Текст книги "Граф Рысев 7 (СИ)"

Автор книги: Леха

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

Глава 10

– Что это такое? – Блямс! На стол упала стопка бумаг. Я посмотрел на эти злополучные бумаги сверху вниз и промолчал. Стоящий рядом Мамбов сделал шаг назад и в сторону, встав таким образом у меня за спиной. Трус несчастный. Хотя всё правильно. Я же командир нашей группы, мне и получать звездюлей от начальства. – Рысев! Ты будешь стоять и изваяние изображать, или ответишь на очень простой вопрос: что это, вашу мать, такое⁈ – Медведев привстал в кресле, опираясь руками на стол и слегка наклоняясь в мою сторону.

Он орал на нас уже полчаса. Вчера мы вернулись в Москву, и Медведев уже к этому времени получил отчёт от группы, которую отправил в Дубну. Хотя я, как мог, пытался его уверить, что это дело полиции, и его нужно передавать подопечным князя Мышкина. Но по мобилету оправдаться можно, а в глаз получить нельзя. И Дмитрий Фёдорович сухо посоветовал мне предоставить ему отчёт, а там он уже сам будет судить, что и кому передавать.

– Рысев, не нервируй меня, – процедил Медведев, наклоняясь в мою сторону ещё больше.

– Это… – Я вздохнул и довольно неуверенно ответил. – Это отчёт.

– Это не отчёт, Рысев, это хрен пойми что! – Медведев уже просто рычал, как его первопредок. А глаза начали наливаться кровью. – Вашу писанину можно включить в официальный реестр рвотных средств непрямого действия! Лично меня едва не вырвало, когда я читал этот так называемый отчёт! Вам что было сказано перед поездкой? Чтобы вы всё разузнали! Только разузнали, не лезли на рожон. Как получилось, что подозреваемый погиб?

– Это не мы его убили, – быстро проговорил я, и тут же прикусил язык.

– Рысев! – рявкнул Медведев. Наши взгляды встретились. Почти минуту мы смотрели друг другу в глаза. Потом Дмитрий Фёдорович сел в своё кресло и сделал резкий взмах рукой. Два стула стремительно подъехали к нам и, подбив под колени, заставили упасть на сиденья. Медведев ещё с минуту нас разглядывал, а затем устало произнёс. – Рассказывайте.

Я покосился на Мамбова. Его стул вывез его из-за меня, и мы сидели плечом к плечу. Олег старательно разглядывал ладони, а взгляд Медведева остановился на мне. Понятно, отдуваться всё-таки придётся старшему в группе. Какого вообще гриба я всё ещё старший-то?

Ещё раз посмотрев на Мамбова, я перевёл взгляд на стол, где лежал мой отчёт, который я рожал всю ночь в таких муках, и который мне рекомендовали в качестве рвотного средства запатентовать. Сконцентрировав взгляд на бумагах, я начал рассказывать о том, что произошло не так давно в Тульской губернии, вблизи городка Дубна.

* * *

Первый, кому мы с утра решили нанести визит, был отставной генерал Сычёв. Он был настолько очевидным подозреваемым, что оставалось только на его денщиков посмотреть, чтобы садиться за доклад Медведеву. Да и жил он дальше от нашего поместья, чем весёлый полковник в отставке Гнедов. Если мы убедимся, что это не люди генерала на нас напали, то тогда на обратной дороге заедем к Гнедову. Хотя подобное положение дел было маловероятно.

– Маша, что точно сказала графиня Ольхова, насчёт предложений о продаже? – спросил я за завтраком, задумчиво глядя на Мамбова, который в кое то веки улыбался. Вика, не скрываясь, села рядом с Олегом за столом. Я только хмыкнул, глядя на них. Думаю, что оба взрослые люди, в итоге разберутся.

– Ничего, – Маша покачала головой. Она при этом тоже смотрела на Олега с Вероникой и улыбалась. Похоже, не только я ждал, когда же уже эти двое перестанут друг друга мучить и, хотя бы поговорят. На большее лично я не рассчитывал и был рад, что ошибся. Тряхнув головой, повернулся к жене.

– Так, давай ещё раз. Ни графиня Ольхова, ни её гости не сказали про желающих купить поместья? – переспросил я.

