Текст книги "Новая игра (СИ)"

Автор книги: JuliaofAragon

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

– Нет, нет, только не мой ребенок, – бредила она. – Я не могу потерять его. Пит, – она схватила меня за руку, и сильно сжала, – пожалуйста, спаси его.

Я прижал ее голову к своей груди и начал медленно покачивать.

– Все будет хорошо.

Когда она уснула, я спустился вниз, где меня ждал Финник.

– Как она? – осторожно спросил парень.

– Плохо, – безэмоционально произнес я и залпом осушил стакан с выпивкой.

– Пит, прости меня, – как природное бедствие ворвалась Пайпер с виноватым лицом; впервые ее такой видел.

– О чем ты?

– Это я виновата. Мне нужно было вчера прикончить эту тварь. Дрейка. Никогда не думала, что доживу до того, что уступлю в драке.

– Дрейк, это тот, что пытался изнасиловать Китнисс? – злость поднималась во мне, как цунами.

– Да…

– Я убью его. Финник, найди мне его, любым способом, а ты Пайпер, не вини себя, лучше помоги докторам, может, у твоих людей есть, что-то по яду, которым отравили Кит.

Они ушли, а я услышал пронзительный крик своей жены. Тяжело вздохнув, я поднялся к ней и продолжил успокаивать ее. Ее голова покоилась на моих коленях, ее тело было скручено от боли, и она кричала. Я пытался успокоить ее, гладил ее волосы, шептал что-то невразумительное на ухо. В какой-то момент ее боль стала и моей. Я больше не мог просто так смотреть, как она мучится, я хотел, чтобы это прекратилось.

В таком аду я провел сутки. Никому не позволяя видеть мою жену и ухаживать за ней, все делал я сам. В те редкие моменты, когда она переставала кричать и молить о спасении ребенка, которого я не знал, я мог устало откинуться на подушку. Китнисс все время пролежала у меня на коленях.

Когда меня позвала Пайпер, Китнисс почти засыпала. Я нежно провел по ее волосам и поцеловал куда-то за ухом.

– Я сейчас вернусь, моя хорошая, – прошептал я и бережно положил ее голову на подушки.

Спустившись к своей родственнице, я сгорал от нетерпения в ожидании хорошей новости. И она меня не разочаровала. Пайпер принесла лекарство, которое должно было помочь Китнисс. Беннет пряча глаза собиралась уйти, но я хватил ее за руку.

– Это не твоя вина, – я знал, что ее гложет.

– Нет, моя, я должна была убить его на месте, но не смогла.

– Ты знала его?

– Да. Дрейк не отлипал от меня после того, как Фин вернулся к себе домой. Я же была ходячей мишенью, для всех кто хотел захапать бизнес моих родителей. Хотел меня завербовать к Коин, как я потом узнала. Но я не захотела служить той стерве и приказала убить его. Но он выжил, похоже, выживание его второе имя.

– А кому ты служишь сейчас?

– Стране, – коротко ответила она. – Кто-то ведь должен.

Я вернулся в комнату к Китнисс и вколол ей лекарство. Она начало действовать буквально сразу. Ее кожа стала приобретать нормальный вид, жар спадал, и она перестала бредить. Уже через час, я сидел на кровати и ждал когда она выйдет с душа. Я все же убедил ее поехать к врачу. Отношения наши с ее выздоровлением стали какие-то напряженные. Мне было сложно смотреть на нее и видеть ее пытливый взгляд, а если мы случайно прикасались друг к другу, то тут же отдергивались будто от кипятка. Это напоминало мне первое свидание, иногда неловкость уходила, но ненадолго.

Когда мы были у врача, и та подтвердила, что она абсолютно здорова, я вздохнул с облегчением.

– А как мой ребенок? – спросила Китнисс, когда доктор почти ушла.

– Ты что беременна? – ошарашенно спросил я.

– Нет, она не беременна, – ответила доктор. – И никогда не были, мне жаль. Все те симптомы, что вы чувствовали, были побочными явлениями первого яда, я же говорила, что от него долго лечатся.

Эти слова были словно ударом для Китнисс, у нее на глазах появились слезы, и она выбежала с палаты. Догнал я ее только возле машины. Всю дорогу до дома она молчала, смотря в окно. А потом, просто закрылась в своей комнате, проигнорировав даже радостный возглас сестры. Я извинился за нее перед Прим и пошел за ней. Когда я вошел в комнату, она лежала на кровати спиной ко мне. Я боролся с желанием уйти и оставить ее одной и тем, чтобы обнять ее. Выбрал я третий, просто лег возле нее. Мы молчали.

– Знаешь, почему я расстроилась, узнав, что не беременна? – первой заговорила она, поворачиваясь на бок ко мне. – Я думала, что если у нас будет ребенок, то ты полюбишь меня. Ведь я так люблю тебя, знаю, я раньше не понимала этого, а теперь понимаю. Мне хотелось, чтобы во мне была часть тебя, мне хотелось подарить тебе лучший подарок. Пит, – ее голос сорвался, – я помню, что ты все время был со мной, что шептал мне на ухо, как гладил мои волосы. Это много значит для меня.

Она потянулась к моей руке, пытаясь сплести наши пальцы. В горле пересохло, а сердце впервые начало бешено колотиться. Посмотрев на наши руки, перевел взгляд на Китнисс. Я не мог уловить ни одной внятной мысли, я не знал, что происходит. Не выдержав, я поднялся и вышел из комнаты. Оказавшись внизу, дышать становилось легче.

– Кофе будешь? – предложила Прим, которую я встретил в библиотеке, в которую пошел, чтобы привести свои мысли в порядок.

– Не откажусь, – я хотел выпить совсем не кофе, но для начала тоже сойдет.

– Твое сердце разрывается, – сказала она, подавая мне чашку, у нее тут был целый поднос с кофе.

– О, нет-нет, вот только без сеансов психолога, – закатил глаза я.

– Но ведь это правда. Я слышала, как ты заботился о ней. Просто признайся, что ты что-то почувствовал к ней, – настаивала маленькая Эвердин.

– Ну да, и что? Это ведь нормально, заботиться о человеке, который умирает от боли.

– Вот именно, опять боль. Боль заменила твою любовь, на безразличие теперь же боль пытается заменить безразличие любовью. Ты слышал когда-то выражение: « Истинное счастье рождается в муках»? Это о вас.

– Ты пересмотрела мелодрам, – отмахнулся я.

– Пит, просто признай, что ты любишь ее.

– Я…

========== Глава 18 ==========

Я уже начал говорить, но на самом деле я не знал, что ей ответить. Что я чувствую к Китнисс? Люблю ли я ее? Это казалось смешным – мне не хотелось даже в мыслях допускать этого. Я слишком хорошо помню, как Огненная Китнисс может обжечь. Почти два года назад я подарил ей свое сердце на глазах у всего Панема. Как бы это странно не звучало, 74 Голодны Игры были временем, когда я был больше всего счастлив. Счастлив потому, что был слеп и окрылен любовью, которой не существовало. А потом она сожгла мне эти крылья. Это было больно, даже очень, я пытался выкинуть ее из головы, но у меня ничего не получалось. Несмотря ни на что, я любил ее. И теперь, когда я свободен от этой боли, я не хочу вновь быть ее пленником. Моя жена всегда была хорошей актрисой.

Понятное дело, что ничего из этого я не мог сказать Прим. Вдруг на помощь мне пришел тот, от кого я ее не ожидал.

– О чем секретничаете? – добродушно просил Сноу.

Я удивился, услышав его голос, повернул голову, чтобы убедиться, что не ошибся.

– Президент Сноу, – произнес я. – Не думал, что так скоро вас увижу.

– Дедушка, – напомнил он.

– Точно, дедушка, – мне, как обычно, последнее слово давалось с трудом. – Почему вы так рано вернулись?

– Соскучился по дому, – улыбнулся Сноу, хотя его улыбка больше на оскал была похожа. – Я хочу с тобой поговорить, Пит.

– Я пойду, – Прим была смышленой девочкой и сразу поняла, что ей нужно уйти. – Китнисс нужно проведать. Рада вашему возвращению, президент Сноу.

Когда она проходила возле меня, я легонько прикоснулся к ее руке, заставляя на минуту остановиться.

– Я ничего к ней не чувствую.

Девочка фыркнула с улыбкой, было понятно, что она не поверила мне. Я повернулся к Сноу, тот присел напротив меня.

– Мне нравится эта девочка. Жаль, что ее сестра не настолько умна была в свое время.

– Так о чем вы хотели со мной поговорить? – мне не хотелось обсуждать Китнисс, тем более с ним. – Что-то случилось на переговорах?

– Нет, с этим как раз все хорошо, – заверил меня мужчина. – Выходка Джакомо дала нам возможность отказала от всех требований Помпеи.

– Это же хорошо, – обрадовался я, что не придется иметь дела с этим ублюдком. Но отомстить ему нужно будет. – И Пайпер не нужно будет убеждать выйти за него.

– Я как раз об этом и хотел поговорить, – мне это уже не нравилось. – Джакомо что-то задумал против нас. Я узнал, что он собирает информацию о братстве Сомнений, а это не очень хорошо. Насколько я могу судить, он метит на тебя. Он хочет уничтожить тебя, а затем и меня.

– Тогда в чем проблема? Просто убьем его и дело с концом. Вы же всегда так делаете.

– Если он все-таки связался с этим братством, то его смерть ничего не изменит. Я знаю, что тебе не нравится эта идея…

– Не нравится? Да вы просто с ума сошли! Я не буду просить Пайпер об этом, – я почти кричал эти слова.

– Пит, – пытался успокоить меня Сноу. – Джакомо очень опасный человек, и мы не знаем, насколько глубоко он пустил свои корни. Свадьба с Пайпер отвлечет его, пока мы не разберемся с братством.

– У вас все решается свадьбами, – фыркнул я.

– Ты не понимаешь, насколько они опасны. Однажды я их нанял для того, чтобы убрать одно человека – брата Джоанны Мейсон, а они вырезали всю семью. Альма наняла их убить моего сына, а убила свою дочь. Эти же люди убили семью Беннет.

– Почему Коин так ненавидела вас? – спросил я.

– Я когда-то отверг ее чувства. Женщины – коварные и мстительные существа. А когда на ее дочь было покушение, подумала, что это я организовал.

– А это были вы?

– Нет. Я не святой и не добродушный, но отнимать у собственного сына любовь его жизни и жену – это слишком даже для меня.

Ничего себе. Выходит, что их дети были женаты. Какая ирония, дочь влюбилась в сына того, кто отверг любовь ее матери. Представляю, как она бесилась. Так, стоп, выходит, что Мелани была ее внучкой, которую она пыталась убить. Вот тварь, хорошо, что она теперь мертва.

– Но мы не об этом говорим. Братство очень опасно, нельзя допустить, чтобы Джакомо вышел на них. Я знаю, как ты любишь Пайпер, но так нужно.

Он встал, чтобы уйти, но перед тем кинул мне на колени папку.

– Я не смогу заставить тебя делать по-моему. Почитай, если после этого ты не передумаешь, так и будет.

Сноу оставил меня одного. Я принялся изучать содержимое папки, поскольку она была весьма увесиста, я просидел в библиотеке всю ночь. То, что я прочитал, поразило меня, и теперь я разрывался между тем, чтобы заставить Пайпер уехать в Помпей, и тем, чтобы плюнуть на все. Ну почему все это происходит именно со мной? Иногда, в такие моменты как сейчас, я жалею, что не умер тогда на арене. Я не могу так поступить с Пайпер – она мне как сестра. Не для того, я так долго боролся за ее жизнь с врачами, чтобы сейчас потерять. Почувствовав как чьи-то руки обнимают мня сзади, я вышел из транса.

– Ты выглядишь уставшим, – с заботой произнесла Китнисс, проводя рукой по моим волосам. – Что-то случилось?

– Мне нужно принять сложное решение, – я перехватил ее руку, заставил обойти кресло и усадил себе на колени. – И знаешь, что самое отстойное в этом, что хорошего исхода нет ни в одном варианте. Все либо будет плохо, либо очень плохо.

– Если ты мне не скажешь о каком решении ты говоришь, я не смогу тебе помочь, – ее руки обвивали мою шею, а пальцы так приятно выводили узоры.

– Я ничего не буду тебе говорить. Мне нужно самому принять решение, чтобы потом не винить никого кроме себя.

Я притянул ее к себе и поцеловал. Это не помогало мне решить проблему, но это помогало расслабиться. Чтобы я к ней не чувствовал, я не мог отрицать, что она помогала мне успокоиться, и упорядочить мысли. Вот и сейчас, у меня в памяти вспыхнули слова Пайпер, что она служит стране, если это так – она должна будет понять меня. Хотя и тут была загвоздка, я не мог ей

рассказать все, и это убивало меня.

Отстранившись от жены, я погладил ее по щеке.

– Мне нужно идти – долг зовет, – мы встали, и я уже собирался уходить, как вдруг, неожиданно даже для себя произнес. – Кит, не переживай на счет беременности, у нас обязательно когда-нибудь будет малыш.

Я быстро поднялся к нам в комнату, принял душ и переоделся. По дороге вниз встретился с Джоанной, которая шла к себе в комнату в другую сторону коридора, я ее окликнул.

– О, Пит, я как раз тебя искала, – обернулась Мейсон, и неспеша направилась ко мне.

– Где? В твоей комнате? – я удивился, что мне удалось придать голосу непринужденности, и даже улыбнуться.

– Ну, мало ли где ты будешь прятаться от своей вновь здоровой женушки, – в своей манере сказала Джоанна. – И кстати, о том, как она отравилась. Мы вчера весь день просматривали записи с твоего дня рождения, и на одной камере видно, что во время того, как она ходила за твоим подарком к машине, ее что-то укусило за спину. Приблизив, увидели, что это был биодротик, он растворяется после контакта с кожей. Дротик почти незаметен, выследить его, а соответственно и стрелка, невозможно.

– Умный сукин сын, ну ничего, уже жду не дождусь, когда мы его поймаем.

– Ты жди, а я пока пойду спать.

– Стой, – я подумал, что присутствие Джоанны при моих переговорах с Пайпер снизят мои шансы оказаться на том свете. – Поедешь со мной.

– Мелларк, ты шутишь, да? – возмутилась она. – Я не спала двое суток.

– Я подарю тебе импалу.

– И так почему мы еще тут, поехали.

Уговорить ее было не сложно, особенно, когда она мне весь мозг проела, что хочет себе эту старую импалу. Не знаю, что в ней ее подкупило, но сейчас я благодарен этой машине. По дороге к Пайпер мы молчали, а я все время нервно барабанил пальцами по рулю. Боже, дай мене сил довести это до конца. Мейсон постоянно косилась на меня, она видела мое состояние, но не лезла с расспросами. Это к лучшему, ведь я мог сорваться. Когда мы вошли в кабинет Беннет, она была в хорошем расположении духа и говорила с кем-то по телефону. Жестом приказав нам сесть и подождать минутку, отвернулась к окну. Джоанна воспользовалась предложением, я же остался стоять.

– Ты чего, Пит, садись, – сказала Пайпер, когда закончила разговор. – Какими судьбами?

– Пит так нервничал по дороге, что я подумала, у нас будет групповушка, – отшутилась Джоанна.

– Тогда мне понадобится бутылка виски, – улыбнулась Беннет.

– Так, стоп, – прервал их я. – Пайпер, я тут, чтобы сказать, что ты едешь в Помпей.

– Зачем?

– Ты выходишь замуж за Джакомо, – я выпалил это на одном дыхании.

– Шутишь? Джо, скажи, что он шутит.

– Судя по его физиономии, то нет, – пожала плечами та.

Было видно, что девушка очень злится, но старается держать себя в руках. Я сделал шаг навстречу ей, она сделала шаг назад.

– Но я не хочу, да и это не имеет смысла. Никто из трех государств не посмеет выступить против нас, особенно, когда мы разобрались с повстанцами и вся наша армия свободна.

– Пайпер, так нужно, – я собирал последние крупицы силы воли. Как сложно делать что-то вопреки самому себе. – Мне это нужно.

Я знал, что она выполнит мою просьбу при этом, не задавая ни одного вопроса. Сейчас мне так паршиво, я будто предаю ее, пользуясь ее доверием. Пайпер смотрела на меня, и в ее взгляде читалось удивление и смирение. Она перевела взгляд на фоторамку, что стояла у нее на столе, ее взгляд стал грустным. Мне захотелось убить Сноу вместе с его интригами, ну, и себя заодно.

– Хорошо, – убитым голосом произнесла Пайпер. – Теперь у меня нет повода для трезвости.

Она буквально вылетела из кабинета, при этом задев меня плечом. Джоанна посмотрела на меня с сожалением. Я подошел к столу Беннет, чтобы посмотреть что это было за фото. Я думал, что на нем была ее семья, но там была она с Финником. Черт.

– Да уж, лучше бы групповушка была, – попыталась пошутить Джоанна. – Ты же понимаешь, что не только ей испортил жизнь. Во второй раз он не справится с потерей любимой. Надеюсь, это того стоит.

– Я тоже на это надеюсь, – в порыве злости я запустил вазу в стену.

– Легче?

– Нет, – я перевел взгляд на Джоанну. – Пошли с Пайпер четырех безупречных.

Пайпер уехала на следующий день, ничего мне не сказав, кроме того, чтобы я нашел Дрейка. С того момента, я не мог находиться в одной комнате с Финником. Я видел, как ему тяжело. Китнисс постоянно была рядом с ним, пыталась утешить, не знаю, насколько хорошо это у нее получалось.

С приездом президента у меня появилось больше свободного времени, которое я проводил в поисках Дрейка. Создавалось впечатление, что найти его стало моей навязчивой идеей. Я делал все, лишь бы не думать о тоскливом взгляде Пайпер перед отъездом. Хеймитч был в эти дни моим единственным другом. Мы долго говорили с ним по вечерам на кухне за бутылкой какого-нибудь алкоголя. Да, отстойная жизнь у меня, однако.

– Пайпер, – я позвал к себе волка, которого мне подарила ее тезка. – Я принес тебе кое-что вкусненького.

Я взял волчонка на руки и начал кормить, тут в комнату ворвалась Китнисс. Впервые видел ее такой злой, и это при том, что раньше в хорошем настроении она бывала редко.

– Да как ты посмел! – кричала моя жена. – Зачем ты отправил Пайпер в Помпей? Тебе предоставляет это удовольствие?

– Успокойся, истеричка, – я говорил холодно. – Если отправил, значит нужно, и это не обсуждается. Мне очень жаль, что так некрасиво вышло с Финником, но он взрослый мальчик, и должен понимать, что иногда нужно жертвовать своими чувствами.

– А сейчас ты говоришь о нем или о себе? – язвительно спросила Китнисс.

– Теперь мы переходим к нашим отношениям? Мне казалось, у тебя претензии только по поводу Пайпер с Финником и их разбитой любви.

– Тебе смешно? Ладно ты ко мне так относишься, не скрываю, заслужила, но я не могла подумать, что ты можешь поступить так с ней. Она же любит тебя, и готова в ад пойти, лишь бы ты был в порядке, а ты так с ней поступаешь.

Мне хотелось, чтобы она заткнулась. Китнисс говорила о том, о чем я предпочитал не думать. Я знал, что ее слова – правда, и от этого было еще хуже. Никто не сможет ненавидеть меня за этот поступок сильнее, чем я сам.

– Раз я такой плохой, почему ты все еще тут? – теперь и я перешел на крик, как говориться, лучшая защита – это нападение. – Почему бы тебе не уехать настолько далеко от меня, насколько это возможно.

– Потому что я люблю тебя, несмотря на все, что ты сделал, – в этот момент она сделала еще пару шагов ко мне.

Я отложил своего волка, и поцеловал Китнисс. Это был первый поцелуй, в котором не было страсти, похоти и всего такого, вместо этого была нежность. Мне тут же вспомнился наш поцелуй в пещере, во время первых игр. Не знаю, что тогда было настоящим, но я точно был уверен, что тот поцелуй был искренним. Аккуратно провел рукой по ее щеке во время поцелуя, я отстранился и посмотрел в сбитые с толку глаза.

– А я боюсь тебя любить, – прошептал я. – Ты опять станешь меня мучить.

Китнисс уткнулась носом в мою грудь и обняла.

– Нужно что-то делать с Финником. Я не могу смотреть, как он страдает. Прошло уже две недели, а он все не приходит в себя. Знаю, что с виду с ним все хорошо, но на самом деле это не так.

Да, ну и кашу я заварил. Это определенно того не стоило. Плюнув на все, я решил вернуть Пайпер домой, и пусть это приведет к войне.

– Все будет хорошо, – я гладил жену по волосам. – Я обещаю. Ты же веришь мне?

– Конечно, – она подняла на меня взгляд.

Мне пришло сообщение, в котором мне сообщали, что они нашли Дрейка.

– Мне нужно иди, Кит. А ты найди Финника и скажи, что уже сегодня вечером он вновь увидит Пайпер.

