Текст книги "Легенды леса 1. За краем леса (СИ)"

Автор книги: Кицуне-тайчо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

– Больше никаких вариантов?

– Ну, разве что продать что-нибудь… Слушай! – Кайтен невероятно оживился. – У тебя же полная сумка сокровищ!

– Каких еще сокровищ? – удивился Таар.

– У тебя же там травы и мази, и вообще полно всего. Готовые препараты. С руками оторвут, особенно если дорожиться не будем. Кажется, я знаю, как это провернуть, – Кайтен вскочил в возбуждении. – Никогда не пробовал, но, наверное, знаю. Стоит попытаться.

– Тогда едем, – Таар тоже решительно поднялся. За его спиной, обреченно ворча, нехотя поднимались на ноги ящеры.

Ехали быстро, но все равно к краю леса выбрались уже затемно. Совсем близко отсюда начиналась просека, но стражи надеялись, что небольшой холм скроет ящеров от посторонних глаз. Они потратили еще довольно много времени, устраивая лежанку. Таар вытащил из сумки несколько кусков мяса, положил их на снег и мысленно втолковывал Гаоноку, что это можно есть только в крайнем случае, когда станет совсем холодно. Тот делал вид, что все понял, но не было никакой уверенности, что он не слопает всю еду, едва хозяин отвернется. Кайтен тем временем сообразил, что у него в руках остался топор, а чехол для него – на спине Кидиан под толстым слоем веток. Подумав, он сунул топор на лежанку рядом с самкой.

– Головой отвечаешь, – напутствовал он своего ящера.

Кидиан молча подгребла под себя оружие и уложила на него свою тяжелую лапу.

– Умница, – одобрил Кайтен.

Дальше шли пешком. Таар прихватил только одну из сумок, ту самую, в которой хранил свою аптечку. Сумка была удобная, на длинной лямке через плечо, нарочно для того, чтобы носить с собой. Еще растолкали по карманам медовые шарики, эффективный сухой паек, способный быстро подкрепить силы. Впереди расстилалась темная равнина, вряд ли поля, скорее, просто искусственно созданная степь: мягкие переливы сверкающего под луной снега, лишь кое-где чернели крохотные группки деревьев. Стражи выбрались на широкую укатанную дорогу, по которой, очевидно, вывозили лес с просеки, и двигались теперь довольно быстро. Они намеревались идти, сколько придется, опасаясь за жизнь ящеров.

Город показался на рассвете. Возле дороги теснились убогие хибарки с покосившимися заборами. Города часто облеплялись такими вот крестьянскими хозяйствами, пытающимися возделывать никому не нужные пустыри. Доход с таких участков мал, но люди все равно держатся городов, поскольку здесь в зимнее время можно дополнительно подработать. Таар оглядывался с любопытством. Запущенность обстановки его не слишком трогала, поскольку селение семьи Ан выглядело сейчас ничуть не лучше. Но он полагал, что город – это нечто более впечатляющее. Первые утренние прохожие косились на путешественников без особого удивления.

А вот потом начался город. Для Кайтена в этом не было ничего особенного: город и город. Расчищенная булыжная мостовая, двухэтажные кирпичные дома, фонари на улицах – газовые (тоже как везде, а вот говорят, в столице уличное освещение сплошь электрическое). Таар же был ошеломлен. Камни под ногами, да не просто так, а тщательно уложенные (он только в книгах читал о мощеных дорогах прежних времен, но воочию ни одной такой не видел). Каменные дома такой высоты, что их, казалось, невозможно построить человеческими силами. При этом он отлично понимал, что его предки некогда строили сооружения и побольше, ведь на руинах одного такого и поселилась семья Ан. Но масштаб построенного здесь впечатлял куда больше: вперед тянулась почти бесконечная улица, и еще такая же тянулась вправо и влево, и видно было, что каждую из улиц пересекают другие улицы.

