Текст книги "Повелитель призраков"

Автор книги: Каи Оксен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)

– Он похитил твою мать, удерживал её против воли, выманил тебя, а потом взорвал склад, в котором находился, – подтвердил Аарон. – Его останки мы нашли. Только в этом доме его раньше никто не видел, и жил он совершенно в другом месте под чужим именем. Его цели, как и методы воздействия на тебя, нам до сих пор непонятны. Ты знаешь, зачем он затеял игру?

– Не рано ли об этом сейчас? Она только попала домой, да ещё и в таком состоянии! – Нана пихнула брата локтём. – Ей нужно успокоиться и отдохнуть.

– Нет, пусть расскажет, – твердо заявила Катрин. – Раз уж начала, значит, готова. И станет легче потом.

– Да, я готова вам всё рассказать, – я смело подняла взгляд на близнецов. Готовы ли они это услышать?

– Ева, я знаю, что это как-то связано с нашей матерью, – Аарону в этот момент удалось меня поразить. Даже рот приоткрылся от удивления. – Можешь, не волноваться о нашей психике, если что.  Я давно выяснил почти всё, кроме парочки вещей.

– Вот оно как? – моя готовность вдруг снова куда-то улетучилась. Но раз уж начала… – Мой отец, его брат Цион, и сын Циона Шет были такими же, как и я. Талант видеть мёртвых и взаимодействовать с их миром передается из поколения в поколение в семье Мид. За такими людьми раньше охотились, чтобы подчинять себе и использовать эти способности в личных корыстных целях. Тогда моя семья стала бороться против охотников, искать их и помогать тем, кто был один и нуждался в защите. Так они познакомились с вашей матерью, у которой тоже был похожий дар.

Аарон слушал меня, практически не меняясь в лице, будто, его совсем не удивляло сказанное. Но Нана, конечно, реагировала эмоционально. Вряд ли братец посвятил её в ход личного расследования. Она, как всегда, береглась в этой семье до последнего. Даже стало стыдно, что именно я сейчас её шокирую.

Я рассказала им про гибель отца и брата, про то, как они оба стали моими хранителями, про своё похищение, гибель Анжелины, встречу с боссом в институте, про то, как впервые увидела их мать в виде призрака. Про то, как узнала от неё о прошлом. Про пропажу бабки и домового, про поездку в родной город и к месту удержания Анжелины, про угрозы, которые начала получать после этого. Про странные видения, последний звонок боссу и про то, как узнала, что за всем стоит мой дядя.

 Цион Мид, чёртов псих, который просто ненавидел Анжелину и нашу с Шетом связь! Который уничтожил всё, что у нас было. Уничтожил собственного сына.

Катрин даже заплакала, услышав историю домового, который ей полюбился.

– Теперь я изменилась, уже не просто проводник, а повелитель лунного мира. Совсем не похожа на себя, – зеркало открывало совершенно иной вид на себя, что безумно пугало. – Шет провёл этот обряд и исчез. Как раз тогда, когда я всё вспомнила, – горечь в голосе стала ощущаться даже физически.

– Ева, не думай об этом пока, – тихо попросила Киса. – Главное, восстановись, пройди лечение до конца. Тебе нельзя вставать. И нервничать тоже. Ты очень долго спала. И я благодарна за то, что ты всё-таки нашла в себе силы вернуться. Понимаю, как это всё сложно. Но так надо. Ты должна жить.

– Зачем вы привезли меня сюда? – не могла не задать этот вопрос близнецам. – Обо мне есть кому позаботиться, – я снова смело взглянула на Аарона. – Не нужно этого всего, – окинула взглядом капельницу и множество лекарств. – Мне не хочется причинять вам неудобства.

Они пока молчали, терпеливо выслушав всю историю. На лице Наны было изумление, шок, волнение, но никак не ненависть. По лицу Аарона вообще ничего нельзя было понять. Но перед ними я чувствовала себя виноватой. Наша связь в дальнейшем будет причинять мне боль.

– Если ты думаешь, что мать погибла из-за тебя, то ошибаешься, – сухо произнёс Солес, снова поразив меня. Он будто знал, о чём я думаю.  – Можешь даже не начинать любые разговоры на подобную тему. Всё закончилось. Теперь ты должна выздороветь и набраться сил. В больнице я тебя не оставлю, будешь лежать дома.

– Дома, в смысле у себя? – поспешила уточнить я.

– Дома, в смысле тут, – на его лице не проявилось ни одной эмоции, он заставил меня лечь в кровать и снова сделал капельницу, да так профессионально, будто учился этому специально.

– Аарон, я не собираюсь быть тут. Мама позаботится обо мне.

– С твоей матерью я всё уже обсудил, она сама восстанавливается после случившегося и не против. Будет навещать тебя здесь.

– Аарон, я не могу…

– Можешь, Ева, можешь. И не спорь со мной, и сбежать не пытайся. Ты здорово утомила меня за всё это время, что я знаком с тобой. Теперь пришёл черёд послушания.

Поразил тон Солеса. Удивило молчание девочек. Они не поддержали меня! Видимо, давно уже всё решили между собой. Только вот почему ставят перед фактом? Почему мама и Киса спелись с Солесами и вместо того, чтобы заботиться обо мне самим, они сразу позвонили Аарону?

Ответов не было. Зато я получила шикарный круглосуточный уход. Аарон нанял сиделок, которые выхаживали меня дома на протяжении ещё двух недель. Для того чтобы спорить и противостоять кому-либо просто не было сил. Я ощущала себя такой потерянной и брошенной, что, казалось, была пленницей, хотя находилась в кругу вроде бы близких людей.

Мама часто навещала, рассказала про отца, свою любовь к нему, их встречу и отношения. Рассказала про Шета и его заботу о маленькой сестрёнке. После этого я долго плакала, понимая, что такой одинокой себя ещё не чувствовала никогда.

Пытаясь анализировать поведение Аарона и Наны, я так ни к чему и не пришла. Да, они не считают меня виноватой в гибели Анжелины. Не ненавидят. Но мне казалось, что они просто пытаются убедить в этом самих себя. Их жизнь и сложные взаимоотношения с отцом, тот факт, что они даже не помнят мать…

Анжелина ушла из организации, когда забеременела. А примерно в то время когда погиб Шет и мой отец, близнецам не было и двух лет. Потом похитили меня, и Анжелина почему-то кинулась меня спасать. Как так получилось, что она спрятала меня, но сама не успела спастись? Как Ян вообще отпустил её на это дело? Как он принял меня после такого? Как заботился и обучал? Как детки, зная, что моя жалкая жизнь подвела черту под жизнью их матери, могут спокойно видеть меня рядом с собой?

Я понимала, что лично никого не убивала. Представляла, что Аарон вытерпел за последний период времени. Если по лицу у него ничего нельзя было прочитать, то аура говорила о его усталости и боли. Он винил себя в том, что случилось со мной. Ему было стыдно перед отцом, что не успел тот уехать, как всё слетело с катушек. Если бы я погибла, Аарон принял бы это на свой счёт. Он до сих пор опасался за мою жизнь.

В последнее время мне хотелось понаблюдать за чувствами окружающих людей. Мне хотелось понять, какой они меня видят.

Но всё понять до конца слишком сложно, учитывая, что я себя считала чудовищем. Винила в смерти всех своих близких и Анжелины. Ощущала себя обузой и лишним грузом.

Дни пролетали так быстро, что я даже не успевала вести им счет. С близнецами мы общались нормально, но холод и напряжение присутствовали. Мама старалась развлекать меня, как могла. А Катрин вообще пропала, изредка звоня на пару минут. Я чувствовала, что с подругой что-то не так. Избегает? Но думать ещё и об этом совершенно не хотелось.