– Нет, Женя. – Маша покачала головой: три женщины упомянули, что, если нападения в скором времени не прекратятся, они продадут поместья. Но про то, что кто-то предлагает их купить, речи не шло.

– Странно, – я задумчиво наколол вилкой кусок колбасы и положил его себе на тарелку. После чего посмотрел на нахмурившегося Мамбова. – Олег, что думаешь? Что это может значить?

– Не знаю, – он потёр переносицу. – Я ведь тоже почти на восемьдесят процентов был уверен, что все эти убийства, на первый взгляд случайные и бессмысленные, связаны именно с падением цен и массовой продажей поместий. А сейчас я не знаю, что и думать.

– А, может быть, надо подумать о том, что тот, кто всё это затеял, имеет мозги? – мы все дружно посмотрели на Вику. – Почему вы изначально отказываете ему в уме? Может, он тоже всё просчитал и теперь пытается не вызывать подозрений? Дождётся, когда большинство будет пытаться в истерике отдать поместье за сущие копейки, и подставит мужественно плечо соседям, купив их.

– Хм, – я перевёл взгляд на Мамбова, который смотрел на Вику как-то по-другому. Если раньше в его взгляде мелькало бешеное желание, то сейчас прибавилось что-то ещё. – Красивые и умные женщины обычно беспощадны. Это я на себе проверил.

– Ты сейчас это к чему сказал? – Мамбов с трудом отвёл взгляд от Вики и посмотрел на меня.

– Да, так, мысли вслух. – Я встал из-за стола. – Ты себя хорошо чувствуешь? Тогда поехали, пока у подельников нашего негодяя отметины на рожах не сошли.

* * *

Медведев сверлил меня тяжёлым взглядом. Разумеется, про Мамбова и Шиповникову я не рассказывал. Их отношения – это только их дело. Но вот о наших предположениях поведал.

– Значит, вы решили, что лучший способ вывести этого негодяя на чистую воду, это нанести ему визит? – наконец, спросил Медведев. – И что, вы хотели в лоб спросить, а не организует ли хозяин нападения на людей, чтобы использовать это в своих не совсем хороших целях?

– Нет, конечно, – я смотрел на него прямо, не опуская глаз. – Нам нужно было всего лишь взглянуть на его исполнителей. Множественные укусы ос с рожи быстро не уберёшь. Это, если они вообще живы остались. Но это как раз не удивительно. Эти твари здоровые, хорошо подготовленные и просто чудовищно живучие.

– То есть, вы хотели увидеть следы укусов ос, и сразу же доложить мне о своих подозрениях и не пытаться разбираться самостоятельно? – уточнил Медведев.

– Ну, конечно, – я смотрел на него взглядом невинного ребёнка. – Разумеется, всё так и было. То, что произошло, – это чудовищное стечение обстоятельств.

– Олег, ты можешь что-то добавить? – Медведев настолько резко повернулся к Мамбову, что тот вздрогнул.

– Осы не кусаются, – выпалил Олег, не глядя на Дмитрия Фёдоровича.

– Да что ты говоришь, – Медведев даже руками всплеснул. – Вот ты прямо откровение до меня донёс. Женя, продолжай.

Так, раз уже не Рысев, с трудом сдерживаемым матом на конце, а Женя, значит, Медведев слегка остыл, и убивать нас вот прямо сейчас не будет. Вдохнув побольше воздуха, я продолжил рассказ.

* * *

Поехали мы на машине. Извращаться с лошадьми не стали. Хотя в поместье было сразу два прекрасных экипажа, но зачем возиться с ними, если на машине быстрее, а главное, теплее?

С нами поехали Игнат и Ванька. Во-первых, это был вопрос престижа: ну не могли два графа по гостям разъезжать, крутя баранку самостоятельно. Это у нас никого таким не удивишь, да в столице вполне приемлемо. А вот в таких уездных городках, как Дубна, подобным тонкостям придаётся очень большое значение. Я ещё помню, как на меня смотрели у Шалфеевых, когда я выскочил из-за руля и принялся вытаскивать Мамбова из машины. Во-вторых, взять с собой двоих егерей, было продиктовано соображениями безопасностями, всё-таки Олег пока был далёк от своей привычной формы.

