Текст книги "Становление короля (СИ)"

Автор книги: Kimiko

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

Если так говорят, неужели настоящий Лукас был ещё хуже?

Отмахнувшись от навязчивых мыслей, парень завалился на кровать, подложив руки под голову. Всё-таки непонятно, где он и зачем. Непохоже это все на трип. Он ведь наркоман опытный, да и как врач прекрасно знал, если мозг создает нечто настолько невероятное – это поразительный мозг.

И его таким не был.

Даже с шизофренией он бы погряз в ужасе, в страхе, в самых страшных своих кошмарах. Болезнь всегда стремиться к саморазрушению, быть не может, что в этом потрясающем мире есть что-то разрушительное!

В дверь не стучали.

Она просто отскочила к противоположной стене, а внутрь ступил тяжелый ботинок. Василий Петрович приподнялся на локте, удивленно глядя на вошедшего мужчину, что вальяжно ступал, все приближаясь. За его спиной мелькнула Ланса, бросив тихо пару слов и сбежав:

– К вам пожаловал ваш советник…

Советник, значит? Дроздова это не удивило, он помнил, что дети не могут править одни, за ним всегда кто-то стоит. Правда, помнил он это из истории или книг, что писала одна из его сестер – определить не получалось.

Мужчина тем временем прикрыл дверь, окидывая комнату придирчивым взглядом:

– Мне говорили, конечно, что ты изменился, но я не ожидал, что настолько.

Лукас пожал плечами.

– Вот, решил, что пора взрослеть. Скоро и ты мне станешь совсем не нужен.

Глаза советника полезли на лоб, а потом он расхохотался, держась за живот. Он был отталкивающим по внешности, с гнусавым голосом. Но если не видеть его манер, то можно и очароваться этой холодной красотой. Острые скулы, черные волосы до подбородка, синие горящие глаза. Конечно, Дроздов под эти чары не попадал, ему скорее хотелось съежиться и отбиваться.

Как жаль, что это пришлось делать на самом деле.

Глава 3

Пытаясь увернуться, Лукас вскочил с кровати, ошалело глядя на мужчину. Он вообще не успел понять, что происходит, как советник подлетел к нему, пытаясь ударить. Причем ударить совсем не по-детски, целясь кулаком в голову. Но Дроздов ведь почти сорок лет на свете жил, в детские годы на борьбу ходил, потом в армии отслужил, а потом пропадал в спортзалах. Уклон делал в рукопашный, по морде получать привык. Да и со службой не завязал, так что в делах военных не последний человек. Но почему-то сейчас это нападение взрослого человека на ребенка двенадцати лет казалось чем-то невозможным.

Вообще Василий Петрович всегда считал, что нужно быть ну просто мерзавцем, чтобы поднять руку на женщину, ребенка, животных или просто слабого. Насколько скверно должно быть подобным отродьем, таким, как этот человек.

– Ты что делаешь?! – воскликнул король, вставая в стойку. – Я сейчас охрану позову!

– Как это у нас зубки прорезались, – фыркнул советник, пронзая Лукаса злым взглядом. – Надоело слушать, что тебе говорят, так я быстро напомню, что при этом бывает!

Дроздов повыше поднял руки, поджимая голову. Нет, он не соперник взрослому мужчине. Хилое детское тело нужно тренировать. Пусть он хоть чемпионом был бы, но даже с правильной техникой советнику его удары – как слону дробина. Пробив двоечку со своего положения, Лукас скользнул мимо кресла, тут же в спину пихнув мужчину. Тот, скорее не от ударов, а от скорости мальчишки и своего удивления, завалился, сдавленно рыча.

Когда советник зарычал, вновь рванув вперед, Дроздов в прыжке с разворотом, с силой попал ногой куда доставал. Его стопа четко влетела мужчине в пах. Тот сложился напополам, сползая на пол. Считая себя победителем, Лукас сунул руки в карманы своих расписных брюк, нависая над поверженным:

– Теперь ты послушай, дядя, – он звучно собрал слюну, плюнув куда-то на жилет советника, – все будет иначе. Теперь ты будешь делать, что я скажу. Но никак не наоборот.

