Текст книги "Гостья из прошлого (СИ)"

Автор книги: Leras

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

– Вот только между нами все кончено, – тихо, но твердо сказала она, поднимая взгляд на напряженное лицо вампира, – уже давно. Ты так хотел. И я смирилась. Прошу, не заставляй меня вновь проходить через это. Даже моя магия не стоит того.

– Хорошо, – только и смог ответить Майклсон, глядя на то, как слезы проделали дорожки на ее бледных щеках, – я не хочу, чтобы тебе было больно. Давай продолжим.

Алин едва заметно кивнула и попыталась улыбнуться. Получилось так плохо, что у вампира защемило сердце, и чувство вины накрыло его удушливой волной, заставляя крепко стиснуть зубы. Кэролайн была права. Он, действительно, был полным мудаком. Ведь только мудак смог бы сотворить такое с любимой. Сейчас все причины, которые толкнули его на это, уже не казались Элайдже такими уж бескомпромиссными. Он ведь мог хотя бы поинтересоваться ее мнением. Пояснить ей причину своих действий. Но он этого не сделал. А теперь было поздно.

Вампир шагнул к ведьме, протянул ей свою ладонь. Алин сжала его пальцы, и зеленые глаза впились в темно-карие, пока ее тихий голос быстро шептал заклятия. На этот раз магия была сильнее. И видения – четче, ярче. Элайджа видел Мистик Фоллс, ее маленький лесной дом, невинный поцелуй с каким-то молодым парнишкой, а потом он увидел себя. Тот вечер в Гриле в день их первой встречи. Вампир ожидал ощутить ее страх, но почувствовал томление. Ее желание, и лишь потом испуг. Он успел уловить ее отчаянье, и в этот миг Алин разорвала связь.

Ее лицо полыхало огнем, и вампир нахмурился, подходя вплотную.

– Что случилось?

– Я видела, – дрожащим голосом начала она, – о боже… миллион женщин, с которыми ты… делал разное… но они… у них у всех было… мое лицо. Что это…значит?

– Это мои воспоминания, Алин, – мягко проговорил Элайджа, касаясь кончиками пальцев пылающей щеки, – и мысли. Теперь ты знаешь, о чем я думаю. Твоя магия становится сильнее.

– Да, – отозвалась ведьма, прикусывая пухлые губы, – но она… не такая как всегда.

– А какая?

– Будто стала жестче. И я сама словно сильнее. И будто чувствую все ярче.

– Но ты можешь ей управлять?

– Думаю, да, – неуверенно проговорила Алин, – только ее пока мало.

– Так давай продолжим.

– Не сегодня, я… – ведьма замолчала, пытаясь выровнять дыхание, – я и так видела слишком много. Все эти образы… они до сих пор в моей голосе.

– Другие женщины с твоим лицом? – не смог сдержать улыбки Элайджа.

– Ты просто не представляешь, что ты с ними делал! Это было…

– Ну, это мои воспоминания, – прищурился вампир, – поэтому, думаю, что представляю. Прости, что оскорбил твою невинность своими… пороками.

– Я вовсе не…

– Ты выразилась предельно ясно. Это было мерзко?

– Странно! И… волнительно.

Последнее слово ведьма произнесла совсем тихо, и Элайджа мягко коснулся ее подбородка, пытаясь поймать смущенный взгляд.

– Все хорошо, Алин, – ласково проговорил он, придвигаясь ближе, – это нормальная реакция. Ведь ты видела себя…

– Но это была не я…

– Это же мои мысли, Алин, – улыбнулся вампир, – мне лучше знать. Это всегда была ты.

Девушка прикусила губу, тяжело дыша, и Элайджа склонился к ее лицу, касаясь горячим дыханием ее щеки.

– Всегда лишь ты.

Вампир коснулся губами нежной кожи, но в этот момент Алин уперлась ладонями в его грудь, отталкивая мужчину от себя.

– Не нужно, прошу…

И Элайджа мгновенно отступил от дрожащей ведьмы.

– Прости, – выговорил он, – это последствия видений.

– А что ты видел? – свела брови Алин.

– Себя, в тот первый вечер в Мистик Гриле, – выдохнул вампир, – и ощутил твои эмоции. Это был не только страх. Сначала…

– Не продолжай! – перебила его ведьма.

– Но ведь это правда, – хрипло продолжил Элайджа, – и я ощутил твое…желание.

