355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Леди Катрина » Собирая осколки (СИ) » Текст книги (страница 1)
Собирая осколки (СИ)
  • Текст добавлен: 25 мая 2017, 00:30

Текст книги "Собирая осколки (СИ)"


Автор книги: Леди Катрина


Жанры:

   

Слеш

,

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)

Новинки и продолжение на сайте библиотеки https://www.litmir.me

====== Глава 1. ======

Предупреждение: графическое изнасилование.

– Кирюш, может попросить дядю Ваню тебя проводить? Темно уже, – стоя на крыльце, огляделась по сторонам пожилая женщина в привычном темно-красном фартуке.

– Нет, бабуль, я же не Красная Шапочка, – тепло улыбнулся Кирилл своей бабке и, перепрыгнув две ступеньки перед крыльцом, спустился на тропинку, ведущую к выходу.

– Ну, как знаешь, – сдалась женщина. – Передавай привет маме. И будь осторожен.

– Обещаю. Пока, ба, – махнул он ей рукой, открывая скрипучую калитку.

Где-то в метрах десяти от дома его бабки горел старый фонарь, который грозил вот-вот погаснуть. Но пока от него еще был толк, что радовало.

Поежившись от прохладного ночного воздуха, Кирилл застегнул ветровку, достал плеер и, надев наушники, включил свою любимую АС/DC. Городок у них был небольшой, оживленного движения на улицах не было, да и вообще после десяти часов достаточно редко мимо проезжала случайная попутка. Поэтому Кирилл, погружаясь в басистую музыку и напевая себе под нос, не боялся быть сбитым железным конем. Он был в веселом расположении духа, приближение выходных и запланированный пикник с ребятами у речки поднимало его настроение еще выше.

Решив срезать путь, Кирилл повернул в сторону парка, который ночью выглядел слегка угрожающим. Даже днем, в солнечном свете это место напоминало джунгли, а уж ночью и подавно. Но минут двадцать тропинка, ведущая через парк, могла сэкономить.

– I’m on the highway to hell, – негромко пропел Кирилл, подражая голосу певца. Он не слышал ничего вокруг, погруженный в любимую музыку. И насколько же для него было неожиданным, когда перед ним предстал парень! Незнакомец был лет двадцати пяти, в старом спортивном костюме он смотрелся как уголовник, недавно сбежавший из тюрьмы. Обладатель поношенного трико перегородил дорогу и с силой рванул плеер Кирилла за наушники.

После громкой музыки тишина в парке стала оглушающей.

– Не смотрим, куда прем? – неприятно оскалившись, спросил парень.

– Верни плеер, – возмущенно потребовал Кирилл, протянув руку. От ухмылки на лице парня стало не по себе. Что-то зловеще неправильное промелькнуло в очертании его губ. Темнота и пустота парка начинали пугать. Оглянувшись по сторонам, Кирилл заметил еще троих парней, движущихся в его сторону.

Один бритоголовый в грязной майке, у другого в глаза сразу же бросалась длинная цепочка, пристегнутая к джинсам, которая позвякивала при каждом его шаге, а вот третий отличался от всех. Хорошо одетый, ухоженный, с чуть отросшими светлыми волосами, он шел чуть позади остальных, немного пошатываясь, но продолжая крепко держать бутылку в руке.

Парень в спортивке хмыкнул, привлекая внимание, и с довольным видом отбросил плеер в неухоженные заросли кустарников. Кирилл уже собирался бежать, поняв всю плачевность своего положения – один против четверых взрослых парней он ничего не смог бы сделать – но стоило ему рвануть в сторону, как один из подошедших, тот, что был с цепью на джинсах, крепко схватил его за локоть, оставляя синяки.

– Какой хорошенький, – дернув Кирилла на себя как тряпичную куклу, произнес он тягучим неприятным голосом, от которого по спине мурашки пробежали.

– Отпусти, – стараясь не терять самообладание, потребовал Кирилл, прикидывая, какие у него шансы уйти сегодня целым и невредимым.

– А какие глазки, – грубо схватив его за подбородок и развернув к себе лицом, произнес тот, что выглядел «нормальным». Кирилл резко дернулся назад, уходя от неприятного хозяйского прикосновения.

