Текст книги "Легенды леса 1. За краем леса (СИ)"

Автор книги: Кицуне-тайчо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

========== Продавцы легенды ==========

– Извини, но работники не требуются, – сказал приказчик. – Вчера уже взяли, больше не нужно.

– Понятно, – кисло протянул Кайтен, отступая с крыльца.

Этот ответ не был для него неожиданностью. Скорее, он удивился бы, услышав согласие. Но отказ он получал уже множество раз в одной и той же форме: уже взяли, буквально вчера, позавчера, неделю назад…

Сокращение на заводе оказалось неожиданностью только для него да еще нескольких таких же деревенских лопухов. Местные пронюхали обо всем заранее, предупредили друзей, поползли слухи. Практически все к тому моменту, как владелец завода объявил о закрытии нескольких цехов, успели найти себе местечко. Городские прекрасно понимали: если на улице одновременно окажется несколько сотен человек, работы на всех просто не хватит. Городишко Флоррес мал и почти ничего не производит.

Кайтен сунул руки в карманы своих потертых рабочих штанов, пнул подвернувшийся под ногу камушек, ссутулился и побрел по улице, хмуро уставившись в землю. Следовало признаться себе: его шансы где-то пристроиться и с самого начала были невелики, теперь же они попросту равны нулю. А деньги заканчиваются, да и из заводского общежития скоро придется выметаться. Хозяин, человек, в сущности, мягкосердечный, не выгнал работяг просто на улицу, хотя мог это сделать; он разрешил людям остаться на некоторое время, чтобы найти себе новое жилье. Но и этот срок подходил к концу.

Куда же теперь податься? Нужно уезжать из города, пока есть деньги хотя бы на билет на поезд, и не придется топать пешком в неизвестном направлении. Отправиться в столицу? Нет, страшно. Там, наверное, вовсе никуда без образования. Даже на заводах, говорят, сложная техника, вручную уже ничего не делают. А где взять образование простому деревенскому парню?

Ноги сами принесли Кайтена к трактиру. «Заводской» был излюбленным местом всех здешних рабочих и мастеровых. Но Кайтен зачастил сюда в последнее время потому, что здесь висела на дальней стене доска объявлений. Хозяин трактира разрешал вывешивать все, что угодно, и на доске можно было найти объявления о покупке и продаже вещей, о съеме и сдаче жилья, и, разумеется, о работе.

Полутемный зал практически пустовал, все нормальные люди, все эти предусмотрительные счастливчики работали. Но и сейчас несколько человек находились в трактире: такие же, надо полагать, безработные, как и Кайтен. Без всякой надежды, только по привычке, он окинул взглядом доску, но ничего нового на ней не обнаружил. Разноцветные листки, наклеенные вразнобой, были до боли знакомы, уж сколько дней он внимательно изучал их, пытаясь найти хоть что-то. Кайтен потоптался на месте, рассеянно огляделся. Может, хоть чаю выпить, раз уж пришел? Нет, пожалуй, надо экономить.

В середине зала сидели двое и о чем-то беседовали, но Кайтен, занятый своими мыслями, не услышал ни слова, когда проходил мимо. Теперь он заметил, что один из собеседников встал и, скорчив недовольную физиономию, вышел за дверь. Второй, крупный и бородатый, откинулся на спинку стула, сокрушенно помотал головой. Кайтен уже двинулся было на выход, когда этот человек вдруг сказал:

– Ну никто не соглашается, что ты будешь делать!

Решив, что слова были обращены к нему, Кайтен машинально отозвался:

– На что не соглашается?

Мгновением позже он сообразил, что человек просто говорил сам с собой, но было поздно. Бородач поднял глаза и оглядел Кайтена с ног до головы.

Следует сказать, что с первого взгляда Кайтен производил довольно выгодное впечатление. Высокий, плечистый парень двадцати пяти лет, сразу видно, что физически крепкий, просторная рубаха не скрывает развитую мускулатуру. Лицо его с резкими, грубоватыми чертами нельзя было бы назвать интеллектуальным, но оно не казалось и лицом глупца. И как бы Кайтен не пытался хмуриться и выпячивать челюсть, в его внешности так и просвечивало деревенское простодушие.

