Текст книги "Собирая осколки (СИ)"

Автор книги: Леди Катрина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

Держать хорошую мину при плохой игре стало второй кожей. Улыбнуться, даже когда внутри зияющая пустота, рвущая в клочья.

– Завидуешь? – с ледяным спокойствием спросил Кирилл.

– Нет, всего лишь хочу избавиться от тебя. Послушай мой совет. Найди себе другого терапевта и пускай уже он трахает тебя, чтобы излечить. А Костю оставь в покое, – угрожающе произнес Долгов. – Ты же не хочешь, чтобы твои однокурсники узнали о твоей прошлой жизни, или чтобы Костя узнал о твоем пребывании в психлечебнице?

Кирилла затрясло. Ярость, гнев, обида кружили внутри разрушающим ураганом, проникая в самое сердце. Эти чувства были настолько сильными, что уже не поддавались никакому контролю. Кирилл схватил со стола нож и вонзил его в стол между пальцев Долгова.

– Не угрожай мне, – Кирилл сжимал рукоятку ножа и боялся, что если отпустит ее, выдернет нож, то всадит острие в сердце Долгова.

– Тебя не должны были выписывать, – напомнил Дима, переводя взгляд с ножа на него. Кирилл резко подался вперед и, схватив парня за пиджак, притянул его к себе.

– Проваливай. Иначе, клянусь, я убью тебя прямо здесь, – зловещим шепотом произнес Кирилл и разжал кулак.

– Без проблем, – не стал спорить Долгов и, только освободившись, поспешил удалиться.

Кирилл спрятал лицо в дрожащих ладонях. Аня, сидевшая рядом, шокированно молчала. Для нее стало слишком много информации за один вечер так же, как и для него. А только совсем недавно начало казаться, что жизнь налаживается.

– Это правда? – боязливо спросила Аня. В ее глазах стояли слезы. – Поэтому ты ни с кем не встречался?

Кирилл ничего не ответил, потому что стоило ему поднять голову, как он натолкнулся на призрак. В проеме зала стоял Костя, а рядом с ним тот, кого здесь быть не должно. Хотелось истерично засмеяться. Это что, шутка?

Он не слышал, что говорит Аня, просто смотрел на свой оживший кошмар и медленно сходил с ума. Неужели это все происходит на самом деле?

Кирилл смотрел на приблизившихся к их столику людей и не видел ничего, кроме пронзительных зеленых глаз. Несколько секунд и в них мелькает узнавание. Кирилл отчетливо видит перемену, но не может шелохнуться.

– Это Саша, мой брат, – до его сознания доносятся слова Кости, и горло сдавливает от ужаса. Кирилл пытается дышать ровно и медленно. Что-то сжималось вокруг него всё теснее, всё туже, так, что это становилось невыносимо. Он не мог вздохнуть. Не мог вздохнуть! Воспоминания вихрем кружили вокруг него, напоминая о боли и унижении, напоминая о дне, когда его жизнь разделилась на «До» и «После».

...мой мальчик...

Злость, внезапно всколыхнувшаяся, помогла Кириллу удержаться на плаву. Саша молчал. Кирилл не знал, что бы случилось, если бы Саша заговорил, приблизился.

– Я сейчас приду, – поднимаясь, произнес Кирилл. Костя что-то говорил, не хотел отпускать. Но Кирилл больше не чувствовал тепла. Не после того, как несколькими минутами ранее узнал правду. Но все это казалось таким мелочным.

Главное убежать. Сейчас. От зеленоглазого чудовища, которое стояло на расстоянии вытянутой руки. Кирилл отказывался верить своим глазам. Ведь так не бывает? Совпадение, рок, проклятие. За что же ему такое?

Костя положил ладонь ему на плечо, и от прикосновения все внутренности скрутились в тугой комок. Нет! Он больше не позволит! Не позволит трогать себя!

– Блять, Костя, я сказал – сейчас приду! – заорал он, не сдержав дрожи и страха, не удержав ужас внутри себя. Костя отпрянул, и Кирилл быстро направился к туалетам.

Свернув в проходе, он незаметно проскочил к гардеробу. Кирилл не хотел сейчас ни разбираться с Костей, ни видеть его. Ему хотелось убежать отсюда. Как можно дальше.