– Бля, какие нахрен глазки, Сань, ты глянь, какая попка у мальчика, – сильно ударил его по ягодицам бритоголовый. Все инстинкты Кирилла вопили – бежать. Заехав коленом в пах державшего его парня, Кирилл услышал жалобный вскрик и мат. Но, не реагируя на это, рванул вперед, мечтая вырваться из зловещего леса как можно быстрее. Однако остальные, несмотря на свое подвыпившие состояние, среагировали быстро, перехватив его в двух шагах.

– Отпусти меня, сволочь! – брыкаясь и вырываясь из стального захвата «спортсмена», Кирилл молотил парня и ногами и руками. Бил его куда только мог дотянуться, но силы изначально были не равны. Он был все равно что котенок в лапах изголодавшегося дикого хищника.

– Как скажешь, – хмыкнул «спортсмен» и толкнул Кирилла к своему другу, хохотавшему в стороне. Парень с цепью на джинсах поймал его как мяч, сжав в своих руках, и больно прикусил мочку уха. Кириллу удалось отбиться от него, чем был вызван новый смех окруживших его со всех сторон парней.

– Отпустите меня, я никому ничего не скажу, – стараясь еще сохранить спокойствие, которое таяло с каждой секундой, Кирилл в панике осмотрелся по сторонам. Ни души. Никого. Только темный лес и лунная дорожка, пробирающаяся сквозь крону деревьев.

– Отпускать такого сладенького мальчика? – притворно ласково произнес тот, кого назвали Саней.

– А давай так: ты поработаешь чуток задницей, и мы тебя отпустим, – продолжая скалиться, предложил бритоголовый, наступая на него. Кирилл следил за каждым шагом, бегло оглядываясь на остальных. Он слышал бешеный стук своего сердца и не мог даже шелохнуться. Слова парня казались безумными, нереальными.

Широко распахнув глаза, Кирилл смотрел на парней, не веря в их намерения. Абсурд. Это не может происходить с ним. Нет. Только не с ним. Он замотал головой, не зная куда отступать, чувствуя себя как животное, загнанное в ловушку.

– Серый, я буду первым, – обратившись к двинувшемуся ему навстречу «спортсмену», предупреждающе бросил Саша.

– Вечно ты все сливки снимаешь, – недовольно буркнул тот.

– Парни, харе спорить, мальчик нас уже заждался, – усмехнулся парень с цепочкой, довольно потирая руки. Кирилл не знал, что делать. Ему хотелось уйти, сбежать из этого кошмара, прекратить весь ужас в сию же секунду.

Необдуманно побежав в сторону, он споткнулся о подножку «спортсмена» и упал на землю. Нападавшие воспользовались его промахом мгновенно, накинувшись на него разом.

Кирилл кричал и вырывался, пытаясь оттолкнуть их всех от себя. Но бритоголовый ловко завел ему руки над головой, вжимая кисти в холодную землю. Парень с цепью и Серый крепко держали его за ноги, пока Саша не опустился на землю, достав из кармана нож. Увидев сверкнувшее лезвие, Кирилл окончательно погрузился в свой парализующий страх, ядом расползающийся по венам.

– Нет, пожалуйста, не надо, – глядя в холодные зеленые глаза блондина, отчаянно шептал Кирилл, замирая словно статуя. – Не надо.

– Какой ты красивый, – аккуратно проводя ножом по его подбородку и оставляя бусинки крови, завороженно смотрел на него Саша.

Кирилл не почувствовал боли от ножа, но только осознание того, что в руке больной сволочи оружие, взрывало мозг от отчаяния и безнадежности.

– Саня, ну, давай, быстрее, бля... уже не могу... хочу, – раздался голос бритоголового над ухом.

– Снимайте с него штаны, – не поворачиваясь к тем, кто держал его за ноги, отдал приказ блондин, склонившись и накрыв рот Кирилла поцелуем. Жестким, яростным, наполненным только похотливым желанием. Юноша замычал, дернувшись в сторону, ногами пытаясь оттолкнуть от себя парней, которые потянулись к его брюкам. Но Саша не отступал, прижимая его тело к земле своим весом. Кирилл прикусил язык, хозяйничавший у него во рту, и почувствовал металлический привкус крови. Блондин отстранился, довольно хмыкнув, и вытер сочившуюся из ранки кровь рукавом белой рубашки. В его глазах пылало дикое дьявольское пламя, от которого страх накатывал новой волной цунами.

