Текст книги "Легенды леса 1. За краем леса (СИ)"

Автор книги: Кицуне-тайчо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

Кайтен шел так два дня, но не нашел не только оврага, но и реки, к которой должен был выйти. Либо карта оказалась не точна, либо он сам заплутал, выбрал неверное направление. Но он был уверен, что продолжает движение на юг, уж ориентироваться по солнцу деревенский парень умел с детства. И тогда, если составитель этого подозрительного листка не наврал, он все равно выйдет к болотам. Рюкзак значительно полегчал, и Кайтен уже оглядывался по сторонам, прикидывая, что здесь можно есть.

Это случилось утром третьего дня. Кайтен уже расслабился, решив, что все обойдется, что легенды врали, как вдруг, выйдя на прогалину, заметил впереди темный силуэт. Существо немедленно обернулось на звук его шагов, и тогда охотник разглядел его и побледнел от страха. Зверь не походил ни на что. Встав на задние лапы, он оказался бы вдвое выше Кайтена. Широченная грудная клетка, горбатая спина, мощные когтистые лапы, сплюснутая корявая голова, состоящая как будто из одних челюстей, нелепые круглые ушки и полное отсутствие ноздрей. Тварь глухо зарычала и размеренно побежала в сторону человека.

Первое, что пришло Кайтену в голову, это пистолет. Не зря же он прилаживал его на пояс, и оружие всю дорогу оттягивало ремень. Он быстро выхватил револьвер и выстрелил, почти не целясь, в широкий приплюснутый лоб. Выстрел оказался удачным, между глаз существа образовалась дырка, вот только продвижения его это не остановило. Дыра чернела, как третий глаз, но на бурой шкуре зверя не было следов крови. Пасть распахнулась, обнажая чудовищные кривые клыки, и из широкой груди исторгся устрашающий рев. «Ерунда какая-то, – слишком уж отчетливо подумал Кайтен. – Где же язык?» А потом думать об этом стало некогда, поскольку нападающий прибавил ходу. В несколько прыжков он преодолел разделяющее их расстояние, и Кайтен едва успел отступить за ствол дерева.

Хищник обиженно зафыркал, грузно прыгнул в сторону, огибая препятствие. Кайтен не придумал ничего лучше, как пнуть его в челюсть. По ощущениям – все равно, что пинать резиновую шину. Что-то упругое, жесткое, совершенно однородное, словно там, внутри, никаких костей. Тварь не растерялась и мгновенно вонзила ему в голень все четыре клыка. Других зубов у нее, кажется, не было. Кайтен взвыл, дернулся, – клыки располосовали мышцы, – но каким-то чудом сумел вырваться. В следующий миг он уже обнаружил себя в паре метров над землей: оказалось, что он бессознательно взлетел на ствол дерева, у которого стоял.

Чудовище грозно заревело, и Кайтен уже совершенно целенаправленно принялся карабкаться выше. Ствол был подходящей толщины, чтобы удобно обхватить его руками и ногами, только вот беда: веток на нем не было совсем. Подвернулся сухой сучок, но тут же обломился, стоило попытаться ухватиться за него. Вообще-то Кайтен умел лазать по деревьям, вот только ветви были бы очень желательны. Он поглядел вверх. Нижняя ветка располагалась, кажется, не слишком далеко. Если добраться, можно расположиться достаточно удобно и спокойно ждать, пока этому существу внизу надоест его караулить.

Кайтен перехватился еще раз, но тут несколько чешуек коры оборвалось под подошвой его грубого ботинка, и он немного сполз вниз. Замер в испуге, думая, что сейчас скатится совсем. Немного перевел дух, попытался продвинуться выше. Тут некстати напомнила о себе раненая нога. А ведь, кажется, не добраться. Совсем беда. В ветвях еще можно было бы отсидеться, а вот на стволе долго не провисишь, уже мышцы сводит от напряжения.

Некоторое время Кайтен размышлял над своим бедственным положением, пытаясь сдвинуться с места, пока не стало слишком поздно. А потом произошло что-то еще. Послышался треск сучьев, топот тяжелых лап, кто-то большой ломился через кусты совсем недалеко отсюда. Кайтен украдкой глянул вниз. Еще одна тварь? Может, они перебьют друг друга?

