Текст книги "Аran meleth (СИ)"

Автор книги: Herr_Goth

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Но тут майа просто взял и исчез! Трандуил недоуменно заозирался. Очевидно, все доклады были кончены, в зале оставался лишь орк-стражник, скучающе прохаживающийся за троном. Он бросал на эльфа насмешливые жадные взгляды и медленно приближался.

Сердце Трандуила отчаянно забилось; он похолодел от ужаса при мысли, что тот сейчас воспользуется им. Как Саурон решился оставить его одного на растерзание этому чудовищу? Эльф весь сжался, попытался спрятаться за трон, но цепь не пускала. Огромный орк лишь расхохотался.

– Боишься меня, птенчик? – раздался его грубый хохот.

Он отцепил эльфа от трона и поволок за собой, и как тот не упирался, это привело лишь к тому, что тот забросил свою добычу на одно плечо, шлёпнув по мягкой пятой точке. Эльф взвизгнул от ужаса. А орк затащил его в какую-то маленькую комнатушку, видно, привратницкую, где отдыхала стража, судя по застеленной звериными шкурами широкой скамье.

– Боишься меня? Мой хороший, мой красивый… Какая нежная у вас, эльфов, кожа, – комментировал он, пока его шершавые ладони оглаживали тело эльфа, грубо задевали соски и спускались все ниже. – А это правда, что у вас, эльфов, там ничего не растёт?

– Не смей касаться меня! – выкрикнул Трандуил.

Орк почти прижал его к скамье своим огромным телом, и эльф ёрзал, пытаясь столкнуть его с себя, но тело того словно было отлито из стали, и мышцы буграми перекатывались под темной кожей. Орк попытался поцеловать его, царапая клыками, что торчали из пасти. На глазах эльфа выступили слезы, он жалобно закричал, и произошло чудо – орк ненадолго отстранился, словно в недоумении.

– Что это с тобой? Разве ты не этого хотел, сладкий мой, м?

И он увидел, как в глазах орка сверкнул знакомый оранжевый огонь, и узнал их, потому что они стали прежними – длинными, с лисьим прищуром и вертикально стоящими зрачками. А “орк” расхохотался над страхом эльфа. Трандуил залепил бы ему пощёчину, если б мог, но уж очень был прижат к скамье.

– Я чуть с ума не сошёл, – плаксиво пожаловался он.

– Ну, ну! разве я отдал бы тебя на растерзание какому-то монстру? Не бойся. Сейчас я предстану перед тобой в более привычном облике, – милостиво предложил майа.

– Нет…

– Что?

– Не нужно, – алея до кончиков острых ушек, признался эльф. – Я хочу попробовать так…

========== Глава 10 ==========

Наблюдать за тем, как мучается Трандуил, пытаясь избавиться от доставляющего дискомфорт постороннего предмета, было сущим удовольствием. Майа с нетерпением ожидал завершения собрания. Присутствие такого количества орков его раздражало до крайности, потому что почти каждый из них не отводил глаз от сидящего на полу рядом с троном эльфа.

Саурон, хоть и удивился, исполнил пожелание своего короля, оставшись в облике орка. Лишь огненные глаза блеснули в полутьме. Грубо сжимая орочьими лапами нежное тело эльфа, майа начал покрывать поцелуями и укусами его шею и плечи. Гортхаур решил не тратить слишком много времени на ласки и вести себя более правдоподобно. Он грязно выругался и заставил Трандуила встать на четвереньки. Орк резко выдернул из чуть припухшего ануса хвостик и без лишней подготовки одним движением вошёл в тело эльфа.

Вцепившись поудобнее в его бёдра, он начал грубо брать короля, периодически отвешивая ему шлепки и осыпая грязными комплиментами, не стесняясь в выражениях. Слыша всё это, Трандуил смущался до крайности, его уши и щеки предательски пылали.

Доведя своего любовника до оргазма, Саурон перевернул его обратно на спину, укладывая на жёсткой лавке и начал жадно вылизывать его испачканный семенем живот.

Долго расслабляться майа ему не позволил. Прерывая возглас возмущения поцелуем, он вставил хвостик обратно. В следующее мгновение он отстранился и поднялся со скамьи. Намотав цепь на руку, он потянул, заставляя встать и эльфа.

