Текст книги "Собирая осколки (СИ)"

Автор книги: Леди Катрина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)

– Пускай они уйдут... оставят меня... хочу домой...

Жалобный дрожащий голос Кирилла убивал, ножом вонзаясь в самое сердце.

– Ты дома, я с тобой, – перед глазами плыло от дрожащих слез. Да когда же это всё прекратится?!

Господи, за что? За что это все Кириллу?

– Я с тобой, – одними губами произнес Костя, успокаивающе покачивая Кирилла.

Деменцев потихоньку стал затихать, прекращая умолять тех людей в своей голове отпустить его. – Я всегда буду с тобой.

Даже если Кирилл больше никогда не будет прежним улыбающимся мальчишкой, жизнерадостно смотрящим в будущее. Он всё равно будет рядом.

Это был четверг. Тот самый поворотный день. Еще один.

После выписки Кирилла из больницы прошло две недели и ровно месяц с того дня, когда он приехал в Октябрьское, а улучшений никаких не было. Дни проходили до ужаса однообразно. С утра Костя быстро завтракал и уходил к Кириллу, дожидаясь, когда Антон Сергеевич уйдет на работу. Какой-то иррациональный страх вечно преследовал его, превращая в жалкого вора, украдкой пробирающегося в чужой дом. Но это было не совсем так. Мария Васильевна всегда добродушно его встречала и даже радовалась, что у её сына есть такой верный друг, ведь больше никто не приходил. Сам же Кирилл с того памятного утра с разбитой вазой больше ни разу не позволил себе к нему прикоснуться. И это было мучительнее всего. Смотреть. Сожалеть. Сгорать от бессилия и просто молчать. Молчать вместе с ним. Костя каждый день старался разговорить Кирилла, вывести его из оцепенения, растормошить, привести в чувства, но всё чего добивался – короткого осмысленного взгляда Кирилла. Всего секунда и вновь пустота.

– Кость, дед уехал. Ты в магазин не сходишь? – попросила его бабушка, когда он уже собрался уходить.

– Схожу, – неохотно отступая от двери, бросил Крылов. – Что купить?

– Муки и яиц. Я блинчики сегодня собираюсь сделать, – всучив ему в руки сумку и деньги, произнесла старушка.

– Здорово, – скривив губы в подобие улыбки, Костя засунул сторублевую бумажку в карман джинс и сложил тряпочную сумку – в Питере таких уже не увидишь.

– Еще Любашке привет передавай. У нее дочка из города приехала на каникулы. Светочка такая красивая девочка, познакомился бы с ней, – наставительно произнесла бабушка.

– Обязательно, бабуль. Обязательно, – похлопав её по плечу, Костя поспешно удалился. Говорить и дальше на тему девушек, да еще и со старым человеком, да еще и в нескольких метрах от дома Деменцовых было полнейшим абсурдом, особенно в последнее время.

Бросив взгляд в сторону соседского дома Кирилла, Костя зашагал в сторону продуктового магазина, находящегося неподалеку. Пообещав себе разделаться с заданием бабки как можно скорее, Костя уже чуть ли не бежал по сельской пыльной тропинке, не обращая внимания на проносящихся мимо велосипедистов.

Зазвонил мобильный телефон. Костя вздрогнул от негромкой трели, с опаской достав «сотовый» из кармана. Первое время после произошедшего с Кириллом, Костя не мог даже взять в руки телефон, но повторяя себе снова и снова, что он должен быть сильным, невзирая на собственные страхи, Костя преодолел в себе навязчивые мысли о том, что в трубке он снова услышит крик Кирилла.

На дисплее мигал входящий звонок от абонента «Брат». Костя нажал на подключение.

– Здорово, братишка, – тут же раздался невнятный голос Саши на том конце.

– Опять пьяный, – устало вздохнул Костя, замедляя шаг. Боже, ну почему, они с отцом так поступают?

– Ты не рад меня слышать? – послышался шорох сползающего на землю тела.

– Сань, иди домой, отоспись, – вот если бы он был в Питере, то пришлось бы бросать все дела и ехать на другой конец города, к одному из мостов, где его старший братец вечно напивается. Почему именно там и почему в одиночестве, Костя не знал, а выяснить не получалось, потому что Саша, даже когда напивался, оставался невыносимо скрытным. А ведь раньше таким не был...

