Текст книги "Алтарь для Света. Том 2 (СИ)"
Автор книги: Китра-Л
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)
Глава 13
Он был слишком близко. Чтобы смотреть в его глаза приходилось задирать голову вверх. Он закрывал собой свет, практически нависая надо мной. Подавляя волю, желание сопротивляться, любые возражения.
– Хватит, – огрызнулась я. Мужчина провоцировал меня. Мой вызов провоцировал его. – Вам такое поведение не идет. Проявите хоть каплю уважения ко мне.
– Верно. – Маг резко отстранился назад, позволив мне вздохнуть полной грудью. – Верно. Приношу свои глубочайшие извинения. Видимо я позволил себе что-то выходящее за рамки отношений, приличествующих в обществе, – он как бы невзначай махнул рукой, указывая на погром в комнате. Если он таким образом намекал на мою незаконную вылазку в его дом с намереньем выкрасть ценный артефакт, то я решила этого не понимать. Он вроде сам признался, что специально все подстроил. – Вы должны меня понять, я несколько сбит с толку. Для женщины не являющейся мне родственницей, любовницей или женой, вы доставили мне слишком много хлопот. И при этом все еще живы. Тут сложно не запутаться. Наверное, я должен предложить вам прохладительные напитки и закуски. Но вот не могу взять в толк, какие угощения следует подавать вдовствующей руми в своей спальне после полуночи? Коньяк и сигару?
О, это было бы идеально.
– Возможно вам стоит прочитать Последние изменения правил приема гостей Западной Империи, одобренных штатной комиссией этикета и моральных устоев при Комитете Нравственности Его Величества Императора Ергама Четвертого, – с наигранным энтузиазмом предложила я, отводя взгляд в сторону. – Могу посоветовать отличную библиотеку.
Я все ждала, когда он сорвется: наорет, оскорбит, влепит пощечину, ударит, швырнет опасное заклинание. Да, я ждала насилия. Практически нарывалась на него. Потому что умела защищаться лучше, чем нападать. Когда маска даст трещину и явит настоящего Камдена Геригона, я буду знать своего настоящего противника. А она даст трещину. Я задела его самолюбие. Он не мог спустить мне все просто так. Он должен желать мести. Так где же она? Почему мужчина медлит? Для чего затягивает?
Маг не ответил. Проигнорировал. Отвлеченные темы для разговоров он предпочитал выбирать сам.
– Зачем вам все это? – сдалась я. – Вы не садист. Вряд ли испытываете удовольствие от моих мучений. Так к чему этот фарс? Хотите убить меня – сделайте это. Хотите правды – воспользуйтесь соответствующим заклинанием. Подберите правильное зелье. Пытки, в конце концов, никто не отменял. Посмотрите на меня ирум Камден. Разве похоже, что я долго протяну?
Мужчина поморщился, словно я только что ляпнула какую-то несусветную глупость.
– Я, кажется, уже говорил вам, Китра, что не заинтересован в вашей смерти. Вы не представляете для меня угрозы, но вы – слабость демона, и я хочу знать, почему?
Оба утверждения настораживали. Упорное нежелание моей смерти выглядело странным, особенно после нашей прошлой встречи. Конечно, магу требовалась информация, но выбор областей этих интересов казался весьма странным. Впрочем, что я могла знать о приоритетах высокородных магов Воздуха? Важно было донести главное: демонам нельзя верить.
– Я не его слабость, – четко, почти по слогам, произнесла я. – Вы меня вообще слушали? Он – демон. Вас смутили слова о супружеских узах? Вы думаете для демона они имеют хоть какое-то значение?
– Я в этом не сомневаюсь, – непоколебимая уверенность. О, Свет! Как же мой благоверный умудрился убедить аристократа в чем-то подобном? О чем они вообще говорили?
– Это он вам сказал? Он солгал. Все что говорят демоны – зовется ложью, – я попробовала вложить в свои слова силу и твердость, но по насмешливому взгляду собеседника стало ясно, что попытка пропала даром. – Да смилостивится над вами избранная Стихия! Вы сами от него недалеко ушли. Должны понимать, что такая вещь, как любовь, не является для демона сколько-то ценным товаром.
Мужчина наигранно вздернул брови, и усмехнулся:
– А вы?
У меня дернулся глаз. Как-то не хотелось представлять свои отношения с бывшим мужем в подобном ключе. Они давно вышли за рамки условностей.
Взгляд безотчетно скользнул в сторону каминной полки. Дневник все еще лежал там, как будто специально оставленный, чтобы подразнить. До него пара метров, не больше. А я трачу драгоценное время, которое еще понадобится для нового срочного плана.
– Можете его взять, – так и не дождавшись моего ответа, предложил ирум Камден.
– Простите, что? – должно быть ослышалась. Он не мог такого сказать.
– Ну же, не бойтесь. – Под подошвой сапог хрустнули черепки вазы. Мужчина в два шага оказался у камина. Неодобрительно глянул на горку поленьев, лежащих в топке скорее ради декора, чем ради отопления. Подхватил Дневник, стряхивая с него невидимые пылинки, словно тот мог иметь что-то общее с завалявшимися книжками в лавке старьевщика. – Вы же за ним пришли, верно?
Он развернулся, брезгливо окинул комнату взглядом, выискивая чистое место. Признав попытку провальной, обратился ко мне:
– Прекратите вжиматься в стенку, а то мне начинает казаться, что я недостаточно гостеприимный хозяин. И уберите это выражение лица, оно вам совершенно не идет. Чего вы так испугались? Я разве был с вами груб? Угрожал? Запугивал? Нет. Так откуда этот глупый страх? Бояться надо было раньше, дорогая, – уголки его губ едва заметно дрогнули, когда я поморщилась от резанувшего слух обращения. – Идите сюда, – поманил он меня Дневником.
Звучало, как приглашение. Мол, подыграйте мне.
Пришлось еще раз взвесить все "за" и "против", и остановиться на самом разумном варианте. Как бы ни хотелось позлить аристократа, делать этого не стоило. Он пребывал в достаточно благодушном настроении. Чувствовал себя победителем. Хозяином положения. Игрался. Очень опасное состояние. Но оно давало маленький шанс на то, что маг потеряв бдительность решит поделиться со мной какой-нибудь информацией, или же потакая собственному эгоизму, позволит чуть больше, чем следовало бы. Например, пообщаться с демоном или вот, отдать мне Дневник.
Почти насильно я заставила себя отлипнуть от двери. Ноги совершенно не слушались. Тело одеревенело от охватившего напряжения. Пальцы впились в ладони, сжимаясь в кулаки. Как бы сильно я ни храбрилась, как бы ни бравировала словами, страх не отпускал. Почему-то с каждой встречей с ирумом Камденом, я боялась его все больше и больше. И это при том, что он наоборот, с каждой встречей вроде как оттаивал.
Будь у меня в запасе все заклинания мира и любое количества оружия на выбор, я не смогла бы себе сейчас помочь. Пальцы не согнулись бы в пассе, губы не промолвили бы проклятий. Во мне словно что-то надломилось в тот момент, когда в его руках появился Дневник. Когда он предложил его забрать.
Послушно, подобно марионетке, я подалась вперед.
Раз.
Два.
Три.
Три шага ради него. Старого, потрепанного Дневника, таящего в себе ужаснейшее проклятье.
Пальцы сомкнулись на оболочке артефакта. Я ждала подвоха, но его не поледовло. Как только я дотронулась до Дневника, маг отпустил книжку, позволяя мне в полной мере ощутить всю ее тяжесть. Я прижала к себе Дневник, все еще не веря, что ирум Камден так легко его отдал. Да что там отдал? Сам вложил мне в руки, позволяя крепко обхватить потрепанный переплет.
Это была та самая книга. Не какая-нибудь подделка, а Дневник моего демона.
Мужчина так и остался стоять рядом. А когда я говорю "рядом", я имею ввиду, что он навис огромной, неподвижной тенью.
– Как он заставил вас себя полюбить? – в холодных интонациях прозвучал слишком жадный, живой интерес. К сожалению, речь шла не о Страже Света.
– Он не заставлял, – шумно сглотнув, ответила я.
Что-то пошло не так. Отвлекшись на Дневник, я потеряла бдительность и упустила нечто важное. Голову застилал густой туман. В светлых глазах мага было нечто большее, чем настойчивое требование правдивых ответов. Что-то знакомое, у чего имелось название, но я не хотела облекать это в слова. Сил, на то чтобы выдерживать этот взгляд, становилось все меньше и меньше. Пытаясь как-то с ним справиться, я решила переключить внимание на что-то другое, нейтральное. Лепестки белых орхидей на глиняных черепицах, блеск капелек воды, ворсинки ковра, нежно-сливочного цвета, лучи света, застывшие на решетке камина.
Ему это не понравилось.
– Китра, посмотрите на меня.
Я покачала головой. Мне не нравились те эмоции, которые я там видела. Их было слишком много. Слишком сильные, полные, всепоглощающе, способные утянуть на самую глубину, захлестнуть собой и лишить воздуха.
Хватит, плавали.
– Китра, – повторил он, и хотя тон ничуть не изменился, я почувствовала угрозу. – Я разве многого от вас прошу? – Левая рука опустилась мне на плечо, легонька сжимая. Я чуть поморщилась, недовольная прикосновением. Не люблю, когда дотрагиваются без разрешения. – Всего лишь проявить немного вежливости.
– Вы правы, – согласилась, резко поводя плечом и сбрасывая его руку. Ирум Камден не тот, кого я должна бояться. – Приношу извинения. Теперь мы можем вернуться к тому времени наших отношений, где этих самых отношений не было, и вы знали меня только, как неудавшуюся жертву?
– К чему вы ведет? – ему не понравилось это напоминание, как будто он в самом деле жалел о том поступке.
Я набрала в легкие побольше воздуха, чтобы произнести все на одном дыхании и не сбиться:
– Вы же не просто так решили организовать эту встречу, поставив меня в столь невыгодное положение. Вы поняли уровень влияния демона на вас, но сами справиться с ним уже не в силах. Конечно же, обращаться в Храм Света за помощью вы не намерены. Думаю, ваша показательная снисходительность, не более чем способ попросить о помощи и при этом сохранить лицо. Что ж, я не против. Я готова. Теперь у меня есть Дневник и я знаю, что нужно сделать, чтобы демон ушел, а вы при этом не пострадали. У меня есть только одно условие. После того, как я изгоню демона, вы оставите в покое меня, моих друзей, близких, родных. Мы оба полностью забываем о том что произошло. Я иду своим путем, вы – своим.
Кажется, последние слова ему не понравились, но вот чем? Хорошо ведь сказала!
– Что? – спросила я после десяти секунд молчания, за которые наблюдала, как голубые льдинки глаз мага, превращаются в холодную, ледяную тюрьму. Уже лучше. Добавим немного хамства, и, глядишь, окончательно вытравим лишние эмоции, совершенно непривычные для ирума Камдена. – Я была недостаточно учтива? Ну простите, мы не на светском приеме, чтобы отвешивать друг другу комплементы. У нас тут общая проблема. Чем быстрее мы закончим с глупыми играми, тем скорее разбредемся по своим дорожкам.
Он вздохнул. Покачал головой. И с легким разочарованием ответил:
– Только мне начинает казаться, что мы друг друга поняли, как вы вновь спускаете меня с небес на землю. Китра, вы до сих пор не осознали с кем имеете дело. У нас не разговор на равных, поймите. К чему торг? Я думал вы догадались, что произошло этой ночью, но видимо придется пояснить.
И он рассказал.
Ирум Камден был прав. Я должна была догадаться об этом сразу, а именно в тот момент, когда мне передали письмо из конторы душеприказчика. В письме сообщалось, что курьер прибудет в первый день новолуния, через четверть часа после полуночи, к главным воротам Нового города. Тот факт, что лорд Геригон должен был покинуть свое поместье как раз в это время нас ничуть не смутил. Хотя я считала, что мы действуем в спешке, откладывать мы не стали. Кто знает, что могло бы произойти, жди мы следующего удачного отъезда ирума Камдена? Кто знает, что сделало бы со мной следующее полнолуние? Я отправилась за Дневником демона, а Леда и Райт пошли за встречать курьера, обещавшего принести мой Дневник. Только вот некого было встречать.
– Что вы с ними сделали? – несколько устало спросила я, добавляя очередную проблему в свою копилку.
– Ничего, – совершенно искренне ответил он. – К чему мне эти дети? К тому же, я не люблю повторяться. Во всей этой истории вы упустили один важный момент, – Камден повел головой, указывая на Дневник в моих руках. – Видите, я предельно с вами честен.
Испугаться не получилось. Не сразу.
Никто кроме меня и моего мужа никогда не прикасался к моему Дневнику. Даже Калеб не смел его трогать. Дневник – это не просто невероятно ценный артефакт, благодаря которому мы меняем жизнь за жизнью, сохраняя свою память. Это власть над нами. Ей, конечно, еще надо суметь воспользоваться. На этом пласте реальности Дневник практически бесполезен, не более чем трудно уничтожаемая записная книжка, но шагни к границе Привычного мира и...
– Я вас не понимаю, – изобразила самое правдоподобное удивление, прозвучавшее до ужаса фальшиво. – О чем вы говорите?
Что странно, ирума Камдена моя очевидная ложь и бессмысленный лепет не разозлили. Он будто и не заметил их, продолжая свой спектакль.
– О другом Дневнике. О вашем, – снизошел он до ответа.
– О моем Дневнике? – переспросила я. – Вы считаете, я – демон? Знаете, если женщина портит вам жизнь, срывает планы и не подчиняется, это вовсе не означает, что она демоническое отродье. Иногда это просто женщина. Больше, чем иногда. Почти всегда.
Конечно же мой голос дрожал, язык заплетался, слова путались. На губах словно лежала печать, заставляющая нести бред взамен правды. Как будто, если я буду все отрицать, это что-то изменит.
– Тшш... – остановил меня маг. – Не надо. Я все знаю, – он наклонился вперед, рукой отводя мешающую прядку моих волос. Его губы замерли рядом с моим ухом. Кожу опалило чужое дыхание. Едва слышный шепот произнес: – Душа моя.
Одна рука все еще держала меня за плечо, вторую он так и не отнял от моих волос, когда я повернулась. Ладонь мазнула по лицу. Мужчина совсем немного отстранился, чтобы я не врезалась в него головой, но недостаточно, чтобы позволить спокойно вздохнуть, не боясь его случайно коснуться. Так мы и замерли.
Кто сейчас передо мной?
Я вся обратилась в чувства, пытаясь считать эмоции лорда Геригона. Пыталась выявить в нем чужеродное присутствие, выискивала любую деталь, способную указать на то, что человек передо мной не ирум Камден, а демон. Это должен быть он: знакомая энергетика, теплая, мягкая, удушающая, способная защитить от любой напасти, тем временем удерживая под своим жестоким контролем. Всеобъемлющая, всепоглощающая, готовая преподнести любой подарок, что возжелаешь, но слишком жадная, чтобы выпустить тебя из своего мира. Очень похоже на моего мужа, но демоном тут и не пахло. Передо мной стоял ирум Камден и эти странные, еще не до конца оформившиеся чувства, принадлежали ему. И это пугало больше, чем любая угроза расправой или голодное нечто, спрятанное за дверью, ведущей в кабинет.
– Китра, я не собираюсь причинять вам вреда. Я только хочу...
Дослушивать я не стала. Зачем? Пора было переходить к новому плану, пока страх полностью мной не овладел, заставив отступиться. Сигнал к действию уже сработал.
– У вас будет фора, – одними губами, проговорила я, отпуская последние нити контроля. – Воспользуйтесь ей разумно.
– Что вы...?
Что я имею ввиду? Вы поймете чуть позже, ирум Камден, а пока...
Маг держал меня недостаточно крепко, чтобы я не смогла не вырваться. Видимо считал, что мне некуда деваться. Он был прав. Но когда страх превращается в панику, логика перестает работать. Я отпустила свои эмоции. Позволила инстинктам взять верх. Отбросила в сторону самоконтроль. Будто бы не было того времени, проведенного в клане Крови, будто за спиной не маячило прожитых жизней, будто все мои магические практики направленные на достижение гармонии и равновесия, канули в черной бездне.
Я позволила себе сломаться. Окунулась в океан откровений, шокировавших до глубины души. Когда услышала слова, принадлежащие моему мужу. Когда разглядела в ируме Камдене проблески чувств, которые когда-то видела в иных глазах. Все это обрушилось на меня лавиной, сметая все укрепления и ломая защиту. Спасаться от них было поздно, но инстинкт требовал – беги!
Я дернулась. Поднырнул назад, уходя из его хватки и отшатнулась. Увернулась еще раз, когда маг, поняв, что упускает жертву, рванулся вперед. Будь он сейчас тем самым человеком, которого я встретила во время жертвоприношения, мужчина не раздумывая воспользовался бы магией. Но он уже был другим. Его изменили.
– Стой! – услышала я окрик.
Слишком поздно. Впрочем еще несколько секунд меня не спасли бы. Я бы не остановилась. Крепко сжимая Дневник одной рукой, я ухватилась за обломки дверной ручки, влетая в соседнюю комнату. В ту, что должна была вести в кабинет аристократа. В ту, что была наполнена непроглядной тьмой и дыханием бездны Нижнего мира.
Я побежала. Не оглядываясь. Не разбирая дороги. В голове стоял шум. Внутренности скрутило в тугой узел. Я продолжала бежать. Не чувствуя ног, не чувствуя боли, не слыша ударов, выскакивающего из груди сердца. Я бежала вперед, совсем не задумываясь, откуда в кабинете аристократа столько свободного места, что я до сих пор ни обо что не споткнулась, ни во что не врезалась. Внутренние часы сбились и я не могла определить, как давно несусь в непроглядной тьме, не разбирая дороги. Оставив все мысли, я позволила пустоте занять свое законное место.
А потом полетела, что предсказуемо, вниз. Рухнула на колени, а вслед за мной магическое зрение. Закричала. Тихо, беззвучно. В голове, прорвавшись к блаженной пустоте замельтешила мешанина из слов, образов, звуков. И я не могла с этим справиться. Мозг не справлялся. Потоки информации, окружающие меня, не идентифицировались. Я не могла понять, виной ли этому странности комнаты или так выглядит обычная паника посланника Света. Все смешивалось, сменялось. Картинки не задерживались, устраивая хоровод сумасшествия, вызывая мучительные спазмы. Этот калейдоскоп нервировал, не давал сосредоточиться, прессовал чуждыми мыслями и идеями, словно я без приглашения вломилась в чужое сознание.
" – Успокойся, – посоветовала я себе, после чего тут же озлобилась в ответ:
– Интересно, и как же мне это сделать? По мановению щелчка? На чем бы зиждилась индустрия успокоительных эликсиров, практикующих магов Воды и пивоварен и виноградников, если бы можно было успокоиться благодаря односекундному желанию это сделать? Кому вообще пришло бы в голову изобретать медитацию, если бы все было так просто. Успокоиться произнеся слово "успокойся", можно только если это ключ-команда к чарме, впрыскивающей тебе изрядную долю валерианы, пустырника или горицвета. Или чего греха таить, пусть это будет чемерица. Когда тебя выворачивает наизнанку, трудно испытывать страх или злость."
Как только внутренний монолог подошел к концу, паника схлынула сама собой. Не то что бы исчезла полностью, но теперь появилось мужество внимательнее приглядеться к месту, где я оказалась.
Вокруг была только темнота и ничего кроме нее: ни плетений, ни нитей, ни потоков, ничего. Никаких ощущений. Я сидела на коленях, но подо мной ничего не было. Ноги не чувствовали холода поверхности, шершавости ковра, твердости пола. Легкий сквозняк не касался кожи, при движении не возникало сопротивления воздуха. Как будто я стала бесплотным духом.
Я оглянулась назад, ожидая увидеть тонкую полоску света, но снова наткнулась на бескрайнюю темноту, поглотившую вокруг все и меня в том числе. Я даже не была уверена, действительно ли повернула голову или только представила это. Я попыталась заговорить, но звуков не появилось. Тишина была столь плотной и оглушающей, что я не могла расслышать собственный голос. Я хлопнула в ладоши. Или решила, что хлопнула.
Дневник исчез. Я держала его крепко. И все же он пропал.
Я в одном из видов подпространства (понять бы в каком!). Пересекла границу между Привычным и Нижним миром.
Блеск!
Соберись, Китра. Толку с твоего плана, если не сосредоточишься и разлетишься на кусочки в чужом подпространстве!
Проще всего было сосредоточиться на Свете. Он окружает нас всегда. Он находится в нас. Привычный мир состоит из его частиц. Свет – путеводная звезда на бескрайнем небе. Я представила его себе. Сконцентрировалась на чем-то теплом, нежном, ярком, обволакивающим беспричинной любовью. Попыталась почувствовать, как меня насквозь пронзают его лучи и устремляются по венам к сердцу. Окунулась в поток сияющей белизны, наполняющей пространство вокруг. И... ничего.
Опять!
Если это простые, фундаментальные материи, то как вышло, что я стала от них оторвана? А если упростить? Если Свет – это свет, почему кто-то может его не видеть? Варианты: свет не горит; вы слепы; у вас закрыты глаза; что-то закрывает вас от света. Первое отпадает. Второе... нет. Третье похоже на четвертое. Только в третьем случае ты сам являешься виновником закрытых глаз, а в четвертом – влияние извне. Влияние кого-то могущественного. Кого-то вроде мастера Света или демона.
– Это был ты, – догадалась я, вызывая в голове образ демона. Следом зазвучала обвинительная речь. – Закрыл от меня Свет. Без магии Света я не смогу внести поправки в твой Дневник, ведь ты стал демоном. Блеск! Дважды блеск! Я права, да? Это свой Дневник я могла бы изменить без магии Света, но Дневник демона... С Дневником демона может справиться только тот, кто имеет доступ к Свету. То есть, кто угодно, кроме меня! И ты это знал... И ты это сделал.
– Я этого не делал, – возразил голос из темноты. – Я этому позволил произойти, но я этого не дела.
Тьма встряхнула саму себя, разрывая на бесчисленное множество теней. Пространство вздрогнуло, расшвыривая их по местам. Бесплотная дымка увеличивалась в размерах, придавая себе объем, форму. Образы, до сих пор, заблокированные моим сознанием, дабы окончательно не свести с ума, начали принимать свои удобоваримые значения. По периметру пробежались очертания, рисуя границы комнаты. Взметнулись вверх стены, сразу с книжными шкафами. Следующая дымка потянула за собой диван, кресла, письменный стол и стул. Остальные теневые клубочки замерли на своих позициях, все еще неуверенные, какой облик принять.
– Я могу говорить, – констатировала я. – Я себя слышу.
Следующим делом я взглянула на себя. Руки на месте, ноги тоже, одежда при мне, Дневник лежит на коленях. А жизнь-то налаживается, если не считать фигуру рядом.
Первым делом в глаза бросились высокие начищенные сапоги черного цвета. Затем шли брюки, белоснежная рубашка и твидовый жилет в крапинку. Большим пальцем левой руки он держался за кожаный пояс, правую же руку, обтянутую в перчатку, протягивал мне, предлагая помощь, чтобы подняться.
Мотнула головой.
– Нет, – сказала я. – Ты же знаешь, что ничего хорошего из этого не выйдет.
Демон заколебался, но руку убрал, сочтя мой отказ женским капризом, но признавая мое право на него.
Поднялась. Посмотрела на родное, почти забытое, стертое годами, лицо мужа и забыла все, что собиралась ему сказать.
