Текст книги "Туман (СИ)"
Автор книги: Кицуне-тайчо
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)
Молчали все собравшиеся довольно давно. Некоторое время назад лейтенанты еще перебрасывались между собой короткими скупыми фразами, но теперь умолкли и они. Сгущались сумерки, и какие-то скромные ребята из четвертого отряда, неслышно проскользнув во двор, зажгли лампы и факелы. Было ясно, что все, кто мог, уже вернулись и сидели здесь.
– Черт возьми! – Вдруг негромко, но так, что услышали все, проворчал командир. – Да куда же девятый отряд запропастился?
Кучики – и капитан, и лейтенант – при этих словах немедленно вскинули головы. В самом деле, ни капитана Хаями, ни лейтенанта Хисаги во дворе не наблюдалось.
Комментарий к 2.
*Хики – от яп. 蟇[蛙] [hikigaeru] жаба
========== 3. ==========
Вот теперь над собранием витал отчетливый призрак паники. Два капитана и лейтенант – там? Что с ними? И как теперь быть? Бьякуя едва не заявил вслух, что они должны немедленно попытаться найти пропавших, но удержался в последний момент, понимая, что его поднимут на смех. Как искать? Ночью в тумане не видно вообще ни зги, руку вытяни – и ту не разглядишь. Погуляй с завязанными глазами по краю пропасти… А если и найдешь, то кого? И обрадуешься ли находке?
Стихийное сборище потеряло последние признаки официальности. Ямамото так и остался сидеть на ступеньках, остальные подтянулись поближе, устроившись кружком, кто стоя, кто сидя на земле. Лейтенанты остались на прежнем месте посреди двора, только развернулись к капитанам, чтобы не пропустить ни единого слова. Ренджи крепко держал за плечи Рукию. Он поймал ее в первый момент, когда она попыталась броситься, сама не понимая, куда и зачем, а теперь продолжал удерживать, чтобы она не вздумала вмешаться в собрание капитанов. Не хватало еще какой-нибудь истерики с выдиранием бороды командира. Мышцы девушки были напряжены, как натянутая тетива, и Ренджи понимал, что вцепился в нее не напрасно.
Поиски даже не обсуждались. Все были уверены, что пропавшие либо погибли, либо превратились, как иначе объяснить их отсутствие. Бродить в этом тумане ночью побоится даже конченый безумец. Бьякуя стоял чуть в стороне, командиру, чтобы увидеть его, пришлось бы повернуть голову. Он с горечью размышлял, почему так несправедлива судьба. Только нашел человека, с которым ему действительно легко, и вот опять… Неужели он не заслуживает даже такой малости?! И как он должен поступить в этой ситуации? Сделать то, что ему сейчас хочется, означает наплевать на свой долг капитана – перед Готэй, перед отрядом, перед Ренджи и Рукией, в конце концов, потому что дело это совершенно безнадежное. «Только ночь, – решился все же Бьякуя. – Только переждать ночь, а потом я попытаюсь. Все равно мы не оставим попыток пробраться к машине. Я придумаю способ зайти с той же стороны, что и Наото, и попробую повторить его маршрут».
– Куроцучи, долго еще эта твоя хреновина работать будет? – Грубовато спросил Ямамото. Капитаны уже заметили, что командир в последнее время начал давать волю выражениям, но осуждать его никто и не думал, поскольку всем тоже хотелось ругаться последними словами.
– Я не знаю, как она сейчас расходует энергию, – задумчиво протянул Маюри. – По самым приблизительным расчетам должна протянуть около месяца.
– Долго, – обреченно буркнул командир.
– Слушай, Куроцучи-тайчо, – вдруг встрепенулся Сайто, – а не может так быть, что твой агрегат прямо сейчас тянет энергию непосредственно из Хуэко Мундо, или там, не знаю, из пространства между мирами?..
– Ты псих? – Презрительно прищурился на него Маюри.
– Ну, я же не знаю, на чем он там у тебя работает, – невозмутимо пожал плечами Сайто.
Куроцучи фыркнул, но почему-то не возразил, а напротив, глубоко задумался. Похоже было, что дикое предположение имело некоторый смысл. Превращение одних духовных частиц в другие – процесс, невероятно сложный для понимания, куда уж там земной химии!