– Держите его крепче, – расстегивая свои брюки, бросил Саша, устраиваясь у Кирилла между ног.

– Нет! Не нужно, не нужно, отпустите! – начав вырваться с утроенной силой, Кирилл готов был умолять о пощаде, лишь бы они прекратили его трогать. Он ничего им не сделал, пускай его отпустят. Он больше не будет ходить через этот лес, не будет. Только отпустите. Отпустите!!!

Он не мог вырваться, не мог ничего сделать, отчего чувство беспомощности жгло изнутри непролитыми слезами.

– Сволочи!!! – срывая голос от крика, продолжал он кричать, разъедаемый изнутри стыдом, отчаяньем и страхом.

– Тише, малыш, тише, – приставив нож к его горлу, прошипел бритоголовый, коленом придавив ему сведенные вместе кисти. – Не дергайся, а то поранишься.

Кирилл напряженно замер. Его грудь вздымалась в такт частому дыханию, когда две пары рук резко и быстро стянули его брюки вместе с трусами. Он старался не дергаться, честно стараясь не шевелиться, но все равно отпрянул назад, понимая бессмысленность своего поступка.

– Тихо, зайка, – лезвие уперлось в его горло.

Кирилл прикусил язык, когда Серый провел ладонью по внутренней поверхности бедра, поглаживая, опустился ниже, к паху. Второй держал его за стопы, не позволяя оттолкнуть от себя всю эту мерзость.

– Пожалуйста, – зажмурившись, выдохнул Кирилл, сглатывая комок, подкативший к горлу. Саша вытер слезу, скатившуюся по его щеке, и накрыл ладонью его член – через тело словно электрический ток пропустили. Кирилл вздрогнул от прикосновения.

– Шшш, маленький, – помассировав вялый член, обманчиво ласковым голосом произнес Саша.

Кирилл хотел откатиться в сторону, но руки, вцепившиеся в него, удержали на месте и грубо развели колени в стороны. Он сжался от ужаса, когда почувствовал, как его ануса коснулся палец.

– Не нужно, нет! Отпустите! – яростно выкрикнул он, сталкиваясь с лезвием ножа, которое в этот раз все-таки легко задело нежную кожу.

– Расслабься, малыш, – снова поцеловав его, прошептал Саша, не слыша никакие мольбы.

– Пожалуйста, – он всхлипнул от отчаяния, когда палец продолжил толкаться глубже сквозь сопротивляющийся сфинктер до тех пор, пока не вошёл на всю длину. Слабое жжение резануло Кирилла изнутри, заставив рвануться ещё исступлённее.

– Какой ты горячий, – коснувшись его дыханием, довольно произнес Саша. – Похоже, ты никогда не был с мужчиной.

Кирилл не ответил, но покраснел, когда парни, державшие его, грубо расхохотались и стиснули его бедра ещё крепче. Их пальцы жестоко впились ему в кожу. Кирилл, задохнувшись, скорчился от боли.

– Такой тесный, – продолжая растягивать его, раскрывать, все повторял Саша. Кирилла уже тошнило от этого голоса, он старался вытолкать из себя палец, но парень, терзавший его тело, лишь засмеялся над тщетными попытками.

– Бля, я сейчас кончу уже, – сев на его ладони, нетерпеливо заерзал бритоголовый, склонившись над лицом. Мерзкий оскал, похоть в глазах впивалась в память, выжигая уродливые картины. Он не хотел этого видеть, не хотел этого чувствовать. Пожалуйста, отпустите. Отпустите...

Он плотно зажмурил глаза в отчаянной попытке отстраниться от происходящего. Его тошнило от стыда и унижения, слезы уже стекали безудержным потоком.

– Саня, я сейчас твое место займу, сука, хорош медлить...

– Заткнись, Серый, – наслаждаясь процессом, рявкнул Саша. Палец исчез. Но не успел Кирилл облегченно вздохнуть, как что-то большее толкнулось в него. Он закричал от дикой острой боли, пронзившей все его тело. Его держали, раскрывали, не давая свести колени.

– Мальчик мой, расслабься, – голос Саши над самым ухом. – Маленький мой, ну же, давай.

Слезы стекали по щекам, боль оглушала. Его всхлип оборвался, когда парень настойчиво протолкнулся внутрь, ввинчиваясь, будто пытаясь порвать. Его тело инстинктивно сопротивлялось вторжению, но Саша врывался в мышечное кольцо, не отступая, даже когда Кирилл изогнулся от боли, сгорая в своих мучениях.

– Хороший мальчик...

Глаза застилала пелена слез, он не видел лица Саши, все расплывалось, но в память врезался тягучий бархатный голос, который все продолжал звучать у него над ухом.

Кирилл чувствовал, как его лапают чужие руки, заползая под футболку, больно сжимая соски, в то время когда Саша продолжал медленно вколачиваться в него, заставляя раскрываться шире, а он мог только лежать, распростёртый, беспомощный, пока его неторопливо трахали. Пальцы на его теле царапали, сжимали, стискивали, требуя сдаться, изводили все сильнее и сильнее.

Саша не ускорял темп, просто медленно, методично двигался в его заднице вперёд и назад, вызывая новые вспышки адской боли. Кирилл чувствовал себя так, словно в его задний проход пытаются залить жидкий огонь, жгло нестерпимо.

Он кричал, умолял, просил оставить его в покое, на что получал только новый приступ смеха и не щадящие грубые ласки парней.

– Мой мальчик... сладенький мальчик...

Толчок и шумное дыхание. Новая боль. Крик, раздирающий горло. Слабый стон Саши.

На лицо что-то брызнуло, но Кирилл не открывал глаза. Он хотел домой. Домой, туда, где не будет так мучительно стыдно и больно, где не будет рук, шарящих по его телу, где не будет отвратительно-мерзкого запаха, где не будет слышно тяжелого дыхания парней.

– Все, не могу больше, – раздраженно бросил сидящий у него на руках бритоголовый. – Открой ротик, мальчик.

Давление на руки исчезло, но облегчения не принесло. Ему насильно открыли рот. Он слабо пытался руками отстранить от себя грузного парня, но тот удобно сел на него, коленями прижав руки к земле, и втолкнул ему в рот толстый член. Кирилл задохнулся, ему не хватало воздуха, он мог лишь хрипеть и стонать, пока бритоголовый со стоном наслаждения погружался в его рот, вызывая рвотные позывы, пока Саша выходил из него и проталкивался обратно, глубоким, отвратительно интимным движением и неприятным звуком. Он слышал тяжёлое дыхание наблюдающих парней со стороны, слышал их стоны, чувствовал их руки на своей груди. Кирилл замычал, дернулся от слишком резкого толчка Саши, от вбивающегося в его рот члена.

Он задыхался, растягиваемый двумя парнями, мечтая умереть быстро, мгновенно, потому что пытка становилась невыносимой. Но его не отпускали, использовали. Чьи-то руки обвились вокруг его члена, сдавили и начали неумолимое, безжалостное движение. Слезы душили. Футболку разорвали, и голую спину царапали мелкие камушки на земле от каждого движения вколачивающегося в него парня. Казалось, его старались разорвать на части.

Руки были повсюду. И снова неприятные прикосновения, добавляющие новую боль. Его растягивали с двух сторон и все, что было позволено ему – маленькие глотки воздуха.

Парень, сидевший на нем, грубо дергал его за волосы, словно ему было мало мучений Кирилла. С противным отвратительным стоном бритоголовый кончил ему в рот. Кирилл закашлялся, но отстраниться не мог. Задыхаясь, он бессмысленно дергался, как бабочка, проткнутая иголкой. Трепетал, стараясь вырваться под омерзительным смехом парней. Растоптанный, униженный, сломленный.

– Какой восхитительный ротик, – слез с него бритоголовый. Кирилл, откашливаясь, жадно хватал спасительный воздух.

– Мой мальчик, – выдохнул ему на ухо Саша, не давая отстраниться. С глухим стоном он кончил в него, войдя до конца. Кирилл на секунду открыл глаза, встретившись с холодным стеклянным взглядом, запоминая своего насильника в мельчайших деталях.

Саша коснулся его губ, противореча всему, что было до этого, и мягко, нежно скользнул языком внутрь. Кирилл не отвечал на поцелуй, не сопротивлялся, желая, чтобы это все уже скорее закончилось и ему позволили умереть.

– Эй, теперь моя очередь, – потянув Кирилла за бедра на себя, возмутился Серый, когда Саша вышел из него.