Лежа, мужчина хохотал, вдруг поднимая голову с горящими синим светом глазами. Он рыком поднял руку, направляя её на короля, после чего из ладони ударил свет, откинув Дроздова в стену. Тот сильно ударился головой, но, придерживаясь за затылок, он так же по стене поднялся на ноги.

Вот она, магия.

Советник за это время успел встать, отряхнуться и стереть салфеткой слюну с жилета.

– Ах ты, мерзкий щенок, – нараспев протянул он. – Я сейчас напомню тебе, как у нас все происходит.

Дроздов снова встал в стойку, но драться с ним не собирались. Советник снова поднял руку, но на этот раз сжимая пальцы. Вася почувствовал, как горло сдавило, воздух перестал поступать в легкие, и он заскреб ногтями по нежной коже. Советник вальяжно приближался, пока парень хрипел и извивался.

– Я был здесь, когда твой дед подыхал, был и когда твой папаша отправился на тот свет. Больше того, я закрывал их дверь в повозке, улыбаясь и обещая, что путь обезопасен. И именно я дал наводку «Восставшим», что королевский кортеж поедет той дорогой, – теперь, когда мальчишка был обездвижен удивлением и заклинанием, советник замахнулся, с кулака ударив его в нос. Он потрусил рукой, глядя, как алые капли падают на ковер. – И ты думаешь, что своим мелким бунтом сможешь избавиться от меня?

Дроздов привык, что его нос сломан. Так что сейчас его это шибко не волновало. Да и как-то причастность этого урода к убийству короля и королевы его не ошарашила. Но вот информация о «Восставших» была новой. Выходит, внешний враг у них все-таки есть? Хотя официально войны в этом мире, как он понял, не ведется.

– И, если ты будешь мне мешать, – советник приблизился, хватая парня за светлые волосы и натягивая их, – я просто избавлюсь от тебя. Адам куда охотнее станет выполнять мои приказы. Так что подумай хорошенько и на следующем заседании, отдай приказ уничтожить Васильковую долину. Иначе я уничтожу тебя, щенок.

Он ещё пару раз его ударил, но так, довольно лениво. После чего, стоя у выхода, выдал:

– Спустишься в наш подвал. Тебя ждет наказание.

Свалившись по стене, Лукас сделал вид, что напуган и разбит, поджимая к груди колени. Он просто хотел, чтобы мужчина оставил его. На самом деле, Дроздов уже во всю переваривал информацию. Выходит, только он может отдавать приказы, а этому человеку нужна марионетка, чтобы продолжать свою игру. Мужчина составил список вопросов в голове, поднимаясь и утирая кровь.

Он сел за стол, подтянув лист, и быстро выписал всю информацию, с названиями и вспомогательными стрелочками, чтобы ничего не забыть. Убрав шпаргалку в стол, Дроздов так же выписал вопросы, удовлетворено кивая.

К нему вдруг скользнула Ланса, с ведром и тряпочкой, удивленно замечая короля за столом.

– Здравствуй, – махнул ей мужчина, откладывая перо. – Мыть нечего, только придется постирать мой воротник, я его малость заляпал.

Парень поморщился, вспоминая, как когда-то его мама журила его за подобные проступки.

– В-ваше величество, – Ланса бросила ведро, подлетая к Лукасу и падая возле него на колени. – Я так переживала!

– С чего бы? – удивился сначала Дроздов, но потом вспомнил, что этот человек все-таки систематически избивал прежнего короля.

– Ну как? – Ланса встала, взяв платочек и вытирая подсыхающую кровь. – Он ведь обещал вам несладкую жизнь, если сохраните ту долину. Вы сами так переживали, так убивались. Я… признаться честно, думала, что вы и в озеро прыгнули, чтобы прекратить эти мучения.

Дроздов серьезно взглянул на эльфийку, поджимая губы. И как он сам этого не понял? Просто решил не заострять внимание на причинах, думал, мелкий братец толкнул его с утеса. А нет. Значит, этот пацан пытался защитить какое-то место. Что же в нем такого?

– Ланса, я ведь уже говорил, что моя память меня подводит, – сказал Лукас, а девушка тут же стыдливо схватилась за ушки. – Как ни силюсь, не могу вспомнить, что такого в этой долине. Расскажи о ней.

– Сейчас, – девушка ненадолго вышла, возвращаясь с уже влажной тряпочкой. Она задумчиво опустилась перед Лукасом, аккуратно, почти нежно протирая его лицо от крови. Её большие голубые глаза были до невозможного печальными. В воздухе витал запах жасмина стоило эльфийке приблизиться. – Васильковая долина… там стоит старинная эльфийская деревня. Одна из последних таких, где мой народ может спокойно существовать.

– И зачем же тому человеку её уничтожать? – Лукас следил, как хрупкие плечи Лансы содрогнулись.

– Сэр Вергель, как и все в нашем мире, не переносит, что на его земле живут мнеподобные. Нам позволено быть слугами, жить, ради служения магам. Но маги не хотят давать нам покой и право на свою свободу, – она живо утерла слезы, тут же виновато глядя на короля. – Прошу прощения. Я забылась. Как же я смею говорить подобное при Вашем Величестве…

– Я же просил так не переживать, – Дроздов взял девушку за подбородок, вздергивая ей голову и глядя точно в полные вины глаза. – Я не хочу слышать о том, какие вы грязные и недостойные. Ты прекрасна, Ланса. И я уж точно не позволю такому как этот Вергель решать судьбу долины.

Щеки Лансы мгновенно вспыхнули, и она опустила взгляд. Перебирая края своего платья, девушка поклонилась, вставая и отшагивая.

– Спасибо вам, мой король… – почти прошептала она, скрываясь в подкравшемся полумраке. – Я никогда этого не забуду.

Звучало это, конечно, многообещающе. Дроздов только хмыкнул, но виду не подал, отвернувшись обратно к записям. Шло время, а он словно завис во всем многообразии информации и колорита. Эльфийская деревня, жутковатый советник, его полнейшее бессилие в этом мире.

Ему была нужна помощь, конечно, не в том, чтобы кто-то сильный и знающий исправил все за него. Помощь в том, чтобы прокачать себя. Дроздов видел здесь рыцарей, знал уже, что они тоже делятся на целую кучу категорий – начиная с типа их боя и заканчивая магическими способностями. Это была ещё одна проблема.

Дроздов закусил большой палец, решив, что как только выдастся возможность, он обязательно должен изучить состав и найти себе наставника в боевом деле. Сейчас он просто вздохнул, скинул неудобную рубашку, и лег на ковер, утыкаясь ногами под кровать. Сложив руки за голову, парень активно сгибался, качая пресс. Раньше он по утрам, как рутину, делал их сотнями, а теперь что? Не сделав и двадцати, мальчишка свалился без сил, тяжело дыша.

Собрав волю в кулак, Дроздов заставлял детское тело отжиматься, приседать, прыгать и бить по креслу, как они делали на тренировках в его мире. Уже когда совсем темнело, к нему вдруг грубо постучали.

– Сэр Вергель ждет вас внизу, – донесся голос по ту сторону двери. – Я вас провожу.

Утерев пот, Дроздов накинул обратно жилет, без страха выходя к провожатому. Тот был стражем, в полном обмундировании. Шли они молча, страж держал факел и смотрел под ноги, не решаясь даже заговорить больше в присутствии короля. Сам Дроздов, пользуясь возрастом своего тела, спросил с самым наивным видом:

– Ты служишь Вергелю?

– Да, Ваше Величество.

– Значит, предателю, а не королю, – хмыкнул он, стараясь запомнить лицо под железным шлемом, видневшееся сквозь прорези. – Я, как только наберу влияния, казню всех предателей.

– Пока сэр Вергель десница короля – я служу короне, – отреченно бросил страж. – Вы слишком юны, чтобы это понять.

Дроздов ухмыльнулся, видя впереди свет, падающий из-за приоткрытой двери. Действительно, единственное, чего не хватало настоящему королю – это возраст и опыт, но теперь… это не имело никакого значения.

– Я приказал тебе прийти, – рявкнул Вергель, когда Лукас наконец скользнул в комнату. Это оказалось полутюремное помещение, где вряд шли порядка семи решеток. За каждой сидело по человеку или эльфу. В основном это были мужчины, но с самого краю в одной камере были и две женщины. Даже в полумраке Лукас разглядел у них удлиненные ушки.

– А я твоим приказам не подчиняюсь, – пожал плечами парень, осматривая клетки. – Меня тоже запрешь?

Теперь в крови играл адреналин. Дроздов понимал, что советнику действительно проще от него избавиться, чем нянчить. Хотя… виду все же показывать не стоит, если он вообще хочет когда-нибудь вернуть себе власть.

– Нет, ты будешь наказан, – Вергель закатал рукава, снимая со стены закрученный в кольцо хлыст. – Я хочу, чтобы ты больше не смел открывать рта в моем присутствии. А лучше повторим эти правила на практике. Садись.

Дроздов медленно двинулся по каменному влажному полу, на ходу рассматривая пленников. В одной из клеток сидел мужчина, закованный так, что виднелись одни глаза. Он дергался, вырывался, что-то шипел. Его длинные черные волосы скользили в такт его движениям. Как и длинные острые уши.

Сев, король первым делом снял рубашку и жилет, аккуратно сложив их и передав стражу. Ну, чтобы не пачкать о залитый неизвестно чем пол.

Когда первый удар обрушился на его спину, Дроздов поморщился, но крик сдержал. На него все-таки люди смотрят. Ну или почти люди.

– Повторяем материал, – Вергель двинулся по кругу, вальяжно ступая. – Ты, жалкий кусок королевского дерьма. Это ясно?

– Вполне, – пожал плечами Дроздов, отметив, что хлыст этот рваных ран не оставлял. Но синяки и алые росчерки – запросто.

– То-то же, – кивнул советник, обходя за спину и нанося ещё один удар. – Ты подчиняешься мне и выполняешь все, что я прикажу.

– Шиш тебе, – фыркнул Дроздов, морщась от боли. – Ты кто такой, дядя? Кто решил, что я вообще хочу видеть такого советника?

– Ах ты мелкий ублюдок, – Вергель с силой ударил короля рукоятью хлыста по лицу. – Все, что есть у нашего королевства, всё сделал я! Каждую войну, каждый набег, каждое восстание выиграл и подавил я! Своими руками! А ты, тварь неблагодарная, смеешь открывать свой поганый рот!

Дроздов свалился руками на липкий пол под градом хлестких ударов.

Больно. Очень больно.

Но соглашаться совсем никак нельзя, нужно с порога дать отпор.

– Дальше, ты отдашь приказ уничтожить Васильковую долину, – Вергель обошел Лукаса, спереди заглядывая ему в полные злых слез глаза.

– Нет. Этого не будет.

Вергель закипал, а Дроздов планировал довести мужчину до чертиков. Убить сейчас он его точно не убьет, слишком много свидетелей, иначе, он бы и с предыдущим королем так не возился. Увел в подвал да и забил насмерть. Так что он продолжал:

– Забудь о том, как все было. Я больше не позволю так со мной обращаться. Либо ты уползаешь в свою мерзкую нору, править из тени, пока я взрослею, либо мне придется сделать это как можно раньше и раздавить тебя.

– Да как ты посмел… – прошипел Вергель, разбегаясь назад и замахиваясь. – Я выбью всю эту дурь из тебя!

Спину обожгло в тысячу раз сильнее, но Дроздов сжал зубы, не позволяя себе кричать. Когда ему в драке прострелили колено – он не кричал. Когда его сбил мотоциклист – он и виду не показал, так же сжимая зубы. И когда от передозировки кровь лилась из всех возможных мест, он не скулил, не плакал.

И сейчас не будет.

Мир колыхнулся, пропал звук и появилось ощущение тошноты. Кажется, он постепенно терял сознание, видя перед собой эльфа в камере. Его голубые глаза как будто светились в темноте, выдавая всю его боль.

Открыл глаза Дроздов уже в своей комнате. Спину жгло огнем, голова невыносимо кружилась. Рядом все так же сидела Ланса, что-то напевая и полоская тряпочку в странном голубоватом растворе.

– Что… произошло? – хрипло спросил он, садясь и придерживая больную голову. – Кажется, я потерял сознание.

– Вы очнулись, – Ланса почти любовно погладила короля по предплечью, сразу убирая миску и освобождая ему путь, чтобы встать. – Не спешите, вы очень пострадали.

Дроздов усмехнулся. Не знала эта подруга, что значит страдать! Молодое тело восстанавливалось куда быстрее. Он в свои тридцать восемь каждое утро себя так чувствовал! Нет, это он, конечно, преувеличивал… Но смысл тот же!

Пытаясь встать, он вдруг сел обратно, вспоминая пронизывающий взгляд эльф в той темнице.

– Ланса, а то место где я был, это местная темница?

Девушка задумчиво коснулась пальцем подбородка:

– Не совсем. Скорее, это комната для коллекции Вергеля, он держит там свои игрушки. И вас туда зовет, как бы демонстрируя, где ваше место. А почему вы спрашиваете?

– Я видел там эльфа, – Дроздов помолчал, вспоминая и остальных. – Он может быть не полукровкой?

– Опишите его, – вдруг тихо попросила Ланса.

– Темные длинные волосы, глазищи такие жуткие, голубые, что аж светятся.

Девушка тяжело вздохнула, сунув руку себе в лиф. Оттуда она достала написанный маслом портрет, показывая его королю:

– Это ведь он?

– Он самый! – Лукас похлопал глазами. – Кто же он такой-то?

– Наш лидер, – тихо, почти шепотом сказала Ланса, прижимая рисунок к груди. – Бальфур… Его поймали буквально пару недель назад. Он сделал так много для эльфов, как никто другой. Только благодаря ему у нас есть деревни, возможность быть среди людей и остатки… самих себя. Без него эльфам больше нет житья. Бальфур был надеждой.

Постепенно, в голове Дроздова формировалось какое-никакое представление о делах королевства. Пока помнил, а Ланса откровенничала, Лукас спросил:

– А о «Восставших» что-то знаешь?

Эльфийка, утерев нос, спрятала фотографию и разгладила свою юбку.

– Кто ж о них не знает? – она неоднозначно пожала плечами. – Банда совершенно отпетых разбойников. Или, правильнее сказать, наемников. Берутся за всю грязную работу, уже полвека остаются безнаказанными.

– И какова позиция короны?

Ланса вдруг рассмеялась, прикрывая аккуратненький рот ладошкой.

– Вы и есть корона, Лукас!

Дроздов покраснел.

– Ну… – он откашлялся. – Я имею в виду… до этого у всех какая была? У моего деда, моего отца.

– Неоднозначная, – девушка встала, поднимая миску с водой и тряпочки. – Особо с ними никто не воевал, но и внимания короны они не получали. Я вообще не очень разборчивый чело… эх, я не разбираюсь в этом, в общем. Вам лучше искупаться и завтракать, скоро будет урок.

Дроздов только хотел возразить, что была же ночь, как девушка одной рукой раздернула шторы, пуская утренний холодный свет в комнату.

Не слушая её, Дроздов мягко и медленно лег обратно, постанывая от боли пока никто не слышит.

Он смотрел в потолок, поднимая руку и останавливая взгляд на своей ладони. Такая маленькая, ещё совсем ребенка. Но в ней лежит ответственность, боль и обязанности за все королевство. Все народы. Но его настоящие руки куда больше.

Они точно сумеют выдержать этот вес.

Глава 4

Дроздову хотелось бесконечно закатывать глаза, хоть он и понимал, что это колдовать его не научит.

Кабинет магии больше походил на класс по йоге, в который давным-давно ходила какая-то из его девушек. Он приезжал забирать её, так что все эти коврики и ритуальные чаши видел не впервые. Разница была лишь в том, что там он был немым наблюдателем, а здесь на него смотрели десятки юных лиц и ещё пара взрослых.

– Ну же, Ваше Величество, мы это уже учили, – рядом с ним села Вивьен, старенькая женщина маг, расставив руки и прикрыв глаза. – Мы дышим медленно и глубоко, закрываем глаза и погружаемся внутрь своей души.

Дроздов слушал её мягкий голос, безропотно подчиняясь каждому слову. С начала занятия он проявил себя кротким и готовым к обучению – уж очень ему хотелось порвать кое-что своему советнику. Да и в своем мире он всегда был агностиком, человеком, верящим, что вполне вероятно Бог и магия могут быть, но могут и не быть. Им, людям, неизвестно это достоверно, а значит, и утверждать что-то они не могут.

Но здесь…

Он видел магию своими глазами. Своим затылком ощутил откинувший его удар. И если здесь она есть, так почему её не подчинить? Как и в их мире, раз есть огнестрельное оружие, нужно уметь из него стрелять, раз есть искусственный интеллект, нужно уметь им пользоваться. Прошли времена, когда людям достаточно было освоить лишь одну профессию, всё. Теперь нужно уметь все и сразу, иначе наверх не вышкрябаться.

Вот и в новом для него мире меча и магии, Дроздов действовал по наработанной схеме.

Он упорно медитировал, впитывая каждое слово. Вивьен, поразившись его стараниям, сидела рядом до конца занятия и даже немного после. Когда все уже разошлись, она ткнула кривым пальцем в грудь короля, заговорив скрипучим голосом:

– Могу я быть с вами откровенной, Ваше Величество?

– Я был бы благодарен, – учтиво кивнул Дроздов, готовый выслушать, что угодно. – Не стоит сдерживать себя.

– Чем, по вашему, отличаются маги от не магов? – прищурила та хитро подслеповатые глаза.

– Ну, в книге «Тысячи знаний о»…

– Нет, мне не интересно, что пишут в книгах, – лукаво улыбнулась. – Что вы об этом думаете?

Василий Петрович задумчиво нахмурил лоб, пытаясь отделить свои мысли от мыслей авторов книг.

– Думаю, разница в том, что одни рождены с магическим даром, а другие им обделены, – предположил он.

– Не-ет, – покачала головой Вивьен. – Так нас хотят заставить думать. Нет никакого дара, нет заложенных способностей и нет таланта. Есть упорство и желание найти в себе магию. Она есть в каждом из нас, она витает в воздухе. Её не видят лишь слепцы, не способные открыть свою душу волшебству.

– Значит… – глаза парня расширились. – Дело только во мне? Я… не могу быть каким-то не таким? Лишенным сил?

Старуха покачала головой:

– И никто не может. Но и заставить себя колдовать мы тоже не способны. Нужно лишь искренне в это верить и не сдаваться, – женщина похлопала короля по плечам. – Я жду вас на следующем занятии. Попробуйте в свободное время поискать в себе искру. Вы поймете, как отыщете.

Поблагодарив и встав, Дроздов двинулся к выходу из кабинетов. Его настроение приподнялось, а внутри расцветало пламя желания. Раз так, ему просто необходимо как можно скорее совладать с новыми силами. Конечно, в случае провала, он все равно имел запасной план, но хотелось хоть немного верить в… чудо. Ведь какова вообще вероятность, что кто-то переродится в другом мире?

Хотя…

Дроздов отмахнулся от глупой мысли. Откуда им знать, что происходит после смерти? Быть может, каждый человек, заканчивая жизнь, оказывается в подобной ситуации. И никакой он не особенный.

Выйдя в небольшой парк за дворцом, Дроздов вальяжно прошелся по узким тропинкам, мощенным серыми камнями. Его небольшие каблучки стучали, хотя этот звук утопал в порывах ветра, что трепал волосы, рукава и завязки на костюме короля. Лукас заметил, что помимо стражи и нянечки, что сохраняли дистанцию, но все равно были наготове, никто его беспокоить не собирался.

Так что, скинув пиджак и закатав рукава, он вышел на небольшую мощенную булыжником площадку, осторожно разминая тело. Вася потянулся, покрутил кистями, головой, размял поясницу, даже пальцы. Побегав на месте, попрыгав и коснувшись руками в складочке земли, он наконец приступил к своей тренировке.

Может и надо было зайти переодеться, взять подготовленный инвентарь и найти более подходящую площадку, но Дроздову было слишком лень тратить время и силы. Он ведь все равно планировал легкую быструю тренировку, у него через час были ещё занятия, но уже не столь интересные.

Он делал махи ногами, отрабатывал удар за ударом, чувствуя, как совсем по маленькому шажочку, но каркас тела формируется. Даже понимая, что он весь насквозь мокрый, Дроздов продолжал изнурять не свое тело. Лишь ощутив сильную дрожь, он наконец свалился на лавочку, взяв воду, что протягивала заботливая Ланса.

– То, что вы делали, – тихо проговорила она. – Я никогда не видела таких движений.

Он лишь усмехнулся, утирая рот ладонью. Конечно, откуда здесь боевые искусства.

– Через сколько занятие? – парень взглянул на эльфийку, что, в свою очередь задумчиво зыркнула на песочные часики, что она перевернула, стоило уроку магии закончиться.

– Время ещё есть, – Ланса невесомо коснулась его плеча. – Вам лучше сходить в купальню и сменить костюм.

В целом, Лукас был с ней согласен. Он неуверенно поднялся, опираясь на спинку лавки, как вдруг его окликнул почти незнакомый голос. Нет, король хорошо его знал, но вот Дроздов – слышал впервые.

– Любуешься видами? – из-подо лба рыкнул Адам. Он-то был одет так, что от яркости белой рубашки хотелось щуриться. Волосинка к волосинке. В отличии от Лукаса, его волосы были короткими. Спадающая на глаза челка, правда, зализывалась назад. – Как твои успехи в магии? Все такая же бездарность?

– Да, пока не выходит, – развел руками Дроздов, пытаясь в истинной мере узнать первоисточник их проблемы. – А твои?

Адам вздернул нос, сунув руки в карманы:

– Прекрасно, я освоил уже более тридцати заклинаний. Тебе никогда меня не догнать.

– Пожалуй, ты прав, – Лукас опустился на лавку, приглашая брата сесть рядом. Он махнул Лансе, что та свободна. – Что последнее выучил?

– Вихрь солнца, – нехотя бросил мальчик, прищурив подозрительно глаза. – Зубы мне заговариваешь?

Лукас рассмеялся, откинувшись на спинку лавки.

– Честно говоря, я в самом деле не хочу идти на Окружающий мир. Поругался с учителем в прошлый раз. Ну, ты видел.

Адам хмыкнул. Его лицо перекосило.

– Зачем ты провоцируешь Вергеля? Отец сказал слушать его. Подчиняться ему. Иначе мы уничтожим наше королевство. Хотя ты всегда был дураком. И почему только родился раньше.

– Скажи, – Дроздов намотал на ус информацию про отца, пока решив сосредоточиться на одном, – ты помнишь, с чего начались наши распри?

– С того, что такой недоумок стал королем.

Мужчина серьезно взглянул на мальчишку, понимая, что тот уходит от ответа, прячась за очевидными причинами. Тогда он пошел вабанк.

– Если это способно нас помирить – я не против добровольно передать тебе корону.

Лицо Адама тут же стало испуганным, словно Дроздов ему гранату подержать дал, а чеку себе оставил.

– Н-не н-надо мне корону… – покачал головой младший Драммонд.

– Не хочешь? – продолжал давить Дроздов. – Тогда чего ты хочешь на самом деле? Что я могу сделать, чтобы мой брат перестал меня винить?

Мужчина понял, что попал в точку, когда на больших голубых глазах Адама выступили слёзы.

– Но ведь, ты винишь совсем не меня, правда? – он подсел ближе, коснувшись плеча парнишки. – За что, скажи, ты чувствуешь вину?

Адам молчал так долго, что не имей он в этом опыта, Дроздов мог решить, что он не заговорит. Но, сглотнув ком со слезами, младший Драммонд наконец выдохнул, произнося слова почти по буквам:

– Это ведь я… – он остановился, пытаясь сдержать рыдания, что рвались наружу. – Я испугался ехать с ними. А ты… ты сказал, что останешься со мной здесь.

Гладя по спине рыдающего мальчика, Дроздов тяжело вздохнул. Этот мир, очевидно, не так уж сильно отличается от его. Сколько таких детей вырастали и взращивали вместе с собой вину и ненависть. Вот, что создает в людях зло, с которым ему потом приходится бороться.

– Неужели ты думаешь, что мог бы как-то им помочь? – покачал головой Василий Петрович, жестом заставив мальчишку смотреть на себя. – Мы были детьми. И мы сейчас ими являемся. Мы не можем и не могли влиять на их судьбу. Мы не ответственны за их жизнь. Более того, подумай, брат, мы с тобой сейчас здесь. Почему?

– Я не знаю, – плача качал головой Адам.

– Мы живы, слышишь? – Дроздов удержал голову мальчика, глядя в глаза. – Мы живы, потому что ты побоялся ехать. Ты спас нас. Ты спас мне жизнь, Адам. Спасибо.

Дальше мальчик просто рыдал, уткнувшись лицом в колени старшего брата. Дроздов понимал, что уже опоздал на урок, но лишь молча похлопывал принца по спине. Может быть, они помирятся после этого, и он сможет вынести какую-то выгоду с этой мелочи. Всё-таки вдвоем легче, один он долго бороться с целым миром не сможет.

Они сидели на этой лавочке ещё пару часов, прежде, чем Адам наконец вновь заговорил:

– Ты должен стать сильным и отомстить Бальфуру за наших родителей.

Дроздов медленно повернул голову на брата:

– С чего ты взял, что это он?

– Так сказал Вергель, – только пожал плечами мальчик.

– Не верь ни единому его слову, – Лукас задрал рубашку, показывая исполосованную спину. – Он против нас. И это он подставил родителей. Он заказал их "Восставшим".

Лицо Адама осунулось. Он опустил взгляд в пол.

– Вот, значит, как, – он сглотнул, помолчав. – Что же нам делать?

– Держаться сообща, – Лукас протянул ладошку брату. – Не признавайся, что я тебе это рассказал. Веди себя как обычно. И… научи меня магии.

– Я? – Адам рассмеялся. – Я же не учитель!

– Но ты совсем недавно открыл в себе дар, – Дроздов был настроен решительно. – Так что сможешь подтолкнуть и меня к этому.

– Хорошо, – кивнул мальчик, – я сделаю, что смогу. Ещё я научу тебя бою на мечах. Ты-то его и поднять не можешь!

В очередной раз приняв ярлык слабака, Дроздов приободрился. Пусть и совсем мелкий, но учитель, есть учитель. Лукас быстро его превзойдет, но это будет необходимая база, пропускать которую – самая большая ошибка.

– Тогда, до вечера, – вставая, махнул брату король, чувствуя, что его одежда давно успела высохнуть.

Бредя в сопровождении стражи и нянечки, Дроздов усиленно думал, распинывая мелкие камушки на своем пути. Неплохая многоходовочка только что случилась. Так он либо получит хорошего союзника, либо узнает о связях врага. Оставалось только ждать.

Удочки закинуты.

***

Остаток дня король разгребал бумаги. Он и при первой своей жизни ненавидел это дело, но сейчас это медленно сводило с ума. Вокруг было столько всего неизведанного, столько секретов, тайных ходов, непокорной магии, а он сидит и заполняет бумагу за бумагой! И их в стопке меньше не становится!

– Ваше Величество, – к нему вдруг постучалась Ланса, входя и расстилая на кровати богато украшенный костюм. – У вас скоро совет. Нужно одеваться.

Хмыкнув, Дроздов залил последнюю сургучную печать, оставив её высыхать. Он встал с кресла, подходя к нянечке и глядя на свое будущее одеяние.

– И зачем только мне носить подобные вещи?

– Вам положено, мой король, – слегка улыбнулась Ланса, усаживая его на кровать. – Я помогу вам одеться.

Обычно Дроздов сражался за независимость, но видя нечто перед собой, что он и представить не мог как надевается, он лишь покорно сел. Шорты, чулки, подтяжки – казалось, он собирается на панель, неужели здесь принято появляться на совете в подобном виде?

Хотя чуть позже его негодование сменилось милостью, целиком костюм выглядел более или менее нормально, в отличии от слегка смущенной девушки. Её острое ушко дернулось, а Дроздов не сумел сдержать себя и не коснуться его.

– Такое упругое, – констатировал он, запоздало замечая полнейший шок Лансы. Её всю залило краской, а пухлые губы подрагивали. – Ой, извини. Я не подумал.

– Н-нич-чего… – выдавила из себя девушка, отшагивая. – В-вы ещё т-так юны! Для вас это совершенно безобидно, так что не переживайте!

Дроздов усмехнулся, пожав плечами. Ну, он правда обидеть её не хотел, просто совсем не в виду возраста.

Закончив все последующие сборы, он торжественно шествовал по ковровым дорожкам в большой светлый зал, полный свечей и магических сгустков света, разбросанных то тут то там. Дроздов крутил головой, впервые воочию наблюдая подобные картины. Нет, конечно, его матушка ужасно любила все, что связано с ренессансом, прекрасной культурной эпохой возрождения. Здесь, казалось, среди сотен тысяч однообразных картин, он вот-вот заметит её любимую.