– Мы закончили все дела здесь, мой послушный питомец, пора возвращаться.

Едва переступив порог тронного зала, майа одним лишь щелчком пальцев вернул себе прежний облик. Трандуил же всей душой жалел, что не мог так же. Вид у него был самый потрёпанный. Следы от поцелуев и укусов по всему телу, уши и хвост, от которых жестокий майа не разрешил избавиться, и завершала образ тонкая белая струйка, стекающая по внутренней стороне бедра.

Саурон будто нарочно вёл его самыми людными коридорами. Он даже остановился на полпути, чтобы побеседовать с назгулом. Его рука в это время сама собой опустилась на ягодицы эльфа и начала играть с хвостиком. Назгул, в отличие от стоящих за их спинами орков, наблюдал за происходящим абсолютно равнодушно.

Хвост гораздо хуже держался в растянутой дырочке и так и норовил выскользнуть. Гортхаур заботливо поправлял его и следил за тем, чтобы тот оставался на месте.

Когда они дошли до покоев, Трандуил снова был возбуждён. Хвост по пути всё-таки выдернул и забрал себе кто-то из орков.

– Я тобой доволен, – похвалил его Саурон, – ты был довольно послушным.

Майа отстегнул поводок, оставив на шее эльфа лишь ошейник. Гортхаур уселся в кресло и широко расставил ноги.

– А теперь иди ко мне, мой ручной зверь.

Саурон с удовольствием наблюдал за тем, как Трандуил, стараясь выгибаться как можно более соблазнительно, опустился на колени и подошёл к нему на четвереньках. Майа похлопал себя по ноге, призывая его сесть к нему на колени.

Возбуждённый эльф ластился к нему, надеясь соблазнить и скорее получить удовольствие. Саурон отвлёкся, чтобы снять с головы короля ушки. Вместо них он взял со стоящего рядом стола корону.

– У меня много ручных зверушек, теперь у меня есть и ручной король. Скажи мне, что ты хочешь получить?

Гортхаур спихнул его со своих колен и приподнял его увенчанную короной голову за подбородок. Щёки короля снова залились краской. Он прильнул к ногам господина, надеясь этим вымолить хоть немного ответной ласки. Озвучивать свои желания король стеснялся. Эльф взял пальцы майа в рот и принялся посасывать их, выразительно смотря в глаза из-под пушистых ресниц. Долго предаваться такому увлекательному занятию Саурон ему не позволил, призывая к ответу.

Король опустил взгляд, признавая поражение.

– Займитесь со мной любовью, господин, – преодолевая стыд, тихо проговорил эльф.

Тёмный Властелин усмехнулся.

– А если я не хочу?

Трандуил в растерянности поднял глаза и прижался ближе, боясь, что его сейчас оттолкнут.

– Если тебе так хочется, постарайся сам.

Майа милостиво позволил ему снова забраться на колени, снисходительно наблюдая за тем, с каким нетерпением король стаскивает с него одежду, а потом одним плавным движением опускается на возбуждённый член. Саурон не собирался ему помогать, он лениво игрался с волосами эльфа, иногда наматывая светлую прядь на палец и дёргая.

– Как жаль, что тебя сейчас не видят твои подданные. Они даже не догадываются, какой у них развращённый король. – Тёмный Властелин с интересом наблюдал за изменениями в лице эльфа. – Мне надо было водить тебя на поводке не перед орками, а перед ними. Слышали бы они, когда ты упрашивал меня отыметь тебя в обличии зверя… Двигайся быстрее! Неужели ты не в состоянии доставить удовольствие своему господину?!

Саурон рассмеялся, когда Трандуил начал срывать с него остатки одежды, чтобы добраться до груди. На поцелуи эльфа Тёмный Властелин отвечал укусами, так что вскоре с его губ по подбородку стекала кровь. Когда Трандуил с громким стоном кончил, майа, впившись зубами в его шею, последовал за ним.