Они сменяли друг друга, продолжив мучительную пытку. Кирилл терял сознание, уходя в блаженное беспамятство, но его снова возвращали, издеваясь над поруганным телом, выворачивая душу наизнанку и оставляя свои грязные следы.

Слез больше не было, лишь редкие вскрики от особо болезненных толчков.

Когда он через туман в голове услышал долгожданное слово «уходим», то не испытал ни радости, ни облегчения. Ничего больше не было, он был полностью выпотрошенным, израненным физически и морально.

Его просто больше не было.

====== Глава 2. ======

Небольшое предупреждение: я немного изменила заявку.

– Приехал! – радостными оханьями и аханьями встречала их на пороге дома добродушная старушка. Костя обнял пожилую женщину со счастливой улыбкой на лице. Только приезжая сюда каждые свои каникулы, он будто возвращался в родной дом, где его любят, ждут, где ему всегда рады и где не услышишь, что ты непутевый бездельник, ничего не делающий для своей семьи.

– Ох, и вымахал, похорошел, – отстранившись, старушка потрепала его за щеки, продолжая сиять и умилительно любоваться внуком. – Петь, ты глянь-ка, как наш внучок-то изменился!

– Бабка, он только с дороги, дай ему передохнуть, – ворчливо, но беззлобно бросил дед, затаскивая домой сумки. Костя с глупой счастливой улыбкой продолжал переводить взгляды с одного на другого. Так здорово вернуться домой из холодного, равнодушного ко всему Питера, где только в камне скульптур можно встретить чувства!

– Ба, я не устал, – снова прижавшись к ней, как в раннем детстве, заверил ее Костя. – Я столько ждал, когда приеду сюда.

– Так. Разговоры потом, пошли, кормить тебя будем. Вон, какой худой, небось, не кормят совсем в городе?

– Не, бабуль. Так, как ты – не кормят, – засмеялся Костя, пройдя за женщиной на кухню. – Но я чуть позже поем, – бросив взгляд на накрытый стол, он посмотрел на часы. Двенадцать ночи. Поздно, но, черт, он так долго этого ждал. Так долго. – Не знаете, Деменцовы никуда не уезжали?

– Ой, да успеешь еще со своим Кириллом увидеться, – махнула рукой бабка, суетясь на маленькой кухоньке, продолжая выставлять на стол все свои приготовленные заранее блюда. Весь день, что Костя добирался до Октябрьского, его одолевало незримое сладкое предвкушение новой долгожданной встречи, которое не позволяло не то что уснуть, а даже вздремнуть или подумать о чем-нибудь другом, кроме последнего разговора с Кириллом на перроне вокзала, когда тот провожал его с зимних каникул.

Холодно. На перроне немноголюдно, но он тащит его за угол здания, куда не проникает морозный ветер. Как только они скрываются из виду, он тут же прижимает Кирилла к себе, вдыхая его запах вместе со свежим зимним воздухом, раздражаясь, что на Кирилле так много одежды. Куртка, шарф, шапка. А так хочется коснуться его кожи, провести ладонью по гладким мышцам, слыша негромкий стон наслаждения.

– Кир, ты дождись меня до лета, хорошо? – покрывая его лицо поцелуями, шепчет он. Кирилл отвечает легким касанием обветренных губ. Да, дождется, да, будет любить и ждать. – Не хочу уезжать.

– А ты думай о том, что будет летом. Ты приедешь и мы... – Кирилл смущается, но не опускает глаза, одним взглядом передавая то, что не может произнести вслух. Костя стискивает его сильнее, выдыхая прямо в губы:

– Мой, – и так сладко, сладко, так хорошо. – Я буду первым у тебя, я сделаю все, чтобы тебе было хорошо.

И хочется кричать на весь вокзал, на весь город, на весь мир, что этот раскрасневшийся от мороза и возбуждения парень – его.

Мой. Такое опьяняющее чувство, что для Кирилла он будет первым мужчиной, что никто еще не видел этого блеска в его глазах, приоткрытые губы, жаждущие поцелуев. И никто даже не мог подумать, насколько отзывчив на ласки внешне такой обычный и сдержанный парень.

– Да, – обнимая его за шею, выдыхает Кирилл...

Костю била нервная дрожь от одной мысли, что он скоро увидит Кирилла. И все остальное вмиг становилось неважным. А его бабушка даже не догадывалась, сколько смысла было в ее одном просто словосочетании «своим Кириллом»!

Костя, схватив со стола пирожок, откусил немного, чтобы хоть куда-то деть бушующий восторг скорой встречи. Сердце трепетало от радости, Костя изнывал от желания вновь почувствовать вкус поцелуев, страстные объятия и увидеть сияющий взгляд любимых глаз.

С Кириллом они познакомились два года назад, и вначале это была просто дружба, без какого-либо подтекста. Косте нравился веселый мальчик, который легко, одним своим появлением мог поднять настроение и отодвинуть все тревоги лишь улыбкой. Костя старался не лгать себе, поэтому через год он просто признался, что втайне мечтает о Кирилле не только как о друге. И в один из жарких летних дней он прямо сообщил об этом Кириллу. Костя ожидал всего что угодно: удара, насмешек, молчания, но никак не смущенного взгляда и тихого «думал, что один я с ума схожу». Вот бывают такие моменты в жизни, когда можно с уверенностью сказать, что они изменили все. Тот день Костя бы с уверенностью назвал «Переломный».

А потом понеслось, поехало. Они узнавали друг друга совершенно с другой стороны, невинные неумелые поцелуи, жаркий шепот и желание. Всякий раз, когда они оставались одни, Костя хотел большего, чем простых прикосновений, но Кириллу было всего пятнадцать, и Костю пугало, что он может плохо повлиять на дальнейшую жизнь парня. И пускай он сам был всего на два года старше, но это казалось существенным, Костя понимал, что Кирилл ни к чему серьезному просто был не готов. Но только до этого лета.

– Ба, мы чуть ли не полгода не виделись, – скрывая вопящее желание сорваться с места и побежать к соседям, возразил Костя.

– Да дома, дома твои Деменцовы, – улыбнулась женщина.

– Я быстро. Просто поздороваюсь и все, – чмокнув бабку в щеку, бросил Костя и быстро выбежал из дома, на ходу доставая мобильный телефон и набирая Кирилла. Будить его родителей в такое время не хотелось.

Он уже был на полпути к их дому, когда ему наконец-то ответили.

– Кир, я приехал, – шепотом, словно его мог кто-то услышать, произнес он в трубку. Ему сейчас ответит такой, наверное, сонный голос. Костя ждал ответа, как очередного маленького чуда. – Я соскучился, – с блаженной улыбкой вдохнув свежего ночного воздуха, Костя остановился напротив их дома, где в окнах горел свет. Стук сердца словно вместо него отсчитывал секунды до того момента, как дверь распахнется и к нему навстречу выбежит Кирилл.

– А ты кто, его парень, что ли? – на том конце послышался пьяный мужской смех. – Серый, прикинь, у мальчика уже кто-то был, – чужой незнакомый голос прозвучал лязганьем металла в голове, возвращая его с небес на землю.

– Где Кирилл? – напрягшись, выдавил из себя Костя, чувствуя, как земля уходит из-под ног.

– Хочешь его услышать? А, ну чё, это можно устроить, – послышалась возня. Костя сжал трубку крепче, не понимая, что происходит. Кирилл с кем-то отдыхает? Он не стал его дожидаться? – Череп, эй, посторонись, тут мальчику его парень звонит, – услышал Костя вновь тот же голос. Последовали ругательства.

– Эй, пацан твой... это... ну, он типа что-то не реагирует.

– Где Кирилл? – прорычал Костя в трубку, теряя терпение. Его уже не на шутку трясло, он даже представить себе боялся, что с Кириллом может что-то случится плохое.

– Ща я его расшевелю. Эй, сладкий, давай, постарайся для своего парня.

Тишину в трубке разорвал отчаянный крик. Сердце рвануло в грудной клетке с такой силой, словно готово было вырваться в сию же секунду, отреагировав на знакомый, родной голос. Кира. О Боже!

– Кирилл! – проорал он в трубку. – Только тронь его, слышишь? Сука, я убью тебя! Убью!!!

До хруста сжимая кулаки, Костя в растерянности оглядывался по сторонам, не зная, что делать и куда бежать, кого просить о помощи. Кира. Господи, лишь бы с ним все было в порядке. Только бы...

Новый всхлип в трубке щипцами вырывал из него душу, разрезая на части тупым острием.

– Сволочь! Не трогай его, ублюдок!!! Я убью тебя, мразь!!! Слышишь, я вас как скот порежу, слышишь?!! Кира!!!

– Тише, пацанчик, – засмеялся в трубке голос. – Можешь даже забрать его. Мы его в парке оставим. – Новый стон. Крик. И все внутри обрывается, взрывается, рассыпаясь на миллиарды осколков, безжалостно раня, царапая, убивая. Медленно. Мучительно. Кирилл.

Дыхание перехватывает, легкие словно жидким азотом наполняются. Спичка и пожар, взрыв. Он больше ни о чем не спрашивает, просто срывается с места и мчится в парк с бешеной скоростью, даже не подозревая, что может передвигаться настолько быстро. В висках стучит... Кира... только бы успеть. Успеть. Сейчас. Немедленно. Поворот, второй, третий. Фонарь, перекресток. Он влетает в парк, оглядываясь по сторонам, даже не пытаясь отдышаться.

– Кирилл!

Тихо. Безумно тихо. Отчего, кажется, даже сосуды лопаются. В голове стучит не прекращаясь.

– Кира! – в панике окрикивает он его, боясь не услышать, боясь опоздать, не успеть. Кирилл... о Боже... просто ответь, пожалуйста. Кирилл!

Темно. Ничего не видно. И так тихо, зловещая тишина, в которой так громко стучит собственное сердце. Он оглядывается по сторонам, заглядывая за кусты, царапая руки, но даже не замечая ран. Он прислушивается, всматривается, впадая в настоящий ужас, когда видит Его. Мозг не воспринимает картину целиком, лишь отдельные части: разбросанную, разорванную одежду, кровь, обнаженные плечи, кровоточащая рана на шее, голую исцарапанную спину в багровых пятнах, кровь, тоненькой струйкой стекающую по бедру. Каждый шаг дается с невероятным трудом.

Нет. Этого не может быть. Нет.

Он рухнул на колени, как подкошенный, оказавшись рядом с голым, свернувшимся в комок парнем.

– Кир... – трясущейся рукой он потянулся к нему, но так и не дотронулся. Пелена раскаленной добела ярости застила глаза, расползаясь по венам волной дикой, безумной ненависти и отчаянием.

– Кира, – прошептал он еле слышно, разрываемый изнутри болью от одного вида беззащитного, истерзанного тела человека, который был дороже всех на свете, который никогда в жизни никому ничего плохо не сделал. Трясущимися руками достав из кармана мобильный телефон, он набрал «скорую».

– В парке... нападение... – слова отказывались ложиться в предложения, слезы и злость на подонков, которые посмели надругаться над его парнем, рвались наружу как стадо диких животных.

– Ваше имя? – безучастный равнодушный голос.

– Константин Крылов. О, Боже, – отчаянно выдохнул Костя, легко, осторожно дотронувшись до лежащего на земле парня. – Приезжайте. Его зовут Кирилл Деменцев. Я не знаю, что с ним. Он без сознания, у него кровь на шее, – смахивая слезы, из-за которых перед глазами все расплывалось, Костя аккуратно положил голову Кирилла к себе на колени, развернув парня к себе. Услышав слабый, едва слышный стон, Костя крепко закрыл глаза. Живой. Костя не мог на это смотреть. Слишком тяжело. Слишком больно.

– У него есть пульс?

– Твою мать, оторвите свою задницу от стула и пришлите кого-нибудь! – проорал он в трубку телефона и отбросил его в сторону.

Склонившись над Кириллом, он боялся дотронуться до него, боялся причинить ему новую боль.

– Все будет в порядке, – едва касаясь, он провел по его влажным и грязным волосам, по его лицу, содрогаясь всем телом, когда почувствовал на щеках парня следы спермы и слез.

Он уже не понимал, что именно кричит, крепко держа голову Кирилла на своих коленях, но боль не уходила. Кулаки тряслись от напряжения. Внезапный образ подонков, лапающего его парня своими грязными ручищами, вызвал новый приступ неподдающейся контролю злости. Ярость душила его, тело вздрагивало от каждого тихого стона Кирилла. Он посмотрел на его тело и с трудом сглотнул поднимающуюся в горле желчь, когда заметил синяки и ссадины, отпечатки пальцев на бедрах.

– Кир, – отчаянно касаясь губами влажного виска парня, сгорая от собственного чувства вины, выдохнул Костя. Он не сумел. Не защитил. Не остановил их. Опоздал. – Прости...

Мигалки. Свет. «Скорая». Люди в белых халатах, которые пытались отобрать у него Кирилла. Он зарычал, сильнее вцепившись в тело. Нет, он больше никому не позволит причинить ему вред. Никому. Никому...

– Костя, отпусти его, – присев рядом с ним, попросил мужчина. Костя не сразу узнал в этом человеке в милицейской форме соседа своей бабки, Ивана Михайловича. – С ним все будет хорошо. Просто разожми руки, – мягко и спокойно продолжал говорить мужчина, накрыв его ладони, сжимающие тело Кирилла в стальной хватке. – Отпусти. Ему нужна помощь.

Костя боялся поверить мужчине, но он знал его, знал, что тот хорошо относился и к нему, и к Кириллу. По щекам бежали слезы, которые он только сейчас заметил. Они мешали. Черт возьми, они мешали ему видеть Кирилла!

– Костя, – настойчиво повторил Иван Михайлович. Приложив огромные усилия, Костя заставил себя разжать пальцы трясущихся рук.

– Вот так. Молодец, – забирая тело Кирилла, произнес мужчина, ловко и осторожно поднимая того на руки и передавая людям в белых халатах. Костя немигающим, опустошенным взглядом провожал каталку, всеми фибрами души несясь за ними, туда, к Кириллу. Он не мог его оставить. Не сейчас. Судорожно сглотнув, Костя прижал окровавленные руки к лицу. Вздохнул раз, потом другой, пока гул в голове не стих.

– Тебе нужна помощь? – помогая ему подняться, спросил Иван Михайлович. Костя качнул головой, продолжая смотреть вслед увозимого на каталке Кирилла.

– Мне нужно с ним, – охрипшим от крика голосом произнес он.

– Поехали, я подвезу тебя, – подтолкнул Иван Михайлович его вперед. Они вдвоем двинулись к милицейской машине, припаркованной у входа парка. «Скорая», мигая включенной сиреной, отъехала от ворот. Костя дернулся в ее сторону, но затормозил, осознав, что поедет в другой машине.

– Что произошло? – уже в автомобиле спросил Иван Михайлович, отъезжая от парка. Костя пару раз вздохнул, собираясь с мыслями. Он должен сейчас все рассказать, чтобы тех ублюдков, что...

Вцепившись в мягкую обивку салона, Костя отвернулся к окну.

– Это нужно, чтобы найти преступника, – сворачивая на перекрестке, произнес мужчина.

– Их, – поправил его Костя. – Я слышал несколько голосов. Я позвонил Кириллу, но мне ответил другой, – втянув воздух, он продолжил. – Я слышал, как он... – Костя задохнулся от воспоминаний. – Как Кира кричал, – замолчав, не в силах продолжить, он снова отвернулся к окну. – Я убью, убью их всех, – сквозь зубы процедил он, представляя себе как будет медленно и по кусочкам разрывать тела нелюдей, причинивших боль Кириллу.

– Успокойся, – резко оборвал его Иван Михайлович. – Ты видел кого-нибудь?

Костя отрицательно качнул головой.

– Никаких необдуманных действий, ты меня понял? – строго посмотрел на него мужчина.

Но когда в голове так и предстают картины окровавленных и изуродованных до неузнаваемости трупов уже не до чужих наставлений и предостережений.

Как только машина остановилась возле больницы, Костя тут же выскочил из нее, побежав в сторону здания. Вбежав по ступенькам внутрь, Костя остановился в коридоре, не зная, куда двигаться дальше.

– В тридцать седьмую его. Петровича вызывайте.

– Операционная готова.

– У парня кровотечение. Изнасилование?

– Да. Давление слабое, зрачки не реагируют.

– Павел Петрович уже на месте.

Костя стоял среди царившей шумихи, видя перед собой только знакомую фигуру на каталке. Он никогда не чувствовал себя более беспомощным и потерянным. Он ничем не мог помочь Кириллу. Абсолютно. Оставалось только смотреть, как медики суетятся вокруг него, пытаясь помочь. Вся процессия скрылась за дверью операционной комнаты. Костя рванул туда, ему нужно было увидеть Кирилла, сказать ему то, что не успел сказать, то, что важно и нужно, но его не впустили.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю