Текст книги "P.S. Я люблю тебя (СИ)"
Автор книги: jeevass-kun
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 29 страниц)
Киоко сосредоточено нахмурилась, встав на цыпочки и достав ладонью до белого потолка. На секунду Сасагаве показалось, что парта начинает падать, и девушка испуганно зажмурилась и пару раз махнула руками, пытаясь удержать равновесие. Внезапно Киоко почувствовала крепкую хватку на своей талии, и осмелилась открыть один глаз, непроизвольно положив руки на плечи парня.
– Я же говорил, – тихо сказал Савада, слегка улыбаясь. – Осторожнее, пожалуйста.
Сейчас Киоко смотрела прямо в карие глаза брюнета, так как стояла чуть выше него. Они стояли так близко друг к другу, что Тсуна отчётливо ощущал на щеке её горячее, слегка сбившееся от страха, дыхание. Запах одеколона закружился в воздухе, Сасагава глубоко вдохнула, чувствуя как руки парня непроизвольно опустились на её бёдра.
Киоко была не в силах сопротивляться своим мыслям. Девушка невольно представила, как его губы касаются её шеи, дыхание обжигает кожу, горячие руки скользят по талии, обхватывая бёдра, он легонько кусает её за ухо, с её губ срывается первый стон…
Её мысли были вовсе недетскими, даже для подростка это было слишком, за что девушке было очень стыдно не только перед парнем, пять секунд назад спасшим её от перелома ноги, руки или даже позвоночника, но и перед собой.
Тсунаёши не мог даже пошевелиться, как и не мог позволить себе думать о том, о чём думает Киоко в данный момент. Она всегда была для него словно хрустальная кукла, на которую можно смотреть, но нельзя трогать своими грязными руками. Глядя на эти аккуратные черты лица, шёлковые светло-рыжие волосы, красивую стройную фигуру, он забывал решительно обо всём. Хотелось бы хоть раз попробовать её губы на вкус, вдохнуть аромат её кожи, провести рукой по обнажённому телу…
Подавшись вперёд, он бы с лёгкостью коснулся её губ. Ничтожно маленькое расстояние сейчас отделяло его и его мечту, стоящую так близко, смотрящую прямо в глаза. Савада начал медленно приближаться к губам девушки, но тут же остановился, словно очнувшись.
– Вот, – громко сказал парень, наклоняясь и доставая из коробки скрепленную вместе мишуру. – Держи. Повесь её где-нибудь недалеко, в общем, куда дотянешься.
Киоко вздрогнула от неожиданности и взяла из рук одноклассника данный ей предмет, тут же снова вставая на цыпочки и примеряя украшение к потолку.
– Не мог бы ты подать мне скотч? – ровно на секунду опустив глаза, спросила девушка.
– Да, конечно, – ответил Савада, снимая с парты отрезанный кусочек, и протянул его однокласснице. – Вот, пожалуйста.
– Тут, на вершине, так страшно, – нервно посмеявшись, сказала Сасагава, прикрепляя мишуру скотчем к потолку. – Я, если честно, высоты немного боюсь.
– Так что ж ты сразу не сказала? – обеспокоено спросил парень, придерживая девушку за талию. – Давай поменяемся? Я думаю, со мной ничего не случится, даже если я упаду. Мне не привыкать. Похожу с синяком пару дней и всё. У нас в таком возрасте, знаешь, всё заживает чуть ли не на следующий день.
– Н-нет, не нужно меняться, – заикаясь, ответила Киоко, резко опустив голову и посмотрев в глаза парню. – Просто ты… держи меня крепче и… не отпускай, пожалуйста.
Эта фраза заставила Саваду вздрогнуть, по его телу тут же пробежали мурашки, парень непроизвольно отвёл взгляд.
– Я рядом, – уверенно ответил парень, с трудом заставив себя снова посмотреть в глаза девушке. – Доверься мне.
– Д-да… – робко откликнулась девушка, секунду помолчав. – М, вроде прикрепила.
– Ага, вроде держится, – с видом независимого эксперта в области украшения помещений, сказал Тсунаёши, серьёзно нахмурившись.
***
В кабинете биологии царила гробовая тишина: Гокудера крепил бумажные снежинки на стены, иногда отходя на пару шагов назад и присматриваясь к проделанной работе; Хару, которая занималась тем же делом у противоположной стены, глубоко вздыхала, оборачиваясь и глядя на спину парня. Тишина, возникшая между ними с тех пор, как они оба вошли в кабинет, пугала не только её, но и его.