– Костян, приезжай за мной, – невнятно произнес Саша в трубку.

– Блять, я в другой области, придурок! – не выдержав, закричал Костя в трубку, останавливаясь у старого дерева в нескольких шагах от продуктового магазина. На том конце повисло молчание. Костя испугался за брата – он же пьяный и в воду может свалиться запросто. Алкаш, гребаный! Волна тревоги подкатила незаметно, как тихий осенний прилив на берегу Балтийского моря.

– Мне так паршиво, Костян, так паршиво, – сипло выдохнул Саша. Костя будто сидел там, рядом с ним, и видел поникшие плечи, испачканные джинсы, расфокусированный взгляд.

– Вставай с земли, там сыро, – негромко произнес Костя. Злиться на своего непутевого старшего брата он никогда долго не мог. – Сань, твою мать, вставай сейчас же!

Мат в трубке лучше всего свидетельствовал о том, что его братец пытается подняться.

– Отлично, а теперь иди к дороге и поймай такси. Деньги есть?

– Да.

– Добраться сможешь? Там всего десять метров. Поймай такси и езжай домой.

– Не хочу домой! – неожиданно громко и яростно прокричал Саша и отключил связь.

Костя ударил кулаком по дереву от досады. Его родные снова поругались. Саня с отцом всегда были «на ножах» и с каждым годом их нелюбовь друг другу приобретала еще более катастрофические размеры.

Костя мечтал о том дне, когда они смогут уехать от отца. Такой день обязательно настанет, только сейчас у него самого не было никаких средств на существование, а Саня, почему-то отказывался от переезда, не желая оставлять родителя одного. Глупо, учитывая, что эти двое ни одного дня спокойно не провели.

Костя постоял еще несколько минут, затылком упираясь в могучий ствол дерева. Доберется ли его брат домой целым и невредимым? Он ведь когда пьяный хуже ребенка.

Телефон пиликнул снова, оповещая о приходе смс.

«Я в такси. Еду к Лиле».

Облегченно вздохнув, Костя набрал ответ.

«Не пей больше, хотя бы до моего приезда. Обещаешь?».

Минуты три было тихо. Костя даже подумал, что его брат уснул в машине, но телефон ожил вновь.

«Обещаю».

Одно слово успокоило Костю окончательно – Саша никогда не давал пустых обещаний, всегда отвечая за свои слова.

Убрав телефон обратно в карман, Костя направился к магазину. Теперь за брата можно не переживать, если Саша дал обещание, то сдержит его.

Около магазина толпились несколько ребят, двоих из них Костя знал. Рыжик и Сова. Они изменились за полгода, что Костя их не видел. Вытянулись.

Рыжик или же Стас учился вместе с Кириллом в одном классе, парень жил недалеко от Деменцовых, и раньше они всегда все вместе проводили летние каникулы, но это было до того, как они с Кириллом открылись друг другу.

А Сова классом старше. Косте никогда не нравился этот парень, напоминающей сыча. Адекватных причин не любить его не было, но всё же. Парня звали Олегом и у него были неплохие отношения с Кириллом. Вообще-то Олег был недурен, весьма привлекателен, но неотесан и груб. Ограниченность кругозора и низкий интеллект сводили на «нет» весь его природный магнетизм.

– Здорово, Крылов, – протягивая руку, бросил Рыжик.

– Привет, – ответил Костя на рукопожатие, останавливаясь возле велосипеда парня.

– Давно приехал? – окатив его недружелюбным взглядом, спросил Сова.

– Около месяца назад, – ответил ему не менее «любезным» тоном Костя.

– И даже не пришел, не объявился, – хмыкнул Рыжик.

Что-то было не так. В их поведении, в нахальных усмешках и оценивающих взглядах. Костя настороженно оглянулся по сторонам, не понимая, что происходит.

– Занят был, – грубо отрезал Костя. Отчитываться перед ними он не собирался.

– Своим Кирюшей? – хохотнул Олег.

Костя сжал кулаки.

Главное держать себя в руках. Спокойно! Они не знают. Не могут знать о них.

– Не понял сути вопроса, – отступая от них, уберегая себя от искушения проехаться по их рожам, бросил Костя.

– Костян, ты вроде нормальный пацан, что ты забыл у Деменцова? Он же оттраханный пидор, – презрительно выплюнул Рыжик.

