Текст книги "Мой идеал (СИ)"

Автор книги: Лана Танг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

– Присядь, Савелий, – отец кивнул на кресло в зоне для совещаний, вышел из-за своего стола и бросил передо мной до боли знакомые результаты тестов на ДНК, – и объясни мне, что это такое? Еще вчера хотел тебя спросить, но телефон не отвечал.

– Проклятье, как это к тебе попало? – голос мне изменил, сорвавшись на фальцет, сердце скользнуло вниз.

Ну что я за болван? Как мог так ошибиться и засунуть эти чертовы бумаги не туда? И почему они попали не куда-нибудь, а в папку «На подпись», которую моя Светлана благополучно утащила по назначению прямиком в кабинет генерального? И что теперь мне делать? Может быть, соврать? Придумать что-то несущественное, там ведь нет фамилий и каких-то данных. Контрольный образец, один и два...

Я ничего не мог сказать. Не мог соврать. Повисла пауза. Мы оба чувствовали это. Потом отец подошел ближе и положил мне руку на плечо.

– Савелий, приходи сегодня вечером домой. Я не хотел, чтоб ты об этом знал, и мама не хотела тоже. Но раз уж ты каким-то образом все раскопал, придется рассказать. Но ты же должен понимать, что это вот, – он выразительно кивнул на бланки, – не значит ровным счетом ничего, и мы по-прежнему семья.

Глава 13.

Савелий

– Входи, располагайся, что ты встал в дверях, как гость? Мама уехала на пару дней, так что мы можем без помех поговорить, – отец был сдержан и спокоен, как всегда, но все-таки я видел, что он несколько смущен. – Ты ужинал, Савелий?

– Немного бы перекусил. Если готовил ты, то это жалко пропустить, – тоже стараясь сохранять обыденность во всем, отозвался я, проходя в гостиную.

Отец засуетился, накрывая на стол, и я бросился помогать, чувствуя безмерное сожаление, что моя глупая неосторожность заставила его проходить через все эти волнения. Кошмарный идиот, как мог я быть таким беспечным? Отец, конечно, был шокирован, увидев среди деловых бумаг в моей папке эти анализы, он много раз звонил, а я не отвечал. И вот теперь, несмотря на свою огромную занятость, он выделил для меня целый вечер и даже вспомнил молодые годы и приготовил ужин.

Мы сели напротив друг друга и молча поужинали, потом отец как-то обреченно вздохнул и поглядел мне в глаза.

– По пиву, сын? – вынимая из холодильника жестянки, спросил он.

– Не откажусь...

– Не буду ничего выдумывать про твоего биологического отца. Он не был ни полярным летчиком, ни геологом, ни космонавтом – все эти рассказки матерей остались в героическом советском прошлом и в наши дни совсем не катят... Так вот, этого парня звали Андрей Ильин, он приехал в наш город из другой области, учился в сельскохозяйственной академии. Фая, твоя будущая мама, была студенткой расположенного рядом технологического... – после каждой сказанной фразы отец делал паузу, но не для того, чтобы глотнуть пива, ибо жестянка в его руке так и оставалась непочатой. Видимо, рассказ о прошлом давался ему нелегко. – Они познакомились на одной из вечеринок, которые часто устраивались в объединенном клубе двух вузов. Ну а потом, как это часто и бывает в юности – любовь и первые желания, неосторожный секс, беременность... Они, скорей всего, сыграли бы свадьбу и стали семьей, но летом перед пятым курсом Андрей трагически погиб. Редчайший случай в сельской местности – они с другом врезались в грузовик, возвращаясь на мотоцикле с какой-то вечеринки...

– Значит, Андрей... – глухо пробормотал я. – Прости, я не хотел никому говорить о том, что делал анализы. Собирался выбросить результаты и забыть, но они случайно попали не в ту папку.

– Что ни делается, все к лучшему, – грустно отозвался отец, – ты все равно не смог бы просто так забыть и делать вид, что ничего не случилось... Наверно, ты хочешь знать, что было дальше? Я встретил твою маму год спустя, когда она вернулась в институт после академического отпуска. Сначала я, конечно же, не знал, что у нее есть сын. Часто встречал, приглядывался, напросился провожать, вот тут она мне и сказала, мол, отстань, салага, мы с тобой совсем друг другу не подходим... Я целый год за ней ходил, с родителями познакомился и даже нянчился с тобой, пока она мне не сказала: «Да».

– Но почему вы не родили общего ребенка?

– Было два выкидыша. После этого мы больше не пытались.

– А мать Сергея? Кто она? Прости, что спрашиваю, но уж раз сегодня мы об этом говорим, то надо прояснить все до конца.