– Молчи! Я не хочу это слышать!

– Ты стыдишься своих чувств? – нахмурился вампир, – ведь ты…любила меня. Или нет?

– И именно поэтому едва не умерла, когда ты ушел, – глухо отозвалась ведьма, – закончим этот разговор. Завтра я придумаю, как блокировать мысли. А сейчас… уходи.

– Я провожу тебя.

– Не нужно.

– И все же я это сделаю.

Алин тяжело вздохнула, и молча пошла вглубь леса в сторону своего дома, пока Элайджа следовал за ней немой тенью. Больше они не сказали ни слова.

Когда Алин наконец шагнула на порог своего маленького дома, вампир замер в нескольких метрах, не сводя с нее своих темных глаз. Ведьма обернулась, и, прикусив губу, подняла на него нерешительный взгляд.

– Ты надолго приехал?

– Буду здесь столько, сколько понадобится, – ответил Элайджа, скрестив руки на груди, – мы продолжим завтра?

– Если ты не против, – тихо проговорила девушка.

– Алин, – выдохнул он и вихрем оказался с ней рядом, – я сделаю все, что ты скажешь. Ты не представляешь, как я жалею о своем поступке.

– Если это из-за магии, то не стоит, – отвела взгляд ведьма.

– Я не думал, что причиню тебе такую боль. Я хотел, чтобы ты была счастлива.

– Тогда ты выбрал очень странный способ это показать, – невесело ответила ему Алин.

Элайджа нахмурился, и протянул ладонь к ее щеке, касаюсь кончиками пальцев выступающих скул.

– Я думал, ты забудешь меня. Не хотел больше причинять тебе страдания.

– Забуду? – расширила глаза ведьма, отступая от него и вжимаясь в деревянную дверь, – ты наверно судил по себе!

Элайджа ничего не ответил, лишь в его глазах мелькнула тень сдерживаемых эмоций. Как объяснить ей, что он ни на минуту не забывал ее прекрасного лица, улыбки, нежного голоса? То, как она щурила свои раскосые глаза, когда злилась, или прикусывала пухлые губки в задумчивости, как отвечала на его поцелуи, обвивала тонкими руками его шею, как позволяла любить себя, отдавалась ему.

И то, что полгода назад мнилось ему единственным верным решением, теперь, при взгляде на ее ставшую почти прозрачной фигуру, на бледное лицо, лишенные блеска глаза, казалось самой неимоверной дуростью, самой ужасной ошибкой, которую он совершил за всю свою тысячелетнюю жизнь. Только как вымолить у нее прощение за то, что сделал?

– Я приеду завтра, – наконец смог выдавить из себя вампир, отступая от Алин на шаг, – туда, где мы были?

– Нет, – отозвалась ведьма, – приходи в школу. И Хоуп возьми с собой.

– Не хочешь оставаться со мной наедине? – усмехнулся Элайджа.

– До завтра, – проигнорировала его выпад ведьма и, распахнув дверь, скрылась в своем маленьком доме.

========== Часть 37 ==========

Алин сложила в ящик магические артефакты, которые могли понадобиться ей для сегодняшнего занятия, и вышла из тесного хранилища, плотно прикрывая за собой дверь. Она пыталась сосредоточиться на предстоящем уроке, но ее мысли вновь и вновь возвращались к вчерашней ночи, и тому, что происходило на ритуальной поляне, когда Элайджа Майклсон, вновь ворвавшийся в ее жизнь, сжимал в своих сильных ладонях ее тонкие пальцы.

Это было странно. Необычно. Безумно волнующе. Алин никогда еще не чувствовала его мощи в полной мере, той силы, которая сделала его первородным вампиром, и которая так разительно отличалась от ее собственной. Магия ведьмы была мягкой, невесомой, текучей и легкой, тогда как сила Элайджи давила своей твердостью, казалось абсолютно безграничной.

Во время обряда их сущности сливались, и ее магия оживала, возрождалась к жизни. Только была уже совсем иной, напитанная его мощью, более жесткая и сильная. И лишь одного Алин не учла, когда они сплели пальцы в темном лесу. Того, что перемешается не только их волшебная составляющая, но и мысли. Воспоминания. Чувства.

И то, что ведьма увидела в его голове было дико… и невероятно. Кровь, боль, пронизывающий холод и она. Везде она. В телах других женщин всех мастей, которых он брал, не сдерживаясь, пил их кровь, оставляя синяки на нежных шеях. Ее смех, раскосые глаза, пухлые губы. Все это было перемешано в его голове каким-то сумасшедшим причудливым хороводом вместе со сводящей с ума жаждой, тянущей болью. И щемящей нежностью, о которой Алин умолчала.

Ведьма крепко прищурилась, качая головой, отгоняя от себя непрошеные мысли. Это только часть обряда. Его побочный эффект, от которого Алин нужно избавиться, во что бы то ни стало. Потому что ей совсем не хотелось, чтобы и он увидел ее чувства, от которых ей так и не удалось избавиться за эти мучительные полгода.

Мрачные размышления настолько увлекли девушку, что она совсем не смотрела вперед, двигаясь по просторному школьному фойе, пока со всего маху не уткнулась во что-то твердое, и находящаяся в ее руках коробка не полетела на пол. Алин подняла глаза и увидела лениво улыбающегося Деймона Сальваторе, который тут же склонился, возвращая на место разлетевшиеся артефакты.

– Привет, лапуля! О чем так задумалась? Надеюсь обо мне?

– Привет, – нерешительно откликнулась девушка, растерянно глядя на то, как вампир легко собрал все магические вещицы и поднялся на ноги, протягивая ей коробку, – спасибо. Прости, я …увлеклась планом урока.

– Ты могла бы извиниться за бокалом чего-нибудь горячительного сегодня в Мистик Гриле, зеленоглазка, – прищурился Деймон, – и тогда я бы точно тебя простил.

– А что ты здесь делаешь? – попыталась перевести тему Алин.

– Привел своего крестника, – невозмутимо отозвался Сальваторе, и лишь после его слов девушка заметила маленького темноволосого мальчика, стоящего чуть поодаль, – сын моих друзей – Бонни и Энзо. Вчера Барби сказала, что ему может быть тут интересно. Его мать – ведьма. А отец был вампиром.

– Был?

– Ага, – закатил глаза Деймон, – но предпочел любовь вечной жизни. Очень романтично, не находишь, зеленоглазка?

– Пожалуй.

– Так что насчет вечера? – придвинулся к ней вампир, пристально глядя на Алин своими ледяными глазами, – один бокал?

– Я… – начала было ведьма, но громкий вопль Хоуп, которая бежала к ней со всех ног, не позволил ей окончить фразу.

– Привет, Алин!

– Привет, милая, – улыбнулась девушка, касаясь золотистых волос подросшей колдуньи, которая обхватила ее талию своими тонкими руками.

Но улыбка мгновенно исчезла с лица Алин, когда она увидела стоящего в нескольких метрах Элайджу, глаза которого, сверлящие лицо Деймона, почернели от ярости.

– Доброе утро, Алин, – ледяным голосом проговорил он, поворачиваясь к ведьме, – Сальваторе.

– Майклсон, – также холодно отозвался брюнет, недовольно хмурясь, но через секунду на его лице вновь появилась сладкая улыбка и он повернулся к Алин, – мы еще договорим, зеленоглазка! Тим, веди себя хорошо с этой милой леди.

С этими словами он взял ее за руку, коснулся губами нежной кожи и направился к выходу.

– Почему он целует твои руки, Алин? – нахмурилась Хоуп, глядя вслед удаляющемуся от них Сальваторе.

– Он так попрощался, милая, – медленно проговорила ведьма, пытаясь улыбнуться, – это старый обычай.

– Почему тогда дядя Эл не целует тебя?

– Я просто еще не успел, – процедил Элайджа, подходя вплотную к растерянной ведьме, и касаясь ее дрожащих пальцев, – позволишь? – вскинул бровь вампир.

Алин прикусила губу, чувствуя, как он нежно гладит ее руку, играя с тонкими пальцами, как тянет их к себе, целуя раскрытую ладонь. Невинная ласка, которую его взгляд прекратил в полноценную прелюдию, вынуждая девушку высвободить руку.

Не думать об этом! Не думать! Не думать!

– Привет, Тим, – повернулась ведьма к замершему в стороне крестнику Деймона Сальваторе, который не сводил с нее больших растерянных глазок, – меня зовут Алин. Хочешь, я покажу тебе школу?

– Да! – робко отозвался мальчик, делая шаг к ведьме, – дядя Деймон сказал, что здесь интересно.

