Текст книги "Колыбельная для Джона (СИ)"
Автор книги: Ifodifo
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)
– Шерлок, – нерешительно зовет Джон, оборачиваясь к гостиной, – у нас в холодильнике голова?
Шерлок появляется в дверях, задумчиво хмурясь – вихор на затылке воинственно топорщится, возвышаясь над прочими кудрями.
– Проблемы? – интересуется он, надменно изогнув брови.
– Н-нет, – Джон не видит проблемы в отрубленной голове, в конце концов, он будущий врач, но почему в холодильнике?
Именно это и спрашивает он, и получает вполне резонный ответ:
– А где же ей еще быть? – возразить на это нечего, и Джон, вздохнув, ставит молоко на верхнюю полку.
Поняв, что инцидент исчерпан, Шерлок возвращается в гостиную, а Джон заваривает чай. Он не спрашивает, будет ли Шерлок пить чай, он просто готовит его на двоих. Режет багет аккуратными кружочками и раскладывает на две тарелки. Одну тарелку вместе с чаем Джон относит Шерлоку и молча ставит на кофейный столик рядом с ним. На удивленный взгляд Шерлока лишь пожимает плечами:
– Не хочешь, не ешь, но чай хороший, а багет еще теплый. И другой еды в холодильнике все равно нет.
Джон достает из забытой у входа сумки учебник по патанатомии и идет на кухню. Усевшись на удобный, хоть и слегка старомодный стул, придвигает к себе чай, тарелку с багетом и учебник и, открыв одну из пропущенных тем, погружается в чтение. Патанатомию нужно подтянуть во что бы то ни стало, иначе он рискует лишиться стипендии и вылететь из университета. В себя он приходит, когда багет съеден, а чай в кружке еще есть. Джон изумленно смотрит на пустую тарелку, а затем замечает сидящего напротив Шерлока изучающе разглядывающего его.
– Будешь? – тот пододвигает Джону свою тарелку с багетом, отпивая из кружки чай.
– Если ты не будешь, – кивает Джон, ощущая, что совершенно не наелся – питаться раз в день – верный путь на кладбище.
Багет Шерлока он сметает довольно быстро, допивая остывший чай. Голова болит чуть меньше, а вот патанатомия понятнее не становится. Шерлок все еще сидит напротив, с любопытством наблюдая за Джоном. Изучает, как какой-нибудь вирус в микроскоп, мелькает в голове Джона невеселая мысль.
– Ты не наелся, – изрекает Шерлок, – а еще у тебя проблемы с патанатомией. Пропустил несколько лекций из-за дежурства в хосписе. Может, стоит бросить эту работу?
Джон размышляет над его словами, прежде чем ответить.
– Тогда моя сестра окончательно слетит с катушек. Работа нужна, а другой с удобным графиком я найти пока не могу. Подвернется что-то с более щадящим расписанием, сделаю это с удовольствием. И нет, я наелся.
Джон моет чашки и тарелки, а затем перебирается в гостиную, занимая свободное кресло у камина. Он планирует еще почитать, но глаза как-то сами собой закрываются, Джон незаметно соскальзывает в сон.
Просыпается он утром, на диване гостиной, укрытый пледом. Под рукой лежит учебник патанатомии. Как перебрался из кресла на диван Джон совершенно не помнит. Он собирается на лекции, постоянно зевая. Сумка, распотрошенная, но так и не разобранная, остается одиноко лежать в его комнате. Умытый и причесанный, Джон заваривает чай, размышляя, успеет ли на первую пару, когда в дверях появляется Шерлок в пальто и с пакетом круассанов.
– О, чай, великолепно, – произносит он, выставляя изумительно пахнущий пакет на стол, – я как раз вовремя.
Пока он снимает пальто, разглагольствуя о погоде за окном, Джон гадает, куда это сосед с утра ходил. А может быть не с утра? Может быть, его не было в квартире всю ночь? Ставя чашку чая для Шерлока, Джон вглядывается в его красивое лицо, выискивая следы недосыпа или утренней помятости, но тот как всегда идеально выбрит и свеж. Значит, все таки, куда-то уходил с раннего утра. Они пьют чай с круассанами, и Джон забывает об осторожности, размышляя о соседе с теплотой и нежностью – круассаны совсем не лишние за столом. Шерлок читает утреннюю газету, пьет чай и жует круассан, умудряясь выглядеть при этом восхитительно. Когда с завтраком покончено, Джон моет кружки, убирает со стола и спешит на лекции. На выходе его окликает Шерлок.
– Подожди меня, – командует он, – нам по пути. У меня есть дело в университете.
Джон терпеливо ждет, с любопытством наблюдая за тем, как Шерлок повязывает шарф и надевает пальто. Они выходят из дома и идут вниз по улице. Остановившись у проезжей части, Шерлок взмахивает рукой, подзывая такси.
– Такси? – удивляется Джон, он не в том положении, чтобы разъезжать по Лондону на такси.
– Ну не пешком же мне туда идти, – пожимает плечами Шерлок, – или для тебя такси буржуазная роскошь? Ты социалист?
Джон фыркает, не сдержавшись, иногда Шерлок бывает до неприличия аристократичен. Они садятся в такси и доезжают до университета довольно быстро. Шерлок расплачивается и прощается с Джоном, небрежно кивая. Джон смотрит вслед его высокой фигуре, стремительно теряющейся на территории университета и сердце замирает от восхищения. Нет, Джон не ждет чудес, не надеется на ответное чувство, он прекрасно понимает, что они всего лишь соседи, он просто любуется.
Друзья забрасывают его вопросами, как с Шерлоком, достал ли он уже Джона, когда Джон, наконец, съедет. Джон отмалчивается, не собираясь обсуждать Шерлока с кем бы то ни было, и от него потихоньку отстают. Даже Мэри, побухтев, смиряется с тем, что Джон теперь обитает далеко от нее. Она надоедает с предложениями свидания, но Джон категорически отказывается, мотивируя загруженностью в хосписе и отставанием по патанатомии. День проходит незаметно, а когда под вечер Джон возвращается на Бейкер-стрит, в дверях его встречает одетый Шерлок.
– Отлично, как раз вовремя. Ты мне нужен, – заявляет он, хватая Джона под руку.
Они почти бегут по улице, пока не оказываются в небольшом уютном ресторанчике «У Анджело».
– Мы будем ужинать? – удивляется Джон, вспоминая о собственном пустом кармане. – Вряд ли я потяну финансово… – начинает извиняться он.
– Хозяин заведения мой должник, – прерывает Шерлок, – мы здесь по делу, но можем и перекусить.
Появившийся разговорчивый мужчина почему-то называет их парой и даже приносит свечку, чтобы придать романтический вид ужину. Джон не возражает, в конце концов, глупо скрывать от самого себя собственные предпочтения. Он даже подумывает, не прояснить ли ситуацию и не узнать, встречается ли сейчас Шерлок с кем-то, но не решается. Он и так знает, что Шерлок не тот, кто способен на глубокое и сильное чувство. Поэтому Джон просто наслаждается отличной едой и близостью Шерлока, вяло ковыряющегося вилкой в тарелке. Ужин прерывается внезапной погоней за такси. Джон мог бы остаться в ресторанчике, но почему-то бросать Шерлока одного не хочется, и он следует за ним по пятам. Погоня кажется забавной, но безрезультатной. Такси уезжает, мигнув на прощание фарами. Возвращаясь домой на Бейкер-стрит, расстроенный Шерлок рассказывает о своем сотрудничестве со Скотланд-Ярд и деле, которое расследует. Джон удивлен и покорен. Он с интересом выслушивает всю подоплеку преступления, задает уточняющие вопросы и восхищается, получая ответы. Шерлок действительно гений с этой своей наукой дедукцией, о которой рассказывает оставшуюся часть пути домой. Надо же, консультирующий частный детектив – никто из друзей Джона не говорил ему об этом. Это личное открытие Джона. Джон улыбается собственным мыслям. Дома Шерлок как есть, не переодевшись, падает в свое кресло, сообщая, что ему надо подумать, и Джон, кивнув, поднимается к себе. Пора, наконец, разобрать вещи. Их не так уж и много. Всего лишь сумка. Джон аккуратно развешивает в шкафу рубашки, костюм и брюки, раскладывает трусы, футболки и носки в невысокий комод под окном. Футляр кларнета так и остается лежать на дне сумки, которую Джон запинывает под кровать. На прикроватную тумбочку отправляются учебники, тетради с конспектами и фотография родителей. И это – все имущество Джона.
– Я думал, ты принес не все вещи из общежития, – раздается от двери голос Шерлока.
– Нет, это все, – Джон оглядывается на полупустой шкаф.
– Не густо, – подытоживает Шерлок. – Я ушел по делу, – он разворачивается и, традиционно взмахнув полами пальто, сбегает вниз по лестнице.
Джон остается в одиночестве, глупо улыбаясь, по крайней мере, Шерлок предупредил, что уходит, значит, Джон не совсем пустое место для него. Конечно, совместный ужин оказался всего лишь прикрытием для расследования, но это же можно расценивать как заботу? Собственные рассуждения кажутся наивными.
Ночью Джона будят протяжно-пронзительные звуки. Джон не из робкого десятка, поэтому действует довольно оперативно, извлекая припрятанный под матрасом отцовский незарегистрированный зигзауер. На носочках, стараясь не скрипеть ступеньками, он спускается по лестнице, толкает дверь в гостиную и изумленно замирает на пороге. У незашторенного окна, в свете заглядывающей в гостиную луны стоит Шерлок и играет на скрипке. Игрой это можно назвать с натяжкой, но Джон прячет зигзауер в карман, притворяет дверь и опускается на последнюю ступеньку лестницы. По-хорошему, следовало бы вернуться в спальню, найти беруши и попытаться уснуть – завтра вечером предстоит ночная смена в хосписе, но что-то удерживает его. Возможно, хрупкая фигура Шерлока, выглядящая в лунном свете особенно одинокой и беззащитной, отчего его хочется оберегать и защищать. Джон прислоняется к стене виском и закрывает глаза. В темноте жуткие скрипичные завывания кажутся какой-то фантасмагорией. Вслушиваясь, Джон не замечает, как плавно эта какофония приобретает очертания нежной мелодии, убаюкивающей его. Джон засыпает под эту простенькую, но такую теплую и уютную музыку. Сквозь сон он слышит голос Шерлока, чувствует его сильные руки на своей спине и даже шевелит ногами.
– Ну давай же, Джон, поднимайся, тут ступенек не так уж и много, ты, знаешь ли, тяжелый… Сам давай, сам…
И Джон дает, честно поднимаясь по ступенькам вверх, так и не открыв глаза. А потом пол уходит из-под ног, и он падает в крахмальную чистоту постели, чтобы проснуться утром в своей спальне. Произошедшее ночью вспоминается с улыбкой. Наверное Шерлок случайно наткнулся на заснувшего на лестнице Джона – спасибо, что не оставил там. После душа Джон чувствует себя почти бодро. Он готовит утренний чай и лезет в холодильник за молоком, с изумлением обнаружив отсутствие головы. Шерлок, вероятно, еще спит. Джон оставляет для него чашку с чаем на кофейном столике, с удивлением замечая на каминной полке череп. Вчера его определенно там не было. Уж не скальпировал ли Шерлок давешнего холодильного подселенца? Нет, череп определенно не свежий. Интересно, откуда Шерлок притащил этого бедного Йорика?
Учеба проходит привычно насыщенно и до отвращения однообразно. Джон ловит себя на том, что скучает по Шерлоку. Майк, Жанин и Мэри кажутся идиотами, и это точно влияние Шерлока, не иначе. Домой после занятий зайти не удается, у Джона дежурство. Он еще рассчитывает немного почитать патанатомию, но умирает один из пациентов, и вся ночь заполнена неприятными обязанностями, связанными с этим обстоятельством. На Бейкер-стрит Джон возвращается разбитый и вымотавшийся, с головной болью, отупляющей до полнейшего равнодушия, и в очередной раз пропуская утреннюю лекцию по патанатоми. Что толку идти в университет, если он все равно заснет прямо в лекционном зале. Когда Джон добирается до спальни, обнаруживает на кровати свой ноутбук. В окне браузера открыта страничка с вакансиями какого-то агентства – и зачем бы Шерлоку это было нужно? Что он там искал? Ведь явно не работу для Джона. Взгляд невольно пробегает текст, выхватывая интересное предложение для студентов: работа на дому по первичной обработке каких-то социологических опросов с достойной оплатой. Сон мгновенно проходит, а рука сама тянется к телефону, чтобы позвонить и уточнить наличие указанной вакансии. Что бы ни искал Шерлок, но Джону это подходит идеально. С агентством все устраивается наилучшим образом, и после небольшой пробежки от места будущей работы к месту прошлой работы, Джон оформляется и увольняется соответственно, удачно получив и аванс, и расчет. Чувствуя себя богачом, Джон покупает мясо и овощи, чтобы порадовать соседа домашней едой. Из всех проблем осталось только подтянуть патанатомию и тогда, Джон в этом уверен, все наладится. Шерлок появляется на Бейкер-стрит под вечер, с бутылкой вина в руке и эйфорией по поводу закрытого дела. Они ужинают на кухне, и Шерлок с удовольствием смакует подробности расследования, а Джон слушает с энтузиазмом, восхищенно глядя на него. Шерлок не может не вызывать восхищения, в этом Джон уверен абсолютно. Так начинается их соседство на Бейкер-стрит.
Они быстро приспосабливаются к совместному быту. Для начала объединяют доходы на общую карточку. Так проще рассчитываться за покупки продуктов и оплату жилья. С новой работой у Джона появляется больше свободного времени. Если б он не питал нежных, старательно скрытых чувств к Шерлоку, то это высвободившееся время непременно посвятил бы учебе, а в частности патанатомии, с которой определенно пока не случается романа. Но Джон слишком заинтересован в Шерлоке, чтобы игнорировать все то, во что тот его вовлекает. А вовлекать Джона в свою жизнь у Шерлока получается просто идеально, если понять, что вся жизнь Шерлока – его работа в качестве частного консультанта в полиции. Шерлок может разбудить Джона среди ночи, чтобы отправиться с ним на место преступления, и Джон ни слова не скажет против, наоборот, с воодушевлением помчится ночными улицами Лондона за преступником, сжимая в кармане доставшийся от отца незарегистрированный зигзауер, чтобы в случае чего спасти Шерлоку жизнь. Шерлок бесцеремонен в своем желании иметь благодарного зрителя в минуты собственного триумфа, поэтому выдергивает Джона с лекции, отрывает от подработки, похищает с практических занятий, и Джону остается лишь удивляться, почему он до сих пор еще отличник, ну если не считать патанатомии. Почему он до сих пор не прекратил этого безобразия? Возможно, ему просто нравится весь этот адреналиновый драйв, такая мысль все чаще и чаще посещает Джона, иначе зачем бы он так стремился на следующий год взять себе в качестве спецпредмета военно-полевую хирургию. Джон, похоже, адреналиновый наркоман, раз ему нравится жизнь с Шерлоком, ее темп и содержание. Да, Шерлок невыносим в быту, он раздает команды направо и налево, он капризен, несдержан, требователен, груб, заносчив. У него действительно нет границы между своим и чужим, он до неприличия любопытен, ревнив и эгоистичен, друзья, предупреждавшие Джона об этом и многом другом, безусловно, правы. Он может играть на скрипке (если это завывание можно назвать игрой) среди ночи и не проронить ни слова в течение нескольких дней, и это тоже правда, Шерлок не соврал. Но в то же время иногда он бывает по своему заботлив. В тот первый день их совместного проживания он все же убрал отрубленную голову из холодильника (Джон боится даже предположить, куда). Он выводит Джона на прогулки, когда тот, зарывшись в зубрежку, забывает о сне и еде, и голова, предсказуемо, начинает болеть. Он просто заходит в комнату Джона, сдергивает его с кровати и выгоняет на улицу. Джон ворчит и сопротивляется, у него зачет или лабораторная, к которой нужно подготовиться и головная боль привычно задвигается на задний план, но Шерлок неумолимо тащит его в парк и почти час они гуляют по дорожкам, засыпанным желтыми листьями, пока головная боль не стихает, и в груди Джона не разливается теплая благодарность к соседу. Это конечно не от заботы о Джоне, а из нежелания гулять в одиночестве, но Джону приятно думать, что все же, пусть частично, но это забота о нем. Иногда Шерлок приносит по утрам круассаны, как правило, это случается, когда он занят каким-то делом и приходит домой лишь под утро, как раз к процессу заваривания чая Джоном. Однажды, это случается ближе к зимним экзаменам, когда Джон откровенно плавает в патанатомии, Шерлок приводит его в морг Бартса, где они вместе по разной полицейской надобности уже бывали. Но с Молли у Джона прежнего теплого общения уже не получается. Она не смотрит на него, когда говорит, и кривит губы при прощании. Джон чувствует себя виноватым перед ней, возможно, она хотела бы быть на его месте, возможно, она считает, что Джон присвоил себе чужое. Это напряжение между ними сквозит во всем, и Молли никогда не предлагает Джону кофе, подчеркнуто принося его лишь одному Шерлоку. Джон не обижается, он понимает Молли очень хорошо, потому что сам влюблен в этого гения. Впрочем, нельзя сказать, что в человеческих чувствах Шерлок совсем слеп. Он видит это напряжение между ними и даже несколько раз припирает Джона к стенке, ревниво интересуясь, что между ним и Молли происходит. Джон всегда пожимает плечами, уклоняясь от ответа, и Шерлок сердито щурится. Но в этот раз, когда он приводит Джона в морг, Молли там нет. Там никого нет. А у Шерлока есть ключ. Джон спрашивает, зачем они пришли, но Шерлок не отвечает, молча выкатывая первый труп. Когда Джон подходит ближе, начинается наглядный урок патанатомии от Шерлока, который в качестве преподавателя оказывается таким же гениальным, как и в качестве детектива. Разобравшись на примере трупа с одной темой, Шерлок переходит к следующему трупу и следующей теме, пока Джон разбирается с микроскопом. В морге они застревают до утра, и Джон совсем уже ничего не соображает, слушая бодрого Шерлока. Невозможно усвоить так много нового материала за короткий момент времени, но с Джоном это случается – патанатомию он сдает на отлично. И это исключительно заслуга Шерлока. Иногда Джон гадает, с чем связана такая заботливость со стороны соседа и, перебрав множество вариантов, в том числе и лестный для себя «он нравится Шерлоку», выбирает самый очевидный – он удобный сосед. И это – объективная реальность. Джон не конфликтен, хозяйственен, аккуратен и заботлив. Он заполняет холодильник продуктами, готовит завтраки и ужины, заваривает чай, носит в химчистку свои и шерлоковы вещи, убирается в квартире и прикрывает гению спину в его опасных увлечениях. Конечно, такого соседа стоит ценить. Если он вылетит из университета и уедет в свой Эдинбург, не скоро удастся найти второго такого ценителя очень специфической скрипичной музыки Шерлока. Кстати о музыке, теперь Джон почти уверен, что играть в традиционном смысле Шерлок не умеет, все его скрипичные экзерсисы напоминают мартовское пение котов, и чаще всего, к сожалению, пронзительно-какофоническая муза Шерлока посещает того преимущественно ночью. Но Джон давно смирился и даже с пониманием относится к этой особенности личности Шерлока. Когда Шерлок замирает в одиночестве у окна, со скрипкой на плече, у Джона сжимается сердце от нежности к нему. Той мелодии, что он слышал, засыпая на лестнице, Шерлок больше не играет, и теперь Джон почти уверен, что она ему приснилась, хотя с Шерлоком нельзя быть в чем-то уверенным до конца.
С Майкрофтом, братом Шерлока, он знакомится через неделю после своего переезда на Бейкер-стрит, когда осваивается до такой степени, чтобы спуститься в гостиную в пижаме и домашней куртке, сшитой когда-то давно мамой. В гостиной он застает, кроме Шерлока, в своем уже кресле внушительного чуть рыжеватого мужчину в дорогом костюме. Эти двое смотрят друг на друга так, словно ведут мысленно какой-то неприятный разговор. До сих пор все посетители Шерлока сводились к миссис Хадсон и инспектору Лестрейду, которого Джон видел трижды. Но этот… важный господин ведет себя так, словно находится у себя дома, и это Джону не нравится. Застыв в дверях, Джон мнется в нерешительности.
– А, мистер Ватсон, – произносит тип в дорогом костюме, не сводя глаз с Шерлока, – наконец-то вы почтили нас своим вниманием. Шерлок, не представишь нас?
– Майкрофт… – злобно шипит Шерлок, – заткнись и проваливай…
– Как невежливо, – усмехается этот самый Майкрофт, – даже чаю не предложишь?
Джон отмирает и, нервно взглянув на Шерлока, интересуется:
– Чаю?
– Спасибо, мне без сахара и молока, – самодовольно отвечает тип.
Шерлок не реагирует на это, и Джон делает шаг в сторону кухни.
– Джон, – останавливает его Шерлок, – это мой брат, Майкрофт, и он уже уходит. Чай мы будем пить вдвоем.
– Как невежливо, – ухмыляется брат Шерлока, – а ведь я с добрыми намерениями… Визит вежливости, познакомиться с человеком, который так… – Майкрофт делает многозначительную паузу, – так мил, что делит с тобой квартиру, – заканчивает он, и Джон совершенно уверен, что хотел сказать он совсем другое. – Мамуля в восторге, знаешь ли. Наконец-то ты не один.
– Приятно познакомиться с вами, Майкрофт, – осторожно произносит Джон, – а теперь, если позволите, я пойду чай готовить, – и Джон опять делает шаг в сторону кухни.
– А как же поговорить? – останавливает его Майкрофт. – Мне хотелось бы с вами познакомиться поближе…
– Ты и так знаешь о Джоне все, – злобно бурчит Шерлок, – не паяцствуй. Удовлетворил свое любопытство? Теперь проваливай!
– О чем ты, братец? – видно, что старший Холмс вовсю наслаждается ситуацией. – Я был очень деликатен, дав твоему соседу целую неделю на адаптацию. Раз он не сбежал за это время, значит, у него крепкие нервы и большое сердце…
– Майкрофт, тебе пора! – рявкает Шерлок, поднимаясь и сжимая кулаки, и Джон невольно подбирается, чувствуя приближение драки и вставая рядом, чтобы в нужную минуту помочь.
– Да вы, я смотрю, спелись, – веселится Майкрофт, также поднимаясь, – ухожу, ухожу… Дорогой Джон, надеюсь, еще увидимся…
– Не надейся, – обрывает его Шерлок, – провожать не буду. Сам дойдешь, – он разворачивается и практически утаскивает Джона за собой на кухню, где сердито толкает на стул, собираясь заваривать чай – невиданное ранее зрелище – Джон завороженно следит за его движениями, при этом прислушиваясь к тому, что происходит в гостиной.
– Дети… такие идиоты… – едва слышно, будто себе под нос, произносит Майкрофт, но Джон слышит, а также шаги, скрип двери, ступенек.
– Он ушел, – Джон вопросительно смотрит на спину Шерлока, но тот усиленно игнорирует реплику Джона. – Зачем приходил? – пробует еще раз, но, не получив ответа, смиряется, в конце концов, в каждой семье свои тараканы.
При этой мысли Джон не может сдержать смешок – Майкрофт действительно чем-то напоминает большого рыжего и важного таракана. Шерлок оборачивается и подозрительно смотрит на Джона. Джон тут же утыкается взглядом в столешницу, терпеливо ожидая чай, и на этом инцидент считается исчерпанным. Майкрофт оказывается действительно заботливым братом, возникая рядом с Шерлоком тогда, когда тому нужна помощь, и это некоторым образом примиряет Джона с его бесцеремонностью.
Всю сознательную жизнь Джон испытывает проблемы с электронными средствами оплаты, именно поэтому стараясь их избегать. Когда Шерлок, не спросясь, заводит им общий счет, Джон долго бушует, впрочем, без конкретики, и в итоге смиряется, сломленный ледяным безразличием соседа, оказываясь распорядителем общих средств. Походы в магазин становятся для Джона пыткой. Всякий раз, когда он пытается расплатиться в Теско пластиковой карточкой, терминал ломается, сбоит и просто бойкотирует Джона. В итоге Джон применяет военную хитрость, снимая наличность в банкоматах с расчетом на неделю, из-за чего походы в магазин значительно облегчаются. Но вот сам процесс снятия средств в банкомате доводит Джона до истерики. Банкомат демонстрирует ненависть к Джону всеми фибрами своей электронной души, выдавая на монитор сообщения об ошибках и недостатке средств на счете. Джон не выносит дни, когда нужно снимать с карточки деньги, и всегда пытается правдами и неправдами вытащить с собой Шерлока, чтобы переложить этот процесс на его плечи. Судя по всему, Шерлок разгадывает мотивы Джона, его забавляют сложные отношения между Джоном и банкоматом, и обычно он не упускает возможности поразвлекаться за счет Джона, хотя в итоге всегда снимает деньги, демонстрируя полную гармонию и взаимопонимание с техникой. Всякий раз Джон, пристыженный и униженный, бурчит что-то про сговор гениев и электроники, пряча наличность в потертое портмоне. Но в этот раз Шерлок отсутствует на Бейкер-стрит и не отвечает на СМС, и Джону приходится самому разбираться с банкоматом.
– Что, что ты мне пишешь, банка ты консервная? – возмущается он. – Какой недостаток средств, что ты мелешь? Деньги есть, вчера еще были, безмозглая ты коробка. Давай, раскошеливайся, я никуда не уйду, пока не получу то, за чем пришел, – кипятится он. – Может ты националист? – интересуется Джон спустя пять минут безуспешных попыток выцепить деньги из бездушной машины. – Может, ты имеешь что-то против шотландцев? А сам-то… Где тебя произвели, железяка бездушная? В Китае? Я ничего не имею против Китая, но мне хотелось бы знать, что имеешь ты против шотландцев?.. – этот разговор затягивается.
Когда за спиной кто-то тихо смеется, Джон возмущенно оборачивается и обнаруживает Шерлока.
– Ты не отвечал на мои СМС, – возмущенно обвиняет он.
– Прости, был занят, – ухмыляется Шерлок. – Так давно ты здесь? – в дивно прозрачных глазах Шерлока плещется веселье.
Насупившись, Джон выставляет вперед подбородок, делая широкий жест рукой в направлении банкомата.
– Он не работает, – заявляет Джон со всей ответственностью, – надо искать другой.
Шерлок прячет улыбочку:
– Позволь мне, – он делает шаг к банкомату, выхватывает из рук Джона пластиковую карту и вставляет в считывающее устройство.
Процесс получения наличных не занимает больше минуты. Хмурый Джон, не глядя, забирает деньги, и сердито молчит. Шерлок, заложив руки за спину, ждет в стороне.
– У нас молоко закончилось, – мрачно заявляет Джон, остро переживающий свое поражение в противостоянии с банкоматом. – Надо зайти в Теско.
– Дело, Джон, – возражает Шерлок, – мне нужно твое мнение…
Не обращая внимания на бурчание Джона, он тащит его к притормозившему такси и вталкивает на заднее сидение. Очень скоро становится очевидным, что они едут в Бартс. Это Джона совсем не радует. Напряжение между ним и Молли становится почти осязаемым, и Джон старается правдами и неправдами уклониться от посещения морга. Возможно, даже наверняка, Шерлок это понимает, поэтому не озвучивает конечную цель поездки. Отказываться уже поздно, и Джон смиряется.
Как и ожидалось, Молли радостно улыбается Шерлоку и нарочито демонстративно игнорирует Джона, пряча от него взгляд. Она проводит Шерлока к интересующему того трупу, предлагая кофе. Шерлок кивает, не особо отдавая себе отчет, на что только что согласился. Молли упархивает готовить кофе, а Джон, убедившись, что Шерлок полностью увлечен трупом, решает, что пора с Молли поговорить начистоту и наконец-то прояснить отношения между ними. Молли он находит в маленькой комнатке с электрочайником и банкой растворимого кофе в руках. Она поднимает голову на звук открывающейся двери и хмурится. Джон входит, плотно прикрывая за собой дверь.
– Молли, нам надо поговорить… – решительно произносит он, и Молли дергается, словно пытается от разговора уклониться в буквальном смысле, но Джон давит в себе минутный порыв жалости и продолжает: – У меня сложилось впечатление, что ты на меня сердишься. И я даже догадываюсь, из-за чего. До того, как я пришел сюда с Шерлоком, мы общались дружески, значит, дело явно в нем. Мне кажется, ты думаешь, что я претендую на его сердце, – Молли опять дергается, порываясь уйти, но Джон заступает ей дорогу. – Твоя симпатия к нему очевидна, так же как антипатия ко мне…
– То, что ты общаешься со Стемфордом, а я однажды позволила себе слабость, поделившись с ним кое-чем личным, и он по какой-то причине выдал мою тайну, не дает тебе права лезть ко мне в душу, – возмущается Молли. – И не надо убеждать меня, что вы всего лишь друзья, я прекрасно вижу, что происходит. Ваша взаимная симпатия также очевидна, как моя к нему. Не делай из меня дуру, Джон!
– Господи, Молли, – Джон удрученно качает головой, – как же ты ошибаешься! Я интересен Шерлоку исключительно как удобный сосед, поверь, это так и есть, а что до моих чувств к нему… – Джон делает шаг к Молли и решительно берет ее за руку, стараясь быть как можно убедительней, – поверь мне, Молли, ты ошибаешься… Я удивлен, что ты до сих пор не поняла. Уверяю тебя, я не гей…
– Не хотелось прерывать вашу теплую беседу, – раздается за спиной голос Шерлока, и они с Молли оборачиваются, глядя на рассерженного Шерлока, его нехорошо прищуренный холодный взгляд и сжатые в полоску губы. Он раздвигает их в некое подобие улыбки, а скорее гримасы: – Я ухожу, возникли дела. Простите, что помешал. Продолжайте, не стесняйтесь, – он делает жест рукою, разворачивается и стремительно уходит.
Уши Джона полыхают огнем, ему стыдно за то, что он обсуждал Шерлока за его спиной, что явно выходит за рамки соседских отношений. Джон гадает, какую часть разговора тот слышал и на что так резко отреагировал. Извинившись перед потерянной Молли, Джон бросается догонять Шерлока, но того нигде нет, ни в Бартсе, ни на Бейкер-стрит, куда Джон добирается усталый и расстроенный на метро. Джон не находит себе места, отправляя СМС за СМС, и даже пару раз звонит, но Шерлок сбрасывает вызов. В конечном итоге, Джон почти силой заставляет себя взяться за учебник, но сердце его не на месте, а мысли вертятся вокруг Шерлока.
Шерлок приходит домой поздно ночью, но Джон не спит, засев в засаде в гостиной с патфизиологией наперевес. Шерлок не говорит Джону ни слова, и даже не смотрит в его сторону, демонстративно составляя в холодильник пакеты молока. Вздохнув с облегчением, Джон поднимается и уходит в свою спальню, успокоившись – Шерлок дома, пусть сердится, пусть не разговаривает, пусть мучает скрипку, лишь бы все это на Бейкер-стрит. Шерлок сердится долго, больше недели не разговаривает, не зовет на расследования и даже не смотрит на Джона, и некоторое время Джон даже подумывает, что скоро его попросят съехать. В целом, он к этому готов, друзья ведь предупреждали, что долго никто не задерживался, но время проходит, а Джон все еще живет на Бейкер-стрит. Джон бы попросил прощения, но не знает, какую часть разговора с Молли Шерлок слышал, и, следовательно, не хочет поставить себя в глупое положение, извиняясь за то, за что на него не сердятся. Все приходит в норму тогда, когда Джон забывает ключи от дома. Это случается в декабре, за неделю до рождества. Миссис Хадсон гостит на праздники у сестры, а Шерлок где-то пропадает. Джон, после напряженных последних дней учебы, уставший, замерзший и голодный, опускается на корточки под дверью «221 Б». Денег, чтобы посидеть в кафе напротив, нет, да и идти, собственно, Джону некуда, не проситься же к Стемфорду на ночлег. Джон греет руки, засунув их под мышки (старые перчатки настолько прохудились, что пришлось их выбросить, а денег на новые Джону жалко, он рассчитывает дотянуть без перчаток до весны, надеясь на теплую зиму), и флегматично размышляет о пустом холодильнике. Мимо проходят спешащие по своим делам прохожие, с неба моросит что-то отдаленно напоминающее снег, желудок урчит от голода, а холод начинает пробирать до костей. Джон прикрывает глаза, стараясь не вглядываться в каждого мимопроходящего, в надежде увидеть знакомое пальто, и незаметно для себя засыпает, привалившись к холодной двери боком, что не удивительно, учитывая хронический недосып.