К дому Сычёва подъехали примерно через час. Его поместье находилось в отдалении. Фактически оно было последним из тех, что входили в Дубнинское дворянское собрание.

Ворота открыл мордоворот с ружьём наперевес.

– Кто такие и что вам нужно? – спросил он у Игната, приоткрывшего окно.

– Граф Рысев и граф Мамбов к генералу Сычёву, – ответил Игнат.

– Подождите здесь, я уточню у его благородия, примет он гостей или нет, – и мордоворот скрылся за воротами.

– Не похоже, чтобы генерал был настроен на знакомства, – протянул Олег.

– Да, я заметил. И людей подобрал себе под стать, – добавил я, глядя на закрытые ворота. – Если они не ПроСычёвы, конечно. Тогда подобная «дружелюбность» вполне понятна.

– Ну что я могу сказать, морда у него чистая, – сказал Мамбов задумчиво. – Хотя у генерала вряд ли всего двое слуг.

– Это точно, – ответил я, и в этот момент ворота начали открываться.

К машине подошёл мордоворот и снова обратился к Игнату.

– Проезжайте. Его благородие с радостью примет их сиятельств. Вы как раз к обеду подоспели. – И он кивнул на подъездную дорожку, хорошо расчищенную до самого крыльца.

– Если генерал так же рад, как его слуга, то, боюсь, нас будет ждать не слишком весёлый обед, – иронично заметил Олег.

– Ага, – я демонстративно посмотрел на часы. – Какой обед, ещё даже часа дня нет?

– Скорее всего, длительный и обильный, – хмыкнул Олег, выскакивая из машины первым.

В холле уже ждал дворецкий, забравший у нас одежду и проводивший прямиком к столовой. По дороге мы увидели ещё парочку мордоворотов, но и на них следов атаки ос не было видно. Переглянувшись, мы зашли в столовую, а я лихорадочно соображал, под каким предлогом посмотреть на денщиков отставного генерала. Потому что денщик – это очень близкий человек, а такое дело только близкому человеку можно было доверить.

Мне почему-то генерал представлялся этаким тучным, суровым дядькой, с нахмуренными густыми бровями и вечно недовольным лицом. Но когда из-за стола вскочил невысокий, круглый мужчина, бросившийся к нам, я замер на месте и пару раз моргнул. На Мамбова похожий ступор напал. Потому что розовощёкий, улыбающийся толстячок, с обширной блестящей лысиной, с Сычёвым у нас не ассоциировался.

– Господа, я так рад, просто невыразимо счастлив, что вы решили навестить меня вот так, по-соседски. – Он схватил мою руку и принялся трясти её. Рука, вопреки ожиданиям, оказалась сильной, с подушечками мозолей от холодного оружия. Этот Сычёв просто человек-контраст какой-то. – Я сам много раз порывался поехать с визитами, но природная скромность заставляла в последний момент оставаться дома.

– Да? – Мамбов окинул его удивлённым взглядом. – Нужно было её перебороть.

– Что же мы стоим, пойдёмте за стол, господа. Расскажите мне последние столичные сплетни. Заодно поделитесь, за что ваши родители сослали вас в нашу глушь, – и он, выразительно приподняв бровь, улыбнулся.

Мы с Олегом в который раз переглянулись и пошли к столу. Мамбов был прав, такого разнообразия я на столе в жизни не видел, даже когда Михалыч хотел меня во что бы то ни стало откормить, после ранения. У меня даже аппетит разыгрался, когда я увидел расставленные на столе блюда с едой. Надо же, вроде завтракали не так давно.

– Не слабо, – еле слышно проговорил Мамбов. – Он ждал гостей, а они не пришли, и тут мы заявились?

– Похоже на то, – также тихо ответил я. – Не пропадать же добру.

Вот только сесть за стол мы не успели. Дверь в столовую распахнулась, и дворецкий чинно произнёс.

– Полковник в отставке Гнедов Валериан Петрович, с сопровождением.

Генерал удивлённо повернулся к входящему в столовую бравому офицеру с роскошными подкрученными усами.

– Валера, что привело тебя сюда? – спросил Сычёв. Получается, что с кем-то из своих соседей он всё-таки знаком и поддерживает приятельские отношения.

