Текст книги "Лимитерия (СИ)"

Автор книги: Хог Лимит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 167 (всего у книги 185 страниц)

А вот его случай оказался исключительным.

Элли очень быстро закончила с восстановлением мастерки, после чего вернула её Хогу, а сама покинула СВ, отправившись по делам. Пожав плечами, Лимит надел мастерку и вздохнул. А ведь это она ему сшила новую одежду, за исключением шорт, кроссовок и банданы Кузни. Перчатки без пальцев, нарукавники, мастерка, футболка – всё это дело рук Элли. Эрийка знала, как сильно Хог дорожит своей одеждой, а потому постаралась по минимуму изменить её. Правда, чёрные штрихи пришлось убрать, но зато появилась эмблема в виде серпа.

Хог невольно ощущал, как судьба плавно сводит его с Элли: первый поцелуй, первое понимание, первая взаимопомощь, первые подарки, первая искренность. И даже первый раз, несмотря на наличие Бёрна и Игната, которые после обмана времени перестали иметь значение в интимной жизни Элли. Изменив время в поезде, никакой близости между эрийцами не было; изменив прошлое в Чародее, никакого изнасилования не было. Это просто воспоминания, у которых не существует истока. Считай, эти разы просто были полётом фантазии. Она чиста ровно так же, как и он. Просто знает больше об этом, чем целомудренный юноша.

Вскоре девушка вернулась с подносом, на котором были пирожки, пюре с мясом и два стакана молока. Затем поставила на стол, уселась и приготовилась к трапезе, так как была очень голодна. Однако Хог отказался от еды и увёл виноватый, наполненный бликами взгляд в сторону окна.

– Аппетита нет? – удивилась Элли, на что Хог фальшиво кивнул. – Ну, как хочешь. Может, потом покушаешь.

Да какой здесь аппетит, когда кусок в горло не лез. Ему не хотелось ни есть, ни пить, ни курить. Фиолетово-зелёный взгляд с печалью смотрел в окно, за которым была непроглядная ночь. Наступила тишина, о которой Хог так долго мечтал, однако в данный момент ему очень хотелось сейчас оказаться на каком-нибудь сражении. Это бы отвлекло его от депрессивных мыслей, так и забирающихся ему в голову. И что самое большее терзало хэйтера – это то, что Элли после тех слов больше не разговаривала с ним на эту тему. Общалась с ним чисто по-дружески, без всяких: «Милый», «Родной», «Дорогой» и так далее.

А вот Элли с большим аппетитом уплетала пищу, даже не заморачиваясь насчёт своей фигуры. Удивительный случай, когда девушка позволяет себе, грубо говоря, нажраться, и даже не комплексует. А чего ей комплексовать, когда она постоянно двигается, тренируется и занимается спортом? К тому же, у Элли была высокая самооценка насчёт себя, поэтому свои минусы эрийка редко замечала. Очень-очень редко. Это, с одной стороны, раздражало, так как подобное превращало её в высокомерную, самовлюблённую стерву, а с другой, поражало. Когда у человека не комплексует и любит себя таким, какой он есть, люди поневоле начинают восхищаться им.

Хог посматривал на Элли и хмуро молчал. Как же она его бесила! Как же он её ненавидел! Как же ему хотелось схватить стакан молока и облить девушку! За что она так с ним? Почему ему плохо, а ей хорошо? Что такого гнусного он ей сделал, что она обрекла его на такие трудности? Это злило хэйтера… и причиняло ему боль.

Элли поступила мудро и правильно, когда отпустила Хога. По крайней мере, он не должен отвечать за неё, волен сам выбирать свой жизненный путь, ему никто не указ в этой жизни. Да, эрийка безумно любит его, но первый лимитериец не будет счастлив, если его насильно привяжут к себе. Хог не ожидал такого благородного поступка по отношению к себе, посему и мучился от угрызения совести.

«И на кой-ляд я вообще согласился тогда с этой стервой на отношения? Вот придурок!», – мысленно бранил себя Хог. – «Надо было сразу послать её в задницу и назвать сукой!».

Хог возненавидел Элли, однако и сам не понимал, за что. Эрийка ничего ему не сделала, кроме добра, но именно за это и возненавидел. Точнее, его ненависть к ней образовалась после её слов.

«Будь счастлив!».

Разве можно стать счастливым после такого груза? Она пошла к демонам, которые могли всем культом изнасиловать её, и выпытала у них информацию. Затем отправилась в бункер, где её могли убить, и достала Амулет Коло. Даже родительский подарок нашла и вернула ему. Хог мог ненавидеть её за прошлое, когда Элли унижала его, смеялась над ним и даже выставляла юношу круглым дураком.

Но по сути, круглым дураком он был сейчас.

Первый лимитериец не понимал причину своей ненависти к синеволосой эрийки. Он смотрел на неё и ненавидел; хотел ударить, чтобы причинить ей боль. Она такая спокойная и умиротворённая, что в горле попросту сжимало. Почему Элли не плачет? Почему ей не больно? Почему она улыбается и разговаривает с ним очень мягко, с дружелюбием? Где крики: «Я тебя любила, а ты меня обманывал!»? Начни девушка истерить, и Хог бы успокоился. Боль прошла бы. Но оттого, что Элли целиком и полностью понимала состояние Лимита, становилось ещё больнее и тяжелее.

– Смотрю, ты всё больше и больше уходишь в себя, думая о Триггере, – печально улыбнулась Элли, посмотрев на Хога. – Этот урод очень сильно воздействует на тебя. Но знаешь, давай-ка я попробую кое-что прояснить. Вдруг тебе легче станет.

4. Подумала она неверно: хэйтер думал не о Триггере. Однако пусть думает так. По крайней мере, не будет лезть к нему со всякими романтическими расспросами. Хог повернул голову и заметил, что Элли берёт в руки альбом и разворачивает его. Что она собирается прояснить? Что-то нарисовать хочет?

– Прежде чем расскажу тебе о своей теории, для начала спрошу, – Элли посмотрела на Хога изучающим взглядом. – Ты когда-нибудь занимался любовью? Не бойся, говори прямо! Даю клятву, об этом никто не узнает, если тебе важен образ девственника.

– Что за чушь ты ещё несёшь, кэп? – омрачился Хог, сжав правую руку в кулак. Уже по его действиям можно было понять ответ. – Я тысячу раз говорил, что никакого секса у меня не было. Опять поржать хочешь, да?

– Понятно. Значит, я была права, – вздохнула эрийка и сняла колпачок с синего фломастера. – А ты чего такой взвинченный? Я просто хотела уточ…

– Да пошла ты со своей клятвой!

Эри-венерийская принцесса замерла, удивлённо глядя на первого лимитерийца. Опять необоснованная агрессия с его стороны, но… она уже привыкла к этому. Всё-таки знала, каким он может быть неординарным. В этом плане ему не было равных. Поэтому, постаравшись не обижаться на него, девушка продолжила.

– Я задумываться об этом начала ещё с того момента, как появился Триггер и назвался Тобой. Затем начал лепить байки про то, что ты клон, и якобы всё произошло из-за твоего позора на королевском балу. Затем он ловко подвёл всё к тому, что я испортила его стратегию, а потом взорвал остров. Так вот, помнишь тот символ римской десятки с наложенным на неё ромбом у него на груди?

– Ну, помню я! И что? – зло прорычал Хог. – Хочешь сделать меня виноватым? Ну да, ты же у нас в этом мастер!

– Кхм. Я понимаю, что ты изрядно встревожен Триггером, но… ещё раз повысишь на меня голос, и я тебя урою! – мрачно промолвила Элли. – Я ненавижу нытиков, а ты в данный момент нытик! Поэтому закройся и слушай меня, понял? Я не для того рисковала своей жизнью и добывала информацию, чтобы ты на меня рычал, придурок!

Лимит озлобился, однако не стал ей ничего говорить. Всё-таки он первым начал обижать её, причём незаслуженно. Поняв, что Хог больше не будет рычать на неё, Элли вернулась к своей теории.

– Я не придала этому символу особого значения, так как мы все были озлоблены появлением Триггера. Однако слова профессора заставили меня над многими вещами задуматься, да и история Триггера мне сразу не понравилась. Так вот, рассказываю тебе свою теорию. Возможно, ты посчитаешь меня сумасшедшей, но… мне кажется, что существует альтернативная реальность.

