Текст книги "Мой идеал (СИ)"

Автор книги: Лана Танг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)

Глава 17.

– Как ты узнал про моего Сережу, Петр, – тихо повторила Людмила Васильевна, бросив осторожный взгляд на вышедших из машины водителя и охранника. – Ты важный человек, я не хочу компрометировать тебя, просто ответь, и я уйду. Зачем ты искушаешь мальчика непривычной для него роскошью? Его квартира в общежитии, чего там только нет...

– Здесь неудобно разговаривать, садись в машину, Люда, – сдержанно отозвался Петр Петрович. – Я отвезу тебя туда, где можно без помех поговорить. Ты, кстати, временем располагаешь?

– Да, поезд в семь.

– Ну вот и хорошо. Пойдем. Валерий, ты свободен на сегодня, – кивнул он водителю, – сам поведу. Я еду в «Чибис», Павел, – это человеку в черном, – буду там. Догоните.

– Да, Петр Петрович, понял, – по-военному кратко ответил секьюрити и вынул сотовый. – Машину к главному подъезду, у нас внеплановый выезд в город, – уже садясь в салон большого черного автомобиля, услышала Людмила Васильевна.

– Одно из главных неудобств моей жизни, – поймав ее ошеломленный взгляд, усмехнулся Петр, – я никуда не могу поехать без охраны. Но ты не беспокойся ни о чем, они не помешают. Расслабься, отдыхай, ты посинела, холодает к вечеру. Зачем на улице меня ждала, у нас есть отличная комната отдыха для посетителей. Чай, кофе, даже кое-что из сладкого...

– Наверно, у тебя были другие планы, – Людмила зябко передернула плечами, почувствовав в тепле салона, что и правда замерзла, гуляя по холоду, – я не хотела бы мешать. Зачем нам ехать в ... «Чибис» – это ресторан? Можно и здесь поговорить, это не займет много времени.

– О важном походя не говорят, – мягко прикоснувшись к ледяной руке женщины, ответил Петр, – ты мне нисколько не мешаешь. Сегодня у нормальных людей суббота, я тоже все свои дела закончил, так что имею полное право расслабиться и хорошо поужинать. Кроме того, мы так давно не виделись с тобой.

– Но я же не одета для ресторана, – смущенно пробормотала Людмила, – ты не боишься опозориться с такой спутницей?

– Нет, не боюсь. Ты выглядишь отлично, Люда. Ну и еще, «Чибис» принадлежит мне, там у меня имеется отдельный кабинет, так что по поводу одежды не переживай, мы в общем зале ужинать не будем. Давай-ка просто поболтаем, пока едем, как старые знакомые, которым есть что вспомнить из былого.

Приятельская «болтовня» вышла не очень, но главное было достигнуто, Людмила несколько оттаяла, уже не выглядя такой зажатой и напряженной. Правда, при входе в здание «Чибиса» она снова заметно занервничала, особенно когда швейцар в белоснежных перчатках широко открыл перед ними двери и пожелал приятного вечера.

Петр привел свою спутницу в большую комнату, где было уже все накрыто к ужину, галантно поухаживал за ней, приняв пальто и отодвинув стул, сам сел напротив.

– Я взял на себя смелость предложить тебе свои любимые блюда, – кивнув на сервированный закусками стол, сказал он, – но если не понравится мой выбор, вот меню. Я сам, можете быть свободны, – кивнул он стоявшему в ожидании официанту, – потребуется что, я позвоню. Люда, я выпью безалкогольного пива, потому что за рулем, но ты попробуй этого вина. Отличный сорт, рекомендую...

– Петр, ближе к делу, – Людмила не хотела пить, но все же сделала глоток, потом еще. Вино и правда было превосходным. – Я задала тебе вопрос, пожалуйста, ответь.

– Ну, хорошо. Люда, я правда ничего не знал. Наверно, поздно сожалеть, но мне и правда жаль, что так тебя обидел, конечно же, ты многое пережила из-за меня. Но почему не сделала аборт? Зачем оставила ребенка?

– Об этом после. Отвечай сначала на вопрос. Когда и как ты узнал о Сереже?