Таар придал своему лицу максимально невозмутимое выражение, поглядывая по сторонам одними только глазами, боясь выдать себя чрезмерным проявлением любопытства. Он твердо шагал за Кайтеном, придерживая рукой сумку. Помня о том, с каким энтузиазмом Кайтен говорил о содержащихся в ней сокровищах, а также держа в уме рассказы ученика о городах, где он жил, Таар догадывался, что сумка может стать объектом чужих посягательств. Страж чувствовал себя очень неспокойно. В этом чуждом месте он понятия не имел, откуда ждать опасности, и потому не знал, как ему действовать.

Несмотря на ранний час, людей на улицах было довольно много. Хмурые и сосредоточенные, они целенаправленно шагали куда-то. Время от времени громыхали по камням конные экипажи. Выглядели они непривычно для глаза лесного жителя, но Таара не слишком заинтересовали. Он только задумался, почему люди, покинув лес, вдруг стали приручать лошадей вместо ящеров. Но вдруг он остановился в изумлении. Навстречу двигался экипаж без лошади.

– Что это? – шепнул он Кайтену, стараясь, чтобы не услышали случайные прохожие.

– Не обращай внимания, – отмахнулся тот с гордым видом бывалого человека. – Керосинка. Они сейчас довольно часто попадаются.

– Как она едет? – Таар провожал глазами странный агрегат.

– У нее двигатель, – объяснил Кайтен. Потом развел руками: – Я и сам не знаю, как. Едет, да и все.

– Ладно, пусть себе едет, – пробормотал Таар.

Они двинулись дальше. Ан-Таар стал совсем мрачен. Улучив момент, когда на тротуаре рядом с ними никого не оказалось, он наклонился к своему спутнику и прошипел сквозь зубы:

– Я себя выдаю, да? Мое изумление слишком явно?

– Не бери в голову, – безмятежно ответил Кайтен. – Любой человек из глухой деревни, оказавшись в городе, таращился бы на все круглыми глазами. Пожалуй, если ты распахнешь рот, ты будешь выглядеть даже естественнее.

– Наверное, я все-таки не буду открывать рот, – холодно отозвался Таар.

– Как хочешь. Да ты не нервничай, – Кайтен улыбнулся. – Это же город. Здесь до тебя никому нет дела. Хоть на голове ходи. Вот если бы мы оказались в деревне, у нас было бы больше неприятностей. Там люди слишком любопытны.

– Мне здесь неуютно, – нехотя признался Таар. – Я вдруг понял, что привык всегда чувствовать лес вокруг себя. А здесь его нет, и я будто потерял что-то.

– Мне тоже было страшно впервые заходить в лес, – признался в ответ Кайтен. – Там и вправду что-то такое есть вокруг, чего нет здесь. Но это ведь не опасно.

– Не знаю. Здесь ужасно воняет.

– Разве? – Кайтен принюхался. Нос его, отвыкший от городских запахов, действительно различил то, чего он никогда прежде не замечал: коптящие масляные светильники, нечистоты, конский навоз, выхлоп проехавшей керосинки, дым заводских труб, примесь какой-то гнили и затхлости. Он представил, какое амбре сейчас ощущает тонкое обоняние лесного жителя.

– Мы провоняем всем этим насквозь, и нас не узнают собственные ящеры, – мрачно предрек Таар.

– Ты же сам решил сюда идти, – напомнил Кайтен.

– Решил и иду, – согласился Таар. – Но это не значит, что я должен быть в восторге.

Кажется, у стража совершенно испортилось настроение. Кайтен решил не действовать ему на нервы и свернул этот бессмысленный диалог. Он мог понять своего учителя. Даже ему самому город вдруг стал казаться чуждой средой. Слишком шумно, слишком тесно, слишком много запахов. Когда он сам впервые приехал в город, для него все было дико, но он, по крайней мере, заранее был настроен на восторженное восприятие действительности. Таар же был убежден, что город – это нечто ужасное, и город не разочаровал его в этом.

Дальше шли в молчании. Таар оставался хмур, но по сторонам оглядывался уже смелее. Кайтен тоже вертел головой, но скоро понял, что сам не сориентируется. Тогда он принялся приставать к прохожим и вскоре выяснил, где находится городской рынок. Узнав, что торговля начинается с самого утра, он решительно повернул в указанном направлении.

– Зажми нос, – посоветовал он своему спутнику, когда впереди показались палатки торговцев. – Здесь будет вонять еще сильнее.

– Переживу, – буркнул страж.

Скоро Таар пожалел, что не имеет возможности в самом деле заткнуть ноздри, а то и вовсе перестать дышать. К прежним «ароматам» присоединились резкие запахи конского пота, острых специй, гниющих овощей, подгорающих на углях сосисок, сжигаемого где-то мусора, и всего этого много, и со всех сторон. Несмотря на ранний час, в торговых рядах царила толкотня и суета. Кайтен ловко лавировал в толпе, бормоча себе под нос: «Нам должно повезти, пусть нам повезет». Таар, стиснув зубы, сосредоточился только на том, чтобы не отстать. Тем лучше: можно было почти не замечать, что делается вокруг.

Кайтен высматривал в темных закоулках рынка людей особого сорта: спекулянтов, готовых за бесценок приобрести все, что угодно, не гнушаясь и краденым. Такие не станут задавать лишних вопросов, поскольку считают, что много знать вредно. Хоть ему никогда прежде не доводилось иметь с ними дело, он слышал от приятелей, да и сам неоднократно наблюдал, как двое шепчутся в уголке, а потом расходятся, весьма довольные друг другом.

– Лесные травы не интересуют? – шепнул он какому-то подозрительному типу, шныряющему глазами по толпе. Тот отрицательно покачал головой, но и не удивился. Немного приободрившись, Кайтен пристал к следующему похожему. Но заинтересовался лишь четвертый, невзрачный хмырь в низко надвинутой на глаза шляпе.

– Что за травы? – проворчал он. – Зима на дворе.

– Не совсем травы, – поправился Кайтен. – Готовые лекарства.

– Готовые? – Из-под шляпы блеснули острые глазки. – Ты спятил, парень. Никто не продает готовые лекарства. Их жрут сами, ни с кем не делятся.

– Вон, видишь этого парня? – Кайтен кивнул в сторону стража, который стоял чуть в стороне, хмуро глядя на шепчущихся. – Он из леса. Я серьезно.

Торговец даже шляпу приподнял, открыв худое скуластое лицо с темными кругами под глазами.

– У него в сумке такое, что тебе и не снилось, – зашипел Кайтен в самое его ухо. – У них там этого полно. Для него даже не ценность. Продадим дешево, просто срочно нужно немного денег.

– Откуда мне знать, что он действительно из леса? – резонно спросил торговец.

– Да ты посмотри на него! Неужели не видно? И попробуй по-нашему обратиться, он не поймет. Он только на всеобщем умеет.

Торговец сделал пару шагов к стражу, приветливо ему улыбнулся и проговорил:

– Ты, хмырь болотный, значит, решил меня надуть? Думаешь, тут твои сушеные поганки кому-то нужны? А вот я сейчас свистну своим парням, они тебя прямо тут на лоскуты порвут.

Таар, не понявший ни слова, некоторое время смотрел в глаза торговца, потом перевел вопросительный взгляд на Кайтена. Тот громко прошептал на всеобщем:

– Он тебе угрожает, между прочим.

Ан-Таар холодно взглянул на торговца, и тот вдруг отлетел назад на несколько шагов и упал бы, если бы Кайтен не подхватил его.

– Я же говорю, он из леса, – снова зашипел Кайтен обалдевшему спекулянту. – Страж. С ним лучше не связываться. Он тебя самого на лоскуты порвет, и парней твоих тоже, даже не прикасаясь.

– Как он сейчас это сделал?

– Умеет, – лаконично объяснил Кайтен.

– А ты тоже из леса, что ли? – уже совсем другим, уважительным тоном спросил торговец.

– Нет, я здешний.

– А одет, как он…

– Ну, так надо. Так что, берешь травы? Дешевле точно нигде не найдешь.

И начался торг. Ан-Таара заставили объяснять, что для чего, торговец нюхал и щупал. Кайтен называл цену, торговец отчаянно ее сбивал. По глазам было видно, что он хочет купить все, но отчего-то не решается. Вскоре загадка разрешилась, когда торговец велел стоять на месте, а сам побежал куда-то занимать деньги.