Хог был всё ещё зол на девушку, однако услышанное заставило его приподнять брови.

– Что за бред ты несёшь, кэп? Какая ещё альтернативная реальность? Пойди перекрестись, чтоб не казалось.

– Триггер не раз повторял такие слова, как: «В этот раз всё по другому», «Ты немного испортил мой сценарий», «К этому моменту подобное должно было измениться», – рассказывала Элли, чем удивила Хога. А ведь она насчёт повтора слов Триггера была права: он очень часто произносил их. – Когда я была у демонов и спрашивала у них насчёт элементов, Амур рассказал мне об их создании. Элементы не могут быть фальшивками, так как для становления элементом нужно заложить свою душу в какой-нибудь предмет. А ведь мы повстречали тех элементов, которые назвались Эльзой, Орфеем, профессором Максимом и Коршем, – подозрительно прищурилась эрийка, и первый лимитериец удивился ещё больше. – Но Эльза и профессор Максим живы. Насчёт Корша ничего не знаю, а Орфей точно мёртв. Мы сами видели его тело. С этого момента я и задумалась об альтернативной реальности. К тому же, Триггер говорил, что выбирал лишь тех, кого откинули все. Стало быть, в другой реальности эти люди и пострадали, а он воспользовался этим.

Хог округлил глаза. В её словах было очень много смысла, что заставило юношу перестать злиться и задуматься над этим. Триггер сам говорил, что в этот раз он мог получить фигуры из Элли, Авроры и Смога, ссылаясь на их самые тяжёлые моменты. В случае с Элли – обман, в случае с Авророй – предательство, в случае со Смогом – утрата. А потому подумав об этом, Хог тут же врубился, почему элементы с такой агрессией бросались на них. Орфея предали все, а Юлия ушла к Эсу, что и стало его началом агрессии. Эльзе причинили много боли, а друзья бросили её, и это развило в ней ненависть ко всем (в особенности, к Зеро и Элли, которая была любимицей всех). Макса просто бросили из-за слабого авторитета, после чего команда ушла, отчего профессор смирился с тем, что ему внушил Триггер. А Корша унизили, и вдобавок к этому ещё и изменили. Собственно, это и стало началом его жестокости ко всем (особенно к Смогу и Алисе, которые переспали у него на глазах). Элементы сами не раз произносили подобное, но никто в это не вслушивался, так как считали, что они несут лишь бред.

– Вторая теория заключалась в том, что ты однажды вкусил запретный плод, – Элли вернулась к прежней теме, однако в этот раз начала объяснять своё решение. – Демоны на раз высчитывают такие вещи, стоит им разок посмотреть тебе в глаза. Амур тебя всё-таки видел, когда мы были в Ботаническом Саду. Собственно, Игнат сразу понял, что мы с Авророй не были девственницами. Мара-то не сходу атаковала нас своей теорией «Экстазио». Тоже хочу себе такую способность, ги-хи-хи-хи, – коварно засмеялась девушка, после чего продолжила: – Но ты ни разу не занимался любовью, да и реакция твоя мне всё объясняет. Нет, я могу воспользоваться «Сатурном» и прочитать твои мысли, но… я тебе верю, – искренне улыбнулась эрийка. – А раз ты занимавшийся любовью девственник, то выходит так, что мы с тобой оказались в одной ситуации. Правда, я всё помню (Бёрн и Игнат), а вот ты – нет. Просто поприветствовали тебя демоны Чародея так, будто очень хорошо знают. Хм-м… могу предположить, что это могла быть Мара.

Первый лимитериец хмуро скривил губы, однако у Элли было и опровержение этому.

– С другой стороны, ты помнишь всё, что с тобой произошло после десяти лет. Выходит, что никакой связи не было. Во всяком случае, не будет же демоница заниматься любовью с ребёнком. Они хоть и извращенцы, но мозг у них работает. Поэтому вот тебе две версии: либо ты переспал с Марой и скоропостижно расстался со своей памятью, либо у тебя есть проводник, который попал в подобную ситуацию. Если это вторая версия, то между тобой и твоим проводником есть связь, которую не видно никому. Но давай рассмотрим некоторые факты, – эрийка расставила пальцы и начала поочерёдно сгибать их. – Раньше использование «Посолоня» доводило тебя до энергетического отравления и потери сознания, а на острове ты стал очень сильным и использовал Коловрат чаще обычного. Всё это напоминает мне «Синхронизацию», которая обновила источник твоего карио и насытила твою энергетику синхронным укреплением. Твои возможности действительно развились благодаря «Синхронизации», Хог Лимит. Но раз демоны называют тебя девственником, и в то же время видят в тебе вкусившего запретный плод, я свожусь к тому, что у тебя есть проводник.

Это было самое бредовое, что хэйтер когда-либо слышал в своей жизни. Если первая теория была ещё логичной и объяснимой, то вторая больше напоминала бред пьяного человека, который видит летающих коров в небе. Во всяком случае, Хог не понимал Элли.

– Могу сделать идиотское предположение, что твоим проводником был… Игнат, – произнесла Элли, отчего Хог сделал дебильное выражение лица. – Ну, понимаешь, когда меня насиловали, я видела не демона времени, а тебя. Эту версию можно опровергнуть лишь «Синхронизацией» с тобой… Ой, всё-всё, не делай такое лицо! Считай, что я сказала бред.

– Ты в натуре сказала бред! – хмуро изрёк первый лимитериец. – Я не верю в проводников, а в своего проводника Игната и подавно. Тебе просто кинули иллюзию, будто это я тебя изнасиловал, а ты и поверила.

Эрийка замолчала, после чего хэйтер вздохнул. Опять он её обидел! И снова без причины.

– Знаешь… – вдруг заговорила Элли, прижав два пальца к подбородку. – Когда Какурея атаковала мой разум, иллюзии говорили обо мне одни гадости, унижали и подводили к депрессии. Кроме двух, – рубиновые глаза посмотрели в фиолетово-зелёные. – Иллюзии в виде тебя и Игната были совершенно иными. Давай пока остановимся на этой теории и вернёмся к ней после… ну… потом, короче, вернёмся.

Девушка нарисовала синим фломастером две точки, недалеко находящиеся друг от друга. Затем взяла красный фломастер и прямоугольно нарисовала под ними ещё две, только красного цвета.

– Есть вероятность, что проводников… четыре: у тебя, у меня, у Алисы, у Смога. Насчёт твоего проводника я могу лишь предполагать, но вот о проводниках других вообще никак. Делаем последовательно, – синеволосая поставила сверху и снизу точек две фиолетовые, а по бокам расположила зелёные. – Анти-люди и демоны были тесно связаны с нами, и это натолкнуло меня на мысль о проводниках-нелюдях. Поскольку Триггер не раз ронял фразы о повторении сценария, то вот, как ты потерял девственность.

Элли взяла синий фломастер и провела синюю, горизонтальную линию между синими точками.

– Это ты и Алиса.

Хог, конечно, фыркнул, однако ему было очень интересно. Элли рассказывала ему невероятные вещи, в которые было очень трудно поверить. Альтернативная реальность, проводники, иные иллюзии. Скептик требовал разбить все эти теории одним словом: «Бред», но любопытство просило не мешать эрийке проводить анализ.

– Провести «Синхронизацию» без потери печати ты мог лишь с принцессой, – сказала Элли и зубами прикусила обратную сторону фломастера. – Значит, твоей первой девушкой стала Алиса. Получается, что в прошлый раз ошибку допустил ты, а не я. Ну, насчёт осквернения печати. И… знаешь… – голос хоть был и весел, но в нём проскользнула дрожь. – Если всё это окажется правдой, то… боюсь, что в следующий раз воспоминания… утрачу я.

Первый лимитериец в шоке посмотрел на эрийку, а её глаза наполнились бликами и тревожно посмотрели в сторону. Понемногу он начинал понимать её теорию о воспоминаниях, которые хэйтер утратил. Выходит, что до этой реальности была ещё одна, и в прошлый раз ошибку допустил Хог, который каким-то образом провёл «Синхронизацию» с Алисой. Естественно, связь с принцессой дала о себе знать сохранением печати на кончиках волос. И если всё пошло на обратный перезапуск, а Хог заработал амнезию, то можно было предположить, что в прошлый раз первый лимитериец знал очень много. Вряд ли Триггер одобрил подобное.

