Текст книги "Знал бы, где упасть... (СИ)"

Автор книги: Лана Танг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

Это оказалось так больно, что я боялся не вынести этих страданий и задохнуться. Только сейчас я осознал и прочувствовал, как был бесконечно счастлив все эти четыре месяца, когда мог видеть Риоту среди студентов, когда стоило лишь бросить вскользь незаметный боковой взгляд – и его красивое лицо оказывалось в поле зрения, когда я мог чувствовать его присутствие, просто ощущать рядом. Меня грела его улыбка, даже на расстоянии и не мне предназначенная, я купался в его теплом мягком запахе, слышал волнующий любимый голос... Я просыпался утром с радостным настроением, чувствуя себя живым и нужным. Теперь колледж опустел, и заполнить эту щемящую отчаянную пустоту было нечем...

В тот самый первый черный день, во вторник, Огава Макото выходил из аудитории самым последним.

-Тамура-сан взял две недели отпуска от занятий, – проходя мимо кафедры, как бы вскользь бросил он. Он сам сказал, я ничего не спрашивал. Наверно, я все-таки выдал себя и свои чувства, чуть не свалившись в обморок на глазах всего курса, а может быть Макото-сан сам что-то знал от Риоты, или догадывался о наших нестандартных отношениях? – Так что не удивляйтесь его отсутствию на лекциях, сенсей... У него сейчас сложный период в жизни...

Я сдержанно кивнул, возвращая Огаве газету, но он не взял, а только вздохнул, оставив меня наедине с шокирующими откровениями Такаги Хидео. Я не знаток подковерных игр сильных мира сего, но все-таки кожей чувствовал во всем этом какой-то каверзный подвох. Обычно влиятельные люди не выставляют напоказ свои личные отношения, это знал даже я, обычный представитель среднего класса, и тот факт, что этот парень так откровенно поведал миру о своей беременности от неофициального пока что жениха, вызывало довольно серьезные сомнения. Что-то случилось в благополучном мирке лучших семей Японии, иначе такой скандальной новости политики и бизнесмены просто не допустили на страницы прессы.

Я поймал себя на странной мысли, что даже не ревную Риоту к этому мальчику, на расстоянии чувствуя, как моему альфе сейчас плохо. Он несвободен, будучи наследником одной из трех крупнейших корпораций страны, и должен подчиняться неписанным законам своего общества. Все эти правильные мысли должны были утешить меня, но мне стало от них еще хуже. Жестокая реальность сжала в тиски сердце, не давая дышать и думать здраво, выдавливая на глаза жгучие слезы, с которыми я боролся всеми силами, стараясь обуздать рвущийся наружу фонтан боли.

Две недели... Огава Макото сказал, что Риоты не будет здесь две недели. Это и мне отпущенное время, которым я должен воспользоваться, как последним подарком скудной на щедрость судьбы. Мы больше не должны с ним видеться, эта встреча будет невыносима обоим, а поэтому к моменту его возвращения в «Арай» я должен исчезнуть.

Твердой рукой я написал заявление об увольнении и пошел в кабинет зама по кадрам.

-Акира, все в порядке? Я звонил... тебе... – бросившийся ко мне Юки застыл в движении и приглушил голос. – Что-то случилось, Аки, ты бледный, как призрак...

-Это последствия пиковых дней, – соврал я первое, что пришло в голову, протягивая конверт с заявлением. Так сильно хотелось поделиться своей болью с единственным другом, но я сдержал себя, твердо сказав: «Нельзя!» Если Юки узнает, что моя тайна раскрыта, он потеряет покой, будет чувствовать себя неуверенно, ведь если это станет известно начальству, то его ждет серьезное дисциплинарное взыскание, и неважно, что я уже уволился, такой проступок зама по кадрам не имеет срока давности. Нет уж, пусть пребывает в счастливом неведении, я благополучно уйду и ничего не случится. – Вот, Исикава-сан, я предупреждаю вас о своем увольнении, как и положено по трудовому законодательству, за две недели. Ищите мне замену, я дам вам эту возможность, но если не найдете, по истечение обусловленного срока я все равно вынужден буду уйти, хотя мне и очень неловко подводить вас.

