Текст книги "Брешь (СИ)"

Автор книги: Kellerr

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

– Именно так. Я и сам не против… поменять место жительства, – он покосился на Локи. – Давно пора.

Показав ему большой палец, поднятый вверх, Брюс продолжил:

– Ты нужна нам, чтобы закрыть брешь, – и сбивчиво забормотал: – Никто не винит тебя в том, что произошло!..

…Зря.

Локи, медленно обходивший пустую улочку по кругу, остановился и сокрушённо качнул головой. Не стоило упоминать о том, что на плечах ведьмы может лежать вина. Это было равносильно красной тряпке для быка и выглядело так, будто они заранее пытаются оправдаться за то, что на самом деле считают её виноватой. Ощутив резкие перемены в витающем аромате магии, Локи заметил, как подёрнулась алой рябью иллюзия вокруг.

Она всего лишь защищалась. Она знала, что стала причиной больших бед, и не верила, что достойна прощения. Когда-то так же рассуждал и Локи, считая, что лучше принять всю ответственность за совершённые действия и даже не пытаться оправдываться, хотя он мог бы. Мог бы рассказать о влиянии скипетра на его разум, о большой обиде и желании всего лишь облегчить свою боль; об одиночестве, которое сжирало изнутри, и неспособности доверить кому-то собственные мысли, боясь быть непонятым и отвергнутым; о страхе, что уже поздно что-то менять. О гордости. В конце концов, о любви, которая становилась пусковым механизмом.

Локи понимал причины самозащиты ведьмы сильнее, чем того бы желал. Он понимал её боль, её одиночество, её поиск выхода из глубокой ямы, которая становилась только больше, и её выбор – выбор в пользу своих чувств, который можно было посчитать эгоизмом. Именно поэтому она даже не пыталась дать себе возможность повиниться и попытаться что-то исправить, потому что считала: исправлять уже поздно. Легче быть именно таким, каким тебя видят окружающие, чем прыгать выше головы и доказывать обратное.

Иллюзия рябила всё сильнее. Воздух закипал от напряжения. Брюс молчал и растерянно оглядывался. Мотнув головой, Локи заорал:

– Хватит! – и испугался собственного голоса – настолько яростно он прозвучал. – Ты ведь понимаешь, чем всё закончится, если продолжишь!

Грохот стоял такой, что впору было зажимать уши, вот только это бы не помогло – даже звук сейчас оставался только иллюзией. То же самое касалось отвратительного горького запаха и трескающихся стен домов вокруг. Земля тряслась под ногами и расходилась мелкими плитами, а в прорехах между ними сияла алая магия. Пытаться подавить чужую иллюзию своей магией было бы глупостью высшей степени – Локи даже не мог предположить, как отреагируют руны на вмешательство извне, однако ничего другого ему не приходило в голову. Раскинув в стороны руки и пытаясь сохранить равновесие, он призвал дремавшую внутри магию и молниеносно направил её в руки. Кончики пальцев привычно закололо. Зелёные витки вырвались наружу и устремились к алому дыму, стремясь его подавить.

На несколько мгновений действительно стало лучше. Земля начала успокаиваться, грохот стихал, но эффект получился лишь временным. Следующий подземный толчок оказался настолько сильным и внезапным, что сбил Локи с ног. Повалившись на спину, он потерял контроль над своим колдовством, и сдерживаемая им чужая иллюзия буквально взорвалась жаром, окутав всё вокруг мощным выбросом магии.

Потеряв из виду Тора и Брюса, Локи сложился пополам от пронзившей боли, которая оказалась настолько сильной, что он истошно заорал. Жара было слишком много, в ушах стоял непрерывный звон, а алые вспышки напрочь его ослепили. Магия, рождённая из Камня бесконечности, была многократно грубо усилена рунами – с подобным трудно справиться даже такому, как Локи, а он был наделён магией с самого рождения. Ведьма действовала поспешно и без раздумий – её не волновали последствия. Её волновало только здесь и сейчас. Нечто подобное Локи испытывал в момент падения в бездну с разрушенного моста Асгарда. Было только «здесь и сейчас» и никакого «после».

Комментарий к 6. Фантасмагория

Мы подобрались к финальной части!