– То, что у тебя фиолетовые кончики волос и глаза, тоже могу попробовать объяснить, – Элли выдохнула, убирая дрожь из голоса. – Есть предположение, что «до» или «после» Алисы, у тебя была связь с простой охотницей. Что до меня, то я оставалась девственницей.

– А что это тогда? – Хог указал на красные точки.

– Ах, да, – эрийка провела между ними красную полосу и указала пальцем. – Это я и Смог.

Светлый принц косо посмотрел на девушку, затем на линию с точками, затем снова на синеволосую, и… задумчиво кивнул. Если в прошлый раз избранницей Смога была Элли, то неудивительно, почему она осталась девственницей. Камень – он не Огонь, как Бёрн: такого если и можно было совратить, то только по любви. Во всяком случае, Хог опирался на свои ощущения, а без любви он никому не подвластен на совращения. Братья Коловратья действуют по любви, а не по желанию или удобству.

– Синие и синие, красные и красные – цикл хронологии шёл стабильно и правильно, – продолжала говорить Элли, водя пальцем по альбомному листу. – Добро было с добром, зло было со злом. У меня с твоим братом одинаковый уровень демонизма. А вы с Алисой всегда были не от мира сего.

– Кэп, я всё равно пока не понимаю, каким образом тут замешан Триггер, – раздражённо бросил Хог. – Ты рассказываешь мне про какую-то ерунду, но так и не говоришь, кто такой Триггер.

Синеволосая пристальным взглядом посмотрела на обладателя Коловратов, отчего он подумал, что она хочет ему пощёчину спустить.

– Не «кто», а «что», – загадочно прошептала эрийка.

Первый лимитериец изогнул правую бровь, однако он понемногу начал понимать.

– Триггер – это не клон и даже не первый лимитериец. Триггер – это программный код! Когда происходит что-то неправильно, запускается процесс активизации, именуемый Триггером Бедствия. И активируется он… таким вот образом…

Элли провела от синей точки (Хога) до середины, затем сделала то же самое, только от красной (Элли). Подобное произошло и с точками Смога и Алисы, чьи полосы поравнялись с полосками первого лимитерийца и синеволосой эрийки. Получилось так, что крест на крест ложились линии, ведущие от Хога до Элли, и от Смога до Алисы. Этим показывалось родство между ними, а также соулмейт, наложившийся на них при рождении. А в середине креста располагалась чёрная точка с немного искривлёнными краями.

– Кэп, а это что? – поинтересовался Хог.

– А это и есть Триггер, – мудро изрекла Элли.

Первый лимитериец резко окаменел в лице, а его дыхание остановилось. Если к другим теориям он относился скептически, то у этой было абсолютно логическое объяснение. Чёрная точка – это цвет карио Триггера: чёрное и непроглядное, как тьма. Такого карио нет ни у кого, поскольку существ с подобным цветом энергии не существует. Правильно! Не существует! То есть, нет существа! Триггер – не существо, о чём говорил термин Элли: «Что». Это нечто, образующееся из-за ошибки одного из четверых, выбранных «Круговоротом». В прошлый раз ошибку по осквернению печати допустил Хог, за что Триггер вместо «Лимит» называл его «Лимитерия». В этот раз виновницей стала Элли, боявшаяся встретиться с лимитерийским принцем в образе эри-венерийское принцессы. И её особое наличие в его сценарии объяснялось тем, что он негативно отзывался насчёт Элли, обронив: «Ты испортила мне всю стратегию!». Его план провалился в ту самую минуту, когда Элли вместо того, чтобы покончить жизнь самоубийством от обмана, всем сердцем и душой полюбила Хога. А когда она вернула себе печать эри-венерийской принцессы, а следовательно, и девственность, стратегия Триггера полностью провалилась.

И этим объяснялся его побег с острова «Пурган». Наличие девственности и печати у Элли, а также её чувства к Хогу, заставили Триггера переосмыслить свои действия. Почему? Потому что её горячая любовь топила лёд, теснивший Хога, и вселяла в него такие силы, что Триггер попросту боялся его. Поэтому он и сбежал, чтобы продумать новую стратегию. И теперь стало ясно, что Триггер не уничтожит Россию, пока Хог не придёт к нему. Ибо если живы светлый лимитерийский принц и эри-венерийская принцесса, его планы не будут до конца безупречными. И не Смога Триггер хотел убить, а Алису. Просто попался тёмный принц, стоявший на его пути.

Голова вдруг разболелась.

– А вот и связь проводников, – сказала Элли, проводя от зелёных точек линии до фиолетовых. Когда обводка закончилась, рисунок стал похожим на ромб, накладывающимся на римскую десятку. – Прошу тебя обратить внимание на то, что твой проводник находится очень близко ко мне. Проводник Смога – рядом с Алисой. Мой проводник – около твоего брата. Проводник Алисы – за тобой, – эрийка посмотрела на первого лимитерийца и вздохнула. – Твой проводник – это либо Игнат, либо какой-то другой демон. Личности других проводников мне неизвестны; даже предположить не могу. Прости меня, что я так мало собрала фактов по этой теории.

5. Хога как будто молнией пронзило, отчего парень вздрогнул. Но не из-за теории, а…

– За что ты извиняешься? – в немом шоке вымолвил Хог, широкими глазами глядя на девушку. – Да… это… за что? Ты сейчас рассказала мне больше возможного, и ещё извиняешься? Почему???

– Ну, мало ли, моя теория боль тебе причинит или ещё что, – занервничала Элли, посмотрев в сторону. – Я искренне хочу помочь тебе разобраться в самом себе, но без применения боли. Я… мне больно смотреть на то, как ты страдаешь.

Первый лимитериец в немом шоке смотрел на эрийку. Больно?! Она выпытала информацию у демонов, забрала Амулет Коло с базы наёмников, и всё это время, пока догоняла юношу, разгадывала загадки Триггера. И всё ради чего? Почему эта девушка делает для него то, чего не могут сделать даже анти-люди? Какая причина ведёт её к такому? Для чего она идёт на такое сумасшествие?

– Кэп… кэп… – Хог опустил глаза, которые тотчас наполнились белоснежными бликами. Нижняя губа дрогнула. – Зачем ты делаешь столько добра для меня? Почему пытаешься помочь мне, беспокоясь о моём восприятии насчёт боли? Ответь…

Элли вздохнула, после чего посмотрела на него очень тёплым, нежным и бархатным взглядом. Даже руку прижала к своему сердцу.

– Ты заставляешь меня снова и снова повторять сопли, но я снова и снова буду говорить тебе это. Я люблю тебя, Хог Лимит! Люблю всем сердцем и душой! Люблю так, как никого и никогда раньше! Я смотрю на тебя и вижу человека, от которого хочу всего: любви, сумасшедшего секса, семьи, детей, совместной жизни, единых замыслов, одного правления – я всего от тебя хочу. Я тебя обожаю! Я хочу каждую ночь засыпать, кладя голову тебе на руку, и закидывать на тебя ногу, после чего прижиматься к тебе. Я больше не представляю своей жизни без тебя. Пока живёшь ты – живу и я! Но как только ты исчезнешь, исчезну и я. Ты просто не можешь себе вообразить, что творится внутри меня, когда я смотрю на тебя. Вот, даже сейчас, – рубиновые глаза настолько потеплели, что в них появились оттенки рыжего, алого и золотого. – Я смотрю на тебя и чувствую, как по моим щекам текут слёзы. Почему? Потому что человек, на которого я смотрю, страдает. А я не хочу, чтобы ты страдал! Ты сделал для меня, паршивой стервы, так много добра, что я просто обязана отплатить тебе тем же. Мне никогда не было так хорошо, как сейчас, когда есть возможность смотреть на тебя и просто наслаждаться твоим присутствием. Ты – мой враг! Ты – мой друг! Ты – моя любовь! И поэтому я буду раз за разом, снова и снова, постепенно и постепенно подбадривать тебя, помогать тебе идти вперёд, вселять в тебя несгибаемый дух. Все говорят, что королём Лимитерии должен был стать твой брат, а я целиком и полностью уверена, что истинный король Лимитерии – это ты! И пускай так буду думать только я, пускай. Мне всё равно не нужно, чтобы меня кто-то поддерживал в этом. Главное – это то, что вижу я! А вижу я истинного и благородного короля Лимитерии, который замёрз и разочаровался во всём. А потому я приложу максимум усилий – да хоть жизнь отдам! – для того, чтобы вернуть в тебя прежний запал, который ты потерял на острове «Пурган». Поверь мне, я сделаю это! Как угодно, но я верну в твоё сердце желание жить!