– И он прав, малыш! Сколько тебе лет?

– Шесть.

– Почти как мне! – вмешалась в разговор Хоуп, недовольная, что внимание Алин переключилось на незнакомого мальчика, – я – ведьма! А ты?

– Мама сказала, что я буду колдуном, – смущаясь, ответил Тим, – но я не знаю. Ты здесь учишься?

– Меня учила Алин, – важно отозвалась девочка, – она мой личный учитель! И твоему дяде демону не следует целовать ее, потому что у Алин есть дядя Элайджа!

Мальчик ошарашенно смотрел на маленькую ведьму, сраженный ее напором, пока Алин обреченно качая головой, не шагнула к нему, протягивая свою тонкую ладонь.

– Хоуп шутит, милый, – ласково проговорила она, мягко улыбаясь, – пойдем?

– Я вовсе не шучу! – прищурилась девочка, – мы тоже пойдем с вами! Правда, дядя Эл?

– Только, если Алин не против, – ответил ей вампир, сдерживая усмешку.

И Хоуп подняла на ведьму свои хитрые серые глаза, надувая маленькие губки.

– Идем, – рассмеялась Алин, и маленькая ведьма мгновенно обхватила своими пальцами ее вторую ладонь, – но ты ведь здесь уже все знаешь, дорогуша. Может, расскажешь Тиму?

– Да, я могу, – важно прищурилась Хоуп, – это большой зал…

Алин только закатила глаза, поражаясь серьезности тона маленькой ведьмы, которая невозмутимо шагала по коридорам школы, словно заправский гид. Ведьма медленно следовала за маленькими магами, пока не ощутила, как сильные пальцы обхватили ее тонкое запястье. Она повернулась, и ее взгляд уперся в мрачное лицо Элайджи.

– Может, оставим их и продолжим вчерашнее? – нахмурился вампир, – твоя магия важнее, чем эта экскурсия. Тем более, что я не сомневаюсь в том, что Хоуп вполне по силам сделать это и без нас.

– Ты куда-то торопишься? – свела брови ведьма, пытаясь высвободить руку из его крепкого захвата.

– Я думал, что ты хочешь скорее вернуть магию.

– Я жила без нее полгода, пару дней ничего не решат. Только если ты не собираешься уехать.

– Даже не думал, – мгновенно отозвался он, глядя в прекрасные раскосые глаза, – хочу лишь, чтобы ты скорее вернула то, что потеряла по моей вине.

– То, что я была дурой, и поверила в твою любовь, не твоя вина, Элайджа, – тихо проговорила девушка, отводя взгляд.

– Алин…

– Мы, кажется, договорились с тобой, что эта тема закрыта, – свела брови ведьма, – прости, я сама начала, но больше этого не повторится. Мы проведем ритуалы, и на этом наше…общение прекратится.

Элайджа лишь сжал губы, не отводя от девушки своих темных глаз, никак не реагируя на ее слова.

– Если ты не против, мы могли бы попробовать одно заклинание, – тихо проговорила Алин, – но к нему нужно подготовиться. Ты можешь прийти сегодня вечером… в мой дом?

– Я приду.

– Что ж, отлично, – попыталась улыбнуться ведьма, – буду ждать тебя. А теперь, извини, но мне нужно идти в класс. Проследишь за Хоуп и Тимом?

– Конечно, – совершенно спокойно ответил Элайджа, но Алин видела, что его глаза горели недобрым огнем, – мне отвести его к Сальваторе, когда мы закончим? Или ты предпочтешь сделать это сама?

– Я… – расширила глаза девушка, – я думаю, он сам придет за ним.

– Конечно, вы ведь еще не договорились о свидании, – процедил вампир, щуря темные глаза.

– Тебя это не касается! – разозлилась Алин.

– Я лишь хочу дать тебе совет в отношении Сальваторе, – холодно отозвался Элайджа, скрещивая руки на груди.

– Я в них не нуждаюсь!

– И все же, я это сделаю. Держись от него подальше!

И с этими словами он направился к ушедшим далеко вперед детям, оставляя Алин одну в тесном коридоре.

========== Часть 38 ==========

Элайджа стиснул зубы, наполняя бокал бурбоном. Но вместо того, чтобы поднести к губам, он швырнул его прямо в стену, заливая янтарным напитком низкий диван. Хотелось разрушать, ломать стены, а еще лучше кого-нибудь убить. И под этим «кого-нибудь» подразумевался вполне реальный самодовольный брюнет с ледяными синими глазами.

