Текст книги "Карнавал сомнений (СИ)"
Автор книги: Карин Кармон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
– В прямом, – продолжая натянуто улыбаться, поясняю я. – Мы не состоим с мистером Спенсером в любовной связи. И никогда не состояли. – Рано или поздно они обязательно допросят и его. Не факт, что Ридж солжёт. И не должен. В конце концов теперь, когда речь идёт об убийстве, а его так называемая «невеста» объявлена главной подозреваемой, наш глупый обман – не просто невинная ложь во спасение. Уж лучше я признаюсь первой и избавлю его от необходимости лжесвидетельствовать. – Ридж Спенсер – всего лишь мой друг и сосед в Торонто. Я попросила его об одолжении поехать вместе со мной на свадьбу сестры.
– Значит, – встревает в разговор щупленький помощник шерифа, – вы признаете, что обманули… – он замолкает, видимо, мысленно подбирая правильную «целевую аудиторию» для моей лжи.
– Я признаю, что несколько преувеличила нашу с ним связь в глазах своей семьи. Понимаете, – я, не сдержавшись, горько усмехаюсь. Ирония судьбы. Боялась, что пьяный Ридж проговорится Майку, а в итоге рассказываю об этом сама и не где-нибудь, а в полицейском участке на допросе: – В определённом возрасте при определённых обстоятельствах незамужней женщине приходится идти на ухищрения, чтобы избежать дотошных расспросов родственников о своей личной жизни, особенно, если такая женщина присутствует на свадьбе младшей сестры и не собирается замуж в ближайшем будущем.
– Так. Значит… – Шериф мрачно глазеет на меня. Складывается впечатление, что он изо всех сил старается добавить новый кусочек пазла в общую схему и так, чтобы тот не разрушил общую картину. Но судя по недовольной гримасе у Лински не получается. – Что именно ты пыталась скрыть о своей личной жизни?
– Её полное отсутствие.
– Кто ещё знал об этом обмане?
– Надеюсь, никто, кроме Эми. Это мо…
– Я в курсе, кто такая Эми, – перебивает шериф. Переглядывается с помощником. Тот едва заметно кивает и выходит. – Хорошо, – продолжает он, когда мы остаёмся одни в комнате. – Давай вернёмся к сегодняшним событиям, – Лински пробегается глазами по собственным записям от руки на обычном, печатном листе, вложенным в бумажную папку. Пытливо смотрит на меня: – В каких отношениях ты состоишь с мужем убитой – Майком Бэком?
– Ни в каких.
– Неужели? – саркастически протягивает Лински, и желание отходить его по физиономии вспыхивает с новой силой. – Я слышал, у вас, напротив, очень богатая история.
– Мы встречались. Собирались пожениться, но расстались семь лет назад, и я уехала в Торонто, – холодно бросаю я. Не то чтобы не догадывалась, что в конечном итоге придётся обсуждать и это тоже, но удовольствия от процесса не получаю. – Вот и вся наша богатая история. С тех пор мы с Майком не общались и не виделись. Встретились позавчера, когда он привёз с мальчишника Риджа к нам домой.
– Почему вы расстались? – Тон, каким шериф задаёт вопросы, подсказывает, что эта часть допроса ему определённо доставляет удовольствие. О себе такого я сказать не могу. Как выразился Скотт, сейчас мы топчемся на самой больной моей мозоли.
– Это не имеет отношения к тому, что случилось с Мишель. Я не…
– А, по-моему, имеет, и самое прямое, – грубо перебивает Лински. Ударяет по столу кулаком, невольно вынуждая меня вздрогнуть. Его глаза, как совсем недавно в беседке, опять наливаются безумным и плохо контролируемым гневом: – Здесь я решаю! Ты отвечаешь на вопросы! Ясно? Почему вы, чёрт побери, расстались?
У меня получается выдержать его взгляд. Страха нет, зато появляется стойкая уверенность: для шерифа гибель Мишель – не просто жестокое преступление, каких за всю историю Риверстоуна не случалось, не считая убийства Стива. Это что-то очень личное.
В памяти всплывает последний разговор с подругой.
– Теперь я люблю другого мужчину и собираюсь развестись, – заявила Мишель.
