Текст книги "Держи крепче (СИ)"

Автор книги: Извращённый отшельник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

– Тогда люби меня вечно, Казума, – прошептала она, и её голос дрожал от эмоций, но в нём звучала твёрдая уверенность.

Я мягко улыбнулся, мои пальцы легко коснулись её щеки, лаская нежную кожу:

– Так и будет, – ответил я, не отрывая взгляда. – А что насчёт тебя? Обещаешь и ты любить меня навсегда?

Её лицо вспыхнуло ещё ярче, а глаза заблестели. Она посмотрела на меня так, словно собиралась что-то сказать, но на мгновение замешкалась:

– Звучит… прямо как предложение, – тихо произнесла она, и её губы дрогнули в лёгкой улыбке.

– Может, это оно и есть, – добавил я, чуть склонив голову.

Она глубоко вдохнула и, наконец, произнесла:

– Да. Я буду любить тебя всегда, Ямагути Казума.

Слова прозвучали так, будто шли прямо из её сердца, и в следующее мгновение наши губы встретились в поцелуе, наполненном всем: теплом, страстью, нежностью и чем-то ещё, что невозможно было выразить словами.

Моё сердце билось слишком быстро, но разум не отвлекался ни на что другое. Я поднял её, усадив на кухонный стол. Шёлковый халат распахнулся, когда она обвила ногами мою талию, притягивая ближе к себе.

– Казума, – выдохнула она, но я только улыбнулся, наклоняясь к ней.

Её губы скользнули к моей щеке, а затем она слегка прикусила кожу – не больно, но так, что по телу прокатилась волна жара.

– Проказница, – прошептал я, проводя рукой между её бёдер, чувствуя, как она вздрагивает от прикосновения.

Её пальцы скользнули к поясу моих спортивных брюк, и я почувствовал, как узел поддаётся под её ловкими движениями. В следующее мгновение не осталось ничего, кроме нас двоих.

– Рин… – успел выдохнуть я, прежде чем её тихий стон наполнил пространство кухни…

Глава 8

В спортзале было шумно. Волейболисты уже вовсю разминались у сетки. Кенджи, кажется, решил доказать, что он тут главный, и прыгал, как заводной мячик. Мияко и Акане стояли неподалёку. Я прошёл мимо турников, направляясь к нашей компашке канатчиков.

Мияко увидела меня первой. Её взгляд задержался на миг дольше, чем обычно, а затем лёгкий кивок, будто попытка показать, что всё в порядке после кофейни.

– Привет, – произнесла она сдержанно, как соблюдение необходимой формальности.

– Привет, – кивнул я в ответ.

Рядом с ней Акане продолжала с ленивым интересом наблюдать за Кенджи. Её чёрные глаза на секунду скользнули в мою сторону:

– А, Казума-кун, – протянула она с особым равнодушием, которое можно испытывать разве что к пролетающей мимо мухе.

И тут же, словно переключив канал, пробормотала себе под нос:

– Хм, Кенджи… неплох.

Громче, Акане. А то вдруг кто-то в радиусе километра не расслышал твоего восхищения.

Вокруг уже собрались остальные участники нашей «сплочённой» команды: Ринтаро с задумчивым видом изучал свои перчатки, будто в них скрывался секрет успеха. Такеши энергично растягивался, похоже готовился побить мировой рекорд. Мисаки о чём-то оживлённо беседовала с Сачико, а Акира выглядел так, словно случайно забрёл в спортзал по пути в библиотеку.

– Все на позиции! – раздался командный голос старосты, появившейся будто из воздуха.

– Сейчас начнётся, – пробормотал Акира, направляясь к канату.

– И почему именно она тренирует нас?

– Выстроились! – продолжила Ая-сан. – Напоминаю: сильнейший – в конце каната, самый быстрый – впереди!

Ринтаро окинул всех оценивающим взглядом профессионального стратега и наконец изрёк:

– Ямагути, ты замыкающий.

Я вскинул бровь:

– С чего такая честь?

– Ты высокий, сильный и… – он прищурился с хитрой усмешкой, – если завалишься, никто не заметит.

– Спасибо за откровенность, – хмыкнул я, занимая указанную позицию.

Мияко, которая стояла в центре, лишь мельком взглянула на меня, но ничего не сказала. Акане же подошла и встала передо мной, взялась за канат и, не поворачивая головы, произнесла:

– Постарайся не подвести команду, Казума-кун.