Папа Ян чувствовал себя отлично и активно восстанавливался. О том, что случилось со мной, ему доложили, ведь как оказалось именно он после нашего звонка сообщил Аарону о моих странных переговорах с Анжелиной. Благодаря этому Аарон всполошился, отследил моё местоположение и нашёл нас с мамой.

Босс часто справлялся о моём здоровье. Когда Нана дала трубку в первый раз, меня даже охватила паника. Но получилось взять себя в руки и немного поговорить с  ним. Сухо, сдавленно, но получилось. Я была благодарна этой семье за всё, что они для меня сделали.

Почему же так хотелось сбежать?

На очередных выходных дома остался Аарон, они с сестрой старались не оставлять меня одну. Либо сиделки, либо они сами менялись, согласовывая графики. Я уже самостоятельно передвигалась, все болячки зажили, слабость проходила. Глаза привыкли по-новому смотреть на мир.

Солес что-то готовил на кухне, когда раздался звонок домофона. Я нахмурилась и приготовилась встречать гостей, к близнецам мало кто приходил, видимо, все встречи происходили вне дома, значит, это ко мне.

Утомилась от всех гостей, утомилась находиться в заточении. Вот бы всё вернулось назад. Папуля Ян. Наши задания. Я рада была бы проводить на работе время,  даже не высыпаясь. Но лишь бы ничего этого не было…

– Привет, Евыч! – в гостиной появился Дис. Вот уж, действительно, кто не успел меня навестить, так это бывший муж. Он протиснулся через Аарона, каким-то образом умудрившегося загородить ему проход, и сжал меня в крепких объятьях.

– Задушишь же, – прохрипела я, отпихивая это мощное тело, закрывшее весь обзор и отобравшее возможность нормально дышать.

– Ой да, – спохватится Дис, виновато потрепав меня по голове, и обратился к Аарону, – мы тут поговорим.

Аарон хмыкнул и ушел на кухню, не закрывая дверь.

– Как ты? – бывший муж сразу же стал серьезным и уселся на диване. Я расположилась напротив, в кресле.

Он рад меня видеть и даже выглядел обеспокоенным. Наверное, здорово перепугался. Катрин сто процентов в красках описала ситуацию.

– Нормально, – пожала плечами. Всё когда-нибудь проходит, а делиться с этим человеком тем, что творится у меня внутри, желания не было. Да, мы хорошо относимся друг к другу, но уже давно не близки.

– Я просто не представляю, как такое могло с тобой случиться, – продолжил Дис. Ещё до того, как мы начали встречаться, он был недоволен моей работой и вероятностью опасных происшествий. А уж мои способности вообще нервировали, особенно на закате наших отношений. Зная хорошо эти особенности изначально, он никогда бы не сделал предложение. Ведь возиться со мной у него не было желания. Дис  мечтал переучить меня, изменить, приобщить к своей жизни, наполненной искусством и музыкой, постоянными путешествиями и яркими впечатлениями. Это, как он считал, намного лучше рутинной работы с бумагами и опасной с преступниками.

– Почему же, вполне представляешь, – снова пришлось пожать плечами. Зачем он пришел? Учитывая, что даже отыграть за Романа на концерте он попросил меня по телефону, то в данном случае личное присутствие о чем-то да говорит.

– Ох, ты права. Я не представляю другое: как твоя семья и парень могут вообще позволять тебе попадать в такие ситуации?

Я нахмурилась. Парень? Он что Аарона имеет в виду? Скептически посмотрев на кухню, где Солес продолжал греметь посудой с невозмутимым видом, я едва не фыркнула.

– Мне не нужно на это позволение.

Дис рассмеялся.

– Ты не меняешься, Евыч! Рад, что вернула себе обычное расположение духа, ибо Катрин вещает, что ты совсем нос повесила.

– Да-да, всё налаживается, я здорова уже, как корова. Целыми днями ни хрена не делаю, валяюсь в кровати, обрасту скоро ленью вдоль и поперек. Ты чего пришел то? – протараторила я, не скрывая раздражения.

Трудный у меня характер, не поспоришь. Когда мне плохо, предпочитаю портить жизнь всем остальным медленно, но верно. Вода камень точит. И неплохо ведь получается.

Но на Дисе такое не срабатывает. Даже бровью не повел.

– Ну просто пришёл. Навестить, – едва он ответил, я поняла, что это ложь. Аура покрылась пятнами страха, и повеяло чувством вины. Будто, Дис хочет что-то сообщить, но боится. Не готов. Что же такого он от меня скрывает? Что такого, что может меня…эм-м расстроить?

Да вроде ничего уже не удивит. Не говоря уже и о расстройстве.

И вообще у меня чёткое ощущение, что Дис не просто что-то сообщить хочет, а и получить определённую реакцию на это.

В его глазах такая надежда и странное отчаяние, что мне становится жутко интересно.

– Ты что жениться собрался? – не думала, что вывалится именно эта фраза, но когда всё же вывалилась, я осознала, что попала в точку. – Реально, что ли?

Вот так новости! Круто. Дис столько времени один, да и возраст у него далеко не юношеский, пора бы уже и остепениться. Только вот, он что, у меня разрешение спрашивать собрался?

Не верю!

Мужчина красноречиво молчал, что навело на другие мысли.

– На Катрин что ли? – небрежно фыркнула и снова попала в точку. То-то подруга меня избегала в последние дни. Да и вообще, мало что рассказывала о личной жизни. Да и общались они всегда хорошо, по-дружески. Вот совершенно не удивительно. Катрин подходит ему, как никто другой.

– А ты откуда знаешь? – он округлил глаза так наивно и естественно, что не удержалась от смеха.

– По звёздам гадала, блин. Дис! Ты у меня благословения просить пришёл? Что же, благословляю. Живите дружно и счастливо, дети мои.

– Ев, это серьёзная тема.

– Да кто же спорит! Просто ты как девственница перед брачной ночью ломаешься. Сама все за тебя сказала. Я что такая страшная? Что за тайны Мадридского двора?

– Я ещё не делал ей предложения, – смущённо признался собеседник. – Она боится рассказать об этом тебе, да и мне неловко как-то без твоего слова… Мы встречаемся некоторое время, в общем. И сообщить тебе как-то не получалось.

– О чём речь, Дис?! Вы серьёзно что ли? Мы давно в разводе, ты не нуждаешься в моём слове, как и Катрин. Что за детский сад устроили? Мы – взрослые люди, у каждого своя жизнь. И если говорить о вашей, то я только рад. Вы хорошо подходите друг другу. Реально! Вы всегда так отлично находили общий язык, взаимопонимание… В общем, если надо моё благословение – благословляю, только больше не занимайтесь подобной ерундой!

Дис облегчённо вздохнул и вскочил с дивана, подняв меня, закружив по гостиной и поцеловав в обе щёки.

– Ты, кажется, жениться собрался, – послышался сердитый голос Аарона, после чего меня выпустили из слишком любвеобильных объятий и подтолкнули к нему.

– Да, собрался, – бывший муж ответил в тон Солесу. – А ты тщательнее следи за ней, а то совсем от рук отбилась. Если что-то случится снова, я спрошу с тебя полностью.

– Так, рокер недоделанный, – возмутилась я, – вот в твоих благословениях я точно не нуждаюсь, нечего сбывать меня с рук. Иди уже, подготовь Кисе сюрприз романтичный. Она же дама требовательная.

– Есть, моя королева! – игриво заявил Дик и сделал поклон, потом пожал Аарону руку на прощание и удалился.

Сказать, что меня шокировали, нельзя. Что расстроили – тоже. Всё сказанное Дису было сказано искренне. Но едва он ушел, я заперлась в комнате и разрыдалась.

Благодаря Аарону я не выглядела одинокой и брошенной, какой хотели меня выставить бывший муж и подруга, раз боялись рассказать о своих отношениях. Но на деле никакого Аарона у меня не было, а я и впрямь являлась одинокой и всеми брошенной.

Еще никогда ранее одиночество не резало меня так, как сейчас. Бабка собрала вокруг всю родню Солесов, и они дружно утешали меня, говоря, что я глупая маленькая девочка.

Но даже эта толпа не восполняла мою пустоту. Глупая-глупая девочка. Что же мне делать со своей жизнью, которая вдруг оказалась такой не нужной и лишённой смысла? Если бы я потеряла маму, то точно не смогла быть жить дальше. Но мама жива, и мне нужно жить. От этого совсем не легче. Потеря части меня, куска собственной души делает меня какой-то куклой. Всё стало бессмысленным и тусклым. Шет исчез, забрав с собой моё желание жить. Противно и мерзко на душе и от его исчезновения, и от своего дурацкого состояния, которое только ухудшалось.

Глупая-глупая девочка.

 

***

Глупая девочка! Слышал, как она рыдает в комнате, но сидел перед дверью на корточках и понимал, что снова не знаю, что делать.

Она плачет из-за этого мудака? От такой мысли внутри возник какой-то невнятный комок злости и желание убивать. Подумаешь, женится! Он же бросил её.

Хотя примерно понимал, что именно расстраивает Еву.

Надо же было додуматься вообще, прийти к больной девушке и сообщить, что женишься на её подруге. И Катрин хороша. Не могла рассказать по-человечески, с самого начала не скрывать вообще. Что за бред? Всё вывернули так, будто предали Еву и устроили шашни за её спиной.

Идиотская ситуация.

Ева вообще в последнее время сама не своя. А я так перепугался за неё, что ещё больше запутался со своей стратегией. Если раньше не знал, как могу помочь ей развеять страхи, как защитить, то сейчас тем более.

Наша с Катрин задумка провалилась с треском. Вызвать ревность Евы при помощи других женщин, может, и удалось, только вот это никак не повлияло на наши отношения.

Вики очень выручила, когда сделала нашему агентству личный заказ. Мы пересекались с ней изредка и как раз на глазах у Евы, а потом одноклассница и впрямь начала липнуть ко мне, откровенно намекая на интимные отношения. Может быть, такая задумка бы и сработала, ведь Катрин считала, что Еву нельзя переубедить напрямую, только косвенно подвести к определённым выводам, чтобы она сама изменила своё мнение. Это вроде как эффективно. То есть наш план заключался в том, что я перестаю давить на Еву и отстаю от неё, а потом заставляю её ревновать и всё. Счастливый конец. Не учли мы одного. Того, что Еве может кто-то угрожать. И уж тем более, того, что Ева начнет сама отдаляться, причём, от всех сразу. Её странные видения, проверки офиса и камер наблюдения, полученные букеты цветов, меня это с самого начала напрягало.

Разумеется, как только Тео рассказал мне о поездке Евы, я заподозрил, что что-то не так. Поэтому начал собственное расследование. Таким образом, узнал историю жизни Арье Мида и установил его связь с моей матерью. Потом изучил дело по её убийству, позвонил отцу, попросил рассказать его о расследованиях, которые он проводил в те времена. Пытался выяснить, почему убили маму, почему её убийца легко выдал своего заказчика, а сам погиб при странных обстоятельствах. Оказалось, мать была такой же, как Ева.  Сказать, что меня это удивило, – ничего не сказать.

Совсем не ожидал такой истории. Не ожидал, что моя родня так связана с семьей Евы. Не ожидал, что моя мама спасла её, не ожидал, что отец посвятил полжизни поискам убийц и тех, кто когда-либо угрожал жизни матери.