– Сергея «раскопал» мой сын. Он тоже учился в энерго, там у него осталось много знакомых молодых преподавателей, кто-то из них ему и сообщил, что на первом курсе появился новый Шмаровоз, который будто бы выдает себя за члена нашей семьи. Сын подловил его, хотел узнать, кто он такой, и заодно проверил на родство, сдав в лабораторию образцы ДНК-материалов. По воле случая мне в руки попались результаты этих анализов.

– Так значит, его комната и всякие другие привилегии?..

– Я к этому не имел никакого отношения, – с иронией усмехнулся Петр Петрович. – Твой сын, кстати, тоже ни в чем таком не виноват, преподаватели в институте сделали выводы о нашем родстве самостоятельно, но по иронии судьбы я в самом деле оказался родным отцом этого мальчика. Когда узнал, я был ошеломлен. Долго раздумывал, как должен поступить, и наконец решил, что не имею права ничего менять и вмешиваться в вашу жизнь, особенно после того, как встретился с Сергеем и поговорил. Вернее, встретились мы раньше, чем я узнал о нашем биологическом родстве, не в этом суть. Я понял и запомнил главное – он очень любит своего отца, который вырастил его и стал единственным и настоящим. Думал, что все закончилось, но вот сегодня появилась ты...

– Прости, я кажется, сделала преждевременные выводы, – смутилась Людмила и сделала еще пару торопливых глотков из своего бокала. – Когда увидела, где он живет и комнату... Вот уж поистине правду в народе говорят, что «на воре и шапка горит». Подумала не то и бросилась к тебе, как идиотка.

– Да не переживай, я рад, что мы сегодня встретились, – осторожно прикоснувшись к ее руке, улыбнулся Петр, – пускай и повод был немного неожиданный. Ну, а теперь давай-ка расскажи мне о себе. Когда мы... эээ... в тот раз с тобой... ты ведь была не замужем? Но ты оставила ребенка, почему? И ничего мне не сказала. Я бы помог, те годы были непростыми.

– Зачем оставила? Во-первых, потому что я тебя любила. Да-да, еще со школьных лет, такая вот я дура однолюбка. И замуж из-за этого не вышла... А тут вдруг через столько лет мы встретились с тобой, да и не просто встретились, но даже провели две ночи вместе. Когда узнала, что беременна, то об аборте даже мысли не возникло. Решила, что сама сумею воспитать, а замуж я не собиралась. Потом – корпоратив, на Новый год, в единственном тогда приличном ресторане «Мимино», а рядом, в том же зале радиозавод гулял. Тогда-то он ко мне и подошел, мой Петя... Наверно, ты его не помнишь, он нас на год моложе. Поговорили, он был малость под хмельком, наверное, вино язык ему и развязало. Признался, что безответно влюблен в меня с седьмого класса, а как представился, я думала, что в обморок свалюсь. Такого даже в аргентинских мыльных операх я не встречала...

– Что верно, то верно, такое совпадение из ряда вон! Я очень рад, что ты нашла свою судьбу.

– Да, Петя у меня хороший. Он был женат, но брак не удался. Хотел детей, но вот жена не разделяла его желание и даже тайно сделала аборт. Призналась много позже, когда и сама захотела родить, но ничего не получалось. Так и разошлись в конце концов. Два года жил один, пока не увидал меня на той самой вечеринке. Пришел в начале января и предложил встречаться, а я была уже беременна три месяца. Сначала не хотела говорить, но он так умолял меня не отказывать ему, что я сказала. Была уверена, что это отпугнет его, но получилось с точностью наоборот. Петя обрадовался и сказал, что все нормально. Свадьбы не делали, просто сходили расписались. Он никогда меня не упрекал Сережей. Стал ему отцом, они прекрасно ладят меж собой.

– Прости меня за все. Я очень виноват. У вас другие дети есть?

– Нет. Один Сережа. Мне было далеко за тридцать, и время, ты правильно сказал, довольно непростое. Лихие девяностые, как их зовут сейчас, зарплату не платили месяцами, на полках в магазинах ничего. Решили, что двоих мы просто не потянем... Петр, что же будет с мальчиком? Сегодня он признался, что ему непросто ладить с однокурсниками. Его сторонятся, считая сыном богатого человека. Он даже думает о переводе в другой город.