-Что-то все же случилось с тобой, Акира, и при том серьезное, – поник головой университетский друг, – я не смею выспрашивать, но мне очень жаль, правда, ведь именно я способствовал этому. Если бы я не уломал тебя поработать у нас, то ничего...

-Хватит ныть, Юки, – сменил я гнев на милость. – Ты не виноват ни в чем, что за самоуничижение на тебя нашло? Просто пойми меня правильно, я уже говорил тебе раньше, что всему есть предел, и даже такой холоднокровный экземпляр омеги, как я, чувствует себя неуютно, окруженный со всех сторон сплошными альфами. Я издергался и устал, мне нужен моральный отдых, ибо я ни на минуту не расслабляюсь здесь, и это очень давит на психику. Потому я и бледный, и дерганый, и нервный...

-Ты слышал новости про Тамуру Риоту? Что-то в этой истории есть подозрительное, ты не думал об этом?

-Нет, я не думал, – обсуждать Ри с Юки было выше моих сил, – личная жизнь студентов меня не касается.

-Ты прав, Акира, – кивнул Юки. – С работой как? Я обещал тебе помощь, в конце недели предоставлю на выбор несколько вариантов.

-Спасибо. Я посмотрю. Но не беспокойся сильно, у меня тоже есть кое-какие предложения, без должности не останусь.

***

Дни тянулись как резиновые. Я вставал, уныло умывался, без аппетита завтракал в столовой колледжа и шел на лекции. Словно неживой механизм, бездушный робот, запрограммированный на работу. Мелькали лица... студенты, преподаватели... все они что-то говорили, спрашивали, смеялись, жизнь шла своим чередом, и никому не было дела, что в душе у меня ярким цветком боли полыхала личная трагедия, исправить которую не мог ни Бог, ни человек.

Эти две недели полностью выпали из моего восприятия. Я не жил это время, я ждал. Ждал, пока закончатся мрачные дни первого, самого сильного одиночества, когда вернется способность замечать красоту окружающего мира и радоваться солнышку и хорошей погоде, когда я смогу на законных правах уехать отсюда, из этого колледжа, где встретил единственную любовь всей своей жизни, где горел и мечтал, летая на розовых крыльях первого чувства, и где все потерял, жестоко сброшенный с заоблачных высот суровой правдой реальной жизни.

Медленно тянулись дни, заполненные лекциями и семинарами. В свободное время я пристрастился ходить пешком по огромному парку, окружавшему колледж, или даже уходил за его пределы, углубляясь в лес. Мне не сиделось в своей комнате, тело требовало движения, и только сильно устав физически, я мог рассчитывать на короткий беспокойный сон с повторяющимися кошмарами, чтобы проснуться утром с чувством глубокой депрессии, совершенно не отдохнувшим ни душой и ни телом.

В колледж ежедневно доставляли столичные газеты, но они обычно были почти не востребованы, как студентами, так и преподавателями, но в эти дни вдруг стали нарасхват, и мне стоило немалых трудов незаметно урвать себе по экземпляру каждой, чтобы потом в тишине своей комнаты изучить новый улов и пополнить свою коллекцию вырезок о «счастливой паре века», новости о которой занимали добрую половину светских сплетен. Вглядываясь в любимое лицо, я пытался отгадать, сильно ему плохо или терпимо, видя в стандартных фотографиях «на публику» то, что другим было незаметно. В глазах Ри не было счастья, и улыбка на губах полна фальши, и еще – он никогда не дозволял «любимому» жениху прикасаться к себе, держась от него на положенном приличиями расстоянии. Отец жениха почему-то выглядел несколько скованным (или виноватым?), в последнем я не был уверен, но это странное чувство не покидало меня ни на минуту.

Я вырезал заметки про Ри и складывал в коробочку, на самом дне которой лежала золотая заколка в виде веточки, которую я каждый вечер вынимал и долго грел в руке, словно живое озябшее существо. Она хранила в себе запах любимого, и хотя я понимал, что это абсурд и невозможно, все же подносил ее к лицу снова и снова, надеясь уловить неповторимый аромат любимого человека.