Немного отдышавшись, он, не выпуская короля из объятий, отнёс его в постель. Эльф был совсем без сил, поэтому уснул сразу же. Саурону лишь осталось привести его в порядок и лечь рядом. Нимлунг, едва помещающийся под кроватью, выбрался и тоже залез в постель. Дракон надеялся лечь между хозяевами, туда, где теплее всего. Но Гортхаур совершенно не хотел разрывать объятия. Он спихнул ящера с постели и теснее прижал к себе эльфа. Обиженный дракон забрался под одеяло и устроился в ногах. Но когда Саурон проснулся и обнаружил, что на одном плече у него спит Трандуил, а на другом Нимлунг, он лишь счастливо улыбнулся.

Драконы растут медленно, но Нимлунг, которого пропитывала магия Саурона и обоюдное внимание майа и эльфа, быстро достиг весьма приличных размеров; положив свои лапы на плечи эльфа, уже мог уронить его. И, таскаясь за ним по всем коридорам и переходам замка Барад Дур, уже мог распугивать орков, увязавшихся вслед за эльфом, огрызаясь и выпуская языки пламени. К эльфу он относился с заботой, но все же хозяином считал майа Саурона, и Трандуил часто думал, что недалёк тот миг, когда он станет приносить его Саурону за шиворот, не считаясь с его мнением. К счастью, пока проворное тело дракона не окрепло настолько, чтобы поднять его. Но он учился летать и часто планировал с одного яруса крепости на другой.

И когда ему не нравилось что-либо из происходящего, он уже смело хватал эльфа за край одежд и норовил оттаскивать в сторону; другим же не позволял касаться себя вообще и кусал. А Трандуил за трапезой часто чувствовал, как по старой привычке дракон ставит ему на колени когтистые лапы и взбирается повыше, выпрашивая лакомство – ради него за столом в отдельной тарелке всегда держали сырое мясо.

Что касается Трандуила, то когда опьянение удовольствием прошло, наутро он не мог найти себе места от стыда и краснел при взгляде на каждого орка; кажется, даже одеваться стал сдержаннее и обращаться с майа скромнее, что весьма забавляло Саурона, который любил любоваться его смущением и норовил отпустить пошлую орочью шутку ему на ушко или крепко шлёпал по мягкому месту во время военных советов. Эльф вспыхивал гневом, закусывал губу, молил не смущать его при остальных, и тогда майа милостиво отпускал его. Но он видел в его мыслях, что Трандуилу нравится и это, иначе бы не стал доставлять такие неудобства своему королю. По-видимому, тому нравилось испытывать стыд и смущение, а ещё страх перед орочьей грубой натурой – особенно если за этим следовала непривычная для орков нежность.

А ещё у эльфа появилась новая одержимость. Его дитя, что создал Саурон. Ежедневно он спускался по тысяче ступеней вниз, в подземелья тёмной цитадели, и смотрел на сгусток света, слабо мерцавший в кромешной тьме, которую не разгонял даже свет ряда факелов вдоль стен. Он пел долгие песни, творя магию – то были предания давних дней или просто весёлые песни, которые пели эльфы-телэри во времена его давней дориатской юности. И он рассказывал дочери о лесах и долинах Средиземья, о тихих журчащих в лесу ручьях и о полноводных широких реках, о золотых рассветах и многоцветных красках заката. Когда слова кончались, эльф стоял молча, словно заворожённый, и все равно не покидал подземелья и не сводил с прозрачного кокона магии глаз. Иногда это длилось так долго, что майа терял его и посылал орков, от которых Трандуил шарахался, а отчаявшись ждать, спускался сам.

– Это становится вредным, и я вижу, что сотворил опасную вещь, – мрачно выговаривал эльфу Саурон, взяв эльфа в охапку и утаскивая его прочь на руках. – Ты здесь уже более суток и ничего не пил и не ел. Ты теряешь силы с каждым днём. Я развею магию, клянусь, если ты продолжишь слабеть.

