Текст книги "Философский капкан"

Автор книги: КорольОдуванов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

– Нет–нет–нет, – заверила его Гермиона. – Ничего подобного. А почему ты не идешь спать, Невилл?

Гарри быстро глянул на высокие напольные часы возле двери. Они не могли себе позволить терять время – может быть, уже в эту самую минуту Злей усыпляет Пушка.

– Вам нельзя выходить, – сказал Невилл, – вас опять поймают. И у Гриффиндора опять будут неприятности.

– Ты не понимаешь, – внушительным тоном проговорил Гарри. – Это очень важно.

Невилл, однако, был полон железной решимости пойти на крайние меры, лишь бы не допустить нарушения правил.

– Я вас не выпущу, – заявил он, довольно расторопно оказавшись у дыры за портретом. – Я – я буду драться!

– Невилл, – разозлился Рон, – отойди от портрета и не будь идиотом…

– Не смей называть меня идиотом! – крикнул Невилл. – Я считаю, что вы нарушили уже достаточно правил! И вы сами говорили, что я должен бороться!

– Да, но только не с нами, – в изнеможении попытался объяснить Рон. – Невилл, ты не понимаешь, что делаешь.

Он сделал шаг к Невиллу, и тот выронил Тревора, который немедленно скакнул в темноту.

– Ну давай, ударь меня! – Невилл поднял сжатые кулачки. – Я готов!

Гарри повернулся к Гермионе.

– Сделай что–нибудь, – попросил он в отчаянии.

Гермиона шагнула вперед.

– Невилл, – сказала она. – Я очень, очень сожалею.

Она подняла волшебную палочку.

– Petrificus Totalus! – выкрикнула она, указывая на Невилла.

Руки Невилля как будто пристегнулись к бокам. Ноги сощелкнулись вместе. Все его тело окостенело, он покачнулся на месте и затем ровно, как доска, упал на лицо.

Гермиона подбежала и перевернула его. Челюсти Невилла были сжаты, говорить он не мог. Одни только глаза в ужасе вращались.

– Что ты с ним сделала? – прошептал Рон.

– Полная парализация, – несчастным голосом произнесла Гермиона. – Ох, Невилл, мне так жаль.

– Wingardium Leviosa! – привычным жестом он отлеветировал Невилла на диван перед камином.

– Мы должны это сделать, Невилл, но объяснять некогда, – сказал Рон и закрылся плащом–невидимкой.

И все же Невилл, бревном лежащий на полу, казался не слишком хорошим предзнаменованием. В том нервозном состоянии, в котором находились ребята, в каждой встреченной по дороге статуе им мерещился Филч, в каждом отдаленном порыве ветра – Пивз, кидающийся с высоты.

Дойдя до подножия первой же лестницы, они увидели миссис Норрис, лениво прохаживающуюся по площадке наверху.

– Давай дадим ей пинка, хоть один разочек! – шепнул Рон на ухо Гарри, но тот только потряс головой. Когда они осторожно обогнули миссис Норрис, она обратила к ним свои глаза–фонари, но ничего не сделала.

Больше им никто не попадался, пока они не дошли до лестницы на третий этаж. Над ступеньками в середине пролета в воздухе болтался Пивз, он вытягивал ковровую дорожку, так, чтобы на ней легко было споткнуться.

– Кто тут? – вдруг спросил Пивз, когда дети поравнялись с ним. Он сузил злобные черные глазки. – Хоть и не вижу, а знаю, что ты здесь. Ты упырька? Или привиденька? Или учениська?

Он взмыл повыше и закружил в воздухе, пристально вглядываясь в то место, где стояли ребята.

– Позову–ка я Филча, а то расползалось тут всякое невидимое…

Гарри пришла в голову неожиданная мысль.

– Пивз, – хрипло прошептал он, – Кровавый Барон имеет основания сохранять инкогнито.

От испуга Пивз чуть не свалился на пол. Но вовремя спохватился и завис в метре над ступеньками.

– Прошу прощения, Ваше Кровейшество, мистер Барон, – залебезил полтергейст. – Не признал, не признал – не заметил – конечно, не заметил, ведь вы же невидимы – простите старому глупому Пивзику его глупую шутку, сэр.

