Текст книги "Играя с судьбой (СИ)"

Автор книги: Капитан Немо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 23 страниц)

Глава 11.

После того, как Ордо отдал распоряжения, он обернулся ко мне. Улыбки на его лице уже не было, словно она мне только привиделась.

– Ты зачем прилетела, дура? Голова лишняя? – рыкнул мужчина, а потом цепко схватил за запястье и, проведя через комнату, легким тычком заставил опуститься в кресло, стоявшее напротив письменного стола.

Хоть Ордо был немногим выше меня и в его сухой, поджарой фигуре ничто не указывало на большую физическую силу, мышцы у него были стальными, и наверняка позже от его хвата на запястье проявятся синяки.

– Идиотка! – прошипел он, нависая надо мной и игнорируя возмущенный возглас. – Геройствовать явилась? Других желающих поработать на Рэне в вашем ведомстве уже не нашлось? Ты хоть знаешь, что тут творится? Да тебя в порошок сотрут!

Поджав дрогнувшие губы, я ответила ему прямым твердым взглядом. Сотрут? Пусть! Но я не для того рвалась домой, чтобы сбежать поджав хвост, даже не попытавшись бороться за свое место на этой планете. А еще мне стало обидно от беспочвенных подозрений. Не работать я сюда прилетела...

Видимо заметив отголоски обуревавших меня чувств, отступил от меня, прошелся по кабинету, остановился невдалеке от окна.

Свет, прорываясь между планок жалюзи, падал на его широкое лицо параллельными полосами, мешая понять – усилилась его злость или постепенно сходит на нет.

– Вот что мне с тобой делать? – раздраженно бросил он, обернувшись к окну.

Я устало вздохнула. Становилось понятно, что разговор получится не из легких. Ордо в таком состоянии просто не станет слушать меня. Даже если и выслушает, мнения не изменит. А в том, что он уже принял какое-то решение, сомневаться не приходилось.

Стоя ко мне спиной, капитан не мог видеть, как у меня от волнения дрогнула щека, и как задрожали пальцы. А потом страх, засевший холодной глыбой в груди, стал стремительно таять: это было на уровне инстинкта, я часто подшучивала над этой привычкой Ордо, узнав, что никогда, ни при каких обстоятельствах Аторис не смог бы повернуться спиною к врагу.

– Что ты обычно делаешь со Стратегами? – высказавшись, я тут же пожалела о том, что не смогла удержаться от укола; но только что пережитые мною злость и разочарование были слишком сильны, толкая на безрассудство: – Аторис, говорят, тебе достаточно подозрения, что человек связан с Разведкой, чтобы отправить его на виселицу. Так что намылишь веревку и для моей шеи.

Дернувшись, словно от пощечины, мужчина резко развернулся ко мне лицом. На мгновение показалось, что он подлетит и, не сдержавшись, отвесит мне полноценную оплеуху. Но кое-как переборов себя, Ордо подошел к столу и тяжело плюхнулся в кресло. Достав из стола сигареты и зажигалку, он, вытянув подрагивающими пальцами сигарету из пачки, сунул ее в рот.

А мне стало стыдно, и, чувствуя как лицо заливает краской стыда, я проговорила тихо, словно оправдываясь:

– Аторис, я приехала на Рэну не как агент Стратегов, я приехала к мужу и сыну. И мне плевать, что тут творится, я как-нибудь приспособлюсь, но я хочу быть рядом со своей семьей.

Презрительно фыркнув, Ордо взял со стола зажигалку и, закурив, с сомнением покачал головой. На широком лице отразилось недоверие.

– Я дам тебе сутки, – бросил он. – Хорошо – двое. Пообщаешься с Доэлом, с Доном. Но потом ты отсюда уберешься. И сделаешь так, что тебя на Рэне больше никто никогда не увидит. При желании сына можешь забрать с собой. Поняла?

Я отрицательно покачала головой. Смысл был вполне понятен, да только этот план меня не устраивал. Несколько долгих секунд мы с Ордо молчали. Он курил, выпуская в воздух клубы серого дыма, я пыталась собраться с мыслями: уж если Аторис что-то вбил себе в голову, переубедить его будет трудно, и аргументы мне нужны бронебойные, а еще гора терпения. Но я рвалась домой, не для того чтобы выслушать его мнение, согласиться и потерять всякую надежду!

В затянувшемся молчании, под неотрывным взглядом Ордо, я встала и подошла к столу, вытащила сигарету из пачки и закурила, затянувшись горько-кислым вонючим дымом.

Слезы потекли по щекам – и я сама не поняла, то ли в очередной раз не удалось удержать разбушевавшиеся эмоции, то ли горьковато-кислый табак оказался слишком крепок для моего организма.

Выпустив в потолок клуб дыма, я усмехнулась, вытерла щеки тыльной стороной кисти.

– Ты никогда не раскидывался полезными тебе людьми, – прошептала я задрожавшими губами, пытаясь быть убедительной. – Я же могу быть тебе очень полезна, Аторис. И ты это знаешь.

Ироничная улыбка растянула кончики его губ.

– Чем мне может быть полезен Стратег? – он произнес это очень тихо. – После некоторых событий им здесь не очень-то доверяют. А еще я хочу знать, что от меня надеется получить Разведка.

– Аторис, Разведка расформирована.

Мне не удалось скрыть горечи, но Ордо усмехнулся снова, качнул головой. Не верил. Считал, что такого не может случиться?

Ткнув сигарету в пепельницу, Ордо резко поднялся на ноги, не сводя с меня изучающего взгляда.

– Разведка расформирована, – повторила я тверже, стараясь, что бы мой голос звучал ровно, но волнение перехватывало дыхание, да и пальцы подрагивали.

– Фори, мне об этом говорили, – отмахнулся он. – Но я слышал и другое. Торговцы не скрывают, что Лига до сих пор доставляет им немало проблем. И треплют им нервы не кто-то другой, а Стратеги. Так что ты лжешь!

– Нет! – Вновь затянувшись, я выдохнула горький дым прямо в лицо Ордо. – После того как разведку расформировали, а случилось это сразу после рэанского бунта, я решила вернуться домой. И четыре года прорывалась на Рэну своими силами. Зная, что ни один корабль Лиги не пойдет в закрытый сектор, я нашла промышлявших контрабандой торговцев, я уговаривала, подкупала, угрожала, но уехала и поселилась на Раст-эн-Хейм. И каждую минуту искала возможность добраться до Рэны. Да, я не могу заставить тебя поверить в это. Но если захочешь, ты сможешь убедиться сам: домой меня привез один из торговцев. Имя Арвида Эль-Эмрана тебе знакомо?

– Знакомо! – мужчина в сердцах стукнул кулаком по столу. – Тот еще прохвост. Ничего не делает, предварительно не просчитав каждого шага, не сообразив как можно извлечь максимальную выгоду из любой ситуации. Что ему от тебя было нужно?

Я пожала плечами, пытаясь выиграть время, ткнув в пепельницу, затушила сигарету, медленно отошла к окну. Глядя сквозь планки жалюзи на залитый солнечным светом двор, я попросила:

– Позволь мне остаться на Рэне. Я растратила все средства, пока добиралась домой. Я не смогу улететь с планеты, даже если захочу, ведь без достойной оплаты ни один торговец не возьмет меня на борт

Вздохнув, я опустила взгляд, умалчивая о том, что в Торговый Союз мне возвращаться нельзя – мало, что я умудрилась перейти дорогу самой могущественной из Гильдий, но еще и законы торговцев нарушила. Если я вернусь на Раст-эн-Хейм, мне обязательно припомнят историю с камушком. Впрочем, судя по тому, что я успела узнать, и на Рэне я не могла чувствовать себя полностью защищенной. Но даже погибнуть я предпочла бы здесь, а не неизвестно где, на краю света.

– Аторис, позволь мне остаться, – вновь взмолилась я, чувствуя, как сознание начинает накрывать плотной пеленой дурноты. Вздохнув и прислонившись спиной к стене, отметила, как Ордо устало вздохнул, и подошел ко мне почти вплотную.

– Я-то позволю, – внезапно жарко и быстро зашептал он мне на ухо. – А ты сможешь смотреть в глаза старым знакомым, пытаясь объяснить, где ваша долбаная разведка была четыре года назад? – Его слова прорывали плотную пелену, и взрывались в моем сознании, заставляя краснеть от стыда. – Ты сможешь объяснить собственному сыну, чем руководствовался ваш шеф? Чем обосновывал свое решение Сенат? И чем они занимались, когда Дон с отрядом подобных ему мальчишек выслеживал банду озверевших каннибалов, охотящихся за детьми? Неужели ни один из ваших гнилых аналитиков не сумел просчитать, что без помощи извне Рэна загнется? Из-за голода и эпидемий за четыре года население планеты сократилось на треть! Ты не знаешь, как я ждал десанта Стратегов! А теперь я рвусь между ненавистью и благодарностью к главе Иллнуанари. Именно эта Гильдия первой доставила продовольствие и медикаменты на Рэну.

Распахнув глаза я уставилась в лицо Ордо, чувствуя как меня вновь начинает трясти. Его слова были словно увесистая оплеуха. Эти слова выбили почву из-под ног: я не могла от них закрыться, не могла проигнорировать, и не знала, что можно ответить. Хуже всего, что Ордо не врал, не играл и не рисовался. А еще хуже – что он неотрывно смотрел мне в лицо, дождавшись-таки того, что я первой отвела взгляд.

Замолчав, мужчина протяжно вздохнул, поймал рукой меня за подбородок и, вынудив вновь посмотреть себе в глаза, тихо добавил:

– Готовься к тому, что спрашивать тебя об этом будут постоянно. Стратегов на Рэне не любят. Выдержишь? Найдешь, что ответить?

Я мотнула головой, пытаясь освободиться от захвата, зажмурила глаза, и... не смогла удержать слез, поползших по щекам.

Ордо, заметив это, неожиданно ласково коснулся теплыми дрожавшими пальцами сначала одной щеки, а потом и другой, стирая слезинки, а потом, отдернув руку, отвернулся к окну.

Я же хватала губами воздух, пытаясь прийти в себя. Лига своих не бросала. Никогда! Никогда раньше до этого бунта. Как же так получилось, что о полумиллиардном населении, о скудости ресурсов планеты в Лиге просто забыли?

– Как только стало известно о бунте, в Разведке начали готовить отправку десанта, – из последних сил я старалась говорить хоть и тихо, но внятно. Нет, я не оправдывалась, просто хотелось, чтобы он знал. – Нам не хватило нескольких часов. Сенат использовал информацию о бунте на Рэне как предлог: сначала к приостановлению деятельности Стратегической разведки, а спустя несколько часов и к ее роспуску. А потом Сенат объявил Рэну закрытой зоной. Для Разведки решение Сената оказалось полной неожиданностью.

Обернувшись ко мне вполоборота, мужчина кривил губы, а я уже не скрывала собственной злости. Меня несло, и я не смогла бы остановиться, даже если бы захотела. Никогда еще я не испытывала такой всеобъемлющей злости. Да, я ненавидела всех, кто принял убийственное для моего народа решение.

Если бы четыре года назад десант был бы выслан... Нет, ничего бы не было так, как прежде – в этом я отдавала себе отчет. Но не было бы немыслимых, невозможных потерь. Вне всяких сомнений, я вылетела бы из Разведки, только потому, что мой муж был замешан в подготовке бунта, а я этого не увидела... Но, по крайней мере мне не пришлось бы выслушивать гневную отповедь Аториса, чувствуя себя на редкость неуютно: словно это я была предательницей.

Если бы я чуть-чуть хуже знала Аториса, я могла бы возненавидеть его. А еще хотелось выплюнуть жегший меня изнутри вопрос прямо в лицо Ордо: "Зачем?"

Зачем ты поднял этот мятеж? Для чего?

Но произнести эти несколько слов я не смогла – не хватило сил. Я не могла справиться с непослушными замерзающими губами и холодными пальцами рук, с дрожью, охватившей все тело, с внезапной слабостью...

Пытаясь найти опору среди заплясавших, заметавшихся из стороны в сторону стен просторной комнаты, я взмахнула руками, налетела на выступ, окончательно потеряла равновесие и, чувствуя, как подломились ноги, успела заметить как Ордо метнулся ко мне. Он успел подхватить меня на руки прежде, чем я успела соприкоснуться всем телом с мраморной поверхностью пола. Прижав к себе, Аторис испуганно посмотрел мне в лицо.

– Фори! Что с тобой? На тебе лица нет, – прошептал он.

Я, попытавшись улыбнуться, дернула губой, чуть более уверенно мотнула головой. Сил вырваться из его объятий у меня не было. Усадив меня в глубокое кресло, Ордо отошел к столу, налил в стакан воды и, вернувшись, помог мне сделать глоток. Пелена, накрывшая было мир, чуть-чуть отступила.

Царапнув пальцами воротник, я с трудом расстегнула верхнюю пуговицу. Хватая губами воздух, балансируя на грани обморока, я, тем не менее, не собиралась сдаваться.

– Аторис, – прошептала, чувствуя себя совершенно беспомощной под его ироничным взглядом.

– Слышал, – отозвался мужчина, – ты хочешь остаться и быть полезной.

Он поставил стакан, подвинул стоявший рядом стул и сел на него, не спуская с меня внимательного взгляда.

– Ох, уж эти Стратеги, – заметил укоризненно. – Почему ты не сказала, что едва держишься на ногах. Что с тобою случилось? Раньше ты не падала в обморок от неудобных вопросов.

Я не ответила. Не хотелось ни оправдываться, ни объяснять внезапную слабость, едва не свалившую меня с ног. Не хотелось ничего. Закрыть бы глаза и уснуть. Только вот наш разговор не окончен. Я даже намекнуть не успела на самое главное.

Собираясь с силами, я слушала отповедь Аториса, пытаясь не пропустить среди потока слов чего-то действительно важного, и негодуя на себя – на слабость, рассеянное внимание, неспособность контролировать эмоции...

– Фори, я не представляю, чем ты можешь оказаться полезной, – продолжал меж тем Ордо, поднявшись и прохаживаясь вокруг моего кресла. – Плюс, на Рэне каждая собака знает, что ты работала на Стратегов. И не знаю даже смогу ли я тебя защитить. День или два не критичны, но постоянно охранять тебя я не смогу. К тому же глава Иллнуанари явно будет против подобного покровительства, а с мнением Анамгимара мне приходится считаться. Ситуация такова, что мне уже нечего предложить Иллнуанари взамен медикаментов и технологий. Думаю, что мне придется уговаривать Анамгимара разместить на Рэне и в пространстве часть флота его Гильдии и использовать нашу территорию в качестве базы, назначив за услугу не слишком высокую плату.

Посмотрев на Ордо, я почувствовала, как меня вновь захлестывает волной бешенства. Нет, о зоне суперпорта он явно не слышал! Иначе не был бы столь расстроен, не пытался бы, объясняя ситуацию мне, продолжать уговаривать самого себя.

Вот бездна!

Вдохнув, я попыталась подняться на ноги, но Ордо, положив ладони на мои плечи, удержал на месте.

– Не скачи, в следующий раз я стану тебя ловить, – заметил он.

В темноте черных глаз вновь засияли искорки, наполнявшие улыбку теплом.

– Аторис, – поудобнее устроившись в кресле, я посмотрела в его глаза и неожиданно выдохнула: – Не думаю, что отдать планету Иллнуанари – правильное решение. На Раст-эн-Хейм всем известно, что Эльяна старается цапнуть побольше, а заплатить поменьше. Но ведь кроме Анамгимара есть еще Совет Гильдий. Можно договориться с ними.

– И чем один торговец отличается от другого? Совету тоже придется платить. Любой из Гильдий придется платить. Я и так опасаюсь, что через полгода-год они уйдут. Все. А необходимость в размещении флота есть только у Иллнуанари....

– Не уйдут! – Несмотря на слабость, я вскочила на ноги и, стиснув пальцы, прямо посмотрела Ордо в глаза. – Я могу объяснить почему. Эль-Эмрана проболтался. В этой системе в скором времени откроется зона суперпорта.

Стремительно пройдя по комнате, Ордо остановился у окна. Темный силуэт выделялся на ярком фоне.

– Даже так? – осипло переспросил он. – Повтори!

– Даже так, – подтвердила я. – Очень скоро в этой системе откроется суперпорт.

Ордо закаменел. Потом резко обернулся, прожигая меня напряженным взглядом.

– Не может быть, – прошептал мужчина. – Не может быть! Лига бы тогда...

Он, замолчав, вернулся к столу и вновь закурил, жадно давясь сизым дымом.

– Фори, как такое возможно? Почему торговец тайнами слил тебе информацию? Он же молчать как рыба должен. Она дорогого стоит. Что он за нее хочет?

Я пожала плечами. Ну не рассказывать же, как торговец делал мне предложение во время полета?

– Ничего...

– Так не бывает, – огрызнулся Ордо. – Арвид торгует информацией. Дерет за нее бешеные деньги. Да, в делах он никогда не врет. Но и своего не упустит. Никогда! Полгода назад я спрашивал у него, почему Иллнуанари пришла на Рэну. Так он заржал мне в лицо, запросив сумму, которую я никогда не смогу собрать. Даже если продам Рэну с потрохами.

Дали небесные! Я повалилась в кресло и изо всех сил вцепилась в подлокотники, падая в открывшуюся пропасть.

Арвид? Мог? Меня? Использовать?

Торговец тайнами! Попросту – шпион, работающий на того, кто больше заплатит! Он же мог получить немалую выгоду с пребывания на базе Стратегов на Ирдале. А я, идиотка, сама вывела его к ним!

Нет, не может быть!

Я слишком хорошо помнила, с какой теплотой Эль-Эмрана смотрел на меня. Еще на Раст-эн-Хейм торговец пытался меня отговорить, когда я сказала, что могу найти покупателя для камня Аюми. Он изначально был против визита на Ирдал, и был искренне удивлен, узнав, какого рода оплату за свое посредничество я хочу получить.

– Возможно, Эль-Эмрана против того, что бы суперпорт достался Иллнуанари, – я очень осторожно высказала это предположение.

Арвид вовсе не показался мне рассудочным, ищущим только выгоды, мерзавцем. Слить подобную информацию он мог бы и в качестве мести за пытки, которым его подвергли наемники Иллнуанари. Нет, уверенности в этом не было, но чем не вариант? Любовь, злость и подобные им эмоции часто толкают людей на нерациональные поступки. И я не исключение.

– На Раст-эн-Хейм не любят Анамгимара, – все так же осторожно пояснила я. – Он слишком любит унижать, подчинять, угрожать. От Иллнуанари торговцы никогда не ждут ничего хорошего. Совет Гильдий часто действует Анамгимару в пику, считая что в некоторых делах можно действовать в убыток себе, лишь бы только оно помогло ослабить Иллнуанари. Может быть, Арвиду заплатили, чтобы ты знал о том, что нет никакой необходимости отдавать планету за бесценок в руки Анамгимара? Поговори с Арвидом сам. Я не знаю его мотивов, но может быть, он знает того, кто готов предложить тебе больше, чем Иллнуанари.

Усмехнувшись, Ордо покачал головой.

– Вот оно как, – протянул удивленно он. – Я-то думал, до меня есть дело Стратегам. Лиге! А оказывается, ты снюхалась с торговцами и работаешь на них. Так с этого нужно было начинать...

Я безразлично пожала плечами, не став ничего отрицать. Если это объяснение Ордо подходило, как аргумент, который не дал бы выгнать меня в неизвестность, то тем более оно устраивало меня саму.

– Аторис, поговори с Арвидом. Пошли человека, назначь торговцу встречу, – проговорила я, принимая так вовремя подвернувшуюся роль, и не в силах отказаться от возможности напакостить Анамгимару Эльяна. – Ты попытайся выяснить, что еще Арвид может тебе предложить. Подарить Рэну Анамгимару ты ведь всегда успеешь. Разве не так?

Заложив руки за спину, Ордо медленно прошелся по кабинету. Остановившись напротив меня, почти беззвучно рассмеялся.

– Хорошо – согласился он. – Но только попробуй играть на стороне торговцев. Ты будешь присутствовать на этих переговорах как мой советник, и если потребуется на переговорах с Иллнуанари – тоже! Посмотрим, что из этого выйдет. Но учти, если все станет хуже, чем сейчас, ты за это ответишь.

Глава 12

В какой момент я отключилась и как оказалась в постели, я не помнила, а ко всему – не имела ни малейшего понятия, где нахожусь. Несколько минут я в изумлении рассматривала просторную светлую комнату, в которой очнулась. Затейливая лепнина в виде цветов украшала нежно-голубые стены и потолок. Солнечные лучи, проникавшие через распахнутое окно, превращали наборный паркет с причудливым рисунком в янтарную патоку.

Ветер шаловливо качнул белоснежные занавеси и принес собой сладковатые нотки аромата диких роз и горьковатые – перестоявшей, пожухлой травы. С детства я любила этот запах.

То ли от воспоминаний, то ли от осознания, что жива, слезы навернулись на глаза. Глубоко вздохнув, я постаралась их сдержать. Попыталась слегка приподняться и повернуться, чтобы прижаться щекой к подушке, но тотчас ощутила резкую боль в боку, а следом закружилась голова, от усилия на висках выступил пот. Упав назад, я прикрыла глаза. Бездна! Сил едва хватало, чтобы приподнять голову. Так отвратительно я себя никогда не чувствовала. Но до сих пор ни разу не подводившее меня тело, решительно отказывалось повиноваться.

Никогда раньше я не болела. Ощущение беспомощности было внове и оно мне не нравилось. Противное чувство. Едва открыв глаза, я уже не могла противиться сонливости. Сил перебороть это состояние не было. Закрыв глаза, я вновь отключилась, и проснулась только через несколько часов.

В комнате царил полумрак, рассеиваемый парой светильников, а окном – темнота. Теплый воздух был наполнен запахами трав и цветов, как бывало только перед закатом или недолгое время после него. До моего слуха доносился стрекот насекомых и звук чьих-то осторожных шагов.

– Допрыгалась? – язвительно прозвучал знакомый голос откуда-то сбоку.

Я мгновенно узнала его обладателя и... невольно улыбнулась. Несмотря на непростые отношения, я была безумно рада увидеть свекра. Пусть он меня никогда не любил. Пусть тон его голоса часто был ехиден, а чаще откровенно ядовит, пусть я никогда не стремилась попасть в число его пациентов, считая это самым худшим, из того что вообще может произойти, но я искренне была рада узнать, что Вероэс жив.

Пусть морщины еще сильнее изрезали покрытое бронзовым загаром лицо, пусть его волосы из черных, присыпанных снегом седины на висках, стали похожи на смесь соли и перца, пусть его взгляд потерял присущее ему лукавство и потух – медик был жив, и это неожиданно отогрело мне душу.

– Вероэс, – прошептала я, глядя на то, как мужчина подошел к кровати.

Остановившись, он несколько долгих секунд хмуро смотрел на меня сверху вниз, и под этим, лишенным всяческого тепла взглядом, я почувствовала, как бесследно тает мое хорошее настроение.

В первые несколько мгновений, обрадовавшись, я сумела забыть, насколько сильно свекор меня не любил. Что для него я всегда был ненормальной, одержимой фанатичкой, и что совсем не такую женщину он хотел видеть рядом со своим сыном. Да, у него хватало порядочности и ума не пытаться нас ссорить. Но на каждый из моих визитов вежливости он лишь морщился. Я, после того как догадалась об его истинном отношении, старалась ему не навязываться. Для окружающих мы казались слишком заняты каждый своим делом, и в наших редких встречах не было ничего необычного. И только мы сами знали, что на самом деле скрывается за видимостью ровных и редких отношений.

Но сейчас никого обмануть не получится, саму себя – в первую очередь. Да и нет необходимой дистанции для маневра.

– С возвращением, мадам Арима, – произнес старик. И ледяным тоном добавил. – Что-то вы сегодня неважненько выглядите.

Я отвела взгляд, интуитивно чувствуя, что ссоры не избежать, и потому постаралась не ввязываться в спор: сил подобные диспуты отнимают много, а их и так было немного. Но и признавать справедливость упреков мне не хотелось. Поэтому я постаралась сделать то, что было мне все же по силам: старательно пропуская мимо ушей слова свекра, я делала вид, что внимательно в них вслушиваюсь.

Видимо, разгадав этот трюк, Вероэс усмехнулся, и, наклонившись, заглянул мне в глаза.

– Ну, рассказывай, как тебя лечили, – произнес он, не сводя с меня внимательного взгляда. – Как нарвалась, заметь, я не спрашиваю.

Он взял меня за запястье, пощупал пульс, усмехнулся и, уложив мою руку на кровать, отступил на пару шагов.

Под его неприязненным взглядом я чувствовала себя едва одетой, и было непонятно, отчего вдруг он перестал скрывать свое истинное отношение. От обиды дрогнули губы, и слезы едва не покатились по щекам.

Я понимала, что нельзя скрывать информацию от медика, но чувствуя его враждебность, не могла выдавить из себя ни слова. К тому же, хоть и никогда не жаловалась на память, но все процедуры, которым меня подвергали в госпитале, я так и не смогла запомнить. И список медикаментов, оказавшийся весьма внушительным, полностью запомнить тоже не удалось.

Сглотнув комок в горле, я виновато отвела взгляд и попросила:

– Хочу пить.

Вероэс вновь посмотрел на меня с укоризной, принес воду, помог напиться, поддерживая за плечи.

Стало чуть легче. По крайней мере, пересушенные рот и горло уже не царапало дыханием. Головокружение и слабость донимали по-прежнему, и все так же тяжело оказалось ворочать неподъемной, словно заполненной свинцом, головой.

Поставив стакан на столик возле кровати, свекор прошелся по комнате, подвинул стул, присел рядом. Молчал. Но лучше бы распекал, видеть его неприязненный взгляд было невыносимо. Словно прочитав мои мысли, свекор заговорил:

– Что, не нравится врач, которого к тебе приставил Ордо? Учти, что другого не будет: Аторис не многим доверяет и совсем мало людей могут получить доступ в его резиденцию. Так что смирись.

Закусив губу, я посмотрела прямо в лицо свекра. Кажется, я ошиблась, назвав его отношение неприязнью. Это была самая настоящая ненависть.

"Чересчур чувствительной вы становитесь, мадам Арима", – одернула я себя мысленно, а вслух спросила:

– Долго я была без сознания?

Медик покачал головой.

–Нет, – снисходительно отозвался он, – каких-то пару часов. Потом спала, что естественно. Правда не совсем понятно, почему, когда ты отключилась, Ордо всю резиденцию на уши поднял – вид у тебя доходяги, так что стоило ожидать. Правда Аторис, хоть и неплохо тебя знает, подумать не мог, что ты способна через неделю после сложнейшей операции сбежать из медцентра, отказавшись от реабилитации.... – Свекор иронично качнул головой, и процедил через зубы: – Идиотский поступок, знаешь ли. На Рэне с оборудованием и медикаментами туго. И сдохнуть у тебя шансов больше, чем выжить. Вот зачем ты вернулась?

В горле снова вырос ком, который я не могла ни сглотнуть, ни выдохнуть. Он медленно переместился в центр груди, и только когда он, прорвался и от боли горячие слезы хлынули из глаз, я смогла ответить:

–Дон, – прошептала я, – Доэл. Я хотела вернуться к ним. Если не сейчас, то уже никогда.

Вероэс скривил губы и неожиданно тихонько погладил меня по кисти, словно пытался успокоить, но от его внезапного сочувствия мне стало только хуже: к слезам присоединились горькие истеричные рыдания. Даже понимая, что веду себя как тряпка, я ничего не могла с этим поделать: рыдала, ревела и тщетно пыталась улыбаться, скрывая боль, вызванную словами свекра.

Старик вздохнул, прошептал тихо:

– Прости.

Это было неожиданно. Я закрыла глаза, вздохнула, попробовала взять эмоции под контроль и вновь почувствовала, как пальцы Вероэса поглаживают кисть моей руки.

– Фори, – проговорил он неожиданно тихим и виноватым голосом, – пойми меня правильно. Я никогда не смогу забыть, что ты – сотрудник разведки. И что причина, по которой ты вернулась, может быть далеко не единственной.

Я стиснула губы, чтобы не дрожали, и попыталась отвернуться, злясь и на собственную слабость и на жестокость свекра.