Закончить свою мысль он не смог. Костя с размаху ударил его в челюсть. В ушах гудело от ярости и злости, внутри всё дрожало. Еще один удар. Стас свалился с велосипеда. Олег с незнакомым парнем ринулись на подмогу, но Костя не знал такой силы, которая могла его остановить. Больно не от ударов. Кровь на кулаках. Чужая кровь.

Кирилл.

Костя задыхался. Перед глазами плыло.

Ненавижу!

– Олег отвали от него! Не смей!

– Свет, ты дура, что ли?

Костя видел перед собой не трех парней, а три куска мяса, которые он готов был разделать. Злость душила. Никто не смеет даже имени Кирилла упоминать!

Он зарычал, приготовившись вступить в новую драку, добить противников, но девчачьи руки обвили его за талию.

– Костя, успокойся. Эй, посмотри на меня. Они сейчас уйдут. Все.

Закрыть глаза. Перевести дыхание.

Кирилл.

Отдышавшись, Костя посмотрел на девушку. Миловидная, худенькая блондинка в зеленом сарафане и простых белых шлепанцах. Они знакомы?

– Я Света, – протянула она ладонь.

Костя небрежно коснулся руки и отступил на шаг. Парни уже успели смыться. Сволочи!

– Я знаю о Кирилле. Мне жаль.

– Откуда все узнали? – в недоумении Костя уставился на нее, схватившись за свои волосы, еще чуть-чуть и он точно выдернул бы себе клок волос.

– Здесь невозможно ничего скрыть, это маленькая деревня.

Костя пнул камень на дороге, спрятав руки в карманы.

– А тех парней поймали? – Света подошла к нему ближе.

– Да, – кивнул Костя.

– А это правда, что вы с Кириллом...

Если бы взглядом можно было убить, от девчонки ничего бы не осталось. Какое ей дело до этого? Это никого не должно было волновать. Никого!

– Прости, – девушка смущенно опустила глаза, поняв свою бестактность.

– Мне нужно идти, – пробормотал Костя себе под нос и, быстро развернувшись, направился к дому Деменцевых, забывая про просьбу бабушки купить продуктов.

Ему нужно было увидеть Кирилла. Немедленно.

Взобравшись по немногочисленным стареньким ступенькам на крыльцо дома Деменцовых, Костя нажал на звонок, с нетерпением ожидая, когда ему откроют. Он смотрел на светло-синюю входную дверь, которую уже успел выучить до каждой мелочи, вроде царапины чуть выше звонка, маленького черного пятнышка у самого края.

– Здравствуйте, Мария Васильевна, – вежливо поздоровался он, когда женщина открыла ему дверь.

Она сильно изменилась с тех пор, как Кирилла выписали из больницы. Похудевшая, осунувшаяся, усталая, растрепанная. Мария Васильевна никогда не выглядела более жалко, она словно состарилась за две недели лет на десять.

– Здравствуй, Костя, – зевая, она отошла в сторону, пропуская его в дом. – Ты сегодня рано.

– Я вас разбудил? – виновато спросил он.

– Нет. Мы всю ночь не спали, у Кирюши кошмары, – пояснила она, проходя на кухню. – Хорошо, что ты пришел. Я вздремну пару часиков, раз ты тут, хорошо?

– Да, конечно, Мария Васильевна. Идите, отдохните, а я побуду с Кириллом.

– Хорошо, что у него есть такой друг, – устало улыбнулась женщина и, налив себе из графина в стакан воды, сделала пару глотков, запив какие-то две маленькие таблетки. – Я не знаю, что бы делала с ним одна, – села она за стол.

Косте не терпелось скорее пройти в комнату Кирилла, но он присел напротив женщины.

– Всё наладится, – попытался он как-то утешить ее.

– Вчера он снова пытался покончить с собой, – сообщила она.

Костя нервно сглотнул, обливаясь холодным потом.

– Я же был здесь до вечера, – голос прозвучал надломлено.

– Я совершенно случайно встала ночью и увидела свет в ванной комнате. Кирилл, – Мария Васильевна всхлипнула и замолчала. Костя прекрасно понимал её состояние, не представляя, чтобы сам почувствовал в ту минуту, когда увидел Кирилла на краю гибели. Его до сих пор преследовало то утро, когда он с трудом убедил Деменцова опустить нож. Костя не знал, сможет ли еще раз пережить подобное.