– А ты бы, к примеру, взялся? – Бородач оценивающе прищурился.

– А за что?

– Да так, – нарочито небрежно проронил собеседник, – на болото сбегать за ягодами.

Эта простая, безобидная на вид фраза сработала, как пароль, вызвала в памяти Кайтена целый ворох давно забытых образов. Гербарии в толстых альбомах. Увешанные карандашными набросками стены. Маринованное в банке существо, похожее на обычную лягушку. Зимний вечер, метель за окном и толстая свеча на столе. «А еще есть такая болотная ягода. Ее добывают до того, как первый лист пожелтеет, потом она силу теряет».

Кайтен вырос и жил до совершеннолетия далеко на востоке, почти у самого моря. Зимой снег заметал домики до самых крыш, и чтобы ходить друг к другу в гости, жителям приходилось прокапывать целые траншеи. Больше занятий у крестьян в эти недолгие, но свирепые зимы почти и не было. Отец что-то неторопливо мастерил, мать вязала или шила, а маленький Кайтен бегал к старику, живущему на окраине деревни. Старик был охотником. И деревенские относились к нему настороженно, поскольку то, чем он занимался, в сущности, являлось мифом.

С детства Кайтен знал, что есть просто лес, а есть Лес. Древний. Необъяснимый. И, конечно же, опасный. Легенды гласили, что этот Лес ни в коем случае нельзя трогать. Рубить – ни-ни. Он отомстит, немедленно и умело. Как именно отомстит, тут всякий по-своему рассказывал, но большинство сходились на том, что в чаще водятся чудовища. Лес этот, прежде занимавший весь материк, остался теперь только в середине континента. Все известные цивилизованные страны располагались вокруг него, свернувшись этаким крендельком вдоль морского побережья. Некогда Лес победили, оттеснили его от берега, но давно уже, на памяти нескольких поколений, не было никаких попыток подвинуть его территорию еще дальше. Это мистическое пространство охранял, в основном, суеверный страх, ну и, пожалуй, отсутствие насущной необходимости проверять на прочность древние легенды.

Были и другие мифы. Того, кто сумел бы проникнуть в Лес, ждали несметные сокровища. Нет, не банальные груды золота, этого добра и на побережье хватает. В Лесу же можно добыть здоровье, долголетие, неимоверную силу. Все это заключено в тамошних растениях, в листьях, траве и ягодах, и даже в мелких животных, личинках, грибах. Существовали и древнейшие рецепты, по которым можно было изготовить чудодейственные снадобья. Продавались эти снадобья за бешеные деньги.

Тут, конечно, кормилось множество мошенников. Нарви травы на ближайшем пригорке, добавь пряностей для запаха, вот тебе и лекарство. Но те, кто хоть что-то понимал в этом деле, предпочитали покупать у людей проверенных, которые действительно добывают компоненты в Лесу и готовят их по настоящим рецептам. А эти проверенные люди нанимали других заслуживающих доверия людей, тех, кто умел пройти по Лесу и найти в нем то, что им необходимо. Этих-то людей и называли охотниками.

Старик был охотником. Он хорошо покуролесил в молодости, но потом, как он сам рассказывал, страсть к кутежу истощила его сбережения. В старости он поселился в диком захолустье, где и доживал свою жизнь размеренно, неторопливо, лениво. Любопытный деревенский пацаненок понравился ему, и он принялся рассказывать о своей нелегкой, но интересной профессии. По словам старика, приходилось ему сталкиваться и с монстрами, и каждый раз он чудом избегал гибели. Эти захватывающие истории Кайтен слушал, раскрыв рот. И точно так же он слушал потом другие рассказы, уже более прагматичного свойства. Старик собрал огромную коллекцию трав, цветов и ягод, а кроме того, он неплохо умел рисовать. Все это было, по сути, настоящими учебными пособиями, так что можно сказать, Кайтен все же получил профессиональное образование, вот только профессия была несколько необычной.