– У меня здесь дело, Пивз, – прокаркал Гарри. – Держись подальше от этого места сегодня ночью.

– Разумеется, сэр, конечно, сэр, – пообещал Пивз, снова взвиваясь вверх, – надеюсь, ваше дело пройдет удачно, сэр, не смею больше беспокоить, сэр…

И он умчался.

– Гениально, Гарри! – шепнул Рон.

Через пару секунд они уже стояли перед входом в коридор на третьем этаже – а дверь уже была приоткрыта.

– Что ж, так оно и есть, – тихо сказал Гарри. – Вор уже прошел мимо Пушка.

Гарри в отличии от своих друзей знал что это не Снейп, а Одержимый Квирелл., но не спешил делиться информацией. Поэтому упорно именовал его просто «вором».

Казалось, что, только увидев открытую дверь, они впервые задумались над тем, что их ждет. Под плащом Гарри повернулся к своим спутникам.

– Если вы хотите вернуться, я не буду осуждать вас, – заверил он. – Можете взять плащ, мне он больше не нужен.

– Не дури, – сказал Рон.

– Мы идем с тобой, – сказала Гермиона.

Гарри толкнул дверь. Она со скрипом распахнулась. До их слуха донеслось низкое, глухое ворчание. Все три собачьих носа обратились к вошедшим и стали усиленно принюхиваться, хотя пес и не мог их видеть.

– Что это у него около лап? – прошептала Гермиона.

– Похоже, арфа, – ответил Рон. – Наверное, Снейп оставил.

– Пес, видимо, просыпается, как только перестаешь играть, – сказал Гарри. – Ну, что ж, приступим…

Он поднес флейту Огрида к губам и подул. Раздавшиеся звуки трудно было назвать мелодией, но с первой же ноты глаза животного стали закрываться. Гарри почти не переводил дыхания. Постепенно, собака перестала рычать, начала перебирать лапами, потом колени у нее подогнулись и, наконец, она свалилась набок в глубоком сне.

– Не переставай играть, – предупредил Рон. Они осторожно выскользнули из–под плаща и поползли к люку в полу. По мере приближения к трем гигантским спящим головам, они все сильнее чувствовали горячее и отнюдь не благовонное собачье дыхание.

– Кажется, мы сможем открыть люк, – сказал Рон, заглядывая через голову пса. – Хочешь пойти первой, Гермиона?

– Нет, не хочу!

– Ладно. – Рон стиснул зубы и осторожно перешагнул через лапу. Затем наклонился и потянул за кольцо, вделанное в крышку люка. Дверца распахнулась.

– Что там? – тревожно спросила Гермиона.

– Ничего – все черное – никакой лестницы, придется прыгать.

Гарри, усердно дудевший на флейте, помахал Рону, чтобы привлечь его внимание и указал на себя.

– Ты хочешь пойти первым? Уверен? – спросил Рон. – Я не знаю, какая там глубина. Передай флейту Гермионе, чтобы пес не проснулся.

Гарри передал флейту. Во время секундной паузы пес успел заворочаться и заворчать, но, лишь только Гермиона начала играть, снова глубоко заснул.

Гарри перебрался через собаку и заглянул в люк. Никаких признаков дна.

Держась за края, Гарри стал осторожно опускаться вниз, пока не повис на кончиках пальцев. Тогда он посмотрел на Рона и сказал:

– Если со мной что–то случится, не спускайтесь за мной. Идите прямо в совятню и шлите сову Дамблдору, хорошо?

– Хорошо, – пообещал Рон.

– Тогда увидимся через минуту – я надеюсь.

И Гарри отпустил руки. Он стал падать вниз, вниз, вниз в холодную, влажную тьму. Наконец…

ПЛЮХ. С забавным, приглушенным нежным хрустом он приземлился на что–то мягкое. Он сел и пошарил вокруг, глаза его еще не привыкли к темноте. Кажется, он упал на какое–то растение.

– Порядок! – крикнул он, обращая лицо к окошечку света размером с почтовую марку – это было отверстие люка наверху, – здесь мягко, прыгайте!

Рон сразу же прыгнул. Он приземлился, растянувшись рядом с Гарри.

– Что это за штука? – были его первые слова.

– Не знаю, какое–то растение. Должно быть, специальная подстилка, чтобы прыгать.