– Постараюсь, – ответил я, даже не глядя на неё.

– Раз-два-три! Начали! – раздался свисток старосты и активация тренажёра.

Канат натянулся, как струна. Я почувствовал резкую нагрузку на руки, но стоял, удерживая равновесие. Впереди Акане и Мияко тянули с таким рвением, словно пытались доказать что-то друг другу, но явно не могли определиться с ритмом.

– Слишком резко! – выкрикнул Ринтаро, стараясь компенсировать их движения.

– Если вы не будете тянуть одновременно, мы все завалимся! – добавил Такеши, упираясь ногами в пол.

– Давайте ещё сильнее! – закричала Мияко, с энтузиазмом, который явно не подкреплялся стратегией.

– Сильнее не значит лучше! – парировала Акане, добавляя в голос столько яда, что им можно было бы отравить небольшую армию.

Я вздохнул, стараясь удержаться.

Ну конечно, самое подходящее время для выяснения отношений – прямо посреди тренировки.

Несколько секунд канат вибрировал в руках, как оголённый провод. Я чувствовал, как подошвы кроссовок начинают предательски скользить по полу.

– Держитесь! – прорычал Ринтаро сквозь стиснутые зубы.

– Держусь, – пробормотал я. – А вот наш командный дух, похоже, решил взять выходной.

Староста снова свистнула, останавливая тренажёр, тянувший канат и нас вместе с ним.

– Хорошо! – громко сказала она. – Это было неплохо. Для начала.

Я сел на ближайшую скамейку, глядя на свою «команду», которая выглядела так, будто провела час в спортивной битве, а не пару минут у каната.

– Если мы выиграем, это будет чудо, – пробормотал я себе под нос, потирая руки.

Мияко взглянула на меня, собираясь что-то сказать, но передумала. Акане только усмехнулась, глядя в мою сторону через плечо.

Староста сделала шаг вперёд, обвела нас всех взглядом, который будто говорил: «Вы – наша последняя надежда, но я уже начинаю сомневаться.»

– Соберитесь! – громко сказала она. – Перетягивание каната – это не только сила, но и тактика. Слушайте команду и держите один ритм.

Я тихо вздохнул, проводя рукой по волосам.

– Ямагути, – начала Ая, сверля меня взглядом. – Ты в конце. Считай, что от тебя зависит, не завалитесь ли вы все.

– Конечно, – ответил ей, слегка кивнув. – Всегда мечтал быть той самой последней каплей надежды.

Мияко усмехнулась, но тут же отвернулась, будто её смешок был чем-то постыдным.

Акане хмыкнула, губы дрогнули в лёгкой, почти насмешливой улыбке.

– Надеюсь, ты не отпустишь канат в самый важный момент, – произнесла она с невинной ноткой в голосе, но взгляд говорил совсем другое.

– Только если ты не отпустишь его первой, – парировал я, встав на свою позицию.

Она посмотрела на меня с вызовом, но не ответила. Думаешь одна можешь играть в эту игру, Акане? Распишись за получку.

Ринтаро стоял впереди, глядя на всех нас так, словно пытался собрать мозаику из кусков, которые не подходили друг другу.

– Слушайте, – начал он, тяжело вздохнув. – Мы должны тянуть вместе, а не как каждый решит.

– И кто будет задавать ритм? – спросила Мисаки, оборачиваясь к нему.

– Я, конечно, – уверенно ответил он.

– Поняли, Ритм-кун, запевай, – сказал я, подхватывая канат.

Ринтаро закатил глаза, но промолчал.

Староста свистнула, и начался второй подход.

Канат натянулся снова, на этот раз мы хотя бы пытались работать вместе. Я почувствовал, как напряжение передаётся через верёвку, ноги упирались в пол, скользя чуть меньше, чем в первый раз.

– Тяните! Держим! – выкрикивал Ринтаро, задавая ритм.

– Раз! – прозвучал его голос.

Мы тянули.

– Два!

Канат начал смещаться на нашу сторону.

– Три!

– Тяните синхронно! – выкрикнул Ринтаро.

– Если хотите победить, нужно больше силы! – добавил Такеши, упираясь ногами.

Мияко, стоявшая ближе к середине, тянула с таким энтузиазмом, что ритм начал сбиваться.