========== 7. Агапэ ==========

*Агапэ – мягкая, жертвенная, чистая любовь.

Он потерял счёт времени. В конце концов боль, грохот и крики напрочь лишили его сил, и Локи впал в полубессознательное состояние. Разум прояснился достаточно скоро, потому как первым, кого увидел Локи, открыв глаза, был Тор. Он растерянно озирался по сторонам и выкрикивал его имя, а Брюс только-только поднимался с земли. Локи уже хотел было обвинить его в невнимательности, как заметил ведьму, сидевшую на камне, в нескольких шагах от себя. Её глаза светились алым пламенем, которое опоясывало и руки. Ванда больше не выглядела той, кого застали врасплох – выражение лица было жестоким и серьёзным, а сведённые к переносице брови делали черты лица острее.

Посмотрев на Тора, Локи вдруг понял, что он его попросту не видел. Осознание этого заставило сесть, превозмогая боль и ломоту в теле.

– Даже ничего не спросишь? – она усмехнулась, поигрывая аккуратным ножом, который Локи обычно носил с собой за голенищем сапога.

Стоило признать, что он не отследил момент, когда ведьма подобралась к нему вплотную. Опасная ситуация, которую Локи имел оплошность допустить. Впрочем, Ванда не собиралась пускать нож в ход, а, скорее, просто желала продемонстрировать своё превосходство. Гораздо больше Локи интересовало другое: почему они оба были невидимы остальным. Бросив беглый взгляд на Тора, он, указав на него пальцем, предположил:

– Ещё одна иллюзия?

– Нет. Я заставила их видеть то, что мне нужно. Вернее, заставила поверить, что тебя здесь больше нет, – объяснила Ванда и подбросила нож выше, ловко поймав обратно.

Припомнив манипуляции с памятью Вижна, Локи вполне удовлетворился подобным объяснением, но комфортнее себя не почувствовал. Ему крайне не нравилась мысль, что кто-то мог настолько легко влезть другому в голову и повлиять на мысли и разум.

– Надеюсь, мне ты ничего внушить не успела? – как можно беспечнее поинтересовался Локи, борясь с головокружением.

– Это и не нужно, – она отбросила нож в сторону. – Мне только необходимо было убедиться, что ты явился сюда во плоти.

Локи оскалился.

– Что ж… убедилась?

– Вполне. А вот пытаться подавить мою магию было глупостью высшей степени.

– Я догадывался, – медленно поднявшись на ноги, Локи отряхнул ладони и одежду. – Однако твоё грубое колдовство угрожало всем нам, а ведь мы пришли с миром.

Он ощущал, что ведьма была натянута подобно тонкой струне. Сейчас магия в ней чувствовалась настолько отчётливо, что Локи мог уловить малейшие изменения её состояния. Всего несколько минут назад одно неосторожное слово вывело её из себя, теперь же она выглядела вполне спокойной, однако Локи прекрасно видел, насколько это обманчиво.

– Ваш мир угрожает моему, – сквозь зубы процедила Ванда, глядя на него исподлобья настолько зло, что перехватывало дыхание.

Всё именно так, как он и думал. Ведьма будет защищаться до последнего, считая, что заверения достигнуть мира – всего лишь красивые слова, предназначенные для её ослабления.

– А твоё упрямство угрожает моему брату, – не остался в долгу Локи.

Ванда дёрнула бровью и криво улыбнулась.

– Похоже, у нас обоих есть за что бороться.

– Тор уйдёт со мной, разве ты не слышала? После появится возможность закрыть брешь, а ты и твой возлюбленный сможете и дальше вить уютное гнездо во лжи.

– Я не стану этого делать, – вдруг отрезала она.

Опешив, Локи даже не нашёлся что сказать.

– Не стану, потому что ваш уход для меня ничего не изменит. Остальные будут помнить, что очередная угроза миру появилась из-за меня, а значит, я навсегда останусь под подозрением, если меня не обезвредят сразу же, – Ванда горько пожала плечами и тоже поднялась на ноги. – Если честно, я удивлена, что Тор вообще согласился.

– То предложение было твоим.