Для него работа на разведку была чем-то сродни болезни, навсегда вычеркнувшей меня из числа нормальных людей. Словно проказа. Впрочем, к прокаженным мой свекор отнесся бы лучше. Ведь болезнь, в отличие от работы, не выбирают.

– Скажи, хотя бы в первой причине ты мне не лжешь?

Я не стала отвечать. Да и что можно ответить? Будь больше сил, я, все же, с ним поругалась бы. И хоть я старательно пропускала слова мимо ушей, одно из последующих предположений заставило меня рывком оторвать голову от подушки и, негодуя, посмотреть свекру прямо в глаза.

– Фориэ, а другая причина... Надеюсь, тебе не приказали устранить Ордо?

– Что за бред? – возмутилась я.

Дали небесные! Знала я, что у Вероэса нелюбовь к Стратегам переходила все разумные пределы, но что в его голове роятся подобные предположения – такого я не ждала! Однако же, лестное у медика обо мне мнение!

– Фори?

Я проигнорировала обращение и протяжно вздохнула. Ответила я через несколько долгих секунд, которые потребовались, чтобы собраться с силами:

– Ты б еще предположил, что я приехала убить мужа и сына.

Медик отшатнулся, поднялся на ноги и прошелся по комнате. Я слышала звук его шагов по паркету, но глаз не открывала. Слабость снова сковала тело, хуже того, она постепенно обволакивала разум, и меня начинало вновь клонить в сон. И даже раздражение не помогало стряхнуть сонливость полностью.

Того, что наговорил мне сейчас свекор, в прежние времена было бы поводом для серьезнейшего скандала. Сейчас предположения меня задевали, ранили, заставляли сетовать на несправедливость упреков и... глотать слезы, мысленно жалуясь всему свету на несправедливость.

– Прости, – прозвучало вновь.

Я тихо вздохнула: слова и ничего больше. Было мгновение, когда я почти поверила, что лед способен растаять, но оно уже ушло.

– Ордо тебе верит, – не дождавшись моего ответа, медик заговорил сам; на этот раз медленно и аккуратно подбирая каждое слово. – Не знаю, что ты ему посулила. Но сегодня впервые за много дней он не срывает зло на окружающих, не глушит кофе литрами и почти не курит. Это значит, что у него хорошее настроение. Редкое событие. Чем ты его обрадовала?

Распахнув глаза, я сонно посмотрела на медика, прежде чем ответить:

– Спроси у Аториса. Я устала.

Свекор тихо вздохнул, остановился, а потом снова принялся измерять шагами комнату.

– Дуешься. Ладно. После вашей беседы Аторис отменил все, запланированные ранее встречи, и назначил несколько новых. Кстати, некий Арвид Эль-Эмрана сегодня тоже посетил резиденцию, между делом торговец заглянул ко мне в лазарет и передал весточку от коллег с Ирдала.

Приблизившись к кровати и остановившись, свекор посмотрел долгим взглядом мне в лицо. Выдержав длинную паузу, он тихо проговорил:

– Я, конечно, могу забыть о том, зачем он заходил, и откуда вас обоих принесло на Рэну. Эль-Эмрана производит впечатление порядочного человека, и я не желаю осложнять ему жизнь. В отличие от тебя, он не юлил. Просил не распространяться и только. Именно он дал мне план твоего лечения, вместе со списком рекомендуемых лекарств и необходимых процедур. Более того, по его распоряжению в резиденцию доставили твой багаж.

– Бездна! – прошипела я, чувствуя как от злости меня начинает колотить крупной дрожью.

Вот клятый торгаш! Кто его просил распускать язык? И подарки присылать его не просили тоже!

– Спасибо бы ему лучше сказала, – бросил медик, заметив, как меня трясет и корежит. – Я чуть голову не сломал, чем тебя лечить, а в багаже нашлись лекарства: как лигийские, так и произведенные на Раст-эн-Хейм. А еще очень редкие и специфические медикаменты Разведки, из разряда тех, которые способны поднять даже труп. Почти труп.

Пройдя по комнате, Вероэс остановился около стола, достал из выдвижного ящика упаковку, и, вернувшись к кровати, показал мне оставшиеся в гнездах три полных ампулы желтовато-горчичного цвета. Только три из пяти.