355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Карин Кармон » Карнавал сомнений (СИ) » Текст книги (страница 1)
Карнавал сомнений (СИ)
  • Текст добавлен: 3 ноября 2018, 05:30

Текст книги "Карнавал сомнений (СИ)"


Автор книги: Карин Кармон



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Пролог

21 июня 2015 года, Риверстоун.

Тысячи мыслей яркими, короткими вспышками проносятся в ‎голове одновременно и так быстро, что ни за одну из них не получается ухватиться. Со всех ‎сторон слышны отголоски громкой, весёлой музыки, радостный женский смех, ‎обрывки шумных разговоров, но не чётко, будто бы издалека, словно уши ‎залило водой. Так бывало, когда в детстве, дурачась с братом, я с разбега прыгала с высокого обрыва прямо в озеро в Джаспере. Мир вокруг взрывался оглушительным хлопком, а потом исчезал, затихая под водяной ‎толщей, чтобы опять возникнуть, когда мои ноги едва касались дна и меня выталкивало ‎на поверхность.

Вот только сейчас никак не получается выплыть.‎

Где-то за гранью сознания мгновения превращаются в секунды, ‎становятся минутами, летят дальше, а я продолжаю стоять, не в силах даже переступить через порожек беседки. Глаза на автомате ‎впечатывают в память каждую мелочь: безвольно обмякшие вдоль ‎туловища руки с длинными матово-розовыми ноготками; задранный подол платья; не‎глубокая ссадина на голени; сломанный каблук на одной из позолоченных ‎босоножек; посеревшее неподвижное лицо; перекошенный от ‎страха или боли рот.

И кровь… Много крови. Тоненькой струйкой она стекает по губам и ‎щеке Мишель, сочится из грубых, рваных порезов на её обнажённой спине, алым ‎ореолом растекается вокруг головы и дальше вниз к пояснице. На груди с левой стороны торчит воткнутый ‎по самую рукоятку охотничий нож.‎

Мне нельзя ни к чему ‎прикасаться. Да и вряд ли я могу ‎спасти подругу, даже если она каким-то чудом ещё жива. С этой минуты Беседка влюблённых – место ‎преступления. И единственное, что я должна теперь сделать – как можно быстрее ‎вызвать скорую и полицию. Потом найти отца с мамой… И ещё родителей ‎Мишель. Рассказать им о том, что здесь произошло, в секунды разбить их мир ‎вдребезги. ‎Снова. Как уже было семь лет назад.

…Звякнул больничный лифт. Металлические дверцы, подрагивая, ‎разъехались в стороны. В ярко освещённом холле приёмного покоя пахло лекарствами ‎и ещё, едва ощутимо, сыростью.

Я, продолжая сжимать в руке сотовый, неуверенно шагнула ‎вперёд и остановилась.‎ Моргнула, задерживая ‎дыхание, и тут же судорожно выдохнула, как мне показалось – шумно, со свистом. Успела подумать, что всё ещё не верю. Стив не мог… ‎Только не он. В полиции наверняка напутали или…‎

За полукруглой регистрационной стойкой звонкой трелью взорвался телефон, и служащая, миловидная пожилая блондинка, что-то тихо проговорила в трубку. ‎Нахмурилась, встречаясь со мной глазами:‎

‎– Мисс Трупер?‎

Я спрятала сотовый ‎в карман плаща и кивнула.

Сзади послышались громкие голоса. Из соседнего лифта, наверное служебного, ‎в спешке выскочили два санитара, остановились, помогая третьему ‎вытолкнуть в коридор каталку. На ней, неуклюже свесив окровавленную руку, ‎лежал мой брат.‎

Я в отчаянии бросилась к нему:

‎– Стив!‎

– Мисс! Мисс! Вам туда нельзя! – донеслось мне вслед, но я даже не подумала остановиться.‎ Санитары замешкались, расступились.

– Стив… – подскочив к каталке, я обеими руками схватила ‎пальцы брата, прижала к груди. —‎‎ Стив…‎

‎Землистые веки дрогнули, всегда смеющиеся голубые глаза больше не улыбались. Пересохшие окровавленные губы едва слышно шепнули: ‎

– Стэйси…

Кто-то схватил меня за предплечье, намереваясь увести, но я ‎только сильнее вцепилась в ладонь брата.

– Кто это… с тобой… сделал?.. – всхлипнула я, заметив, как его лицо, похожее на восковую маску, искривилось в гримасе боли. Машинально наклонилась к нему, ‎телом закрывая Стива от стоявших рядом людей.

‎– Майк… Осторожно… – успела прочитать по губам я, когда на помощь ‎санитарам пришёл охранник.‎

‎– Мисс, вашему брату необходима срочная операция,– он ‎потянул меня в сторону, вынуждая отпустить руку Стива. —‎‎ Пройдёмте, пожалуйста, со мной. Ваша мать уже едет…

В ушах опять звучит монотонный голос врача. Как семь лет назад, он снова и снова повторяет ‎страшные слова, смысл которых доходит до меня не сразу: Стив не выжил. Нападавший не оставил ему ни единого шанса на спасение. Уже чудо, что ‎его довезли до больницы – слишком большая потеря крови, задеты ‎жизненно важные органы. Мой брат умер прямо на операционном столе.

А теперь Мишель…

Судорожно выдыхаю, ощущая, как ставший ‎ледяным воздух дерёт мне горло, как проникает внутрь, впиваясь миллионом ‎осколков. Потом вдруг оцепенение исчезает, ‎выпускает меня из плена, выбрасывая яростной волной в безжалостную действительность. Медленно отступаю назад, собираясь выбежать из беседки, но в ‎последнюю секунду замечаю, как дрогнули веки Мишель. В мои уши вонзается её обжигающий шёпот: ‎

– Ты… пришла… хорошо… опоздала…

Я бросаюсь к ней, падаю рядом на ‎колени, нахожу пальцами её холодную руку, прижимаю ‎к своей груди. ‎

– Держись! Пожалуйста, только держись! Ты не можешь умереть, слышишь?!

Господи, ну почему она? Почему?! Да, я злилась, может, даже ненавидела Мишель, но никогда не желала ей ‎смерти.

Взгляд выхватывает резную рукоятку ‎ножа, и слова застревают в груди невысказанной болью, смешанной с ужасом. В голове тревожным эхом всплывает весёлый голос жениха, полтора часа назад ‎насмехавшийся над тем, что в платьях подружек невесты, с одинаковыми ‎причёсками мы с Мишель похожи на близняшек. Что, если нас ‎перепутали? Что, если запланированной жертвой на свадьбе сестры должна была ‎стать именно я, а подруга по нелепой случайности оказалась на моём месте?.. ‎Что, если кто-то очень сильно не рад моему возвращению?.. Что, если…‎ Если бы я ‎пришла раньше, возможно, Мишель бы не пострадала. И сейчас на каменном полу в луже крови лежала бы ‎я сама.‎

– Прости меня… Ты… Я не хотела. Клянусь, не хотела…

Но подруга, кажется, не слышит. Растерянно смотрит ‎сквозь меня куда-то наверх. Сипло, со свистом хрипит: ‎

– Майк… Осторожно… – Зрачки Мишель сливаются с ‎радужкой и превращаются в чёрные бездонные дыры. Посиневшие губы дрожат, ‎искривляясь в слабой улыбке. – Стив… Наконец-то… – Мутный взгляд гаснет, тёмные глаза стекленеют, превращая лицо в безжизненную маску.

– Нет, господи, нет… нет…

Трясущимися руками пытаюсь нащупать пульс. Напрасно – сердце Мишель больше не бьётся.

Она мертва. Убита. Но я отказываюсь это принять, отказываюсь верить. Жду, что она снова заговорит, но ничего не происходит.

Трудно, невыносимо трудно дышать. Грудь будто сжало в тиски и не отпускает.

Хватаю ртом воздух, лихорадочно прокручивая в голове, что же случилось. Как вообще я оказалась сегодня здесь – в Беседке влюблённых в Саду невест Риверстоуна?

Часть I «В плену прошлого». Глава 1

Комментарий к Часть I «В плену прошлого». Глава 1

**‎Эдмонтон** – столица провинции Альберта.

**«Озеро сияющих вод»** – перевод названия озера Онтарио.

**Оквилл** – город в провинции Онтарио, пригород Торонто.

**«Золотая подкова»** (англ. Golden Horseshoe) – густонаселённый промышленный регион вокруг западной части озера Онтарио.

**Даунтаун** (англ. downtown) – деловой центр города в Северной Америке.

**Си-Эн Тaуэр** (англ. CN Tower) – самое высокое свободно стоящее сооружение в мире с 1976 по 2007 год, находится в центре Торонто.

15 июня 2015 года, Торонто.