– Я этого не знал. Поговорю с ректором. Надо подумать, что ему сказать. Может, представить Сережу дальним родственником. Давай поразмышляем вместе, Люда. Я дам тебе свой телефон, звони, если надумаешь чего-то, хорошо?

– Да. Хорошо. Ну я пойду, наверно, не хочу задерживать тебя.

– Не торопись, поужинай спокойно. Сейчас принесут горячее. Поезд же только в семь. Я отвезу тебя, не беспокойся.

***

– Куда мы едем, Петр? Я, правда, мало знаю город, но разве это на вокзал дорога?

– Я на минуту заверну к сыну на квартиру. Совсем небольшой крюк, мы успеем, даже еще и ждать отправления придется. Обычно я к нему не езжу без предупреждения, кто знает, где гуляет молодежь, но раз уж оказался близко, рискну. Бумаги срочные сегодня подписал, важно чтоб он их просмотрел до понедельника.

– Сколько ему? Женат?

– Почти тридцатник. Грамотный толковый специалист. Но в личной жизни – полный шалопай. Никак не женится. Невесту бросил. Живет один, нас редко навещает. Мать беспокоится, опять же внуков бы понянчить, но ведь насильно не потащишь под венец, время не то... Ну вот, почти на месте, под арку и во двор. Шестой подъезд, вот там, где деревья. Опять у них тут кто-то фонари разбил, такая темнота, всего один горит.

Он сбавил скорость до предела и почти на ощупь пробирался через двор, но вдруг остановился, надавив на тормоз. На маленькой парковочной площадке, тускло освещенной фонарем, стояла знакомая машина Савелия, еще сверкая задними габаритными огнями – похоже, что сын только что откуда-то явился.

– В чем дело? Почему остановились? – шепотом спросила Людмила, тоже вглядываясь вперед. – Куда ты смотришь так внимательно?

– Машина Савелия, вот там стоит. В салоне вроде двое. Подглядывать нехорошо, но надо же отцу знать, с кем проводит время сын. Может, другую девочку завел? Давай немножечко понаблюдаем, тут как раз кусты, и нас не очень видно.

– Савелий? – почему-то взволновалась женщина. – Это твой сын – Савелий?

– Да. Сына моего зовут Савелий. Так назвала жена. Какой-то прадед или дед носил такое имя. Но почему ты спрашиваешь, Люда?

– Нет, ничего, просто немного странным показалась. Второй раз за день слышу это необычное имя. Когда приехала сегодня утром к сыну, его не оказалось в общежитии. На мой звонок ответил, что ночует у друзей, а привез его на хорошей дорогой машине молодой мужчина, представившийся Савелием. Сергей сказал, что он сосед его однокурсника, с которым они накануне вечером занимались.

– Хм, да. Действительно, немного странно. Я как-то посмотрел статистику из интереса. Савелий – имя из разряда редких... Так, тсс! они выходят... Но позвольте, это... это же...

– ...Сергей! – шепотом закончила изумленная Людмила Васильевна.

– Не думал, что они общаются, и видимо, довольно тесно. Люда, всмотрись, не этот парень подвозил Сергея утром?

– Здесь мало света, и лица не видно. Но по фигуре и по росту вроде он. Но почему Сережа мне соврал, что он сосед? Я ничего не понимаю...

– Я тоже. Но давай посмотрим дальше. Надо бы выйти из машины, но тогда они заметят. Мне кажется, что здесь не все так просто...

Сергей

У самой двери Сава приобнял меня и чмокнул в шею. Вот псих, а если кто-нибудь увидит? Я пнул его ногой, не сильно, так, чтоб в чувство привести.

– Да нет тут никого, как вымерли все, – ответил он на мой не заданный вопрос, привычно тыкая пальцами в цифры кодового замка. – Что за народ пошел, в субботний вечер никого не вытащить из дома. У телевизоров сидят.

– Мне показалось, там какая-то машина...

