Текст книги "Sale el Sol (СИ)"

Автор книги: ledger

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

– Все хорошо? – спросил он.

«Да хорошо-хорошо, только не хмурься больше», – пронеслась мимолетная мысль.

– Все отлично, – заверила я голосом, полным глупейшей радости.

– Ты… странная в последнее время, – озадаченно произнес Казекаге.

– Это я-то странная? – возмутилась я, обижено пихая юношу в бок. – На себя посмотрел бы.

На лице Гаары появилась улыбка – та самая, искренняя, без налета безумия и жажды крови, появлявшаяся настолько редко, что только избранным из окружения Казекаге выпадал шанс ее увидеть. Все обиды тут же выветрились из головы. Да-а-а, Шио, что он с тобой вытворяет. Одна улыбка, – и ты падаешь к его ногам.

Только тут до меня дошло, в какой ситуации мы оказались. Рука Гаары, освобожденная от Брони, опиралась на кровать за моей спиной, а сам юноша буквально нависал надо мной. Расстояние – в десяток сантиметров, не больше. Казекаге, похоже, уже и сам все понял, но положение его совершенно не смущало, поскольку его вообще в принципе что-либо редко смущало. Он смотрел на меня с любопытством, словно ожидая, какой еще фокус я могу выкинуть. И глаза у него были такие пронзительные, и губы – так близко, что мне и в самом деле хотелось за секунду покрыть разделявшее нас расстояние и…

Так, стоп, стоп, стоп! Хватит для одной ночи приключений, Нана, умерь свой пыл.

– Мне и правда надо поспать, – виновато прошептала я. Тем не менее, пошевелиться первой было выше моих сил. Гаара кивнул, соглашаясь. Еще секунду не двигался, а потом отстранился. – Не передумал насчет «остаться до утра»?

– Нет, – ровным голосом ответил Казекаге. – Я же обещал. Спи.

Я послушно сползла на кровати до подушки, подтянула одеяло до груди и прилежно сложила ручки на животе. Закрыв глаза, я думала, что долго не смогу уснуть от волнения, но сон пришел быстро – сказалась усталость и моральная истощенность.

На этот раз спалось спокойно и без кошмаров.

========== El Oasis («Оазис») ==========

– У них что тут, семейный бизнес?

Я поглядела на Сина, вопросительно подняла брови. Друг молча кивнул на стоящего неподалеку Канкуро, по важному виду которого я догадалась, что он будет экзаменатором предстоящего этапа.

– Сначала Казекаге, потом его сестричка. Теперь вот… этот. – В голосе Сина явственно слышалась насмешка. – Я же говорю – семейный бизнес.

Я ничего не стала отвечать, только покачала головой. Не все ли равно, кто будет раздавать указания?

К третьему этапу подошло только восемь команд, всего – двадцать четыре человека. И, как нам с ходу заявили, третий этап – не последний. Раздались недовольные возгласы, но их быстро пресекли, как только начали объяснять правила. Местом проведения служил лабиринт. Высокие каменные стены, узкие проходы – если два человека будут идти бок о бок, то регулярно станут сталкиваться плечами. Всего входов в лабиринт было около пятидесяти, но для экзамена использовался только специально отделенный сектор, и количество входов урезалось до двадцати четырех. С этого момента команды разбивались. Не было уже отрядов, были шиноби-одиночки, каждый начинал бороться только за себя самого. Помимо прочего, лабиринт еще делился на три части. И во вторую часть вело всего двенадцать ходов. Таким образом, до второй части дойдет только половина. До третьей и того меньше – всего пятеро. И именно последняя пятерка попадает в финальный этап экзамена.

Как ни крути, а звание могут получить всего пять человек. Неплохой такой способ заставить генинов грызть друг другу глотки.

Кроме того, что приходилось соревноваться с конкурентами в скорости, надо было быть готовым к сюрпризам, которыми лабиринт был просто напичкан. Ловушки, западни, засады – всего этого, по словам Канкуро, было немерено.

