355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » IRKQ » Королева плоти (СИ) » Текст книги (страница 5)
Королева плоти (СИ)
  • Текст добавлен: 1 декабря 2019, 22:30

Текст книги "Королева плоти (СИ)"


Автор книги: IRKQ


Жанр:

   

Триллеры


сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

– Поэтому счетчики молчали тем утром в кафе, – перебила Кайли. – Они и не должны были срабатывать на людей. Но, Игон, как такое возможно? На них должны оставаться следы эктоплазматической активности.

– Я не знаю и я дорого заплатил бы за то, чтобы изучить этот вопрос, – Спенглер отложил бумаги. – Теперь о том, что нам известно. Нил Элрой привозит в Нью-Йорк орнамент, который, судя по всему, является частью алтаря для демона. Через несколько дней после этого его убивают. Через два дня в городе появляется один из монстров. На следующее утро кто-то пускает стрелу в Кару Уилкс, и меньше чем через сутки – в бывшего воспитанника ее приюта. Далее тело миссис Уилкс подменяют не без помощи коронера, на которого совершают нападение. Так что связывает этих людей?

– Их связывает фонд Кары Уилкс.

Охотники обернулись к Жанин, которая с победным видом протянула им измятый факс.

– Еле вытащила это из архива. Не только бармен получал свой кусок пирога. Больница святой Марии в прошлом году получила грант на исследования, которыми руководил Натан Хилл, – немного смутившись от такого пристального внимания, сказала секретарша. – Финансирование экспедиции доктора Элроя шло оттуда же… Ну, не совсем так – деньги предварительно прошли через несколько фирм, но, если покопаться, можно увидеть, что выделены они «Милосердием без границ». Более того, за последние семь лет Нил Элрой отправлялся на девять подобных раскопок.

– То есть он специально привез сюда эту штуку? – недоверчиво спросил Гарретт. – Он знал, что это? Все это было каким-то заговором?

– Они верили в то, что после смерти могут возродиться, если демон поглотит их плоть, – Кайли потрясла бумагами, взятыми из кабинета Хилла. – Поэтому он подменил тело Кары и собирался сделать тоже с трупами Элроя и Стоуна. Но это значит… Значит…

– Значит, они поклонялись Пожирательнице Плоти, – кивнул Игон.

Кайли что-то пробормотала себе под нос, но в наступившей тишине это прозвучало более чем отчетливо.

– Но если они – плохие, то у кого же тогда Эдуардо?

***

Темный туман медленно расступался, и сквозь его толщу Эдуардо смог разглядеть тусклый мерцающий свет и расслышать слабые, приглушенные стоны. Ему понадобилось некоторое время, чтобы осознать, что стонет он сам. Он попытался пошевелиться, но замер, пытаясь справиться с гулкой, пульсирующей болью в голове. Спустя десять глубоких вдохов Эдуардо уговорил себя открыть глаза.

Перед ним была маленькая комната, освещаемая только подвесной лампой, но даже ее неяркий свет спровоцировал новый прилив боли, и Ривера поморщился. Он разглядел у стены напротив откидной железный стол и три стула вокруг него, прикрученных к полу. На стене возле двери висела исполинская доска с кучей фотографий и надписей – как в полицейских сериалах. Единственное окно в комнате находилось на той стене, под которой лежал Эдуардо, и было тщательно заколочено досками. В углу возле двери он заметил табурет с металлическими ножками и, приободрившись было, попытался встать, но обнаружил, что крепко связан по рукам и ногам. Это немного сбило его настрой. «Так, без паники, – сказал он себе. – Это не самый худший вариант». Однако, этому совету было трудно следовать – в тишине комнаты Эдуардо слышал сумасшедший стук собственного сердца. Он чувствовал, как паника медленно, шаг за шагом, словно хороший стратег, охватывает его разум, путает мысли, подсовывает вместо решений только одно – всеобъемлющий, парализующий страх.

Эдуардо крепко зажмурился. Несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь подражать дыхательной гимнастике Кайли, которую та иногда практиковала перед ночными дежурствами. Медленно сосчитал до десяти и обратно – как учил его Карлос, когда в детстве он боялся заходить в подвал – и открыл глаза. Пелена, опутывающая мысли, рассеялась, и воображаемые монстры разбежались по темным углам подсознания. Остались только реальные.