– Эй, потише там! – выкрикнула Сачико, едва удерживая равновесие.

– Я помогаю! – парировала Мияко, сжимая канат так, будто от этого зависела жизнь.

– Помогаешь? – спокойно бросила Акане. – Ты мешаешь.

– А ты только болтать умеешь! – огрызнулась Мияко, добавляя ещё один рывок, который пошатнул всю команду.

– Хватит спорить! – крикнул Ринтаро, но его голос утонул в общем хаосе.

– Тянем! – выкрикнул Акира, но в этот момент что-то пошло совсем не так.

Мияко слишком резко подалась назад, Акане потеряла равновесие, и в одну секунду вся линия начала заваливаться.

– Стойте! – выкрикнул я, чувствуя, как ноги начинают скользить.

Поздно. Канат дёрнулся, и Акане с элегантностью подстреленной утки полетела назад. Я успел заметить взметнувшийся шлейф её чёрных волос, а в следующий момент она приземлилась прямо на меня, выбив весь воздух из лёгких.

– Ой! – вскрикнула она, когда её спина с глухим стуком оказалась на моей груди. А её зад… прямо на моём паху.

Я чувствовал, как весь воздух вышел из лёгких, и пару секунд мог только моргать, осознавая, что произошло.

– Акане… ты… – выдохнул я, чувствуя, как её локоть упирается мне в живот.

Она тут же попыталась встать, но её ноги запутались в канате, и она снова завалилась, прямо задницей на мой визуальный шум! И бубенцы…

– Ты что, решила меня раздавить⁈ – простонал я.

– Не будь таким нежным! – пролепетала она, хотя в голосе слышалось лёгкое смущение.

– Нежным⁈ Да ты мне сейчас все рёбра сломаешь! – возмутился я.

Мияко метнулась к нам со скоростью света. Её лицо пылало, глаза метали молнии:

– Акане, ты в порядке⁈ Дай помогу! – её голос звенел от наигранной заботы.

Она буквально сдёрнула Акане с меня с такой силой, что та даже не успела возразить, и поставила её на ноги, старательно отодвигая как можно дальше от моей персоны.

Я тяжело выдохнул, поднимаясь и потирая ушибленное плечо.

Староста приложила ладонь ко лбу, глядя на нас, как на группу дошкольников.

– Вот поэтому вы и не выигрываете, – пробормотала она с досадой.

Акане элегантно отряхнула с себя невидимую пыль и бросила в мою сторону взгляд, полный притворной невинности:

– Ты должен быть благодарен, что на тебя упала я, а не кто-то потяжелее, – и опять её бесячая ухмылка.

– Спасибо за заботу, – ответил я, поднимая канат. На паху всё ещё ощущение её пятой упругой точки. Вот же. Визуальный шум не шуми! Она этого и добивалась небось! Фиг тебе, Акане! Всё моё богатство только для Рин!

Мияко, стоявшая рядом, вцепилась в канат так, словно это была шея её заклятого врага, и метнула в сторону Акане взгляд, который мог бы заморозить извергающийся вулкан.

После небольшой паузы, во время которой большинство команды демонстрировало выражение лица «за что нам всё это?», вперёд выступил Ринтаро:

– Всё ясно, – заявил он тоном опытного полководца, скрестив руки на груди. – Надо менять позиции.

– А это точно поможет? – с сомнением спросила Сачико, которая уже успела присесть на скамейку и выглядела так, будто молит тренировки закончиться.

– Наша проблема – ритм, – спокойно пояснил Ринтаро. – Если мы изменим расположение, возможно, будет больше синхронности.

– Или больше травм, – пробурчал кто-то из задних рядов.

– У нас есть выбор? – поинтересовалась Мияко, стреляя в Акане взглядом снайпера.

– Нет, – отрезал Ринтаро, проигнорировав витающее в воздухе напряжение. – Итак, Казума остаётся в конце. Он неплохо держит равновесие и компенсирует наши промахи.

– Ого, спасибо за комплимент, – сказал я, потирая плечо. – Но прозвучало так, будто я гигантский противовес. Или якорь тонущего корабля.

– В точку, – спокойно согласился он, не обращая внимания на мой сарказм. – Мияко встанет перед тобой.

– Что? – вырвалось у неё.

– Так ты не будешь торопиться тянуть раньше времени, как горячую рисовую лепёшку на углях, – пояснил он.

– Горячую… лепёшку? – переспросила Мияко, явно озадаченная.

– Старая японская поговорка, – уточнил он, пожимая плечами. – В данном случае – метафора к твоему рвению.

Я сдержал смешок, глядя, как Мияко нервно теребит канат.

– А кто будет передо мной? – спросила она, оглядываясь.

– Акане, – спокойно ответил Ринтаро.

– Хм, – фыркнула Акане, поднимая бровь. – Ну что ж, надеюсь, Мияко не придётся тянуть и за себя, и за Казуму.

– Серьёзно? – я приподнял бровь. – Кажется, кто-то забыл, кто тут только что использовал меня как личный матрас.

– Это был несчастный случай. А ты оказался не готов к такой ответственности, – парировала она с ухмылкой.

– Может, тогда встанешь в конец? – предложил я. – И возьмешь её на себя.

– Тише, тише, вы двое, – вставил Ринтаро. – У нас нет времени на словесные дуэли.

– Это была не дуэль, – с наигранным спокойствием сказала Акане, – дружеское подшучивание.

– Ты, наверное, хотела сказать «вежливое унижение», – поправила её Мияко, смотря в сторону.

– Если бы я хотела тебя унизить, Исикава-чан, ты бы уже это поняла, – ответила Акане с лёгкой улыбкой.

– Ладно, хватит, – я поднял руку, прерывая этот словесный пинг-понг. – Давайте уже начнём, пока мы все тут не состарились.

Ринтаро быстро распределил остальных:

– Такеши и Акира – ближе к центру. Мисаки и Сачико – перед ними. Всё, теперь у нас есть чёткий порядок.

– Порядок? – пробормотал Акира, покачивая головой. – Это всё равно, что пытаться организовать хаос.

– Главное, чтобы хотя бы раз получилось, – пробормотала Мисаки.

Староста Ая, до этого молча наблюдавшая за всей сценой, наконец вышла вперёд и хлопнула в ладоши, чтобы привлечь внимание.

– Ладно, народ! Все собрались, взялись за канат и, наконец, сосредоточились. И на этот раз не падаем!

– Слышали? – бросил я, хватаясь за канат и кидая взгляд в сторону Акане и Мияко. – Держитесь крепче и не превращайте тренировку в боевик.

– Смотри, как бы самому не стать звездой этого боевика, – усмехнулась Акане, дёргая канат с такой грацией, словно это была шёлковая лента в художественной гимнастике.

– Начали! – громко выкрикнула староста, поднося свисток к губам.

«Ладно, дубль два, – подумал я, чувствуя, как канат снова натягивается, а воздух в зале становится плотнее бетона. – Надеюсь, в этот раз обойдётся без близких контактов с полом… и с Акане.»

…

Этот подход оказался немного лучше первого – примерно как сравнивать лёгкое пищевое отравление с тяжёлым. Мы всё ещё не были командой мечты, скорее командой, где каждый пытался перетянуть одеяло, то есть канат на себя.

Канат, к слову, сегодня пережил больше драмы, чем в любых школьных спектаклях. Мияко хоть и перестала дёргать, но периодически забывала про существование такого понятия как «синхронность». Акане, конечно же, наслаждалась каждой возможностью указать ей на это, делая замечания с грацией дрессировщицы, работающей с особо непослушным тигром. Такеши и Акира устроили негласное соревнование «кто громче простонет от усталости», а Мисаки с Сачико просто старались не попасть под раздачу.

Когда тренировка наконец завершилась, все выглядели так, будто только что вернулись с экспедиции по покорению Эвереста – только в шлёпанцах и без карты. Староста, которая тоже казалась изрядно вымотанной, хлопнула в ладоши, привлекая внимание измученной команды.

– Ладно, молодцы! – объявила она с энтузиазмом, в который, похоже, не верила даже сама. – Завтра все на сражение к восьми утра, не опаздывайте!

На секунду в зале повисла такая тишина, что можно было услышать, как в соседнем квартале кто-то чихнул.

– Завтра? – переспросил Ринтаро, уставившись на неё так, словно она только что сказала, что мы отправляемся на Марс.

– В восемь утра? – Мияко чуть не выронила бутылку с водой.

– Подожди, Ая-сан… – я выпрямился, чувствуя, как мышцы протестуют против самой идеи движения. – Ты хочешь сказать, что состязания… завтра⁈

– Ну да, – староста нервно переступила с ноги на ногу, как человек, случайно наступивший на мину. – Я что, не сказала?

– НЕТ! – одновременно выкрикнул весь наш канатный состав, чуть не разорвав её взглядом.

– Э-э… моя ошибка, – пролепетала она, старательно изучая что-то невероятно интересное на стене. – Ну… зато у вас будет время отдохнуть… немного.

– Немного⁈ – простонал Такеши, который уже явно планировал использовать мат как походную кровать.

– Простите, – пробормотала староста, явно не зная, как выкрутиться. – Но это важно! Завтра нужно выложиться на полную!

– Мы уже выложились СЕГОДНЯ! – простонала Мисаки, потирая плечо.

Староста смущённо кивнула и добавила с интонацией, которой обычно утешают проигравших:

– Но вы молодцы. Правда. У вас есть потенциал и всё такое…

…

– Потенциал… – повторил я себе под нос, выходя из спортзала вместе с остальными зомби… то есть, членами команды.

Вечерний воздух ударил в лицо приятной прохладой. После душного спортзала это ощущалось как благословение свыше.

– Отличный план, – пробормотал я, потягиваясь, но тут же пожалел об этом, когда мышцы хором заорали о своём несогласии. – Заставить нас тренироваться до изнеможения, а потом огорошить новостью о завтрашних соревнованиях. Просто гениально.

– Тоже удивляюсь, как она нас до сих пор не убила, – добавил Ринтаро, который шёл рядом, слегка прихрамывая.

Мияко молчала, но бросила короткий взгляд в мою сторону. Акане шла чуть впереди, будто вообще не замечая нас. Остальные ещё откисали.

Я разогнулся, потянувшись, и почувствовал, как мышцы ног неприятно затянуло. Но вместо того чтобы пожаловаться на усталость, достал из кармана наушники и вставил их в уши.

– Ну, всем пока, – сказал я, как ни в чём не бывало, отмахнувшись.

– Эй, ты куда⁈ – выкрикнул Ринтаро, глядя на меня так, будто я только что объявил, что собираюсь участвовать в марафоне.

– Домой, – отозвался я, начав трусцой удаляться.

– Бежит… – удивился Акира, который уже практически полуспал на ногах.

– У него ещё остались силы⁈ – простонала Мисаки, в ужасе хватаясь за голову.

Мияко молча посмотрела мне вслед, будто пытаясь понять, что со мной не так.

Акане бросила:

– Конечно остались. Он же Ямагути Казума. Энергия появляется у него даже тогда, когда её уже быть не должно.

…

«Бежит» – слишком громкое слово. Просто лёгкая трусца, чтобы проветрить голову. Да и погода была отличная: вечерний воздух, прохладный, с лёгким запахом цветов и горячего асфальта, который медленно остывал под ногами.

Я свернул с дороги и побежал вдоль небольшого сквера. Деревья мягко шелестели под порывами ветра, на фонарях начали зажигаться тёплые жёлтые огоньки, вокруг всё оживало с вечерним настроением. Мимо проезжали велосипеды, их звонки сливались с тихими разговорами парочек, сидящих на лавочках. Где-то из ближайшей кофейни доносился аромат кофе.

«Вот ради таких моментов и стоит жить,» – подумал я, ускоряясь, чтобы почувствовать лёгкий ветер на лице.

На перекрёстке пришлось притормозить, пропуская пару припозднившихся машин. Затем свернул в узкий переулок, где дома стояли так близко друг к другу, что создавали свой особый мирок. На одном из балконов пожилая женщина неспешно поливала цветы с таким видом, словно время для неё остановилось. Пробегая мимо автомата с напитками, услышал звон монеты и почувствовал сладковатый аромат апельсиновой газировки.

Токио вечером – это совсем другой город. Никакой дневной суеты, никакого шума и гама, только мягкий, почти интимный городской ритм, идеально подходящий для таких пробежек. Небольшая выбоина на дороге заставила меня чуть сбавить темп, но я тут же восстановил ритм. Музыка в наушниках задавала такт, а тело, хоть и ныло после тренировки, постепенно наполнялось странной лёгкостью. Бежать, чтобы взбодриться – это, конечно, парадокс, но именно так работает мой организм. Странная особенность, но весьма полезная.