– Я помню, – лицо Ванды вновь посуровело, и она перевела на Локи абсолютно пустой и потухший взгляд. – Но оно больше не имеет смысла. Не имеет смысла…

Он мгновенно ощутил, как в ней вскипает ярость. Заклубившаяся вокруг магия демонстрировала это наглядно – Локи успел сориентироваться и отскочить в сторону, когда в него полетел сильнейший магический сгусток.

– Что ты делаешь?! – выкрикнул он и увернулся во второй раз. – Мир таким способом не достигается!

– Это ты во всём виноват, – процедила сквозь зубы Ванда и возвела руки над головой. – Ты и твой чёртов язык, который болтает слишком много!

В третий раз Локи встретил атаку в лобовую и выставил перед собой щит, поразившись, насколько мощной была её собственная магия даже без усиления рунами.

– Проблема в Вижне? Он узнал слишком много? Так заколдуй обратно, тебе же это ничего не стоит! – выкрикнул Локи, отдышавшись.

Вместо гнева глаза ведьмы выразили сильную боль. Магия постепенно сошла на нет, а на щеках блеснули дорожки слёз. Казалось, что она обессилела в одно мгновение, потерявшись за сильными эмоциями.

– Я не могу заколдовать того, кто знает, что на него воздействуют, ожидает этого и защищается. Мозг Вижна… не такой, как у людей. А ты посмел всё разрушить одним неосторожным словом, которое посеяло в его душе сомнение!

Что бы между ними ни случилось, это вынуждало ведьму идти на самые крайности и бороться до конца, но уже по иной причине. Искренность желания найти наилучший выход стёрлась в прах из-за потерянной возможности. Локи ошибся, посчитав, что её самозащита продиктована ожиданием худшего. Так считал он, но не она. Отказ от предложения договориться был из-за того, что исчезла первопричина.

Ей больше не за что было бороться.

Мысль обожгла настолько внезапно, что Локи едва не осел на землю.

– Я отыщу иные реальности, найду другого Вижна и начну всё заново…

– Дура! – выплюнул Локи. – Иных реальностей больше нет!

– Тогда я их создам! А ты…

Она не договорила. Всё внимание ведьмы неожиданно переключилось на Тора, который на том же месте что-то обсуждал с Брюсом и абсолютно не подозревал, что в этот момент в руках ведьмы зарождалась его смерть. Молниеносная мысль заставила Локи осознать, что с магической энергией, которую собиралась выплеснуть Ванда, голыми руками ему не справиться. По крайней мере без подготовки – уж точно. Разрушенная Заковия, которая сейчас выглядела как просто заброшенный город, была восстановлена посредством рун, усиливающих и без того мощную магию. Именно поэтому сила, с каждой секундой возрастающая в руках Ванды, была ужасающей.

Перед взором тут же встала сцена прощания с Тором. Боль, которую Локи испытал в тот день, до сих пор оставалась слишком свежей – незаживающая рана в сердце продолжала кровоточить. Ненависть, испытываемая в отношении ведьмы, сменилась лишь одной эмоцией – отчаянным желанием защитить того Тора, у которого ещё имелась жизнь. Он попросту не мог позволить ему умереть во второй раз. Страх новой потери подтолкнул его действовать.

Локи потребовалось всего несколько секунд, чтобы выудить из кармана камень с руной исцеления, когда-то отданный Фриггой, выжечь магией на обратной стороне новую руну и броситься ведьме наперерез. Он резко затормозил, взбив пыль, между ней и Тором, сжал в кулаке одной руки камень и выставил перед собой вторую ровно в тот момент, когда алое пламя острыми стрелами полетело вперёд. Руна на камне обожгла ладонь, но Локи полностью проигнорировал боль – в нём вскипела магия так резко и так сильно, что на мгновение перед глазами вспыхнули белые пятна. Он не мог позволить себе ошибиться и принял решение не защищаться, а атаковать. Только так можно было защитить Тора.

Магия вырвалась из него огромным сгустком энергии. Выброс был коротким, но мощным до такой степени, что Локи отбросило назад. Он с трудом удержался на ногах, когда алые и зелёные всполохи, столкнувшись, образовали мощный взрыв. Иллюзорные дома вновь подёрнулись рябью, но устояли на месте – их всё ещё поддерживали руны.