Он посмотрел на запястья. Веревка. Что ж, это лучше чем наручники или цепь. К тому же руки ему связали спереди. Дилетанты.

– Пора превращаться в гребаного Гудини, – вслух проворчал Эдуардо и начал осторожно разводить запястья и ступни в сторону, пытаясь освободиться от пут, одновременно считая про себя, чтобы отмерить время.

Спустя пятнадцать – или семнадцать, он не был уверен, что не сбился – слишком долгих минут, когда натертые запястья уже начало жечь, Эдуардо почувствовал, что веревка на руках давит уже не так сильно. Свернувшись в три погибели, он дотянулся до щиколоток и смог немного ослабить хватку узлов и там.

Наметив в качестве своей цели стол, Ривера перевернулся на спину и, активно отталкиваясь ногами и не прекращая счет, пополз. Путь через комнату занял у него больше сил, чем он рассчитывал, и, почувствовав, как его макушка коснулась прохладной ножки стола, Эдуардо немного передохнул и прислушался. За дверью, деревянной, дурно окрашенной, но все же прочной на вид, не было слышно ни голосов, ни шагов. Впрочем, это не значило, что его не охраняют.

Или не следят.

«Придурок, тут могут быть камеры», – обругал себя Эдуардо и внимательно, насколько позволял ему свет лампы, осмотрел стены и потолок. Мерцающих огоньков не заметил, и это немного успокоило его, хоть и не значило на сто процентов, что камер действительно нет. В любом случае, медлить не стоило. Приподнявшись, Ривера попытался зацепить ослабевшую веревку за край стула. Пришлось предпринять не одну попытку, прежде чем он почувствовал, что теперь может полностью сбросить веревку. От волнения его пробила дрожь; несмотря на то, что в комнате было прохладно, он почувствовал, что совершенно взмок.

Теперь осталось снять веревки, схватить табурет, выбить им дверь и… Черт, план в стиле Гарретта. Надо было придумать что-то еще.

Однако, на обдумывание новой стратегии времени у него не оказалось – за дверью послышались шаги и в замке повернулся ключ. Одним прыжком Эдуардо пересек комнату, немного туже стянул веревку на ногах и упал на бок, прикрыв глаза.

Дверь открылась. Сквозь ресницы Ривера разглядел высокого мужчину с асимметричным лицом – того, что говорил с ним в парке. Теперь он мог как следует рассмотреть причину этой странности. Правая нижняя половина лица была изуродована – от самой скулы и до подбородка вместо щеки шел провал, как будто кто-то вырвал оттуда кусок мяса, прихватив при этом край нижней губы. Из-за этого крупные нижние зубы выступали вперед, как у какого-нибудь животного, и придавали стрелку свирепый вид; это было тем более странно, что совершенно не соответствовало верхней части лица – Эдуардо разглядел очень живые, умные глаза, подвижные изогнутые брови и высокий ровный лоб. Темные волосы его похитителя были коротко острижены и нелепо топорщились на висках, делая свой вклад в его странную внешность, но вряд ли кому-то пришло бы в голову смеяться над этим. На свету было видно, что одет он куда менее экзотично, чем казалось в полумраке ночного города – темные джинсы, темная рубашка-поло. Плащ и арбалет были не при нем, но к поясу была пристегнута кобура.

Быстро оглядевшись, стрелок подошел к Эдуардо, схватил его за шиворот и усадил на пол. Тот максимально жалобно застонал; впрочем, притворяться почти не пришлось – от такого резкого движения голова взорвалась новой вспышкой боли.

– Давай, просыпайся, – грубо произнес стрелок. – Поговорим.

Не отпуская воротник Эдуардо, он протащил его через комнату и пихнул на стул. Ривера с готовностью максимально неловко упал на железное сиденье, успев спрятать руки под стол.

– Можно полегче? – жалобно спросил он.

– Еще чего, – буркнул стрелок. – Рассказывай, урод. Давно вы работаете на Гранта?

– Я скажу все, что спросишь, amigo*, – испуганно простонал Эдуардо. – Я сговорчивый. Только принеси мне воды, por favore, amigo**, – умоляюще произнес он.

Презрение, скользнувшее во взгляде стрелка, можно было резать ножом; он кивнул и вышел из комнаты, прикрыв дверь. Эдуардо резко развел руки в стороны и, активно помогая себе зубами, освободился от веревки. С ногами он провозился дольше – успел досчитать до двадцати, – и, чертыхаясь, бросился к табурету. В первый момент ему почудилось, что он тоже прикручен к полу, и сердце замерло; но уже в следующую секунду Эдуардо поднял его в воздух. Тяжелый. Прекрасно.

«Очень тупо, очень тупо, – стучал в его голове голос Карлоса. – Какой из тебя нахер супермен?». Почти поддавшись этим словам, готовый последовать за своей неуверенностью, Эдуардо был готов уже опустить табурет и вернуться за стол, но шаги за дверью снова разрушили его планы.

Дверь приоткрылась. Стрелок зашел, сжимая в руке стакан с водой, и замер, заметив пустой стол; но обернуться он не успел – со всем отчаяньем, со всей силой, на которую он только был способен, Эдуардо обрушил табурет на уродливую половину лица с отсутствующей щекой. Он услышал, как хрустнули кости, увидел, с какой готовностью разошлась кожа на лбу, и навсегда запомнил застывший, удивленный взгляд стрелка. Тот рухнул на пол, но сознания не потерял; не давая ему опомниться, Эдуардо нагнулся, выхватил из его кобуры пистолет и отошел на три шага, не спуская глаз со своего похитителя.

– Встань, – сказал он.

Стрелок усмехнулся.

– Да ладно. Ты даже обращаться с ним толком не умеешь.

Эдуардо снял пистолет с предохранителя.

– Хочешь это проверить, amigo? Вставай.

Стрелок послушался, продолжая так же насмешливо улыбаться и словно не обращая внимания на кровь, заливавшую его лицо.

– Так что, у тебя есть план? Знаешь, сколько человек в доме? Знаешь, куда идти? Чтобы связать меня, придется опустить пушку. Подумал об этом?

– Заткнись, – попросил Эдуардо. – Просто, блядь, заткнись.

Из коридора послышался странный звук, больше похожий на мычание; подняв голову, Ривера увидел еще одного стрелка, который тянулся к своему арбалету.

– Или положи это на землю, или я пристрелю твоего друга! – крикнул он, отчаянно пытаясь унять дрожь в голосе.

– Кристин, он ничего не сделает, – спокойно сказал пленный стрелок. – Мне ничего не грозит.

Кристин?

– О, ему грозит, еще как грозит, Кристин! – не сдавался Эдуардо. – Арбалет на землю, быстро!

Снова странное мычание вместо ответа; но, к большому удовлетворению Эдуардо, Кристин бросила арбалет.

– Подойди к двери.

Она послушалась, невзирая на возражения своего сообщника, и вынырнула из полумрака коридора, замерев в проеме. Неровный свет лампы осветил ее лицо, и на мгновенье у Риверы перехватило дыхание – раньше таких женщин он видел только в кино или рекламе. В ней безошибочно угадывалось родство с тем человеком, которого Эдуардо держал на мушке – те же живые, темные, яростные глаза, те же гордо изогнутые брови, тот же идеальный лоб. Но это лицо не было испорчено уродством или даже малейшим изъяном – щеки, чуть впалые, но с приятными линиями, были целы, и греческий нос был совершенно на своем месте, как и тонкие, четко очерченные губы. Короткие и очень пушистые волосы окружали это сильное лицо словно темное облако и оттеняли его ужасную бледность.

Эдуардо моргнул, отгоняя наваждение.

– Повернитесь к стене, – велел он стрелкам. – Руки на виду.

– Кристин, просто забери у него гребаную пушку! Он не собирается стрелять, без своих дружков он просто трусливый латино, какого…

Выстрел, прогремевший в комнате, на мгновение оглушил Эдуардо, и он пропустил самые изысканные эпитеты. Стрелок схватился за левую ладонь, из которой хлестала кровь. «Я отстрелил ему палец, я же туда не целился, я не хотел, не хотел!» – с ужасом думал Эдуардо. Чувствуя, как на него неумолимо накатывает тошнота, он смотрел на Кристин, которая невозмутимо вытащила из нагрудного кармана бинт и перевязала руку своему сообщнику, после чего, кивнув Эдуардо, встала лицом к стене и подняла руки в воздух. Стрелок, прошипев что-то, последовал ее примеру. По повязке медленно расплывалась кровь.

– Я не… – прошептал было Эдуардо, но все же смог взять себя в руки. – Где телефон?

– Здесь нет телефона, – отозвался стрелок.

– Тогда… Тогда рассказывай, – все свои остатки мужества Ривера теперь вкладывал в то, чтобы его голос звучал как можно более уверенно. – Почему вы решили, что мы работаем на Гранта и какого черта вообще происходит?

***

Роланд сидел за столом Жанин, прижав ладони к лицу. Остальные собрались рядом, глядя на него хоть и сочувственно, но с нетерпением.

– Нет, я не верю! – наконец воскликнул Джексон. Он зло ударил по столу, будто тот был в чем-то виноват перед ним, и упрямо посмотрел на коллег. – Нет! Не Кара Уилкс! Это невозможно.

– Ты сказал, что поверишь, если увидишь доказательства, – терпеливо сказала Кайли и постучала пальцем по экрану. – Семнадцать приютов только в двух штатов. В среднем за последние восемь лет ежегодно оттуда сбегали трое детей…

– Это нормальная статистика для таких заведений, – возразил было Роланд, но Кайли замахала руками, призывая его дослушать.

– Это нормальная статистика, если дети возвращаются к родителям или опекунам, или находятся потом – через пять, семь, даже пятнадцать лет. Жанин видела данные – без вести пропадает только семь процентов. Но из тех, – она сверилась с цифрами, – тридцати пяти детей, которое пропадали за последние десять лет из приютов Кары Уилкс, позже объявились только четверо. Четверо, Роланд.

– Да нет же! Я ведь был волонтером, и мы искали этих детей, искали, Кайли! – Роланд вскочил и начал беспокойно ходить по комнате. – В прошлом году миссис Уилкс сама ходила с нами и всю ночь была в одной из групп, которая прочесывала лес. Стала бы она…

– Стала бы она делать это, чтобы скрыть факт своей причастности? – Гарретт, заметив, что Кайли уже готова взорваться, пришел ей на выручку. – Да, Ролли, стала бы. Обязательно. И это говорит скорее о ее хитрости, а не о благородстве.

Джексон, подумав с минуту, снова хотел возразить, но в этот раз была наготове Моника.

– Кроме бара Дерека Стоуна, фонд спонсировал еще около сорока подобных заведений, – мягко сказала она. – Я проверила информацию – постоянные посетители этих баров исчезают. Немного – примерно по паре человек в год. Их мало кто ищет, потому что обычно это одинокие пьяницы или случайные командировочные. Но это факт.

– Fronti nula fides, Роланд, – добавил Игон, наблюдавший за этой сценой. Заметив недоумение присутствующих, перевел. – Наружность обманчива.

– Хорошо. Ладно! – Джексон поднял руки, признавая свое поражение. – Что дальше?

– Надо искать Эдуардо, – в голос сказали Кайли и Гарретт.

Но им не удалось развить эту мысль; окно над их головами буквально лопнуло, и что-то крупное и быстрое влетело в комнату, оставляя на полу и стенах брызги темной крови, брызжущей из порезов. Через мгновение наверху послышался звон стекол, а к охотникам, мерзко скалясь, повернулась круглая безухая голова, сверкая желтыми глазами.

Кайли, сразу признав в этом существе собрата пойманной в кафе твари, схватила со стола свою пушку.

– Я прикрою, – бросила она Игону.

Остальные бросились к шкафу с оборудованием; Моника замешкалась, доставая блокнот, но Жанин дернула ее за руку и потащила за собой.

– Иногда надо участвовать в событиях, а не описывать их, – сказала она изумленной журналистке и, не давая той опомниться, сунула ей протонный блок и пару перчаток. – На долгое обучение нет времени. Вот здесь повернете до упора, жмите сюда. Захват у вас вряд ли получится, поэтому просто не подпускайте их к ребятам. И к себе, по возможности, – она повернулась шкафу, достала еще один блок, нацепила его и направилась на помощь Кайли, пробормотав. – Боже, я слишком стара для этого дерьма.

Помощь Жанин подоспела вовремя – Кайли смогла поджарить первую тварь, но с верхних этажей выпрыгнули еще трое; секретарша выстрелила и успела отсечь их от Гриффин. У остальных дела тоже шли не очень – в разбитое окно пролезли две твари, а входная дверь опасно трещала.

Роланд выглянул на улицу.

– Там, в переулке, их целый фургон! – крикнул он.

Игон, стрелявший не с такой интенсивностью, как остальные, но более точно, поднял ружье.

– Одиночными не справимся, – сказал он. – Роланд, ты идешь со мной наверх! Есть идея!

Гарретт, захватив лучом одну из тварей, обеспечил им безопасный отход к лифту. Лизун, который до этого момента летал кругами под потолком и отчаянно верещал, решил помочь ему и бросился к лежащей на столе ловушке.

– Лизун, нет! – крикнула Кайли, прекратив стрельбу. – Я еще не успела…

Но было поздно. Габу, вырвавшийся из ловушки, почти сразу испуганно замерцал и начал растворяться. Лизун, стукнув себя по лбу, закричал от разочарования и бросился на призрака, желая все исправить. Кайли, краем глаза заметив движение слева, резко пригнулась и выстрелила; ее горло лишь на несколько сантиметров разминулось с зубами твари. Когда она выпрямилась, то увидела только, как вместе с Габу исчезает обхвативший его руками Лизун.

Но думать об этом сейчас было некогда: за спиной она услышала сдавленный крик Гарретта. Одна из тварей повисла на колесе его коляски; отстреливаясь одной рукой от еще троих, он пытался отцепить ее, и Кайли бросилась ему на помощь.

* Amigo (исп.) – Друг

** Por favore, amigo (исп.) – Пожалуйста, друг

========== Глава 8. Коалиция ==========

– Мы с Кристин потеряли родителей, когда нам было девять. Сначала умер отец, а через три месяца после его смерти – мать. Других родственников у нас не было. Так мы попали в приют Балтимора. Через пару месяцев там возникли какие-то проблемы с финансированием или вроде того и нас перевели в Нью-Йорк. Сначала попали в программу патронажа, потом нас взяли в семью, но там не прижились. Короче, – усмехнулся стрелок, – где-то после полутора лет скитаний нас определили в Нью-Джерси, в один из детских домов «Милосердия без границ». Мы, идиоты, считали, что нам повезло. Там было классно. Чище, чем в прежних местах. Сытнее. Уроки проводили нормальные учителя, а не практиканты из университета. И контингент… Все шло хорошо. Но однажды воспитатель повел нас на знакомство с семьей, которая якобы хотела нас взять, и на обратном пути подсыпал нам снотворное в колу.

Проснулись мы уже в клетке. Среди сорока или пятидесяти таких же счастливчиков. Там были не только сироты, конечно. Были и взрослые. И совсем малыши – лет пяти или шести. Некоторые из этих людей провели там уже почти два или три года. Они уже теряли рассудок. Как потеряли и многие свои… части тела.

Эдуардо передернуло.

– Первые пару месяцев нас никто не трогал. Но мы с Кристин знали, что будет – остальные рассказывали. Кому-то из них хватало мужества отказываться от еды и воды. Кто-то сходил с ума. Кто-то пытался бежать… Такие шли на корм Ей. Этому монстру.

– Демону, – поправил Эдуардо.

– Без разницы. В общем, тех, кто уже совсем отчаялся, называли «подношением». Я же стал блюдом для этих уродов – Ее поклонников. Обычно трапеза начиналась ночью. У них было что-то вроде дежурств – за трапезой никогда не собиралось более шести. Сначала они опаивали чем-то «подношение» и уводили его первым, подготовить – нанести рисунки на тело, а потом подвесить у алтаря. Потом приходили за нами. Нас раздевали и приковывали к столам, потом ублюдки выбирали себе «блюдо» по вкусу. После этого они делали несколько надрезов на «подношении», чтобы оросить алтарь кровью и призывали Ее. Не знаю, как описать это существо…

– Я видел, – тихо сказал Ривера, и впервые стрелок посмотрел на него с искренним изумлением. – После того как вы убили бармена. Так что не трудись.

– Это странно, – заметил стрелок. – Как я помню, Она никогда не могла отойти далеко от алтаря, а сейчас так запросто… Неважно. Так или иначе, после Ее появления ублюдки начинали просить о чем-то – обычно о деньгах… влиянии… славе. Она обещала помочь им и начинала рвать и пожирать свою жертву, пока они молились на это зрелище. А потом начинался их пир. Вот это, – стрелок указал на щеку, – произошло во время первой трапезы. Мне оказала честь сама Кара Уилкс. Сука долго выбирала, чем полакомиться. Если я о чем и жалею, то только о том, что ее смерть была слишком легкой! А Она наблюдала за всем, а после… Ее живот начинал кровоточить, и из него вырывалась ужасная зубастая тварь, вечно голодная, опасная, мерзкая. Несколько ублюдков всегда были наготове, чтобы поймать ее и посадить в клетку. У них там стаи таких. Для охраны. Для устрашения. Для поедания объедков.

Потом нам обрабатывали раны, чтобы не было заражения крови, делали перевязки и возвращали обратно в клетки. И не трогали, пока рана не заживет.

Я должен был думать о Кристин. Старался прятать ее. У меня получалось почти два месяца. Но везение не длится вечно. Однажды они нашли ее и в наказание провели маленькую внеплановую трапезу даже без Ее участия, а забавы ради. А я должен был смотреть, как мою двенадцатилетнюю сестру…

– Не надо, – умоляюще прошептал Эдуардо. – Не продолжай, пожалуйста. Я понял.

Кристин замычала и начала кивать, выражая свое согласие.

– Ты не понял, – зло произнес стрелок. – Я видел, как ублюдок насилует мою двенадцатилетнюю сестру. И одновременно отъедает ей язык. Она кричала и истекала кровью. А он был счастлив. Он улыбался своим поганым ртом, который был полон крови моей сестры, и его рожа просто светилась.

При этом присутствовал один человек, которого я не видел раньше. Они только-только начали обрабатывать его, заманивать в свои ряды. Но он не выдержал этого зрелища. Он устроил нам с Кристин и еще троим побег с помощью Габу. Мы спрятались на Аляске. Эдриан – так его звали – заботился о нас как мог, но Лора умерла от заражения крови, а Джейсон и Кима покончили с собой тремя годами позже. Остались только мы с Кристин. Мы жили только тем, что однажды вернемся и перебьем этих ублюдков. Всех до единого. Эдриан умер четыре года назад. Тогда мы и поехали в Нью-Йорк. Стали выслеживать их. Узнавать, кто теперь вместе с ними, сколько их стало… Думаю, остальное ты знаешь.

Он умолк, пристально глядя на Эдуардо. Тот тем временем пытался совладать с нахлынувшими эмоциями и привести в порядок мысли.

– Почему вы не пошли в полицию? – наконец спросил он.

– Потому что это ничего не решило бы. Эдриан был из полиции, и шеф его участка был в этом замешан, поэтому он предпочел сбежать. Все в этом замешаны так или иначе. У них есть люди в мэрии, в больницах, в газетах, в полиции, даже среди федералов. Не весь город, конечно, но влияния им хватает. И денег. Мы не знаем кому верить. Даже вас, клоунов, они успели купить.

– Не знаю, откуда такие сведения, – искренне оскорбился Эдуардо. – Наш босс не взял денег Гранта. Мы в этом деле в основном из-за призрака.

– Ах, не взял! Не считай меня идиотом. Amigo*, – усмехнулся стрелок.

Кристин промычала что-то, нахмурившись; по выражению ее лица Ривера понял, что она не согласна с братом. Он уже хотел было возражать, ощущая в ней поддержку, но не мог – на него нахлынула настолько сильная усталость, что он едва мог удержать в руках пистолет.

– Я не обязан ничего доказывать, – тихо сказал Эдуардо. – Сейчас мы поедем в пожарную часть. Игон решит, что с вами делать.

– Заставь меня. Осталось целых девять пальцев, – глаза стрелка нехорошо сверкнули. – Тебе хватит пуль?

И уже не в первый раз за сегодняшний слишком долгий день Эдуардо почувствовал себя загнанным в угол. Но сейчас это было тем горше, что он успел проникнуться сочувствием к этому человеку с изуродованным лицом и его несчастной немой сестре. Дипломатия никогда не была сильной стороной Эдуардо, но если бы ему удалось доставить стрелков в пожарную часть, Игон наверняка смог бы их переубедить. Угроз – во всяком случае, его угроз – они уже не боялись, и никаких доказательств своей непричастности к их горестям он предоставить не мог.

Он молчал слишком долго, как будто признавая свое поражение, когда орущий ком зеленой слизи возник из ниоткуда и врезался ему в грудь. От удивления Эдуардо чуть не выронил пистолет.

– Лизун! Отстань! – по привычке ворчливо сказал он, хотя был всей душой рад видеть маленького обжору.

Тот, отцепившись от Риверы, завис перед ним и начал оживленно что-то рассказывать, так энергично размахивая руками, что слизь окропила даже стрелков и парящего возле них Габу.

– Их сколько? – поразился Эдуардо, когда Лизун выдохнул и умолк.

Призрак несколько раз сжал и разжал пальцы. Эдуардо выругался и предостерегающе поднял пистолет, заметив, что стрелок медленно движется в сторону двери. Его апатию словно рукой сняло.

– Мы уходим отсюда, – свирепо сказал он, – прямо сейчас. И ты покажешь мне выход, потому что наш «наниматель» был так добр, что прислал целую армию тварей, которые напали на моих друзей. А если ты попытаешься улизнуть, то мы узнаем, быстрее телепортируется ваш призрак или летит пуля. Лизун! В коридоре лежит арбалет, наверняка в соседней комнате есть еще один. Возьми оба и не спускай с них глаз.

Взяв под козырек, призрак бросился исполнять приказ. Стрелок, нехорошо усмехнувшись, направился к двери, но Кристин дернула его за рукав и, указывая то на Эдуардо, то на Габу, начала активно жестикулировать.

– Я понимаю, но… Это просто ловушка… Они бы его не отпустили… Это глупо, Кристин! – вполголоса говорил стрелок, все больше раздражаясь, но, глядя на пылающее лицо сестры, в итоге тяжело вздохнул и кивнул. Повернулся к Эдуардо. – Ты можешь телепортироваться к своим. Если это летающее недоразумение отдаст нам арбалеты, мы поможем тебе.

– То есть теперь ты мне доверяешь? – язвительно спросил Ривера, пытаясь скрыть свое волнение. Времени на раздумья у него не было. Совсем. Он обернулся к Лизуну. – Там все сильно плохо?

Тот закивал.

– Отдай им арбалеты, – со вздохом сказал Эдуардо и, пытаясь отделаться от голоса Карлоса в своей голове, повторявшему на двух языках нелестные слова об его умственных способностях, шагнул к Габу и спросил. – Как все будет?

– Просто подумай о месте, куда хочешь попасть, – посоветовал стрелок.

«Гостиная, гостиная, наша гостиная, вот телевизор, вот диван, вот кресло, гостиная, гостинаягостинаягостиная…»

***

Звуки, громкие и бушующие, захлестнули всю пожарную часть – шумели бластеры, визжали твари, шуршали рации, бушевал развеселившийся Гарретт. Монике казалось, что она растворяется в этом безумии, становится частью какой-то сюрреалистичной мозаики, маленьким куском очень опасного – но такого интересного – паззла. Выстрелы почти ослепляли, ружье обжигало руки даже сквозь толстые перчатки, а ремни протонного блока так безжалостно оттягивали плечи, что журналистке пришлось сбросить туфли, дабы хоть как-то удержаться на ногах. Она по возможности выполняла указания Жанин – палила из ружья, пытаясь отсечь тварей, уже выломавших дверь, от Гарретта с Кайли, хотя, конечно, чаще промахивалась, чем попадала. К своему счастью, она не успевала прочувствовать ни страх, ни странную радость, граничащую с помешательством, – все это мгновенно перерождалось в слова и фразы, подготавливая то, что старик Клем просто обязан будет назвать «охерительным репортажем».

В какой-то момент показалось, что тварей, мечущихся по пожарной части, становится меньше, но почти сразу сверху донесся голос Роланда:

– Вижу еще два фургона! Готовьтесь!

– Долго нам тут отбиваться, Эдисон? – Кайли пришлось влезть на стол, чтобы две твари не смогли достать ее. – У меня осталось только четыре ловушки!

– Дайте нам еще несколько минут!

– Мне нужен кто-то на втором этаже!

Тревожный зов Жанин не остался без ответа. Кайли выкрутила мощность пушки на максимум, изловчившись, сумела поджарить одну тварь и одновременно открыть ловушку прямо над головой второй и помчалась наверх, перепрыгивая через ступеньки.

Жанин стояла посреди комнаты, по очереди стреляя то в одно, то в другое окно и не давая тварям ворваться внутрь, но Кайли быстро сориентировалась и поняла причину призыва – за закрытой дверью кухни доносился шум и грохот. Она прицелилась, точным выстрелом пробила дыру в нижней части двери и сразу же бросила туда ловушку. Одним меньше, хотя уже через мгновение в образовавшееся отверстие просунулась мерзкая темно-розовая голова. Кайли выстрелила. И еще раз. И еще. И е…

Пушка издала печальный хрип и вместо привычного уверенного потока выпустила совсем слабый сноп искр. Наблюдая за тем, как очередная тварь безо всяких усилий прогрызает деревянную дверь, Кайли сунула руку в сумку, но ничего там не обнаружила. Заряд был последним. Справившись с дверью, тварь взвыла и бросилась вперед; Кайли схватила стул и выставила его перед собой, защищаясь. Существо врезалось в ножки, отскочило и прыгнуло, целясь выше, в лицо и горло девушки.

Кто-то стиснул ее предплечье и отдернул назад, чуть не вывернув руку; тварь пролетела в нескольких сантиметрах от лица Кайли, и та почувствовала отвратительный запах гнилого мяса и крови. Прямо над ухом прогрохотал выстрел – настоящий выстрел, – и комната на минуту словно наполнилась ватой, сквозь которую доносились приглушенные крики, треск ружья Жанин и пробивался такой знакомый хриплый голос.

– …не теряли даром времени, cariño**?

Она обернулась и, уже понимая, кто стоит за ее спиной, изо всех сил постаралась сжать губы, норовившие расплыться в глупой улыбке.

***

Лицо Кайли просияло всего на долю секунды, но Эдуардо успел это заметить и сразу почувствовал необычайный прилив сил, граничащий с эйфорией – как будто хорошо выспался и выпил несколько эспрессо одновременно. Он с трудом сдержал свою радость, что далось ему с большим трудом, убеждая себя, что сейчас неподходящее время для слишком теплого приветствия.

– Спасибо, – выдохнула Кайли и, заметив стрелков, уже взявшихся за изничтожение тварей, моментально рассердилась. – Ты привел их сюда? С ума сошел?

– Эй! Они вообще-то нам помогают! – Ривера с готовностью включился в эту перепалку, но развить ее не получилось – с первого этажа прозвучал громкий крик Моники.

– Они уносят орнамент!

– Как же я сразу не догадалась! – Кайли с досадой хлопнула себя по лбу и бросилась вниз.

Эдуардо помчался за ней, то и дело натыкаясь на убитых тварей, но ненадолго замешкался на площадке, поразившись увиденному. Если на втором этаже все было более или менее под контролем, то на первом творилось безумие. Гарретт, практически загнанный в угол, отчаянно сдерживал натиск нескольких существ, почти вплотную подобравшихся к его коляске. Моника по возможности помогала ему, но ей недоставало ни точности, ни опыта; она не заметила, как и сама оказалась в опасности, повернувшись спиной к окну, в которое продолжали лезть твари – если бы не своевременный окрик подоспевшей на помощь Кайли, все могло кончиться более чем печально. Ни один из них не смог отвлечься на четверых людей, проскользнувших в открытую дверь, без того, чтобы фактически не оказаться растерзанным на части. Незнакомцы, пользуясь этим обстоятельством, схватили ящик с орнаментом и быстро направились к выходу, сопровождаемые только угрозами и проклятьями Гарретта.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю