чьей комнате ты ночевала. А парочка любопытных служанок ушами подпирала ночью дверь.

Он коленом уперся в край кровати и, склонившись, поцеловал меня в губы.

– М-м-мр-р-р, – довольно проурчала я. – Какое чудесное утр-р-ро…

– Не мурчи так, а то у меня кровь от башки отливает.

– Ты же знаешь, я совсем не против, – хихикнула я, ответив на поцелуй. – Но да, нам лучше притормозить. Нас ждут на Синларе. Все хотят увидеться с близкими.

– В том числе, Иган. – Ранстор выпрямился и встряхнул платье. – Ну вставай, моя королева. Помогу одеться.

Моя королева… А ведь он не впервые меня так назвал! Естественно, аж мизинцы на ногах подогнулись. Это не прозвище, не звание, не комплимент, а настоящий титул. Любую нормальную женщину в краску вгонит.

Ранстор с трудом разобрался, как надеть на меня платье и затянуть шнурки на корсете. Так что нам пришлось повозиться, из-за чего снова едва не оказались в постели. Ему было проще сорвать с меня тряпки, чем упаковать в них.

– Тише-тише, котик! – успокоила я его. – Все будет. Только чуточку позже. Давай не пренебрегать хорошим настроением твоего дедушки. Он не всегда будет в таком расположении духа.

Собрав волю в кулак, Ранстор закончил с платьем и оделся сам.

В тронном зале нас ждал только король. Ни Тартиса, ни Герарда, ни Аники, ни Ферруза. Я начала беспокоиться и пальцами вцепилась в горячую руку Ранстора.

– Где все? – начал принц разговор, даже не поклонившись.

Впрочем, я тоже не была особо почтительной. Например, потому что не имела представления, как вести себя при монархе. Мне никто не давал никаких инструкций.

Норлинг заострил на мне свой суровый, печальный взгляд и проговорил:

– Йонетта любила это платье.

Я не представляла, нужно ли что-то отвечать. Поэтому решила вести себя естественно.

– Спасибо. Оно великолепное.

– Ночью я молился, – произнес старик. – Просил Шрайка явиться мне. Вы должны увидеть, как он мне ответил…

Встав с трона, Норлинг уверенно спустился с помоста и зашагал к дверям. Я сильнее сжала руку Ранстора. Кто знает, чего натворил мой кошачий друг, и что теперь на уме короля, который слегка не в себе?! Но делать было нечего, пришлось идти за ним.

В коридоре всюду стояли стражи, и эхо королевских шагов отражалось от их до блеска начищенных металлических доспехов. Обогнув все залы этим коридором, мы вышли во двор, из которого попали на площадь, заполоненную людьми. Кого здесь только не было – мужчины, женщины, старики, дети. И все они сжались плотным кольцом вокруг громаднейшего кота, развалившегося в самом центре. Своим неописуемым размером он казался не меньше замка за нашими спинами. Громко урчал и улыбался, когда любопытные детки трогали его хвостище и лапищи.

Присвистнув, я вслед за Ранстором протиснулась вперед и, задрав лицо к небу, приложила ладонь ко лбу. Это был Шрайк. Во всей своей божественной красе. Благородный кот гигантского размера, с хитрющими глазами и переливающейся золотом шерсткой.

Среди толпы я увидела нескольких солдат с Синлара и соплеменниц Аники рядом с ней самой. Все восхищались увиденным, бурно обсуждая это между собой и произнося молитвы. Сюда стек весь город, даже именитые гости из соседних стран. Они отличались одеждой, росписями на лицах, языком. Я сразу догадалась, что это послы, которые накануне предлагали Норлингу прекратить гонения за веру.

– Я помиловал войско, – сказал король, встав рядом с внуком. – Варварки получат шанс вернуться в родные земли. Со временем магия будет признана законной, но в умеренных количествах.

Цокнув, Ранстор хмыкнул и покачал головой. А я была довольна этим. Нельзя развязывать руки всем магам, Норлинг прав. Волшебство должно работать только во благо.

– Я думала, будет сложнее, – улыбнулась я и тут же получила ответ Шрайка в своей голове: «Тебе мало того, что ты пережила? Могу устроить еще приключений!»

«О, нет-нет, спасибо, ты уже достаточно поиздевался надо мной!»

Он подмигнул мне и снова отвлекся на детишек.

Краем глаза я уловила Тартиса рядом с симпатичной девушкой, ее мужем и малышом на руках. Он все-таки встретился с сестрой и сиял от счастья, найдя взглядом Анаэля в толпе. Заметила, как Герард поцеловал Анику. Как Камаэль, взяв под руки двух красоток, скрылся с глаз. Как маленькая дряхлая старушка бранила свесившегося нос Харди, а он только и делал, что бубнил: «Да, мама», «Хорошо, мама», «Больше не буду, мама». И как король, виновато опустив глаза, тихо вернулся в замок.

Одна война была окончена, но впереди всех ждала другая, более суровая. Теперь людям предстояло научиться жить в мирных условиях, перестать бояться и вздрагивать. А для этого нужно еще больше сил и смелости.

– Кошечка!

Я резко обернулась и была подхвачена в объятия Игана. Оторвав мои ноги от земли, он крепко обнял меня и зашептал:

– Я так соскучился! Один день без тебя равен вечности!

Увы, как бы мне ни было плохо без него, я провела этот день куда веселее, за что была обязана вымолить его прощение. Но почему-то я не чувствовала вины. Я приняла себя и свои чувства. Я их зауважала. И как только Иган поставил меня на ноги, ответила:

– Нам нужно поговорить.

Взяв его за руку, я взглянула ему в глаза, и второй рукой ухватилась за пальцы Ранстора. Я больше не хотела их обманывать. Не хотела обманывать себя. Лучше каждый из нас пойдет своей дорогой, чем я так и буду метаться между ними, никого из нас не делая счастливее.

– Я не готова сделать выбор в пользу одного из вас, – набравшись мужества, сказала я.

Они оба молча смотрели на меня, казалось, не дыша. Ждали, думали, взвешивали. Их любовь ко мне была слишком сильной, чтобы требовать от меня этот нелегкий выбор.

– Но ведь есть и другой выход, – первым отозвался Ранстор.

Я прекрасно расслышала его мысли и еще прекраснее – согласие Игана.

«Я же говорил, ваши души связаны!» – опять объявился Шрайк.

Я обернулась через плечо и грозно покосилась на кошака: «Без тебя разберемся!»

Глубоко вздохнув, крепче взялась за мужские руки и робко пискнула:

– Ну давайте попробуем…