Нам дали некоторое время на подготовку – больше моральную, чем физическую. Какаши что-то поучительно втолковывал Наруто, тот с серьезным видом кивал. Гай-сенсей вдохновлял речами о силе юности единственную прошедшую вместе с нами команду из Конохи. Немудрено, с таким-то составом: Хьюга Сицуе, Химицу и паренек, по внешнему виду которого можно было понять, что он из клана Абураме. Мы с Сином стояли чуть поодаль. Прощаться было бы странно – мы же всего лишь разделялись для участия в экзамене. Обсуждать лабиринт не хотелось. А потому мы только изредка обменивались ничего не значащими фразами.

– Нана, – окликнули меня. Обернувшись, я с удивлением обнаружила Неджи. Приблизившись, он пожал руку Сину, коротко кивнул мне и спросил: – Как твоя рана?

Я опустила глаза, потыкала пальцем крепко перевязанный бок и призналась:

– Бинты очень туго замотаны, сковывают движения.

– А в остальном?

– А в остальном я ничего не чувствую, – пожала плечами я. – С утра в госпитале мне вкололи какое-то дорогущее лекарство, которое даже смертельно больных ставит на ноги. Что-то вроде стимуляторов.

– И кто за него заплатит? – с сарказмом спросил Син.

– Уже заплатили, – холодно отозвалась я. Представляю, какие лица были у врачей, когда Гаара им заявил, что лечение идет за счет Суны. Пока не начались дальнейшие расспросы, я быстро перевела тему, поворачиваясь к Неджи: – С чего вдруг такая забота?

Шиноби, казалось, стушевался.

– Это моя обязанность, – произнес он, стараясь не встречаться со мной взглядом. Ох, темнит Хьюга.

– Да-а? – елейным голоском пропела я. Сделала шаг к юноше, пристально того разглядывая. – Выкладывай уже.

– Меня попросили за тобой приглядывать, – со вздохом признался Неджи.

– Попросили? – удивилась я. – Кто? – А через секунду до меня дошло. – Ли! Вот хитрец!

– Он всего лишь беспокоится… – попытался защитить друга Неджи.

– Беспокоится он! – фыркнула я. – О себе пускай побеспокоится.

Хватит с меня и одной няньки. Гаара иногда бывал просто невыносим в этом плане, была бы его воля – он бы меня запер где-нибудь в резиденции и выпускал на прогулку только под вооруженным конвоем. А тут еще Ли со своими просьбами «приглядывать»! Тьфу, все мужики одинаковые.

К счастью, дали сигнал о начале экзамена, и все споры пришлось отложить. Провожатые отвели каждого из участников к нужному входу. Мне в проводники достался типичный шиноби Песка – молчаливый и неприступный. Они тут все на одно лицо. Пара минут ожидания, и мужчина сделал шаг в сторону, давая мне дорогу. Не медля ни секунды, я сорвалась с места.

Серые однообразные стены проносились слева и справа, смываясь в две сплошных полосы. Над головой был виден кусок девственно чистого неба и край солнца, только-только поднимавшегося к зениту. Пока единственный мой план состоял из одной задачи – добраться до второй части лабиринта как можно быстрее. В скорости я превосходила как минимум половину конкурентов, что утешало. Однако минут через пять непрерывного бега начались ловушки. Яму с шипами удалось миновать, всего лишь изменив плоскость перемещения – несколько шагов по стене, и я продолжила путь. Дальше было сложнее. Шипы выскакивали из стен в самые неожиданные моменты. Тут сказалась скованность движений – корпусу не хватало гибкости. Один из клиньев распорол майку, оставив в ткани зияющую дыру. Нет, так дальше продолжаться не может.

Остановившись и убедившись, что земля не уходит у меня из-под ног, сверху ничего не падает, а из стен – не выпрыгивает, я принялась быстро и сноровисто разматывать бинты. От раны остался длинный белесый, только-только заживающий шрам. Дернись резко – и разойдется. Сцепив зубы, я понеслась дальше.

Заметив впереди конец бесконечного, казалось бы, туннеля, я облегченно вздохнула и ускорилась. Выпрыгнув из своего «коридора», я поспешно огляделась. Небольшое пустое пространство. Двадцать четыре хода за моей спиной, двенадцать – впереди. Одиннадцать из них были открыты, двенадцатый же – замурован. Догадавшись, что им уже кто-то воспользовался, я ринулась вперед. Слева пронесся кто-то из генинов, но мне сейчас не было до него никакого дела.