-Я подарю ее сыну, если он у меня будет, – вспомнилось как-то вечером, и это напомнило мне о возможной беременности. Порыскав в интернете, я узнал, что существуют тесты, способные дать положительную реакцию уже начиная с двух недель, и удовлетворенно отметил это в своей памяти. – Вот и отлично, как раз я закончу работу в «Арай», вернусь в город, куплю в аптеке тест и развею сомнения.

В пятницу второй недели в колледже появился новый сенсей, пожилой альфа с очень солидным резюме. Где его откопал Юки, я не допытывался, да мне это было и неинтересно. Главное свершилось, с моей души слетел груз ответственности, и я мог с легким сердцем и чистой совестью покинуть заведение. На мою последнюю лекцию в выпускной группе мы пошли вместе, и я тепло попрощался со студентами, представил им нового учителя, поймав беспокойный взгляд Огавы Макото.

-Жаль, что вы уходите от нас, сенсей, – сказал он мне после лекции, снова задержавшись в аудитории. – Риота должен приехать в понедельник утром, он расстроится, не повидавшись с вами. Кстати, вчера у него была свадьба... ну вы знаете, конечно, об этом написали все токийские газеты, словно и тем больше никаких нет...

Да, я конечно же знал про церемонию, но сознательно не пошел утром за газетой, не найдя в себе сил смотреть на свадебные фотографии молодоженов, но сейчас так остро пожалел об этом, что почти бегом бросился в комнату отдыха, где обычно лежала вся периодика, почти не надеясь, что там хоть что-нибудь еще осталось, после нашествия толпы студентов и преподавателей. Больших газет действительно не было, но мне повезло, и маленькие еще лежали, и я жадно схватил первую попавшуюся.

Риота великолепен! У меня сердце заныло от его красоты, да и Хидео принарядился и выглядел роскошно, радостно и открыто улыбаясь в камеру. Красивая пара, достойные друг друга богатые отпрыски знатных семейств... Жгучая капля упала на фотографию и расплылась по бумаге, как раз на том месте, где рука омеги так естественно лежала на локте альфы, доказывая всем, что отныне и навеки он принадлежит только ему... Смахнув с глаз неуместные слезы, я прихватил свой трофей и отправился в комнату собирать вещи, которых было не так уж и много, но силы оставили меня, и это занятие растянулось до позднего вечера, когда пришел Юки, чтобы выдать мне зарплату и подписанные выходные документы. Завтра последний рабочий день, а в воскресенье я был уже свободен от своей нынешней должности. Юки предлагал мне отвезти в город, но я попросил подбросить меня только до автобусной остановки внизу на шоссе, откуда регулярно ходил транспорт до Токио.

-Не исчезай, друг, и не меняй номер сотового, – почти умоляюще прошептал Юки. – Устроишься, сообщи куда, ты ведь так ничего и не сказал, познакомившись с моими вариантами. В любом из этих мест тебя примут с радостью. Пожалуйста, позвони, я не хочу терять тебя, Акира, правда...

После его ухода я перебрал особенные личные вещи, выкинул всю подборку статей о Риото, оставив себе одну единственную (свадебную) фотографию, предварительно отрезав ножницами праздничного Хидео... Так, все. Теперь убрать подальше, это доказательство моей слабости, но заставить себя выбросить и эту последнюю фотографию я не смог. Поколебавшись, положил во внутреннее отделение бумажника, вместе с заколкой, это просто пока, временно, и вовсе не обозначает «подальше»... бросил взгляд на практически пустую комнату.. Ну, вот, и этот период жизни позади... грустно и тяжко, но это пройдет, время вылечит боль, и отчаянье сменится новой надеждой. А если у меня еще и ребенок будет!...

***

Токио оглушил суетой и ревом машин, я отвык от толпы и беспорядочного, почти броуновского движения на улицах. Пробираясь по людскому муравейнику, перешел на другую остановку, чтобы поехать в недорогой мотель, где всегда останавливался, когда приезжал в столицу. Все дела завтра, в том числе и по трудоустройству, а сегодня я ничем не хотел заниматься. Да и воскресенье, какие могут быть деловые визиты? Брошу вещи в номере и пойду в аптеку за тестом, и уже вечером буду знать, что меня ждет в ближайшем будущем.

Я не дошел до аптеки совсем немного, когда Провидение снова вмешалось в мою жизнь. На переходе хорошо одетый и довольно хрупкий на вид омега рассеянно застыл поперек дороги, не обращая внимания на красный свет. Машины отчаянно гудели, визжа тормозами, но рассеянный пешеход как будто не слышал этих тревожных звуков, полностью погруженный в себя и свои мысли. Я находился к нему ближе всех, и мое тело сработало быстрее разума. Интуитивно рванувшись вперед, я оттолкнул его на обочину, практически вырвав из-под колес не успевшего притормозить автомобиля, но мне не хватило всего секунды, которая решила исход опасного предприятия для меня самого. Последовал сильный удар в правый бок, и я свалился на твердое дорожное покрытие, потеряв сознание...

14.

Господин Асано Хикеру

-Асано-сама, вы в порядке? Асано-сама, доктор разрешил мне навестить вас, сказав, что вы пришли в себя после происшествия, – молодой бета в два прыжка преодолел небольшое расстояние от двери до кровати и приблизился к лежавшему на ней омеге, с тревогой заглядывая в красивое тонкое лицо своего господина. – Простите, Асано-сама, я не заметил, как вы вышли из дома, иначе с вами не случилось бы такого несчастья...

-Я не малый ребенок, Юта, чтобы мне постоянно требовалась нянька, – больной открыл большие темно-карие глаза, опушенные необыкновенно длинными ресницами, – но ты прав, я давно не ходил пешком по улицам и проявил рассеянность, едва не стоившую мне жизни.

-Но как такое случилось, Асано-сама? Доктор сказал, что вы, к счастью, не сильно пострадали. Шок от падения, вывих правой ноги и несколько царапин, плюс небольшое сотрясение мозга, так что вечером вас уже можно будет забрать домой. Свидетели инцидента рассказали, что вас спас молодой человек, сумевший вовремя отбросить вас с опасного места на проезжей части, но сам он пострадал гораздо серьезнее, и сейчас находится в палате интенсивной терапии...

-Что? Меня спас молодой человек? – заволновался господин Асано. – Значит, мне не показалось это. Толчок в спину, падение на обочину... Что? Что с ним случилось? Палата интенсивной терапии, значит, дело серьезное? Узнай все подробно, Юта, и немедленно! Пусть обеспечат самое лучшее лечение, я оплачу все счета! Нет, я лучше сам пойду, найду доктора и все узнаю! Вот я старый дурак, ушел в свои мысли, да не где-нибудь, а на проезжей части! Бедный парень, по моей вине оказался в больнице! – он потянулся встать, но голова закружилась, вынудив снова упасть на подушки. – Черт, что со мной не так, Юта?

-У вас легкое сотрясение мозга, господин, – напомнил помощник, – отсюда временные проблемы с координацией. Лежите спокойно, не пытайтесь вставать, пожалуйста, я сейчас позову врача, и он расскажет вам о том, как чувствует себя ваш спаситель.

Врач прибежал незамедлительно, что доказывало важность персоны, лежавшей сейчас на больничной кровати, низко поклонился, ожидая вопросов.

-Что с тем парнем, который спас мою жизнь? – велев приподнять изголовье кровати в почти сидячее положение, нетерпеливо спросил господин Асано. – Как его самочувствие? Он серьезно пострадал? В сознании? Имя, фамилия... что о нем известно? Прошу вас, доктор, не разменивайтесь на поклоны и вежливые формальности, отвечайте по существу.

-Раны достаточно серьезные, но опасности для жизни нет, – ответил врач. – Пациент прооперирован и находится в палате интенсивной терапии, он только что пришел в себя после наркоза, но разговаривать с ним пока рано.