Следом спокойный, без намёка на раздражение или злость голос Майка:
– Я понимаю твоё горе, Брайан.
А затем язвительный, переполненный болью и ненавистью выпад шерифа:
– Тебе бы хотелось, правда, Майки? Чтобы всё начать сначала, да? Исправить недоразумение под названием «брак»!
И пазл складывается.
Брайан Лински и есть тот самый мужчина, ради которого Мишель собиралась развестись. А Майк, конечно же, обо всём знает или догадывается и с точки зрения полиции прекрасно подходит на роль мстительного, ревнивого мужа, убедившего любовницу избавиться от назойливой, неверной жены, вместе и разом решить все проблемы. Это объясняет злость, граничащую с ненавистью к нам обоим, потому что в глазах шерифа, заставшего нас в обнимку у тела убитой любимой женщины, виноваты только мы с Майком. А чтобы увидеть всю иррациональность версии, её нелогичность, он должен, как минимум, успокоиться, осмыслить и пережить случившееся.
– Мы расстались, потому что после гибели брата я была… несколько не в себе.
С кем бы Майк не поделился моими последними откровениями, от меня никто не получит подтверждения. Я буду всё отрицать. Да, я была не в себе. Да, запуталась и слетела с катушек. Именно так, как уже считает добрая половина города и только уверится в этом, услышав, кого задержали за убийство Мишель. В конце концов данные об обращении к психологу, рецепты на сильные антидепрессанты легко подтверждаются. Пусть лучше проверяют, насколько прошлое могло повлиять на настоящее, пусть проводят психическую экспертизу на мою вменяемость. На всё это понадобится время, за которое, вполне возможно, шериф успеет трезво взглянуть на ситуацию. Или же появятся упрямые факты, улики, которые он отрицать не сможет и откажется от идиотской версии.
– Что вы делали вместе с мужем погибшей в беседке?
Переживали одно из страшнейших мгновений в жизни – то, что я могла была ответить, и это была бы самая настоящая правда. Стояли, обнявшись, рядом с телом Мишель – другая правда, которую увидел шериф, и которая прекрасно вписывается в его бредовую теорию.
– В тот момент я плохо соображала, что происходит. Даже не заметила, когда Майк появился. Но, – я встречаюсь взглядом с полицейским, уверенно добавляю: – Ни один из нас её не убивал. Это я помню точно.
– Говори за себя! – озлобленно бросает Лински.
– Хорошо. Я не убивала. Когда я пришла в беседку, Мишель уже была ранена. Майка там не было, – твёрдо добавляю: – Значит, он тоже не мог этого сделать.
– Он мог выйти как раз перед твоим приходом, а затем вернуться.
– Зачем?
– Чтобы убедиться, что… жертва мертва, – с запинкой произносит шериф. Пожимает плечами, цинично хмыкая: – Или добить. Надеюсь, он сам всё расскажет. Хотя настоятельно рекомендую тебе сделать это первой.
– То есть… – я решаю озвучить догадку: – Ты считаешь Майка убийцей, но арестовал меня, чтобы я обвинила во всём его? По-твоему, мы – сообщники?
– Мой опыт не раз подтверждал, что влюблённая женщина готова пойти ради любимого на очень и очень большие безумства. Врать, скрывать улики, покрывать преступление – сущая мелочь, – он буравит меня пристальным взглядом.
Чёрт, дорого бы я дала сейчас, чтобы знать наверняка, что известно Брайану о нашем с Майком прошлом. Да и о настоящем тоже. Вполне возможно, Майк поделился вчера с Мишель правдой об истинной причине расставания. Почему нет? Она ведь рассказала ему про видео. Может, они и не были идеальными супругами, но врагами – вряд ли. В любом случае, мне не стоит показывать, насколько я в курсе событий и жизни Бэков. Тем более упоминать про возможный развод, неисчезнувшие чувства, неизвестно от кого неизвестно почему не родившегося ребёнка Мишель, которого Майк считал своим. Я – чужая в городе. Ничего не знаю и узнавать не планировала. Приехала только на свадьбу и собираюсь вернуться в Торонто. Конец истории. Не хватает, чтобы нелепыми откровениями я только усилила подозрения в адрес Майка.
– Я не настолько влюблена и уж точно не безумна. Поверь, сомнения на этот счёт были, но я их ликвидировала. У меня даже справка есть. Для работы. Я ведь тоже адвокат, как и вся моя семья, – говорю я. Уверенно, чётко, холодно добавляю: – Не в моих правилах нарушать закон. Поэтому, если бы я была уверена, что Майк – убийца, я бы не стала его покрывать. Мишель – подруга детства, бывшая невеста брата. Я бы…
– Поверь, я наслышан о вашей нежной дружбе, – зло хмыкнув, перебивает шериф. – Напомни, по какому поводу вы поругались позавчера?
– А… – испуганно начинаю я, но затем вспоминаю, что сама ляпнула о ссоре в беседке. Было бы странно, если бы Лински пропустил такое немаловажное признание мимо ушей. – Мы обе были пьяны. Слово за слово, всплыли старые обиды… – Про видео я не скажу ни слова. По крайней мере, до тех пор, пока не буду уверена, что шерифу известно и про него тоже. – Мишель считала, что я её предала, когда уехала из города и начала новую жизнь. Я думала иначе.
– Поэтому она залепила тебе пощёчину? – с неприкрытым злорадством интересуется шериф. Кажется, у него неплохо получается направлять горе мужчины, только что потерявшего возлюбленную, в русло едва сдерживаемого гнева и едких насмешек.
– Она влепила мне пощёчину, потому что я назвала её шлюхой, – теперь уже я злорадно смотрю на побледневшего шерифа. – В тот момент, когда Мишель пыталась уверить меня, что всегда любила только моего брата, это единственное, что пришло мне в голову. Впрочем, теперь я сожалею, что не поверила, ведь Мишель умерла с его именем на губах… Так что она действительно любила одного Стива, – последнее предложение проговориваю совершенно искренне. Что бы ни происходило в жизни бывшей подруги, но, умирая, она думала только о двух мужчинах, и имени Брайана Лински среди них не прозвучало. – Я признаю, что между нами существовали некоторые разногласия. Именно их мы и собирались обсудить, для этого договорились встретиться. Жаль, что слишком поздно…
– Майк Бэк тоже собирался присутствовать при вашем разговоре? – с ощутимым презрением спрашивает шериф.
– Нет, насколько я знаю.
– Тогда как ты объяснишь, что он тоже пришёл и так… кстати… Может быть, даже принёс с собой нож?
– Майк не… – я замолкаю на полуслове. Не важно, как и почему там оказался Майк. Я видела его глаза в тот момент. Я уверена: он – не убийца. Но не только Майк появился в беседке очень «кстати». Однако готовый сорваться с губ вопрос-подозрение не успеваю озвучить шерифу.
В комнату без стука входит белобрысый помощник. Бросает на меня хмурый взгляд, жестом подзывает шерифа. Лински нехотя встаёт, и они вместе исчезают за дверью. Правда, буквально через несколько секунд возвращается Брайан. Раздражённо швыряет на стол новую папку, падает обратно на стул, скрестив на груди руки, и откидывается на неудобную спинку. Выдержав паузу, встречается со мной взглядом:
– Только что пришли результаты экспертизы. На ноже, которым, по всей видимости, убили Мишель, нашли кое-что ещё… – шериф замолкает.
– Отпечатки пальцев?! – вырывается у меня. – Вы уже знаете, кто – убийца?
– К сожалению, нет, – качает головой Лински. – Но у нас есть повод считать, что тем же самым оружием был убит твой брат.
– Что?..
Только сейчас осознаю, что всё это время с момента появления шерифа в беседке я думала об одном – Майк не мог убить Мишель, – и совершенно не задумывалась… По-настоящему не задумывалась, кто же мог. И почему. Было ли убийство Мишель связано с гибелью Стива или даже должно быть связано, ведь так больше никто не погибал в родном городе. Оказалось, что да. У полиции есть веские доказательства – его кровь на воткнутом в грудь Мишель охотничьем ноже. Это единственное, что они могли обнаружить за такой короткий срок.
– В связи с новыми уликами… – Тон шерифа меняется. Теперь в нём не слышатся нотки злобы или ненависти. Обычный, ровный, бесстрастный голос полицейского. – Я должен возобновить дело об убийстве твоего брата. Конечно, я официально сообщу об этом твоим родителям. Позже. Мне необходимо ещё кое-что проверить. В данный момент ты свободна, но тебе запрещено покидать пределы Риверстоуна. Так что с возвращением в Торонто придётся повременить. Твоему другу мистеру Спенсеру – тоже. Конечно, он получит официальное уведомление после допроса. Ещё нам понадобятся твои вещи.
– Какие вещи?
– Платье и туфли. Для экспертизы, – объясняет шериф. – Я попросил привезти тебе другую одежду, чтобы ты переоделась. Потом ты можешь возвращаться домой. Завтра будут готовы результаты вскрытия, и нам снова придётся тебя допросить.
Я машинально киваю, почти не слушая дальнейшие разглагольствования Брайана. Меня больше не считают убийцей, но сейчас это почему-то совсем не имеет значения.
«Майк хочет возобновить дело об убийстве твоего брата. Но ты же знаешь, так просто это не сделать. Нужны веские основания. С точки зрения старого шерифа оно отправлено в архив и закрыто за неимением улик… Новому нужны причины», – проносятся в голове недавние слова Скотта.
Что ж, теперь причин предостаточно.
Приходится чуть ли не силой заставлять себя перечитывать собственные показания, раз за разом возвращаясь к одному и тому же предложению и вникая в смысл написанного. Как в тумане слушать объяснения, послушно брести за тучной полицейской по длинному коридору в душевую кабинку, где можно, наконец, смыть с себя кровь Мишель и переодеться.
Всё происходящее здесь и сейчас будто утрачивает смысл. Даже не спрашиваю, кто привёз мне чистое белье, носки, джинсы, футболку, кроссовки. Память беспощадно выдаёт вырванные куски из прошлого, когда я ещё верила, что полиция сможет выйти на след убийцы Стива. И снова я отчаянно пытаюсь найти ответ, чем и кому могли помешать мой брат и его бывшая девушка. Почему оба, умирая, говорили о Майке? Словно о чём-то предупреждали. Его или меня? Правильно ли я поступила, ни тогда, ни сегодня ни слова не сказав об этом полиции?
Пелена спадает, когда за мной захлопывается массивная дверь участка. Я с удивлением обнаруживаю, что на улице уже вечер и давно стемнело. Растерянно останавливаюсь на ступеньках, пытаясь сообразить, куда идти. Почему-то я была уверена, что снаружи меня встретят родители или кто-нибудь из сестёр. В тот же миг чувствую, как сильные мужские руки подхватывают сзади за плечи, а знакомый, обычно насмешливый и ехидный, но иногда, как сейчас, безумно заботливый и ласковый голос Логана шепчет:
– Всё, всё, родная… Не плачь. Всё закончилось.
Я вытираю слёзы и прикусываю нижнюю губу, чтобы окончательно не разрыдаться. Закончилось? Вряд ли… Слышу тихий голос Майка:
– Пойдём.
Оборачиваюсь и вижу его улыбку. Нежно, но крепко он обнимает меня за талию и осторожно ведёт через дорогу к припаркованному на стоянке чёрному форду. Я не сопротивляюсь. Позволяю, как ребёнка, довести себя до машины и усадить на переднее сидение, рядом с Логаном. Майк садится сзади. Они оба всё ещё в свадебных фраках.
– Куда? – спрашивает Майк, обращаясь к другу.
– Предлагаю ко мне. Придёте в себя, всё спокойно обсудим и… – Логана мельком смотрит на экран зажатого в руке телефона и протягивает сотовый мне: – Это Ридж. Уже пятый звонок за полчаса. Ответишь?
– Нет, – я мотаю головой. – Сможешь скинуть смску, что я с тобой и в порядке? Что потом всё объясню, когда вернусь?
– Я лучше отвечу. Отшивать по смс как-то не в моём стиле, – Логан торопливо вылезает из джипа. Захлопнув дверцу, удаляется от машины. – Ридж, старина… Прости, что не отвечал. Тут такое дело… – его голос стихает, и я уже не могу разобрать ни слова из того, что он говорит.
– Хочешь, отвезём тебя к родителям? – Майк дотрагивается до моего плеча. – Поговорим потом.
Я представляю, как придётся объяснять семье, что произошло. Как я оказалась в беседке с Мишель, почему пришла туда… Рассказывать и о том, что только что узнала о деле Стива. Признаваться или снова отмалчиваться, потом обсуждать случившееся с Риджем, сообщать ему про допрос, про Майка, что завтра мы с ним не сможем вернуться в Торонто, как планировали… И понимаю, что я не готова. Пока – не готова.
– Нет, – оборачиваюсь к Майку, встречаюсь с ним взглядом: – Я больше не хочу убегать. От тебя – не хочу. Логан прав. Нам надо поговорить и многое выяснить. Я хочу знать правду. Должна. Тогда пойму, что делать дальше.
– Уверена? Твои сильно переживают. Брэдли еле убедил их остаться дома, когда отвозил Дэни за одеждой. Они волнуются и ждут, а я никуда не денусь. Обещаю, – он печально улыбается, совсем невесело шутит: – Максимум, меня арестуют. Но ты всегда сможешь навестить меня в следственном изоляторе, если не уедешь в Торонто.
– Не получится уехать. С меня взяли подписку о невыезде. – Я нахожу его руку и крепко сжимаю холодные пальцы в своих. Честно признаюсь: – Я очень жалею, что уехала тогда, Майк. Что не рассказала тебе про Стива, что скрывала… Не представляешь, как сильно жалею. Ведь многого можно было бы избежать, если бы…
– Могу представить, о чём ты сейчас думаешь. Но это неправильно. А главное, бессмысленно. Я тоже много в чём виноват. И он, – Майк кивком указывает на спешащего к машине Логана. – Но такие мы. Испорченные. Даже ведём себя сейчас до одури нормально. Естественно, будто нам не больно. Что уже странно, учитывая, что случилось… что Мишель… И что на самом деле нам всем очень больно.
– Уф, еле отвязался, – Логан с шумом влезает на переднее сидение, захлопывает дверцу. Небрежно швыряет телефон в отделение под ручником. – Ридж твердил, что хочет слышать твой голос. Как будто я тебя похитил, ей-богу. Пришлось наврать… – он бросает на меня хмурый взгляд, на секунду задерживается глазами на наших с Майком, сцеплённых в замок на моём плече, пальцах. – Значит, ко мне в берлогу.
Глава 9
Погода резко переменилась. К порывам пронизывающего до костей ветра добавился моросящий дождь. Пока ещё не сильный, но уже готовый перерасти в настоящую летнюю бурю, он настойчиво накрапывает, оставляя влажные маленькие точки на лобовом стекле.
Логан включает дворники, круто берёт руль влево, разворачивая автомобиль. Когда-то вместе с родителями он жил на той же улице, что и моя семья. Позже, вступив в права наследства, продал двухэтажный коттедж и перебрался в охотничий домик за городом. Постепенно переделал его, обустроил по своему вкусу и назвал берлогой. Туда-то мы и направляемся сейчас.
Я провожаю взглядом освещённое прожекторами двухэтажное кирпичное здание полицейского участка. Практически везде горит свет. Наверняка Лински вызвал на работу всех без исключения, и внутри офис шерифа смахивает на разворошённый улей. Но снаружи – ни души. Поразительная тишина, никаких репортёров, сводивших с ума и не дававших шагу ступить семь лет назад. Пара-тройка служебных машин у входа – и всё.
– Я думала, здесь соберётся толпа журналистов, – бормочу я.
– Подожди, ещё налетят. Будет нам счастье, – бурчит Логан. Бросает хмурый взгляд в зеркало заднего вида и прибавляет скорость. – Пока все, что притащились на свадьбу, дежурят у беседки в Саду. Или у дома подкарауливают.
– У наших со Стэйс – точно, – озвучивает мрачный прогноз с заднего сидения Майк.
– Поэтому мы едем ко мне. Туда им не пробиться.
Я не сомневаюсь. Логану досталось шумихи в юности, и он ненавидит журналистов до мозга костей. Мне повезло больше, мать официально стала мэром, когда я уже переехала в Торонто, а там единственным представителем прессы, приблизившимся ко мне, оказался Ридж. Своих лазутчиков местные газетёнки так далеко не посылали, или те просто не смогли меня разыскать. Адрес в Оквилле знали единицы, а в квартиру в даунтауне так просто было не попасть. Гостей я не принимала, охранникам и консьержу оставила чёткие указания – пускать только по предварительной договорённости. Так что, если кто и старался разузнать подробности о жизни старшей дочери нового мэра, вряд ли ему удалось, а потом и вовсе убийство Стива утратило новизну, исчезнув из местных новостей.
Но теперь всё разом возвращается. По спирали – новым витком старой трагедии с дополнительными подробностями и ещё одной драмой, разыгравшейся на свадьбе родной сестры Стива Трупера.
Вряд ли совпадение.
Убийца имел массу возможностей прикончить Мишель где-нибудь на тёмном пустыре, как поступил с моим братом, но всё же предпочёл хладнокровно и жестоко зарезать её прямо в Саду, в беседке Влюблённых – в какой-то паре сотен метров от алтаря. Если, конечно, он собирался убить Мишель, а не меня.
Я беспомощно вжимаюсь в спинку кресла, пытаясь скинуть с себя охвативший ужас. Но липкий, вязкий страх застревает комом в горле, не позволяя вздохнуть и даже пошевелиться. Вспоминаю, как брела через парк после вечеринки, как безмятежно валялась на траве с закрытыми глазами. Возможность незаметно, ничем не рискуя, избавиться от меня у убийцы была.
– Сюда репортёры боятся соваться, – пускается в рассуждения Майк.
Как ни странно, его голос успокаивает, внушает мне пусть призрачное, но убаюкивающее ощущение безопасности, и лёд оцепенения исчезает. Может, прогулка по дремучему лесу дождливым вечером – не самое разумное, что стоит сейчас делать, однако здесь, рядом с Майком и Логаном, я чувствую себя защищённой.
– Ждут пресс-релиза, обещанного шерифом. На расстоянии. Лински их на дух не выносит, потому не церемонится. Никогда не думал, что такое скажу, но в этом смысле Брайан с успехом составил конкуренцию даже тебе, Логан.
– Что есть, то есть, – признает друг. – Даже твоему Рижду досталось, Стэйс. Он-то, видимо, думал, что если заявится в качестве журналиста из Торонто, ему постелют в участке ковровую дорожку до кабинета шерифа и охотно поделятся деталями следствия. Не тут-то было. Нарвался на Брайана и огрёб.
Мучаясь угрызениями совести, я смотрю на дорогу. Зачем только потащила Риджа с собой? Сидел бы в Торонто и грыз печеньки, а теперь оказался в адском пекле, не имея ни малейшей возможности убраться подальше от Риверстоуна, пока я разбираюсь с прошлым, вдруг ставшим не только настоящим, но и будущим.
Расспрашивать Логана, что происходило в Саду после известия об убийстве и нашем аресте, не хочется. Не говоря уже о незабываемом общении с «очень вежливым шерифом», пообещавшим новый допрос.
– Могу представить, что он услышал от этого мудака!
Бедняга… Я притащила Риджа с собой, наобещав красивый уикенд с прогулками верхом по горам и пышный, весёлый семейный праздник, а в итоге сначала его напоили, потом заставили общаться с назойливыми тётушками прямо с похмелья, не дав как следует оклематься. Промурыжили весь вечер, подняли ни свет ни заря. Мы не то, что не гуляли, а почти не общались. Даже после церемонии не успели поговорить, потому что я, сбитая с толку признаниями подруги, торопилась на встречу с Мишель. А дальше вообще кошмар.
– Да ладно, не переживай. Он вроде не злится. Беспокоится – это да, – Логан перехватывает мой взгляд, кивком указывая на лежащий внизу между кресел сотовый. – Хочешь, позвони. Хотя бы успокоишь его, что мы тебя не похитили.
– Мы?!
– Ну да… Мы с Майком.
– Ты сказал ему про Майка?!
– Не надо было? Прости, я решил, так лучше. Надо же как-то объяснить, куда мы едем…
– Боже мой… – Я обречённо закатываю глаза. – Теперь Ридж бог весть что подумает. Он же ничего не знает… – Сажусь на кресле боком, чтобы видеть всех, виновато смотрю на Майка: – Про нас с тобой не знает. Да практически ничего, что здесь… – Снова перевожу взгляд на Логана. – Наверное всё ещё считает, что ты был моим женихом, а я тебя бросила, поэтому зовёшь меня заразой.
– Тогда я вообще всё правильно сделал! – лыбится он. – Мы с тобой не одни. С нами Майк. Меньше поводов ревновать. Не тройничок же мы решили сообразить сразу после ареста.
– Да у него вообще нет поводов ревновать, Логан!
– Не понял.
– Мы с Риджем просто друзья. Были во всяком случае… – Пожимаю плечами. – После общения с шерифом и всего, что тут… Вряд ли останемся друзьями.
– Погоди… Так вы с ним не спите? – он бросает на меня удивлённый взгляд. – Зараза, ты что, наврала всем, что ли? А как же…
– Логан, лучше заткнись, – обрывает его Майк. Внимательно смотрит на меня, но в глазах светятся довольные, озорные искорки. Ну ещё бы! – Я уверен, Ридж всё поймёт. Если нет, то когда мы со всем разберёмся, ты найдёшь способ объяснить ему ещё раз. Так, чтобы он понял… Настоящих друзей не теряют. Ненастоящие уходят сами.
– Философ прямо. Но насколько я понимаю, сейчас наша самая большая проблема – не Ридж, а шериф, – подхватывает Логан без тени иронии или ехидства. – Та ещё заноза в заднице. Весь город в кулаке держит, плюс журналистов отпугивает. Зато это объясняет, почему именно его взяла на работу Айлин. Аж из самого Юкона заказала на смену старине Джерри.
– Зачем заказала? – Не помню, чтобы мама когда-либо выказывала нелюбовь к журналистам. Да и пост мэра, пусть небольшого провинциального городка, требовал умения работать с прессой. Очередной шериф, как ставленник главы администрации, вовсе не новость и уж точно не преступление. Скорее закономерность. Отец Майка тоже получил эту должность благодаря лучшему другу – отцу Логана, ставшему мэром. И тем не менее Райан Бэк считался лучшим шерифом округа. Правда, вряд ли это грозит Лински.
– Чтобы иметь при себе хорошего сторожевого пса, – Логан бросает на меня короткий, многозначительный взгляд и снова смотрит на дорогу. – Брайан – личный питбуль твоей матери. Преданный и беспощадный, который никого не подпустит ближе, чем нужно. И которого можно спустить с цепи, когда нужно.
– В смысле?
– Насколько я понял, Айлин планирует остаться на третий срок, а выборы через год. Так что он ей понадобится. Желающих занять тёплое, уютное креслице мэра всегда хватало. Патрик Худ, например, – Логан переглядывается с Майком в зеркале заднего вида.
Я никогда не задумывалась, чем конкретно приходится заниматься матери. Должность мэра Риверстоуна, удалённого даже географически от большой политики, мне заманчивой не представляется. Все заботы только о подстриженных газонах, новых школах и вовремя оплаченной парковке. Да ещё сбор налогов для пополнения без того небедной казны муниципалитета, находящегося на территории провинции с самым высоким ВРП во всей стране, чтобы потом с голливудской улыбкой в красивых нарядах блистать на благотворительных приёмах под ручку с отцом. Последнее маме нравилось больше всего. Слава богу, эту её страсть не унаследовал никто. Эми, как и я, предпочитает держаться в тени. Дэниз, несмотря на браваду, тоже не рвётся под свет софитов. Даже аккаунт в Инстаграм не открыла, как большинство сверстников. А вот отчим Майка, точь-в-точь как мать, любит покрасоваться на пафосных сборищах местной элиты.
– Ну, пока что мамин питбуль вцепился в меня.
