Текст книги "Гостья из прошлого (СИ)"

Автор книги: Leras

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

– Надеюсь, обошлось без драки? – ухмыльнулась Форбс, – хотя Элайджа выглядел очень довольным. Только не говори, что они стали лучшими друзьями…

– Смеешься? – закатила глаза ведьма, – я просто смогла его успокоить. Но какого черта нужно Джереми? Он специально провоцировал Элайджу.

– Тебе это не понравиться, – прикусила губу блондинка.

Алин пристально посмотрела на подругу, ожидая продолжения рассказа.

– Он сказал, что влюблен в тебя.

– Но я…

– И я пыталась объяснить ему это, Алин! Но он слушать ничего не хочет!

– Ему придется, – нахмурилась ведьма, – я поговорю с ним.

– Только постарайся сделать это так, чтобы вас не увидел Элайджа, – осторожно посоветовала Кэр, – иначе от Гилберта может не остаться и мокрого места. Он придет сегодня в школу. Пару минут я тебе обеспечу.

– Ладно, – обреченно кивнула Алин, – пойду, соберу детей. Кстати, как дела у Давины?

– Хорошо, – прикусила губу Форбс, вновь пытаясь сдержать смех, – за исключением того, что Кол Майклсон положил на нее глаз.

– Отлично! – радостно воскликнула Алин, – теперь я знаю, на кого переключить внимание Хоуп!

И сияя довольной улыбкой, ведьма направилась к своим маленьким ученикам.

Стоило ей оказаться в шумном классе, как время побежало с бешеной скоростью, и Алин совсем не заметила, как наступил вечер. Ведьма чувствовала легкую усталость, как и всегда после долгих занятий, но это было даже приятно.

Девушка улыбнулась, собираясь со стола артефакты, пока дети устремились из класса в школьный двор, но в этот момент она услышала знакомый мужской голос, которым мгновенно заставил ведьму помрачнеть.

– Привет, Алин.

Джереми Гилберт стоял на пороге, сияя улыбкой, не сводя пристального взгляда с ведьмы.

– Привет, – нерешительно отозвалась она, слегка хмурясь, – нам нужно поговорить.

– Я для этого и пришел, – кивнул он, делая шаг в сторону девушки, – утром разговора не получилось.

– Его может не получиться и сейчас, Джереми, – свела брови Алин, мрачно глядя на Гилберта, – если ты не начнешь уважительно относиться к моему выбору.

– Ты сейчас имеешь в виду Майклсона? – процедил он, щуря темные глаза, – тогда ты не понимаешь последствий своего выбора, Алин. Ты даже не представляешь, что это за чудовище.

– Ошибаешься, – холодно ответила ведьма, сжимая губы, – я знаю кто он. И я люблю его.

– Алин…

– Разговор окончен, Джереми, – отрезала ведьма, отворачиваясь к окну, – если ты хочешь, чтобы наша дружба…

– Мне не нужна твоя дружба, Алин! – вскипел Гилберт, оказываясь рядом с напряженной ведьмой, – ты ведь знаешь о моих чувствах! А Майклсон причинит тебе лишь страдания!

Он обхватил ладонью ее тонкие пальцы, с силой сжимая, так, что девушка непроизвольно вскрикнула от боли.

– Сейчас мне причиняешь их лишь ты, – глухо проговорила она, пытаясь высвободить ладонь.

Джереми тут же разжал руку, отпуская ее дрожащие пальцы.

– Прости, Алин, – выдавил из себя он, не сводя в ведьмы виноватого взгляда, – я лишь хочу, чтобы ты была счастлива.

– И я счастлива с Элайджей!

– Но что будет дальше, Алин?!

– А вот это уже совсем не твое дело, Гилберт, – раздался холодный голос Клауса Майклсона.

Ведьма повернулась к двери, где стоял напряженный гибрид, не сводящий пронзительного взгляда с Джереми. Казалось, в следующее мгновение он бросится прямо на него, и Алин, не желая подобного, сделала шаг в сторону Клауса.

– Все в порядке, – медленно проговорила она, пытаясь улыбнуться, – мы уже закончили.

– Надеюсь, что так, – холодно бросил гибрид, – проваливай, Гилберт!

Джереми бросил взгляд на хмурую Алин.

– Прошу, уходи, – устало сказала она, и мужчина шагнул к двери, обмениваясь напряженными взглядами с Клаусом.