Вдалеке смолкла музыка. Раздался громкий лай, но Гермиона успела прыгнуть. Она приземлилась с другой стороны от Гарри.

– Мы, наверное, на глубине нескольких миль под школой, – сказала она.

– Как удачно, что здесь это растение, – отозвался Рон.

– Удачно! – взвизгнула Гермиона. – Да вы посмотрите на себя!

Она вскочила на ноги и стала прорываться к сырой стене. Ей пришлось бороться, потому что в тот самый миг, как она приземлилась, ползучие стебли растения начали опутывать ее лодыжки. Что же касается Гарри с Роном, то они и не заметили, а их ноги давно уже были крепко оплетены.

Гермионе удалось освободиться раньше, чем растение сумело как следует вцепиться в нее. И теперь она в ужасе смотрела, как мальчики отчаянно сражаются с лианами, отдирая их от себя, но, чем больше они метались, тем крепче и быстрее растение оплетало их.

– Не шевелитесь! – приказала Гермиона. – Я знаю, что это такое – это Дьявольские Силки!

– Какое счастье, теперь мы знаем, как оно называется, можно умереть спокойно, – раздраженно прохрипел Рон, отклоняясь назад, чтобы защитить свою шею от коварных стеблей.

– Тихо! Я пытаюсь вспомнить, как его убить! – прикрикнула Гермиона.

– Тогда поторопись, я уже не могу дышать! – сипло выдохнул Гарри, отдирая ветви от груди.

– Дьявольские Силки, Дьявольские Силки… что же говорила Спраут? Оно любит темноту и влагу…

– Значит, зажги огонь! – задыхался Гарри.

– Да – конечно – но тут же нет дров! – выкрикнула Гермиона, ломая руки.

– ТЫ С УМА СОШЛА? – возопил Рон. – ВЕДЬМА ТЫ ИЛИ КТО?

– Конечно! – обрадовалась Гермиона; и она стегнула палочкой, помахала ею, пошептала что–то, и направила на растение мощные языки голубого пламени, такого же, каким поджигала Снейпа. Через пару секунд мальчики почувствовали, что лианы ослабили хватку и попятились от огня и света. Корчась и извиваясь, Дьявольские Силки постепенно отпускали их, и вскоре Гарри с Роном освободились.

– Как хорошо, что ты была внимательна на гербологии, – Гарри встал рядом с Гермионой у стены и принялся отирать пот со лба.

– Ага, – сказал Рон, – и как хорошо, что Гарри не теряется в трудную минуту – «нет дров», скажите, пожалуйста.

– Нам сюда, – Гарри показал на каменный тоннель, который, собственно, был единственной дорогой вперед.

Кроме своих шагов, они слышали только, как на пол, стекая с очень влажных стен, тихо падают капли воды. Тоннель уходил вниз, и Гарри невольно вспомнил Гринготтс. Сердце его упало, когда он вспомнил, что волшебный банк охраняется драконами. Если им встретится дракон, взрослый дракон – и Норберта–то было больше чем достаточно…

– Слышишь? – шепнул Рон.

Гарри прислушался. Откуда–то сверху доносился шелест и клекот.

– Думаешь, это привидение?

– Не знаю… Больше похоже на шорох крыльев.

На выходе их тоннеля перед ними открылся ярко освещенный зал с высоким сводчатым потолком. Зал кишел маленькими, алмазно–сверкающими птичками, они беспорядочно носились туда–сюда, летали, порхали. В противоположной стене была тяжелая дубовая дверь.

– Они нападут, если мы пройдем через зал? – спросил Рон.

– Может быть, – ответил Гарри. – На вид они неопасные, но, думаю, если набросятся все вместе … что ж, выбора все равно нет… я побежал.

Глубоко вдохнув и закрыв лицо руками, Гарри стрелой полетел через зал. Он ждал, что в него вот–вот вонзятся острые клювики и стальные коготки, но ничего подобного не произошло. Он вполне благополучно добрался до двери. Потянул за ручку, но дверь оказалась заперта.

Его спутники последовали за ним. Они тянули и толкали, но дверь не поддалась, даже когда Гермиона испробовала Alohomora.

– Что теперь? – поинтересовался Рон.