– Отлично, – облегченно сказал Кайтен Таару, пока они ждали его возвращения. – Отдадим ему всю сумку. Удачно получилось.

– Он выглядит счастливым, – заметил Таар.

– Еще бы! Я не знаю, сколько все это стоит на самом деле, но подозреваю, что раз в сто больше, чем я прошу.

– Тогда почему ты просишь так мало?

– Потому что нам некогда, – резонно ответил Кайтен. – Чем ниже цена, тем быстрее можно продать. А надо поскорее возвращаться. – Тут он нахмурился и внимательно поглядел на своего спутника. – Ты, вообще, хорошо себя чувствуешь?

– Не очень, – честно признался Таар. – Дышать трудно. И голова кружится.

– Слушай, а ты уверен, что этот удар по затылку обошелся без последствий?

– Не знаю. Но сейчас с этим все равно ничего не сделать.

– Съешь что-нибудь из своей аптечки, пока этот тип не вернулся, – посоветовал Кайтен.

– Не стоит, – Ан-Таар неуверенно покосился на свою сумку. – Наверное, меня просто с непривычки мутит. Здесь ужасная вонь.

– Ладно, скоро устроимся в каком-нибудь тихом месте и поедим. Не знаю, как ты, а я страшно голодный.

Примчался торговец, вручил стражам толстую пачку денег, получил взамен всю сумку целиком. Кайтен спрятал деньги во внутренний нагрудный карман и потуже затянул шнурок на вороте.

– Идем, – сказал он, воровато озираясь. – Теперь надо смотреть в оба. Кто их знает. Деньги-то все равно большие.

– Попробуют отобрать? – удивился страж.

– Так бывает. Поэтому надо внимательнее.

Но предосторожности оказались излишни. Надо полагать, опытный спекулянт опознал настоящие лесные травы, и это означало, что ему почти даром досталось огромное сокровище. Настолько даром, что даже незачем и связываться, пытаясь вернуть себе эти крохи. Для Кайтена же в данный момент полученная сумма казалась гигантской. Он никогда не держал в руках разом столько денег.

Стражи шли по улице, выбирая местечко, чтобы отдохнуть. По дороге совершили набег на нескольких газетчиков, приобретя по одному экземпляру всех газет, какие только были в продаже, включая старые экземпляры, продаваемые подешевке. Теперь оба были нагружены увесистыми кипами газет, и Кайтен опасался, что их, чего доброго, не пустят в приличный ресторан. Наконец, он облюбовал одно местечко, оформленное достаточно скромно, чтобы из него не выперли двух вышедших из леса людей, но при этом не походило на вертеп, где кормят так, что Таара точно стошнит.

Обедающих было мало. Стражи устроились в дальнем углу, чтобы не мозолить глаза публике. Пришлось раздеться, а их шерстяные рубахи – не самая подходящая одежда для появления на людях, да тут еще эти кипы газет. Но официант встретил их вполне невозмутимо, привык, надо полагать, ко всяким чудакам. Пока Ан-Таар с любопытством оглядывал оклеенные обоями стены, тяжелые бархатные шторы, полированные столики, Кайтен уткнулся в меню.

– Надо заказать что-нибудь поприличнее, – озабоченно пробормотал он. – А то ты и есть не станешь. У вас еда куда лучше здешней.

– Я ел водяных личинок, – с достоинством сообщил Таар. – Поэтому не волнуйся.

– А зачем ты их ел? – полюбопытствовал Кайтен.

– Тренировался жить в лесу. Была весна. Ничего еще не созрело.

– И как они?

– Горькие.

– Ну ты даешь! – фыркнул Кайтен и снова углубился в изучение меню.

Наконец он остановился на жарком с овощами: это казалось наиболее привычной для стража пищей. Потом они поделили газеты. Себе Кайтен забрал местные, издаваемые только на национальном языке, Таару отдал столичные, напечатанные на всеобщем. Сложности все равно оставались: слишком много слов в последнее время пришло во всеобщий из разных национальных языков, а некоторые порой без затей печатались на местном. Обычно читателям и так все понятно, но ведь не в том случае, когда человек просто не знает значения таких слов. Оставалось надеяться только на могучий интеллект любителя научных трактатов.

Таар очень увлекся изучением прессы. Содержимое своей тарелки он жевал механически, вовсе не обращая внимания. Кайтен бегло просматривал заметки. Знать бы хоть примерно, что они ищут! «Происшествия». Вряд ли. «…ограбили купца…». Не то. «Пущен новый цех…» Тоже не то.

Сидели долго. Официант хищной птицей кружил возле столика, время от времени пикировал и интересовался, не нужно ли чего-нибудь еще. Кайтен каждый раз заказывал еще какую-нибудь мелочь, чтобы не попросили освободить столик, ну и есть тоже хотелось. Вдруг взгляд Кайтена уцепился за фразу «строительные вагончики». Она немедленно вызвала в памяти образ того сооружения, из которого он недавно вызволял своего наставника, и Кайтен набросился на заметку.

«…строительные вагончики для грандиозного проекта были изготовлены в «Лесорубных мастерских» и сегодня доставлены по назначению. Как мы уже писали ранее…» Ранее? Ну-ка, от какой даты газета? А ведь вполне возможно. Как быстро они продвигаются вглубь леса? Ни к какому выводу Кайтен не пришел, но простая житейская смекалка подсказывала, что упомянутые вагончики вполне могли быть изготовлены именно для этой вырубки. И ведь тот сбежавший страж тоже называл это проектом! Так, где это ранее они писали? Ага, вот данные. Только бы газета за ту дату оказалась в стопке! Нет, можно, конечно, поискать ее специально, но уж очень хочется побыстрее.

Газета за нужную дату оказалась в наличии. Выпущена еще осенью. Кайтен помнил, что это старье они раздобыли в газетном киоске: обычные газетчики не стали бы держать эту рухлядь, годную только для коллекционеров. Быстро пролистав, нашел нужную страницу. Вот она, эта статья. Он принялся читать… и глаза его полезли на лоб.

– Слушай, – упавшим голосом позвал он Таара, – я нашел. Вот оно, смотри.

– Что там? – Ан-Таар потянул к себе газету, хотя и не мог ее прочитать.

– Они собрались строить железную дорогу через лес. Они хотят сделать просеку насквозь, построить дорогу и торговать с другой страной.

Таар с силой хлопнул себя по лбу ладонью. Никогда прежде Кайтен не наблюдал такой экспрессии в его жестах.

– Дорогу! Торговать! Через лес! Да они спятили! Летайте самолетами!

Кайтен от неожиданности заржал так громко, что привлек, наверное, внимание всех, находившихся в зале.

– Самолетами? Ты где взял это слово?

– В газете, – Таар, как будто немного смущенный, ткнул пальцем в страницу, которую изучал. Кайтен притянул к себе газету и пробежал глазами статью.

– Да это же эксперимент, – облегченно сказал он. – Я уже читал про такие. Летающие керосинки. Они пока не очень летают, больше падают. Нет, если эта штука и научится летать, то очень нескоро.

Тут он замолчал, и они оба недоуменно уставились на девушку, которая вдруг встала из-за своего стола и подошла к ним. Симпатичная была девушка, если бы Кайтен так не был занят, он обратил бы на нее внимание раньше. Лицо широкое, почти круглое, и большие темные глаза. Черные густые волосы забраны сзади во что-то замысловатое, что и косой назвать нельзя, но и другое слово не сразу подберется. Роста невысокого, фигурка плотная, а движения какие-то… хищные. С первого же взгляда Кайтен понял о ней что-то самое главное, точнее, почувствовал, но не сумел сформулировать. Она была не такая, не как другие, и все тут. А что не такое? Пронзительный, цепкий взгляд? Исходящее от нее ощущение грозной силы?

– Вы же разведчики, да? – спросила она полушепотом.

Кайтен и Таар переглянулись. Откуда могла эта незнакомка знать, что они пришли сюда на разведку? Что еще она могла о них знать?

– Ну точно разведчики! – заключила она, бегло оглядев всю композицию. – От вас за версту несет лесом. Покрой одежды не здешний. Обувь такую здесь не носят. Рубахи эти явно ручной работы. Еще и заплесневелую прессу изучаете. Тоже пришли посмотреть, что тут творится?

Стражи еще раз повнимательнее оглядели непрошенную гостью. Уж что касается ее одежды, то была она самая обыкновенная, городская: добротное пальто (хотя в лесу в таком на первой стоянке окочуришься), юбка в пол, из-под юбки – кожаные сапожки.

– Ты еще кто такая? – невежливо спросил Кайтен.

– Разведчица. Ну-ка, погодите.

Она быстро подошла к своему столику, взяла сумочку, шляпу и перчатки (надо же, словно богачка!), громко щелкнула пальцами, привлекая внимание официанта.

– Чай подайте за этот столик, – велела она тоном человека, привыкшего командовать. И уселась на свободное место рядом со стражами.

– Вы ведь новички, верно? – спокойно продолжила она, не обращая внимания, что ее собеседники утратили дар речи. – Никакой маскировки. Вы откуда?

– Мы стражи семьи Ан, – с достоинством представился Таар.

А ведь между ними есть определенное сходство, подумал вдруг Кайтен. Что-то в выражении глаз. Такое, чего нет у других людей, живущих по эту сторону границы леса. Может, это и есть сила? Вдруг она тоже страж?

– Семьи? – девушка недоуменно нахмурилась. – Нет, погоди. Я спрашиваю, из какого вы племени?

– Племени? – в свою очередь переспросил Таар.

Они уставились друг на друга.

– Но если… – пробормотала девушка. – Ведь тогда…

И тут у обоих глаза полезли на лоб. Одновременно они воскликнули:

– Оттуда?!

========== Еще раз об истории народов ==========

– Что у вас тут происходит? – испуганно спросил Кайтен, глядя то на стража, но на девушку, но те таращились друг на друга.

– Вот это да! – Незнакомка вдруг откинулась на спинку стула и расхохоталась так громко, как, наверное, недавно веселился Кайтен. – Но это же невероятно! И вы тоже думали, что там ничего нет?

Таар кивнул.

– Так я сейчас с вашей стороны, да?

Таар кивнул снова. Кайтен потерял терпение.

– Да объясните уже!

И ему объяснили. Картина мира, уже вполне сложившаяся в голове Кайтена, снова затрещала по швам.

Оказалось, что лес рассечен пополам длинной горной грядой, протянувшейся с севера на юг. Она не дотягивается до побережий, обрываясь несколькими высокими пиками на севере и переходя в длинный ряд пологих холмов на юге. В ту давнюю пору, когда началось расселение людей на север, эта гряда им не мешала. Часть переселенцев зашла с восточной стороны, часть с западной, но сообщение между ними поддерживалось через южные дороги, проложенные по холмам. Сам хребет считался непроходимым. В нем было слишком много отвесных стен, глубоких расщелин, а на вершинах всегда лежал снег, и путешествие становилось слишком трудным. Из чистого любопытства было предпринято несколько попыток найти проход через горы, но все они потерпели неудачу, и вскоре о горах думать перестали. Тем более, что переселенцы вновь встретились друг с другом на северном конце хребта.

А потом началось вытеснение леса и образование первых государств. В какой-то момент края хребта оказались на территории разных стран, и лес разрезала надвое его непроходимая часть. С тех пор люди, оказавшиеся по разные стороны гор, ничего не знали друг о друге. И те, и другие считали, что за горами победила цивилизация, что лесных народов там не осталось. Так что Кайтен присутствовал при историческом событии: давняя ошибка выявилась.

Девушка назвала свое имя: Ретофа из племени Нилуэр. Она с любопытством выслушала рассказ Ан-Таара о том, как живут соседи, после чего заявила, что у них вообще все не так. Начать с того, что в племени только кровные родственники. Еще в племя принимают мужчин из других племен, если он женится на одной из женщин. Родство считают по материнской линии. Одним словом, в племени все женщины друг другу сестры, бабушки и тетушки, в то время как мужчины, в основном, только мужья.