После того как он вышел, в классе на несколько минут воцарилась полная тишина, нарушаемая лишь сбивчивым дыханием ведьмы.

– Я не буду говорить об этом, Элайдже, – наконец сказал гибрид, поднимая на Алин, ледяные серые глаза, – ты очень добра к Хоуп, ведьма. Она любит тебя.

– Как и я – ее, – тихо отозвалась Алин.

– Она считает тебя частью нашей семьи, – медленно проговорил Клаус, не отрывая от девушки тяжелого взгляда, – а мы всегда почитали семью, как наивысшую ценность. Гилберту лучше держаться от тебя подальше.

– Поверь, это и мое желание, – скривила губы ведьма.

– В таком случае, мы поняли друг друга, – мило улыбнулся гибрид, – а теперь нам лучше пойти в кабинет Кэролайн. Думаю, не зря моя хитрая куколка заманила туда Элайджу, направив сюда меня. Поступок как раз в стиле Майклсонов. И когда она уже наконец поймет, что мы идеальная пара?

========== Часть 29 ==========

Когда Клаус и Алин появились в кабинете Кэролайн, Элайджа мгновенно заключил ведьму в объятья, не сводя напряженного взгляда с ее прекрасного лица.

– Устала, любовь моя?

– Немного, – свела брови Алин, поднимая на вампира свои раскосые глаза.

– Мы вам не мешаем? – ухмыльнулся Клаус, делая шаг в сторону Кэролайн.

– А что изменится, если я скажу, что да? – прищурился Элайджа, глядя на брата.

– Ты что готов осквернить школьный кабинет моей куколки, братец? – возмущенно проговорил гибрид, но на его щеках уже появились милые ямочки.

– Уймись! – одернула его Форбс, и Клаус сделал невинные глаза, мгновенно замолкая.

Пару секунд в комнате царила тишина, пока ее не нарушил мелодичный голос гибрида.

– У тебя есть планы на вечер, куколка? – улыбнулся он, обращаясь к Кэролайн, – как ты смотришь на то, чтобы пропустить пару стаканчиков в Гриле? Возьмем с собой моего брата и его ведьму и устроим парные посиделки.

– Только вот пара среди нас лишь одна, – насмешливо проговорила блондинка.

– Тогда это будут дружеские посиделки, – невозмутимо продолжил Клаус, – Алин, что скажешь? Ты ведь хочешь провести время с подругой?

– Пожалуй, – нерешительно ответила ведьма, поднимая вопросительный взгляд на обнимающего ее Элайджу.

– Тогда решено! – довольно заключил гибрид, протягивая руку глядящей на него исподлобья Кэролайн.

– А Хоуп? – прищурилась блондинка.

– С ней Кол, – тут же ответил Клаус, – идем?

И Форбс ничего не оставалось делать, кроме как вложить свои пальцы в сильную руку Майклсона, который потянул ее к выходу. Элайджа и Алин следовали за ними, и вскоре они оказались у входа в Мистик Гриль, где Клаус мгновенно раздобыл им свободный столик.

– Чего ты хочешь, куколка? – сладко проговорил он, не сводя горящего взгляда с блондинки.

– Бурбон.

– Отлично! А вы, голубки?

– Я поддержу Кэролайн, – отозвался Элайджа, на мгновение отвлекаясь от разглядывания лица любимой ведьмы.

– А мне сухой мартини, – добавила Алин.

И Клаус устремился к барной стойке.

– Твой братец сегодня сама любезность, – скривилась Кэролайн, – что он задумал?

– Хочет произвести впечатление на девушку, – ответил ей Элайджа, сжимая в ладони тонкие пальцы Алин.

– Не только тебя мучает зависть, – подшутила над подругой ведьма.

– Алииииин! – прищурилась Форбс, – столь близкое общение с Майклсонами плохо на тебя влияет. Или мне обращаться к тебе распутная ведьма?

– Так можно только мне, – смеясь, проговорил Элайджа, гладя смоляные локоны возлюбленной, которая спрятала залившееся краской лицо у него на груди, – нехорошо подслушивать личные разговоры, Кэролайн!

– Нехорошо издеваться над одинокой подругой, кичась своими идеальными отношениями, – невозмутимо отозвалась блондинка, – ладно, прости, Алин. Я все забываю, какой ты невинный ангелочек. И как ты только умудрилась связаться с Майклсонами?