А потом разразилась эпидемия. Неизвестный вирус убивал девять человек из десяти. Лекарство так и не было найдено. Восточная провинция в считанные дни превратилась в огромное кладбище. Граждане, разумеется, поспешили сбежать, а вот на неграждан всем было наплевать. На всех дорогах расставили полицейские заслоны. «Где паспорт? Ах, нет паспорта! Ну-ка, разворачивайся! Дорога закрыта!» А многие и вовсе не пытались куда-то уехать. Как же бросить хозяйство, скот, поля? Когда люди поняли, какой бедой все это пахнет, стало уже поздно что-то предпринимать.

Из всей семьи Кайтена выжил только он один. Старый охотник сказал ему, что ничего странного в этом нет. На протяжении многих лет перелистывая старые гербарии, он вдыхал чудодейственные флюиды, которые сохранились даже в этих сушеных листьях. Он совершенно даром приобрел часть той силы, за которую богачи выкладывают целые состояния. Его организм стал значительно крепче, чем у прочих жителей деревни, и он справился с вирусом.

Таких стойких оказалось немного, и восточная провинция почти опустела. Когда стало ясно, что выжившие приобрели надежный иммунитет, и зараза не распространится дальше, дороги открыли. Но Кайтен уехал из дома только после того, как умер от старости его наставник. Больше его ничто здесь не держало, а горячему юнцу хотелось свершений, приключений, каких-то невнятных подвигов, да хоть просто увидеть что-нибудь, кроме родной деревни.

И теперь, услышав о болоте, Кайтен усмехнулся.

– Что-то поздно вы спохватились, – заявил он. – В болотной ягоде уже почти и силы нет. Раньше надо было.

Бородач посмотрел на него с невольным уважением и надеждой. Никто прежде не смотрел так на Кайтена, и это было лестно.

– Так ты охотник?

Кайтен почти уже сказал правду, но в последний момент, повинуясь импульсу, передумал.

– Ну да.

И тут же стало стыдно за свое вранье, а еще немного страшно. Вдруг он не справится с тем, что от него требуется. И этот бородач решит, что он трепло бессовестное.

– Ну-ка, парень, сядь, – проникновенно заговорил бородач, понижая голос. – Ты в самом деле охотник? Какая удача! Но тебе ведь работа нужна? Ты ведь поэтому доску изучал?

Кайтен, решив пока не сопротивляться течению, слегка кивнул и настороженно уставился на собеседника.

– Мы и сами знаем, что с ягодой припозднились, – продолжал бородатый. – Искали исполнителей, да что-то нынче охотники в дефиците. Мы уж готовы были кого угодно нанять, проинструктировали бы, да только не идет никто. Боятся. С голоду помирать будут, а в лес не пойдут. Но у нас же столько сырья пропадает! Ягоду как компонент нужно, ты ведь понимаешь, о чем я? Несколько видов препаратов могли бы выпустить. Это ладно, что сила у ягоды идет на убыль. В конце концов, постоянных клиентов мы можем честно предупредить, что эффект будет снижен, подешевле продать, как брак. Но если мы нынче совсем без ягоды останемся, все остальное пропадет. Оно же не хранится! До следующего сезона не долежит. Ты понимаешь, да?

– Конечно, – уверенно кивнул Кайтен. Он и в самом деле понимал. Эти люди за каждую травинку уже заплатили кругленькую сумму. Но без одного-единственного компонента рецепт будет неполон и не сработает, как должен.

– Ну так что? – перешел к делу бородач. – Возьмешься? Слушай, не так уж много контрактов можно найти осенью.

– Еще не осень, – резонно заметил Кайтен. – Но я, если уж честно, новичок в этом деле. – И он слегка покраснел. Врать он толком не умел, а оперировать полуправдами умел еще меньше.

– Мы тебе даже карту дадим, – с воодушевлением заверил бородач, уже почуявший, что контракт у него в кармане. – Ты, если раз сходил, считай, уже умеешь. А нам ягода во как нужна! – Он ткнул пальцем в волосатый кадык.

