Текст книги "Брешь (СИ)"

Автор книги: Kellerr

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

Наручники уже порядком натёрли запястья, но Локи удалось к ним привыкнуть. Благо движения они не сковывали, да и руки разве что нельзя было развести широко в стороны. В остальном он не ощущал неудобств.

Фригга, как и обещала, принесла сменную одежду, а старую сожгла, чтобы никто на неё случайно не наткнулся. Стирать теперь приходилось самому – ни одной служанке нельзя было довериться настолько, чтобы рискнуть проверить её внимательность. Поначалу Локи страшно злился, чувствуя, что пал ниже некуда. В конце концов, он принц, пусть теперь вряд ли имел право на этот титул. Приходилось не только стирать свою одежду, но и питаться едва ли не объедками, которые Фригга украдкой приносила ему. Режим приёма пищи тоже, разумеется, оказался сбит.

Порой Локи несколько часов подряд без дела слонялся из угла в угол, понимая, что даже не может ни о чём думать – в голове было непривычно пусто. Чувства стали притупляться, и изначальное желание как можно скорее вырваться, найти выход на свободу, сменилось апатией. Он ужасался: смириться с участью вечного пленника раньше было бы самым страшным кошмаром.

Локи скучал по своей магии. Скучал по книгам. Второе он всё же получил, пусть и не сразу – Фригга вместе с едой стала приносить ему книги, за чтением которых удавалось скоротать много времени. В какой-то степени он словно оттягивал миг кончины. Если же он когда-нибудь предстанет перед Одином за свои преступления и будет приговорен к смерти, покои Фригги можно считать тюремной камерой смертника. Усмехаясь собственным невесёлым мыслям, Локи переворачивал страницу и продолжал скользить взглядом по строчкам. Смысл прочитанного редко ускользал от него, но сам процесс больше не приносил удовольствия, как раньше.

С Фриггой они стали более-менее нормально разговаривать спустя несколько месяцев. До этого Локи отмахивался от её вопросов, постоянно просил уйти и ничего не спрашивал о событиях вне покоев. Его мало интересовал внешний мир до тех пор, пока не пришла страшная весть о нападении Тёмных эльфов. Даже в тот момент Фригга не согласилась освободить его от оков, приказав оставаться здесь, и запечатала двери покоев заклинанием. Локи оставалось только сидеть на полу и вслушиваться в то и дело доносившиеся вскрики.

Он мог бы помочь. Раньше бы не стал, но сейчас хотелось сделать что угодно, лишь бы не сидеть в углу, подобно беззащитному ребёнку. Возбуждение нахлынуло столь внезапно, что Локи, готовясь наплевать на последствия, рывком поднялся на ноги и уже собирался толкнуть двери, как вдруг ладони обожгло заклинанием, о котором он успел забыть. Зашипев и мгновенно отпрянув, Локи посмотрел на алый след, оставшийся на ладони, и неожиданно разозлился на самого себя за то, что до сих пор не попытался найти выход.

Однако здравый смысл взял верх, и ему пришлось молча отсидеться в комнатах. Крики и грохот стихли только к вечеру. Несколько раз дворец сотрясала настолько сильная дрожь, что казалось: он рухнет в любой момент. Тогда Локи нервно сжимал цепь и надеялся, что его могилой не станут развалины Асгарда.

Когда уже стемнело и покои погрузились в полумрак, вернулась Фригга. Её вечно идеальная причёска была слегка растрёпана, а на скуле виднелась ссадина. Длинные рукава, как и подол, были испачканы грязью. Остановившись на пороге, она улыбнулась. Она всегда улыбалась, даже если случалось что-то плохое.

– Тёмные эльфы побеждены, – сообщила Фригга.

– Я думал, они все вымерли уже давно.

– Как оказалось, не все, – качнула она головой и устало опустилась на кровать.

Молча проследив за ней, Локи поднялся и, плеснув в плошку холодной воды из кувшина и достав чистый платок, принялся осторожно промывать ссадину на лице. Затем он обтёр испачканные ладони матери, в последний раз хорошо отжав платок.

– Я мог бы помочь, – хмуро напомнил он.

Фригга снова улыбнулась, опустив взгляд.

– Прости.

Прости? И это всё, что она могла сказать после того, как Асгард едва не был разрушен? Месяцы тишины и смирения приглушили прежнюю ненависть, которую в Локи вызывал не только Один, но и всё связанное с ним. Было сложно сказать, за что Локи переживал сильнее – за мир, в котором вырос, или же за собственную шкуру.

Сделав глубокий вдох, он напряжённо выдохнул и удивился, насколько спокойным умудрился стать за прошедшее время.

– Как Тор? – поинтересовался Локи.

Фригга подняла удивлённый взгляд.

– Что? – вопросительно поднял он бровь.

– Ты не спрашивал о брате с того самого момента, как… как…

– Как он был готов отдать меня на растерзание Всеотцу?

– Не говори так.

– Хорошо, – равнодушно пожал Локи плечами. – Так что с Тором? Наверное, его сейчас чествуют как единственного героя Асгарда. Он же принимал участие в битве? Ну конечно. Он всегда участвует в подобном и побеждает.

Ему не понравилось, как звучал собственный голос – надломленно, с сожалением. Не хватало только видеть жалость в глазах Фригги, от которой ему становилось не по себе. Резко поднявшись, он отошёл к трельяжу, поставив на него плошку с водой, которая расплескалась вокруг.

– С Тором всё хорошо. Несколько синяков, конечно, есть, но он поправится, – спустя долгую минуту сказала Фригга.

– Ну разумеется, – хмыкнул Локи, продолжая стоять к ней спиной.

– Он расстался со своей смертной.

– Неужели? – Локи, наконец, с удивлением оглянулся.

О Джейн Фостер он и думать забыл с той самой ссылки брата в Мидгард. Надо же, какое печальное стечение обстоятельств – зато смог защитить родной Асгард.

– После того как ты пропал, Тор замкнулся в себе, – нехотя добавила Фригга, сцепив подрагивающие руки на коленях. – Он больше не улыбается, как раньше, и мало с кем общается. Постоянно путешествует по мирам, прося Одина поручить ему какое-нибудь очередное военное задание. Но самом деле он до сих пор не оставляет надежду отыскать тебя, Локи.

Подобное заявление даже заставило его сердце дрогнуть. Локи удалось сохранить непроницаемое выражение лица и медленно проговорить:

– Так расскажи ему правду. Или в вашей семье все постоянно друг другу лгут? Я думал, это моя прерогатива.

– Не надо.

– Чего?

– Делать из меня виновницу. Ты прекрасно знаешь, что Тор просто хочет надеяться, что ты жив.

– Боюсь, больше всего он хочет притащить меня за шкирку к ногам Одина, чтобы получить поощрение. Будущему царю это только на руку, – ядовито прошептал Локи, недобро сощурившись.

Фригга сокрушённо покачала головой.

– Когда же ты изменишься?..

– Никогда, – резко бросил Локи и повторил: – Никогда…

– Ты даже не даёшь себе шанса исправиться.

– Шанс исправиться? – звонко расхохотался он. – О каком шансе ты говоришь, если держишь меня под замком, как бешеного пса?

– Я не могу тебя выпустить именно потому, что ты постоянно делаешь только хуже! – крикнула она, поднявшись на ноги. – Не другим – себе самому. И ты прекрасно это понимаешь, вот только покаяться и попросить прощения выше твоих сил. Пытаешься сохранить гордость? Она ничего тебе не даст. Ты зачахнешь здесь, отстаивая то, что тебе даже не нужно.

Он видел, насколько сильно Фригга желала услышать от него хоть что-то, подтверждающее её слова. Но Локи не хотел признавать вину, потому что знал: никаких извинений ни от неё, ни от Одина за испорченную жизнь он никогда не услышит. Никогда. Так зачем же ему склонять голову, если она всё равно с большой вероятностью будет отсечена?

Оскалившись, Локи зло посмотрел на Фриггу.

– Значит, так тому и быть.

– Это не ты… ты не мог так измениться.

– Это уже давно я, мама. Привыкай, если планируешь и дальше удерживать меня на цепи.

***

Локи уже давно считал брата недалёким умом. Особенно это подтверждалось его желанием вступить в команду мидгардских супергероев под названием Мстители и защищать Землю. Если в момент его нападения вместе с армией читаури рвение Тора быть на Земле можно было понять, то подслушанный недавно разговор Локи и вовсе отказывался принимать. Впрочем, подслушивал он не специально – Тор беседовал с Фриггой прямо под дверями покоев, в которых прятался Локи.