– Эти птички… они ведь не могут быть просто так… – задумалась Гермиона.

Они стояли и смотрели, как птицы носятся у них над головой, сверкая… Сверкая?

– Это не птицы! – вдруг выкрикнул Гарри. – Это ключи! Ключи с крылышками – взгляните внимательнее! А, следовательно… – он осмотрелся вокруг, пока его друзья вглядывались в ключи. – Есть! Смотрите – метлы! Мы должны поймать ключ от этой двери!

– Но ключей сотни!

Рон осмотрел замок.

– Тут нужен большой, старомодный ключ – скорее всего, серебряный, такой, как ручка.

Все схватили по метле, взмыли в воздух и с разгону врезались в самую сердцевину стаи. Но, сколько дети не махали и не хватали, заколдованные ключи шныряли столь быстро, что поймать их не было никакой возможности.

И все же Гарри не зря был самым молодым Ловцом столетия. Он обладал даром сразу находить взглядом то, чего другие не видели. Поразмахивав с минуту руками в водовороте разноцветных перьев, он углядел массивный серебряный ключ с крылом, свернутым набок – как будто недавно его уже ловили и грубо запихивали в замочную скважину.

– Вот он! – завопил Гарри. – Вот тот, большой – там – нет, там – с ярко–голубыми крыльями – перья смяты набок.

Рон понесся в направлении, которое указал Гарри, врезался в потолок и чуть не упал с метлы.

– Окружайте его! – крикнул Гарри, не сводя глаз с ключа с поврежденным крылом. – Рон, заходи сверху – Гермиона, оставайся внизу и не пускай его – а я попробую поймать. Ну, давайте – ДАВАЙТЕ!

Рон нырнул, Гермиона ракетой взмыла вверх, ключ увернулся от обоих; Гарри ринулся за ним; ключ с дикой скоростью полетел к стене, Гарри наклонился вперед и со страшным звуком пригвоздил жертву. По залу разнеслись восторженные вопли Рона и Гермионы.

Они быстро приземлились, и Гарри побежал к двери с ключом, отчаянно вырывавшимся из рук. В тот момент, когда замок щелкнул и открылся, ключ упорхнул с видом весьма потрепанным, ведь его ловили уже дважды.

– Готовы? – спросил Гарри, положив ладонь на ручку двери. Друзья кивнули. Гарри открыл дверь.

В следующем зале было так темно, что сначала дети ничего не увидели. Но, когда они осторожными шажками вошли внутрь, комната неожиданно заполнилась светом, и перед ними открылось поразительное зрелище.

Они стояли на краю огромной шахматной доски, позади черных фигур, которые все были выше ребят ростом и вырезаны из черного камня. Напротив, на другой стороне доски, стояли белые фигуры. Гарри, Рона и Гермиону передернуло – как башни возвышавшиеся впереди белые фигуры не имели лиц.

– Что мы теперь должны делать? – прошептал Гарри.

– Это же очевидно, – сказал Рон. – Мы должны перейти доску играя в шахматы.

За белыми фигурами виднелась следующая дверь.

– Прямо сейчас? – растерянно спросила Гермиона.

– Мне кажется, – пробормотал Рон, – мы должны стать фигурами.

Он подошел к черному коню и, вытянув руку, дотронулся до него. Мгновенно, конь ожил и принялся бить копытом. Сидящий на коне рыцарь склонил покрытую шлемом голову и посмотрел на Рона.

– Чтобы перейти на ту сторону, мы – э–э–э – должны присоединиться к вам?

Черный рыцарь кивнул. Рон обернулся к друзьям.

– Дайте подумать… – проговорил он. – Видимо, нам надо занять места черных пешек…

Пока Рон думал, Гарри с Гермионой стояли молча. Наконец, Рон сказал:

– Вы только не обижайтесь, но вы оба плохо играете в шахматы…

– Мы не обижаемся, – поспешно перебил его Гарри, – ты, главное, скажи, что делать.

– Гарри, ты займешь место слона, а Гермиона станет рядом с тобой на место ладьи.

– А ты?

– А я буду конем, – решил Рон.

Шахматные фигуры, судя по всему, внимательно слушали, потому что при этих словах конь, ладья и слон развернулись спиной к белым и покинули доску, оставив три пустых поля, которые заняли Гарри, Рон и Гермиона.