-Что у него было? Какие повреждения?

-Ушибы и небольшие травмы внутренних органов, кровотечение, сломано два ребра, и... – хирург замялся, немного помолчал и продолжил, – анализы показали, что он беременный, зачаточная стадия, где-то около двух недель, плюс-минус несколько дней...

-Беременный? – в глазах господина зажегся новый беспокойный огонек. – Так он омега? С ребенком все в порядке?

-Да, господин, в полном. На начальных сроках выкидыш случается крайне редко, его может спровоцировать только прямое повреждение детородных органов, так что не беспокойтесь, с этим все обошлось.

-Имя? Фамилия? Что-нибудь о нем известно? У него были при себе какие-то документы, удостоверяющие личность? Водительские права, медицинская страховка?

-В карманах плаща мы нашли бумажник, сотовый телефон, удостоверение личности и ключ от номера в мотеле «Неко». Видимо, парень приезжий, или...

-Принесите мне все его вещи, немедленно, – властным голосом человека, привыкшего повелевать, приказал омега.

-Но, господин, в нашей больнице... – начал врач, и тут же осекся под жестким взглядом темно-карих глаз, опушенных длинными ресницами, ослушаться которых было невозможно, – ...допустимы незначительные исключения из общих правил. Прошу проследовать за мной вашего помощника...

-Вот так-то лучше, – негромко пробормотал господин Асано, провожая взглядом доктора и Юту, покидающих палату, – забыл, кто спонсирует вашу миленькую больничку, бюрократ чванливый?

***

Через пять минут личные вещи спасителя уже лежали на выдвижном столике перед важным господином, который принялся с вниманием их осматривать.

«Сайто Акира, 28 лет, семейное положение: холост». Так, интересно, а как же беременность? Случайно залетел или намеренно, отчаявшись выйти замуж? При такой типичной внешности ботана это не мудрено... Хотя, если присмотреться, не так уж он и безнадежен, этот Сайто Акира. Снять круглые очки, приподнять волосы... наметанный взгляд бывшего стилиста быстро рассмотрел скрытые достоинства лица на маленькой фотографии. Но почему же он сознательно уродует свою внешность? Интересная загадка, нуждающаяся в ответе . Ну, ничего, для этого еще будет время...

В бумажнике незначительная сумма наличных денег, счет из мотеля, две кредитки. Во внутреннем отделении (хм, это интересно!) газетная вырезка и заколка для волос. Господин Асано бережно вынул изящную вещичку и некоторое время смотрел на нее, словно не верил своим глазам, потом перевернул на обратную сторону, ощупал пальцами выбитые на веточке крохотные иероглифы... Сдержанно вздохнул и недоверчиво качнул головой, но лицо его исказилось и пошло пятнами, что не укрылось от взгляда внимательно наблюдавшего за ним Юты.

-Что-то не так, господин Асано? – подаваясь вперед, спросил помощник. – Вам знакома эта вещь?

-Нет... не думаю... – раздельно произнес Асано, откладывая заколку в сторону. – Просто видел когда-то... очень похожую. – Очередь была за газетной вырезкой, – ну-с, а здесь у нас что такое?

-Это же Тамура Риота, сын известного плутократа, который на днях женился, – снова влез Юта, – но почему этот парень хранит в своем бумажнике его фото?

-Не знаю, Юта, возможно они знакомы, или... – Асано не договорил, задумчиво глядя на лицо счастливого жениха, снова поднял к глазам заколку, – нет, я не о том думаю. Не может быть...это несерьезно... И это не фото, а всего лишь вырезка из газеты.

В сотовом номеров совсем немного, значит, Сайто Акира не слишком общителен. Родители, какой-то Юки-сенсей, несколько ни о чем не говорящих имен, то ли друзья, то ли коллеги по работе? Никаких быстрых номеров, красноречивых обозначений, типа «дорогой», «мой парень», «любимый», чем почти всегда грешат омеги, здесь не было.

-Юта, – закончив осмотр, отдал господин новый приказ, – немедленно съезди в этот мотель и перевези в мой особняк вещи этого юноши, оплати счет и выпиши его из номера. После того, как он получит нужное лечение, я заберу его к себе, на какое-то время, пока его здоровье полностью не восстановится. Договорись с нужными специалистами и оборудуй кабинет реабилитации. Он пострадал из-за меня, и я обязан ему жизнью.

-Слушаюсь, господин, – поклонился Юта. – Все исполню, как вы пожелаете.

-Да, и еще, Юта. Эти вещи, – кивнул Асано на бумажник и прочие мелочи, разложенные на столике, – сложи аккуратно в отдельный пакет и храни с особой тщательностью. Видимо, они очень дороги парню, и он огорчится, если потеряет их.

Акира.

Все тело болело так сильно, что мне не хотелось даже разговаривать, хотя расспросить приходящих ко мне медиков надо было о многом. Во-первых, о своем состоянии. Медбрат только успокаивал, что все нормально, и опасность миновала, врач говорил, что моя жизнь вне опасности, и я скоро поправлюсь. Ни одного конкретного слова, что у меня сломано или повреждено, почему мне так ужасно больно и когда заживут мои раны? Я порывался спросить, но малейшее напряжение заставляло замолчать и расслабиться, почти не дышать, чтобы не потревожить сильные болевые области в районе живота.

А беременность? Если меня оперировали, то непременно брали анализы, которые должны были показать какой-то результат? А если ребенок был, но я потерял его? Думать об этом было невыносимо, спрашивать еще невыносимее... Если у меня был ребенок Ри, а я убил его по своей неосторожности, то дальнейшая жизнь окрашивалась в самые серые безрадостные тона одиночества, теперь уже вечного и безнадежного... Нет, только не это, Господи, только не это! Не отнимай у меня последнюю радость, если она действительно зародилась во мне, пожалуйста, Господи!

Во-вторых, немало вопросов вызывала у меня шикарная обстановка палаты, где я находился. При моем среднем достатке, а врачи непременно должны были выяснить эту сторону вопроса прежде всего, я не имел средств на такие апартаменты. Возле меня ходили так, словно я принц крови, и меня беспокоила, и немало, сумма будущего счета, выставленного за медицинские услуги. Что, если я не смогу расплатиться, став должником, и почему меня поместили в подобные условия?

Через неделю или чуть больше, я честно говоря, несколько потерял счет времени, боли уменьшились, и я начал понемногу вставать с постели, по-прежнему недоумевая как по поводу окружающей меня роскоши, так и по поводу трепетного отношения ко мне всего персонала.

-К вам посетитель, Сайто-сан, – приветливо улыбнулся медбрат, входя в мою палату с молодым бетой в белом халате. – Вы можете задать ему все интересующие вас вопросы.

-Добрый день, господин Сайто, – вежливо поклонился мне парень. – Я Юта, личный секретарь господина Асано Хикеру, того самого, чью жизнь вы спасли две недели назад. Я пришел сюда по личному поручению моего начальника, для того, чтобы помочь вам покинуть стены этой больницы и переехать в более удобную обстановку для прохождения курса реабилитации. Господин Асано обязан вам жизнью, и он желает сделать для вас все необходимое, чтобы...

-Постойте, господин... Юта? Асано Хикеру-сама... я слышал это имя... Простите за бестактность, но это не тот легендарный и самый известный токийский ростовщик? Но как такой важный человек мог гулять пешком по столичным улицам?

-У всех могут быть свои причины, Сайто-сан, – вежливо улыбнулся Юта. – Вы сможете задать все ваши вопросы лично господину Асано, а пока позвольте пригласить персонал, который поможет вам переодеться. Личный автомобиль господина уже ждет вас у подъезда.

Меня привезли в огромный дом, какие я видел только в сериалах. В гостиной сидел в уютном кресле хрупкий омега, лет сорока. Впервые увидев его лицо, я буквально замер, ошеломленный невероятной красотой тонкого лица, увенчанного роскошной шапкой темных волос. Задумчивые, почти черные глаза... где я видел похожие? И эти чудесно очерченные чувственные губы, тонкая нижняя, и с резким изгибом своенравная верхняя? Я моргнул, отгоняя наваждение. Вот дурак, и чего это мне мерещится?