Стоило только услышать голос брата, Локи тут же напрягся, но мягкие интонации намекали на то, что разговор был спокойным. Раздражённо поднявшись с постели, он тихо подошёл ближе, чтобы можно было разобрать слова. Голос звучал так близко, что, казалось, будто Тор разговаривал с самим Локи. Остро ощутив недостаток общения, Локи положил руку на угол стены, будто пытаясь дотянуться до него, и только позже стал улавливать саму суть разговора.

– Меня здесь ничего не держит, мам, перестань. Я ведь не навсегда ухожу, – успокаивал Тор Фриггу.

Та не плакала, но и отвечать не торопилась – Локи даже на расстоянии ощущал её беспокойство.

– Неужели Мидгард тебе дороже родного дома? – спросила наконец она.

– Это не так, – сухо возразил Тор.

Локи ухмыльнулся. Да, конечно, вот только теперь, распробовав жизнь в этом скудном мирке, Тор проникся к нему небывалой симпатией.

– Ты нужен здесь, – твёрдо сказала Фригга.

– Тёмные эльфы сгинули. Сейчас в Асгарде спокойно. Если я понадоблюсь, меня всегда можно позвать. Но мне нужно уйти… понимаешь? Нужно. Я не могу продолжать сидеть на месте, зная, что Локи до сих пор скитается по мирам. Быть может, его вообще уже нет в живых.

Уцепившись за своё имя и навострив уши, Локи прильнул к двери, жадно впитывая каждое услышанное слово. Тор всегда умел легко говорить, как он ему дорог, однако после раскрытия тайны рождения Локи не относился к подобным заявлением с доверием. Он считал, что Тором управляла привычка или же желание любым способом заставить его внять речам, повестись и сдаться. Другое дело, когда он обсуждал это, не зная, что Локи его слышал. Как бы ни хотелось в который раз отмахнуться, слова вызывали приятную дрожь и теплоту на сердце, а ещё сожаление, что он не мог ответить.

– И поэтому ты сбегаешь в Мидгард?! – воскликнула Фригга.

Локи мгновенно встрепенулся. Тор уходил в Мидгард? Надолго? Если Фригга так переживает, то надолго… Но почему? Из-за него?..

– Я не сбегаю – я иду помогать людям, с которыми уже бился плечом к плечу. С ними не соскучишься, – послышался наигранный смех.

Ох, братец, подумал Локи. Всё-таки ложь далеко не его главное умение.

– Не обманывай меня, Тор. Ты стремишься уйти не потому, что тебе скучно, а потому, что чувствуешь себя виноватым. Локи не возвращается не по твоей вине…

– А вдруг он мёртв?

– Я уверена, что жив. Прекрати. Как будто ты его не знаешь.

– Я так не могу, – голос Тора стал тише. – Не могу жить здесь и понимать, что не остановил его, не образумил вовремя. А ведь он был готов послушаться, когда я просил, я видел его глаза! Его что-то останавливало… но что именно, я теперь никогда не узнаю. Даже если Локи жив, он больше не откроет мне душу.

Тор говорил с таким раскаянием, что Локи стало его жаль. Возможно, он бы его даже обнял, чтобы утешить… Но это только возможно.

– Хочешь сказать, ты больше не станешь его искать?

Молчание, повисшее после вопроса, отчего-то сильно расстроило Локи. На сердце стало тяжело. Он знал ответ заранее, хоть Тор озвучил его много позже. Было что-то обидное в отказе Тора от поисков, задевающее саму сущность Локи. Когда-то он сам бросил Асгард, добровольно отпустив рукоять молота и отправившись в бездну, тем самым разрывая свою связь с миром, где провёл всё детство. Мидгард выглядел такой же бездной для Тора, вот только отказываться от Асгарда (пусть и с клятвенными заверениями вернуться при любой необходимости) было совершенно не в его духе.

– Да, мама, – тяжко вздохнул Тор. – Я больше не стану искать Локи.