– Поговори с ним, – с надеждой взглянула на него женщина. Костя отвел взгляд. Что он мог сказать? Как помочь?

– Может, его стоит отвезти к психологу? – предложил Костя. – В Питере много хороших специалистов, вы с Кириллом могли бы пожить у меня.

– Антон считает, что мы справимся сами, – в голосе женщины слышался упрек в сторону мужа. Такое было впервые. Костя никогда не замечал ничего подобного между родителями Кирилла. – Иди к нему, – быстро бросила она, поднимаясь.

Костя кивнул и направился в спальню Кирилла.

Постучавшись, он выждал пару минут, сделав пару глубоких вдохов, и прошел вперед. Кирилл лежал на кровати, свернувшись на самом краю. В его глазах мелькнуло что-то похожее на радость и облегчение.

В груди потеплело – Кирилл ждал его.

– Привет, – улыбнулся он ему. Лицо Кирилла вмиг изменилось, становясь привычно равнодушным и пустым. Зарождающейся огонек внутри погас так же внезапно, как и появился. Как же он устал от этого! Каждый день надеяться, верить, ждать и дождаться хоть какой-то эмоции на лице Кирилла и снова всё потерять.

Но Костя, несмотря на свое настроение, прошел к кровати Кирилла и сел на край. Он не знал, что еще сказать, что сделать, чтобы заставить Кирилла очнуться, встряхнуться, ожить. Собственное бессилие злило, вгоняя в депрессию.

– Твоя мама рассказала мне о вчерашнем, – не смотря на Кирилла, начал Костя, заламывая себе пальцы. – Не хочешь жить?

Молчание в ответ стало таким привычным, что Костя со временем даже перестал ждать, что Кирилл заговорит. Все их встречи проходили в осточертевшей мрачной давящей тишине, которую Костя нарушал редкими рассказами о жизни в Питере. Он всеми силами пытался отвлечь Кирилла, поэтому и говорил о своей школе, которую окончил в этом году, о том, что собирается поступать в Московский ВУЗ, о том, что они с братом, скорее всего, оставят отца и будут жить отдельно в столице. А Кирилл всё молчал, никак не реагируя ни на его слова, ни на него самого. Порой Косте казалось, что он даже не замечает его присутствия и тогда всё чаще приходило на ум, что он не нужен Кириллу. Зачем он ему? Лишь напоминание о том, что было? А может, было бы лучше уйти и больше не показываться Кириллу на глаза?

– Только ты, наверное, не думал, что будет со мной, – немигающим взглядом уставившись в противоположную стенку, произнес Костя – Ты не только себя убьешь, но и меня. Потому что... – он перевел дыхание, чувствуя страх от того, что когда-нибудь Кирилл сделает то, что хочет. – Мы с тобой не говорили о том дне, – Костя сцепил пальцы в замок.

– Не надо, – хриплый голос Кирилла прозвучал едва слышно.

– Я только приехал, звонил тебе, так хотел увидеться, – говорить было тяжело, но Костя продолжил, не обращая внимания на сжавшегося друга. – А мне ответил не ты, – по щеке скатилась слеза. – И они заставили меня слушать, как ты кричишь.

– Замолчи, – часто задышав, громче произнес Кирилл.

– Нет, ты послушай, – Костя встал и отошел к окну. Он так устал.

За стеклом раскинулся большой сад фруктовых деревьев с наливными ярко-красными яблоками.

... – Мы должны собрать всё, – подтаскивая лестницу к дереву, заявил Кирилл. – Подай мне корзинку.

Костя продолжал сидеть под деревом, пережевывая опавшее сочное яблоко, и любоваться открывшимся видом – задранная майка Кирилла обнажала загорелый участок кожи чуть выше линии брюк, безумно хотелось прикоснуться. Спортивки натянулись, обтягивая упругие ягодицы, возбуждая, соблазняя. В свои пятнадцать Кирилл обладал той притягательной, юной и немного угловатой красотой, которую не каждый мог разглядеть, понять и оценить. И Костя был счастлив, что это чудо досталось ему.

– Не, мне и тут хорошо, – облизнувшись, Костя улыбнулся и продолжил пожирать глазами парня.