За спиной с шелестом сошлись стены, путь назад был заказан. Кроме того, над головой появлялась… крыша? Небо исчезало за сплошным камнем. Через секунды я оказалась заперта в четырех каменных стенах. Никаких звуков – только мое собственное сбитое дыхание. Темно и даже прохладно. Дорога только одна – вперед.

Бежать расхотелось. Я стала делать осторожные, неторопливые шаги. Постепенно ускорилась, понимая, что тянуть сейчас бессмысленно. Ловушки не попадались. Здесь вообще было подозрительно спокойно.

Через полчаса я осознала, что смертельно устала. Хотя, казалось бы, с чего вдруг? Темп я выбрала средний, двигалась без особого напряжения, чтобы не беспокоить рану. Но ощущение было такое, будто я уже второй день бегу без еды и отдыха. Ела я, кстати, с утра – в госпитале в меня впихнули огромный завтрак, заставив съесть все до последней крошки. А еще дико хотелось пить, хотя в сумрачном коридоре не было жарко. Я продолжала упорно идти вперед, хотя выхода не было видно. Туннель был определенно слишком длинным, он бы не уместился в лабиринте.

Гендзюцу, значит. Причем весьма умелое и правдоподобное. Рассеять его не вышло, все осталось по-прежнему. А, значит, выход был только один – продолжать идти.

Прошел еще час, быть может, два. Я чувствовала, как тяжелеют ноги, с трудом мне подчиняясь. Язык был сухим, словно наждак, губы покрылись неприятной корочкой, и, стоило мне приоткрыть рот, натянутая кожа лопнула. Слизнув выступившую кровь, я поняла, что больше не могу передвигаться. Упав на колени, попыталась отдышаться, прийти в себя, сфокусировать расплывающееся зрение. В голову вдруг полезли мысли о смерти – вот такой дурацкой, бесславной. Руки отказали, и я улеглась на холодном песке. А ведь мне столько всего нужно было сделать! Повзрослеть, поумнеть, стать сильнее. Выйти замуж и завести ребенка. Может быть, даже двух. Увидеть своими собственными глазами, как Узумаки станет Хокаге, в конце концов. Нет, здесь и сейчас я точно не умру.

С трудом приподняв голову, я хотела уже было издать победный возглас, но пересохшее горло выдало жалкий хрип. Впереди был виден выход – белый прямоугольник света. Сначала я поползла, потом, сделав огромное усилие, встала на ноги и, опираясь на стену, пошла вперед. Страшнее всего было бы, если бы я ни на метр не сократила расстояние, но нет – выход был все ближе и ближе. Когда оставалась буквально пара шагов, я, пересилив себя, перешла на бег. Вылетев из осточертевшего коридора, я с радостным стоном подняла голову к небу. Черт возьми, как же приятно снова его видеть!

Оглядевшись, я обнаружила, что стою на небольшой площадке. Впереди, как и было сказано, всего пять входов. И четыре из них уже были замурованы. Представив, что мне предстоит еще одна похожая «прогулка», я резко отпрянула. Ни за что. Я туда добровольно не полезу.

Однако стоило из соседнего хода выйти генину-конкуренту, я, вопреки своим мыслям, заспешила вперед. Уже почти зайдя в коридор, я обернулась и тут же почувствовала острый приступ вины. Широко раскрыв глаза, на меня смотрел Наруто. С непониманием, обидой. А в следующий момент стены сошлись, закрывая мне обзор.

Обернувшись, я взвизгнула и резко отпрянула, вжимаясь в прохладный камень. Передо мной была яма метров эдак в шесть-семь. На дне… лучше бы это были шипы. Подозреваю, что извивающаяся и шипящая масса – это змеи. А бордюрчик, на котором я ютилась, был шириной в ладонь.

Закрыв глаза, я попыталась сосредоточиться. Прыгать – не вариант, мне не оттолкнуться, да и расстояние было хоть и посильным для шиноби, но все равно – большим. Для пробежки по стене мне также не хватало места. Значит, вариант только один – использовать чакру, как учили в Академии. Сконцентрировать в ступнях, шагнуть на стену и пройтись по ней, как по полу. Ничего сложного, за исключением того, что контроль чакры у меня был весьма посредственный.

Медленно я придвинулась к краю, пощупала стену – а то вдруг ловушки. Сделав глубокий вдох, сосредоточилась, дождалась, пока ноги начнет слегка покалывать от переизбытка чакры, и сделала шаг. Убедившись, что держусь довольно крепко, подняла вторую ногу, выдохнула, перемещаясь в другую плоскость, и покачнулась, с трудом удерживая равновесие. Присела и пошла вперед. Ну, как пошла – скорее засеменила гуськом, боясь оторвать руки. Справа раздавалось угрожающее шипение готовых встретить меня змей. Зачем-то я заглянула в яму, увидела отвратительного вида кобру и едва не потеряла контроль. К счастью, вовремя спохватилась и направилась дальше.

К тому моменту, как мои ноги коснулись пола на противоположной стороне, я была настолько измотана, что даже толком не могла этому обрадоваться. Толкнула небольшую деревянную дверь – та поддалась с трудом, и сделала шаг вперед. Снова куда-то идти, бежать, ползти. Вперед и только вперед. Тело перешло на автоматический режим и уже не нуждалось в моих указаниях.

Яркий свет, шум. Не соображая, что делаю, я продолжала идти. До тех пор пока не подкосились ноги и меня кто-то не подхватил.

– Спокойно, подруга, я держу! – прозвучал над ухом радостный голос Темари. Я подняла голову, посмотрела на нее невидящим взглядом и прохрипела:

– Воды… воды мне…

Меня усадили на скамейку, протянули флягу со спасительной влагой, и на несколько секунд я выпала из реальности, наслаждаясь ее прохладой. Спохватившись, Темари выдернула флягу у меня из рук.

– Эй-эй, сбавь обороты. Маленькими глотками.

Поморщившись, я все же послушалась. Ей виднее. Выпив все до капли, я, наконец, пришла немного в себя и огляделась.

Мы находились с противоположной стороны лабиринта. Вокруг сновал народ, в основном, шиноби Песка. На соседних скамеечках расположилась четверка победителей. Девушка из Камня, знакомая мне по предыдущему этапу, два незнакомых мне юноши – один из Облака, другой из Горячих Источников. И Сицуе. Мальчик, кстати, выглядел здоровее всех, разве что чуть бледнее, чем обычно.

– Я прошла, да? – просипела я. Темари весело кивнула и хлопнула меня по плечу.

– Ты молодец, – приободрила она. Я ответила слабой улыбкой. В памяти всплыло озлобленное лицо Наруто. Черт, неловко-то как вышло…

Расплата не заставила себя ждать. Через пару минут из-за поворота показались остальные генины в сопровождении джонинов. Коноховцы приблизились, окружили меня, а Темари посторонилась, давая дорогу.

– Сила юности тебя не подвела, моя прелестная ученица! – выставив большой палец, произнес Гай. Неджи с усмешкой покачал головой. Какаши, по-видимому, вообще никакого дела до меня не было – он уткнулся носом в одну из своих книжек. Из-за спин джонинов показалась Химицу.

– Отличная работа, – негромко произнесла она.

– Поздравляю, – поддержал ее Син и ободряюще мне подмигнул. Наконец, вперед выбрался Узумаки. Нахмурившись, посмотрел на меня, а потом громко и заливисто выдал:

– Ну ты и зараза, Нана, увела у меня звание буквально из-под носа!

И хоть он хорохорился, было видно, что парень, если и был обижен, успел об этом забыть – его губы уже расплывались в привычной солнечной улыбке. Ткнув Сина в бок, он воскликнул:

– Нас с тобой уделала какая-то девчонка!

Друг только пожал плечами, мол, что поделать.

– Признавайся, Нана-чан, – засуетился Узумаки, юлой кружась вокруг меня. И откуда, черт возьми, в нем столько энергии? – Тебе кто-то помогал, нэ-нэ? Какой-нибудь Казекаге?

Возмутиться я попросту не успела.

– Я никому не помогал.

Все голоса вокруг резко смолкли. Коноховцы расступились, пропуская Гаару. Я поспешно вскочила на ноги и тут же об этом пожалела – перед глазами поплыли круги. Не хлопнуться бы еще в обморок.