Затем перевела дыхание, так как говорила излишне эмоционально (что не в её духе), и добавила:

– Потому что я люблю и хочу того, кого ненавижу, хи-хи!

ПУЛЬС!

6. Хог почувствовал, как у него задрожали руки, а в груди стало настолько невыносимо больно, что он схватился за сердце. Увидев, как болезненно скрючился Лимит, Элли тут же перестала улыбаться и протянула руки, чтобы помочь ему. Однако парень отмахнулся, стиснув зубы от боли. Это действительно невыносимо! Это безумие! Это настоящий кошмар! Сделать столько грандиозных и приятных для сердца подвигов ради какого-то «отвали» – да это несправедливо! За что с ним так? Он её обижал, а она ему столько добра сделала. Хог подло соврал ей, а Элли по-прежнему любила его и хотела ему помочь. Во времена вражды и дружбы было не так тяжело, как сейчас. Даже тогда, когда она назвала его ошибкой природы, было не так больно.

Предатель.

Лицемер.

Обманщик.

Ни разу ей навстречу не пошёл, а сколько раз эрийка сделала это. Держался за свой образ хэйтера, совершенно игнорируя тот факт, что девушка до смерти боится его страданий, как будто страдает вместе с ним. Урод! Подонок! Тварь! Гнида! Вот сейчас ему действительно захотелось сдохнуть. Пускай его лучше жестоким образом убьют, чем он будет жить с вечным грузом и чувством вины. Совесть – это самый страшный судья! Никто так страшно и жестоко не осудит, как она.

Спазмы сдавили горло, отчего трудно стало дышать. Любовь – это слишком жестокая штука! Ломает и выворачивает, заставляет чувствовать виноватыми, пожирает изнутри. Оттого, что Элли делала добро и относилась к нему с величайшим пониманием, Хог попросту хотел полезть в петлю, попутно выбив из-под ног табуретку. Если это специальный способ, чтобы вывести врага из строя и сломать его, то… он был самым эффективным.

Первые капли упали на пол.

Элли округлила глаза, заметив падающие слёзы. Нет, она не хотела ему причинить боль! Всего лишь сказала, как сильно дорожит им и любит его. У девушки тотчас тревожно застучало сердце – слёзы любимого ей человека были очень болезненными для неё. Она хотела подсесть к нему, однако остановилась, когда фиолетово-зелёный взгляд посмотрел на неё. Элли никогда раньше не видела в его глазах столько боли и раскаяния.

– Х… Х-хог, я…

– Ты слишком жестока!

Она не успела его остановить. Хог вскочил с полки, затем открыл дверь, а потом убежал из этого вагона, скрывшись через тамбур в другом. Его реакция сильно шокировала девушку, которая не смела даже пошевелиться в этот момент. Опять причинила боль! Неосознанно, но причинила. Эрийское, горячее сердце кольнуло, отчего девушка грустно опустила свой взгляд. Затем подняла руку… и спустила самой себе пощёчину.

– Чёрствая ты сука, Элли Эрия! Даже здесь всё запорола! – виновато процедила Элли.

Хог перебежал три вагона, затем заперся в уборной… и разрыдался. Всё, эмоции сдали! Упал на колени и с размаху ударился лбом о крышку унитаза. Он ненавидел самого себя так, как не ненавидел никого и никогда раньше. Судьба ломала жизнь очень хорошей и доброй девушке, а всё из-за того, что какой-то хэйтер не мог ответить на её чувства взаимностью. И чем больше Хог это осознавал, тем больнее сдавливалось лимитерийское сердце. Он не хотел, чтобы всё так вышло! Первый лимитериец не хотел ломать жизнь синеволосой эрийки. Ему искренне хотелось, чтобы она стала счастливой, но это было невозможно. Элли будет плакать и страдать, заполняя своё горе горьким алкоголем. Он не хотел, чтобы она жила с такой раной в сердце.