‎Семь лет назад наша с Майком свадьба должна была стать спасительным лекарством. Доказательством, что горе ничтожно в сравнении со счастьем. Но ‎я не смогла. Предпочла убраться, увозя с собой за сотни километров невидимый ‎для остальных «хлам». Наверное, по-своему я лечила раны города, одновременно ‎разрушая его традиции: наше несостоявшееся венчание – первая и, возможно, ‎последняя отменённая брачная церемония в Риверстоуне.

Что ж, я тоже писала ‎его историю.‎ Так и не смогла спросить Майка, что означали предсмертные слова моего брата. ‎Сама не верила, что Майк может быть замешан, ведь они были лучшими друзьями с ‎самого детства. Он, Стив и Логан. Не нашла в себе сил перебороть страх: что будет, ‎если ошибаюсь? Что, если мои подозрения подтвердятся?

Я не хотела… не могла и не собиралась обвинять Майка голословно, поэтому скрыла от ‎полиции и родных. А потом поняла, что не могу жить дальше, вечно ‎сомневаясь. Поэтому отменила свадьбу, наплела всем вокруг ерунды про надоевший, скучный городок, ‎что «я достойна большего», и уехала. В один конец, не желая думать, что когда-‎нибудь, рано или поздно, мне придётся вернуться в Риверстоун. Пусть и на время.‎

Теперь же загнанные в самый потаённый, самый тёмный и глубокий уголок мысли и ‎чувства берут долгожданный реванш. И казавшийся ‎прочным замок рушится на глазах.‎ ‎Ведь забвение – лишь мнимое спасение. Оно, подобно ржавчине, бесшумно ‎разъедает душу изнутри.

Захлопываю входную дверь, прислоняюсь к ней ‎спиной, сползаю на пол. В ‎отчаянии обхватываю руками согнутые колени и прикусываю нижнюю ‎губу, чтобы не разрыдаться.

Проклятое приглашение на свадьбу никуда не исчезло, не растворилось в ‎воздухе, не рассыпалось пеплом в пальцах, повинуясь моему тайному, ‎непреодолимому желанию. Белоснежный прямоугольный ‎конвертик, а на нём каллиграфическим почерком, буковка к буковке – мои имя и ‎адрес, всё так же валяется на столике в прихожей. Устроив западню, терпеливо поджидает меня, как охотник – жертву.

Что же делать?

Полгода назад похожую проблему я решила легко. Ни на мгновение не позволила себе ‎задуматься, что чувствую по поводу предстоящей свадьбы Майка и бывшей лучшей подруги. Ни где, ‎ни как, ни почему, ни кому из будущих молодожёнов пришла в голову идиотская ‎мысль позвать меня. В моём положении это стало ‎бы непозволительной роскошью, поэтому всё было до банального просто: не читая, ‎я выкинула их приглашение в мусорный контейнер прямо на парковке. ‎Понадобилось бы – с лёгкостью соврала Мишель, что ничего не ‎получала. Никогда. Если бы вообще ответила. Но, слава богу, ей хватило ума не ‎звонить с выяснениями.

С досадой смотрю на конверт. К сожалению, поступить с ним так же, ‎как полгода назад, не получится. Моя семья такого не заслуживает, тем более, Эми. ‎Сестрёнка не виновата в моих ошибках и страхах и уж точно не специально, назло мне, решила ‎выйти замуж за сводного брата Майка по старинной традиции Риверстоуна: двадцать первого июня в день летнего ‎солнцестояния, под открытым небом в цветущем Саду невест, в украшенной белыми ‎гиацинтами резной беседке в тени диких плакучих ив. Именно так, как собирались пожениться мы с Майком.

Только для большинства горожан эта часть воспоминаний – ‎всего лишь досадное прошлое. Убитый неизвестными единственный сын кандидата в мэры, сломленная тяжёлой утратой семья, ‎слетевшая с катушек сестра-близнец… Чем дольше полиция не находила убийцу, тем старательнее ‎в городе пытались как можно скорее всё забыть. Выкинуть подальше любые болезненные, ‎неприятные последствия весенней трагедии, как ‎разбросанный на ухоженных газонах мусор. Ведь если не видеть, можно не помнить, а потом и вовсе сделать вид, что ничего никогда не происходило. Так проще ‎принять неизбежное. Уж я-то знаю.‎

Заводная мелодия сотового моментально выводит меня из размышлений.

Вздрагиваю, понимая, что всё ещё сижу на полу в коридоре, а по щекам градом ‎катятся слезы. Вытаскиваю из бокового кармана ‎пиджака мобильный, бросаю мельком взгляд на экран и обреченно вздыхаю – мама. Придётся ответить.

Как можно увереннее здороваюсь:‎

‎– Привет.‎

‎– Стэйси? – после короткой паузы настороженно интересуется она. —‎‎ Ты в порядке? ‎

– Да-да, всё отлично, – изо всех сил стараюсь придать голосу беззаботные ‎нотки. – Простыла, наверное. – Не дожидаясь следующего вопроса, озвучиваю ответ: – Я получила ‎приглашение, мам. Как раз собиралась ‎позвонить. Скотт – отличный парень.‎ Передай Эми, что я безумно за неё рада.

Моя сестра счастлива и ни в чем не ‎виновата. А я не имею права омрачать ни её счастье, ни счастье своей семьи. Однажды я уже это сделала. Второго раза не будет.

– Значит, ты приедешь?

Заставляю себя улыбнуться:‎

– Конечно приеду, мам.

Конечно, я приеду.‎ А потом вернусь обратно в Торонто – в знакомый, пусть и ненастоящий мир. Буду зализывать ‎потревоженные встречей с прошлым раны в уютной квартире-студии, любоваться шикарным видом на острый шпиль Си Эн Тауэр и ‎фиалками на окне. А ещё – молиться, чтобы самая младшая сестра выскочила замуж где-нибудь в Вегасе. Повторять предстоящую ‎пытку не хочется даже в перспективе далёкого-предалёкого будущего.

Короткий телефонный разговор помогает остановить рыдания, грозившие ‎закончиться настоящей истерикой. Не то чтобы я окончательно успокаиваюсь и ‎расслабляюсь, но хотя бы перестаю всхлипывать. Теперь можно ‎попытаться собраться с мыслями и обдумать всё, о чём сознательно не позволяла ‎себе вспоминать целый день с той самой минуты, как утром открыла дверь ‎посыльному.‎

Что ж… Ехать на свадьбу придётся, хочу я или нет. Это факт, особенно ‎теперь, когда подтвердила матери, что обязательно приеду. Рассчитывать на то, ‎чтобы сразу после венчания незаметно улизнуть обратно в Торонто, не приходится. Мама не зря предупредила, что на торжественную часть приглашены ‎без малого человек сто: друзья, родственники, деловые партнёры и администрация ‎города. Для остальных собираются устроить праздник под открытым небом в Саду ‎невест, а значит там будет весь Риверстоун от мала до велика. Кто-то притащится из ‎любопытства поглазеть на местную элиту в свадебных смокингах и вечерних платьях, ‎кто-то придёт из уважения, остальные – ради бесплатных угощений и танцев. И для ‎большинства моя персона – один из пунктов развлекательной программы. Не ‎главный, но весомый.‎

С досадой швыряю пиджак на покрывало двуспальной кровати. ‎Рывком расстегиваю молнию на брюках, рискуя сломать хрупкий пластмассовый ‎замочек.

Я не люблю быть в центре внимания. Никогда не любила… А уж идея становиться ‎если не «хлебом», то «зрелищем» на свадьбе сестры пугает меня до чёртиков.

Рассчитывать на помощь Логана не приходится. Пусть он – единственный, с ‎кем в Риверстоуне, кроме членов семьи, я до сих пор поддерживаю близкие отношения. Но в ‎когда-то кристально прозрачной, полноводной реке нашей дружбы ‎течение с годами ослабло, а подводных камней лишь прибавилось. К тому же Логан – лучший друг Майка. Неизвестно, на чью сторону он встанет, если придётся ‎сделать выбор. В юности было проще, выбирать не требовалось. Мы всегда оставались ‎неразлучны, как детальки слаженного механизма: я и Майк, Стив и Мишель. И ‎Логан – балагур, шутник, вечный двигатель вечеринок и автор почти всех наших безумств. Пятое, но никогда не лишнее колесо телеги, которая уверенно ‎двигалась вперёд, пока жил Стив. Пятое, так и не ставшее запасным, когда брата убили. ‎И всё развалилось на части.‎

Скотт и Эми слишком заняты собственной свадьбой, им не до моих личных сражений. ‎Дэниз – слишком молода, хотя порвёт за меня в клочья ‎любого. Я невольно улыбаюсь, представляя фееричную словесную баталию младшей сестры с кем-нибудь из приглашённых. Тоже выход, ‎если бы не одно существенное «но». Устраивать скандал на свадьбе дочери мэра и ‎сына мирового судьи – точно не то воспоминание, которым хочется наградить родной ‎город.

Горько усмехаюсь. Если уж совсем откровенно, толпа гостей – меньшее из зол в предстоящем ‎возвращении. Пусть глазеют, пусть провожают меня долгим взглядом и шепчутся за моей ‎спиной. В конце концов всё это можно пережить и забыть, как очередной страшный ‎сон. Даже стерпеть кусачие подколки Логана, не огрызаясь по привычке в ответ. Он ‎ведь обязательно ляпнет что-нибудь про блудную дочь, временно вернувшуюся в ‎лоно семьи.

Со вздохом подхожу к окну, прислоняюсь лбом к прохладному стеклу.‎

Снаружи вечерний мегаполис живет яркой и независимой жизнью. Искрит ‎переливающимися огнями на фоне антрацитового неба и торопливо летит навстречу ‎ночи, чтобы, скинув сладкую дрёму, встретить рассвет в лучах ‎поднимающегося над «озером сияющих вод» солнца.

Столько времени прошло, но сейчас мне кажется – всего лишь неделя. От силы – месяц. В итоге всё сложилось совсем не так, как я надеялась и хотела. Убийца Стива до сих пор не найден и, что самое ужасное, скорее всего по моей вине.

‎…Зима в Торонто оказалась гораздо мягче, чем дома. Даже здесь в Оквилле, ‎почти на окраине «Золотой подковы» – никаких сугробов выше человеческого роста, ‎никаких морозов под сорок. Нулевая температура, колеблющаяся вверх-вниз в ‎пределах нескольких градусов. Единственный недостаток – всё, что успевало растаять ‎за день, ночью основательно подмерзало, превращая стоянку у дома в каток.‎

Но я быстро приноровилась: возвращаясь с работы домой, парковалась задним ‎ходом впритык к лестнице, и тогда по утрам можно медленно скользить до заботливо посыпанной солью улицы. Первый раз, когда по ‎неопытности пришлось проделать то же самое задом, стал доходчивым уроком. ‎Мне чудом повезло остановиться за сантиметр до того, как я снесла соседский ‎забор и впилилась в столб.‎

Поэтому и сейчас, привычно маневрируя в темноте, я припарковала ‎машину у самого входа. Прихватив с переднего сидения бумажный пакет с ‎продуктами, вылезла наружу и чуть не выронила его из рук от неожиданности – на ‎каменных ступеньках двухэтажного коттеджа, где я снимала двухкомнатную ‎квартиру, сидел Майк.‎

– Привет, – невозмутимо поздоровался он, поднимаясь. Небрежно стряхнул с ‎брюк прилипший снег.‎

– Ка…к ты меня нашёл?

Эми проболталась? Она была единственной, кому я удосужилась сообщить ‎новый адрес. На всякий случай. Вот только появление Майка вряд ли под ним ‎подразумевалось.‎

– Это всё, что тебя интересует? Мы не виделись ‎полгода. Даже не говорили.‎

– Логичное продолжение после слов: «Всё кончено. Не ищи меня». – Злиться и грубить было проще, чем ‎начинать прислушиваться к себе и анализировать, что чувствую сейчас, когда ‎Майк так близко. Стоит, как ни в чём не бывало, щурится, как будто ‎на улице не темень, а ярко светит солнце.‎ – Не ‎находишь?

– Как видишь, нахожу, – не остался в долгу он. Поёжился. – Может, пустишь ‎всё-таки в дом? Холодно.‎

‎– Неужели? – Стоять и ‎препираться действительно глупо, и я направилась вверх по лестнице. – ‎В Риверстоуне сейчас минус двадцать восемь и метель.

– Приятно, что следишь за нашей погодой, Стэйс.

Я молча передёрнула плечами, свободной рукой пытаясь открыть болтавшуюся ‎через плечо сумку.‎

– Вдвойне приятно лицезреть твою эмансипацию в деле, но в принципе… – Майк наверняка сейчас улыбался. – Я ‎могу подержать пакет. Если ты мне доверяешь, ‎конечно.‎

Не доверяю, хотелось крикнуть в ответ, и в этом как раз проблема. Но ‎я опять промолчала, продолжая воевать с молнией на боковом кармашке сумки. Тихо выдохнула, радуясь, что она наконец-то сдалась, а пальцы уже нащупали ключи. Ещё через мгновение замок открылся.

Я распахнула дверь, ‎нащупала сбоку на стене выключатель, перешагнула через порог. В полном ‎молчании вошла в дом, опустила на стол пакет с продуктами и только тогда обернулась, с ‎удивлением обнаружив, что Майк остался стоять снаружи.‎

В кожаной ‎тёмно-коричневой куртке на меху, в чёрных джинсах и рыжих зимних ботинках на ‎рельефной подошве он почему-то казался выше, чем я помнила. Тёмно-русые ‎волосы отросли и непривычно свисали на лоб тонкими прядками. Лицо бледное, ‎осунувшееся, глаза уставшие.‎

Едва ‎ощутимым холодком по позвоночнику пронёсся страх: вдруг Майк ‎пришёл, чтобы убить меня, как когда-то Стива. И тут же сменился ужасом от того, что ‎я способна даже гипотетически допустить такую возможность. А ‎потом, уже знакомым до боли сомнением, смешанным с чувством вины, сжать мои ‎внутренности в огненный кулак.‎

Я вопросительно посмотрела на Майка:‎

– Ну, и долго ты собираешься там стоять?

– Я не стану вламываться в твой дом без приглашения.‎

– Да заходи уж, раз приехал.

Его не пришлось просить дважды. Майк закрыл за ‎собой дверь и бросил хмурый, оценивающий взгляд по сторонам.‎

– Не беспокойся, я живу одна.‎

– Я в курсе.

– Неужели…

– Ага. Лиам проверил, – улыбнулся он. – На всякий случай.

‎– Твой брат? – удивилась я.‎

– Да, он теперь работает в полиции. Как отец.‎ Ты не знала?

‎– Ясно. – Конечно, я не знала. Не знала, потому что не потрудилась ‎поинтересоваться. Я вообще старательно избегала разговоров обо ‎всём, что хотя бы косвенно имело отношение к бывшему жениху, но озвучивать ‎это ему не собиралась. Нарочито небрежно распахнула пальто, сдёргивая шарф. – Ну, и зачем ты приехал? ‎

– В прошлый раз мы не договорили, – Майк сделал шаг навстречу, сокращая и ‎без того пугающе близкое расстояние между нами.‎

Я попятилась.

– Разве?

‎– Ага. Ты предпочла соврать. Я сделал вид, что поверил, – он ‎продолжал приближаться. – А вчера подумал, что прошло достаточно времени и мы вполне можем поговорить ‎начистоту.‎

– Я всё сказала тог…‎

– Стэйс, пожалуйста! – Майк остановился ‎совсем близко. – Не начинай снова мне врать. И не пытайся убедить, что вот это вот всё, – он выразительно обвёл ‎глазами комнату, – то большее, о котором ты якобы мечтала и которого тебе не ‎хватило дома.‎

Корить себя в том, что я так и не смогла ‎задать страшный вопрос вслух, а потому сбежала из Риверстоуна, бессмысленно. Майк жив и здоров. С ним ничего не случилось. Значит, один из вариантов, о котором мучительно напоминала совесть, ‎можно смело откинуть в сторону. Что бы ни имел в виду Стив, это явно не было ‎предупреждением, что Майку грозит опасность. Ответ в любом случае не имел значения. Я бы ‎продолжила сомневаться.‎

‎– Ты… не поймёшь, – еле слышно пробормотала я.

– Попробуй. Я – умный. И всё ещё люблю тебя. Всё ещё хочу, чтобы ‎ты стала моей женой, Стэйс. А ты, – Майк скользнул взглядом по моей груди, – всё ещё ‎носишь моё кольцо. Как ты думаешь, что это значит?..

С ‎удивлением обнаруживаю, что по-прежнему торчу у окна. За стеклом приветливо ‎мерцает вечерний город, а в прихожей неярко горит свет от бра на стене у входной ‎двери.‎

Вспоминать ту февральскую ночь, ставшую для нас последней, мне странно. ‎Вместе с щемящей тоской чувствую, как растёт возбуждение, как ‎опьяняющим, манящим в омут теплом оно растекается внизу живота, вынуждая в ‎сладкой неге бессознательно сжимать ноги. Словно сейчас, а не много лет назад, ‎ледяные пальцы Майка прикасаются к моей горячей коже, властно рисуя на теле ‎бесхитростные узоры. Словно в эту секунду, а не миллионы прожитых после ‎мгновений, мои губы находят его и впиваются в них жадным, требующим продолжения ‎поцелуем.

Задумчиво ‎кручу в руках сотовый.

Продолжать копаться в воспоминаниях не имеет абсолютно никакого ‎смысла. Гораздо полезнее сосредоточиться на настоящем, пока я окончательно не ‎расклеилась. А если и пускаться в путешествия по прошлому, то лишь с одной целью – ‎напомнить себе тот эмоциональный пинок, что позволил шесть с половиной лет ‎назад встряхнуться: найти престижную, хорошо оплачиваемую работу в Торонто, ‎купить квартиру в даунтауне и убраться из Оквилла, где даже стены напоминали о ‎Майке. ‎

Сумела тогда, сумею снова. Всё вернётся на круги своя, просто нужно ‎пережить свадьбу Эми. А для этого мне необходимы союзники. Кто-то, кто надёжно ‎прикроет «тыл», пока мои силы и внимание направлены на охрану личных границ, на ‎случай, если прошлое объявит войну по всем фронтам.