– Начинают всегда белые, – Рон вгляделся в стройные ряды противника. – Точно… смотрите…

Белая пешка перешла на две клетки ближе.

Рон начал руководить черными фигурами. Они молча перемещались туда, куда он велел. У Гарри дрожали колени. Что, если они проиграют?

– Гарри – перейди на четыре клетки вправо по диагонали.

Когда съели их второго коня, они испытали настоящий шок. Белая королева скинула рыцаря на землю и отволокла его прочь с доски. Бедняга остался лежать лицом вниз за ее пределами.

– Мне пришлось, – оправдывался потрясенный Рон. – Теперь ты, Гермиона, можешь свободно брать того слона, давай.

Всякий раз, когда они теряли своих, белые бывали беспощадны. Вскоре вдоль стены выросла груда бездыханных черных фигур. Дважды Рон чуть не пропустил момент, когда Гарри или Гермиона оказывались в опасности. Сам он метался по доске с быстротой молнии и взял при этом почти столько же белых фигур, сколько те взяли черных.

– Почти дошли, – пробормотал он внезапно. – Дайте подумать – дайте подумать…

Белая королева повернула к нему свое пустое лицо.

– Да… – сказал Рон тихо, – это единственный способ… Я должен сдаться.

– НЕТ! – закричали Гарри и Гермиона.

– Это же шахматы! – резко оборвал Рон. – Нужно чем–то жертвовать! Если я пойду на одну клетку вперед, она меня съест – но зато ты, Гарри, поставишь мат королю!

– Но…

– Ты хочешь остановить Снейпа или нет?

– Рон…

– Слушай, если ты не поторопишься, он достанет камень!

Альтернативы не было.

– Готовы? – крикнул Рон, с бледным решительным лицом. – Я пошел – и не медлите, когда выиграете!

Он шагнул вперед, и белая королева бросилась на него. Она сильно стукнула Рона по голове своей каменной рукой, и он как подкошенный упал на пол – Гермиона закричала, но не сошла со своей клетки – белая королева оттащила Рона в сторону. Он, кажется, был без сознания.

Дрожа, Гарри перешел на три клетки влево.

Белый король стянул с себя корону и бросил ее к ногам Гарри. Черные выиграли. Шахматные фигуры поклонились и расступились, освободив дорогу к двери. Бросив последний отчаянный взгляд на Рона, Гарри с Гермионой прошли в дверь и очутились в следующем коридоре.

– А что, если он?…

– С ним все будет в порядке, – сказал Гарри, стараясь убедить сам себя. – Как ты думаешь, что дальше?

– Мы уже прошли заклятие Спраут, это были Дьявольские Силки; ключи – это, видимо, Флитвик; МаккГонагол оживила шахматные фигуры; остаются заклятия Квирелла и Снейпа…

Они подошли к следующей двери.

– Ну что? – прошептал Гарри.

– Пошли.

Гарри толкнул дверь.

В ноздри ударил омерзительный запах, заставив их обоих прикрыть носы робами. Глаза заслезились, но и сквозь слезы они разглядели прямо перед собой на полу лежавшего на спине тролля, более крупного, чем тот, с которым им довелось бороться. Тролль уже остыл. На голове у него зияла кровавая рана.

– Какое счастье, что нам не надо с ним сражаться, – шепотом воскликнул Гарри, перешагивая через массивные ножищи. – Пошли скорей, дышать невозможно.

Он отворил следующую дверь, причем оба они насилу заставили себя взглянуть, что же их там ждет – но ничего страшного не было, только столик с выстроившимися в ряд семью бутылочками различной формы.

– Снейпова работа, – сказал Гарри. – Что надо делать?

Они ступили через порог, и тут же за спиной всколыхнулось пламя. Необычное пламя, пурпурное. В ту же секунду на пороге двери, ведущей дальше, взметнулись языки черного пламени. Дети оказались в ловушке.

– Смотри! – Гермиона схватила свиток, лежащий рядом с бутылочками. Гарри через ее плечо прочитал:

«Перед вами лежит опасность, безопасность лежит позади,

Двое окажут вам помощь, а которые – надо найти,

Одна из нашей семерки разрешит продвигаться вперед,

Зато другая, как выпьешь, обратно тебя отведет,

Крапивным соком налиты двое из нас, говорят,

Трое других – убийцы, поджидают, построившись в ряд.