– Я знаю, что ты с собой притащил полкового целителя, – сказал он зычным голосом. На нас с Мамбовым он пока не обратил никакого внимания. – С моими парнями произошёл несчастный случай.

– Какой несчастный случай? – Сычёв нахмурился. – Нападение той неведомой твари?

– Хм, почти, – и Гнедов повернулся к двери, сделав знак войти топтавшимся в коридоре мужикам. – Вот, видишь?

Видел не только он. Мы с Олегом уставились на распухшие морды, на которых кое-где жала, оставленные осами в коже, начали загнивать.

– Ого, – протянул я. – И где же ваши парни зимой умудрились найти пчелиный или осиный рой? Как их здорово отжахали, загляденье просто.

Взгляды всех находящихся в столовой людей переместились на меня. Дальнейшее проходило очень быстро. Стоящий в дверях дворецкий даже, похоже, не понял, что же всё-таки произошло.

– Это они, Валериан Петрович! – заорал один из ужаленных и ломанулся прямо ко мне. Второй выхватил нож и метнул его в Мамбова.

– Ну уж нет, второго раза я не потерплю. – Процедил Олег. Здесь не было сковывающего движения снега. Он успел схватить со стола серебряный поднос и им встретить этот подлый нож. От клинка отделились несколько лезвий. Три воткнулись в стены, один запутался в шторе, а пятый воткнулся в бок напарнику этого урода, который уже был возле меня.

Подранок зарычал, в его руках мелькнул длинный нож, напоминающий кинжал. В моих руках сверкнули два клинка. Удар, и кисть с зажатым, явно артефактным, ножом упала на пол. Он взвыл, но второй клинок вошёл прямо в сердце, и убийца захрипел. Я резко выдернул из раны меч, и эта тварь, прикидывающаяся человеком, завалилась на пол. Повернувшись, я увидел, как Олег посылает во второго убийцу его же собственный нож.

Поняв, что в моей помощи не нуждаются, я повернулся к Гнедову и шагнул к нему, поднимая меч.

– Ах вы, суки, – отставной полковник оскалился и отпрыгнул в сторону, выхватывая пистолет. – Сначала эта шлюха купила поместье, которое уже практически мне принадлежало. Видите ли, она больше, чем я этому слизняку предложила. Потом вы заявились и всё мне испортили!

– Неожиданно, – пробормотал Мамбов, снова поднимая поднос, который уже один раз спас ему жизнь.

– Что ты такое говоришь, Валера? – Сычёв явно растерялся. – Неужели все эти нападения…

– Да, я, – он захохотал. – А вы всё меня за местного идиота держали. Кретины.

– Но зачем? – Сычёв потёр лоб.

– Чтобы купить достаточно много земли с вашими домами по бросовым ценам и подать прошение о присвоении мне баронства, зачем же ещё? – нас было трое. Заряд в пистолете один. Именно поэтому он не спешил стрелять. Нам же с Мамбовым нужно было взять его живым, и мы лихорадочно пытались понять, как это сделать. – Меня вышвырнули из армии, а крошечной пенсии хватает, только чтобы с голода не подохнуть. Но как хорошо, что муженёк отправил в деревню свою блудливую жёнушку. Графиня Ольхова очень щедра с теми, кто может её удовлетворить.

– Как ты мог, Валера? – Сычёв смотрел на него с брезгливостью и отвращением. – Ты же офицер.

– Ты мне всегда нравился. – Гнедов широко улыбнулся. – Ты, вместе с графиней, умер бы последним. Но, не вышло. Что ж…

Он не договорил, потому что в этот момент прогремел выстрел. Никто из нас так и не понял, как пистолет оказался в руке у Сычёва. Гнедов удивлённо посмотрел на грудь, где начало расползаться кровавое пятно, и рухнул на пол. От удара его палец рефлекторно нажал на спуск. Раздался выстрел, и Сычёв вскрикнув, схватился за плечо. Началась беготня. Прибежал целитель, но Гнедов был уже в это время мёртв, помочь ему не было никакой возможности.

* * *

– Так, давай подведём итог. – Медведев скрестил руки на груди. – Это паскудство, запятнавшее звание офицера, выстрелило в генерала Сычёва. Ранило его в плечо, но генерал успел выхватить пистолет и убил эту гниду.

