Текст книги "Злата. Жизнь на "Отлично!". Том 3 (СИ)"

Автор книги: kopo6o4ka

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

– Без суда? – встрял «ого-го директор».

– Без суда. – повторила Виктория Павловна. – У каждого из вас наверняка имеется мобильный с выходом в Интернет, так что можете лично убедиться в обоснованности моих слов. Требуется лишь согласие главы муниципалитета, которое было нами получено… Вот документ!

Она передала копию маман.

– Подождите, пожалуйста! Давайте дождемся моего адвоката, он приедет минут через двадцать, и уже вместе с ним решим все вопросы. – сказал «ого-го директор», дослушав женщину.

– Извините, конечно, но ждать мы никого не станем, на это у нас просто нет времени. Обжаловать наши действия можете в процессе. Заранее предупреждаю, если станете препятствовать нашей деятельности, то вас задержат и привлекут к ответственности… – сказав это, тетка кивнула на милиционеров. – Так что, давайте, пожалуйста, обойдемся без никому не нужных скандалов, мы просто выполняем свою работу.

Про папашу – кандидата в депутата они уже слышали и если приперлись снова, то вряд ли с его стороны чего-то опасаются. А что сам папаша? Почему ничего мне не рассказал сегодня? Не знал? Но про суд-то он узнал весьма оперативно. Или же…

Выключив камеру, я начал по памяти набирать номер своего так называемого отца.

– Папе звонишь, Злат? – елейным голоском поинтересовался «опековский» Вася, а меня накрыло волной раздражения, ибо эти организмы превратили службу, которая по идее призвана помогать детям и подросткам, оказавшимся в трудной жизненной ситуации, натурально в карательную.

Уроды!

– Папе, да. – с немалым трудом подавив раздражение и глядя на дисплей аппарата, кивнул я.

– А он уже в курсе, папа твой. – все тем же тоном заявил этот мудвин. – И вовсе даже не против того, чтобы некоторое время ты провела в безопасном месте.

Папаша, что, реально не против? Это накануне выборов-то? Или заливает уродец? – удивился я.

«Абонент не отвечает или временно недоступен, попробуйте перезвонить позднее…». – из динамика аппарата донесся голос тетеньки-автоинформатора, а Вася, услышав его, расплылся в довольной улыбке.

Нет, на момент нашей сегодняшней встречи, отец, вероятнее всего, действительно ничего не знал о планах «опеки» по моему изъятию, а значит…

– Мам, дай, пожалуйста… – сказал я, забирая из рук родительницы «опековскую» бумажку.

Документ был подписан префектом Зеленограда сегодняшней датой, в субботу, в выходной день, что наводит на определенные мысли…

Куда ни кинь – всюду клин!

Похоже, что сегодня эти люди заберут-таки Злату в это самое «безопасное место». Не то, чтобы меня это сильно тревожило, в конце концов, как заберут, так и вернут «взад», но вот маман и особенно бабушка…

Ощущение полнейшей беспомощности… Очень неприятно осознавать, что прямо сейчас от меня практически ничего не зависит. Или же нет?

«– Злат, если здорово разнервничаешься, то у тебя вполне возможна кратковременная потеря сознания или, например, головокружение, а поэтому…». – вспомнил я слова доктора, который наблюдал за мной в больнице, а вспомнив его слова…

И в тот миг, когда я, подмигнув маман, приготовился было симулировать потерю сознания (ну, не станут же Злату изымать из семьи, когда и если она будет без сознания), все присутствующие внезапно обернулись на дверь, в которую несколько раз легонько постучали, а затем она приоткрылась и к нам «на огонек» осторожно заглянул…

– Здравствуйте. Могу ли я зайти? – человеком, сорвавшим мой «перфоменс», оказался сосед из двенадцатой квартиры, тот самый «принц, пронзивший копьем дракона», в смысле, огревший шваброй бывшего «маминого друга».

– Валентин Викторович…! – выражение лица бабули, которая еще мгновение назад была в предынфарктном состоянии, резко изменилось, и она затараторила. – Конечно, проходите, пожалуйста! У нас здесь такое творится…

Получив разрешение, сосед вошел в квартиру.