– Я расскажу. Но прежде разреши вопрос. Как тебе в голову пришла такая мысль, насчет анализов на ДНК?

– Все началось, когда в энерго появился Сергей Шмаровоз. Модест принял его за твоего то ли внебрачного сына, то ли племянника, и окружил особенным вниманием, как в свое время и меня. Парень ни в чем не виноват, он знать не знал, что в городе живут его однофамильцы, и поначалу вообще не понимал, что происходит. Мне звякнули друзья и сообщили о «братишке», я подловил его, хотел узнать, что он за фрукт, а заодно и отдал в лабораторию образцы, сначала его и свои – на всякий случай, просто было любопытно. Такая редкая фамилия, как наша – это всегда почти родство, однако результат был отрицательный, и я успокоился. Но ненадолго. В клубе его увидела Алина, она же и подметила, что парень чем-то смахивает на тебя. Ты ведь заметил это тоже, разве нет? Не зря же так дотошно спрашивал его о родителях и общих знакомых?

– Нет, даже ни о чем таком не думал, – покачал головой отец. – Узнал, что он из наших мест, и захотел поговорить. Немного, правда, был взволнован, когда услышал имя матери, однако мысли увязать мальчика с собой у меня не возникло. Мы с ней учились в параллельных классах, но в школе почти не общались, и я даже не подозревал, что нравлюсь ей. Она призналась мне сама, на выпускном. Был короткий летний роман, который мы оба благополучно оставили за спиной. По крайней мере, я оставил... А та встреча, которая имела такие последствия... Оправдываться глупо, да я и не собираюсь. Это случилось здесь, в городе. Люда приехала на семинар, я тоже в нем участвовал. Мама тогда гостила у своей сестры, вместе с тобой... Не знаю, что нас с Людой бросило в объятия друг друга. Сейчас об этом поздно сожалеть.

– И что ты собираешься делать теперь?

– Не думаю, что я имею право что-то делать, Савелий, – снова задумчиво покачал головой отец. – Пусть я и биологический отец этого мальчика, но он вырос с другим мужчиной, которого считает родным человеком, и которого, судя по его рассказу, очень любит. Зачем травмировать психику молодого человека правдой о том, что они не родные по крови? От этого никому не станет лучше. Не согласен со мной?

– Согласен. Я тоже считаю, что Сергею не нужно ничего об этом говорить. Давай оставим все эти секреты между нами. Но почему он тоже Шмаровоз? Это ж не Иванов и не Смирнов, наша фамилия редчайшая, такое совпадение из области фантастики!

– Ты прав, это удивительное совпадение, но если оно и могло оказаться возможным, то только в Зареченском районе. Нигде больше в нашей области, да и в соседних тоже, я не встречал такой фамилии. В Гумнищах, где я родился, было несколько домов, где жили Шмаровозы. Никто уже, конечно, не помнил, откуда взялась в наших краях эта фамилия и кто был ее родоначальником, но корни тянулись далеко из глубины веков. Скорей всего, тот первый Шмаровоз был пришлым, но возможно, что и местным, мазал тележные колеса дегтем, и получил такое прозвище, со временем ставшее фамилией. Тогда в семьях дочерей считали отрезанными ломтями, и, выдав замуж, почти забывали о них, но сыновья – это другое дело. Когда они женились, было принято строить им дом, вот так и множилась фамилия, с поколениями размывая степень родства на двоюродных, троюродных и так далее, до обычных однофамильцев. В мое время было именно так, хотя я мало жил в Гумнищах и почти не помню его жителей.

– Но эта женщина, Людмила... если она оставила ребенка, – я чувствовал себя неловко, сомневаясь, мог ли спрашивать такое у отца, – значит, она тебя любила много лет? Однако вышла замуж за другого. Как, впрочем, и моя мать тоже... Неужели женщины все так непостоянны?

– Дело не в этом, Савелий, – усмехнулся отец, – просто это жизнь. Ты разве не влюблялся никогда? Сначала кажется, что жить без этого человека невозможно, но потом все сглаживается и предстает в другом свете, а если еще и родители советуют, и обстоятельства давят... По-всякому бывает, жизнь – не сказка, а реальность, она порой сильнее чувств. Прости, что я не рассказал тебе детали, ни одному мужчине не доставляет удовольствия вспоминать свои ошибки и признаваться в этом сыну. Что было, то прошло, и я безмерно рад, что мать Сергея нашла хорошего человека и обрела счастье. Если бы мог, то попросил прощения за все те беды, что она пережила из-за меня, но думаю, что это ей не нужно. Самое лучшее сейчас – не ворошить бездумно прошлое, так что, надеюсь, этот разговор останется между нами. Ты мой единственный любимый сын, и это навсегда!