Будто еще на свадьбе было не ясно, что Алин не та, с кем подобные Сальваторе могут крутить свои шашни! Как и то, что Элайджа ни за что не позволил бы ни Деймону, ни кому-либо другому прикоснуться к его ведьме. И вампиру было абсолютно плевать на то, что он давно лишился хоть какого-то права на подобное. Один лишь горящий взгляд синих глаз на пухлые губы, прикосновение к тонким дрожащим пальцам, и Майклсон почти лишался рассудка, едва сдерживая рвущегося наружу монстра.

Вампир взял новый бокал, плеснув в него бурбона. Был уже вечер, и до их встречи в маленьком лесном доме оставалось совсем мало времени. Нужно было как-то взять себя в руки, и Элайджа залпом осушил бокал, сразу же наливая еще.

Прошло несколько минут, прежде чем вампир смог выровнять дыхание, и на его лице появилась привычная ледяная маска. Он еще успеет свернуть шею Деймону Сальваторе, сейчас нужно исправить совершенные им полгода назад ошибки. Вернуть Алин магию и найти способ вымолить ее прощение. Потому что Элайджа не собирался никуда уезжать. Как и не намеревался никому отдавать свою любимую ведьму.

Полностью успокоившись, вампир покинул семейный особняк и направился в лесной дом Алин. Оказавшись на пороге, он на мгновение замер, вспоминая свой последний визит сюда. Тогда он разбил ее сердце, бросил ее, растоптал. Сейчас же Элайджа думал лишь о том, как это исправить. Наконец, собравшись с силами, он тихо постучал в старую дверь, которая через мгновение распахнулась и на пороге появилась Алин.

– Проходи, – тихо проговорила она, а вампир никак не мог оторвать взгляда от ее изящной фигуры.

На девушке был тонкий красный топ без бретелей, облегающий высокую грудь, и короткая джинсовая юбка, не скрывающая длинных точеных ножек. И Элайдже совсем не хотелось думать, с чем был связан такой сексуальный наряд ведьмы. Потому что он был почти уверен в том, что оделась она так вовсе не для него.

Алин уже прошла в гостиную, а вампир все еще стоял на пороге, хмуря брови.

– Все в порядке? – повернулась к нему ведьма, и тонкая ткань сильнее обтянула полушария ее груди, очерчивая контуры нежных сосков. Вампир судорожно сглотнул, понимая, что девушка не надела бюстгальтера.

«Может, на тебе еще и трусиков нет, распутная ведьма?»

Покачав головой, Элайджа отогнал от себя будоражащие воображение мысли, переступая через порог.

– Что мы будем делать?

– Что-то подобное тому, что я делала с Хоуп. Попробую взять и использовать твою силу.

Вампир кивнул, проходя в центр до боли знакомой комнаты. Он окинул тоскливым взглядом низкий диван, пылающий камин, старинный резной буфет. Здесь совсем ничего не изменилось, и на мгновение Элайдже почудилось, что он совсем не уходил из этого маленького дома. И что сейчас Алин повернется к нему, подойдет ближе и прижмется всем телом, обвивая тонкими руками шею, как она делала всегда, встречая его. Но хмурое лицо ведьмы, которая колдовала над серебряной чашей, наполненной зельем, мгновенно вернуло его в реальность.

– Ты можешь дать мне свою кровь? – нерешительно проговорила Алин, поднимая на вампира свои раскосые глаза, – если нет, то ничего страшного, но я хотела…

– Конечно, – только и сказал Элайджа, и, прокусив запястье, шагнул к ведьме. Она подставила чашу, и тонкая струйка темной крови смешалась с зельем, окрашивая его в алый цвет.

Алин что-то шепнула, проводя своими тонкими пальцами, над магической посудиной, после чего, поднесла ее к губам, делая глубокий глоток. Она сморщила свой маленький носик, отставляя чашу в сторону, и ее нежный язычок, обвел края пухлых губ, собирая остатки зелья.

Элайджа замер, наблюдая за движением ее языка, окрасившегося в алый цвет от его крови. Теснота в брюках уже стала причинять существенный дискомфорт, а ведь ему предстояло открыть ей свои мысли.