– Чтобы подобраться ко мне, – подхватывает Майк. – Ты – всего лишь удобный способ это сделать. Оказалась на месте преступления со мной в обнимку почти сразу после убийства, вся в крови жертвы. Заявила, что пришла первой, что поссорилась с Мишель накануне. Шерифу ничего не оставалось, как тебя задержать, надеясь, что ты наверняка что-то знаешь, видела, но скрываешь, чтобы обелить меня. Не так уж он и заблуждался в этом смысле. Почему ты ему сразу не сказала?
– Потому что не сказала! Ни сразу, ни потом…
– Чёрт, ты снова… Не надо врать ради меня, Стэйс. Ничем хорошим это не кончится, – Майк шумно вздыхает. – Как чувствовал. Хорошо хоть, сам не ляпнул на допросе. Подумал, если ты признаешься, они обязательно спросят. Но не спросили…
– А я и не врала! Просто не сказала ему всё, что услышала. Не самая плохая мысль, кстати. Учитывая, что, как ты говоришь, шериф решил повесить убийство Мишель на тебя, а я практически получила подтверждение этому из его уст.
– Спасибо, но…
Я качаю головой, перебивая:
– Никаких «но», Майк. Если ты так настаиваешь, мы ещё можем вернуться обратно. Признаюсь во всём шерифу. Так и так… Знаете, я тут случайно забыла, но неожиданно вспомнила… Всё ему расскажу. И про Стива тоже! – Я злюсь и тараторю. – Бьюсь об заклад, Майк, следующую ночь ты точно проведёшь в камере. Хочешь?
– Не хочу, – невесело улыбается он.
– Вот и я так подумала.
– Спасибо, – Майк улыбается шире. – Без «но».
– Чему ты радуешься?
– Что ты мне веришь и не сомневаешься, – просто отвечает он.
Да. Я верю. И не сомневаюсь. И даже не понимаю, как могло быть иначе. Как позволила так накрутить себя, так всё запутать? Вообще допустить мысль, что Майк способен хладнокровно зарезать Стива и бросить подыхать на пустыре?
– Эй! Сказала, не сказала! Всё, не всё! – вмешивается Логан, сворачивая на трассу. – Вы сейчас о чём оба?
Вглядываюсь в его лицо, пытаясь понять, правда ли он не знает или придуривается. Раз уж Майк поделился со Скоттом и братом, то, по идее, сообщил бы и лучшему другу. Не успел или не захотел?
– Он не в курсе, – заверяет меня Майк. – Объяснишь сама или мне?
Значит просто не хватило времени рассказать.
– Я отменила свадьбу и уехала в Торонто, потому что перед смертью Стив на мой вопрос, кто пытался его убить, ответил: «Майк. Осторожно».
– Ни фига себе! – Логан хмуро смотрит на Майка в зеркало заднего вида: – А ты знал и ничего мне не сказал?
– Не знал. Никто не знал. Я призналась ему только вчера, когда он привёз Риджа к нам. Потом Эми, – не удержавшись, многозначительно продолжаю: – Пока ты развлекался с Дэниз.
Логан резко сворачивает на обочину. Останавливает машину, дёргает ручник вверх и настороженно смотрит на меня, нервно покусывая нижнюю губу:
– Ты ему…
– Нет, – перебивает Майк. – Но если ты до сих пор жив, беспокоиться не о чём.
– Ещё вас вместе видел Скотт и рассказал Эми, – невольно улыбаюсь я. – А вот с Лиамом и моими родителями будешь объясняться сам.
Логан кивает, продолжая хмуриться:
– Почему ты не рассказала про Стива раньше? Хотя бы мне?
– Потому что к тому моменту, когда ты вышел на связь, я уже достаточно накрутила себя и почти поверила, что…
– Что Стива убил я, – подхватывает Майк.
– Офигеть! – Логан изумлённо таращится на нас пару секунд. Нервно взъерошивает уложенные гелем короткие волосы. – И вы так спокойно об этом говорите?.. Это же… Вы… В голове не укладывается! Я же думал, вы… Не знаю, что думал, идиот! Расстались, бывает… Но не так… Не…
– Это не всё, – перебивает его Майк. – Сегодня, когда я вошёл в беседку, Мишель пыталась мне что-то сказать… Предупредить или… не знаю…
– Ты уверен? – бледнеет Логан.