– Мне просто повезло, – ответил за ведьму Элайджа, вызывая у Алин широкую улыбку.

Кэролайн закатила глаза, глядя на влюбленную парочку, но в этот момент вернулся Клаус, и внимание блондинки мгновенно переключилось на него.

– Почему так долго? – недовольно процедила она.

– Кто посмел разозлить мою куколку? – взгляд Клауса устремился на смеющихся Элайджу и Алин, – ты, брат? Или ты, ведьма?

– А себя ты в расчет не берешь? – вскинула бровь блондинка, – ведь ты – самый очевидный вариант!

И все сидящие за столом, включая Клауса, залились громким смехом.

А потом было много бурбона, насмешливые комментарии Кэролайн, смущение Алин от едких шуточек вампиров на грани приличия, замечания Элайджи, призывающие брата везти себя скромнее и очень много смеха.

– Не хочешь потанцевать, куколка?

Клаус не сводил пронзительных глаз с пылающего лица Кэролайн.

– Черт с тобой, Майклсон! – согласилась блондинка, и гибрид мгновенно увлек ее на танцпол, оставляя Элайджу и Алин вдвоем.

– А ты не хочешь потанцевать, любовь моя? – спросил старший Майклсон у захмелевшей ведьмы, с лица которой не сходила улыбка.

– У меня есть идея получше, – хрипло выговорила она, не сводя с вампира горящих глаз, – мне нужно тебя поцеловать.

И Элайджа мгновенно понял, что именно имеет в виду раскрасневшаяся ведьма. Его дыхание стало тяжелым, темные глаза почернели от желания.

– Ты уверена, Алин? – выдохнул он, глядя на кусающую губы возлюбленную, которая едва заметно кивнула.

– Тогда идем.

Элайджа поднялся из-за стола, протягивая руку девушке, и Алин тут же вложила в его ладонь свои тонкие пальцы. Вампир потянул ее через танцпол, в сторону темного коридора, ведущего в склад.

Едва они оказались вдалеке от танцующих пар, Майклсон мягко толкнул девушку к стене, прижимаясь к ней всем телом.

– Чего ты хочешь, моя распутная ведьма?

– Сделай так, как тогда.

– Взять тебя силой? – едва слышно выговорил Элайджа севшим голосом.

– Заставь меня тебя захотеть, – улыбнулась Алин, – и тогда сила не понадобится.

– Никакой ты не ангел, ведьма, – процедил вампир, скользя руками по точеным бедрам, задирая лимонный сарафан, – ты маленькая порочная…

Но Алин не дала Элайдже договорить, накрывая поцелуем его приоткрытые губы. И он ответил ей. Подался вперед, впечатывая ведьму в стену, сминая пухлые губки, скользя по ним языком. Алин обвила руками мужскую шею, и вампир сжал ладонями ее налитые груди, лаская их через тонкий шелк платья.

– Я так хочу тебя, ведьма, – выдохнул он, сминая пальцами подол сарафана.

– Так возьми.

И Алин развернулась лицом к стене, слегка выгибая спину, прижимаясь ягодицами к его напряженному паху.

– Ты меня с ума сведешь, – шепнул ей на ухо Элайджа, пока его пальцы скользили по точеным бедрам, достигая белья, – и где только такая маленькая невинная девственница могла научиться подобному?

– Это все мартини, – выдохнула ведьма, прикусывая губу, когда почувствовала, как вампир потянул вниз ее трусики, – и ты.

– Я надеялся, что буду на первом месте, – шепнул он в пылающее ушко, сминая в ладони тонкие трусики и пряча их в кармане пиджака.

– На самом первом, – со стоном откликнулась Алин, чувствуя как его пальцы накрывают низ ее живота, касаясь влажных складок кожи, – ах…

Ведьма сильнее выгнула спину, разводя точеные бедра, позволяя Элайдже смелее ласкать ее истекающую соками плоть. Вампир прижался к ней теснее, так, что Алин чувствовала ягодицами силу его желания, продолжая дразнить ее легкими касаниями, кружа пальцами вокруг набухшего комочка ее женственности.

– Я больше не могу, – простонала ведьма, прикусывая губу, – прошу тебя…

И это все решает.

Ее слова сметают последние толики контроля, и Элайджа мгновенно расстегивает давно ставшие тесными брюки, высвобождая затвердевший почти до боли член. Он сжимает ее округлые ягодицы, впиваясь в них пальцами, от которых почти наверняка останутся бурые отметины, и с силой двигается вперед, заполняя до конца тесное лоно. Алин подается ему навстречу, и Элайджа с ужасом понимает, что полностью теряет над собой власть.

Будто в тумане, ослепленный желанием, он вбивается в нежное тело сильными резкими толчками, крепко сжимая точеные бедра, оставляя на них кровоподтеки. И только тихий вскрик Алин от боли, когда его ногти впиваются в нежную плоть, разрывая ее, заставляет его прийти в себя.

– Прости, прости, прости, – молит он в маленькое ушко, покрывая поцелуями ее плечи.

– Все хорошо, – отзывается ведьма, шумно дыша, – не останавливайся.

– Но Алин…

– Я хочу, – требовательно шепчет она, и Элайджа подчиняется.

Медленными тягучими движениями он доводит ее до пика, и ведьма выгибается дугой, пока он гладит ее бедра. Ее лоно мягко сжимает его напряженную плоть, когда Алин тонет в экстазе, и он следует за ней, изливаясь в нежное тело.

Проходит пару секунд, прежде чем ведьма разворачивается к Элайдже лицом. На ее губах робкая улыбка, и она тянется к нему, даря нежный поцелуй.

– Все хорошо, – шепчет Алин, гладя ладонями его напряженные плечи, и Элайджа почти успокаивается, пока его острое обоняние не улавливает терпкий сладкий запах, от которого начинает свербить в горле. Запах, которых исходит от его рук.

Элайджа поднимает ладонь. Все его пальцы в алой крови Алин.

========== Часть 30 ==========

Элайджа не может оторвать взгляда от Алин, которая с улыбкой рассказывает своим маленьким ученикам о действии старинного артефакта.

Он стоит в тени деревьев, не отводя темных глаз от прекрасной ведьмы, вокруг которой толпятся юные маги, ловя каждое ее слово. Она так красива, что у вампира перехватывает дыхание. Так чиста. Нежна. И абсолютно беззащитна.

И тогда воспоминания о прошлой ночи накрывают Элайджу удушливой волной, заставляя сжаться в кулаки сильные пальцы. Те самые, с которых вчера капала ее алая кровь. Он снова переживает чувство вины, оглушающее его в тот момент, когда Алин касается подола своего платья залитого кровью из порезов на ее бедрах, и в раскосых глазах на долю секунды появляется страх. Она тут же берет себя в руки, пытаясь улыбнуться, но Элайджа уже видел все, что ведьма так тщательно пытается скрыть. Последствия потери контроля над своей истинной сущностью. Чудовище из красной комнаты, которого он не смог сдержать, распаленный желанием. И сможет ли впредь?

Элайджа тяжело вздыхает, сжимая губы, и его темные глаза продолжают следить за ведьмой, тонкие пальцы которой, касаются золотистых волос его племянницы, когда та, прижимается к ней своим маленьким телом. Хоуп довольно жмурится, а лицо Алин сияет.

Будто это вовсе не она вчера промывала раны на своих точеных бедрах в тесной ванной, пока он упивался бурбоном, сидя на старом диване в ее гостиной. Будто не она хмурилась от боли, когда он помогал накладывать повязку на кровавые порезы.

Элайджа предлагает ей свою кровь, но Алин лишь отмахивается, сводя брови. И с пухлых губ не срывается ни единого упрека. Наоборот, в раскосых глазах он видит лишь сожаление. И еще – вину. Будто ее хрупкость была причиной всего произошедшего. А вовсе не то, что он был чудовищем, покусившимся на невинного ангела.

Алин мягко улыбается, тянет его в спальню, обвивает тонкими руками мужскую шею, вовлекая в нежный поцелуй. И Элайджа подчиняется своей ведьме. Ласкает ее пухлые губы, гладит узкую спину, но его мысли в этот момент совсем о другом.

Сколько времени пройдет, прежде чем она поймет кто ты на самом деле? И выживет ли она после этого? Я ведь знаю тебя, Элайджа. И твои желания. Но меня нельзя убить, а вот ее…

Слова Кетрин Пирс все громче звучат в его ушах, заставляя вампира напряженно замереть.

– Все в порядке? – поднимает на него свои раскосые глаза Алин.

– Пойдем спать, – глухо отзывается Элайджа, подхватывая ее на руки, стараясь не касаться повязок на точеных бедрах.

Он осторожно опускает ее на белые простыни, укрывая пледом, и ложится рядом. Ведьма двигается к нему, прижимается всем телом, обвивает тонкими руками его шею. А вампир не может пошевелиться, потому что ему кажется, что любое его прикосновение причинит ей лишь боль. В конце концов, Алин сама кладет его руку себе на талию, и Элайджа сдается. Обнимает хрупкое, доверчиво льнущее к нему тело, гладит шелковистые волосы, слушает ровное дыхание. Очень скоро ведьма засыпает, находя успокоение в его объятьях, вампир же не смыкает глаз всю ночь.

Утром Алин ведет себя так, будто ничего не произошло, целует его на прощанье и убегает в школу, где ее с нетерпением ждут юные маги. А Элайджа долго сидит, сверля темными глазами стену. Проходит несколько часов, прежде чем он поднимается со старого дивана и выходит из маленького лесного дома.

Он сам не понимает, как оказывается возле школы Кэролайн Форбс, где в одном из распахнутых окон видит до боли знакомую тонкую фигуру, тяжелые смоляные волосы, пухлые губы. И время останавливается. Пока позади не раздается знакомый мужской голос.

– Она была бы отличной матерью.

Элайджа поворачивается, и его глаза упираются в мрачное лицо Джереми Гильберта, который не отрывает от него напряженного взгляда.

– Но она не познает этой радости с тобой.

– Чего ты хочешь? – устало выговаривает вампир, даже не пытаясь спорить.

– Я хочу, чтобы Алин была счастлива, – мгновенно отзывается Гилберт, и его голос резок и тверд, – а с тобой ее ждут лишь страдания. Твое прошлое не отпустит. Ты – чудовище, Майклсон. Как и вся ваша семейка. И в итоге это убьет ее. Она погибнет. От рук твоих врагов или друзей, брошенных тобой ревнивых женщин или твоих собственных. Может ты, конечно, и не вырвешь из ее груди сердце, но, в конце концов, ты разобьёшь его, когда наиграешься в любовь. Сколько таких, как она было в твоей тысячелетней жизни?

– Ни одной, – едва слышно отвечает Элайджа, поднимая на Джереми почерневшие от боли глаза, – я никого не любил так, как ее.

– Тогда, ты знаешь, что делать.

На Мистик Фоллс опускаются сумерки, окутывая темнотой густой лес, когда Элайджа подходит к двери маленького дома ведьмы. Он тяжело дышит, переминаясь с ноги на ногу, и никак не может найти в себе силы потянуть за тяжелую ручку.

Вампир прислушивается к звукам, доносящимся из дома, и его сердце замирает, когда до него доносится тихий голос Алин, напевающей себе под нос какую-то песенку. Она звенит бокалами, расставляя их на низком столе у камина, распахивает скрипящие дверцы старинного буфета, извлекая из его недр бутылку вина. Элайдже кажется, что он видит все это собственными глазами, и вампир почти уверен, что на ведьме сейчас лишь короткое узкое платье, которое она одевает всякий раз, когда они ужинают вдвоем в ее доме.

Майклсон переводит дыхание, стараясь успокоить эмоции, и, наконец, касается дверной ручки. Стоит ему шагнуть на порог просторной гостиной, Алин мгновенно оказывается рядом, обвивая руками его шею.

– Где ты был? – дует она свои пухлые губки, прижимаясь к Элайдже всем телом, – я ждала тебя у школы.

– Прости, – тихо говорит он, мягко отстраняясь, – у меня были дела.

Алин хмурит брови, когда он отступает от нее на шаг, отводя в сторону обнимающие его тонкие руки.

– Что-то случилось? – встревоженно спрашивает она, и ее раскосые глаза не отрываются от его мрачного лица, – ответь, Элайджа! Что-то с Хоуп?

– Нет, с ней все в порядке, – отзывается вампир, и делает шаг к низкому столику, на котором стоит бутылка вина, – нам следует поговорить, Алин.

Ведьма щурится, и ее непонимающий взгляд следит за тем, как Элайджа медленно наполняет бокалы красным вином.

– Мне нужно уехать.

– И куда мы отправимся? – сводит брови девушка.

– Ты не поняла, Алин. Не нам. Мне. Я сегодня уезжаю из Мистик Фоллс.

– И когда ты вернешься? – голос ведьмы начинает дрожать.

– Я не вернусь.

Алин прикусывает губу, не сводя с него широко распахнутых глаз. И Элайджа едва удерживается от того, чтобы плюнуть на все доводы разума и сжать в объятьях хрупкое тело, стереть поцелуем это растерянное выражение с ее прекрасного лица, вымолить прощение за свои неосторожные слова. Вот только он уже принял решение. И если для того, чтобы она была счастлива, он должен ее покинуть, Элайджа сделает это. Не смотря на боль, сильнее которой он еще не чувствовал за свою тысячелетнюю жизнь.

– Это все из-за вчерашней ночи? – наконец подает голос Алин, и делает решительный шаг в его сторону, – потому что если это так, то это полная глупость, Элайджа!

Ведьма дрожит, касаясь его груди своими ладонями. Раскосые глаза полны слез, и все же она не отводит от него взгляда, в котором он видит смесь вины, надежды и отчаянья. И тогда Элайджа решается.

– Это все из-за того, что я тебя не люблю.

Она отшатывается от его слов, будто от удара, и долго не может отвести от вампира широко раскрытых зеленых глаз, в которых теперь только боль.

– Но ты говорил…

– Я врал, Алин. Безумно хотел тебя, вот и все. Ты очень красива. Но больше мне не нужна.

Ведьма прикрывает глаза, тяжело дыша, и Элайджа почти физически ощущает исходящие от нее волны боли. Он сломал ее. Предал. Уже не в первый раз, но точно в последний.

– Ты будешь счастлива, Алин, – медленно произносит он, видя как по пылающим щекам медленно катятся слезы, – поверь, я…

Но ведьма не дает ему закончить. Она открывает глаза и поднимает на вампира тяжелый взгляд.

– Убирайся!

– Как пожелаешь.

Не говоря больше ни слова, он вихрем исчезает в темном лесу. Элайджа бежит очень долго, пока все вокруг не становится размытым от слез.

Он не видит, как Алин прикусывает до крови губы, сдерживая крик боли, как она сползает по стене на пол, сжимаясь в комок и заходясь в рыданиях, как одна за одной гаснут зажжённые ее магией свечи, пока маленький дом не погружается в полный мрак.

========== Часть 31 ==========

Шесть месяцев спустя.

– А это платье точно меня не полнит? – свела идеальные бровки Кэролайн, поворачиваясь к Алин, задремавшей на низком пуфе, – ты что спишь?!

– Что ты, Кэр, – мгновенно распахнула глаза ведьма, накрывая ладонью зевающий рот, – я вовсе не…

– Ты осознаешь всю важность этого момента, Алин? – взвилась блондинка, наступая на замершую ведьму, – это ведь свадебное платье, черт возьми! И если я буду выглядеть в нем как беременная слониха, то лучше уж нам с Клаусом совсем не жениться!

От слов подруги ведьма залилась громким смехом, прикрывая изящными ладонями раскрасневшееся лицо.

– Ты будешь самой красивой невестой на свете, Кэролайн Форбс, – выдохнула она, поднимая на подругу раскосые глаза, – или мне следует говорить Кэролайн Майклсон?

– С этим можно подождать до завтра, – немного успокоилась блондинка, возвращаясь к зеркалу, – но я все-таки не уверена насчет этого платья, Алин… Возможно то, цвета слоновой кости…

– Кээээр!

– Пожалуй ты права, – медленно проговорила Форбс, – остановимся на этом. Иначе я просто сойду с ума.

И Кэролайн довольно улыбаясь, повернулась к не сводящей с нее раскосых глаз подруги.

– Ты не забыла, что сегодня девичник, моя любимая ведьма?

– Я могла бы, если бы ты не напомнила мне об этом неделю назад. И вчера. И сегодня. Каждый чертов час!

– Тогда все отлично, и я жду тебя ….

– … в восемь вечера в Мистик Гриле. Я буду, Кэр.

– И оденься поприличней, дорогуша, – прищурилась блондинка, – все-таки выходит замуж твоя лучшая подруга!

– Я это учту, Форбс. И коль уж мне надлежит явиться во всем блеске, я, пожалуй, пойду домой. До вечера!

– До вечера, ведьма!

И Алин шагнула к выходу, исчезая за прозрачной дверью, пока Кэролайн, прикусывая губы, не сводила взгляда с ее узкой спины. Она стала почти прозрачной. Слишком худой, даже для ее изящной тонкокостной фигуры. И Кэр прекрасно знала, что было причиной тому, что ее подруга превратилась в тень. И потеряла свою магию.

Чертов Элайджа Майклсон, о котором блондинка не слышала уже полгода. Благородный мудак, из-за которого она чуть не убила Клауса, который завтра станет ее мужем. Ублюдок, который разбил Алин сердце. Сломал ее. И как теперь знала Кэролайн уже не в первый раз.

Но рассказать ей все ведьма смогла совсем-совсем не сразу.

Кэр вряд ли забудет то утро, когда нашла свою подругу лежащей на полу в гостиной ее лесного дома. Когда не могла добиться от нее ни слова, пока ведьма заливалась слезами в ее объятьях. Когда поняла, что Алин потеряла свою магию.

В тот первый день, когда Кэр с трудом смогла успокоить ее, блондинка направилась в особняк Майклсонов, намереваясь снести голову тому, кто растоптал ее подругу. Но Элайджи уже не было, а встретивший ее Клаус, на которого Форбс обрушила всю силу своей ярости, понятия не имел о произошедшем, думая, что его брат по-прежнему не может оторваться от своей любимой ведьмы.

Кэр ему поверила. А потом она долго рыдала в крепких объятьях, проклиная старшего Майклсона, пока гибрид, гладил ее по белокурым волосам. И больше они не расставались.

Первые месяцы были самыми тяжелыми. И даже Клаус, приехавший из Нового Орлеана, после того, как отвез Хоуп к вернувшейся из медового месяца Хэйли, не мог спокойно смотреть на угасшую ведьму.

Шли дни, и Алин, казалось, медленно приходила в себя, и даже смогла вернуться в школу. Но каждое занятие с юными магами давалось ей все тяжелее и тяжелее. Она ловила их магию, с жадностью наблюдая за яркими всполохами, в то время, как ее собственная сила, так и была мертва. И Кэролайн не знала, что сделать, чтобы помочь своей подруге.

Они почти не разговаривали, но по тому, как каждое утро Алин прятала свои раскосые глаза, хранившие следы ночных слез, блондинка понимала, что боль ее подруги все также велика. Вот только ведьма молчала, так и скрывая события, произошедшие той роковой ночью, после которой она утратила свою силу.

Пока однажды ей не позвонила малышка Хоуп, потерявшая своего любимого дядю.

Только тогда Кэролайн поняла, насколько в действительности была сильна ее подруга, которая могла жить с той болью, которая появилась в ее глазах при звуке нежного голоска Хоуп. Очень медленно Алин отвечала маленькой колдунье на ее многочисленные вопросы о том, где может быть дядя Эл и когда они последний раз целовались. Закончив разговор, ведьма прикусила губу, со стоном сползая по стене. И тогда плотину прорвало.

Рассказ Алин поразил Кэр. Ведьма не скрыла ничего, начиная с ночи в Мистик Гриле, когда она впервые увидела древнего вампира и, заканчивая словами Элайджи о том, что он играл с Алин в любовь, лишь для того, чтобы добраться до ее тела. Очень долго они сидели, прижавшись друг к другу, прямо на полу школьного кабинета Форбс, пока опустошённая Алин не забылась беспокойным сном. Пришедший за блондинкой Клаус не мог отвести виноватого взгляда от своей невесты, пока она молча смотрела в серые глаза, прижимая к себе хрупкую ведьму.

– Твой брат – настоящий мудак. Я не хочу больше никогда его видеть, – наконец смогла сказать Кэролайн.

– Это не наше дело, куколка, – выдавил из себя гибрид, делая шаг в сторону сидящих на полу девушек, – позволь им самим разобраться в их отношениях.

– Вот только никаких отношений нет, Клаус, – зло прищурилась блондинка, – и если я еще раз увижу его в Мистик Фоллс, поверь, я найду способ прервать его вечную жизнь.

– Поживем-увидим, куколка.

Но угрозам Кэролайн, по всей видимости, не было суждено воплотиться в реальность, поскольку Элайджа не только не появился в Мистик Фоллс, он вообще исчез из их жизни, будто его и не было вовсе. А Алин тем временем очень медленно приходила в себя.

И вот, спустя полгода, помогая Кэролайн готовиться к свадьбе, она, наконец, начала смеяться.