Древние профессии, сложившиеся у народа Таара, существовали и здесь. В племенах были стражи, ведьмы, ученые, следящие и песенники. Здесь Таар усомнился в рациональном распределении представителей этих профессий, раз уж племена существуют только по родственному признаку. Ретофа, вздохнув, согласилась. Эти люди жили там, где родились, или там, куда женились, поэтому в некоторых племенах возникал избыток, в то время как другие испытывали недостаток. Удобно, например, когда страж в племени – женщина. Она останется с племенем всю свою жизнь. А если мужчина? Женится, и все, нет стража. Зато другое племя получит сразу двух. Но это ничего, сказала Ретофа. Не принято допускать, чтобы соседей обижали. Поэтому племена помогают друг другу, чем могут: кто следящего откомандирует пожить, кто стража, кто ведьму. Ну или так просто присматривают за чужими территориями. Селятся племена довольно компактно.

Еще эти люди изобрели новую профессию, аналогов которой нет у соседей с другой стороны гор: разведчики. В племенах рассудили, что раз они остались одни против всего белого света, придется как-то защищать свою территорию. И чтобы защищаться, они решили узнать как можно больше о соседях. Для этого стали посылать разведчиков. Это самая сложная работа, рассказывала Ретофа. Приходится покинуть свой дом надолго и научиться жить среди чужих и странных людей. Потом разведчики возвращаются, рассказывают, что удалось узнать, учат новичков. Новички приходят в цивилизованный мир не совсем уж неподготовленными, и все равно это изрядный шок. Не все выдерживают. Ретофа не была на родине восемь лет. За это время она объехала по кольцу все страны континента, посмотрев каждую хотя бы мельком.

– Понимаете, какая штука, – смеясь, рассказывала она. – Карты не точны. В некоторых местах вообще просто от балды нарисованы. И я теперь даже не знаю точно, откуда я вышла. Никто не знает, где именно проходит тот самый хребет. Здесь, на севере, несколько горных отрогов, и кто знает, какой заканчивается, а какой переходит в длинную гряду. И южное побережье сплошь покрыто холмами. Я слышала, что лес примыкает ко всем государствам, но мне и в голову не приходило, что это могут быть не жалкие остатки, покинутые людьми, а большая заселенная территория.

– Никому не приходило, – согласился Таар.

– А как же ты тогда вернешься домой? – ужаснулся Кайтен.

– Домой я вернусь, – небрежно отмахнулась Ретофа. – Мне только попасть в знакомые места. В родном лесу я не заблужусь. Придется, видимо, возвращаться через ту же страну, откуда я начинала, вот и все.

– Но как ты попала сюда сегодня? – вернулся к насущному Таар.

– Я прочитала в газете, что они собрались строить дорогу, – обстоятельно начала Ретофа. – Разумеется, тут же решила выяснить, кому это в голову взбрело. Собственно, и так все было понятно, но я хотела знать наверняка. Завела мелкую интрижку с одним министром.

– Да ладно! – Кайтен обалдел. Министр! Одна из главных выборных должностей! Кабинетом министров управляется все в государстве. Все, что Кайтен знал о них, это то, что министры – большие шишки, сидящие где-то сильно наверху.

– А что тут особенного? – удивилась Ретофа. – Министры – такие же мужчины, как и все остальные. А уж когда они чувствуют, что женщина не сядет им на шею… В общем, он был откровенен. Никаких подводных течений в этой истории не оказалось, она ясна, как божий день: премьер-министр вздумал войти в историю.

– Не понимаю, – признался Таар.

– У всех, кто стремится к высшей власти, одна мечта: однажды изменить ход истории, сделать что-то столь значительное, что этот день, а то и целую эпоху назовут его именем.

– И что же назовут его именем? – вмешался Кайтен. – Дорогу?

– Сейчас я вам нарисую, чтоб было понятно.

Ретофа и в самом деле извлекла из сумочки блокнот и карандаш. Нарисовала почти во весь лист некий бесформенный контур, немного похожий на продолговатый плод, на который наступил слон. В центре этого изображения вывела овал поровнее. Получившийся бублик несколькими небрежными росчерками поделила на дольки.

– Карты не точны, – говорила она между делом. – Поэтому я точно не скажу, где что. Пропорции не ясны. Ну да нам сейчас точность и не понадобится. И так поймете.