– Тут много их всегда стоит, парковок в нашем государстве нет. Заныривай в подъезд, такая холодрыга. Сейчас глотнем чайку горячего, я, кстати, там и ужин приготовил. Или наелся мамочкиных пирогов?

В подъезде было чудо как тепло. Решили, что пойдем пешком по лестнице, третий этаж всего, невысоко. Прошли два марша, и услышали, как снизу кто-то топает еще.

– Слышишь шаги? Наверно те, которые с машины, а ты сказал, что никого вокруг.

– Ну мало ли, бывают исключения, – беспечно отмахнулся он. – Я так хочу тебя поцеловать!

Он это и исполнил, первым делом, едва лишь мы ввалились в тесную прихожку. Припер меня к стене и впился крепким поцелуем в губы. Я и вздохнуть не мог, не то чтоб шевельнуться.

– Придурок... ненормальный... дверь... сначала бы... закрыл, – я еле выговорил это, с расстановкой и невнятно, в те редкие секунды, когда удавалось чуточку освободить свой рот из властного захвата.

– Какой-то ты сегодня пуганый, – он облизнулся, как довольный сытый кот, и щелкнул выключателем, – смотри, глазюки как блестят. Сейчас закрою, правильный ты мой.

Однако сделать этого Савелий не успел. Напротив, дверь открылась шире, явив нашим шокированным взорам неожиданных гостей. Картина маслом, если не китайской тушью. Не знаю уж, как выглядели мы, но визитеры вид имели обалденный. Петр Петрович Шмаровоз и с ним моя маманя почему-то. В тот первый миг я даже не сумел осмыслить, почему. Что сразу бросилось в глаза – она была ужасно бледной и настолько потрясенной, что я почувствовал себя последним негодяем.

Сколько секунд или минут длилась немая сцена, я не знаю. Хотелось провалиться под землю, верней, под пол, и никого не видеть. Хотелось, чтобы это был лишь сон. Кошмар, галлюцинация, все, что угодно. Потом на смену панике возникли мысли. Откуда здесь отец Савелия и моя мать? За все два месяца, что мы встречались, ни разу нас никто не потревожил, неудивительно, что Сава потерял бдительность и так забылся. И что теперь? Родители все видели, оправдываться бесполезно. Тем более в гостиной столик на двоих накрыт...

– Нам лучше снять здесь верхнюю одежду и пройти в квартиру, – Савелий был единственный из всех, кто сохранил какое-то подобие рассудка. – Я все могу вам объяснить, если вы обещаете держать себя в руках. Прошу, отец, не нужно строить домыслы и осуждать заранее, не зная сути дела.

Родители прошли и сели на диван. Я сел на стул возле окна, Савелий в кресло. Накрытый стол смотрелся откровенной обвинительной уликой. Сава, дурак-романтик, даже навтыкал свечей...

– Савелий, думаю, что объяснять тут нечего, – железный бизнесмен, похоже, справился с первоначальным шоком. – Ответь мне только на один вопрос, верней, на два. Давно у вас такие отношения? Ты из-за этого расстался с Линой?

– Алина мне всегда была как младшая сестра, – ответил Сава. – А с Герой мы два месяца. Я знаю, что принять такое сложно, но мы хотим и дальше оставаться вместе...

Раздался сдавленный всхлип, и Сава не договорил. Лицо мамы исказила гримаса, на щеки пролились слезинки. Она смотрела на меня почти что с ужасом, беззвучно шевеля губами, потом вдруг неожиданно вскочила и отвесила мне смачную увесистую оплеуху. Петр Петрович попытался удержать ее, но она отмахнулась от него и добавила третью. Я даже не сопротивлялся, если ей легче так, пусть бьет.

– Люда. Не надо так. Сядь. Успокойся.

– Так, значит, это правда, сын? – она глядела на меня, как на ужасную пиявку. – А я не верила, надеялась, что это просто слухи. Ты этим занимался в клубе брата Вани? Недаром про него болтают всякое. И вот теперь продолжил здесь, да и еще наврал, что ездил заниматься к однокурснику! А вы, приличный молодой мужчина, что вы себе такое позволяете? Вы старше и должны были вести себя достойно, но вместо этого вы со студентом, которому едва исполнилось девятнадцать... Да как вы можете, негодники, вы же родные братья?!

– Что ты сказала, мама? Братья? – теперь уже я чувствовал себя в полуобморочном состоянии, дикими глазами глядя на родительницу, на Петра Петровича и на Савелия. – Что это значит, мама, объясни!

– Люда, мы ж обо всем договорились! Зачем же ты об этом?.. – суровый олигарх заметно побледнел. – Кому от этой правды будет лучше?

– Этим двоим! Они опомнятся и разойдутся! Я не хочу, чтобы мой сын любил парней! Сергей, ты должен знать, что Петр Петрович твой родной отец, а значит, твой... любовник – БРАТ! Ты же не можешь делать ЭТО с БРАТОМ!

Мне не хватило воздуха. Я чувствовал, что задыхаюсь. Ну почему, что за ужасные дела? Сава мой брат? Я не родной в своей семье? И почему же именно Савелий, которого я так люблю? Конечно, нам с ним не детей рожать, но мать права, черт побери – как можно спать со сводным братом? Это ж инцест, в конце концов! Качнулся потолок, мелькнули искаженные лица, которые что-то кричали открытыми ртами, потом все краски выдохлись, став чернотой, и боль исчезла, растворившись в мягком успокаивающем небытии.

Очнулся от прикосновения рук, не надо было даже спрашивать, кто так невыносимо нежно гладил по щекам. Савелий, низко наклонился и шептал мне что-то, только я не мог ни слова разобрать. Потом ворвался резкий запах. Нашатырь. Я грохнулся в отключку, словно нежная девчонка? Позор, и что меня пошибло так? Увидел лица мамы и Петра Петровича, все вспомнил. Этот олигарх, он мой родной отец, поэтому и мама с ним сегодня. А Сава... Сава брат, поэтому мы с ним должны расстаться. Навсегда.

– Герка, ты мне не брат, – так вот что он шептал мне на ухо. – Отец усыновил меня, по крови я не Шмаровоз. Я не отдам тебя, пусть что угодно говорят. Я не отдам, ни за какие блага! Ты слышишь, глупая любовь моя?

***

Потом мы все сидели за столом. Напоенная валерьянкой мама. Внешне спокойный Петр Петрович. Мы с Савой, как ответчики перед судьей. Я чувствовал его теплую руку на своей, и это придавало мне уверенности в том, что все у нас с ним будет хорошо.

На этом странном «семейном» совете было решено объявить меня племянником Петра Петровича. Тогда мы с Савой сможем выйти из тени, и мои частые наезды к нему никому не покажутся странными. Так же решили ничего не говорить маме Савелия, а уж вопрос с моим отцом оставили на откуп мамы.

– Люда, не надо так переживать. Сейчас у молодежи это часто. Конечно жаль, безумно жаль, что нас коснулось то, чего мы никак не ожидали, но я привык придерживаться фактов. Возможно, перебесятся и все изменится. Пока же мы должны принять их, запретить любить мы им не сможем.

– Я опоздала. На последний поезд. Мне надо позвонить домой, предупредить мужа, чтобы не ждал меня сегодня.

– Да. Хорошо. Потом я отвезу тебя в гостиницу, переночуешь там.

***

– Герка, иди сюда. Я так тебя хочу!

– Ты псих. Как ты об этом можешь говорить сейчас?

– А что? Все разрешилось как нельзя удачно. Тебе не надо уезжать в Иваново. Можешь вообще жить у меня. Ты ж мой кузен, в конце концов!

– Сава, что ты почувствовал, когда узнал, что неродной?

– Сначала был, конечно, в легком шоке. Потом подумал, так ли это важно? Ты любишь своего отца? Вот и не думай ни о чем! Все успокоятся, нужно совсем немного времени... Иди ко мне. Что бог ни делает, все к лучшему – слыхал? А у тебя теперь так целых два отца! И плюсом любящий кузен! Чем плохо получить столько родни?

Мой идеал. Моя любовь. Он целовал меня, врачуя от шокирующей правды, спокойно, нежно и сейчас почти по-братски...