– Ладно, с картой согласен, – решился Кайтен. – А то я в этих местах…

Договаривать он не стал, потому что очень уж не любил врать.

– Идем, – приказал бородач, поднимаясь. Именно приказал, как человек, привыкший повелевать. Может, все же гражданин, усомнился Кайтен, следуя за ним. С другой стороны, зачем бы ему?

Пришли они в довольно необычное место. Здание выглядело нежилым и полуразрушенным, но в подвале неожиданно обнаружилась новенькая железная дверь. Подвальное помещение носило следы ремонта, где-то в глубине горел электрический свет. Невнятный, неровный шум раздавался со всех сторон. Что ж, примерно так Кайтен и представлял себе все это, когда старый охотник рассказывал о людях, торгующих мифом: смесь таинственности с передовыми технологиями.

Далеко идти не пришлось, проводник Кайтена свернул в первую же дверь. Здесь сидели еще трое, такие же солидные и бородатые. Кайтен, немного стушевавшись, остановился у двери.

– Нашел, – с удовольствием объявил вошедший. – Настоящий охотник. Понадобится только карта, остальное он и сам знает.

При этих словах Кайтен виновато поежился, и один из сидящих, с виду самый старший, пристально уставился на него. Почуял, надо полагать, обман, но вслух ничего не сказал.

– Держи карту, – продолжал тем временем наниматель. – Проще всего тебе будет доехать на поезде вот сюда, – он ткнул пальцем в рисунок. – А дальше пройдешь пешком. Тут вроде не так уж далеко.

Кайтен принялся изучать карту. Это был грубый карандашный рисунок, выполненный с полным игнорированием правил картографии. Свет в помещение падал только через маленькое запыленное окошко под потолком, и многие детали на рисунке были просто неразличимы в таком освещении. Но главное можно было понять. Поездом нужно ехать до конца южной ветки, а оттуда продолжать движение на юг, слегка забирая к западу. Пожалуй, некоторые ориентиры, подписанные на карте, можно будет отыскать.

– Ладно, – окончательно решился Кайтен, – сколько нужно ягод?

– Вот, – один из сидящих протянул ему небольшой берестяной туесок с плотно пригнанной крышкой.

– Хорошо, – кивнул Кайтен, принимая посуду. – И… какова сумма?

Ему сказали, какова. Кайтен приложил все усилия, чтобы сохранить неподвижность лицевых мускулов. Если бы он действительно был охотником, наверняка давно привык бы к таким гонорарам. Слишком явное изумление выдало бы его с головой. Но… на заводе он за год столько зарабатывал! Если выживу, подумал он, точно стану охотником. Дело того стоит.

– Возьми-ка вот это. – Старший из сидящих вдруг сунул руку в ящик стола и вытащил на свет большой револьвер на шесть зарядов. Положил на столешницу и слегка толкнул, так что оружие прокатилось по столу и остановилось на самом краешке.

– Думаете, это поможет против монстров? – криво усмехнулся Кайтен.

– Не думаю, – серьезно сказал его собеседник. – Но, я полагаю, это поможет против людей.

Кайтен сглотнул и взял револьвер.

========== На юг ==========

К общежитию Кайтен брел в глубокой задумчивости. Уезжая из дома, он, конечно, мечтал о приключениях. Но потом оказалось, что места для приключений в жизни нет, если не считать таковыми кабацкие драки за девчонок и ночи, проведенные потом победителем с такими девчонками. Жизнь бывшего деревенского парня стала размеренной, не зависящей более от времени года, время здесь отмерял заводской гудок. Ну, бывает, что сломается станок, случится где-нибудь авария, или отправят всех работяг сражаться с весенним половодьем, но в остальном-то ничего в особенности не происходило. И Кайтен привык к этой усыпляющей размеренности, вырываться из замкнутого круга, что-то менять уже не очень-то и хотелось. Да и зачем вообще что-то менять? Проще было ни о чем не думать.

У него даже девушка была. Это, конечно, не любовь, и они друг другу честно в этом признавались, но обоих устраивало такое положение вещей. Она любила его скромные подарки, а ему требовалась только ее близость, и больше ничего не было в этих отношениях. Она откровенно говорила, что непременно выйдет замуж, если кого-то полюбит, а он нисколько не возражал, потому что жениться не собирался. Только не на ней.

Но вот все разрушилось без всякого его на то желания, никто не спросил, хочет ли он жить, как жил, нужны ли ему эти самые приключения. Ему придется волей-неволей срываться с места и отправляться в мифическую чащу, чтобы, рискуя жизнью, добыть компонент для лекарства, которое ему никогда не доведется попробовать на себе.

Кайтен велел себе прекратить сомневаться и жалеть о принятом решении. Что сказано, то сказано, и отступать поздно. Награда за риск достойная, и этого достаточно. А если он погибнет… да никто не заплачет, и даже девушка эта забудет через неделю. Можно с ней даже не прощаться, ни к чему. Прежняя жизнь его в любом случае закончена. Кайтен не сомневался: если он возвратится живым из этого похода, вряд ли сможет снова вернуться на завод. Приключение изменит его, как изменил некогда переезд в город. Здесь он научился драться всерьез, бить в лицо, блефовать при встрече с сильным противником, не смущаться, предлагая постель очередной девке, ругаться и быть иногда циничным, зато разучился витать в облаках и мечтать о подвигах. Чему-то он научится в лесу?

Сборы не отняли много времени. Скидать в рюкзак немногочисленные пожитки, отдать ключи коменданту, – «Да-да, нашел работу, уезжаю», – да еще зайти в лавку, запастись хоть краюхой хлеба. Хотя недавно изобретенный паровоз стал самым модным средством передвижения, скромный городишко Флоррес еще не успел построить собственную железнодорожную ветку, хоть бы и тупиковую. Но это не беда: если бы Кайтен отправился пешком по западной дороге, он уже через полдня достиг бы небольшой промежуточной станции, откуда оставалось только ехать на юг. К своей подружке Кайтен все же решил зайти: рюкзак уже начал неприятно оттягивать плечи. Не было смысла тащить в лес все барахло и зимнюю одежду, проще оставить ее на хранение. Она – честная девушка, она сохранит. Зато, если он вернется с добычей, он сможет подарить ей все, что угодно. Даже золотое кольцо, как она хотела.

Покончив и с этим (девчонка немного расстроилась, узнав, что он уезжает, но не слишком), новоиспеченный охотник зашагал по пыльной степной дороге на запад. В голове понемногу укладывалось, что с ним происходит, и куда он идет. Настоящее приключение, о котором он всегда мечтал, впору радоваться. Кайтен и радовался, но не так, чтоб бурно, поскольку при мысли о чудовищах все внутри сжималось. Он начал понимать, что не знает, как ему вести себя при встрече с монстрами в лесу. Сражаться? Убегать? Как можно от них защититься? То, что говорил старый учитель, не было полноценным руководством к действию. Скорее, он просто рассказывал о своих приключениях, и у Кайтена сложилось впечатление, что в наибольшей степени успех похода зависел от простого везения. А что, размышлял он, может, и мне повезет. В конце концов, старик не всякий раз встречал в лесу какую-нибудь погань. Такие рассказы Кайтен в свое время пропускал мимо ушей, в детстве про монстров было интереснее.

Железнодорожная станция, к которой вышел Кайтен, была развязкой со множеством ветвящихся путей. Он уже видел такую прежде, когда выбирался из родной деревни, только та была тупиковой. Здесь же прямая, как стрела, рельсовая дорога уходила в обе стороны, на север и на юг, сколько хватало глаз, исчезая где-то вдали в жухлой запыленной траве. Возле станции она внезапно начинала ветвиться направо и налево, разделяясь на множество параллельных путей, снова сливающихся воедино на другом краю станции. В нескольких тупиковых ветках стояли запасные вагоны и сменные паровозы. Сама же станция представляла собой небольшой комплекс скромных неказистых строений. Города в этом месте не было, и потому в строениях размещались только пара мастерских, жилище смотрителей да временные склады торговцев. Порой пассажирские поезда могли простоять на запасном пути несколько часов, и грех было бы упустить такую возможность что-то продать путешественникам.