Кайтен невольно любовался ее уверенными движениями. Какая же она все-таки… не такая. Не похожа ни на тех женщин, которых он знал в своей городской жизни, ни на тех, которых видел в лесу. Те, лесные, они, конечно, красивые и нежные, только очень уж хрупкие. А в этой твердость и нахальство легло поверх красоты и нежности, и сочетание получилось неповторимое.

– Так вот. Здесь у нас север, – она нарисовала стрелочку. – Это лес, – она небрежно заштриховала центральный овал. – Все страны, видите, граничат только с двумя соседями, с третьей стороны – с морем, с четвертой – с лесом. Это вот Сайес, – она ткнула карандашом в один из ломтиков с северной стороны.

– Что-что? – переспросил Таар.

– Это наша страна так называется, – виновато пояснил Кайтен. Отчего-то он до сих пор так и не сказал этого учителю. А впрочем, его и не спрашивали.

– А где-то здесь, на южном побережье – Торомал. – Карандаш чиркнул ломтик напротив Сайеса. – А между ними, видите, Хайна.

Кайтен понимающе кивнул. С Хайной война не то была, не то будет, в общем, неприятные они люди.

– Люди, которые основали Сайес и Торомал, вышли к разным берегам, – продолжила лекцию Ретофа. – Но у них были все шансы поладить. У их лидеров всегда было много общего, особенно в том, что касается угнетения соплеменников. В Торомале вообще рабство.

– Фу, какая гадость, – искренне прокомментировал Кайтен.

– Они тоже так считают после того, как посмотрели в действии вашу теорию социальной ответственности, – усмехнулась Ретофа. – И искренне сожалеют, что не додумались до такого сами. Теперь-то поздно что-то менять, для этого потребуется много работы, а они от природы ленивы.

– Но мы-то не рабы! – возмутился Кайтен.

– Пока рабы считают себя свободными, у них нет ни малейшего шанса освободиться, – вздохнула Ретофа.

– Ну уж ты не загибай, – обиженно проворчал Кайтен. – Я вот куда захотел, туда и пошел. Взял и в лес пошел.

– Тебя голод погнал, – парировала Ретофа. Свою историю Кайтен ей пересказал без всяких умолчаний.

– Ну и что! А рабов вообще никуда не отпускают.

– А они особо и не бегут. У них там жизнь еще получше, чем у среднего работяги здесь.

– Так не может быть! – не поверил Кайтен.

О далекой теплой стране Торомал Кайтен не знал почти ничего. Слышал только, что там море, да не такое, как здесь, на севере, а теплое, и можно круглый год купаться. Слова Ретофы являлись для него новостью.

– Тогда я немного расскажу, что мне известно об этой стране, – предложила разведчица. – Я пробыла там недолго, но многое о них поняла. Эти люди повернули вспять, когда началось расселение. Им не захотелось покидать теплые берега. Воевать с лесом им было труднее, ведь зимы в тех краях не бывает. Понятия не имею, какой способ они придумали. В истории ничего такого не сохранилось. Но в преданиях нашего народа осталась вот какая сказка: будто бы люди, срубив несколько деревьев, прыгали в лодки и отплывали в море. И уж там, в безопасности, дожидались, пока все твари уйдут с побережья. Потом, конечно, начали строить убежища на берегу, но поначалу действовали так. Торомальцы, правда, точно живут с вашей стороны хребта, в этом я теперь не сомневаюсь. Но и они могли воспользоваться похожими способами. Так вот, на нынешней территории Торомала поначалу жили разные племена. Или, если выразиться правильнее, несколько обособленных групп. Они по отдельности отвоевывали свою территорию у леса, а потом, когда отвоевали, остались лицом к лицу друг с другом. И тут у них началась битва за ресурсы.

– Почему? – удивился Кайтен. – Ведь у них была своя территория!

– Голые холмы, которые нужно как-то обрабатывать, – подхватила Ретофа. – То ли дело – морское побережье. Те люди привыкли рыбачить. А еще моллюски и водоросли. И рукой подать до группы островов, где подводная живность просто кишит. Выход к морю стал для них важнейшим ресурсом, за который они готовы были рвать друг другу глотки.