Тварь внизу действительно оказалась. Она походила на ящерицу, если ее раскормить до размеров быка и поставить на более длинные и мощные ноги. Проблема виделась только в том, что на спине ящерицы сидел какой-то человек. Больше Кайтену ничего не удалось разглядеть, поскольку он снова начал соскальзывать, и ему пришлось сосредоточиться на том, чтобы удержаться. Пока он на слабеющих руках пытался подтянуться, под деревом уже все случилось. Послышался душераздирающий рев, что-то тяжелое ударилось о ствол, так что он содрогнулся до самой макушки, последовала короткая возня, сопровождающаяся рычанием и хрюканьем, а потом все стихло.

С большой опаской Кайтен снова глянул вниз. Твари, напавшей на него, там не оказалось. Не было видно и следов крови. Куда же оно делось? И кто его прогнал? Ящер вместе со своим всадником оставались довольно далеко от места действия.

Человек спрыгнул со спины своего скакуна и подошел немного ближе. Теперь его можно было разглядеть. Молодой мужчина, наверное, немногим старше Кайтена. Стройный, худощавый, но вполне атлетического сложения. Бесстрастное лицо с правильными, тонкими чертами, черные волосы чуть ниже плеч. Одет незатейливо: простейшего кроя штаны и рубаха из неотбеленной ткани; но рубаха не такая, как у Кайтена, а без пуговиц, и даже на вороте никаких застежек. Подпоясан узким плетеным шнурочком, а на ногах тонкие и очень мягкие кожаные сапожки. И никаких признаков оружия.

Всадник заложил руки за спину и некоторое время разглядывал Кайтена с выражением вежливого и сдержанного любопытства на лице. Потом спокойно сказал:

– Слезай.

Он говорил на древнем всеобщем языке, но это Кайтена нисколько не удивило. С пеленок он знал, что все нормальные люди двуязычны. Владение своим национальным и древним языками вменялось в обязанность любого жителя материка. На всеобщем языке полагалось обращаться к любому незнакомому человеку, в национальной принадлежности которого ты не уверен; таково было единственное международное правило вежливости, установленное на континенте. В родной деревне у Кайтена, конечно, не было достойной практики, но зато в городе он неплохо отточил навыки, поскольку иностранцы среди горожан попадались нередко. А потому он не удивился и только отрицательно помотал головой.

– Слезай, – еще раз терпеливо повторил всадник, – а то через пару минут свалишься.

А ведь пары минут мне тут не просидеть, подумал Кайтен. Мышцы дрожали, из-под ног снова сорвались кусочки коры. Но слезать прямо в лапы к этому? Старый учитель Кайтена ничего не рассказывал ему о дикарях, поскольку лично никогда не встречался, но вот легенды о лесных жителях ходили разные. Поговаривали, будто бы ушли сюда какие-то люди, не то разбойники, не то что-то вроде, стали жить своим хозяйством, а людей из города не терпят по причине старых счетов. А другие рассказывали, что люди в лесу всегда жили, что это грубые варвары, промышляющие охотой и собирательством, что свою территорию они ревностно охраняют от вторжения. Какие из легенд правдивы, Кайтен прежде не задумывался, но в любом случае было бы опрометчиво спускаться к человеку, только что одолевшему гигантского зверя. Тем более, его верховой ящер размером еще побольше того хищника. Только и на дереве дольше оставаться невозможно. В отчаянии Кайтен еще раз заглянул вниз и тут различил слабый стальной отблеск между корней дерева. Пистолет, который он выронил, сам того не заметив.

– Ладно, слезаю, – буркнул Кайтен и принялся осторожно соскальзывать по шершавой коре.

Дикарь, к счастью, ближе не подходил, стоял в нескольких шагах от дерева, и маневр охотника имел шансы на успех. Нащупав землю и стараясь не наступать на раненую ногу, он отлепился от ствола, тут же молниеносно нагнулся, подхватил револьвер и направил его в сторону человека.

– Слушай, я тебе, конечно, благодарен, что ты убил эту тварь, и все такое. Но теперь просто иди своей дорогой, ага?

На лице всадника не дрогнул ни один мускул, хотя глаза теперь пристально следили за пистолетом.