– Валентин Викторович! – скривившись, будто бы пожевал дольку лимона, перебил бабулю «опековский» Вася, за что получил от нее гневный взгляд. – Какими судьбами, можно поинтересоваться?

Эти двое явно знакомы, и настолько же явно терпеть не могут друг друга.

– Можно. Я живу в соседней квартире. – лаконично ответил «принц», а затем обратился к бабушке. – Я так понимаю, что «опека» проводит обследование вашего жилища…?

– Нет! – не дала ему договорить бабушка, и не сдерживая более эмоций, затараторила. – Они заявились к нам, чтобы Злату мою забрать! Представляете…?!

– Морозова! Давайте уже, собирайте вещи вашей дочери, у нас совершенно нет времени на то, чтобы выслушивать бесконечные потоки жалоб… – «опековская» тетка с родимым пятном явно решила ускорить ход событий.

– Собирать вещи моей дочери?! Вы, вообще, в своем уме?! – взвизгнула маман и пребывала она сейчас в такой ярости, что очевидно была готова вцепиться в рожу этой тетки, а подобное вылило бы немало воды на их мельницу, так что «ого-го директор», отчетливо понимая сей факт, приобнял ее чуть крепче, дабы действительно не случилась драка. – Моего ребенка вы заберете только через мой труп!!!

Судя по ее физиономии, чиновница явственно намылилась обратиться за помощью к милиционерам, но…

– Погодите, пожалуйста! -остановил этот ее порыв сосед, а затем, поставив свой «дипломат» на пол, обратился к бабушке. – Анна Леонидовна, видите ли, в чем дело, я юрист, и специализируюсь на гражданском праве. Конкретно, на семейном.

Сказав это, он вытащил из внутреннего кармана пиджака некое удостоверение, развернув которое, продемонстрировал нам. И правда, вроде бы юрист...

– Могу ли я вам помочь уладить сие очевидное недоразумение? – поинтересовался он, поглядев на «ого-го директора», который, отпустив теперь маман, писал кому-то сообщение.

– Да! Можете! – в унисон ответил мама с бабушкой, прежде чем кто-либо еще успел что-то сказать.

Я поднял взгляд на потолок. Похоже, что там «наверху» действительно кто-то есть и этот «кто-то» явно не без интереса наблюдает за моими злоключениями. Иначе как еще объяснить тот факт, что прямо сейчас «на сцене» появился «персонаж», реально могущий помочь мне в сложившейся неприятной ситуации? Ну, или же моя Злата – действительно героиня некоего книжного романчика, и все происходит строго по сюжету дурацкой книжки. Как говорится, выбирай, что больше нравится…

– Чудно! – улыбнулся сосед-юрист, а затем обратился к Васе. – Я бы хотел ознакомиться с…?

– У вас нет доверенности от Морозовой! – перебивая, ответил Вася, едва заметно поморщившись.

– Вы мне доверяете защищать сейчас ваши интересы и интересы вашей дочери? – обернувшись на маман, поинтересовался он.

– Да, Валентин Викторович, я вам доверяю! – кивнула та.

– Чудно! Вот видите, Василий Васильевич, моя доверительница в присутствии свидетелей дала мне устную доверенность! – заявил сосед и, заметив, что «опековский» Вася явно решил продолжать крутить всю ту же шарманку, добавил. – И если вы сейчас откажетесь ознакомлять меня с требуемыми документами, то я буду вынужден обратиться к товарищам милиционерам, для восстановления законных прав моей доверительницы…

Он кивнул на переминающихся с ноги на ногу стражей порядка.

– …а если продолжите действия в отношении Морозовой Златы, предварительно не дав мне ознакомиться с документами… – продолжил он.

– Петрова, Валентин Викторович, фамилия Златы – Петрова! – поправила его бабушка.

– Петровой Златы… – поправился сосед, – то это уже самоуправство, знаете ли. Причем, совершенное группой лиц в отношении лица, находящегося в заведомо для вас беспомощном состоянии. И поверьте моему опыту, если подойти к вопросу с умом, а в своей практике я всегда так делаю, то простым увольнением вы не отделаетесь. Даже не надейтесь! Так, могу ли я ознакомится с…

– У Морозовой есть ее экземпляр! – встряв в диалог, заявила чиновница.