-Господин? – поклонился я, чуть поморщившись от легкой боли, вызванной этим движением.

-Садитесь, Акира, – приветливо улыбнулся хозяин, – я ведь могу называть вас так? Давайте сразу договоримся, это мой дом, и вы можете чувствовать себя здесь совершенно свободно. Я ваш должник, причем вечный, поэтому просто не могу отпустить вас так просто, не позаботившись о ваших делах и вашем будущем. Вы знаете, что вы беременны, срок две недели... о, что я говорю, теперь уже месяц! Простите, что вынужден задать столь личный вопрос, но что вы собираетесь делать с ребенком?

О, слава Богу! У меня все-таки будет сын! Как ни старался, я не смог сдержать радости, слезы полились рекой у меня из глаз, и я закрыл лицо руками, смутившись доброго, прямо-таки отеческого взгляда господина Асано.

-Ясно, ответ очевиден, – улыбнулся он, – и я очень рад, что все обошлось, ибо не простил бы себе, если бы по моей вине вы потеряли столь дорогого для вас ребенка. Но, Акира, вы не замужем, вас не пугает перспектива растить сына в одиночку? Возможно, будет правильнее сообщить его отцу о вашем положении?

Слова об отце напомнили мне о лежавшей в бумажнике драгоценной заколке, – самой важной для меня вещичке во всем белом свете. Надо спросить господина об этом, но страшно неудобно, вдруг посчитает меня мелочным и жадным. Да и знает ли он вообще о том, целы ли бывшие при мне в тот день вещи? Скорее всего, мелкие личные предметы выпали из кармана во время того инцидента, или были потеряны позже? Безумно жаль, если так, но придется смириться.

-Это невозможно, – отвечая на вопрос, тихо ответил я, – пожалуйста, господин, не будем больше говорить об этом.

-Хорошо, примем пока такой ваш ответ, – кивнул господин Асано. – Но, Акира-сан, я должен задать вам еще один личный вопрос, и поверьте, я делаю это не из праздного любопытства. – Он вытащил из тумбы небольшой пакет и положил на низкий журнальный столик. – Здесь вещи, которые были у вас с собой в день несчастного случая. Простите, но я просмотрел их без вашего разрешения. Эта заколка, откуда она у вас? И почему вы хранили в бумажнике вырезанный из газеты портрет Тамуры Риота? Вас что-то связывает с ним, скажите правду?

-Нет... н-ничего... – с запинкой тихо ответил я. Проклятье, надо ж было такому случиться? Не успел приехать в Токио и попал в такую щекотливую ситуацию, когда должен отвечать на трудные вопросы. Надо было выбросить ту газету, ну почему не смог? Хотя... кто же знал, что так получится? – Мы...эээ... были знакомы с Тамурой-сан... немного. Эту заколку он обронил, а я поднял, но возможности вернуть ее не было. А почему вы спрашиваете, Асано-сан? Вы ведь не подумали обо мне плохого?

-Я спрашиваю потому, что сам лично заказывал эту вещичку в подарок Ри на его совершеннолетие, четыре с половиной года назад. Послушай меня, Акира, если отец твоего ребенка Тамура Риота, ты должен рассказать мне обо всем без утайки. Не бойся, и поверь, что я всегда буду на твоей стороне и помогу во всем, в том числе и вырастить этого чудесного малыша, обеспечив ему достойную жизнь!

Я растерянно смотрел в красивое лицо господина Асано, не зная, на что решиться. Тот факт, что он знал Риоту и даже дарил ему подарки, меня не удивил, ибо они оба принадлежали к верхушке мира, но он назвал моего альфу просто и фамильярно – Ри, как очень близкого и любимого человека... Кто он ему, и чем они связаны в этой жизни???

15.

Акира

-Вы поможете мне вырастить ребенка? – невнятно пробормотал я, выигрывая время. Мне не хотелось обижать господина Асано отказом отвечать на деликатный вопрос, но и откровенничать с чужим по сути человеком было рискованно. – Я благодарен за ваши слова, но не могу принять вашу помощь. Вы и так уже оплатили счета за мое лечение, так что мы с вами в полном расчете. Простите мою невежливость, но я хотел бы вернуться к привычной мне жизни, Асано-сан, и больше не обременять вас своим присутствием...

-Прости, малыш, я слишком надавил на тебя, – улыбка у моего хозяина на удивление открытая, искренняя, и не улыбнуться в ответ просто невозможно, – мы только познакомились, а я уже требую от тебя личных признаний, на какие не всегда решишься даже в разговоре с родителями или лучшим другом. Давай так: ты поживешь у меня какое-то время, пройдешь курс реабилитации и дополнительного лечения, мы получше узнаем друг друга и только после этого ты примешь окончательное решение о своих дальнейших действиях. Но я хочу, чтобы ты кое-что понял уже сейчас – твое присутствие ни в коем случае меня не обременяет! Я живу один уже семь лет, в таком большом доме, где можно бродить целый день и ни разу не встретить друг друга. Знаешь, прежде меня совсем не тяготило одиночество, но с некоторых пор что-то во мне изменилось, и мне захотелось разделить с кем-нибудь свою жизнь. Я был бы очень рад, если бы ты остался у меня навсегда, Акира. Если тебя волнует финансовая сторона вопроса, я могу дать тебе работу и вычитать из твоей зарплаты некоторую сумму за комнату и питание. Ну, как, пойдет такой вариант, как ты считаешь?

-Но что я могу делать в вашей фирме, Асано-сан? Я учитель, а не финансист, и ничего не понимаю в бизнесе и кредитах.

-Я тоже не всегда был успешным и богатым, Акира-кун, – усмехнулся ростовщик. – Родился в обычной семье и пережил в жизни немало страданий. Говоришь, ты учитель? Отлично! Я много занимаюсь благотворительностью, в частности давно спонсирую школу при православном монастыре, которую посещают сироты из приюта и дети из бедных семей. Ты можешь работать там, и параллельно брать уроки финансового менеджмента и делопроизводства, мне очень нужны грамотные помощники, которым я мог бы всецело доверять, а таких в нашем мире встретишь нечасто. Но это все потом, а сейчас тебе надо отдохнуть и набраться сил, с завтрашнего дня начинается курс реабилитации, это очень важно, в твоем положении просто необходимо полностью восстановить здоровье. Пойдем, я покажу тебе твои комнаты, познакомлю с расположением основных помещений этого дома и распорядком дня. Скажи мне свои кулинарные предпочтения, и повар с радостью приготовит твои любимые блюда.

Шикарные светлые комнаты, стильная обстановка, – я впервые попал в такое место, где все дышало изысканным вкусом, роскошью и уютом. Господин Асано старался сгладить мою неловкость непринужденным разговором, он провел меня по всему дому, тщательно приноравливаясь к моему пока еще медленному передвижению, представив меня прислуге как дорогого гостя, после чего оставил на попечение горничного и медбрата, сказав, что его ждут неотложные дела, связанные с бизнесом.

Обе мои дорожные сумки, которые я так и не успел распаковать в день приезда в Токио, стояли в шкафу, бумажник и телефон нашлись в ящике прикроватной тумбы. Сотовый оказался разряжен, я подключил зарядное устройство и проверил входящие. 18 пропущенных, и все от Юки. Домой я звонил редко, так что родители не успели взволноваться отсутствием со мной связи, но вот друг видимо не знал, на что и думать. Немного поколебавшись, я нажал на зеленую кнопку...

-Акира, наконец-то! – почти сразу же отозвалась трубка знакомым голосом. – Две недели! Я не мог связаться с тобой две недели! Ты почему телефон отключил, бессовестный негодник, я весь извелся, все ли с тобой в порядке? Ну, скажи что-нибудь, не молчи! С работой определился, с жильем, со всем прочим? Куда пропал, почему не отвечал столько времени?