Текст книги "Королева плоти (СИ)"

Автор книги: IRKQ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

Грант презрительно взглянул в его сторону, открыл дверцу шкафа, снял пиджак и аккуратно повесил его на плечики. За пиджаком последовали жилет, рубашка и ремень. Вместо них на свет появилась яркая желтая футболка, почти комично обтянувшая массивный торс финансиста. Гарретт повернулся к Кристин и увидел, с каким напряжением она наблюдает за этими приготовлениями. Ее глаза пылали почти сверхъестественной яростью, а губы сжались до одной тоненькой линии; но во всем лице вдруг проступили мягкие, детские очертания, за которыми безошибочно угадывался страх. Миллер снова рванулся, ухватившись на этот раз за прутья спинки, но и сейчас у него не вышло одним махом разорвать свои путы.

Дверцы шкафа закрылись с тихим стуком, и Грант, тяжело ступая, приблизился к Кристин. Она выгнулась и харкнула ему в лицо; он с усмешкой утерся и разорвал на ней рубашку, обнажая белое мускулистое тело и высокую аккуратную грудь.

Гарретт сосредоточился на раскачивании спинки.

Темные джинсы Кристин порвались с характерным треском, и Грант одним движением стянул их к ее коленям вместе с бельем. Он выпрямился и, хищно глядя на плоть своей жертвы, снял брюки и трусы, аккуратно сложил их на табурет.

Гарретт, почувствовав, что спинка кровати начинает поддаваться его силе, увеличил амплитуду. Он с отвращением смотрел на дряблый зад финансиста, не скрытый футболкой, и на его топорщащийся багровый член, изрытый перекрестьем вен; но противнее всего было видеть дрожащие от жадности и нетерпения тонкие губы. Язык, красный и длинный, как у змеи, высунулся между ними, когда Грант наклонился к Кристин и облизал ее ухо.

– Начну с самого аппетитного, – почти промурлыкал он, взбираясь на кровать.

Она попыталась ударить его коленом, но Грант ловко прижал ей ноги. Тогда, кое-как извернувшись, Кристин приподнялась и что есть силы вцепилась зубами в огромный крючковатый нос. Ее мучитель разразился гнусавой бранью, и Гарретт, услышав это, расхохотался как безумный, глядя на то, как Грант пытается вырваться из бульдожьей хватки Кристин. В конце концов он наотмашь ударил ее по лицу; голова девушки дернулась в сторону, но зубы она не разжала и в итоге, свирепо улыбнувшись, выплюнула на пол свой трофей – окровавленный кусок толстой ноздри.

Спинка кровати Гарретта начала шататься сильнее.

Грант, рассвирепев, размазывая по лицу кровь, еще несколько раз ударил Кристин.

– А я-то думал быть с тобой понежнее, сука, – прорычал он и, шире раздвинув ей ноги, резко двинул бедрами. Кристин тяжело втянула воздух, но не проронила ни звука.

Гарретт перестал раскачивать спинку и снова начал нащупывать болт.

Дряблый белый зад Гранта трясся при каждом его грубом движении; глаза под тяжелыми веками увлажнились и заблестели. Он наклонился к Кристин и со стоном удовольствия впился зубами в ее плечо.

Шляпка наконец повернулась, и Гарретт, со всей силы вцепившись в нее самыми кончиками пальцев, начал откручивать болт.

Грант резко мотнул головой, отдирая кожу и мясо. Кровь текла по его лицу, смешиваясь с кровью Кристин; челюсти торопливо двигались, пережевывая добычу. Он прикрыл глаза и громко стонал, явно наслаждаясь моментом.

Болт вылетел, и Гарретту пришлось придержать спинку, чтобы не упасть. Правой рукой он начал нащупывать второе крепление.

Дрожащие толстые пальцы Гранта коснулись пушистых волос Кристин, проехались по ее щеке, ощупали шею. Она кривилась при каждом прикосновении, но все еще не издавала ни звука. Потная ладонь остановилась у нее на груди, и Грант плотоядно улыбнулся, обнажив розовые от крови зубы.

Грани шестиугольной шляпки врезались в подушечки пальцев, и кожа лопнула, не выдержав. Гарретт, едва дыша от напряжения, начал поворачивать болт.

Бедра Гранта задвигались быстрее и резче; с почти животным, нечеловеческим воплем он вонзил зубы в грудь Кристин немного выше соска и задергал головой из стороны в сторону, пытаясь оторвать кусок плоти.

Второй болт упал на пол. Гарретт ухватил спинку, одним рывком вытащил ее из креплений, сел и, перехватив полный муки взгляд Кристин, изо всех сил обрушил свой импровизированный снаряд на голову и шею Гранта.

Против его ожиданий, тот не потерял сознание, но разжал зубы и ошалело повернулся к Миллеру, как будто только сейчас вспомнив о его существовании. Гарретт, не теряя времени, скатился на пол и пополз к протонному блоку.

Грант тяжело поднялся на ноги, неуклюже потрясая головой. Его руки дрожали, кровь стекала по грузному подбородку на футболку, оставляя за собой багровые ручейки на трясущейся челюсти. Он сделал несколько быстрых шагов к Гарретту, но было поздно – протонный луч врезался ему в грудь и отбросил к стене. Следующими двумя выстрелами Миллер перебил цепи на руках Кристин. Пока он устраивался в коляске, она схватила с пола свой футляр с отмычками и принялась освобождать ноги.

Гарретт предусмотрительно выкрутил мощность на минимум, поэтому не сомневался, что Грант скоро придет в себя. Он расстегнул молнию на комбинезоне, стянул свою футболку и бросил ее Кристин.

– Извини, ничего другого не предложу.

Она кивнула и, сбросив остатки своей рубашки, натянула предложенную одежду. Медленно встала с кровати и сделала несколько шагов к Гранту. Тот застонал и приоткрыл глаза.

– Давай поторопимся, – нервно произнес Гарретт.

Кристин, как будто не расслышав его слов, подняла табурет и отломила у него ножку. Грант застонал снова и попытался подняться, опершись на стену. Но на ногах он оставался недолго – широко размахнувшись, Кристин ударила его тупым концом ножки в живот, а когда он согнулся, обрушила еще один удар на спину.

Гарретт двинулся вперед, чтобы остановить ее, но замер, глядя на кровь, расплывающуюся по его светлой футболке и текущую из-под нее по внутренней стороне бедер Кристин. Она стояла над павшим Грантом как гордая амазонка, нацелив острый конец ему в живот. «Я знаю, что это неправильно, знаю, что он должен пойти под суд, – думал Гарретт. – Но только…»

Но только что-то подсказывало ему, что, используя свои деньги и связи, этот финансист быстро окажется в комфортной одиночной камере с телевизором и книгами, и ни разу не пожалеет о тех, из-за кого он там оказался. И разве так было правильно?

Кристин с размахом вонзила ножку в живот Гранта. Тот громко застонал; в его глазах, прежде таких надменных и властных, теперь господствовал страх. Он обернулся к Гарретту и протянул к нему руку.

– Десять… тысяч… Убери ее…

Краска бросилась в лицо Миллеру, и он еле сдержался, чтобы самому не проехаться пару раз по яйцам этого денежного мешка. Кристин, насмешливо подняв брови, провернула ножку в животе у Гранта и резко выдернула ее. Придирчиво осмотрела со всех сторон, отломила затупившийся конец и задумчиво прицелилась в широкую грудную клетку.

– Двадцать… нет, тридцать… Тридцать тысяч.

Кристин занесла руку для удара.

– Пятьдесят… Ооооооох.

Ножка пробила легкое; несколько секунд Грант отчаянно втягивал воздух, цепляясь ногтями за каменный пол. Кристин присела на корточки рядом с ним и, страшно улыбаясь, сунула кисть в рану на животе и начала медленно вытягивать оттуда серую цепь кишок.

– Стооооо…. Стооооо…. Тысяч…

– Остановись, – резко сказал Гарретт, и Кристин, скорее от удивления, послушалась. Он обернулся к Гранту. – Готов выписать чек, хуесос?

– Да, да, Иисусе, да, – почти прорыдал финансист, и его глаза, до этого полные недостаточной боли, осветились надеждой. – В пид… жаке…

Гарретт подъехал к шкафу и, под недоуменным взглядом Кристин, вытащил из кармана роскошного пиджака чековую книжку. Показал ее Гранту.