В тот момент Локи казалось, что Фригга должна признаться – это облегчило бы участь им всем. Локи неожиданно осознал, что страстно желает быть пойманным, лишь бы перестать таиться за стеной. Сердце гулко забилось в груди и постепенно замедлило бешеный бег, когда послышались удаляющиеся шаги. Фригга так ничего и не сказала. А после скрипнули двери, и она вошла внутрь покоев, сразу посмотрев на Локи, словно с самого начала знала о его присутствии.

Локи быстро отвёл взгляд, понимая, что не успел отвернуться вовремя. По щеке скатилась слеза ненависти и злости, которую он не спешил вытирать – это значило бы, что он её заметил.

– Локи, – Фригга предприняла попытку погладить его по плечу, но он оттолкнул её руку.

– Не надо, – процедил Локи сквозь зубы. – Пусть отправляется в свой любимый Мидгард. Пусть уходит! Может и вовсе не возвращаться.

Фригга хотела сказать что-то ещё, но Локи вихрем пронёсся мимо и надолго заперся в дальней самой тёмной комнате, где тихо всхлипывал и тёр слезящиеся глаза. Злость клокотала внутри, разрывая на части.

Во второй раз в жизни ему было так больно. Первый раз случился по вине Одина, а второй – по вине Тора, отказавшегося от веры в него.

***

Порой Локи казалось, что в ветре, который врывался в комнаты при открытии дверей, он слышал голоса. Правда это или нет, он особо не задумывался, считая несуществующий шёпот одним из последствий жизни в заточении. Однажды такие голоса принесли печальные вести. Локи никогда не понимал их слов, но одно знал точно: что-то случилось. Нечто плохое, из-за чего на душе стало тоскливее обычного. Осторожно выглянув из-за плотно задёрнутых штор, он окинул коридор и раскинувшийся неподалёку сад взглядом – ничего необычного. Всё точно так же, как и прежде.

С момента отбытия Тора в Мидгард минул год. За этот год Локи ни разу не слышал, чтобы брат возвращался или кто-то с ним связывался. Фригга никогда не заикалась о сыне, но поначалу Локи часто видел в её глазах только безграничную печаль и тоску – она скучала по Тору. И пусть он сам уже очень давно не пересекался с ним лично, ему порой не хватало тяжёлых шагов брата в коридоре, его низкого голоса и приятного смеха. Такое случалось редко, но стоило только Локи услышать его, он тут же обращался в слух и с жадностью вникал в разговоры брата.

Всё дело заключалось в скуке. Не привыкший просто сидеть на месте Локи заимел новое увлечение – сплетни служанок, которые порой, зная, что покои царицы обычно оставались пусты, любили именно здесь предаваться россказням. Локи запоминал незнакомые имена, с удивлением узнавал, кто кому нравился, а кто с кем поцеловался. Иногда удавалось подслушать более откровенные подробности, которые веселили его больше всего. Несколько раз Локи слышал упоминание о себе, но не в самом лучшем ключе.

– Говорят, младший принц до сих пор не отыскался, – шептала первая служанка, голосок которой был высоким и тонким.

– Да он наверняка уже давно умер! – захихикала вторая. – И поделом ему. Слышала, он натворил ужасные вещи.

– Вот и славно. Жаль только, что принц Тор тоже давно не появлялся в Асгарде, – вздохнула первая. – Всеотцу не помешала бы его помощь – он уже так стар…

– Было бы нужно, принц Тор непременно вернулся бы. Всё в порядке.

– А я слышала, что в Мидгарде произошло нечто серьёзное.

– И что же?

– Говорят, человек в железной броне создал искусственный интеллект, но тот восстал против него!

– Искусственный интеллект? Эти мидгардцы никогда не успокоятся! И не живётся же им спокойно…

– Вот-вот! Там погибло много людей. Я теперь беспокоюсь за принца Тора – он ведь тоже в Мидгарде.

Услышав о «человеке в железной броне», Локи нахмурился. Он прекрасно понимал, о ком шла речь, потому как и сам некогда называл его именно так. Тони Старк. Один из столь любимых Тором Мстителей. Интересно, а сам Тор тоже считал себя этим… Мстителем? Или просто игрался, устав от беспрекословно подчиняющихся эйнхериев?

Он наверняка участвовал в этой заварушке. Какая бы угроза не настигла Мидгард, брат всегда будет рваться туда, особенно теперь, осознанно променяв Асгард на Землю.

Весь день Локи мерил шагами комнату, представляя, что могло случиться. Воображение подкидывало образы Тора, браво разбрасывающего молотом врагов. Больше никаких подробностей он не слышал, однако когда поздним вечером в покои зашла Фригга, Локи застыл, глядя на её заплаканное лицо. Холодный ужас в мгновение ока заполнил нутро, пробираясь к горлу и сдавливая настолько сильно, что было невозможно вдохнуть. Они так и стояли в разных углах комнаты, неотрывно смотря друг на друга, пока Локи не сделал первый шаг навстречу.

– Что случилось? – осторожно спросил он, продвигаясь к ней.

Фригга шумно сглотнула и опустила взгляд.

– В Мидгарде…

– Что случилось в Мидгарде? – подтолкнул Локи, когда не услышал продолжения.

Она молчала до тех пор, пока Локи не подступил вплотную и, крепко взяв дрожащие руки за локти, легко встряхнул, прошипев:

– Ну же!..

И вмиг пожалел, как только Фригга снова подняла красные опухшие глаза. Искусанные в кровь губы напугали Локи больше всего, особенно когда с них сорвалась фраза:

– Тор умер, Локи.

Он почувствовал, как подкашиваются колени.

Комментарий к 1. Руны

*Сейд – вид колдовства из скандинавских легенд. Различали “белый сейд”, связанный с урожаем, временами года и предсказаниями будущего, и “чёрный сейд”, связанный с проклятиями и ритуалами смерти. Фрейя, которая считается богиней сейда, обучила ему Одина – с его помощью он научился видеть будущее и наказывать людей смертью и болезнями. (В данном фике я дала себе вольность по отношению к сейду и рунической магии, поэтому они представлены немного не так, как было на самом деле. Но вы ведь и не исторический нонфикшн пришли сюда читать, ведь так? :D)

**Руна Турисаз – руна критической ситуации, руна кардинальных перемен, преодоления невзгод.

***Руна Хагалаз – руна разрушения, божественной кары. Это стихия, необузданная энергия, которую невозможно подчинить.

Рунескрипт «Турисаз Хагалаз Турисаз» в сочетании с внутренней энергией может стать мощным оружием, если направить его на решение конкретной проблемы, однако имеет сильную отдачу.

P.S. Как там говорили Руссо в интервью к ВБ? “Смерть Локи была нужна, чтобы Тор отправился на Землю мстить Таносу”? Так вот мне стало очень интересно, что будет, случись наоборот. Локи не переживал смерть Тора в киноканоне, поэтому… бабах!

P.S.S. Никогда не забуду реакцию Мэй, стоило мне сходу заявить о новой работе: “Слушай, я хочу убить Тора” :DD

========== 2. Метаморфоза ==========

Как бы сильно у Локи ни менялось отношение к Тору, он никогда всерьёз не представлял его кончины. Брат казался вечным. Пусть Локи порой и жаждал его смерти, на самом деле не осознавал, что даже Тор может умереть. В тот момент, когда на Земле во время битвы с читаури Локи вогнал ему под рёбра клинок, он тоже не задумывался о возможной смерти. Он желал причинить Тору боль – да. Боль чувствуют все живые. Но он не желал его убивать.

В первое мгновение после того, как Фригга произнесла те самые слова, Локи ощущал растерянность. Он был ошарашен не столько самим известием, сколько своим незнанием, как на него реагировать. Тор умер? Тот самый могучий Тор, о котором глупые мидгардцы в прежние времена любили слагать легенды и который смеялся над ним, Локи, прознав про изучение рунной магии? Этого просто не могло быть. Он не мог умереть на своей любимой Земле.

– Нет, – с отвращением прошептал Локи спустя несколько долгих мгновений, попятившись. – Нет. Ты лжёшь.

– Локи… – Фригга протянула к нему руку, но он отшатнулся в сторону.

– То, что ты сказала, не может быть правдой! – выкрикнул он так громко, что засаднило горло. – Тор… Тор…

Хотелось назвать миллион причин, почему смерть старшего брата выглядела как плохая шутка, но он быстро осознал, что не может найти даже одной. Как бы Локи ни отрицал подобную возможность, Тор не был бессмертен. Красные глаза матери это подтверждали. Посмотрев в них в очередной раз, он ощутил, как внутри что-то оборвалось. Это было настолько больно, что Локи не сдержал слёз, которые подобно огню обожгли щёки. Из груди вырвался глухой стон, и он отошёл ещё дальше.

– Нет! – заорал он, ударив кулаком по стене. – Нет, нет, нет! Ты же не мог!.. Ты не мог…

Под глухие всхлипы он упал на колени, царапая стену короткими ногтями. Водоворот нахлынувших эмоций был таким сильным, что Локи не знал, куда от него деться. Он осознал сразу многое: безграничную потерю, ненависть, страх… любовь. Сердце болезненно сжималось, когда Локи думал о том, что вот уже около трёх лет не видел Тора и лишь изредка слышал его голос. Последняя их встреча была так давно, что уже и не упомнить. В тот момент он жаждал его убить… Не всерьёз, конечно. Не всерьёз. Сейчас кинжал, воткнутый брату под рёбра в их последний разговор, выглядел тёплым напоминанием об ушедших временах. О, если бы он только мог выпутаться из-под контроля посоха и трезво оценить сложившуюся ситуацию… Как бы Локи хотелось сдаться тогда на милость брата, признать свою ошибку и сказать о том, что ему не хватает их детской давно ушедшей дружбы. Однако он выбрал кинжал и продолжение войны.

А теперь Тор был мёртв.

Локи чувствовал себя так, будто лично повинен в его гибели. От этого было настолько плохо, что он задыхался, безрезультатно хватая ртом воздух. Фригга подоспела вовремя – обняла за плечи со спины, ласково поцеловала в висок и прижала к себе, шепча что-то успокаивающее. Как глупо, думал Локи. Как же глупо то, что она его успокаивает, хотя погиб её родной сын. Но ничего поделать с собой он не мог. Впервые за долгое время он испытал настолько сильные эмоции, сбившие с толку. Но убежать, спастись от них было невозможно – четыре стены стали непреодолимой преградой.

Локи накрыл руки матери, крепко сцепленные между собой на его шее.

– Что произошло? – спросил он, когда первый шок уже отступил.

– Я точно не знаю…

– Но что-то же ты знаешь? Хеймдалль наверняка должен был видеть.

Фригга ответила спустя несколько долгих секунд.

– Люди, рядом с которыми сражался твой брат…

– Мстители?

– Что?..

– Они называли себя Мстителями.

– Да, кажется, именно так… Они проиграли, потому что… потому что в пространстве во время битвы образовалась брешь. Хеймдалль сказал, что видел девушку, вышедшую оттуда. Она обладала сильной магией. И она забрала одного из этих… этих…

– Одного из Мстителей?

– Да, – с облегчением выдохнула Фригга. – И ушла обратно. Это случилось настолько неожиданно, что проигрыш был неотвратим.

Нахмурившись, Локи внимательно слушал рассказ. Мстители, которых он знал, были готовы биться в совершенно непредсказуемых условиях и сражаться даже до смерти, если это обеспечило бы им победу, но никак не проигрыш. Его мало волновало, с кем именно они бились, однако вряд ли на их поражение повлияла именно упомянутая брешь. Скорее, ведьма, вышедшая из неё, забрала кого-то важного… кого-то, кто должен был обеспечить победу. Старк? Халк? Впрочем, самих Мстителей можно пересчитать по пальцам.

Мысли Локи медленно обратились к упомянутой ведьме. Он помнил, что в Мидгард магию принесли из других миров, поэтому колдуны и ведьмы были там редким явлением. Кем бы ни являлась ведьма, она стала причиной гибели его брата. Она забрала того, кто явно ослабил Мстителей, а значит, Тор принял на себя весь удар.

Ведьма…

Мидгардская ведьма.

– Что с брешью? – выдохнул Локи, с трудом сдерживая ярость.

– Закрылась, но…

– Но?

– Но не полностью.

Уже интереснее.

– Куда она ведёт? – Локи обернулся.

– Мы не знаем. Брешь находится в Мидгарде.

– И Один никого не послал разведать, куда ведёт эта брешь? – Локи обернулся уже полностью, недоумённо смотря на Фриггу.

Та медленно покачала головой. Возмущение охватило его полностью. Родной сын, наследник престола, погиб в мире людей, а Один даже не соизволил тотчас изучить его смерть? Судя по погрустневшим глазам Фригги, все мысли Локи были красноречиво написаны на его лице.

– Мы организуем Тору достойные проводы…

– Будто они ему теперь нужны, – с отвращением прошипел Локи. – По-настоящему показать уважение можно лишь поняв, ради чего он отдал свою жизнь.

– Разве это что-то изменит? Локи… – взмолилась Фригга, поднимаясь вместе с ним на ноги.

– Один не может просто смириться с такой утратой! Не верю. Случись такое со мной, я бы понял, если бы он не стал тратить силы на расследование. Но это же Тор!..

– Не говори так, – с болью попросила она. – Ты тоже его сын.

– Но я не лучший сын, – пожал плечами Локи. – И не нужно убеждать меня в обратном. Как бы Один ни убеждал нас в детстве, что мы равны, это никогда не было так. И уже не будет. Может быть, у меня теперь есть шанс на жизнь, если я вдруг попадусь ему на глаза.

– Локи!

Разговор не имел никакого смысла. Оба были крайне опечалены. Если Фригга всеми силами пыталась принять кончину Тора, Локи, напротив, отказывался с ней смириться, хотя должно было быть наоборот. Он и сам крайне удивлялся тому, что чувствовал. Раньше, когда он на мгновение задумывался о возможной смерти брата и сразу же отмахивался, Локи и представить себе не мог, что так… огорчится. На самом деле спектр испытываемых им эмоций оказался настолько широк, что, казалось, чувствовать столько всего разом просто невозможно.

Молчание немного остудило пыл обоих. Локи, на мгновение закрыв глаза и переведя дыхание, спросил:

– Ты действительно ничего не знаешь или просто не хочешь сообщать мне?

Фригга упрямо повторила:

– Новые знания ничего нам не дадут.

– Почему же я слышу в твоих устах слова Одина?

Поджав губы, она промолчала. Локи усмехнулся. Что и следовало ожидать.

– Я был о тебе лучшего мнения, – бросил он перед тем, как Фригга, круто развернувшись, быстро покинула покои.

***

Проводы Тора состоялись через три дня. Два дня Локи провёл в полном одиночестве, сходя с ума от бессонницы. На третий день явилась Фригга, предложив самый разумный выход в столь неразумной ситуации. Она была готова снять сковывающие его руки наручники, вернуть магию и позволить попрощаться с братом. В обычном состоянии Локи ничего не стоило набросить на себя иллюзию чужой личины и пройти незамеченным.

Фригга выглядела ещё более измученной, чем раньше. Её лицо осунулось, красивые глаза перестали блестеть, а аккуратная причёска превратилась в простой чуть взъерошенный пучок. Сердце Локи, любящего мать не меньше брата, ёкнуло. Стало больно вдвойне, и он изо всех сил стиснул зубы, чтобы не выдать своего беспокойства. Однако более сдерживать себя он не стал: подошёл, положил ладонь на холодную щёку и заботливо погладил.

– Ты мучаешь себя.

– Как мне не мучить себя, когда одного моего сына… – она запнулась, – больше нет, а второй разочаровался во мне.

С языка рвалось извинение, но Локи решил, что сейчас оно неуместно.

– Почему же ты передумала?

– Потому что хочу дать тебе шанс попрощаться.

Локи покачал головой. Какой смысл прощаться сейчас, когда Тор его уж точно не услышит?

– О, мама, – прошептал он, назвав Фриггу матерью без всякого язвительного подтекста.

Больше она ничего не говорила и не спрашивала до тех пор, пока не достала маленькие ключи и не сняла наручники. Те, звякнув, с грохотом упали на пол. Локи принялся растирать уставшие запястья с тонкими полосками заживших шрамов с тех времён, когда металл сильно натирал кожу от резких движений и ощутимо ранил. Руки стали слишком лёгкими, слишком… свободными. Он уже и позабыл, что когда-то мог спокойно развести их широко в стороны, привыкнув жить в вечных оковах.

Магия медленно заструилась к пальцам, напоминая о себе. Фригга коснулась израненного запястья.

– Прости.