– Ты придумала, как заблокировать воспоминания? – глухим голосом спросил он, не сводя с ведьмы чернеющих глаз.

– Боюсь, что нет, – прикусила губу Алин, – но я постараюсь не делать этого больше. Сосредоточусь лишь на силе. Если ты откажешься, я пойму.

– Нет, – выдохнул вампир, – делай, что нужно.

– Тогда тебе лучше сесть.

Элайджа опустился на старый диван, и девушка подошла к нему, нерешительно переминаясь с ноги на ногу.

– В чем дело, Алин?

Ведьма перевела дыхание и подняла на него смущенный взгляд.

– Было бы проще, если бы я могла сесть… тебе на колени. Но…

– …ты боишься? – свел брови вампир, – не беспокойся, я могу держать себя в руках.

– Я не это имела в виду, – покраснела девушка, – просто…

– Все хорошо, Алин, – отрезал Элайджа, откидываясь на спинку, – я в полном твоем распоряжении.

Ведьма вздохнула и подошла совсем близко. Очень медленно она опустилась на мужские колени, плотно сводя точеные бедра. Ее тонкие ладони накрыли его лицо, мягко касаясь гладко выбритых щек.

– Впусти меня, – прошептала Алин, склоняясь к Элайдже, так что их лица почти соприкасались.

И он послушался, и сразу же почувствовал ее в своей голове. Мягкая волна обдала его тело, а потом замелькали воспоминания, которые ведьма, отбрасывала в сторону, пытаясь сосредоточится лишь на его силе, и все же в этом бесконечном хороводе невозможно было не увидеть одно лицо, которое повторялось чаще всех прочих. Овальное, с выступающими скулами, зелеными раскосыми глазами, тонким носиком и пухлыми губами. Лицо Алин. Как невозможно было не почувствовать сжигающее его желание, которое только усилилось от ее близости.

Ведьма отпрянула от него, тяжело дыша.

– Все хорошо? – озабоченно спросил вампир, глядя в горящие зеленые глаза.

– Я…я не могу сосредоточиться, – с запинкой ответила ведьма, и ее щеки залились румянцем, – ты не мог бы думать…о чем-то другом?

– Сомневаюсь, что в силах это контролировать. Но попробую. Давай начнем заново.

Алин вздохнула и вновь накрыла ладонями лицо вампира. Она прикрыла глаза, а Элайджа старался думать о Хоуп. О Клаусе. О чем угодно, кроме сидящей на его коленях ведьмы.

И тогда ощущения изменились. Магия Алин окутала его, и вампир почувствовал, как ведьма очень медленно потянула из него силу. Вот только взамен нее в Элайджу хлынули чужие воспоминания.

Калейдоскоп лиц, дней и ночей, что были до встречи с ним, вампира интересовали весьма отдаленно. Она была невинной девушкой, и он это знал лучше всех на свете. Вот только что было после того, как он ушел?

Перед ним тут же встало слащавое лицо Деймона Сальваторе, и ослепленный ревностью, Элайджа подался вперед, накрывая ладонями ее тонкие руки, врываясь в память ведьмы. Он перелистывал как страницы дни, недели, месяцы, судорожно ища присутствие других мужчин, но видел лишь ее одинокий дом, Кэролайн, маленьких учеников, толпящихся вокруг ведьмы. Вампир сжал ее ладони сильнее, пытаясь пробиться глубже, но тут Алин громко вскрикнула, пытаясь вырвать дрожащие пальцы. Словно эхо, до него донесся ее испуганный голос:

– Отпусти, мне больно!

Последнее слово подействовало на Элайджу, как ушат холодной воды. Он распахнул глаза, мгновенно выпуская ее тонкие пальцы из своей жесткой хватки.

– Прости, – только и смог проговорить он, глядя на рассерженную ведьму.

– Что на тебя нашло? – зло прищурилась Алин, – что ты хотел увидеть?

– Других мужчин, – не стал врать вампир, и после его слов ведьма вскочила на ноги.

– Ты что себе позволяешь, позволь узнать? – вскипела она, – это и было твоей настоящей целью – покопаться в моей голове, прикрываясь мнимой помощью?

– Алин…

– Какое ты имеешь на это право, после того, что сделал?! Я ничего тебе не должна!

– Я лишь хотел…

Но телефонный звонок, доносящийся из маленькой спальни, не дал ему закончить. Алин бросила на мужчину короткий злой взгляд и устремилась на звук телефона.

– Да, Деймон, – услышал Элайджа, и жгучая ревность накрыла его удушающей волной, – нет, я уже освободилась. Да, в восемь, как и договорились. Один бокал. Хотя, ты знаешь…

«Ах ты, маленькая сучка!»

Вампир вихрем оказался в тесной спальне, не сводя с Алин горящего взгляда. Ведьма почувствовала его присутствие, и повернула к Элайдже свое пылающее злое лицо.

– Что ты здесь делаешь?

– Так вот для кого ты так вырядилась, – процедил вампир, скользя взглядом по ее изящной фигуре, – и одного бокала тебе уже мало?

– Что ты несешь? – прошипела Алин и быстрым шагом устремилась в гостиную.

– Твой наряд говорит сам за себя! – последовал за ней Элайджа, обхватывая своими пальцами тонкое запястье, – решила прервать свое воздержание?

– Это не твое дело, – глухо выговорила ведьма, вырывая руку из его жесткой хватки, – как и не мое то, что ты трахнул за эти полгода миллион баб. Но только я не буду представлять тебя!

– А вот тут ты права, Алин, – процедил Элайджа, подходя к ней вплотную, – представлять тебе и не придется. Потому что ты никуда не пойдешь!

========== Часть 39 ==========

– Это еще почему? – шипит Алин, отталкивая от себя Элайджу, – я буду делать то, что хочу!

– Только не с Сальваторе, – цедит вампир, медленно наступая на пятящуюся от него ведьму, – и ни с кем другим…

– Да с какой это стати?! – взрывается она, бешено сверкая зелеными глазами.

– С той, что ты – моя! – вырывается у Элайджи, и Алин застывает от его слов, пытаясь перевести дыхание.

Несколько минут они оба молчат, пока ведьма не нарушает тишину безжизненным голосом:

– Я была твоей, – говорит она, поднимая на вампира свои раскосые глаза, – но ты сказал, что я тебе не нужна.

– Это не так, Алин, – выдыхает Элайджа, подходя к ней вплотную, – я люблю тебя. Не переставал любить.

– Прекрати уже врать! – кричит ведьма, и ее голос дрожит от ярости, – я тебе не верю! Ты был очень убедителен полгода назад, также как и твои поступки. А сейчас, стоило тебе вернуться, ты думал, я вновь брошусь тебе на шею? Буду согревать твою постель? Развлекать ночами? А что мне делать потом, когда твоя блажь пройдет? Вновь собирать себя по кускам? Этого не будет, Элайджа! И мне плевать, кем ты считаешь Деймона! Если это и будет ошибкой, то только моей! И я намерена совершить ее без тебя!

Алин замолкает, тяжело дыша, и прожигает лицо вампира пылающими зелеными глазами.

– Прости меня, – шепчет Элайджа, не отводя от ведьмы полного боли взгляда, – я все исправлю, клянусь. Только позволь мне.

– Я тебе уже позволила однажды, – сухо отзывается Алин, опуская глаза, – сам видишь, что из этого вышло. Я тебе благодарна за помощь с магией, но на этом – все. Прошу, не мучай меня больше. Мне не пережить это во второй раз. И я…

– Так не должно быть, – прерывает ее Элайджа, сводя брови, – я знаю, ты любишь меня.

От его слов лицо ведьмы каменеет.

– Убирайся, – шипит она, и ее раскосые глаза превращаются в щелки, – немедленно!

– Алин, я…

– Пошел вон!

Вампир отступает к двери, не сводя с дрожащей от гнева ведьмы взгляда, полного отчаянья. Она молча буравит его своими прищуренными глазами, и Элайдже не остается ничего, кроме как шагнуть за порог ее маленького дома. Уже на крыльце, он оборачивается, но так и не находит слов. Алин же в это время с полным решимости лицом приближается к вампиру и захлопывает дверь прямо перед его носом.

Майклсон застывает на пороге ледяной статуей. Он слышит, как часто бьется сердечко его ведьмы, как она сдерживает всхлипы. Она на взводе, дрожит от эмоций и совершенно точно не готова к свиданию с таким как Сальваторе. Но Элайджа знает, что она сделает это. Теперь уж точно. Пойдет в Мистик Гриль, и возможно даже будет флиртовать с синеглазым вампиром. О том, что Алин может пойти дальше, ему не хочется даже думать. И он не будет вмешиваться. Разве что проследит за тем, чтобы Деймон не обидел его маленькую ведьму. Поэтому, когда через несколько минут Алин выходит из своего дома, направляясь в бар, Элайджа следует за ней невидимой тенью.

Алин толкает тяжелую дверь, входит в наполненный шумом Мистик Гриль, где Деймон уже идет ей навстречу, скользя восхищенным взглядом по изящной фигуре.

– Отлично выглядишь, ведьма, – лениво улыбается он, касаясь ее локтя, – только глаза грустные. Кто посмел тебя огорчить?

– Не хочу говорить об этом, – сводит брови девушка.

– Тогда и не будем, – легко соглашается вампир, закатывая глаза, – тем более, что в моей компании, ты очень скоро забудешь обо всех тревожащих тебя мелочах, лапуля.

И Алин не может сдержать улыбку.

Деймон усаживает ее за столик, наливает бурбона, и не сводит заинтересованного взгляда с ее лица. Ведьма делает глубокий глоток, и, наконец, находит в себе силы поднять на Деймона свои смущенные глаза.

– Меня радует, что ты пришла, зеленоглазка, но ты мне так и не ответила – ты свободна? Потому что поведение Элайджи Майклсона говорит об обратном…

– Элайджа Майклсон может катиться ко всем чертям, – выдыхает Алин и делает еще глоток, – ненавижу его!

– Похоже, я поторопился пригласить тебя на свидание, – смеется вампир, – и почему этим Майклсонам так чертовски везет? Сначала Барби, теперь и ты! За тысячу лет научились заполучать самых красивых!

– Меня он не заполучит, – щурится ведьма.

– Поссорились, значит, – закатывает глаза Сальваторе, – я бы на его месте не выпустил тебя из своих рук, если бы уж ты в них попалась.

– В таком случае, у тебя есть все шансы это сделать, – кривится девушка от очередного глотка, – потому что мы не поссорились, а расстались.

– Это не может не радовать, – улыбается Деймон, – но если это лишь твое решение, то зная Майклсонов…

– Мы можем закрыть эту тему? – хмурит брови Алин, – это свидание или собрание комитета «Теория Майклсонов сквозь века»?

Сальваторе громко смеется и ведьма, сама не замечая того, следует его примеру. И дальше разговор легко переходит на другую тему, и Алин не может вспомнить, когда так много улыбалась. Деймон двигается к ней ближе, закидывает руку на спинку дивана, едва касаясь ее спины. И ведьма ищет в себе малейшие признаки интереса, томления от его прикосновений, но не находит совсем ничего. В ее мыслях по-прежнему лишь один мужчина, и ни шесть месяцев его отсутствия, ни причиненная им боль, ни обжигающе сексуальный Деймон Сальваторе, не скрывающий своего интереса, ни даже бурбон не могут изменить этот факт.

И тогда Алин решается. Она придвигается к брюнету, который не сводит с нее своих синих глаз, в которых веселье мгновенно сменяется предвкушением, стоит ей коснуться тонкими пальцами его груди. Он обхватывает ладонью ее плечи, притягивая ведьму ближе, но не успевает Алин коснуться его губ своими, как совсем рядом раздается до боли знакомый ледяной голос, заставляющий девушку стиснуть зубы.

– Извините, что прерываю вашу…встречу, – совершенно спокойно говорит Элайджа, и ведьма мгновенно поворачивается в его сторону, зло щуря глаза.

– Какого черта тебе надо? – шипит она.

– Кэролайн срочно нужна твоя помощь.

– Что? – растерянно отзывается Алин, а потом выходит из-за стола, подходя к Элайдже, – где она?

– У Клауса.

– Тогда скорее едем! – взволновано восклицает ведьма и поворачивается к качающему головой Сальваторе, – прости, Деймон.

– В другой раз, – закатывает глаза брюнет. От его взгляда не ускользает, как Майклсон собственнически смотрит на зеленоглазую ведьму, как дрожат его руки, когда он касается тонких пальцев, и тянет ее к выходу.

Алин быстро садится в машину, поджимая губы, и Элайджа тут же опускается рядом с ней, заводя мотор и блокируя двери. Они едут по темной дороге, и очень скоро ведьма понимает, что везет он ее совсем не в дом Майклсонов.