Блондинка последний раз взглянула на себя в зеркало, и, коснувшись кончиками пальцев тончайшего кружева, обрамляющего глубокое декольте, потянула вниз лиф свадебного платья, в котором ей предстояло выйти замуж за Никлауса Майклсона. Но все это ожидало ее только завтра. Сегодня же был последний день ее свободной жизни, в который Кэролайн собиралась как следует оторваться в Мистик Гриле в компании своих подружек-ведьм. И проследить за тем, как пройдет мальчишник Клауса, который коротал время со своим младшим братом в их фамильном особняке.

«Надеюсь, больше никто из этой чертовой семейки не почтит нас своим присутствием».

Кэролайн аккуратно упаковала свое прекрасное платье в плотный чехол и убрала его в просторный гардероб. У нее было еще несколько часов для того, чтобы приготовиться к вечеру, но прежде ей предстояло кое-что выяснить у своего будущего мужа.

Клаус ответил после первых же гудков, и его тягучее «куколка» помимо воли заставило губы девушки растянуться в широкой улыбке.

– А когда приедет Хоуп?

– Завтра утром, любовь моя. Вместе с Хэйли и Джексоном.

– Что ж, чудесно. Какие планы на вечер, Майклсон?

– Я не слышу в твоем голосе должного уважения, женщина, – сексуально процедил гибрид, и Кэролайн почувствовала, как ее щеки заливает румянец, – завтра Майклсон станет и твоей фамилией.

– Но сегодня я еще Форбс, – решила подразнить его блондинка.

– Это ненадолго, куколка. Увидимся у алтаря. И я надеюсь на твое благоразумие сегодняшним вечером.

– Как и я на твое, Клаус.

С этими словами она сбросила вызов и опустила телефон на туалетный столик. Теперь ей оставалось сделать только одно. Решить в каком платье она проведет последний вечер под своей девичьей фамилией.

========== Часть 32 ==========

– Алин!

Ведьма обернулась, и ее пухлые губы растянулись в улыбке, глядя на бегущую в ней со всем ног Хоуп. Золотистые волосы мягким облаком плыли вслед за маленькой колдуньей, пока она вихрем не оказалась рядом с Алин, мгновенно забираясь к ней на руки. Ведьма лишь свела брови, прижимая к груди подросшую девочку, которая теперь была для нее слишком тяжелой.

– Полегче, любовь моя, – усмехнулась Хэйли, оказываясь рядом с ними, – Алин ведь ведьма, а не вампир.

– Теперь даже не ведьма, – криво улыбнулась девушка, глядя на удивленное лицо Маршалл, – но с этой ношей я справлюсь.

– Вот видишь, мама! – нетерпеливо проговорила Хоуп, не сводя с колдуньи довольного взгляда, – Алин – сильная!

– Вот в этом я как раз не сомневаюсь, – медленно произнесла Хэйли, глядя в раскосые зеленые глаза, – как ты?

– Все…хорошо, – с запинкой ответила ведьма, пытаясь улыбнуться.

Несколько минут они обе молчали, слушая веселую болтовню Хоуп, пока к нем не подошла хмурая Давина.

– Кэролайн ждет тебя, Алин, – тихо проговорила она, бросая злой взгляд на смеющегося Кола, который не отрывал от нее своих черных глаз, – чтобы ты провалился, чертов вампир…

– Опять? – вскинула бровь черноволосая ведьма.

– Снова, – передразнила ее Давина, сжимая губы, – прости, Алин, – тут же добавила она, щуря глаза, – просто Кол Майклсон – это мое личное проклятье! Я уже не знаю, что сделать, чтобы дать ему понять всю тщетность его бесконечных попыток затащить меня в постель!

– На самом деле лишь одно, – подала голос Хэйли, изучая недовольное лицо юной ведьмы.

– И что же?

– Дать ему то, что он хочет, – рассмеялась Маршалл, глядя на глаза Давины, которые после ее слов расширились так, что заняли пол-лица, – это была шутка, ведьма! Хотя кому, как не мне знать, что Майклсоны всегда получают то, что хотят. Посмотрите хотя бы на эту невинную малышку!

– Я хочу пирожных, – тут же отозвалась Хоуп, понимая, что разговор переключился на нее, – и еще увидеть дядю Эла! Он приедет на свадьбу?

Хэйли прикусила губу, глядя на то, как лицо Алин стремительно бледнеет от последних слов девочки.