Я кивнул, и отец, наконец, широко улыбнулся, открыл свою банку и сделал несколько больших глотков, потом перевел разговор на другое и спросил, как продвигается реклама новой продукции. Мы редко говорили дома о работе, но сейчас, после сложной темы родства и неродства, нам было это необходимо. Я тоже расслабился и охотно отвечал на его вопросы, как вдруг он снова резко сменил тему.

– А ты, Савелий? Что ты думаешь насчет семьи? Тебе почти тридцатник, ты меняешь женщин, как перчатки, а о женитьбе даже и не помышляешь. Скажи, что у тебя с Алиной, почему она явилась на прием со студентом первокурсником, которого почти не знает? Что происходит между вами троими, и зачем вы втянули постороннего мальчика в свои игры?

– Это моя вина... отчасти. Алина рассердилась на меня, вот и решила отомстить, на свой манер. Надеялась, что буду ревновать. Я с ней поговорю и все решу. Не беспокойся, папа.

– Но Иннокентий на приеме снова осторожно намекал на свадьбу, похоже, он надеется, что вы поженитесь. В тебе же я подобного желания не вижу. Явился с незнакомой девушкой, потом оставил и ее. Савелий, я не собираюсь на тебя давить, просто хотелось бы узнать, что ты об этом думаешь?

– Если когда-нибудь женюсь, то точно не на ней, – нехотя буркнул я, желая как можно быстрее покончить с темой брака. – Пока я не готов к таким глобальным переменам в жизни, папа. Достань-ка лучше еще по баночке, а я пока вызову такси...

– Ты точно не изменишь принятого решения? – прервал отец, пытливо вглядываясь мне в лицо. – Алина, конечно, довольно капризная девушка, но в ней есть и положительные качества.

– Я завтра же ей позвоню и мы обсудим наши отношения. Мне с ней порой довольно интересно, но в качестве жены ее не представляю. Ты что, не знаешь ее нрав? Она сведет с ума кого угодно!

***

Мне не пришлось звонить Алине, эта вздорная девчонка торчала у меня под дверью.

– Что ты здесь делаешь так поздно?

– Где тебя носит, идиот?

Эти вопросы мы с ней задали одновременно. И замолчали, выжидательно сверля друг друга глазами.

– Ты первый отвечай! – заявила она. – Твой телефон весь вечер недоступен. Где-то шатаешься. Из офиса ушел, в клубе не появлялся. И пивом от тебя разит!

– А почему я должен отвечать? – я усмехнулся. – Ты мне пока что не жена, да и в ближайшем времени не будешь...

– Еще чего, мечтай давай! – с такой же гаденькой улыбкой прервала она. – Жена? Кто так сказал? Какой нормальной женщине захочется выходить замуж за гея? Ну разве что какой-нибудь чудаковатой извращенке, которая сумеет отхватить из странного тройничка: «супруГГ, его любовник и я» кусочек мужского тела и для себя?

– Алина, ты перепила? Что за дурацкие намеки?

– Намеки? Может быть, как раз таки попала в яблочко! Да знаю, знаю, что наврал, когда сказал, что Сергей твой парень – чтоб только отвязаться от меня. Но если тебе в голову вообще смогла прийти такая мысль, значит, задатки гея точно есть, ты просто этого еще не знаешь. А как ты страстно целовал его! Я обзавидовалась, правда...

– Зачем пришла? Что тебе надо от меня?

– Вот от тебя как раз мне ничего не надо. Заехала спросить, может, ты знаешь, где Сергей? На вечеринке у меня его отбил, потом еще и папа твой вмешался. Какие макароны он сынуле вешал на уши, конечно, я не знаю, но парень после этого исчез. Не отвечает на звонки и на занятия не ходит. Похоже, бедолаги вообще нет в городе, но в его комнате в общаге полным ходом идет супер-пупер евро ремонт... Вот странные дела! Ректор признал в Сереге сына Петра Петровича, причем теперь уже бесспорно, а сам папашка продолжает осторожничать, оставляя своего младшенького жить в тесной маленькой каморке! Тебе не кажется, что это перебор? Хотя, я понимаю, для Фаины Николаевны был бы нехилый стресс, если бы муж привел домой внебрачного ребенка. Но ведь узнает все равно... Савелий, так и будем возле двери говорить?

– Тут есть недалеко кафе, пойдем туда, если не хочешь здесь. Ты уж прости, но к себе тебя пригласить не могу. Кто знает, может, у тебя на дереве кто с камерой сидит, чтобы заснять пикантный момент нашего позднего ужина наедине дома у одинокого мужчины?

– Не доверяешь мне?

– Нет. А с чего мне доверять? В твоей головке сотни разных глупостей, за всем не уследишь. И кстати, где твои ребята, что-то никого не видел возле дома? Да и машины тоже нет.

– Я убежала, разве непонятно? – с довольным видом хмыкнула она. – В кафе я не пойду, вдруг засвечусь. Боишься пригласить к себе, ладно, могу и здесь. Так где твой брат? Что ты с ним сделал, если он сбежал?

– Алина, хватит глупости болтать, – я разозлился, наконец. Нелегкий разговор с отцом, а тут еще она нудит над ухом. – Он мне не брат, однофамилец. Зачем мне что-то делать с ним? И я не знаю, где он. Может, заболел? Сам телефоны оборвал...

– Вот ты себя и выдал, милый! – торжествующе взвизгнула противная девчонка. – То, что и требовалось доказать! Запал на братика, мой бывший, а верней, несостоявшийся, жених! Теперь я буду этим шантажировать тебя! Какая скандальная тема – первый городской плейбой Савелий Шмаровоз стал первоклассным геем, завалившим в постель собственного брата! С руками оторвут любые папарраци!

– А цель? Раз замуж за меня уже не хочешь? – я никогда не понимал, когда она серьезна, а когда смеется.

– Цель? Месть, какая же еще! – она уже расхохоталась в голос. – Ты первый, кто меня отверг, и я за это страшно отомщу! Ославлю на весь свет и отобью предмет твоей преступной страсти. Сережка будет мой!

– Иди домой, Алина. Надоело слушать этот бред. Где твои парни и машина? Если сбежала, вызову тебе такси. На улице уже глухая ночь.

– Савелий, он тебе и правда нравится? – Алина перестала хохотать. – Ты на приеме побежал за ним, как спринтер, только пятки засверкали! И кто бы мог подумать, что ты влюбишься в конце концов, да не в кого-нибудь, а в парня! Ты не волнуйся, я не собираюсь никому сливать такую классную сенсацию, лишая себя редкостного удовольствия за вами наблюдать. Может, пригласите меня перепихнуться? У нас бы вышла неплохая групповушка, я смелая любовница, ты много потерял, когда меня отверг! Нет-нет, не делай зверское лицо! Я вообще-то здесь как друг, пришла тебе сказать, что все узнала. Твой милый Гера заболел, остался дома на неделю, по крайней мере, так он сообщил куратору своей группы. А правда это или нет, не в курсе, извини. Может, там у него есть знойный сильный парень, лежат они сейчас в постельке и трахают друг друга с жадной страстью...

– Ты знала, что он заболел? – я готов был треснуть ей по наглой роже. – Так что ж тут заливаешь столько времени...

– А так! – она опять смеялась, глядя на меня нахальными глазами. – Прикалывалась над тобой. Мне скучно. Ты меня развеселил. Пойду. Такси поймаю и сама. Тем более, скорей всего, меня уже нашли. А может быть, и нет, так что не бойся, что скомпроментирую тебя, тем, что так поздно выйду из подъезда этого убогого домишки! – она круто развернулась на тонких каблучках высоких сапог и поплыла к выходу, но вдруг остановилась и опять подошла ближе. – Ой, вот же память девичья, чуть не забыла! Я принесла тебе подарочек, Савелий. Ну оч-чень познавательный и оч-чень нужный. Вот, пользуйся на доброе здоровье, а то ведь опозоришься перед своим бойфрендом!

Она сунула мне в руку небольшой пакет и убежала, прежде чем я что-либо успел понять. Вот же чертовка, вечно с ней словно по лезвию ножа. Бросил подарочек на стол, потом из любопытства все же посмотрел. Ну так и знал, что можно ожидать от взбалмошной нахалки Линки! С одной коробки улыбались два полуобнаженных знойных мачо, с другой... Вот дура, этого дерьма полно и в Интернете!

Я сбегал в душ, достал из холодильника еще одну жестянку и... сунул диск в свой ноут. Что на меня нашло, и сам не очень понимал. Наверно, пиво, плюс вчерашние забавы с Женькой. Короче, дело кончилось опять самолечением и новым приступом тоски по своему однофамильцу.

Линка сказала, он заболел, потом несла похабщину про деревенского любовника. Черт, вот же наглая деваха, язык как помело, словно на улице росла, а не в приличном доме! А что, если она права, и Герка прямо вот сейчас... Да нет же, это полный бред, зачем для этого сбегать из города? А если... если он влюблен в меня и испугался этих чувств? Ну, самомнение, товарищ дорогой! С чего ты это взял? Нет, точно надо меньше пить и пялиться на разную порнушку, да и не просто пялиться, но заниматься хрен-те знает чем с сотрудником из клуба.

Я снова вышел на балкон, надеясь, что морозец остудит меня. Не тут-то было! Кожа, да, покрылась пупырышками, но где-то в глубине меня все полыхало и дрожало. Дерьмо! Не знаю, как там Герка, что он думает сейчас, чем занят, но я так точно на него запал. И что теперь? Как мне ему сказать об этом? А если Линка ошибается, и он ни сном, ни духом, в смысле этих всех меньшинств? Вот же получится картина маслом!

***

– Савелий, здесь все просто, нечего изобретать велосипед. Ты же не девственник, в конце концов, а тело одинаково у всех – у женщин, у мужчин. Оно чувствительно везде, где ни коснись, просто где меньше, где сильней. Запомнил, что я делал в прошлый раз? Попробуй просто тупо повторить. Минет не требую, это со временем придет само, ну а пока достаточно руки. Свет можешь выключить, чтоб не смущал. Представь, что прикасаешься не ко мне, а к предмету своей страсти, я не обижусь. А вообще – прислушивайся к самому себе, и делай то, чего захочешь сам. Ну все, поехали, смелей, ученичок! Я буду помогать, по мере сил, чтобы все выглядело как нельзя реальней.

Он развалился на кровати и закрыл глаза, позволив мне рассматривать себя. Я свет не выключал, но в самом деле вдруг представил Герку. Он должен быть таким же, как и Женька – изящным, гибким, с гладкой грудью, плоским животом и узкими бедрами. К нему будет приятно прикасаться, сначала к шее и ключицам, а потом сюда, лаская языком чувствительные зернышки сосков... О, он отреагировал мгновенно и так невыносимо эротично простонал. Меня и самого пронзила дрожь, сердце сорвалось в штопор и дыхание участилось. Черт, я действительно ласкаю парня и мне это нравится? Да если б кто сказал мне о таком еще совсем недавно, точно бы прибил!

Спустился ниже и забрал в кулак твердеющую плоть... Дальше все покатило гладко и два часа мне показались мигом.

– А ты неплох, любовничек, – довольно улыбнулся мой мучитель, отправляясь в душ. – Можешь подкатывать к предмету своей страсти, надеюсь, что он тоже что-то чувствует к тебе. С тем, кого любишь, получается вкуснее, уж поверь! Но и с тобой мне было хорошо... Да не смущайся, все путем! Ну надо же, за весь свой сексуальный стаж впервые побывал в такой забавной роли!

***

В понедельник вечером я не выдержал и заехал после работы в общежитие, сделав порядочный крюк по городу. Решил, что если он и сегодня не приехал, узнаю адрес и махну на следующий день в Заречье. Узнаю, что с ним, чем он заболел. Может, нужна какая-нибудь помощь? Его родителям представлюсь... ну, скажем, куратором по группе, а заодно и с мамой познакомлюсь. Чем-то она ведь привлекла в свое время моего отца?

– Сергей Шмаровоз? – спросила дежурившая у входа вахтерша. – Да, он недавно вернулся с занятий. Седьмой этаж, комната восемь. А вы, простите, кто? Мне надо записать в журнал...

– Савелий Шмаровоз, – я лучезарно улыбнулся, наблюдая, как вытягивается у дамочки лицо, – записывать не обязательно.

– Да-да, простите... Лифты там...

Я плавно ехал вверх и нервничал, как никогда. Что мне сказать ему, как объяснить, зачем пришел? А если он меня не пустит, что тогда? Может, ему сам вид мой неприятен, а особенно после того злосчастного приема, и он мне скажет, чтобы убирался навсегда? И что тогда мне делать? Извиниться? Или попробовать продолжить то, что начал?.. Черт, с женщинами было как-то проще, но с парнем у меня впервые, и я не знал, как правильно себя вести. Начать с чего-нибудь нейтрального, спросить, чем он болел, как чувствует себя сейчас. А там по ходу будет видно.

Он сразу же открыл, будто сидел у двери в ожидании звонка.

– Савелий, ты? – в голосе растерянность. – Что-то случилось?

– Нет, – свой собственный голос показался мне деревянным. – Зашел узнать, все ли с тобой в порядке. Ты не отвечал на звонки. Сказали, заболел... Не пустишь? Так и будем тут стоять? Я не кусаюсь, Герка, и я правда ничего тогда не проверял. Давай поговорим. Ты как, не против?

Он как-то шумно выдохнул и отступил на шаг.

За мной захлопнулась входная дверь...