– Стреляй, – спокойно предложил он, чуть разводя ладони в приглашающем жесте.

Руки Кайтена предательски задрожали. Угрожать – ладно, но стрелять он не был готов. Стрелять в безоружного, смирно стоящего человека… Если бы он умел такое, он стал бы солдатом. В армии сытно, думать ни о чем не нужно, вот только надо уметь убивать. Просто так, по приказу. На такое Кайтен не чувствовал себя способным, потому никогда и не рассматривал этот вариант.

– А, черт бы тебя побрал, – обреченно выругался он, уронил пистолет и, прислонившись спиной к дереву, обессилено сполз на землю. Будь что будет, решил он, если начнет убивать, наверное, смогу выстрелить.

Дикарь сделал еще несколько шагов, приближаясь к Кайтену. По лицу его по-прежнему ничего нельзя было прочитать, кроме все того же выражения сдержанного интереса. Рука Кайтена снова нащупала на земле рукоять револьвера. Оружие придавало некоторую уверенность, в остальном же сил на сопротивление почти не осталось. Раненая нога совершенно онемела.

– Цапнул? – равнодушно спросил дикарь. Он внимательно разглядывал пропитавшуюся кровью штанину охотника.

– Тебе какое дело? – недружелюбно огрызнулся Кайтен.

– Закатай штанину. Нужно посмотреть.

Кайтену и самому не терпелось посмотреть, тем более что ботинок явно наполнился кровью, но он заупрямился. В самом деле, явился непонятно кто, что ему нужно, не объясняет.

– Да ты сам-то вообще кто такой? – проворчал он, не спеша исполнять предложенное.

– Мое имя Ан-Таар, я страж семьи Ан, – охотно объяснил варвар, но яснее не стало.

– И что тебе от меня надо?

– Хочу помочь. – Дикарь совершенно не обращал внимания на недружелюбный тон охотника.

– Ты уже помог, – буркнул Кайтен. В благие намерения чужака не верилось. – Дальше я как-нибудь сам выкручусь.

– Тебя укусила тварь, – все так же ровно проговорил Ан-Таар. – Это опасно. Сам ты не выкрутишься.

– Ладно, черт с тобой. – Кайтен осторожно поддернул штанину. На голени виднелись четыре рваные раны, оставленные клыками, и кровь обильно стекала в ботинок. Ан-Таар присел на корточки и принялся внимательно разглядывать его ногу.

– Кость не задета, – резюмировал он. – Это хорошо. Сиди так. Нужно обработать.

И он направился к своему ящеру, который смирно стоял, где оставили. На крупе животного были закреплены сумки, в которых и принялся рыться страж. Кайтен тем временем лихорадочно соображал, как ему быть дальше. Загадочный чужак не проявлял признаков агрессии. Не попытался отобрать у охотника пистолет даже после явной угрозы. Намеревается оказать медицинскую помощь. Вот только подозрительно, что ничего не спрашивает, кто, откуда, зачем… Не может же ему быть безразлично, кто забрался на его территорию! Всадник извлек из седельных сумок флягу и какой-то сверток, с которыми направился обратно к охотнику.

– А где же это существо? – спохватился вдруг Кайтен. – Которое ты убил?

– Вот оно, – Ан-Таар небрежно пнул ногой какой-то невнятный предмет. Кайтен вгляделся… и обомлел. Это была лапа. Та самая когтистая лапа, которую он видел не так давно у нападавшего на него зверя, теперь валялась оторванная. Она была одного цвета изнутри и снаружи, все того же бурого, никаких признаков костей, мяса, сухожилий.

– Что это за черт? – выговорил Кайтен, чувствуя, как на голове шевелятся волосы.

– Идеальное существо, – пояснил страж. – Я хочу сказать, это чистая идея.

– Тогда это очень плохая идея, – пробормотал Кайтен.

– Совершенно верно.

Ан-Таар снова присел на корточки возле охотника, бесцеремонно потянул его за лодыжку и принялся поливать раны водой из фляги. Ощущения были скорее приятными, и Кайтен не стал возражать. Вода, смешиваясь с кровью, стекала на траву, и он следил за ней, как завороженный. Закончив поливать, страж порылся в свертке, который оказался полотняным мешочком, извлек что-то вроде гигантской таблетки и протянул Кайтену.

– За щеку, – коротко распорядился он. – Не вздумай жевать или глотать. Все, что останется, выплюнь, иначе заработаешь расстройство желудка.

– А что это? – опасливо спросил Кайтен, принимая таблетку двумя пальцами. За щекой она, конечно, могла бы поместиться, вот только выглядеть это будет, как флюс.

– Обезболивающее. Несколько видов трав. Полезен только сок, а сами стебли ядовиты.

– Что, сильно ядовиты? – испугался Кайтен.

– Тошнить будет, – невозмутимо отозвался Ан-Таар.

Кайтен немного поразмыслил и сунул таблетку за щеку. Этот лесной житель не походил на лгуна. При всем своем простодушии охотник умел чувствовать обман. Ложь всегда заставляла его бессознательно насторожиться. Но страж, кажется, был столь же прямолинеен, как и он сам.

– А перевязать рану ты не собираешься? – напомнил он, поскольку дикарь больше ничего из своего мешочка не извлекал.

– Позже, – сказал тот. – Видишь ли, грубо говоря, твари ядовиты.

– Серьезно? – Кайтен вдруг почувствовал себя еще хуже, чем до сих пор.

– Это условно, – пояснил Ан-Таар. – Очень скверно, когда тебя кусает такая плохая идея. То, что осталось у нее на клыках, мы сейчас можем удалить, просто промыв рану и позволив стечь крови.

– Но это же опасно, когда столько крови вытекает, – обеспокоенно перебил его Кайтен.

– Справиться с кровопотерей легче, чем с ядом.

– Да?

– Да. Но это не главное. Суть в том, что во всяком таком укусе есть что-то еще. Что-то, на что я не могу воздействовать обычными методами. Лечить такие раны умеют только наши ведьмы. Поэтому тебе придется поехать со мной.

Кайтен ошеломленно уставился на него.

– А если я откажусь?

– Останешься без ноги, – невозмутимо ответил страж. – Это как минимум. Но скорее всего умрешь. У вас не умеют лечить подобные раны.

– А у вас умеют?

– Я же сказал.

Все это было для Кайтена немного чересчур. Стать калекой в его положении означало превратиться в побирушку, а попрошаек охотник никогда не жаловал. Прежде ему казалось, что это сплошные обманщики, наглые тунеядцы, давящие на жалость. И вот представить среди них себя самого, никому не нужного по причине увечья, неспособного ни на какую работу, поскольку знаний ноль…

– Черт, кажется, у меня нет выбора, – пробормотал он.

– Выбор всегда есть, – философски заметил Ан-Таар. – Но в твоем случае он и в самом деле невелик, – добавил он.

– Подожди, давай с самого начала, – Кайтен поднял руки. – Если я поеду с тобой, что будет?

– Тебя вылечат. Тебе нужно только дотерпеть до нашего селения.

– А потом?

– Как скажешь. Могу отвезти тебя на это же место, могу в любое другое.

– Вот так, да?

Кайтен разглядывал стража с недоумением. Ну вот не похоже, что он врет, не похоже, и все тут! Но откуда тогда могли взяться легенды, в которых дикари представали кровожадными и свирепыми? Да тут еще таблетка за щекой размокла, и Кайтен, постоянно сглатывая пропитанную травяным соком слюну, заметил, что мысли его путаются.

– Думаю, обсуждение пора сворачивать, – заявил Ан-Таар. – Сейчас самое главное – спасти твою жизнь. Обо всем остальном мы сможем подумать и позже.

Он извлек из своего мешка тряпицу и в несколько быстрых движений перевязал ногу Кайтена. Потом оглянулся на своего зверя, и ящер, повинуясь одному только взгляду, подошел ближе. Теперь Кайтен смог разглядеть его получше. Здесь, вблизи, сходство с ящерицей заканчивалось на голой коже. Морда зверя была почти треугольной, кончик носа загибался вниз, производя впечатление клюва. Глазки маленькие, круглые и умные; небольшие кожистые складки образовывали что-то вроде ушных раковин, а сразу за ними росли полукругом длинные перья. Эти перья ящер то укладывал вдоль шеи, то топорщил широким веером. Из сбруи на нем были только несколько ремней, удерживающих поклажу; ни седла, ни поводьев.

– Вставай, – страж потянул Кайтена за локоть. – Сядешь позади меня и станешь держаться. Больше от тебя ничего не потребуется.

Он лихо заскочил на спину своего ящера, и Кайтен, покачивающийся на одной ноге, подумал, что на такую верхотуру ему нипочем не забраться. Но тут зверь лег на брюхо.

– Залезай. – Ан-Таар нетерпеливо мотнул головой. – Сумеешь?

– Ага, – буркнул Кайтен, с трудом вскарабкиваясь на круп ящера.

Он полагал, что зверь теперь начнет подниматься вперед на задние ноги, потом на передние, и приготовился к тому, что сейчас его швырнет вперед, а может и назад, если эта тварь все сделает наоборот. Но ящер поднял себя одним движением, так что седоки ни на мгновение не потеряли равновесия. Зато потом побежал, раскачиваясь и подпрыгивая так сильно, что Кайтен невольно обхватил за пояс своего спутника.

Несмотря на тряску, охотника скоро начало клонить ко сну. У себя в деревне он привык ездить верхом на лошадях и считался неплохим наездником, но сейчас никак не мог удержаться. Он непрерывно сползал, потом спохватывался, принимал более устойчивое положение, но после снова забывался и терял равновесие. К тому же глаза слипались и путались мысли, и неожиданно Кайтен обнаружил, что за щекой его все еще находятся остатки травяной таблетки, и что половину ее он, похоже, проглотил. Он поспешно сплюнул.

– Что со мной? – спросил он стража.

– Все в порядке, – невозмутимо отозвался тот. – Не волнуйся. Так действует снадобье, которое я тебе дал. Постарайся все же не заснуть, а то свалишься.

– Зачем ты мне дал эту гадость? Я же сидеть не могу!

– Если бы я не дал тебе ее, ты бы тоже не смог усидеть, но только от боли. Эти раны очень болезненные. Просто ты не успел этого заметить.

Потом как-то сразу наступил вечер. Обнаружив это, Кайтен понял, что все-таки заснул, ухитрившись каким-то чудом не свалиться на землю. Страж остановил ящера у широкого ручья и теперь осторожно стаскивал вниз своего пассажира. Должно быть, действие лекарства заканчивалось, поскольку нога отозвалась резкой болью.

– Давай, снимай ботинок и вымой ногу, – деловито распоряжался Ан-Таар. – Здесь мы остановимся. Ящеры не любят бегать по ночам, да и тебе нужен отдых.

– Ладно, ладно, сейчас проснусь, – Кайтен принялся отчаянно тереть глаза.

Пока он приходил в себя, страж уже наполнил водой фляги, набрал хворост и принялся разводить огонь. Наконец, взяв себя в руки, Кайтен разулся и полез в ручей. Ботинок он тоже тщательно прополоскал, надеясь подсушить его на костре. Ан-Таар тем временем водрузил на огонь котелок и принялся распаковывать поклажу. И только глядя на него, Кайтен вдруг сообразил: вот это, которое смутно мешает ему всю дорогу, это же его собственный рюкзак, по-прежнему висящий на плечах! Ничего не скажешь, действенная у них тут в лесу анестезия. Кайтен стянул рюкзак и бросил его к сумкам стража. Может, утром прицепит на ящера вместе со своими.

– А это ничего, что мы так долго едем? – беспокойно спросил охотник, падая на траву рядом с костром. – Отрава, все-таки.

– Мы будем на месте уже завтра, – спокойно откликнулся Ан-Таар. – Ничего страшного с тобой не случится. Ты вообще хорошо держишься.

В сумке стража обнаружились овощи и мясо, но вид их отчего-то не вызывал у Кайтена аппетита. Ан-Таар сунул ему небольшой шарик, словно слепленный из мелких крупиц непонятого вещества.

– Тебе лучше съесть это, – сказал он. – Мясо для тебя сейчас слишком тяжелая пища. А здесь чистая энергия, на меду.

Кайтен сунул шарик за щеку. Это было что-то вроде очень твердого, но вкусного печенья; прежде ему не доводилось пробовать подобных сладостей. Эффект от него действительно оказался быстрым: к тому времени, как страж заварил в котелке чай, Кайтен полностью проснулся и снова начал соображать.

– А что это ты ничего у меня не спрашиваешь? – подозрительно спросил он стража. – Кто такой да откуда взялся…

– Хочешь – расскажи, – невозмутимо отозвался страж.

– Не хочу! – попробовал Кайтен наудачу.

– Тогда почему тебя расстраивает, что я не спрашиваю?

Кайтен даже растерялся. Подобная постановка вопроса не приходила ему в голову.

– Да потому что… Ну ты же вроде должен охранять свою территорию. И не пускать чужих. Знаешь, что про вас рассказывают? – И Кайтен с воодушевлением пересказал несколько самых распространенных легенд о дикарях. Ан-Таар слушал с интересом, не перебивая, но в конце лаконично резюмировал:

– Чушь.

– Да? А чем же тогда ты занимаешься? И как ты оказался там так удачно, что спас меня?

– Я выслеживал эту тварь, – спокойно пояснил Ан-Таар. – Но она умело скрывалась от меня. Потом я услышал выстрел…

– Ага, – пробормотал Кайтен. Это звучало достаточно убедительно. – А зачем ты ее выслеживал? Если в ней даже мяса нет.

– Сейчас не время для таких разговоров, – решительно покачал головой страж. – Тебе сейчас слишком трудно соображать, и нога наверняка уже болит. Позже, пока будет заживать твоя рана, ты услышишь все истории, какие захочешь. А теперь пей чай и ложись спать.

Кайтен повиновался. А куда было деваться? Чай оказался душистым и вкусным, но от него со страшной силой потянуло ко сну. Ан-Таар завернул охотника в одеяло, и Кайтен даже не успел подумать, как же будет устраиваться на ночлег он сам. Уснул, едва вытянулся во весь рост.

Дальнейшее воспринималось, словно сквозь мутное стекло. Кайтен даже не был уверен, что действительно проснулся утром, а не видел во сне, как страж снова погрузил его на спину ящера, заставил есть еще одну таблетку, как они перебрались вброд через ручей, и вода холодила босые ноги. Потом была тряская рысь, яркие солнечные блики, режущие глаза, гомон каких-то птиц, тупая, ноющая боль ниже колена, жесткое плечо, на которое он опирался щекой, незнакомый травяной запах от рубахи стража, чужие голоса, произносящие бессмысленные звуки, тошнота и темнота.

========== Семья Ан ==========

Из темноты раздавался довольно мелодичный речитатив, так в старых сказках полагалось читать заклинания. Кайтен стал вслушиваться, то так и не сумел разобрать ни слова, хотя по звучанию это был как будто всеобщий язык. В торопливой речи прослеживалась определенная мелодия, странная, непривычная, но завораживающая. И все же Кайтен решил открывать глаза, поскольку любопытство оказалось сильнее желания слушать дальше.

Он увидел потолок и некоторое время изучал его. Отчетливо виднелись только несколько бревен, с одной стороны они располагались выше, с другой немного ниже, а вот настил между этими бревнами, почти не освещенный, невозможно было разглядеть. Свет был неровный, дергающийся, как от открытого огня. Не свеча. Возможно, камин или что-то в этом роде. Кайтен попытался повернуть голову, чтобы найти ответ на этот вопрос. Пение тут же прекратилось.

– Очнулся, – радостно сообщил тот же голос, который только что читал заклинания. – Наконец-то.

Голос был женский. Даже нет, скорее старушечий.

– Ладно, вру. – Послышался скрипучий смех. – Ты быстро оклемался. Всего сутки провалялся, с другими и похуже бывает.

Поднапрягшись, Кайтен поднял голову. У него в ногах сидела маленькая сухонькая бабушка, завернутая в бесформенное, зато белоснежное одеяние. В широкой улыбке насчитывалось ровно три зуба.

Кайтен хотел спросить, кто она такая и что делает у его постели, но не сумел вытолкнуть из пересохшего горла ни единого звука. Впрочем, старуха словно прочитала его мысли.

– Звать меня Ан-Мару, и я ведьма, – почти нараспев сообщила она.

Ведьма? Кайтен вспомнил, как страж говорил ему, что ведьмы умеют лечить раны. Он мигом вспомнил все, что с ним произошло, и что волновало его накануне. Приподнявшись на локтях, Кайтен оглядел себя, но понять ничего не смог, поскольку был полностью накрыт одеялом, но зато сумел совладать с голосовыми связками:

– А что с моей ногой? Я не стану калекой?

– Конечно, нет! – Ан-Мару снова скрипуче рассмеялась. – Скоро станешь бегать еще лучше, чем раньше. Если будешь меня слушаться, разумеется.

– Буду, – немедленно пообещал Кайтен.

– Ну вот и умница, – удовлетворенно кивнула старуха.

– А где я? – полюбопытствовал Кайтен. – Ничего не помню. Как я сюда попал? Я ведь совсем заснул, как же я на этом звере-то удержался?

– Конечно, заснул. Таар тебя к себе веревкой привязал, чтобы ты не свалился. Совсем плохо тебе было.

– Да мне от его травы плохо было, – проворчал Кайтен.

– Посмотрела бы я, как бы ты без лекарства доехал, – широко улыбнулась ведьма. – Таар вот тоже тот раз… Учеником еще был, но я его с детства знаю. Молодой да горячий. Поехал с пустыми руками на тварь охотиться один. Ну и цапнула она его. Так весь зеленый вернулся. А он терпеливый, Таар, его хоть на кусочки режь, не пикнет. Но тогда и его проняло. Три дня без сознания валялся, а ехать ему было всего ничего. А ты, видишь, за день отошел. Нет, зря на Таара не наговаривай, он все правильно сделал.

– Ну ладно, – буркнул Кайтен, немного смущенный этой отповедью.

– Ты отдыхай теперь, – сказала Ан-Мару. – А и я пойду. Сутки ведь тебе пела, не переставая.

– Серьезно? – Кайтен смутился. – А больше никак нельзя было? Я как-то все иначе себе представлял.

– Это как, например?

– Ну там… травы какие-нибудь, снадобья.

– И травы, конечно, и мази, – старуха покивала. – Только этого мало. Это рана, нанесенная силой духа, и лечить ее надо тоже силой духа. Песня – верное средство.

– Ну так-то и этот, Ан-Таар, мог спеть.

– Не мог, – строго сказала Ан-Мару. – Сила-то у него большая, только разрушительная. А у меня созидательная. Не может человек одновременно две силы в себе взращивать, душу пополам порвет. Приходится выбирать. Так что одни умеют уничтожать, другие создавать. У ведьм сила особенная. И у стражей. У всех особенная. А ты спи.

Кайтен рухнул на подушку, как подкошенный, и уже не увидел, как старая ведьма вышла за дверь.

Сон однако не шел, и Кайтен принялся прислушиваться к своему самочувствию. Мышцы занемели, но скорее приятно, чем нет, и голова стала достаточно ясной, но вот физиология уже напоминала о себе. Кайтен не был уверен, что сумеет подняться, и, чтобы отвлечься, принялся разглядывать обстановку. Помещение было небольшое, но, впрочем, и не чулан. Стены странные. Там, где потолок был повыше, возвышалась каменная кладка, дверь прорублена в бревенчатой стене, а рядом вовсе что-то вроде заплаты: между подпирающими крышу столбиками прибиты неровные необработанные доски. Так бывает, когда делают земляную стену, засыпая грунтом пространство меж двух таких вот деревянных основ, но Кайтен прежде не видел, чтобы таким способом строили человеческое жилище.

На стыке между каменной и земляной стенами располагался грубый каменный очаг, не камин, конечно, но что-то похожее. Открытое пламя весело плясало в небольшой нише, дым уходил в трубу. Кроме очага, в комнате больше ничего не было, только постель точно в середине плотно утоптанного земляного пола. Свою постель Кайтен ощупал повнимательнее. Толстый слой соломы, на нем большущая пушистая шкура, сверху еще несколько полотняных одеял. Подушка представляла собой набитый травой валик. Грубоватое ложе, но вставать с него не хотелось совершенно. Так что Кайтен просто лежал, уставившись в потолок, пытаясь уловить хоть какие-то звуки снаружи и гадая, какое нынче время суток, – окон в комнатке тоже не оказалось.

Долго оставаться в одиночестве ему не дали. Отворилась без звука дверь, и появился Ан-Таар собственной персоной. Кайтен снова заерзал, приподнимаясь на локтях.