Кирилл, стоя на лестнице, обернулся и засмеялся, поправляя майку. Он всегда быстро обо всем догадывался.

– Садист, – хмыкнул Костя и, взяв корзинку, недовольно поднялся со своего насиженного места и направился к лестнице, на которой стоял Кирилл. Взглянув снизу вверх, Костя привалился к лестнице, мечтая послать к черту задание Марии Васильевны собрать эти злосчастные яблоки и провести время с Кириллом на берегу реки, касаться его, целовать, слышать его участившееся дыхание, тихие стоны.

– Ты так на меня смотришь, словно на кусок торта, – не отрывая от него своих глаз, произнес Кирилл.

– Ты намного вкуснее, – заверил его Костя.

– Отойди от лестницы, а то мы с нее навернемся, – смущенно бросил Кирилл, сделав шаг на ступеньку повыше.

– Не бойся, я тебе не дам упасть.

– Знаю, – серьезно ответил Кирилл, внимательно взглянув на него вновь. – Поэтому боюсь только за тебя...

– И если бы я позвонил раньше, если бы приехал раньше, – продолжил Костя, вздрагивая от мучительных воспоминаний. – Если бы быстрее бежал, то ничего бы не случилось.

– Ты не виноват, – Кирилл неожиданно оказался рядом. – Ты ничего не мог сделать, ты не виноват, не виноват, – растерянно затараторил он.

– Виноват! И я ничего не могу с этим поделать. Я не успел, Кир, я опоздал, во всем виноват только я.

– Нет, – в ужасе выдохнул Кирилл, хватая его за рубашку. – Не смей, ты не... не виноват.

Костя осторожно отстранился:

– Я не мог тебя спасти и сейчас не могу, понимаешь? – чуть ли не крича от бессилия и собственной беспомощности, Костя готов был встряхнуть Кирилла с такой силой, чтобы выбить из него признание, что и он считает его виноватым. Пускай так, пускай уже хоть что-нибудь случится, потому что больше терпеть равнодушие и неизвестность было выше его сил. – А ты позволяешь им разрушать не только себя, но и наши отношения! Если за те полгода, что мы не виделись, что-то изменилось, скажи мне это, просто скажи, иначе я просто сойду с ума, – Костя повернулся к парню, умоляюще взглянув на него. – Я пойму, всё пойму. Только не молчи.

– Тебе не нужна сломанная игрушка, – столько горечи и боли в голосе Кирилла Костя не слышал никогда. Как ножом по сердцу. Глубоко раня. – Тебе не нужен я. И да, я позволяю им делать это со мной! И тогда позволял! Я не мог их остановить! – Кирилла трясло, он сорвался на крик и та плотина, которую он возводил, могла рухнуть в любой момент, оставляя его под слоем грязной воды.

Костя буквально ощущал состояние Кирилла, и больше всего на свете ему хотелось сейчас прижать его к себе, успокоиться, заставить поверить, что всё будет хорошо. Но краем сознания он понимал, что Кирилл должен выговориться, как бы тяжело не было им обоим, как бы сейчас не хотелось застрелиться или броситься камнем в реку.

– Я позволил им трахать себя, слышишь? Я!!! – Кирилл смел всё с письменного стола. Ручки, книги, тетради, диски, – всё повалилось на пол, но Кирилл не остановился на этом, продолжая крушить свою комнату.

– А ты? Что тебе надо от меня? – запыхавшись, Кирилл повернулся к нему, гневно сверкая глазами. – Жалеешь, что не успел стать первым? Ты же этого хотел. Взять меня первым, – презрительно выплюнул он, разбив пару фотографий со стены. Остановившись на секунду, Кирилл посмотрел на друга. Казалось, весь его пыл сошел на «нет» и Костя порадовался, что истерика миновала и теперь всё будет хорошо. Только следующие слова Кирилла убедили его, что «хорошо» больше не будет никогда. – Только почему ты мне не сказал, что…что это так больно...

Как ведро ледяной воды на голову.

Костя даже перевести дыхание не мог, он продолжал смотреть в наполненные слезами глаза Кирилла и этот обвиняющий, потерянный взгляд добивал окончательно.

– Я не смогу, – душераздирающим шепотом произнес Кирилл, скривив от боли лицо, – Никогда не смогу дать тебе то, что ты хочешь.