Кайтен знал, что железная дорога – одна из немногих вещей в государстве, которая управляется централизованно. Как армия. Здесь должен быть полный порядок и дисциплина, иначе поезда начнут сталкиваться между собой на этих длинных перегонах в один путь. Поэтому главное железнодорожное ведомство где-то в столице управляет всеми дорогами и создает единое расписание. И если, допустим, маленький городок Флоррес захочет-таки однажды присоединиться к железнодорожной сети, руководству города придется сперва отправить запрос в столицу. Новую ветку обсудят, прикинут, как по ней будут ездить, а потом уж разрешат строить. Но строить тоже будут работники из ведомства, просто на деньги города, потому что здесь технология. Это вам не сарай на заднем дворе возводить, здесь все должно быть одинаково. И поезд во Флоррес тоже будет ходить не как попало, а строго по расписанию. А вот на таких станциях-развязках встречные поезда стоят, поджидая друг друга, чтобы разминуться. Когда все идет, как надо, эти остановки надолго не затягиваются, но если где-то кто-то сбился с расписания, поезда могут задерживать по нескольку часов. А о том, что где-то проблемы, служителей оповещают по телеграфу. Этим знания Кайтена о железнодорожном сообщении исчерпывались.

Станционный смотритель косился на Кайтена подозрительно. Подобные оборванцы то и дело норовят прокатиться бесплатно где-нибудь под поездом, а это не дело, чтобы бесплатно ездить. Если все будут ездить бесплатно, откуда же возьмет дорога средства на жалование служащим? Эти мысли были крупными буквами написаны на хмуром челе смотрителя. Кататься даром Кайтен не собирался, да и не умел этого делать. Это ж надо незаметно забиться в какую-нибудь страшно неудобную щель и сидеть там в постоянном страхе, что тебя обнаружат. Нет уж, проще купить билет и ехать, как приличный человек. Чтобы как-то успокоить подозрительного служителя, Кайтен спросил у него, когда будет поезд, чтобы совсем-совсем на юг, и узнав, что скоро, стал прогуливаться по перрону взад и вперед, постоянно оставаясь на виду. Пусть не думает этот неприятный тип, что Кайтен имеет намерение прятаться!

Поезд и в самом деле вскоре показался. Огромный, в клубах дыма, зеленый паровоз оглушительно свистнул и принялся сбавлять ход. Самая первая стрелка заставила его свернуть на крайний путь, и теперь он неторопливо выбирался прямиком к перрону. Кайтен чуть отступил назад, разглядывая вагоны, опасаясь ошибочно броситься не к тому. В подобные неловкие ситуации он очень не любил попадать. Мимо проплыл первый вагон, даже снаружи сияющий начищенными металлическими клепками. Сквозь чисто вымытые стекла (как они не запылились? на каждой станции моют?) виднелись бархатные занавески, сверкающие свежей краской потолки. Не сюда. Это вагон для самых богатых. Второй вагон попроще, но тоже очень ухоженный, и даже с перрона видно, что публика внутри приличная. Это тоже для граждан, и вход наверняка по паспорту. А вот при взгляде на два последних вагона Кайтен приободрился и почувствовал себя уверенно. Вот это точно для него местечко. Вагоны были просто покрашены в тот же цвет, что и остальные, и на этом забота о них исчерпывалась. Запыленные стены и окна, никаких занавесочек, да и внутри полный бардак, даже отсюда видать. К одному из этих вагонов Кайтен и направился.

Важный проводник вагона, очень солидный в своем форменном мундире с золотым шитьем, невозмутимо ответил на вопрос Кайтена, доедет ли поезд до нужной ему станции, еще более невозмутимо принял деньги и выдал билет, после чего посторонился, позволяя пассажиру войти внутрь. Обстановка в вагоне была до крайности лаконичной: только простые деревянные скамеечки, на которых расположилась довольно разношерстная публика. Были здесь мелкие торговцы, сидящие в обнимку со своими объемистыми тюками, группа крепких парней в форменной одежде с нашивками, усталые фермеры с фермершами, какие-то бродяги, чей вид не позволял даже предположить, что у них могут оказаться деньги на билеты. Кто-то спал на лавке и свалился, и теперь в проходе торчали его ноги; в дальнем конце возились на полу детишки. На нового пассажира никто не обернулся, и Кайтен, найдя свободную скамейку, скромно пристроился у окошка.

Дорога была долгой. Кайтен сначала смотрел в окно на бесконечные поля и холмы, потом задремал, потом снова проснулся, принялся ерзать, но удобно устроиться уже не получилось. На ближайшей станции он вышел из поезда и погулял по перрону, разминая ноги. Купил пирожок у лоточника. Дорого же они дерут, эти вокзальные торговцы! Ну ничего, утешал себя Кайтен, вот разбогатею и перестану об этом думать. Может даже гражданином стану. А что? Им в чем-то даже лучше живется.

Потом он снова ехал. Время от времени поезд въезжал в перелески, порой заросли подступали так близко к дороге, что ветки касались стенок вагона. Но вся эта растительность не вызывала у Кайтена никаких дурных ассоциаций. Весь лес, который на территории страны, он не такой. Никакие чудовища в нем не водятся, но зато и ничего полезного не растет. Тот лес, древний, первобытный, выглядит, в принципе, так же, как этот, вот только он почему-то другой. Почему, никто не знает.

Утром поезд прибыл на конечную станцию. Зевая и поеживаясь, пассажиры выгружались на платформу. Кайтен надел куртку, закинул за плечи полупустой рюкзак и побрел наугад, прикидывая, как ему быть дальше. Следовало, пожалуй, запасти немного еды, а потом выяснить у кого-нибудь, где здесь дорога на юг.

Город, в который он прибыл, был небольшим, но очень оживленным. Возможно, дело было именно в железнодорожной станции, поскольку возить товары поездами оказывалось намного быстрее и выгоднее. Все улицы вокруг вокзала оказались запружены повозками, суета царила неимоверная, и краем уха Кайтен уловил что-то насчет грузового состава, который сей же час намереваются формировать. С трудом вырвавшись из толчеи, Кайтен зашел в небольшую кофейню, чтобы немного отдышаться.

Нет, Кайтен не намеревался шиковать, заказывая странные напитки и заморские сладости, просто кофейня была тихой, а ему позарез требовалось собраться с мыслями. Оказалось, что он очень удачно зашел. Хозяин кофейни, еще пустующей в этот ранний час, был расположен к болтовне, и всего за одну маленькую чашечку кофе Кайтен разузнал все, что ему требовалось. Ему рассказали, где подешевле можно купить провизию, и посоветовали дождаться полудня, а потом ловить попутку, поскольку «они все товары к поезду привезли, тут их купцами продали, те на поезд погрузят, а крестьяне-то обратно по деревням поедут, так вот тебя и подвезут». Советы показались Кайтену дельными, и он поступил в соответствии с ними.

И вот уже вечером Кайтен спрыгнул с телеги на очередной развилке, попрощался с попутчиком, и телега покатила налево, а Кайтен немного перевел дух: он порядком устал обсуждать перспективы на урожай и возросшие цены на корма. Теперь оставалось только пройти немного прямо, миновать рощицу из тощих березок, и уже вот там…

А там началась полоса отчуждения. То есть, Кайтен теоретически знал, что она там есть, но как-то забыл, и теперь был неприятно поражен открывшимся зрелищем. Тонкий древесный подрост безжалостно изломан, втоптан в грубо распаханную землю. На этой изуродованной почве росла пучками жесткая выцветшая трава, да еще колючки нескольких сортов чувствовали себя привольно.

В этих местах у крестьян была давняя традиция: едва выпадет первый снег, нужно идти и чистить полосу, чем шире, тем лучше. Прежде просто вырубали топорами все подряд, теперь же техника пришла на помощь человеку, позволяя нанести больше разрушений. Легенда гласила, что подобная мера защищает от монстров. Кайтен не был уверен, что нынешние крестьяне по-прежнему верят в чудовищ леса, но традиция пока соблюдалась. Когда живешь так близко к лесу, хочется подстраховаться.

Преодолевая отвращение, Кайтен пробился сквозь заросли колючек, миновал хрустящую под ногами пустошь и оказался непосредственно у границы леса. Только теперь он позволил себе приглядеться внимательнее к этому месту. И оно ему не понравилось. Деревья на опушке тянули к человеку свои длинные ветки. Под густыми кронами стояла зловещая тишина. Наверное, просто разыгралось воображение, вот только Кайтену казалось, что кто-то в лесу разглядывает его. Смотрит пристально, оценивающе, презрительно. Так-так, кто это тут у нас пришел. Такой маленький. Такой глупый. Так легко раздавить его, пустить на корм зверям и деревьям.

Кайтен решительно помотал головой, отгоняя наваждение. Да, учитель предупреждал, что лес живой. И при этом он был уверен, что к человеку лес вовсе не враждебен. Нужно просто держаться скромно, словно ты пришел в гости, и все будет в порядке. И все же, прежде чем ступить с сухой, обожженной солнцем травы пустыря на зеленую и мягкую траву леса, Кайтен остановился, достал из рюкзака револьвер и приладил кобуру к поясу. Не было никакой уверенности, что выстрел действительно может остановить чудовище, но тот старик не зря упоминал о людях. Поговаривали, что какие-то дикие люди там, в глубине леса, живут. И уж им-то попадаться никак не стоило.

А потом Кайтен глубоко вздохнул, поправил лямки рюкзака и решительно зашагал вперед.

========== Всадник ==========

Это на карте казалось, что идти недалеко, а на деле он шел и шел, но ни одного из ориентиров найти не мог. Кайтен начал подозревать, что сбился с пути. К примеру, он уже должен был выйти к оврагу, а того все нет и нет. Но это не очень беспокоило начинающего охотника. Главное – не сбиться с направления. Если он будет идти все время на юг, он вряд ли сможет промахнуться мимо полосы болот, а уж там ягоды отыщутся. А потом развернуться и идти на север, и лес когда-нибудь кончится. А там дорога вдоль всей границы, там люди, там он уже не потеряется. Лишь бы солнце не скрылось за тучами слишком надолго.

Между тем, обстановка оставалась мирной. Может быть, лес убедился, что пришелец не собирается причинять вреда, по крайней мере, Кайтен перестал чувствовать себя неуютно. Или просто привык. Он все еще вздрагивал от звуков, но постепенно убеждался, что звуки эти точно такие же, как в том лесу, что окружал его родную деревню. Возились в ветвях птицы, перекликались, кто-то долбил ствол дерева, кто-то с шумом дрался. Мелкое зверье в нижнем ярусе занималось примерно тем же самым. Человека они особенно не боялись, останавливались посмотреть, прежде чем броситься наутек. Мыши и белки, так те и вовсе не убегали.

И все же лес отличался. Неухоженный, густой, кроны перепутались, упавшие стволы гниют под ногами. Возле человеческого жилья обычно все растаскивают, что для дела, что просто на дрова. Натаптывают дорожки, а полянки вытаптывают, собирая грибы и ягоды. Здесь же словно вовсе никто никогда не ходил. Несколько раз Кайтен попадал в такие заросли, что натурально застревал в них, и выбраться удавалось с трудом.

Он переночевал во мху, а утром ни свет, ни заря помчался дальше, пытаясь согреться ходьбой. Как же холодно на воле на рассвете! В городе он совсем забыл об этом. И все же ему начинало нравиться его путешествие. Он вспомнил, как приятно вот так ходить по лесу, слушать не грохот станков, а пение птиц, и ты сам хозяин своему времени, и мастер не примчится и не станет орать, что ты не успеваешь выполнить дневную норму… Нет, странно было уехать на приключениями и застрять на заводе.