Текст книги "Главное -семья (СИ)"
Автор книги: Ку-ро-чка
Жанр:
Фанфик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)
Драко, оглядевшись по сторонам, прошмыгнул в обшарпанную дверь без всякой вывески. Аптекарь Эзра Ардейл своё заведение не афишировал.
– Эзра, ты здесь? – тихо позвал он.
Из полутьмы, цокая копытцами, выступило кошмарное существо. Голова с характерным крючковатым носом гоблина венчала тщедушное тельце с худенькими ручками, которое в свою очередь переходило в круп небольшой лошади, скорее всего пони.
Эзра произошёл от связи кентавра с гоблиншей. Как такое могло случиться, не знал никто, в том числе и сам метис. Младенцем его нашёл на пороге своего дома глава магического преступного мира Джим Ардейл по прозвищу Кабан. Пожалев несчастного ребёнка, Кабан оставил его у себя, дал свою фамилию, научил всему, что знал сам, передав свои связи с контрабандистами. Как и его приёмный отец, Эзра обожал читать. Вот и сейчас, увенчав нос очками в тонкой золотой оправе, он уткнулся в какую-то книгу.
– Мистер Малфой, как приятно вас видеть, – тонким голосом проговорил аптекарь, не поднимая головы от книги. – Вот, послушайте: «Шесть месяцев в году здесь стынет солнца свет, А шесть – кромешный мрак и ночи окаянство…Как нож, обнажены полярные пространства. Хотя бы тень куста! Хотя бы волчий след!»
– Бодлер слишком сложен для меня. Ты выполнил мой заказ? – терпеливо спросил Драко.
Ссориться с аптекарем, безотказно достающим самые редкие ингредиенты, себе дороже. Но и обсуждать бодлеровские «Цветы зла» Драко был не расположен.
– Мистер Малфой, вот буквально через полчаса ваш заказ должны доставить. Я вас прошу, погуляйте где-нибудь. Где-нибудь, где вас не будет видно. Буквально полчаса, – тараторил Эзра, нервно переступая копытцами.
Драко понял, что аптекарь не хочет, чтобы клиенты видели его поставщика.
– Я вернусь через полчаса, – кивнул Драко, выходя на улицу.
Куда же деться на это время? Малфой огляделся и увидел какой-то паб. Выцветшая вывеска гордо гласила «Приют Салазара». Драко усмехнулся. Ну, раз сам Салазар Слизерин находил здесь приют, то и для Малфоя сойдёт. Он открыл дверь со звякнувшим колокольчиком и вошёл. Забегаловка оказалась маленькой и, на редкость, чистенькой. В это рабочее утро посетителей почти не было, только за столиком какой-то забулдыга в потрепанном плаще с капюшоном, надвинутым на голову, сгорбился над стаканом. Возле барной стойки стояло три высоких табурета, больше просто бы не влезло. Толстая барменша выжидающе смотрела на него. Драко оглядел напитки, выставленные на зеркальных полках за её спиной. М-да-а… Но тут он вдруг увидел объявление на стойке: «Всегда в продаже молочный коктейль».
– Мне молочный коктейль, пожалуйста, – вежливо попросил он.
– Два галеона, и деньги вперёд, – мрачно сообщила толстуха.
– Сколько? Два галеона? У вас что, молоко от единорогов? – возмутился Драко.
– Слушай, умник, ты второй человек за полгода, кто заказал этот чёртов коктейль! А я должна тратиться на молоко и мороженое, всё время держать охлаждающие чары. Если бы не этот чёртов Указ, хрен бы ты нашёл здесь молоко! – разозлилась барменша.
Драко вспомнил Указ Министерства, который предписывал всем торговым точкам, продающим алкоголь, иметь в ассортименте два безалкагольных напитка.
– А второй напиток какой? – поинтересовался он, выкладывая два галеона.
– А второй – просто молоко, – ухмыльнулась тётка.
Барменша ловко взбила заклинанием молоко и огромный кусок мороженого.
– Коньячку добавить? – подмигнула она.
– Нет, ни в коем случае! – в панике заорал Драко.
Он не переносил алкоголя. Вообще. Первый и последний раз он попробовал напиться на вечеринке в честь окончания четвёртого курса. Он помнил, как лихо опрокинул в себя полный бокал огневиски, который семикурсники тайком от Снейпа пронесли в школу.
А потом… Он плохо помнил, что было потом. Резкая головная боль, тошнота, выворачивающая внутренности… Кафельный пол в туалете, где он сидит, обнимая унитаз… Северус, который сидит рядом с ним прямо на полу, отпаивает его каким-то зелёным кислым зельем и усмехается: «Алкоголиком ты точно не станешь».
Драко взгромоздился на высокий табурет и принялся смаковать коктейль, который неожиданно оказался очень вкусным. Он тянул время, цедя напиток мелкими глотками.
Барменша между тем вышла из-за стойки и направилась к столикам. Драко, задумавшись, не сразу понял, что сзади него разгорается скандал.
– Ты заплати за то, что выпил! Нечего мне тут показывать пустой стакан! Ты тут наливаешься каждый день, а платишь через раз! – орала барменша, нависая над несчастным забулдыгой.
Тот что-то бормотал, протягивая ей какой-то предмет.
– На хрена мне это? Я не зельевар, мне такое не надо! Вот вчера ты принёс серебряные часы, так я сразу тебе налила!
Пьянчужка опять что-то забормотал, но барменша была непреклонна.
– Да не суй мне эту гадость! – рявкнула она. – Плати деньги или выметайся!
Драко невольно обернулся и перестал дышать от восхищения, увидев на столе перед пьянчугой чудесную вещь – старинный флакон для зелий, сделанный из тёмно-зелёного в крапинку серпентина. Вот и подарок для крёстного! Драко подождал, пока рассерженная хозяйка скроется в подсобке, и подошёл к мужику.
– Сколько хочешь за флакон? – спросил он.
– Бутылку огневиски, – пьяница ещё больше сгорбился над столом, не глядя, пододвинул к Драко флакон.
– Хозяйка, бутылку огневиски! – крикнул Драко в сторону подсобки и подошёл ближе к окну, разглядывая своё великолепное приобретение. Флакон был насыщенного тёмно-зелёного цвета с лёгкой пестринкой, говорившей о том, что это настоящий змеиный камень, который усиливает свойства всех зелий, налитых в сосуды из него. Флакон обвивала серебряная змея, разинувшая пасть.
Барменша грохнула на стол перед пьяницей бутылку огневиски. Драко заметил, что она принесла самое дорогое пойло.
– Пять галеонов, – заявила она, не выпуская бутылку из рук.
Нет цены здесь просто запредельные! Драко подошёл к столу и расплатился. Несчастный пьянчуга дрожащими руками налил из бутылки в стакан и залпом выпил. При этом капюшон с его головы слетел, и Драко застыл в изумлении.
– Мордред! Поттер, это ты?! – прошептал он.
На него близоруко взглянули знакомые зелёные глаза в треснувших залапанных очках. Заросший трёхдневной щетиной, осунувшийся, с чёрными кругами под глазами, Национальный герой выглядел просто кошмарно.
– А-а-а, Хо…Хорёк… Что сморт..смотришь… Тебе тоже.. ик.. нужно …моё лжесдет.. лже-сви-детельство? – по слогам выговорил вусмерть пьяный парень.
Чёрт! Этот Поттер становится просто опасным! Мало ли кому ещё он что-нибудь сболтнёт! Попадётся на глаза Рите Скиттер… Что с ним делать? Бл…дь! Ему же ещё надо к Эзре!
– Поттер, сиди здесь. Я вернусь и куплю тебе ещё выпивки, – по возможности спокойно попросил Малфой. – Ладно, Гарри?
Поттер послушно кивнул головой и опять уткнулся в стакан.
Драко вихрем влетел в аптеку Эзры, чуть не сбив с ног знакомого оборотня. Ремус Люпин, пряча лицо в воротник старенького пальтишки, быстренько выскользнул за дверь. Надо же! Их бывший профессор по ЗОТИ промышляет охотой на редких животных? Или он только организатор, а охотятся молодые оборотни? Ничего удивительного! При ужесточившейся политике Министерства оборотни сейчас нигде не могли устроиться на работу.
– Поспешили, мистер Малфой, поспешили, – недовольно бормотал аптекарь. – Нет, чтобы погулять ещё минут десять…
Но требуемый ингредиент, накрытый консервирующими и охлаждающими чарами, отдал, содрав с Малфоя кругленькую сумму.
Драко помчался в паб. В глубине души он боялся, что Поттер уже ушёл. Где тогда его искать?