– Она?

– Даааа, дааааааа, – дрожащая рука потянулась к Гарретту. – Сто, сто тыссс…

Гарретт разорвал книжку на две части, не без удовольствия наблюдая за тем, как огонек надежды медленно угасает в глазах Гранта. Он попытался сказать еще что-то, но Кристин резко выдернула ножку, и вместо слов из его рта выплеснулась струя темной крови. Следующий удар пригвоздил к полу его мошонку, и Миллер, не выдержав, отвел взгляд и не поворачивался, пока Грант хрипел и все скреб и скреб руками равнодушный камень.

Когда он повернулся, то увидел поверженного монстра в луже собственной крови, и Кристин, все еще стоящую над ним с пугающей улыбкой на лице. Наконец она отвернулась и подошла к Гарретту; только тогда по ее телу прошла дрожь и крупные слезы покатились по бледным щекам.

– Ох, это не… – охотник приподнялся и неловко обнял Кристин за плечи. – Я не знаю, я не знаю. Все будет в порядке, наверное, будет, это… это была самооборона.

Она ткнулась лицом в его грудь и разрыдалась в голос, а Гарретт осторожно гладил ее по волосам, бормоча нелепые слова ободрения, но ни одно из них не могло сейчас утешить ни Кристин, ни его самого.

***

Просторный зал пещеры, с его свечами, помещенными в резные настенные держатели, столами, застеленными белоснежными скатертями, и безмятежным гулом голосов напомнил Эдуардо ресторан на Манхэттене или вручение какой-нибудь телевизионной премии. Около двадцати человек легко скользили между столами, переговаривались, смеялись, обсуждали общих знакомых и как будто не замечали ни цепей, ни внушительной арки, левая половина которой была украшена орнаментом с пугающими образами, ни двух охотников за привидениями с руками, опутанными стальным тросом, стоявшими на коленях в окружении четырех вооруженных мужчин.

Среди этой публики, разношерстной, но объединенной какой-то отталкивающей самоуверенностью, Эдуардо вдруг разглядел знакомое лицо.

– Carajo! * – огорченно воскликнул он и толкнул Кайли плечом. – Только посмотри, кто тут!

Она проследила за его взглядом и увидела Монику, связанную по рукам и ногам. Рядом, придерживая журналистку под локоть, стоял лысеющий мужчина в старомодных очках.

– Плохо дело, – с тревогой сказал Эдуардо. – Я-то надеялся, что эта акула пера поднимет шум, и нас найдут.

– Не паникуй, – хладнокровно ответила Кайли. – Мы что-нибудь придумаем. Лично у меня нет в плане на день «Стать едой демона».

– Серьезно? А я давно ставлю это первым пунктом, – мрачно пошутил Ривера.

Эти перешептывания привлекли внимание Хилла. Он повернулся к молодому рыжему парню и быстро проговорил что-то. Тот кивнул и направился к охотникам.

– Поднимите руки.

Эдуардо и Кайли синхронно вытянули руки над головой. Рыжий почти дружелюбно улыбнулся им и подал знак одному из своих напарников, вставшему у лебедки.

– Опускай!

Над головами раздался звон, и Эдуардо, посмотрев наверх, увидел крюк на цепи, продетый сквозь кольцо над алтарем. Кайли повернулась к Хиллу.

– Натан, – серьезно произнесла она. – Натан, вы имеете дело с силами, о которых знаете слишком мало. Суть этого демона – голод, причем голод такой силы, которую никто из нас не может себе вообразить. Закончить алтарь – значит создать устойчивую связь между нашим миром и ее измерением. Тогда, Натан, ей больше не нужна будет ваша помощь, следовательно, не нужны вы. Она во много раз могущественнее вас. Подумайте здраво, зачем после получения желаемого ей продолжать помогать вам… в чем бы то ни было?

Хилл насмешливо посмотрел на Кайли, очевидно, не впечатленный ее речью; но вот рыжий, кажется, занервничал.

– Она вознаграждает верную службу, – поспешно сказал он.

– Каким это образом? Чеки выписывает? – съехидничал Эдуардо.

Рыжий хотел что-то ответить, но Хилл резко оборвал его, указывая на крюк.

– Не отвлекайся, Фред, – строго сказал он и обернулся к охотникам. – Ваше красноречие не поможет, барышня. Неужели вы считаете, что знаете о Ней больше, чем мы, те, кто служил… Что такое? – он с раздражением обернулся к двум мужчинам, выкатившим из лифта, так предательски привезшего охотников прямо к алтарю Пожирательницы, тело Кары Уилкс. – Почему только она? Где подготовленные блюда?

– Старла долго копается, – хмуро сказал один из них. – И Авраам куда-то запропастился.

Хилл нехорошо улыбнулся.

– Авраама не беспокойте. Он присоединится позже, – он нервно закусил губу. – Ладно, Кайл. Возьми двоих и проверьте, что там у Старлы. Пусть скорее тащит блюда. Мы пока закончим приготовления.

Рыжий прицепил трос, связывающий руки охотников, к крюку. Эдуардо почувствовал, что сила, противостоять которой он не мог, медленно поднимает его наверх, едва не выворачивая плечи из суставов под тяжестью его же собственного тела. Он кое-как уцепился руками за цепь выше крюка и почувствовал, как тонкие пальцы Кайли обхватывают его запястья. Он взглянул ей в лицо, оказавшееся заманчиво близко от его, но не увидел там ни следа страха – наоборот, Кайли сейчас казалась спокойнее, чем обычно. Это помогло и ему справиться со своей тревогой – меньше всего сейчас им могла бы помочь паника.

Подъем закончился в паре футов от верхнего края арки. Эдуардо посмотрел вниз, но не обнаружил ничего, что могло бы хоть как-то помочь им выпутаться. Оставалась надежда на Гарретта или Роланда, и Эдуардо похолодел при мысли о том, что друзья сейчас вполне могут быть в том же положении, что и они с Кайли.

Несколько человек тем временем бережно доставали орнамент из ящика. Мужчина в очках, державший Монику, подтащил ее к Хиллу.

– Может, дождемся Гранта? – спросил он, указывая на орнамент. – Все же официально это принадлежит его фонду.

– О, Джон, не волнуйся, – Хилл внимательно наблюдал за установкой камней на алтарь. – Мы пока только закончим алтарь и уложим Кару. К призыву Авраам появится.

– А что делать с ней? – Джон указал на Монику; его голос странно дрогнул, и Эдуардо, так же, как и коронер, посмотрел на него с удивлением. Он торопливо продолжил. – Я не говорю, что собираюсь отпустить ее, но может… Может отправим ее в клетку? Она правда может быть полезна. Просто еще не понимает, сколько мы можем ей дать.

– Я все прекрасно понимаю, Джон, – звонко сказала Моника, – и ценю твое заступничество. Когда буду свидетельствовать в суде, то непременно упомяну об этом. Может, тебе скостят на пару месяцев срок.

Натан Хилл развел руками.

– Кажется, тебе дали ответ, Джон? Клади ее перед алтарем. Раз она так тебе нравится, мы окажем ей честь быть первой представленной нашей госпоже, – он обернулся к людям, откашлялся и заговорил. – Друзья, минуточку внимания, пожалуйста! У нас небольшая задержка с блюдами. Пока прошу никого не отлучаться, с минуты на минуту мы начнем призыв… А?

Пока он говорил, последний камень был поставлен на место в арке, и орнамент, за исключением совсем маленькой части с изображением Габу, оказался полностью сложен. Сильная дрожь прошла по всей пещере; цепь, удерживающая Эдуардо и Кайли, начала медленно раскачиваться. Пламя свечей заколебалось, своим танцем создав на стенах искаженные уродливые тени.

Эдуардо ощутил цепкий холод, охвативший его ноги и словно забравшийся ему под кожу. Рана, не беспокоившая его последние несколько часов, вдруг запульсировала, и рука чуть не соскользнула с цепи, став влажной от крови.

– Ты чувствуешь? – спросил он Кайли.

– А ты слышишь? – вместо ответа сказала она, едва справившись с дрожащими от холода губами.

Эдуардо прислушался. Сквозь шум взволнованных голосов пробивалась напряженная песня ПКЭ-счетчика, заброшенного возле лифта вместе с протонными ружьями. Она становилась все громче и громче, пытаясь предупредить о надвигающемся, но только охотники могли понять ее истинное значение.

Свечи, исполнив последнее дикое па, погасли, и на несколько секунд пещера погрузилась в полную тьму. Утихла дрожь, и смолкли голоса; тишина, холод и страх были теперь здесь хозяевами. Символы орнамента осветились багровым, и воздух вокруг него задрожал, как будто испугавшись силы, явление которой было давно определено. Алые отблески пробегали по испуганным лицам культистов – те ждали, вперив жадные взгляды в арку, сквозь которую уже не было видно пещеры – вместо камней и дверей лифта между сводами зажигались и гасли оранжевые звезды, взрываясь невыносимо яркими фонтанами света.

А потом тишина, мягко струившаяся между людей, взорвалась безумными криками, звучавшими все громче с каждой вспышкой звезд. Присутствующие во главе с Хиллом дружно отпрянули от арки, пытаясь скрыться от этих звуков; даже Моника, кое-как перевернувшаяся на живот, попыталась уползти прочь.

И наконец, через секунды, показавшиеся Эдуардо вечностью, – или через вечность, обернувшуюся секундами, – в проеме появилась Пожирательница, чудовище, сотканное из криков боли, рожденное чужими страданиями и страхом, и ее шелестящий голос прозвучал в мыслях все присутствующих, рождая образы, а не слова.

И образы эти значили только одно.

Как много пищи

***

Когда Максвелл и испуганный, но вполне пришедший в себя Ллойд Фостер, собрали пленников и увели их наверх, Роланд, ощущая на себе жгучий взгляд Старлы Левинсон, нырнул в проход, замеченный им между клетками.

Тоннель оказался узким и почти неосвещенным; местами приходилось снимать протонный блок, чтобы протиснуться между стен, а иногда пробираться наощупь, царапая руки об острые камни, не включая фонарь, чтобы не обнаружить себя. Несколько раз Роланд пытался связаться с остальной командой, но рация упорно молчала, то ли из-за грозы, то ли… О последнем он старался не думать.

– С ними все хорошо, – вслух произнес Роланд.

Тоннель ожил, как будто отозвавшись на его голос. Стены и пол завибрировали, и несколько мелких камней упали перед Роландом. Его плечи и голову осыпало каменной крошкой; затем на какое-то время все стихло, и охотник сделал несколько осторожных шагов вперед.

– Что за черт, Кайл! Землетрясение?

Голоса прозвучали совсем рядом, и Роланд замер.

– Не знаю. Все в порядке?

Нестройных хор, прозвучавший в ответ, подсказал Джексону, что дальше по тоннелю находятся как минимум трое. Недолго думая, он развернулся и принялся пробираться обратно, к комнате с клетками, рассудив, что если поспешить, то можно найти, чем забаррикадировать проход. Главное – выиграть время.

Но торопливость чуть было не сыграла с Роландом плохую шутку – в одном из узких мест тоннеля он забыл снять протонный блок и несколько мучительно долгих секунд под нарастающий шум голосов вертелся, пытаясь вырваться из цепких объятий каменных стен. Наконец ему удалось сбросить лямки и опустить рюкзак вниз, и дальше он шел хоть и быстро, но с положенной осторожностью.

Завидев выход, Роланд прибавил шаг и почти выбежал из тоннеля обратно в комнату с клетками.

– Что случилось, мальчик? – ехидно и одновременно взволнованно произнесла Старла, встрепенувшаяся после его возвращения. – Что-то забыл?

Роланд не ответил. Он торопливо осматривал помещение, пытаясь найти хоть что-то, годящееся для баррикады. Голоса людей отчетливо доносились из тоннеля, и, к сожалению, их услышал не только он.

– Эй! – во все горло закричала Старла, победно взглянув на Роланда. – Я здесь! – она принялась молотить цепью, которой была прикована, по прутьям. – Скорее!

Роланд выругался, не найдя ничего подходящего для своей цели. Голоса все приближались, и лучи фонарей уже пробивались из прохода, когда ему в голове самое очевидное решение. Он выстрелил в стену над тоннелем, тем самым обвалив ее, и, для надежности, обстрелял камни на потолке, которые со страшным грохотом приземлились на пол.

Из-за завала раздались проклятья. Старла притихла, зло глядя на Роланда. Он, утерев пот с лица, шумно выдохнул.

– Ну отлично. Теперь придется вернуться к развилке. Попробую пойти за Гарреттом.

Словно специально дождавшись его слов, рация ожила и наполнила комнату бодрым голосом Миллера.

– Эдвина, Рольстер? Кто-нибудь меня слышит?

* Carajo (исп.) – здесь: Черт возьми!

========== Глава 12. Королева Плоти ==========

Мертвый взгляд скользил по испуганным лицам культистов, уставившихся в пол, не смеющих поднять глаза на свою повелительницу. Серые длинные пальцы, неестественно вывернувшись, любовно ощупали камни алтаря, и огромный рот расплылся в улыбке удовольствия, обнажив смертоносные зубы.

Хилл, дрожащий от страха, вышел вперед и почти рухнул на колени. Его голос, уверенный и надменный еще минуту назад, прозвучал так жалко, что Кайли и Эдуардо, переглянувшись, едва не прыснули со смеху.

– М-мы закончили возводить твой алтарь, госпожа, – он опустил голову, не в силах взглянуть ни на мертвые желтые глаза, ни на серую кожу, покрытую пульсирующими язвами. – П-прими от нас это к-каааак дар, вкуси наши щедрые подношения, и… и… награди нас за верное служение, – выдохнул он и согнулся еще ниже, почти коснувшись лбом пола.

Зубы демона разомкнулись, выпустив на волю подвижный язык, который становился все длиннее и длиннее, пока его кончик не коснулся затылка коронера. Тот содрогнулся всем телом и еще сильнее вжался в камни.

Ты боишься меня, смертный?

– Я-я… в восхищении, госпожа, – выговорил Хилл.

Язык опустился к его шее и прошелся по рубашке, оставляя на ней склизкий розовый след. Пальцы перестали ощупывать орнамент и потянулись к коронеру. Моника, лежавшая у них на пути, в ужасе подалась назад, не желая испытать на себе прикосновение демона.

Так ты ждешь награды?

Угроза, прозвучавшая в этом вопросе, была почти осязаема. Кайли почувствовала, как ее кожа покрывается мурашками, но в этот раз не от холода, а от безотчетного, животного страха, вызываемого этим голосом, нагло врывающимся в мысли. Она взглянула на Эдуардо, взмокшего от напряжения, неотрывно следящего за каждым движением Пожирательницы. Его смуглое лицо было исполнено такого ужаса, что Кайли крепче сжала его пальцы, надеясь отвлечь внимание от того, что происходит внизу.

Пожирательница сделала несколько шагов вперед, приблизившись к Хиллу. Ее длинные темные волосы, струившиеся вдоль тела, в отсветах арки отливали багровым, и издалека их можно было принять за поток темной крови.

Я дам тебе лучшую награду – ты станешь плотью от моей плоти, моим чадом, моим воином

Длинные пальцы обхватили тело Хилла, и он закричал. На его рубашке расцвели алые пятна крови. Пожирательница легко подняла его в воздух. Ее язык играючи пробежался по шее коронера и скользнул в его раскрытый рот. Крик Хилла стал глуше. Он бил сжавшие его руки, и судороги сотрясали плотное тело.

Его повелительница склонила к нему свое прекрасное пугающее лицо. Ее рот открылся шире, и зубы сомкнулись вокруг нижней челюсти Хилла, словно имитируя поцелуй. Раздался хруст, противнее которого Кайли в жизни не слышала, и крик, булькающий, теперь идущий прямо из горла, снова стал громче, отражаясь от стен, проникая в каждый уголок пещеры.

Хруст повторился. Зубы Пожирательницы сжимались и разжимались; язык блуждал в теле Хилла, и, пробив живот, наконец вырвался на свободу. Какое-то время коронер еще трепыхался, цепляясь руками за безжалостные пальцы демона; затем его тело безжизненно обмякло. В мертвых глазах Пожирательницы мелькнуло что-то вроде разочарования. Ее рот распахнулся до невозможности широко, и язык скользнул обратно в свое укрытие, унося с собой труп Хилла.

Театр застывших фигур, который до того изображали культисты, разом распался. Некоторые из них бросились к проходу, другие поспешили к лифту. Джон, оглядываясь по сторонам с безумным видом, искал укрытие среди камней. Рыжий Фред, не теряя самообладания, начал по очереди подзывать к себе то одного, то другого человека, пока вокруг него не собралось трое помощников. Коротко посовещавшись, они выхватили оружие, и рыжий, возглавлявший эту группу, выстрелил первым.

Пуля попала Пожирательнице в грудь; серая кожа не порвалась, но растянулась и тихо чавкнула, поглощая кусочек свинца. Желтые глаза обратились к Фреду, и рот, все еще окрашенный кровью Хилла, снова начал открываться.

– Пора сваливать, cariño*, – хриплый голос Эдуардо отвлек внимание Кайли от демона. – Кажется, праздник закончился.

– Есть идеи? – уточнила Гриффин, прикинув, насколько быстро они смогут добраться до ружей, если окажутся на земле.

– Ну… Надо отцепиться от этого крюка, – Эдуардо рванул руки вперед, и цепь качнулась. Кайли ухватила его за запястья.

– Упадешь вниз, и от тебя мокрого места не останется, – она подняла голову. – Если мы заберемся по цепи, сможем удержаться на кольце, через который она продета, зацепим за него крюк и съедем вниз…

– План в стиле Рэмбо, – проворчал Ривера, с сомнением взглянув на свою раненую руку. – Ладно, попробуем. На счет…

Цепь резко ушла вниз, и на секунду сердце Кайли ухнуло в бездну. Она попыталась сгруппироваться, предчувствуя очень неприятное падение; но в паре футов от земли цепь снова дернулась, на мгновение остановилась и уже медленно опустила охотников на землю. Ноги снова ощутили твердую почву. Кайли отцепилась от крюка, с наслаждением встряхнула занемевшие руки и, обернувшись к лебедке, увидела Монику, удерживающую рукоять связанными руками.

– Так какой план? – уточнил Эдуардо, распутывая трос, стягивающий запястья, и беспокойно поглядывая в сторону Пожирательницы, уже расправившейся с тремя из группы рыжего.

– Хватай ружья и попытайся связаться с парнями. Я пока помогу Монике, – Кайли наконец освободилась и подбежала к лебедке.

– Ну и ночка, – сказала журналистка вместо приветствия, пока Гриффин возилась с узлами.

– Тебя как сюда занесло? Я думала, у них закрытое мероприятие, – хмыкнула Кайли, снимая веревку с рук Моники. Та грустно улыбнулась и принялась освобождать ноги.

– Заместитель шефа договорился об эксклюзиве. Оказалось, он сам из этого культа. Я как раз принесла ему…

– Слушай и запоминай, – перебила Кайли взволнованную речь Моники, увидев, что та освободилась, а Эдуардо почти добрался до ружей. – Спрячься где-нибудь. Лучше подальше от алтаря. Если сможешь, подбери оружие. Когда мы начнем стрелять – беги к лифту. Он приведет тебя в комнату с клетками. Иди через нее как можно быстрее, не смотри по сторонам. Потом поднимайся по лестнице и поверни в левый проход. В конце будет еще один лифт. Когда окажешься наверху, беги к Экто, вызывай Жанин и скажи, чтобы звонила в полицию. Поняла?

– Лифт, клетки, лестница, налево, лифт, Экто, Жанин, – скороговоркой выдохнула Моника и, на секунду задумавшись, сбросила туфли. – Поняла.

– Удачи, – перепрыгивая через камни, Кайли побежала к ружьям.

***

Выстрелы становились все реже и реже. У Фреда остался только один помощник – остальные исчезли в бездонной пасти демона, оставив на стенах пещеры причудливые узоры из собственной крови. Рыжий то ли из храбрости, то ли из глупости сбегать не торопился. Эдуардо склонялся ко второму варианту.

Протонный блок, обычно почти неподъемный, в этот раз придал чувство уверенности. Эдуардо выкрутил мощность на максимум, еще раз взглянул на Пожирательницу, занятую культистами, и схватил рацию.

– Роланд! Гарретт!

Помехи.

– Роланд! Кто-нибудь, ну!

Ему показалось было, что сквозь белый шум пробивается слабый голос, но он не разобрал слов и не смог узнать того, кому этот голос принадлежал.

– Не отзываются, – с тревогой сказал он подбежавшей Кайли.

Они переглянулись. Ощущение, что они остались только вдвоем наедине с угрозой, вдвоем против демона, культистов и черт знает чего еще, связало их крепче любых цепей. Ни Эдуардо, ни Кайли не думали, старались не думать, во всяком случае, что больше не увидят своих друзей; но здесь и сейчас, в этой пещере и в этот момент они полагаться могли только друг на друга.

Душераздирающий крик разрезал пространство пещеры. Помощник Фреда отчаянно извивался в пасти демона; огромные зубы сжимали его спину, пронзая мышцы и кости, язык ласково поглаживал ноги, обвитые вывалившимися из живота кишками. Фред выстрелил два раза подряд, тщательно целясь в глаза Пожирательницы, как будто все еще верил в то, что его оружие может причинить ей вред. Крик пожираемого культиста сорвался на ультразвук, и в следующую секунду раздался треск позвоночника, до которого добрались неугомонные зубы. Она втянула изломанное тело в свою бездонную пасть и обернулась к Фреду.

– Три!

Два луча синхронно ударили в спину Пожирательницы. Она пошатнулась, выпрямилась и вырвалась из их хватки. Длинная шея начала медленно поворачиваться, и Эдуардо увидел, как кожа на ней перекрутилась, чуть не лопаясь. В следующий момент он почувствовал на себе взгляд демона, но на этот раз не омертвел от страха, а, напротив, испытал кураж, близкий к тому, что обычно владел Гарреттом.

– Попробуй проглотить это, maldita perra**!

Он выстрелил прямо в раскрытый, оскалившийся рот, и Пожирательница взревела – по-настоящему, звуком, сотрясшим всю пещеру.

– Беги! – крикнула Кайли рыжему, все еще остолбенело стоящему у стены. – Давай, придурок!

Он ожил и бросился к проходу; в тот же момент в Пожирательнице, извивающейся под действием протонных лучей, произошли изменения. Ее колышущийся живот задвигался быстрее, а отпечатки ладоней, бивших его изнутри, проступали все отчетливее и отчетливее. Она перестала кричать, и ее руки, тянущиеся к охотникам, опустились.

– Черт, это плохо, это плохо! – Кайли перенаправила свой выстрел в живот демона, но было поздно.

Серая кожа с шумом разорвалась, и поток крови и гноя выплеснулся из живота, окрасив бедра демона. Из образовавшейся смердящей раны, скалясь той же улыбкой, что уродовала рот их создательницы, на волю выбрались три твари и бросились к охотникам.

– Я займусь ими, не отпускай демона! – Кайли мгновенно выстрелила в одно из существ. Едва переведя дыхание, она добавила, уставившись куда-то за спину Риверы. – К лифту, Моника! Быстрей!

Эдуардо сосредоточился на Пожирательнице. Она слабо качалась из стороны в сторону, пока рана на ее животе стремительно затягивалась, оставляя за собой уродливый след, но взгляд был обращен к охотнику.

Я помню тебя, мальчик

Смертоносные пальцы метнулись к нему, и Эдуардо с трудом увернулся от их хватки, прервав стрельбу. Он попытался повернуть ручку и вспомнил, что ружье стоит на максимальном режиме. Пожирательница приблизилась к нему, и во второй раз уже не промахнулась – гибкие фаланги обхватили ногу Эдуардо, и он понял, почему те, кого они обнимали до него, кричали так страшно. Такой боли он еще не испытывал, даже когда в детстве свалился со скейта прямо на торчавший из земли железный прут и пропорол себе бок до самых ребер. Язвы на коже демона обернулись тысячей маленьких голодных ртов, наполненных заточенными зубками, вонзающихся в плоть как пираньи, обдирающие свою жертву до кости; и сейчас эти зубки со всей жадностью вцепились ему в голень.

Ривера закричал, не узнавая свой голос, и, едва балансируя на одной ноге, выстрелил в длинную руку, пытающуюся утащить его к пасти Пожирательницы. Выстрел опалил ее кожу, но захват не вышел; пальцы дернули его сильнее, зубки впились глубже, и Эдуардо все же потерял равновесие и упал на спину, увлекаемый к скалящемуся демону.