– Я так понимаю, ждать, пока эта штука загнется сама, мы не можем, – подытожил Ямамото. Куроцучи промолчал. – Тогда мы должны продолжать попытки. Надо подумать над тем, какое количество людей в группе будет самым эффективным…
– Безопаснее все же по одному, – заметил Кучики.
Ямамото обернулся к нему, оценивающе прищурился. Для командира не было секретом, что грубоватый руконгаец и глава благородного дома самым странным и неожиданным образом сдружились. Главнокомандующему это явление казалось необъяснимым, но его приходилось принимать во внимание, равно как и характер их обоих. Что сейчас задумал Кучики? Хочет оторваться от всех, отправиться на поиски Хаями? Должен же понимать всю бессмысленность подобного предприятия!
– Объясни, – потребовал командир.
– Если хотя бы один в группе превратится, это может оказаться фатальным для всех, – пояснил Бьякуя. – С ним просто не справиться. Тогда он либо уничтожит всех, либо произойдет что-то вроде цепной реакции превращения в попытке от него защититься.
Капитаны задумались. Всем уже было известно, что произошло в команде шестого отряда.
– Ну да, – буркнул Комамура. – В одиночку. А если тебе встретится там тот же Хиракава или Хаями?
– Если тебе встретится кто-то из них, тебя ничто не спасет, – парировал Бьякуя.
И это тоже было справедливо.
– Хм, Кучики, – раздумчиво проговорил Ямамото. – Ты ведь, помнится, сам спасал своего лейтенанта от превращения. И все равно будешь утверждать, что по одному безопаснее?
– Да, – уверенно ответил Бьякуя. – Теперь, когда мы знаем, что происходит, мы можем перешагнуть предел только случайно. А это значит, в пылу сражения. В такой момент невозможно следить друг за другом, так что прийти на помощь своему напарнику все равно не сумеешь. В тот раз я не успел бы помочь своему офицеру, даже если бы вовремя заметил, что происходит.
Командир подозрительно нахмурился. Хорошо обосновал, красиво, но Ямамото все равно ему не верил. Такой, как Кучики, не может не сорваться на помощь своему другу, что же до приказов, то он и раньше находил способы их обходить. А впрочем, как его остановишь? Велишь взять лейтенанта, так ведь они все равно два сапога пара.
– Что ж, может быть, – нехотя согласился он. – Может быть. И еще насчет эффективной стратегии…
– Только прятаться, – уныло вздохнул Кьораку.
Снова воцарилось молчание, теперь от него веяло тоской. Какими удручающе бессмысленными представлялись все усилия! Любой из капитанов, входящий в туман, не должен быть сильнее офицера среднего ранга. Тогда, может быть, было бы выгоднее посылать на это задание именно офицеров среднего ранга, меньше риска? Но ведь навыки и рефлексы капитанов отточены куда лучше, чем у простого офицера, и если уж даже они едва справляются… Чем лучше сражается синигами, тем выше его реяцу, такова уж закономерность. Безопаснее с точки зрения возможности превращения послать тех, кто вообще не способен достичь нужного для этого уровня реяцу, но ведь они и драться умеют намного хуже, так что их просто убьют. Пошлешь же того, кто посильнее, и в случае ошибки получишь качественного монстра.
– Как продвигается изучение этого вещества? – Хмуро покосился на Куроцучи Ямамото.
– Вот бы живой образец… – мечтательно закатил глаза Маюри.
– Поймать живого мутанта?
Как ни странно, после этих слов капитаны заметно встрепенулись. А что ж! Ведь, если Куроцучи сможет что-нибудь изобрести, не придется больше бессмысленно лезть на рожон, рискуя в любой момент потерять себя и добавить крупных неприятностей своим соратникам.
– Стоит попробовать, – решил Ямамото. – Подумай над тем, как это сделать. А мы, пожалуй, повременим пока с какими бы то ни было действиями. Мутанты нас до сих пор не атаковали, так что у нас, по всей видимости, есть некоторое время, чтобы разобраться.
При этих словах Бьякуя совершенно сник. Если командир не пошлет больше никого в туман в ближайшее время… Что же делать? Нарушить прямой приказ? Нет, так нельзя. Разве что напроситься на эту охоту за мутантом и «нечаянно» потеряться…
– Меня еще кое-что беспокоит, – продолжал командир. – Этот туман… То, что мы им постоянно дышим, насколько это опасно? Ты ведь исследовал образцы, Куроцучи?
– Да нет там никакого тумана, – небрежно отмахнулся Маюри.
Все уставились на него с тревогой. Выяснить, что Куроцучи сошел с ума, было бы несколько несвоевременно.
– Я хочу сказать, что в воздухе нет никакой взвеси, – снисходительно пояснил тот. – Нет вещества, которое можно было бы назвать туманом. То, что воздух непрозрачен… Просто само это пространство изменилось. Духовные частицы колеблются по-другому, поэтому и возникает оптический эффект дымки. Можете дышать и не бояться. Бояться надо другого, – он задумчиво потер подбородок. – Я до сих пор не знаю, как они воздействуют на синигами, эти частицы. То есть, воздействуют ли. С этим оборудованием мне не удается сделать никаких замеров, – в очередной раз посетовал он. – Уже понятно, как они действуют при высвобождении реяцу. Но вот все остальное время… Я не могу дать гарантии, что тот, кто входит туда, не превращается постепенно в пустого, даже если вообще ничего не делает. Может быть, этот процесс идет постоянно, а высвобождение реяцу лишь подстегивает его. Это было бы наиболее логично. И я не знаю, как быть с теми, кто уже был на грани превращения. Но, опять же рассуждая логически, я полагаю, что они в наибольшей опасности. Путь превращения почти пройден, осталось чуть-чуть.
При этих словах лицо Сой Фонг заметно изменилось. Зараки презрительно хмыкнул. Ренджи испуганно дернулся.
– Это лишь твои предположения? – Уточнил Ямамото.
– Разумеется, лишь предположения, – недовольно проворчал Маюри. – А что я сейчас могу делать, кроме предположений? Без оборудования, как без рук!
– Ладно, – командиру уже изрядно наскучило слушать нытье Куроцучи по поводу лаборатории. – В любом случае, лишний риск нам ни к чему. Вплоть до наступления чрезвычайных обстоятельств, – грозно приказал он, – никто из тех, кто начинал превращаться, не должны входить в зону поражения. Сой Фонг, Зараки… Абарай, ты слышал? Тебя это тоже касается.
– Да, командир, – отозвался тот.
У Бьякуи екнуло внутри. Ведь он тоже! Пусть и не было никакой маски, но до сих пор не проходит это сосущее ощущение под ложечкой. Он тоже был близко, хоть и не так, как другие. Но об этом никто не знает.
«Прекрати немедленно! – Сурово одернул себя Бьякуя. – Отставить панику. Ты удержишься. Не позорься! Даже Ренджи удержался. А тебе еще Хаями искать».
И он так ничего и не сказал.
***
Все окончательно перепуталось. Где капитаны, где лейтенанты, где день, где ночь, где чей отряд… Готэй-13 напоминал сейчас полевой лагерь армии, осаждающей замок. Горели многочисленные факелы, и множество людей ходили, стояли, сидели вокруг мрачной неосязаемой стены. Пятно тумана в темноте действительно казалось черной крепостью. Капитаны и лейтенанты по очереди, не разбирая больше, кто когда должен дежурить, прохаживались по расположению армии, не обращая внимания, где чьи подчиненные.
Ямамото призвал капитанов вспомнить о том, что у них есть еще и отряды. Велел выбрать время и проверить, все ли у них в порядке, и наладить хоть сколь-нибудь нормальную работу. Эпопея с туманом грозила затянуться, но нельзя было забывать и о других обязанностях синигами.
В полевом штабе нынче ночью было почти пусто. Многие разошлись, кто инспектировать границы тумана, кто наводить порядок в отряде. В комнатке, облюбованной лейтенантами, сейчас спала только Мацумото, а Ренджи и Рукия сидели в обнимку в другом углу и старались ей не мешать.
Ренджи мог бы торжествовать. Проклятый конкурент самоустранился, можно было забыть о нем. Но, глядя на убитое горем лицо Рукии, торжествовать не получалось.
– Но как же так? – В очередной раз прошептала Рукия. – Ведь мы должны были хотя бы попытаться их найти!
Ренджи все же не выдержал.
– Да ты совсем того? Кого ты собралась искать? Ты что, не видела, что там творится? Я же знаю, как это происходит. Да они все мертвы уже! Если не еще чего похуже.
Рукия вздрогнула. Гримасы судьбы порой столь ехидны, жестоки и прямолинейны… Ведь не зря он был так похож на Кайена. Снова, как в тот раз, он превратился в монстра, снова, как в тот раз, он нападет на нее, и снова, как в тот раз, ей придется убить его.
– Ренджи, – горько выговорила она. – Знаешь, что ты сейчас сделал? Ты отнял у меня последнюю надежду.
– Оно тебе надо? – Буркнул Абарай, не представляя, что должен сказать. – Чего толку зря надеяться?
Даже мертвый, Хаями все равно был сильнее. Его образ по-прежнему стоял между ними. Это он был сейчас нужен Рукии, а слова Ренджи вызывали в ней лишь злость. И капитан ушел сразу после собрания, даже не взглянув на лейтенанта, и теперь шарахался где-то вдоль границ тумана непонятно зачем. Но это ничего. Надо лишь подождать. Пройдет время, и они его забудут. И сам Ренджи забудет о собственной душевной черствости.
Ему все-таки удалось убаюкать Рукию. Правда, пришлось долго сидеть рядом, осторожно поглаживая ее плечо, прежде чем она угомонилась. А капитан так и не вернулся, видимо, собрался всю ночь провести в дозоре. Этот, когда ему плохо, ни в каких утешениях не нуждается. Девчонка, сжавшись в комок, уткнулась носиком в колено Ренджи, и он не решался шевельнуться. Пусть она спит, ей надо. Утром станет немного лучше.
Ренджи мог бы торжествовать… но вместо этого чувствовал себя чуть ли не убийцей. Он так хотел, чтобы Хаями куда-нибудь подевался, так мечтал об этом. И вот, сбылось, но ей теперь очень больно… Ну почему же все так!..
***
Утром во дворе штаба опять было столпотворение. Присутствовали и капитаны, и лейтенанты, и еще какие-то ребята, про которых никто толком ничего не знал. То ли бойцы четвертого отряда, которых Унохана отправила следить здесь за порядком, то ли еще кто. Куроцучи предлагал ловить монстра сетью и искал помощников.
Рукия держалась поближе к брату с того самого момента, как он появился, и Ренджи чувствовал, что проиграл еще один раунд. Бьякуя же, немного осунувшийся после бессонной ночи, внимательно слушал капитана двенадцатого отряда. Абарай некоторое время с недоумением глазел на него… а потом вдруг понял, что задумал тайчо, и похолодел. Ну уж нет! Этому надо как-то помешать! Он и так сутки на ногах, а тут еще участвовать в безумных затеях Куроцучи! Тем более, Ренджи никак не мог допустить, чтобы Кучики все-таки отправился разыскивать этого Хаями, да еще в одиночку. Он принялся лихорадочно соображать, но в голову ничего не приходило.
И тут совещание было прервано самым неожиданным образом. Во двор с улицы зашел… Кто-то из стоявших ближе к выходу, вскрикнул, головы одна за другой обернулись туда, и воцарилась потрясенная тишина. Как ни в чем не бывало, во двор вошел капитан Хаями. А с ним и лейтенант Хисаги.
– Хаями! – Вострубил, как слон, потрясенный и разгневанный командир. – Где тебя носило?!
– Да мы заблудились, – виновато оскалился тот.
Рукия сорвалась с места, но тут же была крепко схвачена за шиворот братом. Тот, стараясь при этом, чтобы никто ничего не заметил, поймал девчонку и быстро притянул к себе. Рукия опомнилась. И в самом деле, договаривались ведь не афишировать. И если она сейчас с воплями набросится на Наото, это будет выглядеть, мягко говоря, странно. Ладно, неважно. Главное сейчас, что он жив. Остальное потом.
Ренджи сжал кулаки и насупился, окончательно потерявшись в собственных эмоциях. С одной стороны, это было разочарование: он все-таки вернулся. С другой – облегчение: Рукия больше не будет выглядеть такой убитой. Вон как эти двое счастливы. Черт, даже у капитана по роже видно, что он рад! Ренджи ощутил жестокий укол сильнейшей зависти. Тоже, что ли, пойти потеряться на денек в тумане?
Так неожиданно объявившихся офицеров окружили. Хаями рассказал, что его группа заплутала в тумане, сбилась с направления и до вечера бессмысленно кружила по улицам. Когда начало темнеть, Хаями не решился идти на прорыв по крышам, боясь привлечь своей реяцу мутантов. Вместо того группа укрылась в одном из домов, где спокойно и даже с комфортом провела ночь. А утром как-то сам собой поблизости обнаружился выход.
На Хаями глядели натурально как на мессию. Охватившее вчера всех черное отчаяние сменялось облегчением и надеждой. Никому до сих пор не приходило в голову, что в тумане можно попросту заблудиться! Что ж, теперь точно известно, что капитан и лейтенант девятого отряда не превратились в жутких монстров, как все вчера боялись. Так может быть, и Хиракава все еще жив? Что, если он тоже просто отстал случайно от своей группы, сбился с пути, и теперь крадется где-то по запутанным улицам, не решаясь выдать себя малейшим движением реяцу, и скоро выберется наружу?
После появления девятого отряда сборище наполовину развалилось. Убежала, куда подальше, чтобы пореветь от души, Хинамори: надежда тоже оказалась немалым шоком. Хаями попытался вырваться из окружения, но немедленно напоролся на обоих Кучики. Одного взгляда Кучики-старшего ему хватило, чтобы понять, что рыпаться не стоит – он схвачен. Хисаги тут же оказался пленен группой коллег, его уволокли в лейтенантскую комнату, кормить и расспрашивать. Оставшиеся во дворе совсем забыли, для чего тут собрались, и принялись было обсуждать новости, так что Маюри стоило большого труда призвать всех к порядку.
Брат и сестра Кучики отконвоировали свое вновь обретенное сокровище в одну из дальних комнат штаба. Ренджи с мрачной решительностью следовал за ними. Он им, в конце концов, не чужой! Пусть привыкают.
Едва Абарай задвинул створку двери, все фамильное самообладание закончилось. Рукия набросилась на Хаями, едва не сбила его с ног, обхватила руками, уткнулась лицом в грудь. Кажется, она еще пыталась что-то сказать, но ничего не получилось. Наото нежно, но крепко обнял ее, осторожно чмокнул в макушку.
– Ну, прости, пожалуйста, – бормотал он. – Я больше не буду так пропадать. Я же просто очень хотел вернуться. Если бы я не вернулся, ты бы еще больше расстроилась, правда?
Бьякуя полюбовался на эту картину секунд десять, понял, что оторвать этих двоих друг от друга сейчас можно только бульдозером, а значит, все разговоры откладываются. Да ему-то, собственно, ничего и не надо было, жив, и ладно. Не говорить же Хаями, что волновался за него! Это и так видно, а слова прозвучат как упрек. Пусть с Рукией общается, им есть, что сказать друг другу. Бьякуя повернулся к двери и наткнулся на суровый, почти осуждающий взгляд лейтенанта.
– Что такое? – Спросил он, немного растерявшись. В самом деле, чего ему еще надо?
– Да так, – буркнул Абарай. – Я тут заметил, что вы с Куроцучи идти собирались.
По правде говоря, про мероприятие Куроцучи он просто так сказал, не подумав. Да тут даже и не думая было ясно, что теперь, когда Хаями вернулся, капитану уже глубоко безразлична эта охота. Но это было неважно, просто Ренджи ужасно хотелось обратить на себя внимание. Как ребенку, для которого все средства хороши.
– Тебе-то что? – Удивился Кучики.
– Я против.
Бьякуя с недоумением воззрился на хмурого, насупленного лейтенанта. Что это с ним опять?
– С чего бы?
– Вы же сутки не спали! И я, как лейтенант, не могу допустить…
– Ты сам-то спал? – Перебил Бьякуя.
– Не, – мотнул головой Абарай.
– И еще смеешь мне что-то говорить?
Впрочем, Ренджи видел, что это он не сердится, а так просто. Может, ему даже приятно, что кого-то это беспокоит. А скорее всего, ему плевать, потому что он действительно устал. И Ренджи тоже устал. И вообще, сколько можно-то?..
Хаями неслышно приблизился к ним, положил им руки на плечи.
– Идите-ка вы оба спать, бледные поганки! На вас обоих лица нет. А мы с Рукией проверим, так и знайте!
Он подмигнул девушке, которая глядела на всех троих с несколько утомленной улыбкой.
– Пользуетесь тем, что я не в состоянии с вами спорить, – укоризненно обернулся к Наото Бьякуя.
– Давай, давай, – рассмеялся тот. – Спать, спать, спать.
И вытолкал обоих, и капитана, и лейтенанта, за дверь.
***
Охота на мутанта прошла не только без участия Бьякуи, но и без происшествий. В помощники Куроцучи вызвался седьмой отряд, и они четверо: Маюри, Нему, Комамура и Иба, – просто вошли недалеко в зону тумана, дождались, пока на их реяцу подтянется одинокий монстр, после чего Маюри выстрелил сетью из специального агрегата, а уж потом оставалось только запутать тварь, как следует, и быстренько вытащить ее на свет. Теперь образец был надежно заперт в клетке, а Маюри с вожделением готовился к началу опытов.
Немного позже произошло еще одно значимое событие: вернулся парень из отряда разведки. Он был один, и люди опытные могли различить по его лицу, что там, откуда он вернулся, страшно. Разведчик рассказал, что их отряд сумел пробраться довольно далеко, но в окрестностях лаборатории стало слишком сложно. Похоже, говорил он, те мутанты, которые послабее, обитают на периферии зоны поражения, в то время как самые сильные собираются в центре. Группе удалось незаметно проскользнуть сквозь почти всех монстров, но вот сама лаборатория ими буквально кишела. И тогда было принято решение отослать одного назад, чтобы рассказать хотя бы об этом. Остальные же намеревались пробраться внутрь. И если до сих пор ничего не изменилось, сказал разведчик, значит им не удалось.
Услышав об этом, командир Ямамото приостановил пока все эти хождения в туман. Наскоком тут ничего не решить, нужно придумывать что-нибудь этакое, а значит, вся надежда на Куроцучи. Время, похоже, терпит. Ни один из мутантов не попытался до сих пор пересечь черту тумана, и вообще, не происходит ничего такого, что требовало бы немедленных действий. Стоило немного поостыть.
Жизнь на баррикадах постепенно налаживалась. Капитаны и лейтенанты время от времени наведывались к границе тумана, но постоянные дежурства старших офицеров здесь отменили. Перестали ожидать нападения оттуда. Посты и патрули сменяли друг друга согласно расписанию. Лишь одно обстоятельство в последние дни несколько омрачало наладившееся было настроение командования: отсутствие капитана Хиракавы.
***
Хиракава лежал на песке, раскинув руки, и смотрел на луну. Он пребывал в таком положении последние несколько часов, потому что делать что-то другое уже не было сил. Стоило хотя бы подумать, что еще предпринять, но и этого уже не хотелось.
В первый момент он вообще ничего не понял. Здесь тоже постоянно царил невнятный сумрак, почти как в тумане. Вот только что он ободряюще мигнул Хинамори, снова повернул голову… и понял, что вглядывается уже совсем в другую мглу. Над тем, откуда под ногами столько песка, и куда делась стена, он размышлял, наверное, с полминуты. А уж когда дошло… Гарганта же, будь она неладна! Чему тут удивляться? Луна в небе насмешливо и злобно щерилась: попался, синигами!
– Черт возьми! – Сказал Хиракава вслух. – И зачем я врал, что провел здесь две тысячи лет?! Я же здесь и дня не протяну.
И уныло подумал потом, что поминать Хуэко Мундо всуе, видимо, не стоило. Тот факт, что он стоит сейчас один посреди мира пустых, казался ожившей цитатой из его собственной давнишней лжи.
Потом он заставил себя собраться. Если возможен такой стихийный переход в одну сторону, наверное, есть вероятность и обратного процесса. Вначале он оставался на месте. Если уж его сюда перебросило, вдруг да затянет обратно! На всякий случай он старательно вспоминал Сейрейтей, хотя и полагал, что это без толку: сюда-то он попал без всяких посторонних мыслей!
Наконец, он понял, что пользы от сидения на месте не будет, и стал бродить кругами. Надо рассуждать логически, говорил он себе. Если уж Куроцучи говорил, что его прибор некоторым образом смешивает пространство Сейрейтея и Хуэко Мундо, значит где-то здесь и должна быть зона смешения. Вероятно, она так же велика, как и зона тумана с той стороны. И может быть он где-то случайным образом наткнется на такое место, где совершается прямо сейчас переход отсюда туда…
Он ходил, постепенно увеличивая круги. Он бродил, пока не выбился из сил. Капитан отлично понимал, сколь велика вероятность того, что его здесь кто-нибудь найдет и сожрет. Поначалу он заставлял себя не спать. Дремал вполглаза, непрестанно прислушиваясь к звукам пустыни. Но когда пошел, по его расчетам, четвертый день, Хиракава понял, что больше так не может. Он не столько заснул, сколько отключился, но, к счастью, его так никто и не сожрал.
Серьезной проблемой становились голод и жажда. Даже обычной человеческой душе в Руконгае необходима вода, без нее она мучается. А уж синигами для поддержания сил не обойтись без пищи. От голода он скоро свалится без сил. А еды здесь никакой нет.
И вот теперь он лежал на песке, раскинув руки, и пытался размышлять над тем, что ему делать дальше.
Пустой по кличке Хики бился над той же задачей примерно то же время. Его маска трескалась, причиняя сильную боль, от каждой попытки. Но он не оставлял надежды, поскольку бродящие в мутном мраке полусинигами-полупустые внушали ему ужас. Он хотел домой. Но это странное пространство отказывалось подчиняться ему.
Но вот очередной жестокий рывок привел, наконец, к желаемым результатам. Кажется. Почти. Почему-то не было обычного движения сквозь пространство, просто вдруг возникла перед глазами знакомая пустыня… и Хики уткнулся во что-то носом.
Хиракава подскочил, когда под его рукой неожиданно что-то возникло, резко перекатился на бок, приподнимаясь на локте. Прямо на него уставились круглые перепуганные глазищи. Здоровенная харя торчала прямо из воздуха, никакого тела видно не было. Белая маска наполовину обломана. Арранкар!
– Эй, ты чего, синигами, что ли? – Взвыла эта рожа.
Хиракава осторожно приподнялся на руках, разглядывая неожиданного… врага? Или просто визитера?
– Эй, синигами, ты ведь в Хуэко Мундо, да? – Продолжала голосить морда.
– Ну, допустим, – отозвался, наконец, капитан.
– Слушай, помоги мне! Я застрял!
Хиракава недоуменно заморгал. Помоги? Пустой просит синигами о помощи? Это что еще за новости?
– Где это ты застрял? – Спросил он. – И почему?
– Не знаю! – Завопил пустой еще громче. – Я почему-то не могу пройти! И маска трескается!
– А почему это тебя беспокоит? – Не понял Хиракава. – Вы же вроде сильнее от этого становитесь.
– Ага, знаешь, как больно!
– Э… нет, не знаю, – вынужден был признать капитан.
– Ну вот! Слушай, не жмоться, вытащи меня, тебе же только руку протянуть! Тут знаешь, как страшно! Тут твари какие-то!
– Ты в Сейрейтее, что ли? – Догадался, наконец, Хиракава.
– Не знаю! Наверное!
– Меняемся?
– А? – Пустой не сразу сообразил, что к чему. Потом дошло. – Ага!
Хики немного поерзал и вытащил наружу лапу. Хиракава крепко взялся за нее, уперся локтем в песок. Некоторое время оба копошились, пристраиваясь, примериваясь, чтобы одним рывком оказаться на месте своего напарника. Никому не хотелось преждевременно выдернуть к себе другого, оставшись, таким образом, на прежнем месте. Но вот они прицелились, обменялись напоследок пристальными взглядами и разом дернули, одновременно толкнувшись ногами.
Короткий, головокружительный полет кубарем сквозь непонятно что, – и вот уже Хиракава обнаружил себя лежащим на твердых камнях. Никакого пустого поблизости не наблюдалось.
***
Дальнейшее он воспринимал урывками. Только лишь инстинкт самосохранения вывел Хиракаву из тумана, измученный разум отказывался служить. Запомнился чей-то вскрик, перед глазами, отвыкшими от света, мельтешили незнакомые смазанные лица. Кажется, он даже ухитрялся вести себя адекватно. Отвечал на вопросы, но не мог потом вспомнить, что говорил. Его зажали в кольцо, не давая возможности хоть как-то сориентироваться на местности. Сознание порывалось дезертировать.
Потом кто-то налетел на него сзади, повис на шее, и Хиракава узнал Кьораку только лишь по яркому кимоно. Шунсуй живо определил его состояние, подхватил под локоть и вытащил из окружения.
Кеничи более-менее пришел в себя только в госпитале, учуяв аромат еды. С трудом удержавшись от утробного рыка, он налетел на пищу и, почти не прожевывая, проглотил предложенную порцию. Только после этого он, наконец, огляделся. На него снисходительно и благосклонно взирали капитаны Кьораку и Унохана.
– Ну как, оклемался немного? – Улыбнулся Шунсуй.
– Угу, – невнятно промычал Хиракава.
– Кажется, ран нет, – проговорила Унохана, внимательно его разглядывая. – Как вы себя чувствуете?
– Есть хочу, – сформулировал Хиракава первую полностью осознанную мысль. – И спать.
– Этого сколько угодно, – усмехнулся Кьораку. Он переставил с соседнего стола еще один поднос, ранее Хиракавой не замеченный. – Надо будет, еще принесут.
– И спать тоже рядом, – добавила Унохана. – Только снимите форму, она вся в песке.
После этого блудный капитан стал совершенно некоммуникабелен. Он ел, сколько мог, а когда больше не мог продолжать, тут же начал клевать носом. Коллегам пришлось почти силой вытаскивать его из-за стола и укладывать в постель. Хиракава, конечно, не сопротивлялся, но и не помогал. Но вот его, наконец, упаковали в одеяло, и Кьораку, без особой надежды потормошив засыпающего Кеничи, все же спросил:
– Так где ты был-то?
– Знаешь, что я тебе скажу, Шунсуй, – пробормотал тот сквозь сон. – Врать надо осторожнее.
***
Рядовой Кано отчаянно зевнул во весь рот. Его напарник, парнишка ненамного старше Кано и по возрасту, и по рангу, уже и вовсе дрых, спрятавшись в закутке между складами. Не забыть бы разбудить его, когда появится кто-нибудь из командования.
Дежурство у границы тумана оказалось скучнейшим занятием. Это поначалу было страшно. А теперь, когда даже лейтенанты почти перестали здесь появляться, стало ясно, что опасаться нечего. От скуки Кано считал шаги. Он всегда так делал, чтобы чем-то занять голову.
– Раз, два, три, четыре… – от угла здания и до границы тумана, – …четырнадцать, пятнадцать, ше…
Кано сбился. Как это? Что-то не то. Он снова вернулся к углу, откуда каждый раз начинал отсчет, снова прошелся по прямой, стараясь шагать нешироко. Наверное, сейчас просто шаги сделал больше…
– Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать…
Шестнадцатый шаг сделать не удавалось. Шагни Кано еще раз, и оказался бы прямо в серой дымке. Рядовой побледнел.
***
– Ну, ничего себе новости! – Тяжко вздохнул командир.
Он не знал, кого вперед слушать. Капитан Хиракава, уже вполне сытый, выспавшийся, и посему довольный жизнью, рассказывал о своих приключениях. Лейтенант Хинамори, чьи бурные восторги ему с трудом удалось угомонить, сидела поблизости на помосте, вперив в капитана влюбленный взор. Из слов Хиракавы следовали два неутешительных вывода. Первый: кто угодно может в любой момент загреметь в Хуэко Мундо; второй: в тумане могут завестись арранкары. А скорее всего, уже.