Выскочив на улицу, Кирилл побежал. Он бежал по улицам ночного города, ему сигналили машины, кричали водители, называя сумасшедшим. Кирилл был согласен с ним. Он не мог успокоиться, поэтому бежал, оставляя за собой улицы, проспекты, лишь бы быть как можно дальше. Сердце в груди отчаянно громко ухало, в ушах шумело, а улицы сменялись безлюдными переулками. Он кричал, не помня себя от ужаса, сдирая горло в попытке выдавить из себя хоть малую часть того чудовищного страха, который разрывал его изнутри.

Ночной город пугал. Последних крупиц сознания, не охваченных паникой, хватило, чтобы поймать такси и добраться до дома.

Захлопнув за собой двери квартиры, он сполз на пол, содрогаясь в беззвучных рыданиях. Ему хотелось умереть. Прямо сейчас. Умереть. Кирилл не мог остановить свою истерику. Он захлебывался слезами и криками, корчась на полу в приступе пронзающей боли.

Телефон все звенел и звенел, жужжал на полу, светясь и прося принять вызов.

«Костя».

Почему? – Кирилл чувствовал, что задыхается.

... – Хороший мальчик, – его тянут во все стороны, разрывают, калечат. Грубые руки на бедрах. – Мой мальчик...

Кирилл зажмурился, скорчившись на полу.

...мой брат...

...Саша...

Он не мог остановить поток слез, не мог остановить ИХ, монстров, искалечивших его тело и душу. Они снова возвращались. Срывали с него одежду, заставляли быть послушным. Снова разводили ему ноги и толкались в него, безжалостно разрывая, вынуждая корчиться от мучительной боли и реветь от собственного бессилия.

– Костя, – умоляюще прошептал Кирилл, надеясь, что тот чудом сейчас появится здесь и спасет его. И пускай для Кости он всего лишь эксперимент, но так нужно, чтобы сейчас он оказался рядом и сказал, что все это сон.

... – Постарайся для своего парня…

... – Кирилл!!!...

Кирилл вздрогнул, подтянув колени к груди.

– Пожалуйста, – осипшим от криков голосом попросил он пустоту, боясь открыть глаза.

... – а какие глазки...

– Какие, нахрен, глазки, Сань, смотри, какая задница у мальчика...

... – знакомься, Кир. Это Саша, мой брат...

И до ужаса знакомые зеленые глаза, которые так часто снились ему в кошмарах.

– Костя...

Кирилл отказывался верить в то, что для Кости он лишь эксперимент. И сейчас, в эту секунду, когда перед ним раскрывался его персональный ад в виде нескончаемого потока оживших воспоминаний, Кирилл готов был простить Косте все. Но тут же понимал, что как бы они ни относились друг к другу, живой призрак прошлого, появившийся так внезапно, встал между ними навсегда. И это нельзя было исправить, это не забыть и не вычеркнуть. Память не стереть, и каждый раз теперь, смотря на Костю, Кирилл знал, что будет видеть его брата.

От этой боли, засевшей занозой в груди, Кирилл не знал, куда себя деть. Все, на что он был сейчас способен – это выть от несправедливости судьбы, которая так безжалостно с ним расправилась.

Он приподнялся и сел у двери, покачиваясь и пытаясь успокоиться. Какой-то древний инстинкт самосохранения подсказывал ему, что нужно прийти в себя и перестать рассматривать окружающие предметы, как средства покончить со всем и сразу. Он очень долго сидел, боясь шелохнуться, и ждал, когда навязчивые мысли отступят и оставят его в покое.

Не зная, что делать, Кирилл впадал в панику. Все повторялось. И так же, как и пять лет назад, он снова остался один на один со своим кошмаром. Только вот Кирилл был уверен, что во второй раз снова пройти через кромешную тьму ему не удастся, особенно теперь. Образ Кости, спасающий его раньше даже в самые темные дни, теперь потерялся. Оказался иллюзией.

Ложь. Обман. Игра.

Кирилл втянул воздух, обхватив себя руками.

Услышав стук в дверь, он вытянулся в струну. Аня. Это должна быть она.