– О, нет, нет, нет… – бормотал эльф. Он был безумно благодарен Саурону и смотрел на него с преданностью и обожанием; он впервые по-настоящему полюбил его, убедился, сколь майа мудр и щедр – а теперь тот грозил отнять у него нарождённого дитя…

Он вцепился в майа с таким ужасом, что тот невольно подумал: стоит лишить Трандуила этой игрушки, и он в отчаянии лишится разума или наложит на себя руки. Так что Тёмному майа оставалось лишь терпеть, смиряться и вовремя извлекать эльфа на солнечный свет, даже если сам был слишком занят. Само собой, Трандуил был против, но слушался его…

Но не тогда, когда в один из дней за ним явился огромный могучий орк и, закинув эльфа на плечо, будто боевую добычу, потащил прочь. Эльф шипел и извивался, ладонь орка бесцеремонно шлёпнула его пару раз по ягодицам, а потом орк легко перехватил его и зажал рот.

– Вы, эльфы, так мило возмущаетесь. Будто просите взять вас покрепче и потискать, как котят – одно удовольствие.

– И потом, мне казалось, вашему остроухому величеству нравятся орки вроде меня, – насмешливо заметил этот монстр, не стесняясь просунул когтистую ладонь под плотный слой ткани и бесцеремонно поглаживал эльфа по нежной коже.

Эльф как игрушка в его руках был повернут лицом вниз и не мог видеть, как сверкнули знакомым оранжевым огнём глаза орка, но по собственническим жестам догадался, что его похитил не безымянный монстр, а собственный супруг и его обожаемый майа. Тогда он подыграл ему и жалобным тоном ответил:

– Ох, господин мой орк, я отдался бы вам, но не хочу изменять супругу, майа Саурону…

– А я его не боюсь, – фыркнув, заметил орк.

– О, тогда возьмите меня по-другому, ибо я хочу взглянуть в глаза тому смельчаку, что решится противостоять ему и не боится кары…

Орк легко перехватил его за талию, поднимая к себе, и Трандуил видел знакомые кошачьи глаза, слишком умные и глубокие для той горы мышц, какой был этот орк. На лице у обоих появилась улыбка: у одного успокоенная, у второго хищная.

– Ничего страшного, если я воспользуюсь тобой разок, – продолжил мнимый орк. – Майа Саурон говорит, что его супруг так часто пренебрегает супружескими обязанностями и скрывается от него, что он и думать о нем забыл. Ах, какая бледная кожа…

Орк куснул его за шею, смотря на тонкую струйку крови.

– И что за монашеское одеяние? Разве ты не прекрасен и без него?

Эльф издал слабый крик протеста, но орк был вдвое крупнее и сильнее и легко перехватил его руки. Плащ и платье были отброшены в сторону, и Трандуил извивался под тяжестью горячего орочьего тела, а потом замер, ощущая, как упирается ему в живот нечто огромное. Он опустил глаза, и они расширились от ужаса, когда он увидел достоинство орка.

– Вы меня порвёте, господин орк, и мой повелитель накажет вас, – жалобно простонал эльф.

Саурон охотно стёр бы слезы с непритворно испуганного личика, но продолжил игру:

– Ничего, привыкнешь, мой мягонький ушастик. И потом, разве ты не достаточно растянут под его размеры? Я слышал, они у него немаленькие.

Эльф медленно заливался краской.

– Дай-ка я сам проверю, – ответил орк и, перевернув его и уложив на свои колени, одной ладонью завёл руки эльфа за спину и держал их, другой медленно поглаживал внутреннюю сторону бёдра, скользя по бархатистой коже. Толстый палец, смоченный лишь слюной, вторгся в лоно эльфа, заставив ахнуть и сжаться.

– Какие вы все стыдливые, эльфы… ну, не надо таких возмущённых взглядов – я же вижу, что тебе нравится. Не зажимайся.

Уговоры эти “орк” сопроводил шлепком по ягодицам и развёл их посильнее. Пальцем, введённым на полную глубину, он как нарочно проходился по самой чувствительной точке внутри, и Трандуил чувствовал сладкую боль. Он прикрыл глаза, отдаваясь ощущениям, но не упустил шанса подразнить Саурона.

– Грязное животное, – простонал эльф. – Мой повелитель накажет тебя за то, что ты овладел мной… за каждую царапину…

– Что? – взъярился орк. – Распутный эльф! Ты сам мечтал отдаться такому, как я!

Он схватил эльфа, лишая плавных поглаживание, которые готовили его к близости, и устроился сзади, грубо помогая себе войти. Эльф вскрикнул.