Уехать из родного города – ещё ‎не преступление. При тех обстоятельствах – даже закономерность. Ни у кого нет причин меня ненавидеть. Никто не ‎посмеет ни в чём меня упрекнуть. Никто, кроме Майка и его семьи. Вот с кем на самом ‎деле я боюсь встречаться даже взглядом.

Мишель сухо поздоровается и отвернётся. Она обижена на меня с тех пор, как я ‎свела на нет наше общение после отъезда из Риверстоуна. Не страшно да и не важно уже. Наши глупые детские клятвы о вечной дружбе не ‎выдержали на поверку даже первых ударов взрослой жизни, сразу дав трещину, а ‎потом и вовсе развалились на части. Захочешь – не склеишь. А я и не ‎собираюсь.‎ Тем более теперь, когда моя дорогая подружка детства – уже давно не девушка брата, а жена ‎Майка. Моего Майка. Нам с ней вообще не о чем говорить.‎

Лиам наверняка вырос, возмужал и всё так же пылко и яростно ‎готов вступить в схватку с любым, кто посмеет обидеть его старшего брата. Его Героя. Есть ‎вещи, которые никогда не меняются, как не меняются люди. Мне сильно повезёт, если ‎он промолчит при встрече, а не решит высказаться, как уже пытался семь лет ‎назад.‎

Ирэн, наоборот, не проронит ни слова, но именно её молчание ‎красноречивее всех обидных эпитетов, какими мог бы наградить младший из ‎Бэков. Спокойный, проницательный взгляд мудрой женщины, в старшем ‎сыне которой я посмела усомниться.

Мне всегда казалось, что ‎ей известны настоящие причины моего отъезда. До сих пор охватывает ‎желание провалиться сквозь землю, стоит вспомнить наш с ней последний разговор и на ‎прощание – её многозначительное: «Надеюсь, ты знаешь, что творишь, Стэйси. На твоём ‎месте, милая, я бы обдумала всё снова. А потом ещё раз. Хотя врагу не пожелаю быть сейчас ‎на твоём месте».

Да уж… Я с удовольствием поменялась бы с каждым, ‎только вот на моё место желающих не нашлось.‎

Но всё это цветочки по сравнению с реакцией Майка на моё появление. Хотя не так уж и важно, что он сделает, что скажет и скажет ли мне вообще. На самом деле, уже не имеет значения, как Майк посмотрит, если всё-таки ‎решит удостоить меня взгляда, или отвернётся презрительно и демонстративно, как в ‎последнюю нашу встречу. Станет ли ‎показательно обнимать жену или, наоборот, отойдёт от Мишель за километр. Мне всё равно ‎будет одинаково больно видеть любимый взгляд пронзительно серых глаз, ставший ‎невыносимо чужим.‎

С губ срывается нервный смешок. Пальцы машинально тянутся к висящему на ‎цепочке помолвочному кольцу, которое я так и не вернула Майку.‎

В Торонто легко затеряться ‎среди спешащих людей и машин, погрузиться в омут большого города и раствориться ‎в его шуме. И даже тогда я остаюсь пусть крошечной, но частью чего-то огромного ‎и важного. Одинока, но не одна.‎

В Риверстоуне всё иначе. Там я не одна, но смертельно одинока. И уже ‎навсегда.‎

Значит, в качестве моего «тыла» у меня остаётся только Ридж.

Глава 2

Комментарий к Глава 2

Мидтаун (англ. Midtown) – деловой район Торонто.

«Шервей Гарденс» (англ. Sherway Gardens) – крупный торговый центр в Торонто.

«Городской центр Скарборо» (англ. «Scarborough Town Centre») – крупный торговый центр в Торонто.

Спадина Авеню (англ. Spadina Avenue) – одна из центральных улиц в Торонто, где расположено множество магазинов.