Кирилл стал судорожно подниматься и дрожащими руками открывать замок. Ему нужен был человек, который бы отвлек его от всего происходящего, дал бы ему возможность перевести дух и разобраться во всем. А Аня для этого подходила превосходно. Она единственное, что было в его жизни настоящее, и сейчас, когда весь остальной мир рушился, как песочный домик под порывом ветра, девушка казалась спасением.

Кирилл замер на месте, когда в лихорадке справился с дверью.

– Привет, – на пороге стоял Саша.

Не может быть. Нет. Это... не может быть.

Кирилл в ужасе попятился назад. Он в панике стал оглядываться по сторонам, ища что-нибудь, что могло ему помочь. Но мозг цепенел от страха, переставая здраво соображать.

– Эй-эй, я не причиню тебе вреда, – подняв ладони вверх, парень сделал шаг вперед и вошел в квартиру. – Кирилл, послушай, давай просто поговорим.

Поговорим? Широко распахнув глаза, Кирилл не отрывал своего взгляда от человека, который так просто заявился к нему домой после того, как...

– Я... – Саша остановился возле бра в прихожей. И Кирилл только сейчас краем сознания отметил, как изменился этот человек. Весь такой ухоженный, в дорогом пальто и до блеска начищенных туфлях, с идеально уложенной прической – кто он? Банкир? Брокер? Почему он безнаказанно ходит по земле? – Блять, не знаю, что сказать, – прислонившись к стене, закончил он.

Кирилл чувствовал, как внутри него поднимается ярость. Жгучая, прожигающая насквозь ненависть к этому уроду, к этой твари, которая искалечила ему жизнь.

– Мне было шестнадцать, – слова сами слетают с губ и помимо воли в них проскакивает какая-то наивная детская обида ребенка, у которого отобрали все детство и юность, у которого отобрали радость первых свиданий, первого опыта, отобрали доверие к людям, поселив вечный страх перед миром.

– Я знаю, что мои слова сейчас для тебя ничего не значат. Но поверь, не было и дня, чтобы я не жалел о том, что сделал, – голос Саши звучит так устало и измученно, что просто сбивает с толку. Но всего на секунду, потому что в следующую Кирилл знал, чего хотел. Он хотел смерти этому парню, мучительной и долгой, очень долгой.

– Жалел? – ядовито выплюнул Кирилл, у него уже пылали перед глазами красные круги от той безграничной разрушительной ярости, что пылала в нем. – Да ты со своими дружками ради пьяной прихоти... – Кирилл задохнулся от воспоминаний. – Ненавижу!

– Я понимаю.

– Нихрена ты не понимаешь! – взревел Кирилл.

– Понимаю, – поникшим голосом произнес Саша. Будто, правда, жалел. Будто, правда, понимал, знал, что это такое. – Но я не прошу у тебя прощения, потому что это невозможно простить. И я не могу вернуть время назад, – резко и твердо продолжил он. И, словно по волшебству, перед Кириллом предстал собранный уверенный в себе парень. Вот именно от этих метаморфоз, которые были свойственны Косте, Кирилл покрылся холодным потом. – Все же я прошу тебя ничего не говорить Косте.

Единственное, что сейчас хотел Кирилл – заставить страдать своего обидчика. И все. Казалось, все остальные потребности просто исчезли. Главное увидеть страх и боль в глазах, услышать его крики.

– Ты жаждешь мести, и это понятно, – продолжил Саша, не представляя, до какой степени Кирилл жаждал этой самой мести. А ведь Костя был самым коротким путем доставить мучения Саше. Эти мысли напугали самого Кирилла. – Поэтому я предлагаю тебе сделку. Твое молчание в обмен на меня.

– Что?

– Я знаю, это то, что тебе хочется сейчас больше всего. Даже если ты пока этого не осознаешь, – Саша говорил настолько уверенно, словно знал Кирилла лучше него самого. – Предупреждаю сразу. Если ты причинишь вред Косте, я не стану бездействовать. Но пока мой брат жив, здоров и находится в неведении, у тебя будет уникальная возможность осуществить свои мечты.

Кирилл растерялся от дикости предложения, которое делал Саша. Раб. В его власти. Это кружило голову. Сладкое слово, разливающееся по телу мстительным удовольствием.

Да, он хотел именно этого. Наверное, на его лице был слишком очевиден ответ, потому что Саша перешел к практическим вопросам.

– Хочешь, чтобы я переехал сюда? – он спросил об этом так спокойно, словно речь шла о переезде к другу на уикенд, и отдаться в рабство человеку, которого изнасиловал – обычное дело. Кирилл, для которого происходящее выходило за рамки «нормального», с трудом улавливал смысл. Однако, видеть парня целыми днями определенно не попадало в список его желаний.

– Нет. Ты будешь приходить сюда. К девяти. Каждый день, – неожиданно твердым голосом произнес Кирилл.

– Хорошо, – спокойно отреагировал Крылов. – Сегодня мне остаться?

– Нет, – резко замотал Кирилл головой. На сегодня с него хватит. Этому бесконечно-длинному дню должен настать конец. – Завтра.

– Надеюсь, мы поняли друг друга? Мой брат остается в стороне от наших разборок, – напомнил еще раз Саша.

– Что мне мешает просто засадить тебя в тюрьму? – не сдержался Кирилл.

– Страх пройти через судебную систему снова, – безразлично ответил Саша. – Рассказывать, как на тебя напали, и что случилось потом. Ты не хочешь этого.

Кирилл ненавидел его за эту правду.

– Проваливай, – грубо бросил Деменцев.

Саша лишь кивнул и направился к выходу. Минута и в квартире снова пусто.

Кирилл быстро закрыл дверь. Сердце все еще отбивало нервный ритм, не желая успокаиваться. Руки дрожали, когда он защелкивал замок, надевал цепочку. Кирилл не отказался бы сейчас от бронированной двери с засекреченным кодом доступа, чтобы наверняка отгородиться от окружающего мира. Особенно от старшего Крылова. От проникающих в самую душу глаз, от уверенности парня, его силы.

Кирилл на негнущихся ногах доплелся до спальни, прихватив из кухни нож.

Просто так. Для успокоения.

Он сидел на кровати, прислонившись к спинке и поджав колени к груди.

Часы тикали, будто нарочно, громко и пугающе. Кирилл вздрагивал от каждого стука, крепче сжимая нож в руке. Постепенно на место отчаяния приходило бесчувствие, безразличие. Словно перегорели пробки, и страх, раздирающий его в первое время, утихал.

Глаза сами собой закрывались от усталости. Изможденный разум отключился от реальности, спасая организм от нервного срыва.

====== Глава 18. ======

Предупреждение: элементы БДСМ, “игрушки” и отсутствие какой-либо техники безопасности.

Когда Кирилл открыл глаза, за окном уже рассвело. Солнечные лучи пробирались через занавешенное окно, оповещая о приходе нового дня. Все тело болело от неудобной позы, мышцы затекли, а голову словно дробили на части.

Кирилл поднялся с кровати и отправился на кухню. Разжав пальцы, он положил нож на стол и налил себе воды. В свете дня вчерашние события уже не казались мистической карой небес, непонятно за какие проступки прошлой жизни. Но до сих пор хотелось выть от знакомства с братом Кости, от неожиданной новости о младшем Крылове.

Проверив замки на дверях, Кирилл вернулся в спальню. Вчера, находясь в полубессознательном состоянии, он не мог думать ни о чем. А сейчас при виде смятой постели неожиданно в памяти всплыли моменты с Костей: его поцелуи, шепот, сплетение тел, жаркое дыхание. Стиснув зубы, Кирилл спокойно вышел из комнаты и аккуратно прикрыл за собой дверь.

Главное, не сорваться. Нельзя. Нельзя, черт возьми! Он еще хорошо помнил о белых стенах, уколах и равнодушных лицах вокруг.

Нужно было чем-то занять себя, чтобы не думать без конца о Косте и его брате, но на ум ничего не приходило. Заметив завалы на рабочем столе, Кирилл начал сортировать тетради, учебники, диски. Телефон несколько раз жужжал, умоляя ответить. Но Кирилл упорно игнорировал его, не решаясь даже подойти к мобильнику.

Покончив с уборкой, Кирилл сел за компьютер, чтобы выполнить накопившиеся задания, выданные в институте. Решив все задачи, Кирилл отправил файл на почту преподавателя и случайно в интернете натолкнулся на рекламу сайта нового интернет-магазина «постельных игрушек». Сразу вспомнился Саша, который должен был сегодня прийти к нему. И не встречать же его с пустыми руками?