Когда до дома оставалось всего ничего, перешёл на шаг. Живот предательски заурчал, напоминая, что даже самые упорные бегуны должны время от времени есть.

«Поужинаю и можно будет упасть спать, – подумал я, уже предвкушая встречу с подушкой. – А завтра… завтра будет день Х. Р. Е. Н. Ь.»

Глава 9

Утро началось с симфонии привычных звуков: противно пиликал будильник, на кухне шумел чайник, а где-то на фоне разносились вопли Юкино, способные разбудить даже мёртвых.

– А-а-а! Где они⁈ – её крик был таким громким, что, казалось, даже стены задрожали в страхе.

Я, уже наполовину одетый и с зубной щёткой во рту, выглянул из ванной. Юкино металась по дому как ураган: в руках какие-то спортивные кофты, взгляд хаотично сканировал все поверхности, словно искала секретные документы.

– Юкино, а голову ты не потеряла? – спросил я, вспомнив любимую подколку школьных учителей к забывчивым ученикам.

Она резко развернулась, в глазах – настоящая шекспировская трагедия:

– Шорты! Где мои шорты⁈

– Ты сейчас серьёзно? – я приподнял бровь, пытаясь определить жанр происходящего: комедия или всё-таки драма. – Это ведь не экзамен на жизнь или смерть. Спокойнее.

– Сегодня соревнования, придурок! – огрызнулась она, бросая отчаянный взгляд на какой-то ящик. – Я не могу их найти!

Я выплюнул зубную пасту в раковину и вздохнул:

– Может, ты их забыла в стирке?

Её лицо вспыхнуло краской, но быстро взяла себя в руки.

– Конечно не забыла! Я стирала их! Просто… не знаю, где они!

– Иронично, – протянул я. – Ты никогда не знаешь, где что лежит. А потом, как всегда, кричишь на меня.

– Потому что ты только делаешь вид, что не при чём! – огрызнулась она, с остервенением роясь в шкафу.

– Ну-ну, – я зашёл в кухню, налил себе чаю и усмехнулся.

Она за мной следом, на кухню. Пепельные волосы торчали в разные стороны, футболка – наизнанку.

– Ты хотя бы попытался мне помочь!

Я отпил чай и пожал плечами.

– Ты не просила. А я уважаю твою независимость.

Она что-то невнятно пробурчала, развернулась на пятках и унеслась обратно в комнату со скоростью разъярённого торнадо.

Через пару минут я услышал её победоносный крик:

– Нашла!

Я вышел в коридор, лениво прислонившись к стене с чашкой чая.

– Ну вот, видишь. А обвиняла меня. С чего вообще решила, что я мог взять твои шорты? – спросил я с самым спокойным выражением лица.

Юкино выглянула из комнаты, натягивая шорты, и смерила меня презрительным взглядом.

– Потому что ты извращенец, Казума!

Вот это приговор.

Я застыл, прищурившись:

– Извращенец? Это ещё что за новости?

Она вышла в шортиках и фыркнула, скрестив руки на груди с видом прокурора, готового озвучить обвинительное заключение:

– Думаешь, я не в курсе о твоих… предпочтениях?

– Ну-ка, поподробнее, – ответил я, чуть приподняв бровь.

Юкино сузила глаза, голос стал более драматичным:

– Когда мы с Харукой вернулись с дискотеки…

О нет. Только не это. Куда она клонит?

– Ты вёл себя странно. Очень странно! – продолжила она, махнув рукой с видом детектива, раскрывшего дело века. – Ясное дело, что ты развлекался с… нижним бельём.

– Что⁈ – я почувствовал, как мои глаза расширяются до размера чайных блюдец. – С каким ещё бельём?

– Вот и я хотела бы знать, – продолжила она, не обращая внимания на мой шок. – Где ты его вообще взял?

– Юкино… ты сейчас серьёзно? – спросил я, не веря ушам.

Она действительно думает, что я…

– Не смотри на меня так! – бросила она, вставая в позу. – Всё сходится: странное поведение, твой вечный вид «не виноватый я», и… ну, скажи честно.

Честно? Да я просто прятал Рин в своей комнате! Хотя… технически на ней действительно было бельё. Но это вообще не то, о чём ты думаешь!

– Ты точно перетанцевала на дискотеке, – наконец сказал я, массируя виски и пытаясь справиться с абсурдностью ситуации.

– Это называется «логическое мышление», – парировала она. – А теперь я уверена ещё больше. Ты краснеешь!

– Это не краснота, – буркнул я. – Это злость.

– Конечно-конечно, – проговорила она, явно не веря.

Я замер на месте, внезапно погрузившись в глубокие размышления. Стоит ли переубеждать её или… В голове словно щёлкнул переключатель. Весь этот звиздец можно использовать себе во благо! Но как именно? Что-то крутилось в голове, какая-то идея, словно назойливая муха у варенья. Обычно я всегда находил способ обернуть негативное событие в свою пользу. Это один из тех моментов. Так, Ямагути, думай. Если Юкино начнёт копать глубже, то неизбежно доберётся до правды. А правда, как ни крути, гораздо хуже. Рин у меня в комнате? Нет уж. Пусть лучше думает, что я…

Я закрыл глаза и выдохнул, готовясь произнести слова, которые навсегда изменят мою репутацию.

– Юкино, – начал я, стараясь держать голос ровным, хотя слова будто застревали в горле, как рыбьи кости. – Ты права.

Она застыла на месте, глаза распахнулись, как у совы, увидевшей НЛО.

– Что?

– Я… я действительно забавлялся с женским бельём, – выпалил я, чувствуя, как жар поднимается к щекам волной вселенского стыда.

Юкино покраснела так стремительно, что казалось, её лицо сейчас начнёт светиться в темноте.

– Ты… ты что? Серьёзно⁈

– Да, – пробормотал я, старательно изучая пол с таким интересом, словно там была написана разгадка всех тайн мироздания.

Её глаза сузились до щёлочек, она шагнула ко мне ближе, и уголки её губ дрогнули в нервной улыбке:

– Скажи мне только одно… ты делал это с моим бельём?

– Нет! – я резко вскинул голову, тут же поняв, что выгляжу ещё более подозрительно. – То есть, КОНЕЧНО НЕТ!

Её лицо вспыхнуло ещё ярче, и тут она выпалила:

– Ты… извращенец! Я так и знала! Наверное, сидел там, нюхал и краснел как помидор!

– О, прости, что не записал это на камеру, чтобы ты могла посмотреть! – огрызнулся я, чувствуя, как мои нервы уже на пределе.

– Знаешь что⁈ – выкрикнула она, хватая спортивную сумку. – Я ухожу первой!

– Отлично! – бросил я ей вслед. – Давай, не задерживайся!

Она хлопнула дверью, а я выдохнул, проводя рукой по лицу.

Теперь я официально извращенец. Но лучше так, чем если бы она решила копать глубже. А Рин… Рин, ты хоть представляешь, какой эффект оказываешь на мою жизнь? Я только что пожертвовал своей репутацией ради того, чтобы сохранить нашу тайну.

С этими мыслями допил чай и, собравшись, отправился следом за Юкино, надеясь, что на этом утренние казусы закончатся.

* * *

Школьный двор гудел, как торговый центр в день распродаж. Едва я подошёл к воротам, как утонул в море звуков: хлопанье дверей автобусов, громкие голоса и раскатистый смех, доносящийся от толпы гостей. На стоянке выстроились несколько внушительных автобусов с логотипом Карагиши, словно боевые корабли, пришвартовавшиеся у чужого берега. Вокруг них суетились спортсмены и спортсменки, будто готовясь к олимпийским играм – высокие, подтянутые, излучающие уверенность в каждом движении. Живое воплощение спортивной гордости Японии.

Я шёл мимо, стараясь не обращать особого внимания, но почувствовал нечто. Один из парней, явно из самых крупных из всей делегации, стоял чуть в стороне. Его фигура напоминала персонажа из боевых аниме – массивные плечи, чётко очерченные мышцы, и выражение лица, которое буквально говорило: «Я босс этого уровня.»

Вот его взгляд я и почувствовал на себе.

На долю секунды наши глаза встретились, и это было как вспышка. В его глазищах читался вызов, как будто он решил: «Вот он я – его достойный противник.»

«Достойный чего? В игре „перетяни канат“? Или в соревновании „чей взгляд суровее“?» – подумал я, не изменив выражения лица.

Я выдержал его взгляд, а затем спокойно прошёл дальше, будто это была самая обычная встреча в супермаркете.

Позади продолжился шум, а кто-то из группы приезжих громко сказал:

– О, какая миленькая школа!

– Да уж, не то что наша, – добавил другой, с нотками превосходства. – Но ничего, мы покажем, кто тут сильнейшая школа Токио!

– Карагиши! – раздался дружный боевой клич, от которого задрожали стекла автобуса.

Я чуть усмехнулся, но не обернулся.

Столько энергии… Даже завидно, если честно. Утро только началось, а у них уже во всю боевой дух.

С этими мыслями пересёк двор и направился в сторону раздевалки, уже чувствуя, как вибрации этого дня начинают накатывать пока ещё слабой волной.

Раздевалка гудела от разговоров.

– Видел их? – спросил кто-то громко, буквально захлебываясь от удивления. – Они будто из другого измерения!

– Ты про тех парней? – подхватил другой. – Да у них в команде как минимум четверо по два метра ростом!

– И девушки! – воскликнул кто-то ещё. – Одна из них сделала шпагат прямо на траве, не разминаясь!

– Это ненормально, – добавил ещё один с явным отчаянием. – Как мы вообще можем с ними соревноваться?

Я молча подошёл к своему шкафчику, стараясь не обращать внимания на этот хор паники. Вокруг все говорили так, будто мы готовились не к школьным соревнованиям, а к битве с армией титанов.

Конечно, нормально, что они паникуют. Кто бы не запаниковал, глядя на эту армаду профессионалов? Было бы странно, если бы все начали хлопать в ладоши от восторга.

Открыв шкафчик, сразу заметил новое художественное произведение – надпись маркером на внутренней стенке, выполненную с изяществом пятилетнего ребёнка:

«Ты понял, что урод?»

Я закатил глаза, пробормотав:

– Понял-понял. Хотя хотелось бы уточнить детали.

Затем поставил уличные кроссовки на полку и переобулся в спортивные. Надпись явно должна была задеть, но это выглядело так неуклюже, что я мог только посочувствовать анониму. Удивительно, как в школе, где полно всяко разных клубов и секций, кто-то тратит своё время на подобную ерунду. Могли бы уже хотя бы нарисовать карикатуру, что ли. Это хоть как-то развеселило бы.

Закрыв шкафчик, вышел из раздевалки.

– О, привет, Ямагути! – раздался голос из коридора.

Я обернулся и увидел Ринтаро, который махал мне с таким энтузиазмом, будто только что вернулся из отпуска на Гавайях, а не со вчерашней изматывающей тренировки.

– Идём вместе в спортзал! – продолжил он, шагнув ближе с видом человека, готового покорять вершины.

Я приподнял бровь, раздумывая, с чего бы вдруг такое рвение. Может, вчерашняя тренировка что-то повредила в его мозгу?

– Окей, – и ответил ему, пожав плечами. – Всё равно путь один.

Когда мы вошли в спортивный зал, нас тут же оглушил шум – такое чувство, будто попали на финал чемпионата мира по всем видам спорта одновременно. Гвалт, смех, музыка из больших динамиков, и где-то на фоне голос, вещающий что-то через микрофон с энергией футбольного комментатора.

На трибунах уже собралась внушительная толпа: ученики нашей школы, учителя и даже какие-то младшеклассники, которые, похоже, сбежали с уроков под предлогом «поддержки старших товарищей». У некоторых в руках красовались самодельные плакаты с названиями команд и воодушевляющими лозунгами, явно создававшимися посреди ночи под влиянием внезапного творческого порыва.

– «ГАНБАТТЕ, 2-Б!» – прочитал я один из плакатов, на котором буквы плясали как пьяные моряки, но было видно, что старались от души.

Сам спортзал разделили на три большие зоны:

Слева шла подготовка к волейболу. Разметка на паркете сияла свежей краской, сетка натянута, и игроки обеих команд отрабатывали подачи и приёмы с таким рвением, будто это был отбор в национальную сборную. Мячи со свистом летели по воздуху, а Кенджи прыгал так высоко, что создавалось впечатление, будто он возомнил себя Кагами Тайгой. Учителя, стоявшие сбоку, обменивались одобрительными взглядами.