– Стони, стони… эти звуки как Музыка для моих ушей…

– Как такой низкий монстр, как ты, может что-то понимать в музыке?

Трандуил даже в такой ситуации умел задрать нос и продемонстрировать известную эльфийскую надменность, так что Саурон не смог не фыркнуть. Но он продолжил грубо вторгаться в тело эльфа, наслаждаясь, как раньше во время пыток, вскриками, часто кусая его и расцарапывая бока и спину. Эльф сжимался и кричал, но стоило продемонстрировать хоть не него грубой ласки и самому погладить его в низу живота, дотрагиваясь до его собственного, более скромного достоинства, как он застонал и сам начал двигаться ему навстречу, расслабляясь.

– Хочу видеть твоё прекрасное личико в слезах. Смотри на меня! – приказал орк.

Он схватил Трандуила и перевернул: теперь тот лежал под ним на спине, широко развёлся бёдра. Он со стоном отдавался ему, так покорно и чувственно, как, на вкус Саурона, умели одни лишь эльфы, в лучше всего – его возлюбленный Трандуил.

Он то расслаблялся, давая войти в себя до конца, то сжимался, и невозможно было сдерживаться долго, слыша его вскрики и стоны и видя его собственное удовольствие. Майа кончил с глухим рыком, излился в него и упал рядом, прижимая к себе. Он понял, что потерял контроль над обликом, и вернулся к эльфу в обычном виде, в том, в каком когда-то соблазнил его; но эльф уже вновь обессиленно спал.

Саурона очень беспокоило самочувствие короля. Тот слабел с каждым днём и всё более неохотно поддавался соблазнам, предпочитая любви сон. Майа уже отчаялся чем-то его отвлечь, поэтому решился на крайние меры. Он приказал оркам поймать Трандуила и увезти его куда подальше. Те подошли к зданию со всей тщательностью, и во время прогулки эльфа поймали, заткнули рот кляпом и надели на голову мешок. Настоящее похищение. Надо ли говорить, что Трандуил не на шутку испугался, не увидев в глазах главаря уруков знакомых огненных искр? Впрочем, долго терзать себя опасениями ему не позволили, насильно напоив снотворным. Когда король пришёл в себя, небольшой отряд орков увёз его уже далеко от Мордора. Лишь на горизонте виднелись пики черных гор. Орки пока вели себя почти мирно. Во время привала его накормили сушёными фруктами и напоили водой. С него даже иногда снимали путы, видимо, не опасаясь, что пленник сбежит, ведь рядом с ним всегда были варги.

Главарь орков лишь обмолвился, что они везут его продать в рабство одному очень богатому человеку.

Сначала Трандуил даже почти не волновался, будучи уверенным в том, что Саурон уже знает о похищении и вот-вот явится, чтобы спасти любимого. Но прошло несколько дней, Мордор остался далеко позади, а майа всё не было. Король начал подумывать о побеге, но варги всюду следовали по пятам. Сбежать было невозможно.

Ещё через несколько дней и Минас-Тирит остался позади, выделяясь лишь смутной белой точкой где-то вдалеке. Только когда они заехали на территорию новой столицы, их нагнал отряд эльфов. Орки, попав в западню, бросили пленника и попытались спастись бегством, но их настигли стрелы.

Эльфы были весьма удивлены, увидев своего короля. Трандуил же очень расстроился, не увидев среди сородичей того единственного, кого ждал все последние дни. Его отвезли во дворец. И каково же было удивление короля, когда в главном зале он, наконец, увидел своего супруга. Саурон лениво полулежал на троне, закинув ноги на подлокотник.

Едва заметив его расслабленную фигуру, эльф воспылал праведным гневом. Он решительно приблизился к майа, намереваясь высказать ему всё своё недовольство и может даже влепить пощёчину.

– Что ты делал всё это время, пока я был в плену у орков, Гортхаур Жестокий?! – гневно проговорил эльф, нависнув над майа.

– О, я просто подумал, что было бы нерационально отправлять погоню из Мордора, и лучше перехватить тебя здесь.

Майа даже не изменил позы, лишь откинул голову, чтобы встретиться взглядом с королём.