Костя испытывал жгучую ненависть к уродам, которые заставили невинного парня пройти через боль, ужас и унижения, заставили его поверить в то, что секс может быть только таким. Он подошел к Кириллу и притянул его к себе за плечи.

– Ты даешь мне всё, что нужно, – крепко удерживая его на месте, прошептал Костя ему на ухо. – Только не бросай меня одного, Кир. Мы справимся, только ты сражайся, борись. Мы сможем.

Кирилл тихо всхлипывал, уткнувшись ему в плечо.

– Я вижу их постоянно, – немного помолчав, жалобно произнес он, дрожа всем телом.

– Они уйдут. Обещаю, – успокаивающе поглаживая его по спине, заверил Костя. – Ты главное сейчас успокойся.

Костя подтолкнул его к кровати. Кирилл застыл, превращаясь в мертвую статую, когда уперся в край койки, он недоверчиво поднял голову и напряженно посмотрел на друга. Костя не сразу понял, чего Кирилл опять испугался, поэтому решил прямо спросить. Раз догадываться не получалось, Костя решил действовать напрямую.

– Что случилось?

– Отпусти меня, – Кирилл становился все более напряженным.

– Хорошо, – Костя отступил на шаг и услышал облегченный вздох Кирилла. Деменцев снова растерялся, не зная, куда себя деть. – Ты боишься меня? – озвучил Костя свою догадку и замер в ожидании ответа. Разговаривать с Кириллом теперь стало похоже на прогулку по минному полю, и до ужаса не хватало той непринужденности, легкости, которая была между ними раньше. Ни о каком доверии речи уже не шло.

Кирилл отвел взгляд в сторону, сев на край кровати. Ответа больше не требовалось.

Костя не знал, что делать, какими словами дать понять Кириллу, что ему не нужно опасаться.

– Почему? – сорвалось с губ прежде, чем Костя успел обдумать свой вопрос. – Ты же знаешь, что я никогда не сделаю тебе больно.

– Прости, – опустив голову, ответил Кирилл.

Костя присел на кровать, специально отодвинувшись подальше от друга. Он внезапно четко осознал, что если Кирилл не доверится ему, всё будет напрасно, никто и ничто не поможет ему.

– Дай мне руку, – осторожно протягивая свою ладонь, попросил Костя. – Я ничего больше не прошу, и больше ничего не буду от тебя требовать, просто дай мне сейчас свою руку.

Кирилл смотрел настороженно, но всё же, хоть и с опаской, вложил свою холодную ладонь. Костя не сильно, но крепко сжал пальцы в ответ, не двигаясь, не шевелясь, давая Кириллу почувствовать себя, даря ему так необходимое тепло.

Несколько первых минут Кирилл оставался напряженным, боясь даже пошевелиться в ожидании нападения. Костя чувствовал его опасения, неверие, сомнения и страхи, как будто свои собственные. Но он надеялся и верил до последнего, что сможет помочь Кириллу. Прошло, наверное, больше десяти минут, прежде чем Костя ощутил, как ладонь в его руке расслабленно сжала его руку в ответ.

– Иди сюда, – дождавшись его ровного дыхания, Костя забрался на кровать и потянул его к себе. Он боялся поторопиться и разрушить крупицы возникшего спокойствия, но желание ощутить тепло и доверие Кирилла преобладало над всем остальным. – Не бойся.

Кирилл осторожно забрался на кровать, боязливо лег рядом и зажмурился.

– Это я, Кир, – не прикасаясь к нему, шепнул Костя, смотря на спину парня. – Повернись ко мне, пожалуйста.

Кирилл несколько долгих секунд просто лежал, но потом все же перевернулся на другой бок, оказываясь к нему лицом. Глаза у Кирилла были по-прежнему закрыты.

– Я не дам тебе упасть, – снова взяв ладонь Кирилла в свою руку, произнес Костя. – Ты только доверься мне.

– Мне так страшно, – шмыгнув носом, Кирилл уткнулся ему в плечо, всё еще нервно подрагивая.

– Ты сможешь справиться, – уверенно произнес Костя, потеревшись подбородком о висок Кирилла. – Ты сильный.

– Я не хочу находиться в своем теле, – слышать столько презрения в голосе парня было больно. – Противно.

– Шшш, не думай об этом, – мягко обнял его Костя.

– Разве тебе не противно находиться рядом со мной? – словно боясь услышать ответ, осторожно спросил Кирилл. – Разве ты не думаешь о том, как они меня... – Он снова начал задыхаться, увязая в собственных страхах.

Костя шумно выдохнул. Как же он сейчас ненавидел ублюдков, надругавшихся над его парнем! Как же хочется их убить голыми руками, заставить их так же страдать!

– Я люблю тебя, Кир, – поцеловав его в макушку, сдавлено произнес Костя. В глазах защипало. – Остальное неважно.

Кирилл расслаблялся, напряженность медленно уходила, принося с собой некое подобие спокойствия, что доставляло невероятную радость Косте.

И сейчас так важно слышать ровное дыхание Кирилла, знать, что он живой, рядом. А больше ничего не нужно, остальное ерунда, главное – Кирилл доверился, значит, всё наладится. Обязательно со временем, Костя не сомневался – ему удастся помочь Кириллу, спасти его, отогнать пугающие его воспоминания. Костя готов был стать для Кирилла всем, готов быть просто другом, не претендуя больше ни на что, готов забыть о собственных желаниях, только чтобы помочь ему.

– Значит, это правда, – как раскат грома в ясный теплый спокойный денек прозвучал голос Антона Сергеевича.

Кирилл испуганно замер. Костя, с бешено колотящимся сердцем, осторожно убрал руки от Кирилла, медленно отодвигаясь от него. Первое, что пришло на ум – «это не то, что вы подумали» – но Костя вовремя понял, как жалко и глупо это бы прозвучало. Сегодня с утра, столкнувшись с бывшими друзьями, он понял, что скоро все Октябрькое будет знать об их настоящих отношениях с Кириллом.

– Убирайся из моего дома! – гневно сверкая глазами, выкрикнул мужчина, мечтая проделать дыру в голове Кости. – И чтобы больше я никогда не видел тебя здесь! – его голос звенел от ярости, нагоняя страх.

– Вы спешите с выводами, – Костя старался выглядеть спокойным. Он поднялся на ноги и пристально взглянул на разъяренного мужчину.

– Ты, сопляк, пошел вон, я сказал! – проорал он, сжимая руки в кулаки и двигаясь ему навстречу. – А то за решетку тебя упеку, совратитель хренов!

Костя ожидал удара, но внезапно перед ним возник Кирилл, загородив его от отца.

– Он не виноват, – негромко произнес Кирилл. Косте до смерти хотелось загородить парня, закрыть его от всех несчастий мира, только чтобы не видеть безнадежное отчаяние на его лице.

– Кир, не нужно, не вмешивайся, – аккуратно развернув его к себе, произнес мягко Костя. Они только восстановили хрупкое равновесие, и вдруг всё рушилось буквально на глазах. Это было несправедливо! Почему им никто не дает даже маленького шанса!

На лице Кирилла сомнения, метания.

– Пошел вон! – вновь взревел Антон Сергеевич, крепко схватив Костю за локоть и оттащив его от сына.

– Прекратите! Я никуда не уйду, я не оставлю Кирилла! – Костя из всех сил пытался вырвать руку, он мог ударить мужчину, но не предпринимал никаких действий – Антон Сергеевич был и оставался отцом Кирилла.

– Антон! – в комнату влетела Мария Васильевна, тут же набросившись на мужа. – Отпусти его немедленно! Что же ты творишь?!

– Это он, он сделал нашего сына педиком! – отпустив парня под напором жены, Антон Сергеевич отошел в сторону.

– Вы сами не понимаете, что несете! – выкрикнул Костя, не сдержавшись. От спокойствия не осталось и следа. Его колотило от несправедливых обвинений отца Кирилла.

– Костя, замолчи, – резко оборвала его Мария Васильевна. – Антон, и ты успокойся, возьми себя в руки.

– Успокойся? Ты хоть знаешь, что мне сегодня пришлось выслушивать от моих коллег? Мало того, что моего сына поимели какие-то парни, так еще оказывается он сам пидораст! Он позволил им себя оттрахать. А может, ему еще и понравилось, а? Скажи нам, Кирилл, понравилось?

Все развернулись к парню.

Сердце рвануло вперед и ухнуло куда-то вниз.

По мертвенно–бледным щекам Кирилла бежали две одинокие дорожки слез.

О Боже...

Ноги с трудом держали. Костя прикусил губу, не в состоянии сделать даже шаг. Всё рухнуло.

– Кир, нет, это ложь, ложь, – Костя потянулся к нему, но Кирилл отступил на шаг, покачав головой. – Пожалуйста, только не закрывайся от меня, пожалуйста, Кир. Не делай этого.

– Ты прав, пап, – холодно произнес Кирилл, посмотрев на отца. Его черты лица стали резче, губы сжались в тонкую линию, он вытер слезы рукавом и колко посмотрел на всех ненавидящим взглядом. Кирилл словно сразу повзрослел на много лет, сражаясь со своими недетскими проблемами. – Да, я шлюха. Да, я гей. Ты этого хотел услышать?

– Кирюша, прекрати говорить такое, – заревела Мария Васильевна.

Костю разрывало от желания увести Кирилла отсюда от всех них. Но парень даже не смотрел на него, все внимание Кирилла было обращено на собственного отца. Самое ужасное было осознавать, что, несмотря ни на что, этот мужчина оставался отцом Кирилла, а Костя хорошо знал, кем всегда был Антон Сергеевич для Кирилла. Авторитет. Поддержка. Опора. Идеал, на который он равнялся.

Но Костя не собирался сдаваться.

– Пошли со мной, – в отчаянной попытке удержать Кирилла, предложил Костя.

– Всё можно исправить, – прекратив кричать, спокойно произнес Антон Сергеевич, глядя прямо в глаза сына. – Ты сможешь стать нормальным, я помогу тебе. А с этим парнем у тебя ничего не может быть, ты же знаешь. Чтобы он тебе сейчас не говорил, ему захочется обладать тобой. И это будет нормально. Он молод и не сможет долго сдерживаться. Ему захочется то, что ты дать ему уже не сможешь.

– Нет, Кир...

– Я... – Кирилл перевел растерянный взгляд с отца на друга. Костя не знал, что сказать, чтобы его услышали.

– Он запудрил тебе мозги, Кирилл. На самом деле ничего нет. И тебе же не хочется снова чувствовать боль как там, в парке?

Кирилл качнул головой.

– Хватит! Прекратите! – взмолился Костя, не в силах выносить застывшей муки на лице Кирилла. – Что вы с ним делаете? Он же ваш сын!

Костя повернулся в сторону друга.

– Кир, он лжет, не верь ему, прошу тебя, это все ложь. Я не... – Костя осекся, осознав свое поражение, когда сделав шаг навстречу Кириллу, тот сделал два назад. Он проиграл.

– Уходи и никогда больше не появляйся в моем доме, – сухо произнес Антон Сергеевич, развернувшись к Косте.

Кирилл выглядел таким несчастным, брошенным, одиноким, мечущимся между двумя близкими дорогими людьми, что смотреть на это было невыносимо больно.

Им не дадут быть вместе. Костя не сомневался, что отец Кирилла сейчас сделает всё возможное, только чтобы очернить его перед сыном, представить таким же монстром, как и других. А Кириллу и так сейчас не легко, чтобы еще выслушивать гадости от своего отца.

– Хорошо, я уйду. Дайте нам только две минуты, – попросил Костя, умоляюще взглянув на Антона Сергеевича.

– Чтобы ты снова его стал обнадеживать? – грубо спросил мужчина.

– Вы с этим справитесь и без меня, – дерзко ответил Костя и тут же спохватился. – Две минуты и я исчезну, пожалуйста.

– Если не спустишься через это время, я вызываю милицию. Маш, пошли, – Антон Сергеевич увел свою жену из комнаты, оставив их с Кириллом наедине.

– Прости, – шмыгнув носом, произнес Кирилл, опустив голову.

– Всё хорошо, – невесомо коснувшись его лица пальцами, Костя нежно погладил его по щеке. Кирилл, закрыв глаза, потерся о его ладонь, как маленький побитый щенок, ищущий тепло и ласку. Костя с трудом улыбнулся, подбадривая друга. – Пообещай мне только одно – пообещай, что будешь жить.

Кирилл молчал.

– Потому что однажды я вернусь и все исправлю. Пускай твой отец успокоится, пройдет время, он все поймет когда-нибудь. Только ты глупостей не делай, хорошо? Обещай мне, что будешь жить.