А уж как я не ожидал того, что в один прекрасный момент позвонит отец и обеспокоенным тоном расскажет про звонок Евы. Сидя в машине Вики, я итак ощущал себя не в своей тарелке. Все сотрудники устроили мне мини-протест из-за отстранения Евы. Она выглядела подавленной в те дни, а я, чёрт побери, думал совсем не о тех вещах, о каких следовало бы. Поэтому после звонка отца меня ещё больше начало колбасить. Попросил Макса отследить Еву по номеру мобильного, благо ему это как-то удалось. Судя по маршруту, она направлялась в родной город её семьи… Что она там делала, даже не представлял. Но за те часы, что добирался до места назначения, я понял, как же напряженно жил все эти дни: я сам стал маньяком, пытавшимся уследить за упрямой Мид. И все равно упустил её. Нужно было следить за ней, нельзя было отпускать из офиса, когда она разбила зеркало и поранилась! Но чёртова Катрин! Она же вбила мне в голову, что давить на Еву не нужно, что будет только хуже, я и отпустил, чтобы дать ей остыть.

Нет! Никогда в жизни Еву нельзя отпускать от себя и переставать быть бдительным.

Мы с Тео быстро добрались до места, хорошо, что он поверил мне на слово, поехав со мной и захватив  нескольких полицейских.  Почти сразу в пустом разрушенном доме мы нашли связанную маму Евы. Тогда чуть сердце в пятки не ушло, бешено колотилось и обещало выпрыгнуть из груди.

А потом я испытал самый большой шок в своей жизни. Что-то прогремело, загорелось, и когда я бросился в ту сторону, то знал, что где-то там Ева. Всегда боялся за неё. Всегда бесила её манера закрывать собой людей. Мечтал уволить Мид  ещё после случая с вооружённым Марком, когда она подставила спину, закрывая собой меня.

Она стремилась защищать людей. Она переживала конкретно за меня, ругаясь, что по своей неопытности могу попасть в беду. Она лезла в самые опасные ситуации и в самый последний момент выходила из них невредимой.

И когда всё вокруг пожирал странный огонь, мне не верилось, что такой будет у неё конец. Я люблю эту женщину, и она не могла просто так и без меня погибнуть, думалось мне тогда.

Я ненавижу себя до сих пор за то, что позволил ей оказаться в такой ситуации и оставил одну.

Я настолько люблю Еву Мид, что моя вера в невозможность её гибели оказалась весьма мощной и дала мне сил. Я нашел её хрупкое беззащитное тело в огне и под обломками разваленной крыши, она выжила. Получила тяжелые повреждения и ожоги, но выжила. Никто не верил в то, что подобное возможно вообще. Ведь Ева находилась в эпицентре взрыва, а пострадала, будто от обычного пожара. Но мне было плевать на любые подробности сего дела, лишь бы очнулась, лишь бы осталась здоровой.

Она очнулась, выбралась и с каждым днём набиралась сил. Была послушной и тихой. Вроде бы даже не страдала от кошмаров.

Но теперь Ева часто плакала. Улыбка слишком редко появлялась на лице. Она словно умирала где-то глубоко внутри. А сейчас, после ухода своего бывшего возлюбленного, рыдала так, будто он бросил её перед алтарем.

Слушать Катрин я больше не намеревался, как и верить её советам. Но и сам не представлял, что же делать. Давить на Еву, и впрямь, чревато.

Она заперлась и вряд ли откроет, если попрошу. Может, сломать эту чёртову дверь?

– Ева, отойди от двери, – вдохновившись этой мыслью, громко крикнул я и разогнался, едва всхлипы прекратились. Хорошая дверь. Качественный замок. Черт! Моё плечо…

– Что ты делаешь? – тихонько произнесла Ева, а ручка крутанулась против часовой стрелки. – Если хотел зайти, можно было просто постучать.

– Ты впустила бы? – хмыкнул я, входя в её комнату.

– Нет, – честно призналась Мид.

Хмуро осмотрел её покрасневшие глаза и притянул к себе за руку.

– Иди сюда. Хватит плакать, ты рвёшь мне сердце.

– Аарон, ты ненавидишь меня? – что-то такое глупое-глупое донеслось до ушей, и я прижал девушку покрепче.

– Какая ерунда. Я люблю тебя, и ты это знаешь.

Ева снова всхлипнула, снова заставив расстроиться. Не каждый день признаюсь, а тут такая реакция.

– Ты не можешь меня любить.

– Почему же? – иногда она так похожа на ребёнка. – Могу.

– Я старше тебя на пять лет, – выдала таким серьёзным тоном, что меня потянуло улыбнуться.

– Аргумент.

– Я работаю на тебя, – надо же! Не сдается.

– Ты уже уволена.

– Я вижу то, чего не видит никто, и совершаю странные, порой ужасные поступки, – она тихонько вздохнула, подняв на меня свои полные слёз глаза.

– Мы с этим справимся, – твёрдость в тоне возросла. – Тебе нечего бояться, я всегда буду рядом.

– Из-за меня твоя мама погибла, – а тут её серьёзный тон превратился в обреченный.

– Говорил тебе сто раз, что это бред. Ты – не убийца, а решение спасти тебя моя мать принимала сама. Да, я не рад тому, что она мертва и бегает в нашем мире невидимым хранителем, но в том, что так получилось, не виноват никто. Так бывает.

– Я порчу тебе жизнь.

– Ты освещаешь мою жизнь. Делаешь меня счастливым, – нежно прикоснулся к щеке и вытер слезинку. – Только мне тебя так мало, – теперь моя очередь печально вздыхать. – Я очень долго тебя жду. Мы не сражаемся, Ева! Аргумент и контраргумент, чей весомее и важнее. Кто кого переспорит. Нет ничего важнее наших чувств. Хватит убегать.

 

Она опустила взгляд и доверчиво прижалась к моей груди, как делала это неосознанно во время своих ночных кошмаров. Но я мягко отодвинул девушку, схватил за плечи и поцеловал, накрыв её губы своими. Провёл по ним языком, потом поднялся к щекам, аккуратно и медленно стирая следы от слёз. Потом снова поцеловал, но уже не так нежно, а смелее и твёрже, будто напоминая Еве о том, что между нами слишком сильная связь, чтобы продолжать не замечать её.

И стало смешно от того, что так долго решался на это. Что вместо того, чтобы выбивать эту чёртову дверь, я так долго сидел возле неё и позволял Еве плакать.

Вместо того чтобы прижать Еву к себе, заставить спать в своей постели, я мучился ночами от мыслей, что ей опять могут сниться кошмары, что ей плохо или больно, одиноко или страшно.

Вместо того, чтобы делать, я так долго думал. И вечно слушал кого-то, а не то, что мне подсказывало собственное сознание и сердце. Не дурак ли я?

Но главное, что сейчас она рядом. И больше никогда не останется одна.

***

Эпилог

 

– Аарон! Ты издеваешься?

– Нет. Ты все ещё отстранена. Нужна работа: занимайся бумагами, помогай Максу, на выезде для тебя дел пока нет, – невозмутимо заявило моё начальство, даже не поднимая головы от ноутбука.

– Это уже пятое задание! Я торчу в офисе полгода, занимаясь всякой ерундой. Ты не можешь так долго игнорировать меня, ещё и при всех. Ещё и так открыто! Даже Милана уже возмущается твоим предвзятым отношением!

Бесит, бесит, бесит! С тех пор, как папочка Ян отдал бразды правления своему сынуле, в нашем отделе всё покатилось к чертям. Появились новые порядки, а довольный папуля сидит в приёмной психотерапевтического отделения, как белые люди, работая по четыре-пять часов в день и с выходными. А ещё он пишет книгу по криминалистике про маньяков. Ему, видите ли, понравилась такая жизнь.

– Повторяю, если нужна работа, делай работу, которая для тебя есть. И вообще, – Аарон окинул меня подозрительным взглядом, оторвавшись от экрана, – ты и так работаешь над делами. Считаешь, что аналитическая работа и сбор данных не так важны в поимке преступников, как работа на месте преступления?

– Ещё одно такое дело, и я чокнусь! Хотя бы возьми меня просто сопровождающей. Я не буду мешать, – последняя попытка.

– Нет. Глупая трата времени. Здесь ты полезнее.

– Но там я могу пригодиться, сейчас мои глаза стали видеть больше! Любые призраки сделают всё, о чём только попрошу. Подумай, как легко сможем раскрывать дела! Чем больше преступников переловим, тем больше людей спасём.

– Издеваешься? – хмыкнул Солес-младший. – Иди работай, а не нравится, так можешь уволиться.

– Ну погоди, сынуля папули Яна, я тебе устрою тёмную! – не сдержалась, громко хлопнула дверью и разразилась ругательствами, напугав своих сопровождающих.

– Он же волнуется за тебя, – пробормотала бабка. Остальные призраки согласились с ней.

– Пусть к батарее дома привяжет тогда. Мне ведь и кирпич на голову может свалиться.

– Да ещё полгода даже не прошло, что ты от него хочешь? – возмутилась сердобольная бабуля, окатывая меня холодом в знак протеста. – Дай ему время, он чуть не потерял тебя, а ты так нетерпелива и холодна к нему.

– С чего это вдруг я вообще должна быть терпелива? Повелитель призраков! Сами старейшины почтительно обращаются со мной, я дарю свет всему потустороннему миру, – возмущению не было предела. Неужели мой нынешний статус не даёт никаких привилегий среди живых? – Я – ходячее тепло и энергия, живой неисчерпаемый источник питания для всех призраков. Вы все – мои глаза, нос, руки и ноги. А этот смертный не проявляет ни толики уважения! Надо же мне куда-то девать свою энергию и способности…

Бабка обречённо покачала головой и поспешила удалиться.

– Блин, тут что, опять кто-то есть? – завопил Макс, испуганно осматриваясь, едва я появилась в нашем кабинете. Он до сих пор шарахается от всего, что намекает на присутствие мёртвых рядом с ним. – Или ты по телефону разговаривала? – коллега с надеждой посмотрел на меня, и я вздохнула.

Наивный, он верил в то, что иногда, точнее, почти всегда я забываю призраков дома в самом дальнем шкафу. И разрушать его веру не было смысла. Пусть хоть когда-то остается спокойным и делает свою работу без сбоев.

– Сама с собой. Ругаюсь на Солеса.

– А, ну слава богу. Ты это, завязывай болтать с собой, таких в дурку увозят.

– Макс, дурка рядом. И к твоим услугам будут лучшие специалисты города, так что сдашь меня в случае чего со спокойной душой.

Злость на Аарона была и впрямь сильной, ведь реально умираю со скуки. А если эта сволочь ещё и задержится на задании, то мы можем нескоро увидеться.

 

Солес-младший приручил меня. Он любил каждую ночь так неистово, будто в последний раз. Он любил каждый день так нежно, будто от этой нежности зависела моя жизнь. Он каждый раз совращал меня, влюблял в себя с новой силой, открывался полностью, не пряча ни единого кусочка своей души. Он создал для меня свой тихий омут, в котором мне нравилось тонуть, который стал для меня пропастью спасения. Он прогнал гнетущее одиночество, заполнив всё собой.

Могла ли я представить хоть когда-нибудь, насколько мне понравится быть приручённой? Насколько я вообще могу быть приручённой? Но одно я знаю точно, что бы ни случилось, Аарон Солес всегда будет за меня в ответе.