– Ты мог явиться сам и забрать меня! У тебя на это ушло бы намного меньше времени, чем ты потратил на путь сюда. И ты не думал о том, что они могут мне навредить?

– Конечно, нет. Я знаю, ты им был нужен живым, они бы ничего тебе не сделали, мой сладкий. – Гортхаур широко улыбнулся. – В данном случае орки гораздо безопаснее, чем твоё времяпровождение в подземельях.

Саурон всё-таки решил утаить то, что он сам организовал похищение, ему совсем не хотелось ещё больше будоражить злого до крайности эльфа. Хотя пылающий гневом эльф выглядел совершенно очаровательно.

– Не важно. Я возвращаюсь в Мордор, с дочерью могло что-то случиться…

– Нет, ты останешься здесь, со мной ещё на пару дней. Это не обсуждается, можешь считать, что это приказ. – Вдруг строго сказал Тёмный Властелин. – И не смей спорить!

Он резко поднялся с трона, возвышаясь над эльфом, и подхватив его на руки, отправился в спальню. По дороге Саурон даже не утруждал себя ответами на лепет Трандуила. Придя в спальню, он усадил короля на постель и начал неторопливо раздевать его. Но сняв с эльфа всю одежду, он, вопреки своему обыкновению, не набросился на желанное тело. Майа лёг рядом в постель и, прижавшись грудью к спине Трандуила, обвил руками его стройный стан.

– Спи, тебе нужно отдохнуть. Ни о чем не беспокойся.

Уставший от длительного похода эльф, погрузился в сон почти сразу же. Саурон всю ночь любовался его умиротворённым лицом. Солнце и свежий воздух явно пошли на пользу его ушастику. На щеках вновь появился румянец, и исчезли тени под глазами. Майа терпеливо ожидал его пробуждения, а когда ясные глаза эльфа наконец приоткрылись, сразу же склонился над ним и запечатлел на губах нежный поцелуй.

Руки короля зарылись в рыжие волосы, и Саурон блаженно зажмурился. Вскоре он устроил голову на груди Трандуила, полностью отдаваясь нежным прикосновениям.

– Зачем нам оставаться здесь лишний день, в Мордоре ещё очень много дел. – Шёпотом проговорил король, пытаясь соблазнить непреклонного Владыку.

Тёмный Властелин, всё так же лёжа с закрытыми глазами, промычал что-то отрицательное.

– Но господин мой, а как же наша дочь?

– Ты уже передал ей столько магии, что на год вперёд хватит. Не волнуйся, ведь ждать осталось чуть меньше месяца, я, кстати, распорядился о том, чтобы подготовили для неё покои и слуг…

Трандуил задумался над его словами. Его немного беспокоил пренебрежительный тон, который использовал майа, когда речь заходила об их ребёнке.

– Пока она совсем маленькая, мы можем оставить её в своих покоях, – предложил он.

– Я не хочу весь день видеть рядом с собой этого ребёнка. Напоминаю, из нас двоих он нужен только тебе, мой прекрасный король.

Король печально поджал губы, но спорить не решился. Тем временем Саурон уже отвлекал его от всех мыслей требовательными поцелуями. Вскоре Трандуил громко стонал от удовольствия, подставлял шею для укусов и с наслаждением подавался бёдрами навстречу сильным толчкам.

Он громко вскрикивал, не смущаясь ни перед кем, и сам с краской стыда просил майа взять себя сильнее и не щадить ни нежной кожи, ни его чувств, а Саурон исполнял его просьбы, и его поцелуи более походили на укусы, а касания на попытки если не растерзать, то оцарапать. Он во всем дал эльфу прочувствовать собственную звериную природу и тихо утробно рычал, как волк. Их тела двигались в едином темпе; стоило эльфу хоть немного сбиться или попробовать выскользнуть, чтобы дать телу покой, как Саурон-волк вновь подтаскивал его к себе и принуждал к продолжению. Но он не просто грубо добивался своего, а умело растягивал удовольствие, справедливо полагая, что иначе эльф достигнет пика удовольствия раньше и ослабнет. Терзать же безвольно висящее в его руках тело он не хотел, поскольку вскрики и стоны эльфа звучали как музыка для его ушей, напоминая о тех временах, когда Саурон в образе Гортхаура жестокого тысячами пытал пленных эльфов-нолдор в Тол-ин-Гхаурхот и в Мордоре. Впрочем, этому конкретному ушастику он нипочём бы не позволил истечь кровью или лишиться разума от боли, а потому умело чередовал жестокость с нежностью, шершавым волчьим языком зализывая тут же нанесённые раны. Эльф стонал все тише, он все же ослаб и замер в его руках, а через несколько мгновений со стоном наслаждения выплеснулся себе на живот.

– Рано, – прошептал майа. Но он не был слишком уж зол, поскольку понимал, что переоценивает силы эльфа в этой скачке. С силой овладев им ещё несколько раз, он кончил сам; тёплая волна экстаза накрыла его, тело казалось невесомым, хотя он рухнул рядом со своим ушастиком, чуть не придавив его.

Через пару минут, когда ясность мысли вернулась, он притянул к себе эльфа.

– Я был не слишком груб, о прелесть моя?

Тот помотал головой и сонно улыбнулся.

– Я знаю, что тебе нравится это. Удивительно, как такая возвышенность и скромность уживается в тебе с желанием отдаться во власть грубой силы…

К счастью, Трандуил уже не слышал его и крепко спал. Он не очнулся даже с плавными прикосновениями майа, с которыми тот втирал в его кожу целебный бальзам, который помог восстановиться после их бешеной встречи. И все же даже сквозь сон лицо его было печально.

Саурон оставил его и отлучился ненадолго по делам, исчезнув рано утром. Эльф же, проснувшись, кроме усталости, стыда перед слугами и боли во всем теле ощутил и печаль. Саурон был холоден к их будущему дитя. Что ж, эльфийские отцы не отличались особой заботливостью тоже, но эльф волновался об этой ответственности. Нимлунг, подобравшись незаметно, больно цапнул его за край одежд и стащил с постели, заставив подняться и кинуть себе пару кусков мяса, но и этой боли Трандуил словно не заметил. К тому же, в нем сильна была досада: вот почему те орки были так подчёркнуто осторожны и заботливы с ним! Точно он игрушка в руках Тёмного Властелина! Шершавый язык дракона царапал его ладони, но эльф и этого не чувствовал. Он отвлёкся от невесёлых мыслей и обратил внимание на происходящее вокруг лишь тогда, когда дракон сперва повалил его на пол, а потом забрался на край открытого витража и плавно спланировал вниз, раскинув широкие крылья. Покои эльфа располагались высоко, и он испуганно подбежал к окну, наблюдая за первым серьёзным полётом белого дракона. Остальные эльфы, придворные и слуги, отнеслись к этому событию куда спокойнее – к Нимлунгу успели привыкнуть, ведь тот был приучен не выпускать огонь в пределах эльфийских чертогов.

Чихнув при посадке и все же опалив крупный куст бузины, он опустился и резво потащился назад, в укрытие: Трандуил повелел устроить для него пещеру в сыром месте у маленького пруда, поскольку воду белый дракон любил не меньше воздуха. Эльф не стал следовать за ним.

Следующий месяц прошёл для него в тревожном ожидании. Эльф был бы рад провести его в подземельях, но и сам не стремился отдавать все силы тому существу, что росло там и подпитывалось его магией, поскольку боялся навлечь на себя и дитя ещё большее неудовольствие Майрона. Но тому часто приходилось силой вытаскивать его оттуда и заставлять отдыхать.

Наконец час пришёл. Эльф настоял, чтобы рождение произошло на рассвете, как принято у эльфов, и майа, фыркнув, согласился. Они поднялись из глубин замка Барад Дур уже втроём, и Трандуил трепетно прижимал к груди небольшой свёрток, беспрерывно пищащий. Страх окутал его, в отличие от майа, который был абслолютно спокоен.

Эльф засыпал Саурона вопросами:

– Отчего она рыдает? Ей больно?

– Ты отец, тебе и знать, – ответил майа, не без ехидства ухмыльнувшись, а потом добавил: – Серьёзно, тебе ли не знать? Мне казалось, у тебя уже есть дети. И насколько я могу судить, для младенцев это обычное поведение.

– Ох, Майрон! – Эльф прижался к нему в порыве чувств.

Вскоре в первых бледных лучах восходящего солнца Трандуил смог разглядеть новорождённого ребёнка.

Это и впрямь оказалась девочка. Но вопреки заверениям майа. Казалось, что она больше походила на самого Саурона, чем на Трандуила. По крайней мере, редкий для эльфов рыжий цвет волос и до необычного разумный и осмысленный взгляд глаз, в которых виднелась уже знакомая Трандуилу искра, указывали на это. Но он был только рад.

– О, я уже вижу, она наполовину принадлежит к майар, как и сама Лютиэнь Тинувьель… – восторженно шептал Трандуил.

Саурон при упоминании этого имени лишь досадливо поморщился. Он сам до последнего момента не был уверен в результатах своих заклятий. Но погрузившийся в нежность и умиление эльф забавлял его.

– Надеюсь, эта девчонка не разнесёт тут все вокруг, как сделала та, предыдущая, о которой ты говорил… – скептически заметил Саурон, невзирая на возмущённый ответный взгляд Трандуила, и снова нахально улыбнулся. Тот уже всерьёз волновался за малышку и, закрыв её и спрятав, унёс в тайные предназначенные для неё покои.

Вначале Саурон опасался, что эльф вновь будет отдавать все силы этому крохотному созданию, и не будет показываться ему на глаза, боясь, и уже думал, что переусердствовал с угрозами, но Трандуил и сам оказался неспособен находиться с пищащим свёртком целыми сутками. Само собой, юной принцессе подобрали целую дюжину нянек среди эльфиек, и сам король лишь иногда прогуливался с ней по галереям, демонстрируя её будущие владения, или беседовал, как со взрослой, над чем Саурон тоже немало забавлялся.

Сам Трандуил не решался дать ей имя и предоставил эту честь Саурону, от чего тот отмахнулся, но сам эльф мысленно называл её Глосселот, своим красивым цветком, и часто ему казалось, что принцесса понимает его, хоть она и не разговаривала ещё. Хоть он и не посвящал ей все время, она немало выматывала его, и оставшееся время эльф спал как убитый, часто прямо у её колыбели, поскольку сильно тревожился за неё перед майа. Саурона это даже умиляло.

– О, счастливый отец, – поприветствовал его майа, заходя в покои принцессы вечером, когда та спала. Эльф встревоженно вскочил.

– Она ведь и твоё дитя тоже, – и он торопливо встал между майа и колыбелью.

– Ты напрасно тревожишься, – Саурон заключил его в крепкие объятия, не оставляющие сомнения в его намерениях. – Тебе явно требуется свежий воздух. Ты вновь стал слишком бледен.

У выхода из покоев на смотровой площадке их ждал Нимлунг. За то время, что Трандуил не сводил глаз со своего эльфёнка, дракон вырос ещё сильнее. Теперь он с лёгкостью мог перенести и майа, и не слишком тяжёлого эльфа.

Трандуил не успел возразить, как они пустились в полет. Снизу проносился синдарский светло-зелёный лес, гладь большой реки, и постепенно все это скрывалось в закатной дымке, а они улетали навстречу его багровым лучам.

– Куда мы? – взволнованно спросил эльф.

– В надёжное место. Я запру тебя, и больше никто не помешает мне наслаждаться тобой в одиночку, – и майа обвил его талию рукой.

Они улетели довольно далеко от их цитадели. Нимлунг опустился на залитую солнцем поляну, и после того, как майа его отпустил, радостно умчался в чащу охотиться. Вероятно, от шума, создаваемого драконом, в ужасе разбежались все звери в округе, но ящера это мало волновало, и он уверенно прокладывал широкими боками себе дорогу.

Саурон улыбался, наблюдая, как исчезает за ветвями дракон, а после перевёл взгляд на Трандуила. Тёмный Властелин обнял его за талию и уронил на мягкую траву. Но, вопреки ожиданию эльфа, после довольно долгих и настойчивых ласк ничего не последовало. Майа лишь положил голову ему на плечо и поцеловал в щеку.