– Так это же чудесно! – расцвел, словно майская роза, мой сосед, добавив. – Вот только я желаю убедиться в том, что экземпляры идентичны.

Не пытаясь более спорить, чиновница передала моему соседу требуемый документ, напомнив ему об ответственности за его порчу. Я же в очередной раз убедился, что закон защищает в основном тех, у кого есть грамотный и пробивной юрист, а сосед производит впечатление именно такого специалиста.

Пробивной тип и совершенно не трус, несмотря на весьма тщедушное телосложение. – я вспомнил, как лихо он выскочил из квартиры и огрел шваброй невменяемого бывшего «маминого друга», тем самым спасая соседку. – Совершенно не трус!

Глава 54

– Чудесно… – пробормотал сосед, надев очки и изучая предоставленный документ. – Просто чудесно, что наш любезный Коваленко эс точка эр точка, в свой выходной день счел нужным заняться проблемами детей, находящихся в тяжелой ситуации, а то обычно приходится преодолеть парочку кругов ада, прежде чем попадешь к нему на прием. Прекрасный документ, по Семьдесят седьмой, значит, вот только…

Сосед поднял взор на чиновников и судя по их безрадостным физиономиям, с документом что-то не так.

– …не кажется ли вам, любезные, что кое-чего в нем недостает?

– Не кажется! – попытался отбояриться «опековский» Вася. – Документ составлен согласно действующему законодательству!

– Вот оно как? – практически непритворно удивился сосед, даже не взглянув на Васю. – Семейный кодекс у меня при себе, последняя его редакция, вам дать почитать?

Вася промолчал, а тетка с родимым пятном хотела было что-то сказать, однако отчего-то зависла и сосед, заметив ее затруднение, пришел ей на выручку.

– Валентин Петрович. – напомнил ей свое имя.

– Да, Валентин Петрович, согласие прокурора мы получим позже, в понедельник…

Так вот, в чем дело! Они не получили всех требуемых подписей! – пронеслось в моей голове. – Но ежели так, нахрена тогда приперлись? Не могли же не знать, чьи именно подписи необходимы для документа! Торопятся, значит! Но, с чего это вдруг такая спешка?

– …ребенок должен находиться в безопасности, для нас это абсолютный приоритет! – с пафосом в голосе заявила она, будто бы и в самом деле печется о моем благополучии.

– Это подлог. – поправив очки, сосед взял у маман ее копию.

– Нет! Нет, вы неправы! Это невозможно квалифицировать, как подлог! – заявила тетка. – То, что…

– Возможно! – перебил чиновницу сосед, поднимая на нее взор. – Очень даже возможно, милая барышня, читайте соответствующее постановление пленума Верховного Суда. Нельзя подобным образом вводить в заблуждение юридически неподкованных граждан, закон трактует подобное, как подлог. А вам…

Он перевел взгляд на маман.

– …вам я рекомендую обратиться с заявлением в прокуратуру. И не тяните с этим, при должной настойчивости дамам и господам из «опеки» мало показаться не должно. Только свой экземпляр им не отдавайте, иначе потом ничего не докажете. – заявил он, когда чиновница хотела забрать оба экземпляра.

По собственной воле эти чиновники пришли бы лишь после того, как к их бумагам и комар носа не подточил бы, а значит, воля не их…

Перед моими глаза возникла отцовская жена. Да, если не брать в расчет того, что «уважаемые люди», пострадавшие после моих заявлений, подобным мелким образом попросту сводят личные счеты с моей семьей (что вовсе не исключено!), то более ни у кого, кроме Светланы, нет объективных причин для организации такого вот шоу...

Нужно будет обязательно позвонить Ирочке и выведать номер телефона ее мамы. Впрочем, у моей собственной маман вроде был ее номер. Как же все-таки хорошо, что мы с ней пришли к некоему компромиссу! И факт отсутствия у опеки согласия прокуратуры на мое изъятие, ясно говорит о непричастности Вероники Александровны ко всему происходящему, иначе нужная подпись в документе, разумеется, стояла бы. Плюс, если все сделать правильно, существует вполне ненулевая вероятность договориться с ней, и «опеке» в прокуратуре дадут от ворот поворот, ибо объективных и железобетонных оснований забирать Злату у ее матери нет.