Локи надломил губы в печальной усмешке. Надо же, ей хватило сил извиниться, хотя она считала, что удерживает его в плену во благо.

– Я не злюсь на тебя, – признался он.

Это было действительно так. Он не злился, потому что злость исчезла в печали, хотя пару дней назад гневался буквально на всё и на всех. Сил на злость не осталось совершенно. Пристально посмотрев на Фриггу, Локи добавил:

– Но я не верю, что ты столь доверчива.

– О чём ты?

– Ты ведь не думаешь, что я послушно отправлюсь на проводы Тора, а потом вернусь сюда по собственной воле?

– Конечно, нет, – без сомнений согласилась она.

Это удивило Локи.

– То есть ты понимаешь, что я уйду при первом удобном моменте?

Помедлив, Фригга сказала:

– И даже больше: я хочу, чтобы ты ушёл, Локи.

– Прогоняешь меня? – ещё сильнее удивился он.

– Нет. Даю тебе возможность выяснить, что случилось с твоим братом.

Локи решил, что ослышался. Фригга, которую он знал, вряд ли осмелилась бы пойти против воли Всеотца – точно так же, как и Тор. Впрочем, сейчас речь шла о смерти её сына, поэтому материнский инстинкт наверняка взял верх над супружескими чувствами. Боль от потери была сильнее всяких запретов, даже если они наложены самим царём Асгарда.

С уже большим интересом Локи сильнее повернулся к ней.

– Я думал, ты приняла случившееся, – сощурился он.

– Как я могу принять смерть Тора, Локи? Он мой сын, мой первенец. Это больно.

– Понимаю.

– Так ты поможешь мне?

– Помогу? – вскинул брови Локи. – О, я не стану никому помогать – я сам желаю понять причину, по которой Тор так глупо отдал свою жизнь в Мидгарде. Насколько мне известно, все опасности, с которыми сталкиваются Мстители, касаются только Земли, поэтому Тор был совершенно не обязан умирать за них.

Он говорил жёстко и медленно, с каждым словом вкладывая всю свою ненависть, что клокотала внутри.

– Ты хочешь мести, – с грустью ответила Фригга. – Тор бы этого не желал.

– Тор мёртв, – напомнил Локи, – а я жив. Жив, потому что провёл три года в заточении благодаря собственной матери.

– Я тебя спасла.

– Я знаю. И благодарен тебе, потому что сейчас имею шанс на месть.

– Не нужно… – попыталась возразить она, но Локи пригрозил ей пальцем.

– Ты сама вернула мне магию, мама, поэтому не вздумай меня останавливать. Разумеется, я приду на проводы, но потом отправлюсь к бреши в Мидгарде через тайные тропы и выясню, куда она ведёт.

– Никаких тайных троп, Локи – Хеймдалль пропустит тебя.

– Хеймдалль знает о том, что я здесь?

– Закрывает глаза на это знание. Он пропустит одну из моих придворных дам – я уже с ним договорилась.

Что ж, так будет даже проще. До тайной тропы, ведущей в Мидгард, ещё было необходимо добраться, а под чужой личиной сделать это будет в разы сложнее. Тем более, когда Хеймдалль мог в любой момент обратить внимание на странное поведение аса или асиньи.

– А Один знает?..

– Нет.

– Хорошо. – Локи улыбнулся. – Значит, царь Асгарда будет предаваться печали, а его неродной сын-преступник выяснит то, на что у него не хватило духу.

– Не говори так, – попросила она.

– Как скажешь, – не стал спорить он.

Сердце наполнилось сладким предвкушением – не свободы, а действия. О, как давно он не совершал ничего подобного! Как давно не имел цели, как давно не жаждал причинить кому-нибудь боль. И пусть «Тор бы этого не желал», но отделаться от жажды мести было не так-то просто. Локи не знал, что конкретно ему удастся отыскать, однако предполагал, что если найдёт виновника, вряд ли сможет отпустить его с миром. Разумеется, первым кандидатом познать его гнев была мидгардская ведьма, которая являлась связующим звеном между произошедшим и брешью. Однако чтобы добраться до неё, Локи предстояло пройти через брешь и понять, куда она ведёт. Быть может, это проход в какой-то мир или на какую-то планету? В космосе их полно.