– Я прошла, – слабо улыбнулась я, пытаясь придать голосу должное воодушевление. Не обратив на мои слова совершенно никакого внимания, Гаара приблизился и с невозмутимым видом задрал мою майку. Видимо, увиденное его не особо впечатлило. А я была настолько шокирована, что даже покраснеть толком не смогла.

– Где бинты?

И тут до меня, наконец, дошло – он всего лишь осматривал рану. Опустив глаза, я не обнаружила ничего пугающего – она не открылась, не кровоточила. Разве что чуть-чуть припухла.

– Пришлось их снять где-то… там, – неопределенно ответила я. Юноша опустил майку, одарил меня недовольным взглядом, после чего развернулся и уверенным шагом направился обратно. Коротко что-то сказал Темари, та поспешно кивнула, и Казекаге скрылся в облаке песка.

– Расходимся, – громко произнесла Песчаная. – Финальный этап состоится через три дня, подробности вам сообщат ближе к делу. – И уже нормальным тоном она закончила, повернувшись ко мне: – А ты идешь со мной.

Я поморщилась, но послушно поплелась следом. Наруто вызвался было проводить, однако, и его лимит сил не был бесконечен. В итоге, Узумаки под белы рученьки увели отдыхать, а до госпиталя меня сопровождал Неджи. Я недовольно на него зыркнула, но возражать не стала. В конце концов, он дал обещание.

В больнице Темари быстро раздала указания врачам, проследила, чтобы меня положили в самую просторную и светлую палату, пожелала скорейшего выздоровления и ретировалась. Неджи уже было собирался последовать ее примеру, но я буквально умоляла его остаться, и Хьюга поддался уговорам.

От чего меня собрались лечить, я так и не поняла. Физически со мной все было в порядке – руки-ноги целы, никаких видимых повреждений. Разве что экзамен меня вымотал чуть ли не до смерти. Как объяснил Неджи, во второй части лабиринта действительно было использовано гендзюцу, а вдобавок к нему – иссушающие песчаные техники, буквально вытягивающие из жертвы жизнь, капля за каплей. В Суне даже пытка такая была – сажали пойманного в камеру, стены которой были исчерчены печатями, и ждали около суток, пока пленник доходил до кондиции полутрупа. После этого враг был готов собственную мать выдать, не то, что государственные секреты.

И все же я, хоть и была очень сильно уставшей, прекрасно понимала, что мне всего лишь требуется хороший ужин и крепкий сон – уже к завтрашнему утру буду как огурчик. Но все разрешилось через пару часов.

Неджи, надо отдать ему должное, упорно сидел до самого конца и, как мог, развлекал меня разговорами. Мы вспомнили Коноху, я порасспрашивала его о Сицуе и обо всех остальных генинах, Хьюга поинтересовался тем, каким лабиринт был внутри. А потом в палату, не стучась, вошел Гаара, и Неджи откланялся. В буквальном смысле – поклонился и, дождавшись ответного кивка Казекаге, поспешил удалиться. Удивленно поглядев ему вслед, я рассеяно произнесла:

– Чего это он вдруг?

– Соблюдает формальности, – отозвался Гаара. – В отличие от некоторых.

Не удержавшись, я показала юноше язык, благо он стоял ко мне спиной. Свесив ноги с кровати, поболтала ими в воздухе, но вставать не спешила – еще ругаться начнет.

– Объяснишь мне, зачем я здесь? – все-таки решилась на вопрос я. Гаара, не оборачиваясь и по-прежнему глядя на Суну за окном, ответил:

– Очевидно, что для лечения.

– Это понятно. – Терпение, Нана, только терпение. – Но что конкретно надо лечить? Или кого?

Гаара вздохнул, повернулся, прислонился к подоконнику и медленно, четко расставляя слова, произнес:

– Во-первых, яд до конца не изучен, неизвестно, как еще он может повлиять на твой организм. Во-вторых, скоро начнется отдача от стабилизаторов, и, поверь мне, тебе в это время лучше находиться под присмотром врачей.

Я кивнула. В общем-то, лекцию я пропустила мимо ушей, вместо этого внимательно приглядываясь к юноше. Что-то в нем было… не так. Напряженные плечи, пасмурное выражение лица и этот резкий, уже ставший непривычным мне тон.

Решив, что хуже вряд ли будет, я все-таки встала с кровати и прошлепала босыми ногами по холодному полу. Когда я остановилась напротив, Гаара поднял взгляд, нахмурился еще больше и уже открыл было рот, чтобы произнести очередное нравоучение, но я мягко накрыла его губы кончиками пальцев, призывая к молчанию.

– Тяжелый день? – негромко спросила я, улыбаясь. Помедлив, юноша кивнул. Я убрала руку и принялась ждать, пока он созреет до объяснений – подталкивать к этому просто не было смысла. Солнце за окном уже садилось, и в его неверном свете черты лица Казекаге искажались, преломлялись. На какой-то момент я увидела в нем того, прежнего Гаару, и едва удержалась, чтобы не отпрянуть. К счастью, стоило ему поднять голову, как пугающая видимость исчезла. Осталась только поистине нечеловеческая усталость.

– Стало известно, откуда были подставные шиноби.

Я напряглась и вся обратилась в слух.

– Деревня Скрытая в Траве. Похоже, что они объявили Суне войну.

Вот теперь мне было по-настоящему страшно. Шиноби Травы не отличались особой жестокостью, зато очень хорошо просчитывали как потенциальных союзников, так и возможных соперников. Врагами они были очень и очень неприятными. Перед глазами тут же стали проноситься картины, одна ужаснее другой.

– Война, значит, – осипшим голосом произнесла я. Гаара кивнул.

– На финальный этап экзамена прибудут все Каге.

– Экзамен – только прикрытие? – догадалась я.

– Да. Фактически целью их визита будет совет. Хотя что нового они могут мне сказать…

Юноша отвернулся, пальцы до побелевших костяшек вцепились в край подоконника. Я видела, как он устал от всего этого, видела, что сейчас его больше всего беспокоила судьба селения. А еще знала, что он, не задумываясь, отдаст за Суну жизнь. И это пугало меня даже больше надвигавшейся войны.

– Коноха не останется в стороне, – уверенно произнесла я. – Мы союзники, а, значит, обязаны вам помочь.

– Да? – невесело хмыкнул Гаара. – И кто же согласится рисковать собой ради чужой деревни, ради Суны?

– Я, например. – Откуда только эта невозмутимость в моем голосе? – Наруто. Сакура. Ты нас недооцениваешь.

Казекаге помолчал, после чего сухо произнес:

– Посмотрим.

Не поверил. И не удивительно. Несмотря на разительные изменения, Гааре все еще были чужды поступки, построенные на эмоциях. Все, что было нерационально, он считал неправильным и ненужным.

Поняв, что ничем не могу здесь помочь, я вернулась, снова села на кровать и положила подбородок на сложенные перед собой колени. Гаара, видимо, почувствовав мой пристальный взгляд, обернулся, помедлил, но приблизился. Сел на койку напротив, которую специально держали незанятой.

– У тебя… есть какие-нибудь планы на завтра? – негромко спросил он, не поднимая головы.

– Ну, я же вроде как в больнице, какие у меня могут быть планы? – не удержалась от подколки я. Казекаге пропустил ее мимо ушей. Поморщился и произнес:

– С утра тебя выпишут.

– Тогда нет, – послушно отозвалась я.

– Отлично. – Лицо юноши смягчилось. Он, наконец, поднял на меня глаза и позволил себе полуулыбку. – Хочу тебе кое-что показать.

– О, – удивленно воскликнула я. – А прямо сейчас нельзя?

– Нельзя, – усмехнулся Гаара и встал на ноги. – Я зайду в семь.

– Почему так рано? – расстроено протянула я. Но расстройство было больше вызвано тем фактом, что Казекаге направился к двери с явным намерением меня покинуть.

Он остановился в проеме, полуобернулся и небрежно бросил напоследок:

– Нужно добраться до места до полудня.

И ушел. Вот так, без толковых объяснений и прощаний. В общем, вполне себе в духе Гаары.

*

Сон был какой-то поистине дурацкий. Это, конечно, лучше, чем кошмар, но все равно странно.

Мне снилась Коноха. Только почему-то ее улицы были сплошь усыпаны песком, теплым и мягким. Я шла босиком, греясь в лучах жаркого, пустынного солнца, разглядывая высокие деревья, столь характерные для Страны Огня. Мне было… тепло. Я чувствовала себя поистине дома – так, как не чувствовала себя нигде прежде. По пути встретился «Ичираку Рамен», только вот хозяина у заведения было двое – знакомый старик и средних лет женщина. С трудом удалось вспомнить – это же хозяйка «Икибоншена», в который меня водил Канкуро! Совершенно ничего не понимая, я прошла мимо непонятной закусочной и заспешила к зданию Каге. Иероглиф на нем плыл, превращаясь то в «Огонь», то в «Ветер». Навстречу мне вдруг пошли люди, шиноби, все в странной форме – чунинский конохский жилет, но бежевого цвета. А протекторы были… пусты. Никаких символов. И лица были смазаны – сколько я ни пыталась в них вглядеться, никого не удалось узнать. Толпа окружала, шла вроде бы мимо, но, в то же время, не позволяла мне сдвинуться с места. Потом на мое плечо опустилась чья-то ладонь, меня мягко, но уверенно повернули. Перед глазами поплыло, затемнело, и разглядеть как следует того, кто меня побеспокоил, я не успевала. В отчаянной попытке протянула руки, схватила незнакомца за рубашку, потянула на себя.

И проснулась.

Гаара непонимающе на меня уставился. Почему-то он нависал надо мной, с трудом удерживая равновесие. А расстояние между нами было настолько мизерным, что еще чуть-чуть, и кончики наших носов точно бы соприкоснулись. Опустив сонный взгляд ниже, я увидела, что вцепилась обеими руками в его темно-красный плащ. И тут в мозгу что-то щелкнуло.

Издав непонятный звук и резко разжав пальцы, я отползла к спинке кровати, буквально вжавшись в нее спиной.

– Г-гаара? Ты что здесь делаешь?

Казекаге деловито расправил складки на одежде и нейтральным голосом ответил:

– Сейчас семь.

– Уже? – воскликнула я. Огляделась, но, естественно, не обнаружила часов. Зато рядом с моей койкой стояла любезно принесенная кем-то сумка с моими вещами. Я молниеносно вскочила, подхватила ее и скрылась в ванной. К счастью, в моей палате она была отдельная – роскошь, особенно по меркам Суны.

По-быстрому приняв душ, я стала рыться в сумке в поисках подходящей одежды на замену больничному комплекту. Внутри было негусто. Майку, порванную на экзамене, пришлось выкинуть за непригодностью. Оставалась одна запасная да извечные штаны до колена. Одевшись, я почувствовала, что чего-то явно не хватает. Провела рукой по шее и сообразила – протектор! Его же сожгли вместе с остальными тотемами. Интересно, Цунаде-сама расщедрится и выдаст мне новый, если я получу звание чунина, или даст пинка и попрет вон?

Напоследок я глянула в зеркало. Видок, конечно, «замечательный». Мешки под глазами от переутомления и недосыпа. Бледный цвет лица. Растрепанные волосы, которые, казалось, даже поблекли за последние два дня. Приглядевшись, я поняла, что они всего лишь выцвели на ярком солнце – из ярко-рыжего стали бледно-оранжевыми. Рассеяно запустив в них пятерню, я решила, что достаточно будет причесаться и сделать хвост, чтобы не мешались. Когда с делами было покончено, я медленно выдохнула, приободрила себя парочкой ничего не значащих фраз и толкнула дверь.

Гаара с самым невозмутимым видом сидел на моей кровати. Услышав шум, он поднял голову и спросил:

– Готова?

Я, сглотнув, кивнула. Казекаге встал и прошел мимо меня к выходу, небрежно бросив напоследок:

– Вещи доставят в твою комнату.

Я поспешно засеменила следом, едва успевая за его семимильными шагами. Когда мы вышли из больницы, он поинтересовался моим самочувствием, настроением, задал несколько «проходных» вопросов. Потом вдруг резко остановился и повернулся ко мне. Вдалеке был слышен шум оживающего рынка, но в проулке, в которым мы стояли, было безлюдно и относительно тихо.

– Послушай меня, Нана, – серьезным тоном начал юноша. Я напряглась. – На сегодня забудь про все, что я тебе вчера сказал. Про войну, про Каге. Вообще про все. Я хочу… – он замялся, подыскивая нужные слова, – провести сегодняшний день с тобой. И хочу, чтобы ты просто отдохнула. Хорошо?

Я, порядком ошарашенная его речью, кивнула. И, прежде чем успела ответить, Гаара потянул меня дальше.

Вопреки всем моим ожиданиям, рынок мы не обходили, напротив, направились в самую его гущу. И только когда мы остановились у торговых рядов с самыми разнообразными фруктами, я заметила, что через плечо Гаары перевешена пустая походная сумка. Впрочем, оная начала быстро наполняться. От всего того многообразия еды, которое покупал юноша, у меня прямо слюнки потекли. Такие редкие фрукты наверняка стоят здесь уйму денег. Хотя… о чем это я. Он же Казекаге, может себе позволить. К тому же, все торговцы расшаркивались с ним, едва ли не умоляя взять товар задаром.

Как только сумка была набита до отказа, я поняла, что пора делать отсюда ноги. С трудом утянув Гаару от очередного прилавка, я чуть ли не силком потащила его по направлению к выходу из Суны. Кто бы мог подумать, что в нем вдруг проснется такая страсть к покупкам?

Проходя через ущелье, служащее входом в селение, я невольно бросила взгляд назад. Ощущение, будто прощаюсь, хотя ухожу всего лишь до вечера. Естественно, что от Казекаге это не укрылось, но говорить он ничего не стал, только очень проницательно и внимательно на меня посмотрел.

У конца ущелья нас встретил шиноби Песка (как всегда, без особых отличительных примет), вежливо поклонился и снова встал по струнке. Наверное, со стороны это выглядело весьма комично: строгий, уверенный Казекаге с каменной маской на лице и вертлявая девчонка рядом, озирающаяся по сторонам с открытым ртом. Впрочем, если это и удивило шиноби, виду он не подал.

Солнце уже поднялось над горизонтом и припекало, хотя и не так сильно, как в полдень. Интересно, что Гаара имел в виду, когда говорил, что мы должны успеть до двенадцати часов дня? Я глянула на него из-под челки, пользуясь шансом поглазеть и беззвучно повздыхать. Нет, ну, просто идеальный профиль. Так и хочется протянуть руку и провести кончиком пальца по ровной переносице, очертить скулы и подбородок… Спохватившись, я заметила, что юноша поймал мой взгляд и теперь едва заметно улыбался.

– Что? – возмутилась я.

Но он только покачал головой.

Спустя несколько минут ходьбы и тишины, я все-таки решилась задать вопрос:

– Так… куда мы все-таки идем?

– Увидишь, – коротко и безапелляционно заявил Гаара.

– Ну, хоть намекни, а? – протянула я, развернувшись и вышагивая вперед спиной, чтобы иметь возможность разговаривать лицом к лицу. Шанс на то, что я споткнусь обо что-нибудь в пустыне, был минимальным.

– Нет, – оставался непреклонен Казекаге.

– Помнишь, что было в прошлый раз? – перешла к решительным мерам я. – Когда ты показывал мне Суну?

– Ты получила солнечный удар, – ровным голосом ответил юноша. Просто поразительная непробиваемость!

– Вот именно! Так что, может быть, хотя бы дашь мне заранее знать, к чему готовиться? – пошутила я.

Гаара поглядел на меня как-то странно, словно не зная, стоит ли мне доверять сокровенную тайну. После чего отрезал:

– Нет. Увидишь все своими глазами.

Застонав, я снова пошла рядом и решила, что буду молчать до конца путешествия, выражая тем самым свой протест. Естественно, что надолго меня не хватило, и уже через пятнадцать минут я снова трещала без умолку. Так чаще всего и случалось – в непринужденных беседах говорила я, Гаара же в основном слушал (ну, или делал вид). Иногда он позволял себе короткие комментарии, и чаще всего это были беззлобные насмешки. И говорить мы так могли… часами, наверное. Как правило, нам вечно не хватало времени.

Назад к карточке книги "Sale el Sol (СИ)"