– Происходящее – месть «соцзащиты»? – вслух высказал свои мысли я, наблюдая за тем, как чиновница с родимым пятном не оставляет попыток вернуть обе копии документа.

– А с чего бы это «соцзащите» мстить вам? – услышал я вопрос соседа.

– Мы с бабушкой разослали во все инстанции жалобы на «опеку», после чего в «соцзащиту» пришли люди с «добрыми глазами» и начались проверки… – ответил я.

– Мы действуем исключительно и только в интересах несовершеннолетних! – заявила в ответ чиновница, которой так и не удалось забрать наш экземпляр, добавив для мамы. – В понедельник мы вернемся, и будьте любезны заранее позаботится о вещах для вашей дочери. До свидания.

И так как входная дверь закрыта на замок не была, то, произнеся вышеозначенное, чиновница «опеки» просто взяла и ушла. За ней вышел и Вася, а также прочие «опековцы», выполнявшие сегодня роль простых статистов и ни во что не вмешивавшиеся.

Последней наше жилище покидала капитан Ткаченко, которая, остановившись на пороге, обернулась ко мне и сказала:

– Злат, на тебя и твою подружку, Стефанию Москвину, написали заявление, будто бы вы в шестнадцатом микрорайоне на детской площадке распылили газовый баллончик, в результате чего пострадал ребенок с мамой.

– Вранье! – ответил я, подумав, что нужно срочно найти запись, сделанную тогда очевидцем, ибо инцидент, походу, не заигрался-таки. – Никто из нас ничего не распылял, но без адвоката я говорить на эту тему не стану, извините.

– Значит, жди вызов, Злат. Придете ко мне обе, с родителями.

– Придем! – заявила маман, которая к этому моменту уже более-менее очухалась от «наезда» «опеки», после чего пообещала. – Разберемся там, кто еще кого обижал и распылял баллончики с газом! Дочь я в обиду не дам!

– Ждите вызова. – повторила капитан Ткаченко, после чего, попрощавшись, покинула квартиру.

– Слава Господу! – перекрестившись, сказала бабушка, закрывая за незваными гостями дверь. – Огромное вам человеческое спасибо, Валентин Петрович! Если бы не вы, то…

– Да уж… – смахнула со лба капельку пота маман. – Действительно, огромное вам спасибо!

Я взглянул на «ого-го директора», который не то, чтобы выглядел недовольным тем фактом, что не он оказался главной «звездой» этого вечера, но…

Но, все равно, определенная досада на его физиономии явственно присутствовала.

Впрочем, этот моментик можно сгладить. Нужно, вернее, ибо день сегодня такой, что именно Елисей должен пушить хвост.

– Мам! Валентину Петровичу, которому от всей души: «спасибо!»… – я перевел взгляд на соседа, – вместо того, чтобы после трудового будня дома отдыхать, пришлось по факту поработать, а любую работу нужно оплачивать…

Не очень красиво с моей стороны, ибо сосед пришел именно помочь. Но ничего, потом объяснюсь с ним.

– И то верно! – тут же согласилась бабушка.

– Ну я…это…как бы просто по-соседски… – начал было отнекиваться тот, но заметив, как я сигналю ему бровями, посмотрел сначала на «ого-го директора», а затем на маман, и, кажется, все понял правильно, ибо тут же, сменив тон на уверенный, озвучил расценки на свои услуги. – Две с половиной тысячи за устную консультацию и столько же за анализ документов.

– Без проблем! – ответил Елисей, который не то, чтобы воспрянул духом, ибо он им и не падал, но заметно повеселел.

– Тогда договор я завтра подготовлю. Зайдете – заберете… – он указал большим пальцем себе за спину, имея в виду свою квартиру, – а оплатить его можете онлайн, все реквизиты будут.

– Можно разжиться вашими контактами, на случай, если вдруг что? – поинтересовался у соседа «ого-го директор», и тот, вытащив из кармана визитку, передал ее Елисею.

Еще одну взяла маман. И в тот же миг…

– Валёк, все? Сволочей прогнал? – это наша соседка, Лена, та, которой бывший «мамин друг» подпалил заново перетянутую нынче дверь, безо всяких политесов зашла «на огонек».

Заметив стоящего возле маман «ого-го директора», на лице соседки проявилось сложное выражение, а я вспомнил ее слова: «…и чтобы Ирка больше не водила сюда своих психопатов-алкоголиков!», и мне на какое-то мгновение показалось даже, что сейчас произойдет скандал.

Однако, нет, обошлось и она…

– Да, Лен. – ответил сосед, беря свой «дипломат». – Они уже ушли.

– Слава богу! – с чувством выдохнула соседка и, не став ни о чем более спрашивать, заявила: – Не желаю ничего обо всем этом слышать, никаких нервов и так уже не осталось! Пойдем, Валёк! Ужин на столе!

После этого, дружески потрепав маман по плечу и сказав ей, что…

– Классное платье, Ирка! Классное платье!

…а «ого-го директору»…

– Здрасьте!

…вышла из квартиры.

Скорее всего, это она, прознав про новый визит «опеки», позвонила Валентину Петровичу, зная, что он уже возвращается домой, и попросила зайти к нам, дабы «разрулить» ситуацию.

– Простите, Ирина, за, возможно, неуместное любопытство, но можно поинтересоваться, отец Златы жив-здоров? – спросил сосед, обернувшись на самом пороге.

– Жив-здоров… – маман скорее проскрипела, чем сказал, и я заметил, как сжались ее кулачки.

Заметил не только я, а посему «ого-го директор» осторожно взял ее руку.

– И он не лишен родительских прав? – продолжил любопытствовать сосед.

– Нет, не лишен. – подтвердила мама.

– Моего отца вы теперь можете наблюдать чуть ли на каждом билборде в городе… – заявил я, встревая в диалог, и процитировал, слегка гнусавя: «Я знаю, как сделать жизнь зеленоградцев лучше»!

– Так это тот самый Петров? – точь-в-точь как до этого участковый, удивленно спросил сосед.

– Тот самый… – я кивнул.

– Знаете, я никогда не даю непрошеных советов и не лезу не в свои дела, но… – начал было сосед, однако недоговорил.

– Продолжайте! Продолжайте, пожалуйста! – подстегнула его маман.

– Со Златой им ничего сделать не получится, чем бы они там не грозили. Максимум, чего они добьются – заберут вашу дочь под надзор…мы называем это «передержкой»…и то, на срок, не превышающий месяца. Понимаю, что звучит жутко, да и нервы вам это потреплет знатно, конечно, но ничего страшного для самого ребенка там не будет. Следят очень строго, поверьте. Я так понимаю, что Злата некоторое время провела на излечении в стационаре?

– Д-да… – ответила явно перепуганная маман, которую совершенно не взбодрила мысль отдать родную дочь «на передержку». – Злата недавно целый месяц пролежала в больнице.

– Тогда вам определенно стоит взять из поликлиники справку о том, что Злате требуется покой и домашние условия, которые у вас вполне хорошие… – сосед покрутил головой. – Это, плюс положительные рекомендации соседей, а также с работы, равно как и наличие живого биологического отца, не лишенного родительских прав…

Услышав эти его слова, я вновь представил, как заявляюсь к отцу родному на порог с чемоданом и губы против воли растянулись в улыбке.

– …сведет риск подобного развития событий практически к нулю. Но в этом вопросе не стоит проявлять небрежность, важна каждая бумага.

– Возьмем, Валентин Петрович, обязательно возьмем все, что скажете! – пообещала бабушка.

– И да, сделайте что-нибудь с дверью, а то сами понимаете, как это выглядит в глазах чиновников.

– Сделаем! – вновь заявила старушка.

– Злате уже есть шестнадцать? – поинтересовался сосед.

– Нет. – ответила маман. – В следующем году только исполнится.

– Ну, значит, как исполнится, то я бы на вашем месте сразу же выправил ей эмансипацию… – сказал сосед, но был перебит бабушкой.

– Эмансипацию...? – старушка почему-то явно перепугалась, услышав это слово, а маман недовольно посмотрела на нее, мол, не перебивай.

– Юридическая дееспособность. – терпеливо пояснил сосед. – Поверьте моему опыту, государственную машину завести порой бывает очень непросто, но если «опека» все-таки возбудилась, то уже не успокоится и всю душу вам вымотает бесконечными проверками. До восемнадцати Златиных лет так точно. Юридическая дееспособность вашей дочери, если сможете выправить ее, конечно, здорово уменьшит их возможности, но все равно… Ирина, во всей этой ситуации самое неприятное – это то, что вас вполне могут попытаться лишить родительских прав. Не стану биться об заклад, но, возможно…возможно, именно это и является их основной целью. Вы, а не Злата, но…

Он пожал плечами, продолжив.

– И если у них подобный финт получится, то для вас, как для женщины, это станет несмываемым клеймом на всю оставшуюся жизнь, вроде судимости. Даже, наверное, хуже…

– Ничего у них не выйдет! – пообещал «ого-го директор».

– Ну, дай-то бог… – пробормотал о чем-то задумавшийся сосед. – Дай-то бог! Но в любом случае я, стало быть, у вас в долгу, и вы всегда сможете положиться на мои знания и опыт. Если вам это будет нужно, конечно. А теперь, прошу меня извинить, денек выдался непростой, а ужин сам себя не съест! Хорошего вечера!

Произнеся это, сосед покинул нашу квартиру, не потрудившись объяснить, каким это макаром он успел оказаться у нас в долгу.

– Фу-у-у! – громко выдохнула маман, облокотившись на Елисея и закрыв глаза.

– Ушли… – усталым голосом констатировала старушка, которая после слов соседа о лишении ее дочери материнских прав, стала белой как мел.

– Ушли… – в унисон повторили за не все присутствующие в коридоре.

Значит, до моих восемнадцати лет вся эта канитель с «опекой» будет продолжаться… – подумал я. – Плюс еще и история на детской площадке явно получит свое продолжение, а стало быть, нужно дать знать об этом Стёшиному отцу.

Около сорока минут спустя, кухня.

Несмотря на очевидное расстройство бабушки, уже ушедшей отдыхать, полностью испортить сегодняшний вечер «опеке» не удалось, хотя они и очень старались.

Маман, проявившая сегодня не дюжую выдержку (и не впавшая в хандру и истерику!), и Елисей, хотели вроде бы в кино поехать или куда-то там еще, но в последний момент передумали, решив все же остаться дома. Правда, «ого-го директор» сейчас отлучился, а сама маман сидит в своей комнате, так что на кухне я остался один. Чаевничаю…

Мне вдруг безумно захотелось выпить вина, бутылка которого стоит сейчас на подоконнике у меня на виду. Психологическая алкогольная зависимость, пронзившая миры и измерения вслед за моей душой, никуда не делась.

Плюс началась хандра, ибо я очень соскучился по…

Часы-ходики зазвенели цепью, отчего я вздрогнул.

…по Забаве. И по детям. Просто до слез…слез, которые действительно выступили на моих глазах.

Не знаю, как это объяснить, но…

Словно бы стою по другую сторону зеркала и вижу их, но вот они-то меня – нет, не видят...

Страстно хочется изо всех сил начать стучать по этому чертовому зеркалу и кричать, что здесь я! Здесь!

Но это бесполезно…

Они меня уже не услышат. Никогда.

А здесь…здесь их нет.

Я есть, а их нет…

Здесь есть я, который вовсе даже и не я. И не я, который вроде бы, как я…

Безумие…

– Злата…? – услышал я голос «ого-го директора», видимо, уже вернувшегося и теперь в компании маман вошедшего на кухню.

Я, отвернувшись, быстро смахнул с лица слезы.

Судя по тому, что маман держит в руках бутылку шампанского, «ого-го директор» за ним и ходил. Хотят, наверное, чего-то более праздничного, чем это вино. Я взглянул на стоящую на подоконнике бутылку, а затем на часы-ходики. Прошло совсем немного времени с его ухода, а значит, бутылка эта находилась у Елисея в машине. Сразу с собой он ее притащить не смог, ибо и так был нагружен цветами и тортом, так что пришлось ему совершить дополнительную прогулку за ней.

Блин! Не пофиг ли мне, куда он там ходил? – на меня накатила волна раздражения. – Ох уж этот алкоголизм, даже после смерти не отпускает, зараза…

– Да-да, я все еще тут... – изо всех сил стараясь, чтобы не дрожал голос, ответил я.

– Давай немного поболтаем. Не против? – поинтересовался он.

Маман, когда я ответил…

– Ну, только если мама не станет злиться на то, что я трачу ваше время.

…молча вышла из кухни, прикрыв за собой дверь и, таким образом, давая нам спокойно поговорить.

– Злат… – усаживаясь за стол, вновь начал «ого-го директор» и замолчал, явно не зная, как именно продолжить.

– Чаю хотите? – поинтересовался я, ибо чаевничать вдвоем лучше, нежели одному.

– Да, пожалуйста… – ответил он.

Я налил чай и поставил перед ним чашку и блюдце с куском торта.

– Я вся внимание. – заявил я, усаживаясь обратно.

Мне вдруг захотелось улыбнуться этому человеку, ибо какое-то нечто подсказывает мне, что моя семья и этот типчик… Короче, мою маман из-под своей «коряги» он уже не выпустит.

Но, я не стал, чувствуя, что улыбка моя выйдет кривой и дерганной, отчего «ого-го директор» не решится сказать то, чего собирался. А мне почему-то кажется, что разговор наш получится весьма небезынтересным.

– Видишь ли, но… – он отпил чай, а затем вдруг сменил тему, недоговорив того, что собирался. – Этот разговор должен остаться только между нами! Лады?

– Ну… – ответил я, пальцами делая жест, будто закрываю рот на замок, а затем выкидываю ключ.

Вообще-то, у меня была мыслишка, что «ого-го директор» сегодняшним вечером вполне может сделать маман предложение руки, сердца и прочего. Однако, не сделал. По крайней мере, пока. Впрочем, женат он не был, то есть предложение, если оно и состоится в реальности, а не только в моих девичьих теперь фантазиях, Елисей будет делать впервые. А свое первое предложение «руки и сердца» мужчина обычно старается произвести максимально помпезно. И явно не дома у ее родителей.

– …если вы не замыслили какого-нибудь дерзкого ограбления, планом которого желаете поделиться со мной, то я буду молчать, как рыба об лед. – я таки ему улыбнулся, а сделав это, ощутил, как исчезают, словно дымка на солнце, тревожащие меня мысли. – А если планируете, то… Идем на «дело» втроем!

– Нет… – он рассмеялся в ответ и откинулся на спинку стула, а всякая напряженность исчезла с его лица, после чего он сказал уже серьезно. – Злат, я влюблен в твою маму. Она – та женщина, которую я люблю. И, вообще, она та самая женщина.

– Моя мама вполне заслуживает того, чтобы любить и быть любимой. – столь же серьезно ответил я. – Однако, эти слова вам стоит сказать ей, и, уверена, что она над ними смеяться не станет.

– Я говорил, Злат. – не стал спорить «ого-го директор».

– Значит, вы не об этом хотели поговорить. – сделал я свой вывод вслух.

– Злат… – «ого-го» директор потер большим пальцем свою щеку, посмотрел на дверь, а затем, понизив голос до шепота, произнес. – Я понял… Понял, что желаю того… Того, чтобы твоя мама…Ирина…стала частью моей семьи. Я планирую в скором времени сделать ей предложение. Ну, ты понимаешь какое, наверное…

– Понимаю… – на автомате ответил я.

Оп-па! Предложение-таки планируется, и первым об этом узнаю, как ни странно, я…

Вот почему он хочет, чтобы разговор остался между нами.

– Но… Вы же не так уж и долго знакомы. – я пожал плечами.

– Злат, я взрослый мужчина, и кое-какой жизненный опыт у меня имеется. Я считаю, что нужно весьма короткое время на то, чтобы понять, подходит ли понравившийся человек или же нет. И значительно больше на выяснение всех прочих обстоятельств...

– То есть прямо сейчас вы и хотите выяснить эти «все прочие обстоятельства»? – поинтересовался я.

– Точно! – он кивнул.