– Я увидел, что Мару вышла отсюда, – сказал страж. – И понял, что ты уже очнулся.

– Она в самом деле просидела тут со мной целые сутки? – недоверчиво спросил Кайтен.

– У нее такая работа, – невозмутимо отозвался Ан-Таар. – А я зашел убедиться, что с тобой все в порядке. Мне нужно будет снова уехать, но ты ни о чем не беспокойся, семья о тебе позаботится.

– Я ей даже спасибо не сказал, – смущенно пробормотал Кайтен.

– Еще скажешь, – успокоил его Ан-Таар. – Лечение происходит не так быстро, как тебе хотелось бы. Но я тут сообразил, что до сих пор никто не спросил твое имя. Если не хочешь, можешь не говорить, – добавил он. – Но должны мы тебя как-то называть.

Кайтен смутился окончательно.

– Да нет тут никакой тайны. Я и все остальное могу рассказать. Это я просто так сказал. Меня зовут Кайтен. Просто я…

– Не доверяешь нам, – закончил за него страж. – Ничего удивительного, если у вас и в самом деле рассказывают такие байки. Но, надеюсь, ты не станешь мешать нам помочь тебе?

– Не стану, – буркнул Кайтен.

– Хорошо. Тебе сейчас что-нибудь нужно? Вряд ли ты успел проголодаться, но…

– Нужно, – тут же ухватился за это предложение Кайтен. – Как тут у вас насчет сортира?

– Если по-маленькому, то в траву, – невозмутимо отозвался Ан-Таар. – Пойдем, помогу.

Он протянул руку. Кайтен сел, одеяло сползло, и тогда он обнаружил, что лежит нагишом. Ему стало неловко.

– Есть что-нибудь накинуть?

– Иди так, там не холодно.

– Но там могут быть женщины.

– А то женщины семьи Ан никогда мужчин не видели.

– И дети!

– Кажется, тебе не так уж и хочется.

Кайтен немедленно ухватился за протянутую руку. Рука стража оказалась очень сильной, хотя ладонь значительно мельче ладони Кайтена.

Нога не болела, но казалась бесчувственной деревяшкой, причем не до колена, а почти до основания бедра. Кайтен осторожно наступил на нее, убеждаясь, что она держит вес тела, а потом опасливо посмотрел вниз. Впрочем, ничего страшного он не увидел: рана оказалась небрежно замотана тряпицей.

– Обопрись на меня, – велел Ан-Таар. – Думаю, ты уже можешь передвигаться самостоятельно.

Кайтен при поддержке стража одолел несколько шагов до двери. В пальцах раненой ноги началось какое-то покалывание, но больше никаких неприятных ощущений. Ан-Таар решительно толкнул дверь, и в глаза ударил яркий солнечный свет. Кайтен зажмурился от неожиданности, потом заморгал, привыкая, а потом немедленно принялся с любопытством озираться по сторонам.

Странное это было поселение. Похоже, что построено оно было поверх старых руин. Сложное каменное сооружение могло быть прежде чем-то вроде крепости, даже теперь жалкий остов его грозно высился над окружающим пространством. Возвышалась крепость на холме с лысой макушкой, а вокруг теснился лес. К древним каменным стенам прилепились новые деревянные и земляные сооружения. Те домики, которые Кайтен мог видеть с порога, казались точно такими, же, как и тот, где он ночевал: неуклюжие, лоскутные, собранные из чего попало. Впрочем, неподалеку стояло полностью самостоятельное строение: полноценная бревенчатая изба, но она, судя по всему, еще не была окончательно достроена.

– Почему тут все такое? – не удержался Кайтен, хотя так и не сумел подобрать подходящий эпитет.

– Мы здесь недавно, – ответил страж. – Еще не успели обустроиться, как следует. Использовать старые здания проще. Требуется меньше дерева, а это очень важно, когда на носу зима. Поэтому мы и поселились в этом месте. Я думаю, здесь для тебя достаточно травы, – неожиданно сменил он тему.

Кайтен отцепился от своего спутника, самостоятельно проковылял несколько шагов на негнущихся ногах и облегчил душу на зеленой полянке возле дома. К счастью, никто из людей не появился.