– Да, именно так всё и было. – Ответил я. – Мы с Олегом не могли вмешаться. В это время нас пытались убить подручные Гнедова.

– А деньги любившему кутить ублюдку подарила Ольхова, – он вздохнул. – Не представляю, как буду всё это докладывать его величеству. Значит, Гнедов баронство захотел получить таким вот гнусным способом. Заслужить или честно купить не получилось, решил вот так… В который раз утверждаюсь в мысли, что хуже твари, чем человек, не существует.

– Это, смотря с какой тварью сравнивать, – пробормотал я. Медведев, скорее всего, не расслышал, что я говорю, потому что снова пристально посмотрел на меня и задал очередной вопрос.

– Кто из вас додумался сказать графине Ольховой, что генерал Сычёв был ранен, когда узнал, что бывший уже к тому времени любовник рассказывал ему, как будет убивать бросившую его красотку, и попытался вступиться за честь дамы?

– Эм, – я поднял взгляд к потолку. – Ну, понимаете, я всё же художник, мог и приукрасить. К тому же женщина явно хотела услышать нечто героическое. А в том, как Мамбов подносом отмахивался, ничего героического не было.

– Идиоты, – Медведев протёр лицо ладонями. – Вы вообще в курсе, что Ольхова буквально штурмом взяла своего героя и теперь графу Ольхову грозит развод? А учитывая, что графиня, в девичестве княжна Вепрева, то у неё есть все шансы выйти замуж за Сычёва. И ему-то как раз его величество вынужден присвоить титул барона, даже без обеспечения землёй, чтобы избежать мезальянса.

– Мы-то откуда знали? – попытался вякнуть Мамбов, за что получил разъярённый взгляд Медведева.

– Пошли вон отсюда, – ласково проговорил наш шеф. – В Академии уже во всю занятия идут. Да, Женя, я удовлетворил твою просьбу. Маша может приступать к обучению в вашей группе.

– Спасибо, – искренне выдохнул я.

– А почему вы всё ещё здесь сидите? – Медведев прищурился. – Вон отсюда! И свой блевотный отчёт забирайте, пока я вам его куда-нибудь по назначению не применил.

Уговаривать нас было не нужно. Мы с Олегом сорвались со стульев и наперегонки понеслись к выходу из кабинета. Вроде бы обошлось. Но отчёты нужно научиться нормальные писать, чтобы не доводить начальство до нервного срыва, который может негативно на нас с Мамбовым отразиться.

Глава 11

Олег Мамбов замер у кабинета отца на мгновение, а затем решительно вошёл внутрь. Граф работал с бухгалтером. Оторвав взгляд от счетов, по которым отчитывался клановый бухгалтер, Владимир посмотрел на старшего сына. Заметив решительное выражение, застывшее на красивом, холодном лице своего наследника, он кивнул служащему.

– Подожди немного за дверью, Саша. – Бухгалтер кивнул, закрыл свою папку и вышел из кабинета, бросая любопытный взгляд на Олега. Сам Александр был ПроМамбовым, и это гарантировало его абсолютную преданность и лояльность клану. И его, как и остальных родичей, сильно огорчало, что отец со старшим сыном никак не могут найти общий язык. В последнее время вроде бы стало получше, но некоторая напряжённость нет-нет, да проскакивала.

– Отец, нам нужно поговорить, – Олег дождался, когда бухгалтер выйдет из кабинета, и только тогда обратился к сидящему за столом Владимиру.

– Я так и понял, – Мамбов-старший внимательно изучал сына. Он ещё не полностью отошёл от шока, полученного на награждении. Да ещё и «доверительный» разговор с Медведевым подлил масла в огонь. – О чём ты хотел поговорить?

– Я собираюсь сделать предложение прекрасной женщине, – сказал Олег, прямо глядя на отца. Взгляды одинаковых тёмных глаз встретились.

– И кто же она? – Наконец, спросил Владимир.

– Вероника Шиповникова. Я представлял её тебе на балу, – Олег не отводил взгляд от отца, и как показалось Владимиру, даже не моргал.

– Ах да, очаровательная вдовушка, – Мамбов-старший задумался. Женщина произвела на него тогда хорошее впечатление. Оставалось понять, что получит клан от этого союза. – Ты с ней спишь? – спросил он буднично.

– Это тебя не касается, – огрызнулся сын.

– Значит, спишь, – Владимир перевёл взгляд на бумаги, а потом снова посмотрел на сына. – И простые отношения тебя не устраивают. Она вдова, ей позволено гораздо больше, чем всем остальным женщинам. Так что ничего страшного не случится, даже если вы будете вместе выходить в свет. Почему тебя не устраивают эти отношения?

– Я хочу жить с ней. Женя предложил нам один из своих домов. И, если бы это был Викин дом, но, ты прав, нет ничего страшного в том, что вдова сдала пару комнат студенту Академии. Проблема в том, что это не её дом, и все в форте об этом знают, – Олег замолчал, а потом добавил. – Это кроме того, что я вообще хочу связать свою жизнь с Викой.

– Я знал её мужа. Не слишком хорошо, но всё-таки, – Владимир пристально смотрел на сына. – Антон сделал мне несколько портальных свитков, но это к делу не относится. Он был непростой человек. Не думаю, что он был хорошим мужем. И одного у него было не отнять: Шиповников был богат, и, кроме жены, близких родственников у него не было. Как не было и титула, и идущих за титулом земель. Полагаю, всё его состояние, немаленькое, повторюсь, досталось твоей вдовушке?

– Я не знаю, – Олег нахмурился. – Никогда не интересовался этим.

– И очень зря, – Владимир потёр лоб. – Антон говорил, что у его жены светлая голова и она прекрасно ведёт его дела. А у тебя голова всё-таки забита немного другими вещами. И Академия изящных искусств была осознанным выбором, вот теперь я точно в этом убедился. – Он соединил кончики пальцев. – Я даю тебе своё добро на помолвку и женитьбу. Должен же в твоём браке хоть кто-то иметь светлую голову. Это кроме того, что она принесёт тебе состояние, почти такое же, каким владеют на сегодняшний день Мамбовы. И это, включая твою долю шахты. Я, конечно, понимаю, что руководствовался ты мотивами, далёкими от практичных, но, надо сказать, что рад получившемуся результату.

– Спасибо, – искренне ответил Олег и впервые улыбнулся.

– Скажи, сын мой, Вика ведь не только богатая и весьма соблазнительная вдова, она ещё и маг-универсал, специалист по порталам? – как бы невзначай спросил отец, поднимая со стола ручку и принимаясь её вертеть.

– Да, – кивнул Олег. – А это имеет какое-то значение?

– Ну что ты, конечно, нет, – Владимир расплылся в улыбке. – Не бери в голову.

– Мы завтра уезжаем, – решил напомнить ему сын, мрачно разглядывая довольное лицо отца.

– Я в курсе. – Владимир кивнул. – И именно сейчас мы с Сашей обговаривали твоё содержание. Я понимаю, что шахта и Вика не дадут тебе сдохнуть с голода, но это будет слегка неприлично. Всё-таки мой наследник не альфонс. Так что иди, собирай вещи и позови Сашу. – Олег наклонил голову и развернулся к двери. – Да, Олег, с тобой поедут четверо ПроМамбовых. Это кроме Кольки, который ни черта не справляется со своими обязанностями.

Рука Олега замерла на полпути к дверной ручке. Он медленно повернулся к отцу и их взгляды снова встретились. Олег не сказал ни слова, только кивнул ему и вышел из кабинета.

– Саша, отец ждёт, – сказал он, обращаясь к бухгалтеру, стоявшему у стены.

– Надеюсь, вы не ругались? – ПроМамбов подозрительно прищурился.

– Нет, – Олег скупо улыбнулся. – Не ругались.

– Ну и хвала Чёрной Мамбе, – выдохнул Александр.

– Саш, ты не знаешь, где можно обручальное кольцо приличное купить? – тихо спросил Олег.

– Здесь, в столице? – Александр закатил глаза. – Да везде. Идите, Олег Владимирович, одевайтесь, я позвоню Кольке. Адрес скажу, да указание отдам, чтобы машину к крыльцу подогнал. – И, прежде чем войти в кабинет, он вытащил мобилет и принялся набирать номер денщика Олега. Сам же Мамбов поспешил в свою комнату, чтобы одеться. Они завтра утром уезжали, и нужно было ещё многое успеть сделать.

* * *

Маша зашла в мастерскую к мужу и села на диванчик, глядя, как Женя наносит последние мазки на портрет очаровательной блондинки. Взяв карандаш и поставив размашистую подпись внизу портрета по ещё невысохшей краске, Женя плеснул в стакан ацетон и бросил туда кисти. После чего повернулся к жене.

– Здесь дышать нечем, – сказала Маша, не отводя взгляда от картины. Он только однажды рисовал её красками. Но этот портрет ушёл, как его курсовая работа, в галерею Академии, и теперь Маша испытывала лёгкую зависть к блондинке, смотрящей с портрета вдаль восторженным взглядом.

– А ты думаешь, почему художники настолько улетевшие? – спросил Женя и, вытащив из стакана первую кисть, принялся тщательно её чистить. Эту работу он всегда делал сам, не доверяя никому. – Окно открой, станет гораздо лучше. Только накинь что-нибудь, а то замёрзнешь.

Маша без разговоров открыла окно, впустив в мастерскую холодный зимний воздух. Доставшийся им дом был достаточно велик, чтобы оснастить мастерскую, и Женя, посоветовавшись с дедом, принял решение оставить его в активах Рысевых.

– Сусликов просит продать ему дом в форте, – сказала Маша, подходя к мужу. Точнее, она подошла к портрету Лены, теперь уже Галкиной, и внимательно рассматривала его. – Как думаешь, стоит продавать?

– Думаю, да, – Женя принялся чистить следующую кисть. – Генке дом важнее. Тем более что мы не будем проживать в форте вечно. Наведываться туда – это да. Ведь именно в форте родился наш бизнес. И для этого нам вполне нашего дома хватит.

– У нас ещё есть один дом в форте, – Маша улыбнулась.

– Да, я почти забыл о нём. Пока там Вика с Олегом поживут, а когда мы окончим курсы, подумаем, что с этим домом будем делать. – Женя протёр руки, снял фартук, бросил его на стол и притянул к себе Машу. – Не смотри на неё так. Я обещаю, что нарисую тебя, но не так. А в тот момент, когда на меня нахлынет вдохновение.

– Я не состарюсь за это время? – Маша слабо улыбнулась.

– Нет, не состаришься, – совершенно серьёзно ответил Женя. – Пошли отсюда. Пускай портрет высохнет, а комната проветрится.

Они не успели выйти, потому что в дверь мастерской постучались, и дверь распахнулась, а внутрь влетел Галкин.

– О, когда я смогу забрать портрет? – Галкин остановился возле мольберта, разглядывая изображённую на нём Лену.

– Как только краски высохнут, – терпеливо ответил Женя. – Сегодня вечером, но лучше завтра утром можете забирать.

– Леночка будет счастлива, – кивнул Галкин. – Это действительно самый лучший подарок молодожёнам. Но, думаю, что они его с собой не повезут. Зачем таскать с собой картину, правильно, незачем. Полагаю, портрет займёт своё место в семейной галерее.

– Миша, мне плевать, что вы будете делать с этой картиной. Я обещал в качестве свадебного подарка портрет невесты, я выполнил обещание. Всё на этом. Вы можете его сжечь, только избавь меня от подробностей. – Рысев подошёл к двери и открыл её. – Пошли уже отсюда, а то я, правда, скоро крышей поеду и начну несуществующих бабочек по комнатам отлавливать. И, Миша, не говори мне, что ты примчался сюда, чтобы лично проверить, готова картина, или ещё нет.

– Разумеется, нет, – Галкин галантно пропустил впереди себя Машу. – Я пришёл, чтобы украсть у тебя жену. Ненадолго. Ты даже соскучиться не успеешь.

Рысев захлопнул дверь в мастерскую и долго смотрел на Галкина, а потом медленно кивнул.

– Хорошо. Я, кажется, догадываюсь, для чего ты так нагло пытаешься у меня Машу увести. – После этого он повернулся к жене, которая в этот момент настороженно смотрела на него. – Поезжай с Мишей, уверяю, тебе понравится.

Маша не ответила, чувствуя, как начинает разгораться любопытство. Галкин приехал за ней на своей машине. Они ехали долго, на другой конец Москвы. Наконец, машина въехала на огороженную территорию какого-то небольшого завода.

– Где мы? – Маша повернулась к Галкину.

– Идём, – Михаил первым вышел из машины и протянул руку, помогая выйти Рысевой.

Они прошли через усиленный пост охраны, включающий в себя и магический элемент защиты, и через довольно шумный производственный цех, в котором всё звенело, визжало и громко бухало. Поднявшись по металлической лестнице на второй этаж, Галкин с Машей оказались в довольно уютном офисном коридоре. Дверь одного из кабинетов Михаил открыл и сделал приглашающий жест рукой. В кабинете было удивительно тихо. Скорее всего, здесь присутствовала шумоподавляющая защита, потому что в коридоре ещё слышались отголоски жуткого шума из цеха, здесь же царила тишина.

– Ты мне объяснишь, где мы, и что здесь делаем? – Маша сложила руки на груди.

– Мы на моём предприятии, – Галкин загремел ключами, открывая огромный сейф. – Мы довольно долго переписывались с Женей по поводу его заказа. К несчастью, к Новому году я не успел довести до совершенства Женин подарок, надеюсь, ты меня за это простишь. Сюда же мы приехали из-за того, что что-нибудь может не подойти, и мы прямо на месте всё исправим. – Проговорил он, вытаскивая из сейфа большой кофр, и поставил его на стол. – Открой.

Маша, слегка дрожащими руками открыла крышку и уставилась на великолепную винтовку, лежащую в красном бархате.

– Это мне? – она провела рукой по покрытому лаком дереву и серебряной чеканке, и, взвизгнув, как девчонка, принялась доставать ствол из кофра.

* * *

На свадьбу Лены Куницыной и Саши Галкина мы почти опоздали. И если на само торжество успевали, то вот с подарками пролетели. Времени, чтобы выбрать что-то достойное, уже не было, и я, скрипя зубами, под Машкин бубнёж отправился так с пустыми руками.

Мамбову повезло больше. Его отец вошёл в положение и выделил сыну какой-то серебряный сервиз на шестнадцать персон. Назвав при этом идиотом, который не сумел номер на мобилете набрать, чтобы он позаботился о подарках. Он и мне что-то предложил, но я, подумав, отказался.

По-моему, молодым было всё равно, они смотрели друг на друга, и подарки не пересчитывали. Но вот мне как-то не по себе стало. Поэтому я поднялся с бокалом и объявил, что дела не позволили мне закончить картину – портрет невесты, но как только, так сразу Леночка, и не только она, сможет ею полюбоваться. Моё заявление было встречено охами и аплодисментами. А Мамбов процедил, что вполне мог тоже портрет невесты написать, но я его опередил.

Так что с подарком я сумел выкрутиться, тем более что задержаться в Москве на пару дней всё равно пришлось. Галкин заверил меня, что как раз доделает винтовку для Маши с принципиально новым зарядным механизмом. Я, правда, так и не понял, сам он его изобрёл или подсмотрел у кого. Но это было неважно. Главное, что подарок для Маши я всё же здесь, в столице, подарю.

Я только-только закончил портрет, как прилетел Галкин, забрал у меня жену и умчался, как я понимаю, на примерку. Я остался ждать их возвращения в гостиной, читая какую-то книжку. Это было что-то о великой любви последнего представителя древнего рода и его богини. Перевернув книгу, посмотрел на абсолютно пустую обложку. Забавно. Повертев книжку в руках, решил продолжить чтение. Книга меня увлекла непонятно почему. В тот самый момент, когда всё встало на свои места, и богиня откровенно призналась, что неплохо развлеклась за счёт смертного идиота, прикидываясь, что её нужно непременно спасать, дверь открылась, и вошёл дворецкий.

– Барон Куницын, к вашему сиятельству. – Проговорил он.

– Стоять, – я показал ему книгу. – Что это и как здесь оказалось?

Дворецкий взял книгу и повертел её в руках. Затем посмотрел на меня.

– Вы позволите, ваше сиятельство? – дождавшись моего кивка, открыл и наискосок прочитал несколько страниц. Затем покачал головой. – Не знаю. Возможно, кто-то и горничных здесь забыла. Вы не запрещали пользоваться библиотекой слугам, особенно ПроРысевым, а она в этом доме достойна всяческих похвал.