Хару никак не могла понять, почему Хаято всё время молчит, а на все вопросы девушки отвечает односложными ответами. Гокудера, в свою очередь, думал о том, как можно поговорить с Миурой на тему, которую считал крайне неприятной. Тогда, когда Энма пытался заставить Хару прекратить помогать Саваде, он ткнул пальцем в небо, сказав что Гокудера ревнует её к нему, но он был действительно прав. Смотреть на то, как она убегает к Саваде лишь заметив его, было невыносимо больно. Хаято уже начал думать, что всё это время Хару искала повод подобраться к Тсунаёши, но тут же корил себя за подобные мысли и недоверие к собственной девушке.
– Хаято, – голос Миуры над ухом альбиноса заставил его вернуться в реальность. – С тобой всё нормально?
– Д-да, – запнувшись, ответил Гокудера и нахмурился, слегка обернувшись на брюнетку.
– Ты обиделся? – грустно спросила Хару, садясь на стул рядом с парнем. – Я что-то сделала не так?..
– Не совсем так, – Хаято повернулся к девушке лицом и облокотился о стену спиной. – Это связано с Савадой.
– Г-гокудера-кун, – Хару виновато взглянула на альбиноса снизу вверх. – Я как раз хотела поговорить с тобой об этом.
Сердцебиение парня резко участилось, от волнения вспотели ладони. Сейчас она скажет, что они больше не могут быть вместе, что всё это было большой ошибкой, ей всего лишь казалось и она всё ещё любит Тсунаёши Саваду. А ещё, что он ни в чём не виноват. Такой ведь аргумент приводят девушки, когда хотят бросить парня?
– Это так глупо, но…. я помогала ему завоевать сердце Киоко-тян, – нелепо улыбаясь, сказала Хару.
– Что? – практически не услышав слов девушки, спросил Гокудера, глядя куда-то в окно отрешённым взглядом зелёных глаз.
– Всё это время, когда я убегала от тебя к нему – всё это время я помогала ему добиться любви Сасагавы-сан, – продолжила девушка, слегка погрустнев. – Но Энма-кун сказал, что я только мешаю, и я сдалась. Скажи, я правильно поступила, что отошла в сторону?
– Не знаю, – вновь не услышав девушку, ответил Хаято. – Я люблю тебя, и не хочу чтобы всё так закончилось. Я… прошу, дай мне ещё немного времени. Я сделаю всё, ради того, чтобы ты больше не думала о нём…
– Что?.. – непонимающе спросила Миура, нахмурившись. – Гокудера-кун, с тобой точно всё нормально?
Хаято нахмурился, придя в себя. Тут же до него дошёл смысл всех слов, сказанных брюнеткой чуть раньше. Парень густо покраснел, прикрывая рот рукой.
– Я… Извини за это, – запинаясь, сказал Подрывник, не глядя на подругу. – Я говорю, что не знаю, правильно ли ты…
– Так ты действительно ревновал меня к нему? – с трогательной улыбкой на губах спросила Хару, перебив парня. – Т-ты ничего не говорил мне, я думала, тебе всё равно…
– Конечно, я ревновал, – ощетинился, убирая руку от лица, Хаято. – Ты как думаешь? Всё время чуть ли не висела на его шее, каждую перемену приходила в класс для того, чтобы утащить его и шептаться там, в коридоре, а не ради меня. Конечно же я ревновал, тут только совсем слепой идиот не заревновал бы, ещё и с учётом того, что ты его пять лет любила…
Гокудера гневно сложил руки на груди, нахмурившись и не глядя на девушку. Хару удивлённо смотрела на парня, стыдливо покраснев. Девушка вдруг вскочила со стула, тут же обняв юношу за плечи и уткнув нос в его футболку.
– Прости, Хаято-кун, – прошептала девушка, в слезах пытаясь обнять его ещё сильнее, чем обнимала. – Какая ж я дура…
– Хару-тян – удивлённо похлопал глазами Подрывник.
– Прости, – виновато повторила Миура, не глядя в глаза юноши. – Я никогда больше не буду так делать, Хаято-кун. Обещаю.
– Да л-ладно тебе, – парень приобнял девушку в ответ, почувствовав себя крайне неловко за то, что так бесцеремонно и грубо отчитал неё.
– Ты главное не молчи, если что, – взмолилась Хару, поднимая глаза. – Говори, что не так.
– Успокойся, глупышка, – ухмыльнулся парень, смахнув с щёк девушки слёзы. – Чего разревелась как маленькая? Всё нормально же. Вон, уже тушь потекла. Расскажи, лучше, каким это ты образом собиралась их сводить?..
***
– Мне так хорошо с тобой, – прошептала Хроме, скрещивая руки в замок за шеей Рокудо.
– Ты так изменилась с нашей первой встречи, Хроме-тян, – сказал Мукуро, зарываясь носом в тёмные волосы.
– Тебе не нравится? – удивлённо спросила девушка, думая, что Мукуро нравятся именно такие девушки.
– Ты стала гораздо смелее, – ухмыльнулся, прикрыв глаза, старшеклассник. – Разве это может не радовать?
– Тебе нравятся… – Докуро эротично перекинула ногу через тело Мукуро и села на его бёдра. – Пошлые девушки?
– Что же ты творишь в школе, плохая девочка? – ухмыльнулся Рокудо, слегка надавливая на бёдра Докуро.
– Меня надо наказать? – невинно похлопав глазами спросила девушка, облизывая губы.
– Зря ты возбуждаешь меня, – шепнул Мукуро и провёл языком по шее Хроме, иногда останавливаясь и оставляя на её коже красные пятна.
– Мукуро-кун, – с наслаждением произнесла его имя Докуро, откидывая голову назад. – В школе нельзя заниматься подобными вещами.
– Ты первая начала, – отрываясь от шеи и переходя к губам, ответил Рокудо. – Теперь терпи.
– А как же все остальные? – пытаясь взглянуть в глаза брюнета, воскликнула Хроме. – Кто-нибудь может зайти в любой момент…
– Мне плевать, – кусая девушку за ухо ответил парень. – на всех.
Докуро, вздрогнув, внезапно щёлкнула парня по носу и вскочила, намереваясь убежать.
– Эй! – удивлённо и раздосадовано воскликнул Мукуро, вставая с кресла и направляясь в сторону Хроме. Друг от друга их отделяла лишь парта, около которой и остановился парень, упираясь в неё руками.
– Я тебя поймаю, – спокойно предупредил Рокудо, коварно улыбаясь.
– Ну попробуй, – мило улыбнулась Хроме и засмеялась, как только Мукуро попытался достать её, резко подавшись вперёд.
Отскочив назад, девушка пробежала рядом с парнем, но Рокудо не успел схватить её за руку, и был вынужден отправиться в погоню.
– Стой, Хроме-тян! – уже откровенно играясь кричал Мукуро, бегая за смеющейся Докуро по классу.
***
Юни, припевая знакомый мотив, шла в сторону кабинета экономики. Сегодня у девушки было особенно хорошее настроение. Пережив столько эмоций буквально в один день, Джиглинеро чуть было не совершила глупость, но доброе сердце Энмы спасло её и помогло во всём разобраться.
– “Хм, – Юни улыбнулась, прижав к груди жёлтую папку с какими-то бумагами или документами. – Кодзато-кун такой необычный. Всегда готов помочь всем, хоть это и незаметно невооружённым глазом. Он хороший человек, теперь я точно это знаю. К тому же такой… симпатичный…”
На щеках девушки появился заметный румянец, она сбавила шаг и улыбнулась, прикрыв улыбку папкой с бумагами.
– “Нет, нельзя влюбляться в него, ни за что, – осадила себя девушка, помотав головой из стороны в сторону и нахмурившись. – Он точно не расценивает меня, как девушку, так что нет смысла ещё раз ранить себя.”
Трезво рассудив, Юни кивнула, продолжая хмуриться.
– Юни-тян, – раздался голос за её спиной и девушка резко обернулась.
Увидев того, кто позвал её, Джиглионеро вздрогнула. По телу пробежали мурашки, девушка непроизвольно отступила назад, во все глаза уставившись на мужчину.
– У тебя в домашнем задании ошибка, – сказал Гамма, открывая тетрадь девушки и подходя к ней ближе. – Вот здесь, ты написала что…
– Гамма-сан, – окликнула учителя Юни, перебив на полуслове. – Мне плевать…
– Ч-что? – непонимающе моргнул блондин, явно не ожидая такого ответа. – Что это значит?
– Ну, на самом деле, – Юни виновато потёрла затылок, отводя взгляд в потолок. – Мне плевать на географию. Я не люблю ваш предмет.
– Но… – Гамма опешил, непонимающе глядя на свою самую любимую ученицу. – Ты же…
– Извините, мне пора, – лучезарно улыбаясь, ответила девушка, дёргая за ручку двери кабинета экономики.
– Юни-тян, – ошеломлённо наблюдая за действиями девушки, пролепетал учитель, на что девушка лишь сочувственно пожала плечами и закрыла за собой дверь, оставив преподавателя в недоумении смотреть на табличку с номером 27.
Комментарий к Не отпускай меня
Моти – круглый хлебо-каравай или лепёшка приготовленная из клейких сортов риса с добавлением различных специй и начинки. Традиционное японское новогоднее блюдо.
Тайяки – разновидность имагаваяки. То самое печенье в виде рыбки с шоколадом или джемом внутри, которое мы так часто видим чуть ли не на каждом фестивале в аниме :)
Дайфуку – сладости из рисового теста, сладкой пасты анко и свежих фруктов.
Кадомацу – (переводится как «сосна у входа») новогоднее японское украшение, сделанное из папоротника, бамбука, веток сосны, всё красивенько украшенное и поставленное около входа в дом или прямо в доме. Что-то вроде нашей ёлки :)
========== Сейчас самое время ==========
Глава 17
24 декабря, понедельник
Блюбелл наклонила голову набок, любовно глядя на то, как Назару украшает, появившуюся в палате, долгожданную кадомацу. Прикрепляя к сосновым веткам стеклянные и пластмассовые блестящие шарики, парень иногда кидал взгляд в зеркало, что стояло рядом. В отражении – симпатичная девушка с длинными распущенными волосами цвета неба и глазами, полными любви и нежности.
От красоты картины парень иногда краснел, как только замечал улыбку на губах одноклассницы.
– Блюбелл-тян, – робко окликнул девушку Аоки, обернувшись в её сторону. – Ты так странно смотришь на меня, улыбаешься. Загадочная такая.
– Прости, – покраснела Хатори, тут же отворачиваясь к окну. – Просто… мне нравится смотреть на тебя…
Назару покраснел, смущённо отводя взгляд на очередное украшение, что было у него в руках.
– Я имела ввиду…. ты так заботишься обо мне… – пролепетала голубоглазая, покраснев. – Вот я и подумала, что это очень… мило.
– Правда? – Назару ухмыльнулся, взяв очередную снежинку, и получив сдержанный кивок, продолжил. – Мне нравится здесь. Иногда я даже не хочу уходить отсюда, даже если нужно идти домой или, тем более, в школу. Что-то странное меня сюда так и тянет.
Блюбелл ещё больше смутилась, не поворачиваясь, но ошеломлённо глядя в окно на облака. Увидев реакцию девушки, щёки Назару тоже приобрели пунцовый оттенок. Парень вдохнул побольше воздуха, намереваясь выкрутиться из сложившейся ситуации. Неловкость на неловкости – типичное описание несостоявшихся отношений Аоки и Хатори. Кто-то из них двоих легко мог бы написать целую книгу по этой теме.
– Я просто… – не смотря на смущение, продолжал высказывать свои мысли Аоки. – Я привязался к тебе довольно сильно. Раньше я считал тебя просто своей одноклассницей, а теперь я думаю, что мы с тобой могли бы…
Блюбелл замерла в ожидании, не в силах повернуться к парню лицом. Ей ещё никогда не было так любопытно, как сейчас. И так страшно. Если в следующую секунду парень её мечты предложит ей встречаться, даже со сломанной ногой она будет прыгать по палате, крича и радуясь, как ребёнок.
– Время приёма закончено, Аоки-сан, – в палату заглянула медсестра, тут же счастливо улыбнувшись. – Вам пора прощаться, Хатори-сан нужно на процедуры. Скоро обед, если она не успеет, это будет на вашей совести.
Хатори помрачнела настолько, что букет рядом с ней тут же завял. Сосредоточив весь свой словарный запас нецензурной лексики на медсестре, девушка натянуто улыбнулась ей, закрыв глаза.
– Можно ещё пару минут, пожалуйста? – улыбаясь, спросила Блюбелл сахарным голосом, не предвещающим ничего хорошего, если девушка откажет ей.
– Ну… – замялась брюнетка, очевидно, не поняв, что ей угрожают расправой. – Ладно… Но только пару минут.
– Назару-кун? – терпеливо глядя на одноклассника, спросила голубоглазая, с нетерпением ожидая того, что он скажет.
Парень в полном молчании повесил стеклянный розовый шар на ветку и медленно обернулся, глядя на девушку золотыми глазами.
– Я обязательно приду к тебе, обещаю, – улыбнулся Аоки и, повесив на плечо сумку, вышел из палаты.
– Уничтожу, – продолжая улыбаться, сказала девушка, представляя, как будет мучиться медсестра, посмевшая прервать самый важный момент всей её жизни.
***
Скуало вошёл в класс английского языка и прикрыл за собой дверь. Занзас, прикрыв шоколадные глаза, мирно отдыхал в кресле, не обратив внимания на то, как зашёл друг. На секунду Суперби показалось, что его товарищ по службе спит.
– Занзас, – окликнул друга Скуало, и тот лениво открыл один глаз, поворачиваясь к вошедшему студенту.
Смерив парня непривычно спокойным взглядом, Скайрини дождался, пока Суперби сядет за первую парту напротив учительского стола.
– Раз уж ты здесь, – брюнет выудил из под стола бутылку виски и два больших бокала. – Выпьешь со мной.
– Как-то не хочется, – кладя голову на руки сказал Скуало, зарываясь носом в белые волосы. – Я так устал. Хочу каникулы.
– Каждый раз я слышу от тебя одно и то же, – промычал Занзас, наблюдая за тем, как напиток обволакивает стенки хрустального бокала. – Каждый раз ты страдаешь от того, что устал и что тебе хочется отдохнуть.
– Но это правда, – в свою защиту сказал Суперби, поднимая глаза на брюнета. – Работать в школе довольно сложно, скажи?
– Уже вторая четверть закончилась, так что не ной, – отозвался Скайрини, поднося бокал к губам. – Ещё две, и нам засчитают практику. А там уже недолго останется.
– Ты прав, но меня это совсем не утешает, – вздохнул Скуало, оскалившись.
– Ты, наверное, единственный мужик, у которого всю жизнь ПМС, – ухмыльнулся Занзас, после чего сделал довольно большой глоток из бокала с коричневатой жидкостью.
Алкоголь приятно обжёг горло, проникая внутрь и согревая всё тело. Брюнет зажмурился от удовольствия, слегка улыбнувшись. Скуало привык к подобным выходкам друга прямо в школе, поэтому сейчас просто лежал на парте, глядя на падающие вниз снежинки.
– Что насчёт Новогодних праздников? – спросил Суперби, поднимаясь. – Уже решил с кем будешь отмечать?
– В последнее время не могу найти себе нормальную девушку, – пожаловался Занзас, ставя бокал на стол. – Даже на одну ночь. Так что, похоже, на Новый год я остался один.
– Приду к тебе, – ухмыльнулся Суперби. – Набухаемся и пойдём куда-нибудь. Согласен?
– Можно, – повёл плечом Скайрини. – Давно пора.
– Решено, – едва заметно улыбнулся Скуало, вставая. – Я думаю, будет весело.
Длинноволосый обнажил зубы с заострёнными клыками. Занзас загадочно посмотрел на друга и отвернулся.
***
Три студентки мирно сидели в кабинете анатомии, обедая. Вайпер стояла, оперевшись о тот самый стол, где несколько недель назад они с Бельфегором впервые переспали. Лар сидела прямо на первой парте, держа на коленях бенто. Бьянки устало лежала на этой же парте, скучающе рассматривая свои волосы.
– Везёт тебе, Лар-тян, – вздохнула Бьянки, открывая бенто. – Хорошо, всё-таки, иметь постоянные отношения.
– Да, в этом есть свои плюсы, – кивнула довольная Милч, закидывая в рот помидор черри. – Но и минусы тоже.
– У меня с парнями вообще не клеится, – пожаловалась Гокудера. – Я бы хотела как вы с Колонелло.
– Ну и в чём проблема? – воскликнула брюнетка. – Вон тут сколько наших студентов. Да и в универе их очень много. Выбирай любого.
– Легко сказать, – возмущённо ответила Бьянки. – К тому же, студенты… Почему не предложила наших учителей?
– Потому что им всем тут уже больше тысячи лет, – Лар удивлённо посмотрела на подругу, оторвавшись от обеда.
– Ну и что? – похлопала глазами первая. – Мне, вот, например, нравится Реборн-сан. Разве он не хорош, а? Мужчина в самом расцвете, ему всего лет сорок, не больше. А разница в два десятка – не такая уж и разница, по сути.
– Разница в два года – не такая уж и разница, – осадила Лар, сверху вниз глядя на девушку строгим взглядом. – А “пара десятков” – это уже серьёзно, знаешь ли.
– Любви все возрасты покорны, – обиженно сказала Бьянки и перевела взгляд на молчащую Вайпер.
Та стояла тихо и как-то грустно смотрела на своё бенто, словно была не довольна его содержимым. Очевидно, она совсем не слушала то, что происходит в классе. Глубоко вздохнув, девушка подцепила палочками жареную сосиску и поднесла её к губам.
– Эй, Вайпер-тян, – тихо окликнула подругу Лар, заметив что Бьянки смотрит на неё. – Ты такая грустная. Что-то случилось?
– Н-нет, – помотала головой девушка, отчего угощение соскользнуло и упало обратно в контейнер, что немного удивило девушку.
– А по-моему, что-то всё же не так, – Бьянки подошла к брюнетке и заглянула в глаза. – Расскажи нам, мы же лучшие подруги.
Вайпер поспешно отвела взгляд, но Гокудера продолжала молчать, хмуро глядя на подругу.
– Девочки, – после нескольких секунд раздумий, Вайпер обречённо вздохнула, отложив бенто в сторону. – Я такая дура.
– О чём ты говоришь, детка? – жалобно спросила Лар, поглаживая девушку по плечу. – Всё нормально, ты чего?
– Я… – Вайпер всхлипнула и попыталась не заплакать. – Я влюбилась в своего ученика.
– Ну… – Бьянки переглянулась с Лар. – Ничего, влюбляться – это нормально. Ну и подумаешь, что в ученика. Все мы грешны.
– Гокудера, – Лар укоризненно посмотрела на подругу и перевела взгляд на вторую. – Вайпер-тян, это обычное дело, в этом нет ничего такого страшного. Ты же не специально. Не обращай внимания на это и всё.
– …А потом мы переспали, – вытирая глаза, кивнула Вайпер.
– Что?! – вскрикнула Лар.
– Прямо переспали? – переспросила Бьянки, закрывая рот рукой. – Как это произошло?
– Мы с ним уже давно встречаемся, я вам просто не говорила об этом, – успокоившись сказала Вайпер. – И мы сделали это прямо на этом столе, чёрт возьми, на перемене.
– Серьёзно? – восторженно вскрикнули Бьянки и Лар, и глаза обеих засияли.
– И кто из вас был инициатором? – обернулась Милч. – Неужели он?
– Он был просто прекрасен, – слегка краснея, сказала Вайпер. – У меня такого ещё никогда не было, правда.
– Это так мило, – умилилась Гокудера. – И совсем это не плохо. Тебе же девятнадцать лет. А ему сколько?
– Восемнадцать, – ответила Вайпер, приходя в себя.
– Ну вот и отлично! – улыбнулась Лар. – Ну ты даёшь, подруга. Ещё, главное, нас останавливала, что “не в школе, не надо здесь!”, а сама тут…
– Вайпер… – в класс залетел весёлый Бельфегор, чем напугал всех троих. – С—сан, я принёс вам доклад. О, здравствуйте, Лар-сан, Бьянки-сан! Извините, что отвлёк вас от обеда… Погода сегодня замечательная, правда?
– Это он, – сказала Вайпер, краснея и отводя взгляд.
Обе девушки переглянулись и, продолжая изумляться, подошли к парню, разглядывая его, и, кажется, даже, щупая за бока и руки.
– В-всё хорошо? – немного испуганно спросил Каваллини, не двигаясь с места.
– Да, молодой человек, всё просто замечательно, – коварно улыбаясь, сказала Милч. – Неплохо, неплохо, Вайпер-тян.
– Что происходит?.. – боязно спросил блондин, посмотрев на учителя анатомии.
– Ну, если ты говоришь, что тебе так сильно понравилось, то… – Начала Бьянки, подозрительно рассматривая блондина.
– Прекратите обе! – выкрикнула смущённая девушка, размахивая руками.
***
Джули прогулочной походкой шёл к кабинету информатики, насвистывая под нос что-то весёлое.
– Скоро Новый год, – думал парень вслух, слегка нахмурившись. – Нужно срочно купить Адель подарок.
Подумав о девушке, Като смущённо улыбнулся. Да, он действительно любил её, но она каждый раз отвергала его, не понимая серьёзности его намерений. Это не задевало его, он знал что когда-нибудь она будет его девушкой. Свято веря в свою правду, Джули не замечал того, как она смотрит на совсем другого парня. Как бы сильно Като не хотел быть с ней, у Судзуки было своё мнение на этот счёт. И в конечном итоге она выбрала Хибари. Однако, Джули выпало счастье не знать об этом, и он продолжал проявлять внимание к брюнетке.
– Не вижу смысла идти на географию, – раздался тихий, но до дрожи знакомый голос за углом, и Като, широко улыбаясь, поспешил к нему.
– Если мы не пойдём на урок, то могут пойти нехорошие слухи, – ответил второй голос, прежде чем Джули успел выскочить из-за угла.
– Глупости, – говорила Адельхельд, целуя Кёю в ухо. – Таких, как мы, ещё пол класса, если не школы. Расслабься и получай удовольствие…
Хибари усмехнулся и прикрыл чёрные глаза, наслаждаясь прикосновениями девушки.
Джули выглянул из своего укрытия и его сердце на секунду замерло. Хибари стоял напротив Судзуки, прижав руки к стене, а девушка целовала его губы. Их поцелуй был изящным и почти мимолётным, поэтому он повторялся ещё раз, ещё и ещё.
С каждой секундой Като становилось всё больнее и больнее смотреть на то, как его любимая девушка целует другого. Словно она на маленькие кусочки, очень медленно, режет его сердце собственными руками. Сначала парню казалось, что это всего лишь сон, что сейчас он моргнёт и проснётся у себя дома в холодном поту, но сколько бы он не убеждал себя в этом, кошмар не хотел заканчиваться.
Судзуки, тихо простонав, всем телом прижалась к брюнету, углубляя поцелуй всё больше. Кёя прижал девушку к себе, отвечая на поцелуй.
– Адель, – не выдержав, Джули вышел из-за угла, грустными глазами глядя на девушку.
Она вздрогнула и отступила от парня на несколько шагов, ударяясь спиной о стену.
– К-като, – испуганно произнесла его имя Судзуки, глядя на юношу.
Девушка знала, что он неравнодушен к ней, что его чувства могут быть взаимны, ведь они так давно знакомы. Она знала о нём абсолютно всё, также, как и ему было всё известно о ней. Но она не могла так ранить его, сказав, что она не любит его. Каждый раз когда он, лукаво глядя, предлагал быть его девушкой, она лишь тяжело вздыхала и говорила излюбленное “отвали”, тем самым лишь ещё больше давая ему надежду.
Так в молчании они стояли и смотрели друг на друга около минуты, прежде чем он развернулся и вновь скрылся в темноте коридора.
– Джули! – чуть ли не плача, крикнула ему вслед Адельхельд. – Джули, прости меня! Прости!
***
Назару стоял в коридоре и ждал, когда Фран выйдет из кабинета экономики, нетерпеливо посматривая на часы и топча пол. Айроне не пришлось долго ждать и, одним из первых, он вышел в коридор, сопровождаемый потоком одноклассников. Аоки, уловив в толпе зелёные волосы, протянул руку и вытащил друга, поставив рядом с собой.
– Эй, – возмутился зеленоглазый, хмурясь. – Что случилось?
– У меня очень плохие новости, Фран, – строго сказал Аоки, оглянувшись по сторонам.
– Где ты был весь день? – недовольно хмурясь, спросил Айроне, поправляя сумку на плече.
– В больнице, как обычно, – ответил Назару, не понимая почему был задан вопрос.
– О нет, – словно в бреду произнёс Фран. – Что с ней? Заражение крови? Нужно ампутировать ногу?
– Оу, успокойся, – помахал рукой Аоки, удивлённо округлив глаза. – С ней всё хорошо, всё как было, никаких осложнений.
– Тогда что случилось? – облегчённо выдохнул зеленоглазый, но потом снова напрягся, не предполагая, чего ждать от друга.
– С-слушай, ты же… – замялся Назару, переводя взгляд куда-то в сторону. – Ты же любишь Докуро, да?..
В его голосе было столько надежды, что Фран невольно изумился, но тут же смутился, осознав смысл вопроса.
– Да, – тихо, слегка краснея, ответил Айроне. – В этом плане тоже ничего не изменилось.
– Тогда скажи, почему ты так часто ходишь к Хатори в больницу? – спросил Назару, надвигаясь на друга. – В чём причина вашей внезапной дружбы? Почему вы так близки?
– Ну… – Фран отвёл глаза, пятясь назад. – Она х-хороший друг, милая д-девушка, и вообще…
– Она нравится тебе? – Аоки сам не заметил, как припёр зеленоглазого к стене. – Ты думаешь, кого тебе выбрать – Хатори или Докуро? Скажи мне правду, Фран.
Айроне понимал, что если сейчас он скажет правду, то Блюбелл не простит его. Они действительно хорошо сдружились в последнее время, и Фран по-настоящему волнуется за неё и ходит в больницу почти каждый день. Но он, также как и она, не испытывает каких-либо тёплых чувств, вроде любви. По-прежнему ему нравится лишь та, чьё сердце уже никак не заполучить. Каждый раз, когда он приходит в палату подруги, она радуется точно также, как если бы она видела Назару, рассказывает ему все новости, просто доверяет. Но нет между ними никакой любви.
– Я не люблю её, – уверенно ответил Фран. – Просто… Я знаю как хорошо она дружит с Хроме-тян, и у меня есть шанс добиться Докуро с её помощью.
– Ты используешь её? – презрительно спросил Назару, отступая на шаг назад.
– Нет, мне правда нравится общаться с ней, но между нами нет… – внезапно парень замолчал и поднял глаза. – А почему тебя это так интересует?
Аоки, не ожидав такого внезапного вопроса, засуетился, думая что ответить.
– Почему первой твоей репликой стало “у меня очень плохие новости”? – настала очередь Франа переходить в наступление. – О каких плохих новостях ты говорил?
– Просто я… – Назару не успел договорить.
– Ты что, ревнуешь что ли? – удивлённо спросил Айроне. – Нет, этого не может быть.
– М-может, – процедил сквозь зубы Назару, опуская голову. – В этом и заключается проблема…
– То есть, ты не отрицаешь, что ревнуешь её ко мне? – спросил Фран, моргнув.
– Я, кажется, влюбился, – слово озвучив устрашающий приговор, сказал Назару, прислонившись к стене спиной заместо друга.
Фран распахнул глаза и приоткрыл рот от удивления.
– Не может быть, – прошептал парень, не веря своим ушам.
***
На Намимори медленно опустился вечер, накрыв город тёмным одеялом с головой. С приходом темноты старшеклассники стали стекаться в школу, в преддверии скорого начала праздника. Учителям этим вечером разрешили отдохнуть, и студенты вызвались возглавлять всю вечеринку, обещаясь следить за порядком и спокойствием. Во главе стояли два самых неугомонных человека студенческого состава – Суперби Скуало и Скайрини Занзас. Их пребывание на месте руководителей означало лишь одно – можно делать всё, что хочется, и за это ничего не будет.
Безусловно, это не могло не радовать всех собравшихся.
Савада и Кодзато вошли в школу Намимори. Святую троицу встретил шум и гам, царивший в здании. Хибари волшебным образом куда-то исчез, кажется, забрав в с собой всю оставшуюся дисциплину, и появляться на сегодняшнем вечере не планировал. Мами и Энма с Тсуной разделились и разошлись по разным раздевалкам.
– Почему-то я волнуюсь, – опасливо сообщил Савада, вешая куртку на крючок в раздевалке.
– Ты хочешь увидеть её? – лукаво спросил Энма, завязывая шнурки на кедах.
– Очень хочу, – смущённо кивнул брюнет, отворачиваясь, чтобы друг не видел, как парень краснеет.
– Ты должен признаться ей, Савада, – строго сказал Кодзато, вставая. – Иначе ты упустишь свой шанс.
– Посмотрим, – отмахнулся Тсуна, выходя из раздевалки и натыкаясь на кого-то, кто, очевидно, хотел зайти внутрь.
– Савада-сан! – воскликнула Киоко, упав в объятия парня, и округлив глаза от неожиданности, посмотрела на юношу.
– Сасагава! – изумился Тсунаёши. – Куда ты так спешишь? Чуть не убила.