Выбирайте, коль не хотите навеки в тюрьме застрять,

Чтобы помочь, должны мы четыре подсказки вам дать:

Во–первых, насколько бы хитро не прятался от вас яд,

От сока он будет слева, и это вам надо понять;

Второе: различны стоящие по разным от вас сторонам,

Но, двиньтесь вперед, и никто из них другом не будет вам;

В-третьих, размера все разного, всякий вам скажет суд,

Но ни гигант, ни карлик смерти в себе не несут;

Еще: близнецы по вкусу, хотя и различны на вид

Второй и слева, и справа – отведав, каждый решит.»

Гермиона шумно вздохнула, и Гарри, к своему великому изумлению, обнаружил, что она улыбается – последнее, чего бы он мог ожидать сам от себя в эту минуту.

– Великолепно, – восхитилась Гермиона, – Это не магия – это логика – загадка. У многих великих колдунов нет ни грамма логики, они бы застряли здесь навсегда.

– Так ведь и мы застрянем, разве нет?

– Разумеется, нет, – сказала Гермиона. – Вся информация, которая нам нужна, здесь, в свитке. Семь бутылочек: в трех яд; в двух сок; одна из них проведет нас через черный огонь, и еще одна позволит пройти назад сквозь пурпурное пламя.

– Но как узнать где что?

– Дай мне минутку подумать.

Гермиона несколько раз прочитала стихи. Походила вдоль ряда бутылочек, бормоча себе под нос и тыча пальцем. Наконец, она хлопнула в ладоши.

– Поняла, – объявила она. – Самая маленькая бутылочка приведет нас к камню – сквозь черное пламя.

Гарри смерил взглядом маленькую бутылочку.

– Здесь еле хватит на одного, – сказал он. – Взгляни – тут не больше одного глотка.

Они переглянулись.

– А какая поможет вернуться сквозь пурпурное пламя?

Гермиона показала на крайнюю справа круглую бутылочку.

– Выпей ее, – велел Гарри. – И вот что, слушай, вернись и приведи в чувство Рона. Возьмите метлы в той комнате, где ключи, они помогут вам выбраться из ловушки и миновать Пушка – бегите прямиком в совятню и посылайте Хедвиг к Дамблдору, он нам нужен. Я, может, и смогу задержать Злея ненадолго, но, по большому счету, я ему не соперник.

– Но, Гарри – что, если с ним Сам—Знаешь-Кто?…

– Что ж – однажды мне повезло, разве не так? – проговорил Гарри, показывая на шрам. – Может, и еще раз повезет.

Губы Гермионы задрожали, и она вдруг бросилась к Гарри и обвила его шею руками.

– Гермиона!

– Гарри – знаешь, ты великий маг!

– Не такой хороший, как ты, – очень смущенно пробормотал Гарри, когда Гермиона его отпустила.

– Я! – воскликнула Гермиона. – Книжки! Плюс сообразительность! А есть гораздо более важные вещи – верность и отвага и – о, Гарри! – будь осторожен!

– Пей первая, – сказал Гарри. – Ты абсолютно уверена, что есть что, да?

– Абсолютно, – ответила Гермиона. Она сделала большой глоток из круглой бутылочки и содрогнулась.

– Не яд? – озабоченно спросил Гарри.

– Нет – но это как лед.

– Иди быстрей, пока он действует.

– Удачи – осторожнее…

– ИДИ!

Гермиона развернулась и вошла прямо в пурпурный огонь.

Гарри глубоко вдохнул и взял в руки самую маленькую бутылочку. Он повернулся лицом к черным языкам пламени.

– Я иду, – произнес он и залпом осушил бутылочку.

И в самом деле, ему показалось, что тело превратилось в лед. Гарри поставил бутылочку на место и пошел вперед; он обхватил себя руками, увидел, как языки пламени лижут его тело, но не почувствовал этого – какое–то мгновение он не видел ничего, кроме огня – а затем оказался с другой стороны, в последнем зале.

Там уже находился Одержимый Томом Квиринус Квирелл.