По дороге в штаб-квартиру, о которой мы договорились заранее, что туда привезут Дрейка, если найдут, я решил позвонить Пайпер. Это будет наш первый разговор с того времени, как она уехала. Я боялся ей звонить, а она, наверное, обиделась.

– Привет, Пит, – почти сразу послышался ее голос, после того, как я набрал номер. – Прости, что не звонила, немного занята была.

– Чем же это? – двузначно спросил я. Меня успокоило, что у нее было хорошее настроение.

– Эм… не твое дело, братец.

– Как скажешь. Я звоню сказать, чтобы ты возвращалась домой. Мы как-то по-другому разрешим ситуацию, что сложилась.

– Я не вернусь. И нет, я не обиделась. Просто я кое-что узнала, пока не могу сказать что, но я не вернусь. Пока что не вернусь, к тому же Джакомо странно себя ведет. Ты же знаешь, как я люблю странности.

– Но как же Финник? Я уже пообещал ему, что ты вернешься.

– Дай ему одну из своих чудо таблеток, от которых проходит любовь, – съехидничала она.

– Пайпер…

– Шучу, шучу. Передай ему, что я… что я люблю его.

Она отключилась. Злость во мне нарастала с бешеной скоростью, ну вот что она такого там могла узнать, что это важнее возвращения к любимому? Глупая девчонка. Я прибавил газу, сейчас буду вымещать злость на Дрейке.

========== Глава 19 ==========

Я вошел в помещение, которое было обустроено под пыточную камеру. Практически в центре комнаты стояло большое сооружение в виде икса, к которому был прикован парень с мешком на голове. У меня на лице невольно появилась улыбка. Наконец я смогу наказать этого ублюдка. Никто не смеет трогать Китнисс, даже я, что уж там говорить о ком-то еще.

– Привет, Пит, – поздоровался Курбас, парень который работал на меня, я ему доверял. – Мы нашли его, когда он пытался пересечь границу с Помпеем.

– Интересно, как этот неуловимый парень смог так оплошать? – удивленно спросил я, ведь он, правда, был хорош в своем деле. Мы не могли найти его две недели, а тут вдруг так просто, попасться на таком пустяке.

– Видимо, слишком высокого был о себе мнения, – сказал второй парень. Кол. – Он попался на камеру у туалета заправки.

Мне захотелось засмеяться. Кто бы мог подумать, что его природные инстинкты принесут ему столько вреда. Я бросил взгляд на парня, который явно был без сознания, это было видно по его обмякшему и расслабленному телу. В преддверии веселья, я потер руки.

– Спасибо вам, ребята, – обернулся я вновь к парням. – Вы можете быть свободны. Думаю, нам с ним есть о чем потолковать наедине.

– Конечно, Пит, как скажешь, – ответил Курбас. – И пока не забыли, мы нашли крота Джакомо, если то, что он сказал правда, то Пайпер в опасности.

Будто я сам этого не знал, я же сам ее туда отправил, зная риск. Этот чокнутый был просто помешан на ней настолько, что это даже пугало. Я пытался все исправить, послать к черту Сноу и половину жителей Панема, которые могут умереть из-за этого, и все исправить, но Пайпер захотела остаться, потому что что-то узнала.

– Что он говорил?

– Что-то про ее родителей и проект, что разрабатывал Аарон Беннет вместе с Николасом Мортели. Бубнил о предназначении Пайпер его господину. Он будто загипнотизированный.

А вот это уже интересно, новая информация, которая возможно поможет пролить свет на некоторые темные пятна. Как чувствовал, что президент что-то мне не договорил.

– Не могли бы его допросить, как следует. Мне нужно знать все, что он знает.

– Не думаю, что большинству его слов можно верить, – нахмурился Кол. – Но если ты хочешь, то мы сделаем все в лучшем виде.

– Как всегда, – ухмыльнулся я, вновь покосившись на бесчувственное тело Дрейка. Я окликнул их почти у самого выхода. – Ребят, об этом всем никто не должен узнать.

– Обижаешь, Мелларк, – наигранно возмутился Курбас. – Хорошо повеселиться.

Они ушли, и я остался один на один с Дрейком. Моя злость и ненависть зашкаливали, к тому же мне нужно было куда-то выплеснуть свою негативную энергию, потому что тренировки уже не помогали. Поэтому я был словно на иголках последние две недели. Мне не хотелось, чтобы он видел меня в таком состоянии и принял это за слабость, ведь правильно говорил Сноу, что не нужно ненавидеть своего врага – это мешает думать. Я достал из холодильника бутылку пива, сел напротив парня, закинув ноги на стол с инструментами для пыток, и стал ждать, пока он очнется. За это время я должен был взять свои чувства под контроль, стать вновь хладнокровным. Мне это удалось как раз в тот момент, когда Дрейк начал покачивать головой, пытаясь понять, что происходит. Я подошел к нему и рывком снял ему мешок с головы.

– Добро пожаловать в ад, – весело протянул я. – Сейчас мы будем платить за грехи.

Он бросил на меня рассеянный взгляд, сузив глаза от резкого света. Мне нравились намеки на страх в его глазах. Но сразу было видно, что этот парень не из простых, и так просто его не сломить. Я прошел обратно к стулу и сел, бросая спокойный взгляд на парня.

– Я бы предложил тебе присесть, но ты не можешь, – я сделал еще один глоток пива.

– А, Пит Мелларк, – ехидно выплюнул он мое имя, оскаливая свои зубы. – Единственный и неповторимый в жизни двух моих любимых сучек.

Я даже не обратил на его слова внимания. Я настолько хорошо овладел искусством маскирования эмоций, что иногда не знал, какие чувства настоящие, а какие я придумал.

– Как приятно, что ты так много обо мне знаешь, наверное, кучу времени провел, изучая меня. Боюсь тебя огорчить, но все что ты узнал – ложь.

Я взял из стола спиралеподобный гвоздь и стал вертеть его в руках. Дрейк смотрел на меня с опаской, он все не верил, что я буду прибегать к методам насилия. Зря он так думал, я ведь говорил, что все, что он знает обо мне – ложь. Я больше не запуганный парнишка из дальнего дистрикта, который влюблен в своего противника на Играх.

– Ты слишком хорош для этого, – все еще ерничал парень. – Не понимаю, что нашел в тебе Сноу, что так с тобой носится.

– Потенциал, – я поднял на него холодный взгляд. – Потенциал он во мне увидел. Ты же наверняка слышал, что делает наш президент с людьми, которые ему не нравятся. Так вот, я быстро учусь.

Я подошел к парню, который тут же начал пытаться вырваться. Его ноги уже были закованы в специальные деревянные коробки. Как же я люблю эти средневековые пытки, те люди знали толк в предоставлении боли. Просунув спиральный гвоздь в специальное отверстие, я прокрутил его несколько раз. Услышав его сдавленные крики, прекратил.

– Это называется “слезы вдовы», с каждым оборотом эта штука будет снимать у тебя слой эпидермиса.

Вот теперь в его глазах появился страх, он понял, что ему не выбраться с этой передряги живым.

– Ты действительно думаешь, что это заставит меня бояться, – Дрейк тут же взял себя в руки. – Ты не сможешь сделать со мной ничего такого, чего я сам с собой не делал по приколу.

Закатив глаза, я еще раз прокрутил спираль, послышалось тяжелое сопение. Парень изо всех сил старался не выдать своей боли. Решив его помучить, я оставил спираль на месте, чтобы она давила ему в кожу, вызывая резкую боль.

– Ну что, сыграем в игру: правда или пытка? – спросил я, возвращаясь к своему стулу. – В принципе у тебя нет выбора. Прости, но тут тебе не демократия.

– Ты чокнутый псих, – выплюнул он эти слова на одном дыхании, чтобы не закричать от боли.

– На себя бы посмотрел. По крайней мере, я не насилую беззащитных девушек.

– О, так дело в этой шлюхе Эвердин, – он тут же забыл о боли, глаза его лихорадочно заблестели от одного упоминания о ней. – Так и знал, что слухи о твоей ненависти к ней – пиздеж. Расскажи, какого трахать ее? Ты ведь наверняка сделал это. А да, прости, у вас это называется любовью. Ты, правда, настолько наивен, что предполагал, что она любит тебя? Я трахал ее, и она ни разу не вспоминала о тебе.

В этот момент я боролся с желанием отложить пытки и убить его прямо сейчас. Его слова вновь распалили огонь ярости во мне, но я справился с этим. Он надеялся раздразнить меня, соврав о его сексе с Кит, но он не знал, что она мне все рассказала. К тому же она была девственницей, я это знаю, поскольку лишил ее невинности.

– Ты любишь насиловать девушек, потому что они в детстве смеялись над тобой? – мое спокойствие шокировало его. – Тебе нравится показывать свою силу, доказывать, что ты не ничтожество.

Он начал тяжело дышать, видимо, я ударил по больному месту. Как же было приятно причинять не только телесную боль, а видеть, как человек теряет над собой контроль и запускает программу самоуничтожения. Я взял обычный нож со стола и начал медленно, но сильно проводить по телу парня, от чего у него появлялись глубокие раны, и он уже не сдерживал крики. Это было словно песня для моих ушей. Через несколько минут, а может и больше, мне надоело, и я опять сел на стул, открыв еще одну бутылку с пивом. Нужно будет поблагодарить парней за это, с пивом это переносится намного проще.

– Ладно, не хочешь отвечать на этот вопрос не нужно. Лучше скажи, что за вторая сучка, о которой ты говорил вначале, что первая Китнисс, мы уже разобрались.

Дрейк злобно посмотрел на меня и сплюнул. Ну, зачем так упрямиться, сам же хотел со мной поговорить. Не понимаю таких людей.

– Значит, ты выбираешь пытку. Ладно. Но давай повысим ставки. Если ты выдержишь, и не будешь умолять меня отрезать тебе палец, я тебя отпущу, но если нет… Хотя пусть это будет сюрпризом.

– Не дождешься, ублюдок, – прошипел Дрейк.

Я лишь улыбнулся еще шире на его слова. Со стола я взял маленький ржавый ножик, ох, это будет весело. Когда старое лезвие коснулось пальца, тот даже не моргнул, тогда я начал нажимать сильнее. Я начал опускать лезвие вниз к ладони, потом еще раз, вырывая полоску кожи, отчего по комнате прошла волна не просто крика, а вопля, меня почти пробрал этот звук. Этого мне казалось мало, и я посыпал кровоточащую рану солью.

Меня поразила моя ловкость в этом деле. Интересно, когда я успел стать истинным Сноу, жестоким и упивающимся этим? Мне было страшно от своих собственных действий. Да, я убивал людей, убивал даже после Голодных Игр, но никогда не получал от этого удовольствия, никогда не старался сделать больнее жертве, наоборот, я всегда старался сделать это как можно быстрее. Быстро отдернув себя от этой мысли, я вернулся к пыткам. У меня будет еще время провести самоанализ.

– Отрежь его, отрежь, – шипел Дрейк в перерывах между криками.

– Как тебе будет угодно.

Мои руки были в крови, она попала даже на пиджак. Жаль пиджак – хорошая вещь.

– А ты похож на своего отца, – тяжело дыша, говорил он. – Такой же жестокий, холодный, не знающий жалости ни к себе, ни к другим. Той еще тварью был.

Я только замотал головой и улыбнулся. Он ничего не знал про моего отца. Может, он когда-то и был таким, но я его помню улыбающимся, добродушным мужчиной, который всегда с любовью смотрел на мать и на нас. Мне плевать кто и что будет говорить, этого они не изменят, не убедят меня в обратном.

– Да что ты знаешь о моем отце? – равнодушно спросила я.

– Все, – из последних сил говорил парень, не оставляя попытки задеть меня. – Я изучал всю твою семью, потому что это должна быть моя жизнь. Пайпер должна была отдавать за меня жизнь, Китнисс должна была любить меня. Но сучка Тали решила выйти замуж за этого Кларка Мелларка, жалкого пекаря, а не за моего деда. Кориолан пытался переубедить сестру, но та была непреклонна, говорила, что устала от всего дерьма, что окружает ее. Так же она пригрозила уничтожить всю страну, если они посмеют тронуть ее возлюбленного. Мой дед и Сноу сдались, жалкие слабаки, не могли справиться с капризной девкой. В дальнейшем появился твой отец, Аларик, а затем и ты. Как же я тебя ненавижу. Я пытался разрушить твою жизнь, начиная с первый твоих Голодных Игр. Думаешь, кто проделывал все нападения на тебя – это был я. Я подкупил ребят, которые высылали препятствия, но ты выжил. Потом я хотел отобрать у тебя Китнисс и всех, кого ты когда-либо любил. Было не трудно убедить Коин бомбардировать школу, в которой находилась ее внучка, она ведь ненавидела ее. Все, что плохое происходило в твоей жизни, было из-за меня.