Текст книги "Double spirit. Часть 1 (СИ)"

Автор книги: kasablanka

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

– Если ты, конечно, не любишь, когда тебя в два ствола, – фифить! – он присвистнул, сопроводив это похабным жестом.

Лео даже не нашёл матерных слов на это. Просто стоял и медленно офигевал. Ему, по счастливой случайности избежавшему в детстве и подростком дворовых разборок, было совершенно непонятно, как реагировать на такую явную и цинично-беспредельную угрозу. Ну не жаловаться же Ковалёву, верно? И ни с кем не поделишься, эльф далеко, да и по телефону не станешь о таких вещах говорить. Юля, конечно, почти друг, но «почти» – тут ключевое слово. Да и не расскажешь девушке о таком, правда? А больше ни с кем Лео близко не сошёлся, в чём была немалая заслуга близнецов, которые словно окружили его невидимым барьером, и за этот барьер не было желающих не то, чтобы проникнуть, но даже нос засунуть внутрь.

Между тем намёк старшего был предельно ясен. Да и не намёк это был вовсе. А практически открытая угроза. Ему было прямым текстом сказано, чтобы не выпендривался и не лез в чемпионы. Роби ведь тоже не идиот, и он прекрасно знает, что они с Лео и с Аланом идут ноздря в ноздрю по результатам тренировок. У Лео в самом деле реальный шанс выиграть эти соревнования. И ему было сейчас откровенно сказано, что шанс этот довольно призрачный.

«Интересно, прошлые соревнования вы так же выиграли?» – вот как надо было ответить, резко, в тему и не теряя достоинства. Но – увы. Как это часто бывает, меткая фраза пришла в голову, когда Роби уже давно ушёл. Остроумие на лестнице, мать вашу! А Лео просто растерянно промолчал, и со стороны казалось, наверное, что он не на шутку испуган. Да вовсе же не так это!

Он развернулся и изо всех сил лупанул сжатым кулаком в стену. Стена в отместку обсыпала его штукатуркой и невесть откуда взявшейся застарелой паутиной.

Лео вошёл в комнату, закрылся изнутри, у него это уже был условный рефлекс, и, стянув спортивные штаны вместе с трусами, забрался в душ. Стоя под горячими струями, он постарался успокоиться и рассуждать здраво.

В самом деле, Роби взбешён. Лео проник на его территорию, посягнул на святое – на его собственность, имел наглость заставить Алана кончить под собой, не важно, что используя запрещённый приём. И если уж откровенно, Роби был зол на Алана ничуть не меньше, чем на Лео, ведь если бы Алан на Лео не запал, а это сейчас ясно как божий день (извращенец херов!), то и вся карусель бы не завертелась.

Однако сколько бы он ни злился на Альберта, мстить ему и издеваться над ним он не собирается. А вот Лео… тут как раз можно отыграться. Лео как раз и огребёт за двоих. Хотя его вины и на одного не наскребётся.

Что касается соревнований, то тут Лео был совершенно спокоен. Да ебись оно всё конём! Пусть этот урод засунет себе в жопу все свои амбиции и всё своё говно! Он, Лин, прекрасно знает, чего он сам стоит. И у него никакого сомнения нет, что приз должен быть его, и он будет его. Он это понял в ту секунду, как только увидел эту красоту. Он только о ней и думает теперь. Так что прости, Роби, но… придётся тебе перетоптаться в этом году без первого места. И твоему идиоту брату – тоже. Уж он приложит все усилия, чтобы выиграть соревнования , ну, а потом – война покажет, кто из кого сварит суп с котом.

Он вышел из душа уже почти спокойный. Завтрак-занятия-вечерняя тренировка. Завтра соревнования, и он должен быть готов на все сто.

***

– Ну и как там наша рыбёха?

– Волнуешься?

– Нуууу…

– Нормально все. Если я его правильно просчитал, а это уж не сомневайся, то он теперь копытом будет землю рыть и рвать жопу на английский флаг. Он же наглый борзый упертый осел.

– Ээ! Насчет жопы я не согласен. Она должна быть невинной и нежной, как майская роза. Не надо на английский флаг.

– Ахаха! Флердоранж?

– Флердоранж, да…

Пауза.

– Слушай, а бывает рыба-осел?

– Ну, раз рыба-корова есть, то и рыба-осел тоже наверняка есть.

Ладно, хватит трындеть. Пора по…

– Коням?

– По ослам, блин! Давай на полигон. Надо подготовиться к завтрашнему.

– Угу…

========== Глава 32. Читайте мелкий текст ==========

День соревнований был, как и большинство дней на юге, тёплым и солнечным.

Лео проснулся, и тут же его охватило непередаваемое ощущение драйва. Чувство, что сегодня всё получится. Как будто сдаёшь экзамен, тянешь билет, и еще даже не открыв его, точно знаешь, что это тот самый, который ты выучил назубок. И гонишь от себя эту мысль суеверно, делаешь вид, что всё, звездец, что провал неизбежен, а внутри уже распускается победная улыбка. Открываешь билет – и хоба! Твоя любимая тема. Да ещё и реферат ты по второму вопросу писал две недели назад. И уже чувствуешь, что драйв, тот самый, который вроде бы без причины в тебе живёт с утра, уходит, дав место железобетонной уверенности. Ты победил.

«Можно без подготовки?»

«Ну, попробуйте», – удивлённо.

И через десять минут ты счастливый обладатель пятёрки.

Настроения ему не испортили даже два одинаковых идиота за завтраком. Роберт, поймав его взгляд, тут же издалека показал фак, на что Лео мило улыбнулся и послал издевательский воздушный поцелуй обоим. Альберт засмеялся, а Роби, судя по всему, выругался вполголоса.

В остальном утро прошло без особенностей. Юля, которая теперь часто составляла Лео компанию за завтраком, мечтательно закатила глаза.

– Да уж, игрушка что надо! Жалко, что у меня такой никогда не будет! Такой шанс редко выпадает!

– Почему не будет? – вежливо откликнулся Лин, – вдруг тебе повезёт?

На самом деле, конечно, Юля была середнячком. Уж в любом случае, в тройку лидеров она никак не входила.

– Смеёшься, что ли? – в случае с девушкой грубая лесть не прокатила, – ты же сам знаешь, что или кто-нибудь из этих победит, – она кивнула в сторону твинсов, – или же ты. Я за тебя болею.

– Спасибо, – Лео чуть коснулся губами гладкой щеки девушки и потащил заставленный пустыми тарелками поднос на мойку, пройдя мимо столика братьев и старательно-равнодушным деланным взглядом скользнув по их лицам. Те ответили такими же пустыми взглядами. Два одинаковых грёбанных сфинкса.

Через час на полигоне был общий сбор. Ковалёв, торжественный вид которого соответствовал обстановке, против ожиданий не стал сотрясать воздух громкими лозунгами и утомительными руладами, а лишь коротко оглядев шеренгу воспитанников, объявил соревнования открытыми, и, коротко добавив:

– Ну, с Богом! – скомандовал выход на позицию.

Лео краем глаза увидел близнецов, которые, разумеется, стояли рядом, от Лео их отделял лишь белобрысый Саша. Увидел и тут же отрешился от всего постороннего. Два подхода по тридцать выстрелов. Приготовиться. Начали.

Заряд. Прицел. Выстрел. Десять. Заряд. Прицел. Выстрел. Десять. Заряд. Прицел. Выстрел. Десять.

Лео действовал как робот с заданной программой, не уставая радоваться каким-то потусторонним кусочком сознания тому, как слаженно работают мышцы, как ловко действуют руки, быстро заряжая арбалет, как легко вскидывают его, прицеливаясь, как совершенно не ноют мышцы спины и рук, не то, что в самом начале, полгода назад. Легко и быстро. Легко и быстро. Заряд. Прицел.

– Бляяяя! – полустон-полувскрик слева. Лео непроизвольно повернулся. Саша. Он возится с креплением, чуть не плача от досады. Да уж, оружие у них у всех не новое, не зря же Саныч гоняет и дрючит всех по-полной, чтобы отлаживали, следили, вовремя подтягивали все узлы.

– Давай, Саш, ну ты всё равно уже отстал. Иди сюда, – Санычу и жалко пацана, он даже не ругает его за плохую подготовку.

Лео теперь краем глаза видит твинсов. Они даже тут работают в унисон. Как два отражения в зеркале. Заряд. Прицел. Выстрел. Одинаково, словно двое из ларца. Жутковатая картина. Лео встряхнул головой. Не отвлекаться.

Всё. Закончили. Первый заход, тридцать выстрелов. Подсчёт.

– Впереди Свиридов, – объявляет Ковалёв после томительного подсчёта. Лео видел, что у него, как и у братьев, результаты близки к идеалу.

– Молодец, Роби! – Ковалёв явно доволен. – Собственный результат улучшил. Из трёхсот – двести семьдесят очков.

Это значит, что двадцать семь десяток и три девятки. Круто. Лео даже расстроился во-вторую очередь. А в первую поразился – как такое возможно вообще?

– Давай, не сбавляй! – Саныч кивает головой, – у тебя, Алан, двести шестьдесят. И у Линёва то же самое. Молодец, Линёв! Только полгода тренируешься, а уже такие результаты! Не ошибся я в тебе! Давай, поднажми! Хотя бы третье место добудь. Там тоже приз будет.

Какой нафиг приз! Лео нужна только изящная игрушка! Он поднажмёт!

Но это только первая часть. Второй подход, тоже тридцать выстрелов – он намного сложнее. Руки устали, ноги подрагивают, спина предательски начинает ныть. Да и паузы между выстрелами тоже дольше, пот начинает заливать глаза, каждый выстрел всё труднее… это как с подтягиваниями. Заряд. Прицел. Выстрел. Заряд.

Лео выдохнул. Спокойно. Без эмоций. Раз. Два. Три. Раз. Два. Три. Это как танец. Раз. Два. Три. Раз. Два. Три.

Всё. Конец. Он обессилено опустил оружие. Теперь только подсчёт. Из него как будто разом вынули душу. Всё. Теперь или он победил, или…

Вторая серия далась ему непросто, руки под конец дрожали, и спина затекла, тяжёлое оружие делало попытки гулять туда-сюда, и последние выстрелы отняли у него все силы.

Подсчёт.

– Итак, – Ковалёв с помощником из числа тренеров стоит перед шеренгой стрелков, которые похожи на карикатуру на самих себя перед соревнованиями. Раскрасневшиеся, усталые, уже не держащие строй, замершие в ожидании результатов. Лео, как ни старался не смотреть в сторону близнецов, всё же посмотрел. Уверенный в себе, спокойный Роби и прикусивший губу Алан. Тот будто почувствовал, что Лео смотрит в их сторону, и тоже бросил взгляд искоса, схлестнувшись с Лео. Совершенно нечитаемый взгляд. Ни улыбки, ни издёвки. Короткий, ничего не выражающий. Словно выстрел. Лео поёжился.

– Результаты меня поразили, не скрою.

– Ближе к телу! – нервный смех всей шеренги. Алан, конечно же.

– Куда уж ближе, Свиридов, – Ковалёв даже не рассердился, – тебе всего десятки не хватило до первого места. Ты второй. У тебя, Ал, как у брата в прошлом году – пятьсот тридцать.

Мгновенный общий выдох.

– А первый кто?

– А первый, с результатом пятьсот сорок – Линёв. Молодец, Лёня! Поздравляю! Ты меня поразил. Но победа заслуженная, так что… приз твой, – торжественные интонации в голосе тренера причудливо сплетались с недоумением, которое он даже не пытался скрыть.

Выдох ещё мощнее. Радостный визг. Юля кинулась на шею Лину.

– Ты молодец, молодец, я знала, что у тебя получится! – она подпрыгнула и обхватила его руками и ногами. Лео счастливо рассмеялся.

– Я тоже знал, прикинь! – он слегка покрутил подругу и поставил её на землю.

А третье место? – раздалось из уже потерявшей строй шеренги.

– А третье место тоже Свиридов, с результатом… четыреста девяносто. Что случилось, Роби? – растерянность в голосе тренера полностью его выдала. Видимо, он болел за Роберта и даже не нашёл в себе сил, чтобы это скрыть от остальных.

– Рука сорвалась, – спокойно развёл руками старший близнец, – что ж тут поделаешь?

Поскольку шеренга уже распалась, Лео подошёл к мишеням, разложенным на столе под навесом. Вторая мишень Роба лежала отдельно. Двадцать восемь десяток, одна девятка и одна тройка. Рука сорвалась. Лео поднял глаза и тут же наткнулся на изучающий, непроницаемый взгляд Роби.

– Поздравляю, ты победил, – с холодной улыбкой констатировал тот.

Скотина! Лео швырнул мишень Роба обратно на стол. Ублюдок сделал всё, чтобы подгадить. Чтобы добавить здоровую ложку дёгтя. И ежу, а уж тем более Лео, было понятно, что Роб разыграл как по нотам совершенно непонятный ему спектакль, даже не спектакль, а кусок пьесы, который абсолютно был бессмысленным для того, кто не видит всё полотно в целом. Лео не видел. И это бесило, нервировало и настораживало одновременно. Чувство, что ты – марионетка в какой-то непонятной игре, не может не нервировать. Однако как поступить в этой ситуации? Отказаться от приза? Невозможно, да и глупо. Да и как это сделать?

«Я знаю, что ты лучше, поэтому забирай»? Бред. Да и вообще, спорт есть спорт. Кто-то споткнулся в трёх метрах у финишной ленты и упал. Победа ушла. Всё честно!

Так Лео себя уговаривал, когда шёл к корпусу в окружении команды. Его поздравляли, кто с завистью, кто с искренней радостью, хлопали по плечу, жали руку. Однако радость его была с привкусом горечи. Роби сделал это специально. Не может быть, чтобы этот робот, отточенные движения которого скорее пугали, чем вызывали восхищение, чтобы он допустил ошибку! Такого не бывает! И это спокойствие, да он даже не огорчился! Он был, похоже, удовлетворён таким раскладом! И Алан тоже был рад, весело подпрыгивая, он догнал брата, приобнял его за шею и принялся что-то говорить тому на ухо, нисколько не огорчённый ни своим вторым, ни братовым третьим местом.

Лин вдруг вспомнил невнятные угрозы, которые Роби кидал перед соревнованием. Может, в этом всё дело? Специально подставить его? Да нее. Не настолько уж он беспомощен, да и твинсы это прекрасно знают. Про задвижку они Санычу ничего не скажут, всё же это откровенное стукачество, до этого вообще не знаю, кем нужно быть, чтобы опуститься. Это не их метод. Тогда что?

Загруженный этими мыслями, он даже не мог полностью ощутить восторг и радость победы, когда вечером вручали главный приз. Разумеется, было построение всего состава интерната, все воспитанники и тренеры присутствовали на нём. Разумеется, Лео все поздравляли по десятому разу. Разумеется, Ковалёв сказал речь, он уже оправился от шока и превзошёл сам себя. Конечно, такого дорогого приза за всю историю существования интерната не было. Арбалет был выставлен на всеобщее обозрение, все по разу потрогали его, погладили и поцокали языком, в конце концов Ковалёв решительно закрыл футляр и уже объявив процедуру награждения законченной, словно бы между прочим добавил:

– Ну и маленькое дополнение.

Лео, который к этому времени уже направился к дверям, застыл. Какое ещё, мать вашу, дополнение? Ничего хорошего он от этого дополнения не ждал, тем более, что оба близнеца, совершенно не скрывая довольного выражения лиц, уставились на него, одинаково криво лыбясь.

========== Глава 33. Дополнение ==========

– Ну и маленькое дополнение. Как обычно, спонсор наших соревнований, который предоставил нам такой великолепный приз, устраивает обед в честь победителя. Так что, Лёня, ты приглашён сегодня, в четыре часа вечера, в ресторан, за тобой пришлют автомобиль, не беспокойся, на автобусе не поедешь.

– Я и не беспокоюсь, – выставил иголки Лео, – потому что никуда я не поеду!

Больной он, что ли? Что это за обеды?

В лице Ковалёва что-то будто сломалось. Но только на полсекунды. Он ведь и с самого начала знал, что мальчик с характером, да ведь только такие и добиваются результатов… Но он также прекрасно знает, как с такими мальчиками себя вести и как себя поставить. Если бы не знал, его давно бы уже или до кондрашки довели собственные воспитанники, или же построили бы, одни вон Свиридовы чего стоят! И возраст тут играет вовсе не главную роль.

– Зайди ко мне, кое-что надо обсудить, – коротко, не вступая в дебаты, бросил он Лео, даже не отреагировав на резкость.

Лео поплёлся в свою комнату, чтобы пристроить сокровище, которое досталось ему то ли по случайности, то ли по злому и непонятному умыслу. Происходящее нравилось ему всё меньше и меньше.

Однако же красавица от этого не переставала сиять великолепием. Он полюбовался ею ещё раз, прежде чем отправить в футляр. Сегодня вечером он её опробует. Нет, не так. Займётся с ней любовью в самом высоком, самом чистом смысле этого слова. Как музыкант занимается любовью со скрипкой Гварнери. Как поэт занимается любовью с пером и чистым листом бумаги. Он погладил тёплое полированное дерево и закрыл крышку.

В тренерской никого не было, кроме Ковалёва. Он ещё раз коротко обнял воспитанника и похлопал по спине.

– Поздравляю тебя, Лёнь. Хоть и понятно, что тебе подфартило, но… фортуна тоже не дура. Она достойных выбирает. И ты достоин, поверь. Конечно, Роб сильнее тебя, кто спорит. Но уже сейчас ты сильнее Ала, это факт. А через полгодика вполне можешь, да что там можешь! Будешь! Самым лучшим. Я ещё плакать буду от счастья, когда ты победишь на чемпионате мира и скажешь, получая медаль:

– А всему в своей спортивной жизни я обязан своему тренеру, гениальному наставнику, Ковалёву Сан Санычу. Да вон он, рыдает в уголочке!

Лео рассмеялся вместе с Санычем. Гениальный психолог и манипулятор, Ковалёв прекрасно знал, как начинать и вести беседу. Все иголки мгновенно осыпались с Лео, словно с новогодней ёлки, которую стали выносить на помойку в мае.

– Всё равно никуда я не поеду, – буркнул он, собрав в кучку остатки вредности и непонятного чувства тревоги, которое инстинкт самосохранения умело подпитывал уже полчаса.

Ковалёв неслышно вздохнул.

– Лёнь, ну что за ослиное упрямство? Ты же понимаешь, что ставишь меня в дурацкое положение? Что я скажу? Заболел? Так он перенесёт обед до выздоровления. Или что мой воспитанник – как раз-таки невоспитанная свинья? Ты ж понимаешь, что я не могу расписаться в собственном педагогическом провале. Да и что ты выкобениваешься? Такой порядок у нас каждый год, ничего ужасного. В прошлом году вон Роберт ездил. Да и в позапрошлом тоже он. Или Алан? Я что-то уже не помню. Ну, а ты что жмёшься? Если б девкой был, я понимаю. Хотя Генрих Вальтерович – достойнейший человек с безупречной репутацией, я не представляю себе, чтобы он что-то…

– Генрих Вальтерович? – перебил его Лео.

– Ну да, спонсор наш. Он нам всё время активно помогает, и призы эти предоставляет каждый год…

Лео задумался. Чаша весов, безусловно, выглядела экстравагантно. На одной половине – благодарность, вежливость, уважение к тренеру и здравый смысл. На второй – ничем не подкреплённое, инстинктивное чувство паники, бессмысленное и от того ещё более пугающее. И к своему стыду, Лео понял, что именно вторая, наполненная детским страхом и малодушием, именно она перевешивает. Он решительно мотнул головой, когда осознал это и разозлился сам на себя.

– Во сколько обед?

– В четыре, – мгновенно откликнулся приободрённый Ковалёв.

– Хорошо, я поеду.

– Ну, Слава Богу. Лёнь, я же знаю, что ты умный пацан. Давай, иди отдыхай.

Лео послушался, как зомбик. Тем более что эмоционально, да и физически, он настолько вымотался, что безумно устал. Сам не заметив, он уснул и проспал до трёх часов, когда уже пора было собираться. Он понятия не имел, как нужно одеться, поэтому плюнул на это в конце концов, тем более, что особенно дорогих вещей в его гардеробе сроду не наблюдалось. Да и куда в них ходить-то? А чистые джинсы и темно-серая майка – чем не наряд? Он посмотрелся в зеркало. Со вчерашнего дня ничего не изменилось. Спокойное, тронутое загаром скуластое лицо, чёткий подбородок, который за последние полгода потерял несерьёзную полудетскую округлость. Глаза… обычные, несколько веснушек около носа. Чемпион, бля… Его снова охватило чувство досады за эту победу, которую так умудрились испортить ему два урода.

Ну и ладно. В конце концов, если уж на то пошло, никто не заставит его трогать игрушку. Он уберёт её подальше и забудет о ней. А вот когда он победит всерьёз, без всякой фальши, в нормальных соревнованиях, победит по-честному, тогда можно будет извлечь её из заточения. Но это будет завтра, завтра. А вот сегодняшний вечер никто у него не отнимет. Он не сможет отказаться от права первого выстрела. Он превратит свою девочку в женщину и будет хранить её как зеницу ока до тех пор, пока не станет её достойным.

Лео кинул последний взгляд на обитый бархатом футляр и вышел из комнаты. В половине должно подойти такси, как его предупредил тренер. Лин приготовился к тому, что близнецы будут в свойственной им ублюдочной манере маячить в зоне видимости и давать издевательские напутствия, однако в холле было пусто, если не считать вахтёрши, только Юля прибежала с улицы, в кроссовках и растрёпанная, как птичка.

– Пока-пока! – она поднялась на цыпочки и чмокнула его в щёку. – Давай, раскрути его ещё на парочку таких игрушек!

– Слуш, а кто это вообще? – запоздало спросил Лео.

Девушка пожала плечами.

– Да хрен его знает! Его никто и не видел никогда. Какой-то богатый боров, наверное. Поди, детскую мечту в постреляшки реализовывает. За что ему почёт и нижайший поклон, – тут же спохватилась она.

На улице раздался мурк мотора подъехавшего автомобиля. Это было не такси вовсе, а красивый белый мерседес. Не новый, но довольно убедительный.

Молчаливый шофёр, безошибочный признак очень богатого хозяина. Это в такси подешевле или же в левых тачках, где водитель бомбит по вечерам, порой рот не закрывается у того, кто за рулём. А если водитель нем как рыба и ведёт машину как робот – стало быть, получает деньги в том числе и за рот на замке.

Лео так задумался, перемалывая в мозгу впечатления сегодняшнего дня, что совершенно не замечал, куда они едут. Да и город был ему, по сути, незнаком, на что там ориентироваться-то? Так он и думал до тех пор, пока машина не затормозила у подъезда, который показался ему смутно знакомым. Конечно, при свете дня он выглядел совершенно по-другому, однако… «Бля»! – вырвалось у Лео непроизвольно. Один у них, что ли, пафосный ресторан в городе, что все пути ведут к нему? В Рим?

«Свирель». Вывеска не светилась, что было вполне понятно, ещё ж не вечер, чтобы зажигать огни. Но и при свете дня ресторан, как и прилегающий к нему небольшой скверик с цветущими растениями, выглядел не менее роскошно.

Лин запоздало оглянулся, малодушно надеясь на то, что машина ещё ждёт, однако «убедительного» мерседеса уже и след простыл. Да и что бы он сказал его водителю? Отвезите меня обратно, мне не по себе, и я передумал? Бред какой-то! А между тем ему и впрямь было не по себе. Однако внутри всё сковало странным льдом. Когда ты знаешь, что делаешь всё не то и всё не так, однако не останавливаешься, а под действием какого-то непонятного внутреннего голоса, словно в дурном сне, продолжаешь идти в ловушку.

Швейцар, заметив его, невнятно топчущегося у крыльца, сквозь стекло, распахнул дверь.

– Господин Линёв?

У Лео язык присох к горлу, поэтому он лишь кивнул головой.

– Вас ожидают, пойдёмте, я вас провожу.

Бля! Да что это с ним? Это, мать вашу, всего-навсего обед! Обычная жрачка! Он просто наестся и уйдёт! В конце концов, он даже не обязан поддерживать диалог! Будет невоспитанным бирюком, неблагодарной свиньёй, да и посрать! Нет, хотя нет, пожалуй, благодарной свиньёй. Уж спасибо-то он разок скажет, не переломится, чай.

Швейцар передал его метрдотелю, который, слегка поклонившись, но умудрившись не растерять при этом важного и торжественного вида, повёл его через зал. В этот час, после обеда, но еще перед ужином, ресторан был почти пуст. Садись за любой столик и ешь. Однако же нет. Мужчина во фраке провёл его до самого конца и, завернув за угол, они оказались в коротком освещённом коридоре, заканчивающемся одной-единственной дверью. За ней оказался небольшой, довольно уютный зал с камином, который придавал и без того милому интерьеру какой-то совсем уж домашний колорит. Камин не горел, по причине ранней осени, но легко себе было представить, как волшебно языки пламени бросают блики на стены маленького зала зимой, или в ноябре, когда морозы уже на пороге. Отделка тёплым даже на вид деревом усиливала ощущение уюта и безопасности.

Стол, накрытый и полностью сервированный, стоял у дальней стены, вместо стульев был уютный угловой диванчик. Неширокий, но достаточный для того, чтобы расположиться на нём с комфортом. Метрдотель испарился, будто бы и не было его, а Лео, оказавшись в одиночестве, не торопился присаживаться за стол, разумно решив, что нужно дождаться этого самого Генриха. Вольдемаровича, что ли? Отчество вылетело у него из головы, однако он помнил, что это был не Владимирович и не Валерьевич, а что-то совсем заковыристое. Блин! Он пожалел, что не записал на бумажке хотя бы фамилию. Можно было бы обращаться как-нибудь типа «Господин Бякин». Или ещё…

Однако мысли замерли у Лео в голове, так и не успев расшалиться. Потому что в этот момент дверь в самом углу зала, которую он вначале не заметил, отворилась, и в зал вошёл человек. И это был не мифический Бякин и даже не неизвестный ему Генрих Батькович. А вовсе даже знакомый до самой последней ненавистной чёрточки Свиридов. Роберт Свиридов.

– Ну, привет, чемпион…

========== Глава 34. Обед и торт ==========

Роби, явно наслаждаясь произведённым эффектом, прошёл к камину и уселся в глубокое кресло, положив ногу на ногу. Как всегда, с ленивой грацией. Как всегда, с лёгкой кривой усмешкой на лице.

– Да ладно, отомри, – снисходительно проронил он через полминуты, когда стало ясно, что его реплика повисла в воздухе, – тебя тут никто не съест. Я лично предпочитаю здоровую пищу.

С этими словами он потянулся и взял со стола бутерброд с икрой в одну руку и изнывающую от сока даже на вид, грушу – в другую. Тут же куснул её за бок и слизнул каплю прозрачной сладкой жидкости, побежавшую от кисти до локтя по руке.

– Давай, присоединяйся, что ты язык проглотил-то? – с набитым ртом пробубнил он. – Да не ссы ты, садись пожри, никто тебя не держит, дверь вон открыта, захочешь – свалишь в любой момент.

Проглотив кусочек груши, он положил малюсенький бутерброд в рот целиком и прикрыл глаза от удовольствия.

– Чё молчишь-то?

– Да вот, прикидываю, как тебя называть, типа, «на самом деле я – Бэтмен»? В смысле, Генрих? – Лео, несмотря на усиливающуюся тревогу, сел к столу и тоже что-то зажевал, даже не успев почувствовать вкуса. В самом деле, не пятиться же, как идиот, к двери, чтобы потом быть мишенью для шуток весь оставшийся год! Да и есть захотелось, он же на обед не пошёл, а тут столько всего!

– Дурак, – вполне себе мирно вздохнул Роберт, тут же сгрузив ему на ближайшую тарелку красивое произведение ресторанного искусства.

– Что это? – подозрительно осведомился Лео.

– Это вкусно, попробуй. Тёплый салат с креветками, апельсиновым соусом и спаржей. А Генрих – это мой старший брат. Наш брат. Он же спонсор ежегодных этих, мать их, соревнований.

– А где же он сам? – законно поинтересовался Лин, временно сдаваясь и приступая к еде.

Блин, это реально было вкусно! Волшебное сочетание вкусов, нежная смесь буквально таяла во рту. Он на пару секунд даже прикрыл глаза, совсем как близнец минутой ранее. А когда открыл, то заметил, что Роби с интересом и очень внимательно на него смотрит.

– Ну… у него нарисовались срочные дела, и он попросил меня его заменить…

– Врёшь? – спросил Лео, прекратив жевать, он почти был уверен в этом.

– Конечно, – не стал отпираться Роби, продолжая глядеть со странным, нечитаемым выражением лица. И тут же коротко улыбнулся.

«Даже улыбка у него похожа на укус», – пронеслось у Лео в голове.

– Конечно, вру, – с потрясающим цинизмом продолжил между тем Роб, – я сам его об этом попросил.

– З-зачем? – вот тут уже Лео реально подавился и даже закашлялся. Роби налил ему сок в бокал и протянул через стол. Лео отпил пару глотков. Это оказалось терпкое, чересчур сладкое вино, а вовсе не яблочный сок, как казалось вначале, и прежде чем Лео это осознал, он уже успел половину бокала осушить.

– Белый мускат красного камня, – как ни в чём не бывало, прокомментировал Роби, – моё любимое, урожая 1946 года. Единственное вино, за всю историю дважды удостоенное гран-при на какой-то там поебени во Франции. «Господа, я не знаю, к какой стране принадлежит это вино, но его следует пить стоя», – сказал какой-то там важный хрен, председатель дегустационной комиссии.

Он, как ни в чём не бывало, тоже налил себе немного, потянул носом аромат, поболтал вино в бокале, с любопытством приглядываясь к маслянистым разводам на тонких стеклянных стенках, и отпил.

– А тебе как?

– Слишком сладкое, – выдавил из себя Лео, кашлянув напоследок.

– Можно и водки, хочешь? – издевается он, что ли? Лео испытующе на него посмотрел, однако ничего, кроме любопытства, во взгляде парня не увидел. Тем не менее его накрыло волной раздражения. Создавалось впечатление, что Роб специально на него давил, как бы подчёркивая пропасть между ними, которую Лео и так прекрасно чувствовал.

– Не хочу. Так всё-таки, зачем тебе это надо?

– Захотелось тебя угостить. Ты же меня приглашал в ресторан, теперь моя очередь.

Бля, да он явно издевается! Лео всё больше злился. И за утреннее унижение, за эту ложную победу, а вот теперь ещё и тот случай вспомнил!

– И что же брат? – он вновь отпил из бокала. Вино и впрямь было восхитительным, в меру сладкое, с волшебным ароматом, терпкое, солнечное и тёплое, как будто лучи солнца растворились в бокале! – Послушал тебя?

Скрытая издёвка была в его голосе, однако Роби или не услышал её, или намеренно не захотел услышать.

– Конечно. Он всегда делает то, что я хочу. Он же мой брат.

– Любииимый? – Лео театрально закусил губу. Его уже понесло. Видимо, он всё же зря это сказал, потому что Роби еле заметно дёрнулся, и в глазах у него на долю секунды промелькнула искра злости.

– Почти, – он всё же сдержался, и Лео стало почти неудобно, потому что ему сразу вспомнилось мёртвое лицо Роберта, когда тот плёлся вслед за Генрихом несколько дней назад. Однако не говорить же сейчас – «извини»? Это вообще никуда.

– А где же твой двойник? – решил Лео перевести тему, а заодно и создать видимость светской беседы. Ну и загладить резкость тоже было бы неплохо. И да, его и в самом деле интересовал этот вопрос.

– Как всегда опаздывает, – сдержанно сказал Роб, – должен появиться.

– Что, реально тоже придёт? – вообще-то чему это он удивляется?

– Конечно, – протянул Роби, в упор, с прищуром глядя на Лео и отпивая ещё один глоток из своего бокала, – мы же всегда вместе. Никогда не расстаёмся, с самого рождения.

Он говорил, не торопясь, растягивая слова и как бы пробуя их на вкус, как вино.

– И не расстанемся до самой смерти, – он опять пригубил янтарную жидкость и поставил бокал на стол.

От его хищной улыбки Лео снова стало жутковато. Он стал прикидывать, что для простой вежливости времени, проведённой в общении, вполне достаточно. На столе оставалась масса нетронутых, потрясающих на вид, ароматных блюд, однако элементарное чувство осторожности толкало его на выход. Он только открыл рот, чтобы поблагодарить за обед, конечно, неприязнь к Свиридову никуда не делась, но раз уж так случилось, надо было попрощаться достойно, как вдруг улыбка на лице старшего близнеца внезапно приобрела совершенно другую окраску. И смотрел он теперь вовсе не на Лео, а куда-то ему за спину. Лёгкий шелест там и едва заметное движение воздуха только подтвердили догадку.