Хог ничем не лучше холодного Зеро, который в молодости назвал Элли наивной дурочкой, которая зря верит в искренность. Хог ничем не лучше горячего Бёрна, который провёл немало ночей с Элли в стёртом времени, тем самым портя такую замечательную девушку из-за обмана. Хог ничем не лучше этих двух! Но Элли хоть и было больно от поступков Зеро и Бёрна, но ещё никогда так сильно она не страдала. А почему ей будет нестерпимо больно? Потому что Зеро и Бёрн ей просто нравились, а Хога она полюбила до такой степени, что готова была полезть за ним хоть в огонь, хоть в воду. А чем отвечал Хог? Естественно, что ничем. В Элли он видел либо своего врага, либо подругу, либо похотливую стерву. Но юноша не видел в ней девушку, которую бы любил так же, как и она его.

Хог не хотел обманывать Элли. Фальшивые отношения – зачем они вообще нужны, если от этого эрийка серьёзно пострадает и убедится в том, что мир состоит из одних уродов? Третий раз – это последний раз, когда эрийка готова впустить кого-то своё сердце. Четвёртого раза не будет! Пятого и подавно.

– А-А-А-А-А!!!!!!!!!!!!!!!!

Хог вскочил и начал наносить удары по стенам, разбивая себе костяшки. Первые капли крови впитались в перчатки, но от этого парню не стало легче. Он разбил окно, оставил вмятины на стенах, башкой ударился о зеркало, сломал крышку унитаза, на которой остались капли крови. Затем упал на спину и, скрючив пальцы, начал скрести по левой груди, желая вырвать своё сердце и раздавить его. Это была невыносимая боль! Он никогда так ещё не чувствовал себя ужасно.

Самое паршивое чувство – это осознание того, что ты виноват. Но Хог не хотел, чтобы всё так получилось. Он всего лишь пытался помочь Элли не впасть в депрессию.

– А-А-А-А!!! ЭТО ОНА ВИНОВАТА, ОНА! НЕНАВИЖУ ЕЁ! НЕНАВИЖУ-У-У-У-У!!!!!!!!!!!!!! – в истерике орал первый лимитериец, вцепившись скрюченными пальцами себе в волосы. – ОНА СПЕЦИАЛЬНО ЭТО СДЕЛАЛА, ЧТОБЫ Я СТРАДАЛ! ЗА ЧТО ОНА ТАК СО МНОЙ? ПОЧЕМУ МНЕ ТАК БОЛЬНО? ЗА ЧТО??????????????????????????????

Хог искренне хотел, чтобы Элли перестала его любить и вновь стала прежней стервой. Чтобы влюбилась в кого угодно – хоть в девушку – и отвалила, наконец, от него. Но не хотел, чтобы она страдала из-за того, что Лимит так поступил с ней. Не хотел, чтобы девушка закрыла своё сердце навсегда и перестала быть самой собой. Хог не хотел так подло поступать по отношению к Элли.

Судьба сделала для него такой замечательный подарок, а хэйтер по-прежнему отнекивался и искал себе оправдание. Она не нужна ему! Он ненавидит её! Невозможно любить ту, которая уже однажды открылась кому-то другому. Элли – шлюха! Тварь, лицемерка…

Хог тут же врезал себе, да с такой силой, что не устоял на ногах и упал между унитазом и окном. Кто угодно, но только не Элли! Как он вообще посмел такое про неё подумать! После всего того, что эрийка совершила для него, хэйтер просто не имел права так думать о ней. Это золотая девушка, рядом с которой ни одна не стоит. Единственная эрийка, которая первой узнала об его амнезии, но даже тогда, будучи врагами, не причиняла ему боль, не напоминая об амнезии.

Элли…

Элли…

Элли…

Её имя проносилось в его голове со скоростью звука. Почему она? Почему не другая девушка? Зачем эрийка обрекла себя на страдания, полюбив его? Что она хотела этим доказать? Что хэйтеры тоже умеют любить? Это ложь! Хэйтер никогда и никого не полюбит, потому что он хэйтер: тот, кто смеётся над чужим счастьем и всегда высмеивает всё хорошее.