Кирилл, не задумываясь и не разбираясь в деталях предметах, которые ему предлагали, просто щелкнул «купить» первый набор, который увидел. Он не вчитывался в инструкцию, в глаза лишь бросилась фраза « использовать осторожно», ставшая для Кирилла решающей.

И если верить сайту, то покупки должны были прибыть уже сегодня вечером.

Не желая больше находиться в бетонной коробке под названием «дом», Кирилл отправился в магазин. Спокойствие, с которым он собирался, пугало. Но оно было в стократ лучше, чем та паника, что владела им вчера.

Выйдя из квартиры, Кирилл натолкнулся на Костю, одиноко сидевшего на полу лестничной клетки. Заметив его, Крылов поднялся. Кирилл равнодушно скользнул по нему взглядом и отвернулся, вставляя ключ в замочную скважину.

– Может, поговорим? – прислонившись к стене, неуверенно начал Костя.

– О чем? – закрыв дверь, Кирилл вновь повернулся к парню.

– О моей ошибке, – Костя выглядел уставшим и одиноким, напоминая беспризорника в помятой одежде и с темными кругами под глазами. Неужели он ночевал здесь? – Прости. Я не должен был вести эти записи, и ты не должен был их увидеть. Но они не имеют никакого значения, Кир. Это просто... заметки, мысли на бумаге, ничего больше.

Кирилл со вчерашнего дня находился в таком разладе с самим собой, что сегодня был готов поверить Косте и забыть про слова Долгова, лишь бы вновь ощутить почву под ногами. Но как это сделать теперь, когда он знает так много о его брате? Как вновь довериться?

– Не обязательно оправдываться перед пациентом, – взглянув ему в глаза, сухо произнес Кирилл.

– Нет, Кир, – в отчаянии Костя шагнул к нему ближе. – Ты должен мне поверить. Я лишь хотел помочь, и никогда не воспринимал тебя, как пациента. Ты просто не мог этого не видеть. Честно говоря, я не понимаю, почему ты так легко поверил Долгову. Да, я вел чертов дневник! Но что в этом плохого? Что плохого в том, что я теперь знаю, как тебе помочь? Я больше не напуганный подросток, который рвет на себе волосы, потому что не знает, как спасти близкого человека! Теперь я знаю! Я делал то, что нужно было. И если бы мне дали возможность отмотать время назад, я бы все равно поступил так же.

– Ты, кажется, забыл, – на фоне волнительного монолога Кости, голос Кирилла прозвучал почти равнодушно, – я человек, а не марионетка.

– Кир, прошу...

– Я не хочу больше тебя видеть. Никогда, – отрезал Кирилл и, не дав возможность Крылову сказать что-либо еще, ушел. Он облегченно вздохнул, когда понял, что Костя не собирается идти за ним. Между ними за какие-то сутки открылась пропасть, которую уже не перейти. И виной тому был не только дневник Кости.

Кирилл выскочил из подъезда и быстро зашагал по тропинке, не оглядываясь назад. Он не мог поверить, что это конец. Костя был больше, чем друг или любовник. Крылов был его надеждой на светлую жизнь.

И невозможно было поверить, что этого ничего отныне нет.

Кирилл бесцельно бродил по улицам города, не обращая ни на что внимания. Он думал о словах Кости, об их встрече. Стоило ли ему рассказать, что между ними стоит не только глупые записи в дневнике? Стоило ли говорить о Саше?

Кирилл долго гулял, петляя по аллеям и тропинкам, размышляя о последних событиях. Возвращение в его жизнь Саши начинало казаться чем-то закономерным. С него начались все беды. И Кирилл верил, что на нем все и закончится. Кстати пришлось предложение Саши о его рабстве. Хотя, это даже в мыслях звучало глупо и смешно.

Когда уже начало темнеть, Кирилл направился домой, забредя по пути в продуктовый магазин, где купил выпивку. Он сомневался, что сможет пережить новую встречу со старшим Крыловым, оставаясь в трезвом уме. Расплатившись за покупки, Кирилл направился домой. Он думал, что будет радоваться расправой над человеком, погубившим его жизнь. Но ничего такого не было. Лишь холодная решимость и пустота.

На лестничной клетке, у двери квартиры, Деменцев столкнулся с курьером. Кирилл уже и забыл про утренние покупки. Расписавшись в листе курьера, Кирилл взял небольшую коробку и вошел в дом.

Закинув посылку в гостиную, Кирилл распаковал остальные покупки, выставил спиртное в холодильник и, захватив бутылку вина, вернулся в зал. Стоило посмотреть, какой сюрприз ждал его в коробке.

Первым предметом оказалась небольшая серебряная шкатулка, в которой лежали иглы. Равнодушно отложив их в сторону, Кирилл достал вторую вещь. Это был красивый кожаный ошейник, внутренняя сторона которого была покрыта шипами. И последними на дне коробки лежали наручники.

Кирилл всерьез не задумывался над тем, как пользоваться всеми этими предметами, но в душе сладко заныло от предвкушения мести. Размышляя о предстоящей встрече, Кирилл даже не заметил, как быстро пролетело время. Сидеть и пить в одиночестве было даже приятно. Терзающие душу мысли уходили на задний план, и кошки не так скреблись на душе.

Допивая очередной стакан, Кирилл услышал звонок в дверь. Подождав минуту, он решительно поплелся в прихожую.

– Я пришел, – произнес Саша, когда Кирилл распахнул перед ним дверь. Сегодня Крылов выглядел проще, чем вчера. Светлые брюки,

неизменная рубашка, пиджак. Саша спокойно стоял на пороге, спрятав руки в карманах. Кирилл буквально физически ощущал поднимающуюся в нем волну ядовитой ненависти к этому человеку. Всадить бы ему нож в сердце и избавить мир от такой падали. Кирилл одернул себя. Скорая смерть лишь избавит от мучений, а этого допустить никак нельзя.

Кирилл махнул головой, пропуская парня в прихожую.

– Проходи в гостиную, – сухо произнес Кирилл и отправился на кухню за второй бутылкой. Его немного потряхивало от новой встречи, но в целом Кирилл счел свое состояние вполне адекватным. Взяв вино, он вошел в гостиную и рухнул в кресло.

Саша стоял в центре зала, по-прежнему не вытащив рук из карманов. Он был настолько непрошибаемо спокоен, что начинал злить. Кирилл с опаской несколько минут смотрел на него и даже предположить не брался, что в данную минуту чувствует этот человек, с виду казавшийся равнодушным.

– Даже не предложишь выпить? – хмыкнул Саша. От его голоса, такого пугающе знакомого, Кирилла передернуло.

– Нет, – резко ответил он. – Снимай верхнюю одежду.

– А нижнюю? – на лице Крылова появилась нахальная полуулыбка, но он послушно начал стягивать с плеч пиджак.

Кирилл ничего не ответил. То, что он видел, его одновременно и смущало, и пугало. Но когда Саша остался в одних плавках, паника пересилила все остальное. К горлу подступила тошнота. Кирилл отхлебнул из бутылки.

– Я не собираюсь набрасываться на тебя. Уговор есть уговор, – спокойно произнес Саша, выдергивая его из мыслей.

– Ложись, – грубо приказал Кирилл, кивнув на специально раздвинутый стол по центру комнаты.

Дождавшись, когда его указ будет выполнен, Кирилл осторожно подошел к столу.

– Руки, – потребовал он. Саша выполнил приказ, без комментариев вытянув руки над головой. Быстро пристегнув парня наручниками к ножкам стола, Кирилл шагнул назад. Нескольких секунд близости хватило, чтобы на лбу выступили капельки пота.

– Вижу, ты готовился, – заговорил вновь Саша. Кирилл не мог заставить себя вновь подойти к нему. Иррациональный, не поддающийся контролю страх приковал его к креслу. Кирилл снова глотнул из бутылки, силясь перебороть себя. Но не получалось. Он так отчетливо помнил эти руки, это тело, лежащее перед ним, будто встреча в парке была вчера.

– Зачем? – сглотнув, спросил Кирилл.

– Что «зачем»? – не понял парень.

– Зачем вы это сделали со мной? – голос дрогнул помимо воли. Кирилл чувствовал, как на глаза находит пелена непролитых слез. – Зачем ТЫ это сделал?

Саша некоторое время молчал.

– Какого хуя спрашивать, если тебя все равно не удовлетворит ответ? – раздраженно бросил Саша, устраиваясь удобнее. – Начинай уже! Тебе явно не терпится меня трахнуть.

– Ты знал на тот момент о нас с Костей?

– Нет. Я только вчера узнал, что ты и есть тот самый Кирилл, – нервно усмехнулся Саша. – Блять, до сих пор поверить в это не могу.

– Он тебе этого никогда не простит, – уверенно произнес Кирилл.

– Знаю, – глухо ответил Саша. В его голосе промелькнуло сожаление. – Поэтому я здесь.

Кирилл поставил бутылку в сторону и закурил. В голове мутилось.

– Ты, наверное, уже не помнишь этого, но в тот вечер звонил Костя. Ответил кто-то из твоих дружков.

... – эй, погоди, это его парень звонит...

– Когда в трубке я услышал его голос, – Кирилл чувствовал дрожь, и снова, как в ту ночь, в голове зазвучал отчаянный крик Кости. – Это было такое чувство... будто тебя тупым ножом режут на части, а ты ничего не можешь сделать.

Кирилл поежился, в ушах все продолжало звучать «Кирилл!».

– Я не знал, – едва слышно произнес Саша.

– Так же, как и то, что было потом, – добавил Кирилл. – Костя нашел меня, привез в больницу. Этот момент я помню плохо, но вот Костя – хорошо. Он был все время со мной. Видел. Понимаешь? Он видел меня таким... грязным, – Кирилл поморщился, но продолжил. – Ему было неприятно находиться рядом со мной, я видел. Но это же Костя... он всегда пытается помочь. Но не сложилось.

– Знаешь, что было потом? Костя уехал. Я думал, что справлюсь без него, – Кирилл снова затянулся, вглядываясь в темноту окна. – Но это была деревня, и все скоро узнали, что я оттраханный педик.

Сигарета в руке нервно дрогнула.

– Меня гнали из магазина, а на улице я только и слышал оскорбления в спину. Ты не можешь представить себе, каково это, чувствовать себя изгоем. Я запирался у себя в комнате на целые сутки. Я хотел умереть. Невыносимо хотел. Но под дверями сидела мать и ревела, умоляла впустить ее. Ты хоть знаешь, что пришлось пережить моим родителям? Отца стали презирать его же сослуживцы, а он, в свою очередь, начинал ненавидеть меня. Я был его позором.

– Зачем ты мне это рассказываешь?

– Чтобы ты знал, – резко ответил Кирилл, затянувшись. Он ни с кем никогда не разговаривал на неприятную тему, а сейчас получалось все само собой. И в этом было какое-то изощренное удовлетворение. Внутри что-то высвобождалось, разрывая высокую преграду в виде стены, за которой Кирилл спрятал всю свою жизнь. Но страха больше не было.

К тому же Кирилл видел, что его слова задевают парня, а это было еще одной причиной, по которой он хотел все рассказать.

– Мы не смогли больше оставаться в Октябрьском. Где-то уже через месяц переехали в Самару, – продолжил Кирилл. – Я думал, что в новом городе, где никто меня не знает, будет легче. Но легче не стало. – Кирилл бросил короткий взгляд на Сашу. Парень неподвижно лежал, смотря в потолок. И только пульсирующая венка на шее выдавала его волнение. Кирилл поднялся с кресла и подошел к Саше. Злость пересилила все – и страх, и боль, и отчаяние. Этот человек должен был ответить за все, что совершил. Должен. Кирилл смотрел на него сверху вниз, утопая в презрении и отвращении. Он медленно опустил руку, затушив дымящую сигарету о плечо парня. Саша застонал сквозь стиснутые зубы, но не закричал. Кирилл с мрачным удовольствием смотрел на его страдания, желая еще раз увидеть муку на лице.

– Нравится? – с дьявольской улыбкой на губах, спросил Кирилл.

Саша взглянул ему в глаза и спокойно, без всякого страха, произнес:

– Легче не станет. Даже если ты меня убьешь.

Кирилл пропустил его слова мимо ушей. Пока в крови бурлил адреналин, он не собирался бездействовать. Взяв коробочку с иглами, Кирилл вернулся к столу.

– Начинаем веселиться? – хмыкнул Саша, сохраняя показное равнодушие. Но Кирилл видел, как в глазах парня исчезала надежда. – Надеюсь, у тебя есть хоть какое-нибудь представление о том, как этим пользоваться?

– Нет, – довольно произнес Кирилл и без предупреждения всадил первую иглу в грудь Саши. Слабый стон, сорвавшийся с его губ, сладким наслаждением разливался в крови. – Я не силен в анатомии.

Кирилл воткнул еще одну иглу, немного дальше. Упоительное чувство вседозволенности, власти кружило голову, сметая последние остатки здравого смысла. Еще одна игла входит в мышцы пресса и предплечье. Вводя инструмент пытки в бедро, Кирилл уже с наслаждением слушал крик парня. В голове пелена, и надо бы остановиться, но наполненный страданием крик человека, который причинил в прошлом столько боли, вызывает лишь желание вернуть ему ту же самую боль.

И Кирилл продолжал наблюдать, как вздрагивает Саша, когда в его тело входит очередная игла, продолжал наслаждаться стонами боли и редкими вскриками.

Хотелось большего. Намного большего. Увидеть его страх, панику в глазах – вот что нужно и важно.

Кирилл отбросил коробку с иглами и достал из пакета ошейник.

– Эй-эй, погоди, – увидев новую игрушку в руках Кирилла, Саша дернулся в своих оковах, что несказанно порадовало Деменцева. – Стой. Ты в этом же не хрена не соображаешь. Не нужно, Кирилл. Твою мать, остановись!

– Ты остановился, когда я тебя молил об этом? – злорадным шепотом спросил Кирилл, наклонившись над ухом. Никогда в своей жизни он не испытывал большего наслаждения, чем в тот миг, когда увидел в глазах напротив так знакомый ему страх. – Расслабься, сладкий, – с удовольствием произнес Кирилл, застегивая ошейник. Саша зажмурился, когда шипы коснулись шеи, он старался справиться с собой и дышать как можно спокойнее, чтобы не пораниться.

– О чем ты думал, когда пришел ко мне? – с любопытством спросил Кирилл, коснувшись волос парня. Мягкие. Как у Кости. – Ты не мог быть настолько глуп, чтобы надеяться, что я отпущу тебя.

– Правда сломает Костю, – тихо ответил Саша, замирая.

– А мне теперь все равно.

– Нет, – уверенно произнес Саша, взглянув ему в глаза. – Не все равно.

Кирилл, улыбаясь, задел иголку в теле парня. Саша еще пытался держаться, но его выдержка оказалась не бесконечна. Дыхание участилось, и шипы ошейника мягко прошлись по коже.

– Вы приставили мне к горлу нож, – надавливая на иглу, Кирилл вновь услышал захлебывающийся стон. Саша дернулся в наручниках, выкручивая руки в отчаянной попытке уйти от боли. Струйка крови стекла по коже. – Я не мог сопротивляться.

Саша вновь затихал, понимая, что сопротивление лишь усилит страдания.

– Я не мог вздохнуть. А вы продолжали трахать меня! – не сдержавшись, выкрикнул Кирилл, рывком доставая иглу из груди парня. То, что он услышал следом, этот вопль раненого зверя, больше не приносил облегчения. Кирилла трясло, и он видел, как дрожит его пленник на столе. Саша задыхался.

– Если ты не снимешь эту штуку с моей шеи, – обессилено прохрипел Саша, – то убьешь меня... через пару минут.

Кирилл нажал на кнопку, расстегивая ошейник. От вида кровавых дорожек его затошнило, но он не показал этого. Кирилл отстегнул наручники и вернулся в свое кресло к недопитой бутылке.

Саша некоторое время еще лежал, не шевелясь. Его грудь часто вздымалась в такт дыханию. Стало противно и мерзко. От него. От себя.

Кирилл сделал большой глоток из горлышка и отвернулся от парня. Еще несколько минут были слышны ругательства и шипение, когда Саша вытаскивал иглы. А потом все стихло. Кирилл поднял голову. Саша сидел на полу, прислонившись к дивану, и дышал с открытым ртом. Его глаза были закрыты. Рука безвольно лежала на животе, держась за небольшую ранку от иглы.

– Одевайся, – коротко бросил Кирилл и снова глотнул из бутылки. Саша не спорил и, не издав ни звука, подтянул к себе брюки.