На несколько секунд Локи абсолютно обессилел. Он отдал всего себя ради единственного мгновения, единственного шанса на внезапность и победу. Упав на колени, он хватал воздух ртом, чувствуя полное опустошение. Ноги не держали, а руки мелко тряслись, однако он продолжал сжимать горячий камень в ладони.

Когда со стороны послышался слабый хрип, Локи наконец поднял голову, уже зная, что увидит. Ванда навзничь лежала на земле. Грудь её часто вздымалась и опускалась, а на растерзанной одежде проступали тёмные бордовые пятна от глубоких ран, причинённых её же магией, которую Локи хватило сил оттолкнуть. Кашель стал сильнее, изо рта выплеснулась кровь. Локи с тоской посмотрел на умирающую мидгардскую ведьму и тряхнул головой.

– Одного моего брата ты уже убила. Думаешь, я позволил бы этому повториться?

Ответа не последовало. Она перестала дышать на последних словах, и Локи только теперь почувствовал, что воздух начал остывать – пропадал горький аромат и постоянное ощущение присутствия чужеродной магии, которая его сковывала. Дышать становилось легче.

– Локи?..

Он вздрогнул от раздавшегося голоса Тора. Обернулся. Тот в ужасе переводил взгляд с мёртвой Ванды на него и обратно. То же самое касалось и Брюса.

Локи не мог вымолвить ни слова и только сейчас осознавал, каким чудовищем выглядел в глазах Тора. А ведь они договорились о взаимопомощи и о доверии. Но он не справился… снова. Подвёл того, кто был для него так важен и необходим.

– Тор… – прошептал он пересохшими губами и нарвался на такой гневный взгляд, что ощутил ещё большую боль, чем при виде его мёртвого тела.

– Что ты наделал, – в отчаянии пробормотал Тор и, сделав глубокий вдох, заорал: – Что ты наделал?!

– Тор!.. – окликнул его Брюс, но было поздно.

С рёвом раненого зверя Тор бросился к Локи и повалил на землю, а затем, оседлав и встряхнув за грудки, заорал прямо в лицо:

– Её нельзя было убивать! Ты ведь обещал мне! Я тебе верил!

Последнее вынудило Локи очнуться и вцепиться в руки Тора до того, как он мог бы сильно приложить его головой. У него не было сил кричать в ответ и что-то доказывать. Локи прекрасно понимал, что вряд ли сможет повлиять на ситуацию, по крайней мере сейчас. Он чувствовал себя выжатым до предела, но настойчиво держался в сознании, чтобы вновь не очнуться в наручниках и цепях.

– Да, я же чудовище, – горько усмехнувшись, очень тихо сказал Локи. – Неужели ты забыл, что в Нью-Йорке от моей руки погибло гораздо больше смертных?

Это стало последней каплей для Тора. Резко оттолкнув его от себя, он занёс кулак и с секундным промедлением нанёс сильный удар в челюсть. У Локи мгновенно зазвенело в ушах и вспыхнули искры перед глазами. Оглушённый, он практически не ощущал боли, а Тор продолжал наносить удары до тех пор, пока во рту не появился отвратительный привкус крови. Совершенно не сопротивляясь и отдав себя на растерзание разъярённому Тору, Локи после особо сильного удара отключился, провалившись в спасительную черноту.

***

Тор даже не заметил, что Локи из покорного превратился в совершенно безвольную куклу, которая обмякла под ним. Лицо покрывали разводы крови, губы перестали кривиться, а глаза закрылись. Но потерявший сознание Локи не вызывал в нём абсолютно никакого сострадания – только гнев и абсолютное непонимание его поступка.

– Тор, прекрати! Стой! – сзади послышались поспешные тяжёлые шаги, и в следующую секунду его руки перехватил Брюс.

Рванувшись вперёд, Тор ощутил всю его мощь и в конце концов сдался, глядя на распластанного под ним Локи. Брюс больше не говорил ни слова и, убедившись, что Тор не станет продолжать его бить, отошёл к Ванде. Он долго стоял подле неё и лишь потом осмелился присесть рядом, осторожно положив пальцы на шею. Тор, с трудом оторвав взгляд от окровавленного лица, поднял взгляд на Брюса, который был напряжён и сосредоточен.

– Она жива? – прохрипел Тор, не предпринимая попыток встать.

Брюс медленно покачал головой. В тот момент Тор не выдержал и заплакал, не зная, от чего – горя, злости или обиды. Чувства переполняли его. Их было слишком много, чтобы молчать, и слишком мало, чтобы продолжать буйствовать.

Сколько он так просидел, Тор не знал. Слёзы высохли гораздо позже, когда в груди стало колоть от всхлипов, а горло саднило от вырывавшихся рыданий. Он по-прежнему оставался рядом с Локи, бездумно покачиваясь из стороны в сторону, пока не решился положить ладонь на тёплую щёку. Локи дышал глубоко и спокойно, и его неожиданно стало безумно жаль. Иррациональное чувство вдруг заставило Тора испугаться: что же он наделал? Причинил ему боль, даже не попытавшись поговорить. Но Локи, стервец, всегда умел провоцировать и вести себя до того отвратительно, что на него хотелось сорваться практически в любой ситуации. Тор успел отвыкнуть: в памяти оставались тёплые моменты с тем Локи, который оставался на его стороне и даже помог спасти асов от Хелы и Суртура.

Сердце болело, и Тор даже не заметил, в какой момент заброшенный город вокруг исчез, оставив за собой руины, которые находились здесь уже очень долго. Услышав приглушённые голоса, он вынырнул из оцепенения и поднял взгляд, увидев, как Ракета о чём-то разговаривает с Брюсом, а Стивен Стрэндж и Валькирия в ужасе смотрят на бездыханное тело Ванды.

Неожиданно стало всё равно. Сжав прохладную руку Локи, он поднёс её ко рту и, поцеловав, принялся греть своим дыханием.

– Эй, Тор! Какого дьявола здесь произошло? – Ракета наконец обратился к нему. – Я-то уж думал, что мы облегчим нам всем поиски, и очень обрадовался, найдя одну из рун. Ну и поспешил её уничтожить! А тут уже… Это всё он натворил?

Тор не сводил с Ракеты взгляда.

– Ты язык проглотил? – продолжал допытываться тот.

– Оставь его, – Брюс обошёл Ракету и, присев на колено возле Тора, тихо сообщил: – Стивен нашёл Вижна, в одном из настоящих домов. Он тоже… мёртв. Похоже, Ванда уничтожила его таким же способом, как тогда, при Таносе. Помнишь? Только я абсолютно не понимаю, почему…

Связи Тор всё равно не улавливал, но крепче сжал руку Локи и опустил глаза.

– Он что-нибудь успел сказать?

– Нет, – иссохшие губы с трудом слушались, и Тор снова поцеловал его пальцы.

Брюс кивнул.

– Нужно вернуться в Новый Асгард. Нам всем лучше отдохнуть, а потом… потом ты поговоришь с ним снова.

Тор абсолютно не представлял, с чего начинать разговор. Несмотря на то, что Локи практически нарушил уговор, убив Ванду, он чувствовал, что здесь что-то не так. Однако эмоции оказались, как всегда, сильнее, и Тор предпочёл действовать, не разобравшись в ситуации. Мёртвый Вижн, из-за которого всё началось, явно был связан с тем, что Локи нарушил первоначальный уговор.

Не глядя ни на кого больше, Тор пронёс Локи на руках через портал Стрэнджа и аккуратно положил его на кровать в той же комнате, где они ночевали в прошедшую ночь. Брюс набрал чашку чистой воды, принёс платки, бинты и мазь для ссадин. Он добился того, чтобы его оставили в покое, и не покидал комнату вплоть до того, пока не обработал все раны Локи, которые обычно заживали гораздо быстрее.

Произошедшее казалось туманным сном. Тор с трудом вспоминал то, что было после вспышки ярости, охватившей его от вида умирающей Ванды. Он испытывал много всего: от удивления и шока до полного неверия, однако в итоге возобладала ярость. Злость на Локи за то, что он снова натворил нечто ужасное за спиной. Прекрасно зная, что верить его словам нельзя (и когда-то Тор уже клялся себе не вестись на приятные речи), он всё равно чувствовал, что сейчас ситуация была другой. Несмотря ни на что он верил Локи и недоумевал, насколько легко поддался слепой ярости.

Прошло не меньше часа, когда дверь снова хлопнула – в комнату ворвался свежий воздух. Опасность Тор ощутил спиной и резко развернулся, наткнувшись на нахмуренного Стивена Стрэнджа. Его одежду покрывали пятна крови – видимо, он не оставил Ванду лежать в одиночестве, но последнее сейчас волновало Тора далеко не в первую очередь. Поднявшись навстречу, он уже готовился прогнать его прочь, но Стивен опередил, попросив:

– Могу я осмотреть твоего брата?

– Что? – Тор впал в ступор от неожиданности.

На фоне замаячил Брюс.

– Тор, просто позволь ему… Хуже уже не будет.

Нехотя отступив в сторону, он подпустил Стивена к постели Локи, но ни на секунду не отводил пристального взгляда. Сначала Стрэндж молчал стоял рядом, практически не шевелясь, и только потом потянулся руками: одна ладонь легла на лоб Локи, вторая – на грудь.

Кусая губы, Тор взволнованно следил за тем, чего абсолютно не понимал. Затем Стивен выпрямился и быстрым жестом отряхнул руки друг об друга, будто прикоснулся к чему-то грязному.

– У него почти не осталось магии.

Тор угрюмо молчал, и Брюс первым задал уточняющий вопрос:

– То есть?

– То есть в Заковии произошло нечто такое, что вынудило его использовать все силы сразу, хотя, полагаю, он прекрасно осознавал, что подобное истощение грозит ослаблением как перед чужой магией, так и перед телесными ранами. – Стивен ещё раз окинул бессознательного Локи взглядом и уверенно добавил, обратившись к Тору: – Я хочу знать, что там произошло, именно поэтому позволю ему остаться здесь до того момента, пока он не придёт в себя.

А затем, круто развернувшись на каблуках, быстро покинул комнату, едва не задев плечом Брюса. В его тоне сочилась ничем не прикрытая неприязнь, и Тор прекрасно понимал, что Локи целиком и полностью исчерпал кредит доверия. Однако он сам не мог просто так отвернуться от него. Слишком много всего произошло за последние два дня, слишком много было сказано, сделано и обещано. Коснувшись напоследок лба Локи и убедившись, что нет жара, Тор выскользнул в кухню вслед за Брюсом.

– Ты ведь понимаешь, что сейчас ты – единственная причина, по которой Стивен всё ещё сдерживается?

– Понимаю, – с полной ответственностью кивнул Тор.

– Тор, я… – Брюс на несколько секунд спрятал лицо в широких ладонях. – Я не знаю, что сказать. Он выглядел искренним. В конце концов, мне казалось, Локи действительно ценит твоё доверие и возможность остаться с тобой.

Тор снова заторможенно кивнул, уставившись в пол.

– Тор, – на этот раз Брюс подошёл вплотную и взялся за плечи. В его взгляде было много горечи. – Вижна больше нет, поэтому и у тебя нет причины отправляться в другую реальность.

Слова прозвучали как обухом по голове. От них стало больно, как от удара. Тор уставился на Брюса в полнейшем отчаянии.

– Но… я не могу бросить Локи! – воскликнул он.

– Это Локи первым нарушил уговор.

– Мы ещё не знаем, что точно случилось. Я погорячился, набросившись на него. Но Локи не стал бы всё рушить после того, как мы… мы… – он не отважился вслух сказать о поцелуях и горько усмехнулся. – Даже для него это было бы слишком подло.

Брюс смотрел с жалостью и смирением.

– Что бы ни произошло, ты остаёшься здесь. Понимаешь? Стивен найдёт способ разобраться в рунах, чтобы закрыть брешь, но уйти с Локи ты теперь не сможешь.

Он чувствовал и более сильную боль. Он страдал после смерти мамы, отца и Локи. Но никогда прежде он не ощущал, как сердце разрывается на части потому, что шанс на счастье буквально ускользал из рук и Тор абсолютно не представлял, как всё исправить. А исправлять было что – в этом он оставался абсолютно уверен.

– Локи не простят убийство Ванды, – напоследок добавил Брюс.

– Знаю.

– Но я тоже не могу с уверенностью говорить, что он сделал это только из-за своей упёртости и прихоти.

Брюс хотел подбодрить его – Тор слышал в голосе поддержку и уговаривал себя держаться хотя бы до того времени, как Локи не станет легче. Он не был намерен отходить от него ни на шаг. Там, в Заковии, следовало постоянно держать руку Локи и не отпускать её. Нельзя было позволить ему пропасть и теперь мучиться в догадках: что же случилось за те несколько минут, обернувшиеся полным крахом.

Похлопав Брюса по плечу, Тор попытался кисло улыбнуться.

– Спасибо. Я ценю твою поддержку. Правда. Мне это важно.

Неуверенно потоптавшись, Брюс добавил:

– Я действительно очень хочу, чтобы его поступку нашлось объяснение. И мне жаль, что тебе придётся остаться.

Тор, глубоко и шумно вдохнув и выдохнув, крепко стиснул кулаки и сжал зубы.

***

Локи долго не мог вырваться из пут дрёмы. Тело оставалось вялым и слабым, отказываясь подчиняться бодрствующему разуму, хотя грань между явью и отрывочными сновидениями оставалась очень размытой. Когда он наконец пошевелил пальцами и осознал, что лежит в постели, голоса, которые слышались на фоне, давно стихли. Он постепенно приходил в себя, оставляя глаза закрытыми. Полностью просыпаться отчаянно не хотелось.

Воспоминания накатывались слабыми волнами, усиливающимися с каждым разом. Глубоко втянув воздух через нос, Локи поднял руку и дотронулся до лица. Ссадины были чувствительными к прикосновениям, но почти не болели и были смазаны чем-то холодным и вязким. Только потом он медленно открыл глаза, оказываясь в почти полной темноте. В окно заглядывал полумесяц, а на безоблачном небе хорошо виднелись звёзды.

Некоторое время Локи пролежал, повернувшись к окну и слушая тишину. Казалось, вот-вот послышатся громкие шаги, дверь распахнётся и на пороге появится разъярённый Тор, которого он видел в последний раз. Удивительно, что никого не оказалось рядом. Ответ, почему его осмелились оставить без присмотра, нашёлся не так быстро. Локи ощущал, что магия до сих пор не восстановилась до конца, однако он сумел почувствовать, что на комнату наложено заклинание. Значит, его попросту лишили возможности выйти отсюда, поэтому необходимость в присмотре отпадала сама собой.

Хмыкнув, он медленно сел на постели и через минуту свесил босые ноги на пол. Тот оказался приятно прохладным. В комнате было душно: окно и дверь оставались плотно закрытыми. На нём была та же самая пропылившаяся одежда с каплями крови, но Локи лишь лениво отмахнулся и поднялся на ноги. Касаться стекла сразу он не решился – при приближении защитное заклинание ощущалось отчётливее. Однако он был удивлён, что его оставили в мягкой постели, а не сковали цепями или не связали верёвками.

Локи был опустошён не только в магическом смысле, но и в эмоциональном. Странное спокойствие, которое он не испытывал уже долгое время, было приятным. Но какая бы апатия им ни владела, глаза всё равно защипало от слёз, которые Локи поспешил раздражённо смахнуть ладонью.

Обогнув комнату по периметру несколько раз, он откровенно заскучал и беспечно коснулся рукой стены – заклинание обожгло и пустило цветную блестящую паутину по полу и потолку, постепенно сходя на нет. Локи подул на ладонь, на которой расцвёл еле видимый розовый ожог. Хотел ли он тем самым привлечь чьё-то внимание? Это было лучше, чем снова сидеть взаперти, ожидая суда.

Затаив дыхание, Локи ждал. Шаги послышались далеко не сразу. Дверь скрипнула, и на пороге показался Брюс Беннер.

– Я ждал не тебя, – прищурившись, сказал Локи.

Брюс не стал заходить в комнату, а спросил прямо с порога:

– Скажи мне только одно и честно, Локи, потому что время для твоей излюбленной лжи уже давно прошло, – он посмотрел прямо на него, и что-то в его взгляде пробирало до самых костей. – Тебе действительно дорог Тор?

Не будь прошедших суток, Локи ни за что не стал бы отвечать на подобный вопрос перед Брюсом. Перед человеком, способным обращаться в монстра и бывшим причиной его самого большого проигрыша. Однако Брюса он успел узнать лучше остального окружения Тора.

– За последний день я никому ни разу не солгал, – без тени улыбки ответил Локи, стоя в тёмном углу комнаты так, чтобы лунный свет практически не попадал на него. Брюс на это никак не отреагировал, поэтому пришлось договаривать, шипя: – Да. Да, разумеется, он мне дорог. Стал бы я рисковать своей жизнью ради того, чтобы пройти через брешь, о которой ничего не известно, ради того, на кого мне плевать?

Несмотря на гневный тон, Брюс больше ничего не сказал и, кивнув, вышел из комнаты. Едва Локи успел перевести дыхание, расслабившись, как дверь снова заскрипела, впуская на этот раз Тора. Он не стал останавливаться на пороге и привалился спиной к стене, как только щёлкнул замок, оставляя их наедине. Тор выглядел измученным, уставшим, но серьёзным – глаза его горели настойчивостью и упрямством. Значит, их ждал долгий мутный разговор, к которому Локи не был готов. Он не любил выворачивать перед кем-то душу наизнанку и радовался, что умел скрываться за масками, пусть они в большинстве своём только раздражали окружающих. Обнажаться перед кем-то было для Локи ново, но он ощущал тонкую грань и прекрасно понимал важность предстоящего разговора.

Жалко улыбнувшись, он кивнул на руки.

– Удивлён, что я не в цепях.

Но Тор продолжал молча сверлить его взглядом и никак не отреагировал на попытку съязвить. Локи разочарованно вздохнул.

– То есть извиняться за избиение ты не собираешься, – картинно закатил глаза он. – Ладно. Как всегда, придётся быть в роли виноватого…

– Локи. – Голос Тора прозвучал жёстко и хлёстко.

Передёрнув плечами, Локи недовольно скривился и бросил на него затравленный взгляд – становилось слишком не по себе.

– Ну что ты хочешь от меня услышать? – зачастил он с надрывом. – Что я не хотел её убивать? О, я хотел, Тор, ещё как хотел! Я пришёл сюда ради этой цели. Однако, если помнишь, я не сбежал после и ничего ей не сделал, хотя мог бы, потому что встреча с тобой стала важнее мести за брата. Я хотел защитить тебя, и да, я ошибся, когда при первой встрече с ведьмой имел неосторожность высказать всю правду Вижну. Она заколдовала его, чтобы он не помнил другой реальности, но потом оказалось, что её магия бессильна перед тем, кто знает о колдовстве и может защитить свой разум. Полагаю, это сводило с ума, поэтому ведьма…

– Убила его, – тихо закончил Тор. – Да, мы нашли Вижна. То, что его смерть – дело рук Ванды, не подлежит сомнению.

Прищурившись, Локи растянул губы в болезненной улыбке.

– Ты прав, я виноват. Она считала точно так же, поэтому решила, что лучший способ отомстить мне – убить тебя. Руны усиливали её магию, и у меня не было времени выстроить достаточно хорошую защиту, поэтому пришлось атаковать, – Локи запинался и ненавидел себя за это. Вытащив из кармана холодный камень с начертанной руной, он зло бросил его Тору. – Я не ожидал, что эффект получится именно таким. Я не планировал убивать её, но твоя жизнь была важнее! Видеть твою смерть во второй раз… это слишком. Даже для меня.

Тор покрутил в руке камень и вдруг с теплотой произнёс:

– Руна, похожая на топор.

Удивлённо вскинув глаза, Локи смягчился.

– Да. Руна, похожая на топор. Хоть что-то ты запомнил.

Когда Тор поднял взгляд, Локи не выдержал, сорвавшись:

– Прости меня! – отчаянно зашептал он, мотнув головой – чувств было слишком много, чтобы справиться с ними. – Я снова всё испортил. Я хотел по-другому!