Нет, очкарик так и сидит за столом. Мало того, он уронил голову на руки и спит. Надо его увести отсюда.
– Потти, вставай. Пойдём домой, в постельку… – Драко попытался растолкать Гарри.
– Отстань… – слабо отмахивался Поттер.
Драко разозлился, поднял палочку и окатил его водой с помощью Агуаменти. Поттер испуганно вскинулся и свалился со стула. Толстуха барменша скептически наблюдала за этим спектаклем.
– Да его надо обездвижить Ступефаем, а потом можно Мобиликорпусом вынести за дверь, – посоветовала она. – Я-то таких забулдыг каждый день вижу.
Но Драко не хотел накладывать никаких заклинаний на пьяного человека. Это было как-то неправильно. Он помог Поттеру встать, и они медленно вышли на улицу. Очкарик, правда, пытался захватить с собой недопитую бутылку, но Драко шлёпнул его по руке.
На холодном воздухе Гарри немного очухался. Запыхавшийся Драко прислонил его к стене.
– Потти, сколько времени ты бухаешь? Почему не принимаешь антипохмелин?
– Он… это… денег не было… – бормочет Поттер
– Пикси тебя задери! У Поттеров денег, больше чем у нас!
В ответ очкарик невнятно объясняет, что в банк его пьяного не пускают, а в аптеках за антипохмелин требуют денег, а в банк его пьяного не пускают гоблины, а в аптеках…
– Хватит, хватит, я понял!
Мордред! Что толку удивляться, что у очкарика нет кошелька, напрямую связанного с его сейфом в Гринготтсе! Это же Поттер, у него всё не как у людей!
Поттер вдруг глухо закашлялся. Его аж выворачивало. Схватившись за стену рукой, он кашлял и не мог остановиться. Отдышавшись, он посмотрел на Драко красными опухшими глазами.
– Малфой, чего ты хочешь? – довольно внятно спросил он.
– Пригласить тебя в гости, – сквозь зубы ответил Драко. Поттера надо было во
что бы то ни стало изолировать от внешнего мира.
Драко, морща нос от поттеровского перегара, обхватил очкарика руками и аппарировал.
Из-за Поттера, который безвольно висел у него на руках, Малфой очутился в сугробе посреди мэноровского парка. Хорошо, что неподалёку Грегори с помощью палочки освобождал от снега ветви большой развесистой груши, чтобы они не сломались. В одной руке он держал палочку, в другой огромный кусок пирога, от которого откусывал в перерывах между заклинаниями. Тяпик стоял рядом и смотрел ему в рот, виляя хвостом.
– Грег, помоги, – прохрипел Драко.
Грегори, с неохотой отдав остаток пирога собаке, шагнул в сугроб и подхватил очкарика.
– А Мобиликорпусом нельзя? – пробурчал он.
– Отнесись с уважением к Национальному герою, – фыркнул Драко.
– Как скажешь, – здоровяк Гойл легко взвалил Поттера на плечо и зашагал к дому.
*
Гарри проснулся с привычной жуткой головной болью, тошнотой и шумом в ушах. Сердце ухало где-то в желудке. Ничего, ничего…Сейчас… Он, не открывая глаз, пошарил рукой возле кровати. По быстро приобретённой привычке он всегда оставлял возле кровати недопитую бутылку, чтобы утром опохмелиться. Бутылка не находилась. Пришлось разлепить опухшие глаза. Только сейчас он почувствовал у себя на груди что-то тяжёлое и мурчащее. Гарри близоруко прищурился. Это что, миссис Норрис? Откуда она взялась?
– Очнулся, Потти? – спросил его знакомый голос, и ему на нос нацепили очки.
– Хорёк? Слушай, у тебя выпить нету? Голова раскалывается.
– Пить ты больше не будешь. Ты допился до пневмонии. Ещё чуть-чуть, и ты бы
сдох где-нибудь в подворотне! Потти, ты идиот! До чего себя довёл! Давай, пей!
Ой, зачем Хорёк так много и громко кричит? Не надо ему никаких зелий! Гарри попытался рукой оттолкнуть флакон, который Драко поднёс к его рту, но руки, да и всё тело оказались приклеены к кровати. А мучитель зажал ему нос и насильно влил в рот какое-то кислое вонючее зелье. Пришлось проглотить. Сразу стало легче. Тут он заметил, что лежит под одеялом абсолютно голый. Гарри почувствовал, что он замёрз. Он вдруг раскашлялся. Последние две недели его мучил непрекращающийся кашель и одышка, но он как-то не обращал на это внимания.
– Зачем ты меня раздел? Малфой, отпусти меня! Я домой пойду, – откашлявшись, проговорил Поттер.
– Ты болен, Поттер. Я тебя никуда не отпущу, пока не вылечу.
– Отправь меня в Мунго. Я не хочу быть здесь! Мне противен Малфой-мэнор! – заорал Гарри, с ужасом чувствуя всё нарастающую слабость и озноб. Нет, он точно заболел. Надо выбираться отсюда.
– Потти, прекрати истерику. В Мунго я тебя отправить не могу. Не дай Мерлин, ты там сболтнёшь что-нибудь про лжесвидетельство. Нет, если ты хочешь получить срок в Азкабане, это твоё дело. Но я не позволю тебе потащить за собой моего отца и Северуса, – жёстко заявил Драко. – Поэтому будешь лежать здесь и лечиться. Кстати, твою палочку я забрал, так что, отсюда не сбежишь. Можешь ходить по комнате, кстати, вот за той дверью туалет и ванная. В шкафу есть одежда. Но отсюда ты не выйдешь, пока не вылечишься.
Драко развернулся и стремительно вышел за дверь. А Гарри, посетив туалет и с трудом добравшись обратно до кровати, упал в неё и заснул, чувствуя спиной миссис Норрис, которая прижималась к нему.
– Драко, на фига тебе этот шрамоголовый? – спросил его после ужина Грегори.
Умница Астория сразу всё поняла и не требовала никаких объяснений.
– Видишь ли, Грег, я, как глава Рода, несу за него ответственность. Поттер – мой дальний родственник.
– А-а-а, тогда конечно, – кивнул головой Грег.
А Драко опять пошёл в кабинет и уставился на гобелен. На краю гобелена обосновалось семейство Блэков, откуда родом мама. Выжженное пятно на месте имени покойного Сириуса Блэка, изгнанного из рода. От пятна тянется пунктир куда-то в сторону, за край гобелена. Сириус был чьим-то тайным мужем. Ну, конечно! Как он не понял сразу! Это же крёстный Гарри Поттера, значит, он был любовником Джеймса Поттера и его жены. А Поттер и впрямь сильный маг. Кто бы ещё победил Волдеморта? Сириус передал при ритуале крещения часть своей силе младенцу. Получается, очкарик и впрямь довольно близкий родственник Драко, у них магическое родство через Сириуса. Значит, Драко, как Глава рода, обязан заботиться об этом лохматом недоразумении. По крайней мере, пока Гарри не вступит в наследство рода Поттеров. А он, похоже, даже и не думает об этом. Вот и хорошо, значит, пока будет подчиняться Главе рода Малфоев!
Гарри смутно понимал, что его опять поят зельями. Какой-то домовик обтирал его тело тёплой водой. Потом его напоили горячим сладким чаем и попытались заставить съесть кусочек тоста, но Гарри замычал и замотал головой. Мысль о еде была противна. И он опять провалился в забытьё.
Драко с беспокойством смотрел на больного. Дышит с трудом, лицо красное от поднявшейся температуры. Одними зельями не обойдёшься. Драко уселся на край кровати и положил руки на грудь Поттера. Чёрт с ним, придётся тратить свою целительскую магию на гриффиндорца! Драко закрыл глаза и сосредоточился. Да-а, двухстороннее воспаление лёгких – это не шутки! Да у него ещё и депрессия! Только нервной горячки не хватало!
Из рук целителя заструилось золотистое сияние с белыми всполохами. Через час Драко почувствовал, что полностью выложился. Он посмотрел на своего пациента. Выглядит намного лучше и дышит без хрипов. Крепко спит. Вот только лоб нахмурен, как будто ему снится что-то плохое.
– Поспи, Потти. Я к вечеру опять приду, – прошептал Драко, проведя пальцем по лбу Гарри и пытаясь разгладить страдальческую морщинку.
– Северус… прости меня… так плохо… – вдруг всхлипнул во сне Поттер.
Драко вдруг охватила острая жалость к своему бывшему школьному врагу. Бедолага до сих пор любит своего Северуса и за что-то просит у него прощения. Крёстный тоже хорош! Мог бы как-то помягче расстаться с любовником. Хотя беременная мама так плохо себя чувствовала в сыром английском климате, а отец так мучался от разыгравшегося в казематах Аврората ревматизма, что обеспокоенный Северус решил немедленно вывезти их в Италию. В конце концов, это его родные люди, его магическая семья! А семья – это главное!
Миссис Норрис, которая два дня с короткими перерывами лежала в кровати больного, прижимаясь к его спине, вдруг встала, потянулась, коротко мяукнула, приветствуя своего коллегу-целителя, спрыгнула с кровати и гордо удалилась, выскользнув в приоткрытую дверь. Слава Мерлину! Значит, очкарику и впрямь становится лучше. Известно ведь, что кошки – природные целители, которые всегда ложатся на больное место.
Драко встал и потянулся не хуже миссис Норрис. Пусть Поттер спит. Что с ним делать дальше, Драко подумает завтра.
Но завтра подумать не получилось. Корриган с утра прислал сову с просьбой срочно прибыть в Мунго. Причём это была не просто записка, а вопиллер. Голос колдомедика был крайне взволнованным и злым. Драко немедленно аппарировал в Мунго, успев только чмокнуть встревоженную жену в нос.
*
– Мистер Поттер, проснитесь.
Чья-то прохладная рука гладит по лбу и водружает на нос очки. Гарри открыл глаза, с удовольствием чувствуя, что у него ничего не болит. Лёгкая слабость не в счёт. Над ним склонилось смутно знакомое девичье лицо. Светло-золотистые волосы, голубые глаза, аккуратный носик с несколькими веснушками на нём. Гарри вдруг вспоминает, что он под одеялом абсолютно голый, и краснеет. Похоже, она поняла, о чём он думает, и тихо смеётся.
– Вы должны выпить эти зелья, и я вас оставлю. Драко приказал, чтобы я напоила вас зельями. А потом Коржик подаст вам завтрак. Ой, я не представилась! Я Астория, жена Драко. Вы же хотите есть? – щебетала девушка. – Пейте зелья, сначала зелёный флакон, потом голубой, а потом белый. Да, а одежда в шкафу. Она новая, не брезгуйте.
Гарри почувствовал зверский голод. В присутствии этой непринуждённо болтающей и улыбающейся девушки ему необычайно легко.
– А где Драко? – спрашивает он, покорно глотая горькие зелья.
– Его вызвали в Мунго. Что-то серьёзное. Он только что прислал сову, его до вечера не будет. Ну, я вас оставлю. Если у вас будут силы, приходите в гостиную, Коржик вас проводит. Вам, наверное, скучно лежать весь день.
– А Драко сказал, что я отсюда не выйду…
– По Малфой-мэнору можете спокойно перемещаться, – улыбается Астория и уходит.
Гарри съел обильный завтрак, который притащил ему толстенький домовик в чистенькой беленькой рубашечке, и опять повалился на кровать. Как он очутился в Малфой-мэноре? Какие-то смутные воспоминания о том, как он, полностью раздавленный рассказом Драко, вышел от него. Потом был дом на площади Гриммо, Кричер, ворча, подаёт ему бутылку коньяка… Пьяное забытьё, слёзы при пробуждении, желание опять забыться…В доме больше нет спиртного, Кричер где-то затаился и не отзывается…Придётся выйти и купить себе бутылку огневиски… Какие-то забегаловки, требования заплатить за выпивку, полное отсутствие денег в карманах… Вроде бы он попытался посетить Гринготтс, но гоблины не допустили пьяного клиента до его сейфа… Он продавал какие-то вещи… Вроде бы, серебряные часы Сириуса, несколько простых артефактов, которые валялись в шкафу, что-то ещё…
Гарри, как был голышом, встал с постели, подошёл к окну и отдернул плотную штору. Это что, уже зима? Недавно ведь парк в мэноре был усыпан осенними листьями. Или это было давно? Какое сегодня число? Чёртов Малфой забрал палочку, теперь не то, что дату, даже время не узнаешь!
Гарри понял, что больше находиться в одиночестве ему не хочется. Он быстро принял душ, нашёл в шкафу штаны, светло-зелёную шёлковую рубашку и мантию. Мантия была тёмно-зелёного цвета с вышитой змеёй на груди. За неимением лучшего, пришлось одеться в слизеринском стиле. Гарри покрутился перед зеркалом, безуспешно попытавшись пальцами расчесать лохматую шевелюру, и отправился в гостиную.
В гостиной, о которой у Гарри сохранились отнюдь не лучшие воспоминания, было уютно. В камине горел огонь. Весь пол покрывал пушистый ковёр серо-зелёной расцветки. Астория, с ногами забравшись на диван, вязала малюсенький чепчик из голубых ниток. Грегори Гойл сидел в кресле, проверяя какие-то счета. У него на коленях мурлыкала миссис Норрис. Чёрная собака с рыжими пятнами вокруг глаз вскочила с ковра, подбежала к Гарри и, виляя хвостом, сунула ему в руки обслюнявленный мячик.
– Э-э-э… – растерялся Гарри.
– Выздоровел, Поттер? Наконец-то, – дружелюбно сказал Гойл.
– Мистер Поттер, как вам идёт зелёный цвет! Он очень подходит под ваши глаза, – улыбнулась Астория. – Не обращайте на Тяпика внимания, он постоянно хочет играть. Да вы присаживайтесь.
И вскоре Поттер сидел в кресле, пил чай с вкусными домашними печеньями и болтал с Грегори и Асторией. Грег, посмеиваясь, рассказывал, как пытался устроиться в Хогвартс на должность завхоза, а потом в отместку за отказ умыкнул кошку.
Астория показывала многочисленные рубашечки и чепчики, которые она приготовила к рождению своих близнецов. Почему-то Гарри чувствовал себя удивительно по-домашнему среди этих двух слизеринцев. Он вдруг вспомнил о своём грязном запущенном доме на площади Гриммо, и ему страшно захотелось остаться здесь в этой атмосфере покоя и уюта. Незаметно они с Асторией начали называть друг друга по имени и говорить друг другу «ты».
Они и обедали втроём. Перед обедом Гарри покорно выпил зелья, которые поднесла ему жена Драко. А после обеда она погнала его отдыхать, говоря, что он ещё очень слаб. И Гарри, как маленький, подчинился. Он чувствовал себя на редкость спокойным и умиротворённым. Снял мантию, лёг в постель и задремал.
К вечеру домовик Коржик пригласил его на ужин, и Гарри спустился в столовую. Драко до сих пор не было, Астория нервничала. Когда на стол подали горячее, со двора донёсся хлопок аппарации. Астория вскочила и кинулась к двери.
Гарри никогда не видел Хорька в таком состоянии. Бледный, осунувшийся целитель, тяжело дыша, ввалился в столовую и упал на стул. Астория немедленно пододвинула мужу тарелку с мелко нарезанным ростбифом, и Малфой принялся жадно есть. Потом выпил две больших чашки горячего шоколада, и устало откинулся на спинку стула.
– Рассказывай, наконец, – буркнул Гойл.
Драко угрюмо зыркнул на Гарри, помолчал и сказал: «Потти, иди спать».
– Не пойду! – возмутился Гарри. – Какие там у тебя секреты?
Малфой махнул рукой.
– Эдварду Мальсибер изнасиловали вчера ночью.
Астория ахнула, Грегори выругался. Драко, еле сдерживаясь, начал рассказывать.
Пятиклассницу со Слизерина Эдварду Мальсибер нашли сегодня рано утром возле Большого зала. Девочку не просто изнасиловали, над ней надругались самым извращённым образом.
– У неё всё разорвано и сожжено. Эти негодяи совали в неё флаконы с гноем бубонтюбера. Мало того, они обрезали её волосы. Асто, ты же помнишь, какие у неё были косы – до колен. Сволочи! Она потеряла сознание от боли. Мадам Помфри сразу отправила её в Мунго. Она говорит, что МакГонагалл пыталась заставить её лечить девочку в школьном лазарете, не хотела предавать инцидент огласке.
– Кто это сделал? – с ужасом спросил Гарри.
– Ты действительно хочешь это знать, Поттер? – зло спросил Драко. – В Мунго она пришла в сознание на несколько минут. Мы с Корриганом смогли взять у неё воспоминания. Это были Деннис Криви, Ричи Кут и Джимми Пикс.
– Гриффиндорцы? Не может быть! – воскликнул Гарри.
– Тебе показать её воспоминания, Потти? Самое ужасное, что она не могла защититься. МакГонагалл назначила ей отработку – вымыть Большой зал без использования магии. И отобрала палочку на время отработки.
– Весь Большой зал вымыть одной? Но это несправедливо… – бормотал Гарри.
– А что, к слизеринцам когда-нибудь относились справедливо? – хмыкнул Грегори Гойл.
– Погоди, Драко, но ведь надо сообщить в Аврорат. Этих мерзавцев арестуют, – говорил Гарри.
– А ты думаешь, мы этого не сделали? – язвительно сказал Драко. – Как только мы просмотрели её воспоминания, мы сразу вызвали авроров. Пришёл лично Кингсли Шеклбот. Глава Аврората объявил, что не может считать правдивыми воспоминания дочери Упиванца, приговорённого к поцелую.
Гарри вспомнил, что Эвана Мальсибера приговорили к казни ещё в июле.
– Он сказал, что слизеринцы вполне могли сами изнасиловать свою однокурсницу, а воспоминания подделать какими-нибудь тёмномагическими способами.
– Что за бред! – возмутился Гарри. – Воспоминания невозможно подделать, это надо быть сильнейшим легилиментом! Я немедленно иду к Шеклботу!
– Я запрещаю тебе, Поттер. Он сразу вспомнит это странное оправдание Визенгамотом моего отца на основании твоих показаний. Так что, сиди и не дёргайся!
– Да какое ты имеешь право мне что-то запрещать? – взвился Гарри.
– Имею. Ты мой магический родственник через Сириуса Блэка. Как Глава рода я отвечаю и за тебя, и за безопасность моих родителей и крёстного. Ты обязан мне подчиняться, – холодно и властно произнёс Малфой.
И Гарри неожиданно понял, что это – правда, и что Драко имеет полное право приказывать ему.
Прошло две недели, близилось Рождество. Гарри продолжал жить в Малфой-мэноре. Им владело странное чувство, что это его дом, откуда никто его никогда не выгонит. Драко вернул ему палочку и тоном, не терпящим возражений, предложил погостить в Малфой-мэноре. И Гарри, неожиданно для себя, согласился. Он помогал Грегори по хозяйству, рассказывал скучающей Астории обо всех своих школьных приключениях, и даже иногда помогал Драко варить какие-то зелья, нарезая для них травы или чистя рогатых улиток. Но это было для него тяжело. Глядя, как Драко варит разные зелья одновременно в трёх котлах, плавно перемещаясь по лаборатории, Гарри вспоминал, что так же, как будто танцуя, Северус летящим шагом ходил от котла к котлу, помешивая кипящие зелья.
Иногда он думал, – как это странно, что его школьный враг вдруг принял в нём такое участие. А потом понимал, что Хорёк боится, как бы Гарри не проговорился насчёт лжесвидетельства, вот и старается держать его поближе к себе.
Сам Драко почти каждый день отправлялся в Мунго, чтобы с осторожностью залечивать страшные раны Эдварды Мальсибер. Физически девочка почти восстановилась, но её душевное состояние оставляло желать лучшего. Она никого не узнавала, звала отца, забыв, что его уже нет в живых. Мать девочки давно умерла, после казни отца она жила с престарелой бабкой. Астория предлагала забрать девочку в Малфой-мэнор и перевести её на домашнее обучение.
– Гарри, пожалуйста, отнеси эту коробку в кабинет, – попросила Астория, которая сейчас старалась поменьше использовать магию. Считалось, что это вредно для беременных.
Гарри послушно подхватил заклинанием довольно тяжёлую коробку, от которой шёл одуряющий запах ванили и шоколада, и левитировал её в кабинет.
Драко, засучив рукава белой шёлковой рубашки, сосредоточенно упаковывал в картонный ящик подарки для своих родных, намереваясь сегодня же отправить их в Италию. Он стоял возле окна и, любуясь, держал в руках хрустальный шар, искрящийся на солнце. В шаре плавало смешное зелёное создание с головой козла и рыбьим хвостом. Драко наложил на шар противоударные чары, завернул его в мягкую толстую материю и осторожно уложил в ящик, приложив открытку, поясняющую, что это подарок для его будущего братишки.
Гарри сел на кожаный диван и стал наблюдать. Драко достал из бархатной коробки изящную подвеску. На золотой цепочке висел крохотный нераспустившийся розовый бутон из рубина. Бутончик плотно обхватывали листья из изумруда.
– Это для мамы, – пояснил Драко, положив подвеску назад в футляр.
Уложив в ящик огромную коробку конфет с ликёром для Люциуса, Драко достал из стола знакомый флакон из серпентина. Он наколдовал из куска пергамента красивую зелёную коробочку и положил в неё флакон.
– Это для Северуса? – еле слышно спросил Гарри.
Драко поднял голову, мысленно проклиная себя за рассеянность. Очкарик смотрит на флакон, как на святыню. Закусил нижнюю губу, а в зелёных глазищах такая дикая боль и потерянность, что у Драко сжалось сердце. Он подошёл и сел рядом с Гарри.
– Ну, что ты, Гарри? Пора забыть его. Он тебя не стоит, – прошептал Драко, обнимая гриффиндорца за плечи.
Гарри вдруг всхлипнул и уткнулся Драко в грудь.
– Мне так плохо без него, – горько пожаловался он.
Драко гладил его по растрёпанным волосам, а потом обхватил ладонями его лицо и нежно поцеловал в губы, осторожно сняв с него очки. От Драко сладко пахло клубникой. И Гарри, измучившись от тоски и одиночества, ответил на поцелуй. Драко соскользнул с дивана на пол, потянув за собой Гарри.
Они лежали на ковре посреди кабинета и исступлённо целовались. Драко, наложив запирающие чары на дверь, принялся осторожно раздевать Гарри.
*
– Люциус, прекрати метаться! У меня от тебя голова кружится.
– Я не понимаю, как ты можешь быть таким спокойным? – Люциус шарахался по гостиной, натыкаясь на мебель и нервно жевал конфеты из огромной коробки, которую прислал Драко на Рождество.
Весь пол усеивали фантики. Молоденькая эльфийка Профитролька, которую Люциус взял с собой из Малфой-мэнора, тихо вереща, пыталась подобрать их, не попав хозяину под ноги.
– Послушай, акушер говорит, что всё в порядке, скоро всё закончится. Что ты нервничаешь? В конце концов, это мой ребёнок!
– Но жена-то моя!
Нарцисса начала рожать аккурат под Новый год. Хорошо, что Северус за месяц до этого списался со знакомым колдомедиком из Мунго, и тот за большие деньги согласился взять отпуск за свой счёт и приехать в Италию, чтобы наблюдать за Нарциссой вплоть до родов. Найти в праздники акушерку в Италии – немыслимое дело. Беспечные безалаберные итальянцы гуляли, забыв про работу.
– Эй, кто из вас папаша? – улыбающийся бородатый акушер выглянул из спальни. – Идите, перережьте пуповину.
Люциус позеленел и выскочил из дома. Он не хотел даже слышать что-то про пуповину, которую по традиции должен был перерезать отец ребёнка. С улицы доносились радостные крики и смех, в небо взмывали фейерверки. Волшебники весело праздновали Новый год, ничем не отличаясь от обычных маглов.
– Ну, мамочка и ребёнок в полном порядке, – заявил акушер. – Я, пожалуй, успею домой на праздник.
Он получил увесистый мешок с галеонами и активировал портключ.
Северус разглядывал своего сына. Ребёнок родился крупным, с густыми чёрными волосами. Глаза серые, но с возрастом они могут потемнеть. Слава Мерлину, нос не его. И губки пухленькие. Он больше похож на Нарциссу. Его ребёнок, его Витольд. Долгожданный, единственный. Продолжатель рода Принцев.
– Сев, дай мне его, – раздался слабый голос Нарциссы.
Снейп отдал ей ребёнка. А потом, полный благодарности, опустился на колени и прижался губами к её руке.
– Спасибо, спасибо, спасибо, – шептал он.
– Ну, показывайте мне моего будущего крестника, – Люц любопытно заглядывал через плечо зельевара. – Почему он у тебя такой крупный? Драко родился таким задохликом, – с возмущением говорил он.
*
– Ты мой маленький. С гуся вода, с Витольда худоба, – шептал Северус, вынимая из ванночки ребёнка и закутывая его в тёплое полотенце, которое подала Профитролька.
Потом перенёс его на столик и начал умело пеленать.
– Сев, ты такая превосходная мамаша, – ржал Люциус, глядя на зельевара.
– Замолчи, белобрысый! Если бы ты так же хлопотал над нашим Драко, я, может быть, родила тебе ещё кого-нибудь. Сев, хочешь ещё одного ребёнка? – смеялась Нарцисса.