Торонто Пирсон (англ. Toronto Pearson) – международный аэропорт в Торонто

Многоквартирные небоскрёбы мегаполиса хороши уже тем, что, проживая в одном доме, ты не имеешь ни малейшего представления о соседях. Разве что ‎случилось нечто из ряда вон выходящее. Или ты постоянно сталкиваешься с одним и тем же человеком в лифте по утрам, и уже через ‎неделю по инерции начинаешь приветливо здороваться и улыбаться, хотя ничего ‎о нём толком не знаешь. В лучшем случае – на каком этаже он живёт и каким ‎одеколоном пользуется после бритья.‎

О Ридже у меня не было даже такой «ценной» информации. Мы не пересекались на ‎парковке, не сталкивались в холле у лифта, не пытались ‎одновременно засунуть монетку в одну и ту же стиральную машину в прачечной ‎– ничего такого, что в фильмах предвещает знакомство. ‎

На первое Рождество без брата я вместе с семьёй уехала к ‎родне отца в Ванкувер. Наверное так всем было легче справиться с пустотой, образовавшейся после гибели Стива. Но Пасху мама решила ‎справлять дома в Риверстоуне, а я, только-только оправившись от встречи с Майком в Оквилле, не собиралась подставлять себя под новый удар. Не хотела ‎заново переживать и без того кровоточащий разрыв, поэтому уцепилась за ‎спасительное «так много работы, не вырваться», превратившееся с годами в мою палочку-‎выручалочку по умолчанию.‎ И осталась в Торонто.

О том, что Ридж существует, я узнала совершенно случайно, когда ‎собиралась на Пасхальный Парад с коллегами из офиса, любезно пригласившими ‎присоединиться к их дружной компании.

‎…От неожиданности я застыла у входной двери, одной рукой удерживая ‎вставленные в замок ключи, другой – прижимая к груди внушительных размеров ‎пакет с коробкой, до отказа набитой шоколадными яйцами.‎

Темноволосый высокий парень ‎почему-то босиком и голый, если не считать болтавшееся на бёдрах ‎махровое полотенце, нервно дёргал ручку двери в квартиру ‎напротив. Судя по напрягшимся мышцам – с силой, но совершенно напрасно и явно не ‎замечая, что уже не один на лестничной площадке.‎

Я вежливо кашлянула, ‎чтобы привлечь его внимание. Сработало – сосед обернулся, но чересчур ‎резко, от чего полотенце, и так державшееся на честном слове, поползло в бок и ‎через мгновение уже валялось на полу.‎

Он ойкнул, стыдливо пытаясь прикрыть ладонями место, которым при ‎других обстоятельствах мог бы гордиться. Я запоздало отвернулась, ‎уставившись на металлические створки лифта. Ещё через мгновение осознала, ‎что прекрасно вижу соседа в их отражении – как тот подхватил упавшее ‎полотенце и суетливо пытается снова замотаться в него. Не сдержавшись, ‎рассмеялась. Обернулась к нему, встречаясь взглядом.‎

Он смущённо уставился в пол, шмыгнул носом и зачем-то пустился в ‎объяснения: ‎

– Я вот собрался побриться, но выбило пробки… Вышел, а дверь сквозняком захлопнуло… Проклятие! ‎Чёртов замок… Сто лет собираюсь сменить, и вот… – он ‎растерянно пожал плечами, отпуская полотенце, но сразу же вцепился в его края ‎левой рукой, а правой беспомощно подёргал за ручку двери.‎

– Надо позвать слесаря… – Я замолчала и мысленно обругала себя. Тоже мне, нашлась Капитан Очевидность! ‎

‎– Да, конечно… Надо бы… Но мобильник остался в квартире, а спуститься вниз к ‎консьержу в таком виде я ещё не созрел. Пока ты не появилась, находился на ‎стадии отрицания. – Сосед беспомощно покосился на закрытую дверь. – Эх, был ‎бы Циклопом, проблема решилась бы мгновенно.‎

– Кем?..‎

– Циклопом… Ну, Скотт «Слим» Саммерс, – он бросил на меня оценивающий, ‎подозрительный взгляд. – Неужели не смотрела «Люди Икс»? ‎

– Смотрела, конечно.‎

– И что? Не понравилось? ‎

‎– Предпочитаю «Тайны Смолвиля».‎

– А, понимаю… – многозначительно протянул он, присвистнув. – Красивые глаза Кларка Кента.‎

– Вообще-то, мне больше нравится Оливер Куинн. – Я пожала плечами, ‎удивляясь, как вообще оказалась втянута в дурацкую дискуссию о фильмах на ‎лестничной площадке с голым соседом. – Если хочешь, можешь позвонить с моего ‎телефона.‎

‎– Да? – В синих и по-детски озорных глазах появился робкий огонёк надежды. – Было бы супер! ‎

– Без проблем. Только придётся подержать яйца.‎


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю