Текст книги "Аran meleth (СИ)"

Автор книги: Herr_Goth

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

– Не зови больше орков, прошу тебя, – решился наконец он, – мне жаль их жизней.

Саурон рассмеялся, а эльф продолжил:

– И ещё… Хоть ты и шутил… Прошу тебя, не надо делать этого на виду у всей армии. Этого позора я точно не перенесу.

На самом деле эльфу понравилось все, и даже небольшие ссадины от плётки, которые быстро проходили. Он даже жалел, что майа не прикусил его зубами посильнее. Правда, в этом его успешно заменял Нимлунг, подобравшийся сзади и цапнувший эльфа за бок. Зубки у него были маленькие, но вполне острые.

– Лучше бы это был ты. – Эльф ухватил его за шкирку и сбросил с ложа, но своенравный дракон забрался обратно и недовольно рыкнул. Трандуил не стал на него злиться. Он поднялся, одеваясь и собирая с пола раскиданные одежды. – Идём за мной, гордое создание. У меня появились новые идеи насчёт эльфийских подземелий.

Трандуил вернулся к себе, во дворец. Наземные ярусы были почти готовы – он сам выращивал Мэллорны, напевая им песню-заклинание. Но хоть это и было не по нраву лесному королю, без камня в его постройке было не обойтись. Резво бегавший за ним дракончик при каждом чихе норовил выпустить пламя и сжечь лёгкие деревянные конструкции дотла. Поэтому во внутренней отделке, особенно внизу, использовали куда больше мрамора, гранита и известняка, чем обычно. Правда, никто не мог поручиться, что однажды дракончик не научится летать и не сожжёт дворец сверху, потому что он уже норовил забраться повыше и спланировать оттуда, раскинув крылья пошире – поэтому кровли Трандуил приказал сделать из тонких листов огнестойкого металла.

Если сверху новый дворец Трандуилу походил на типичное жилище эльфов-нолдор, и был полон света, белоснежный и золотой, то снизу он устроил подземелья, как любили телэри в менегроте и нарготронде, и там он учитывал и вкус Саурона: стены были не из сырой земли с пробивающимися корнями, а отделаны черным мрамором; колонны, поддерживавшие подземные своды, были украшены золотом, массивные и витые, а капители их походили на соцветия или листья. Там был огромный зал, почти полностью черный, в сводах которого сияли звёзды, сделанные из самоцветов, и там стоял трон, сделанный для Майа. Себе Трандуил не хотел трона и всегда говорил, что его место у ног господина – правда, Саурон не позволил бы ему проводить совещания, сидя внизу, и второй трон все же пришлось сделать. Тайный ход к Мордора и крепости Барад Дур был таким длинным, что его оснастили специальными рельсами и повозкой, передвигающейся по ним. Конечно, Майа в этом не нуждался, но иногда пользовался Трандуил или доставляли письма или вещи. Оставшееся от строительства время Трандуил посвящал воспитанию дракончика. Ему не хотелось, чтобы тот подчинялся одному лишь Саурону, и сам натаскивал его подальше от селений эльфов. Дракон был мал, но упрямей любого гнома, и часто норовил цапнуть эльфа за край одежд, чтобы тот споткнулся, но правда никогда не кусал и не пытался обжечь своим пламенем. Трандуила он все же любил и часто клал голову ему на колени, хитро щурясь и выпрашивая очередную порцию лакомства. Трандуил гладил его по морде и гадал, насколько огромным тот вырастет, и удержит ли его цепь, и подойдёт ли ему тот каменный загон, что они соорудили.

Помимо упрямого дракончика, у Саурона был ещё и очень упрямый возлюбленный. И однажды во время совместного завтрака Трандуил, сев Майа на колени, вкрадчиво проворковал:

– Милый, я знаю, есть только один властелин колец – и он не делится силой, но все же… Я так мечтал о большой семье и нескольких эльфятах, – о нет, нет, не переживай, знаю, что ты против. Но все же! Я нашел в библиотеке древний свиток, повествующий о природе стихийных духов-майар, и там сказано, что духи эти не созданы мужчинами или женщинами, но совмещают в себе общие черты. И вот, если они есть у тебя, быть может, ты все же подаришь мне дитя?

Сказав это, Трандуил с тревогой пронаблюдал, как Саурон давится чаем.

– И слышать ничего об этом не желаю! Тема закрыта! Или твои острые ушки меня не слышат?

Эльф счастливо рассмеялся. Вначале он думал, что Майа вовсе испепелит его за эту идею, но тот отнёсся сравнительно лояльно.

– О, не злись, не злись, – взял он его за руки, – ты так прекрасен в гневе… И ты вправе наказать меня ещё раз за непотребные мысли.

– Ты только затем и завел этот разговор? Хитрец. Мог бы сказать прямо о том, чего хочешь на самом деле. – И Саурон обнял эльфа за талию, притягивая к себе.

========== Глава 9 ==========

– Раз в тебе живёт такое сильное желание подчиняться, я буду повелевать тобой. – Сказал майа, поднимаясь из-за стола. – Действительно стану твоим господином, мой развратный король.

Саурон притянул его к себе и поцеловал, грубо вторгаясь языком в его рот. Майа, к удивлению Трандуила, повёл его не в подземелья, а в их покои. Закрыв за собой дверь, он снова прижал его к себе и накрыл его губы своими, целуя так трепетно и нежно, будто заранее извиняясь за свои последующие действия. Когда Тёмный Властелин отстранился, в его глазах не было ни капли той нежности.

Он отступил, и неожиданная пощёчина сбила короля с ног. Майа отошёл к столу и небрежно бросил:

– Раздевайся.

Трандуил сильно покраснел и устыдился, стоило майа кинуть ему те слова о развратном короле, но то, что произошло позже, восхитило его и одновременно оживило все его страхи. Он часто сам не верил своему счастью и тому, что непреклонный и беспощадный майа так до странного нежен с ним, и с ужасом ждал, что тот будет грубо брать его, но шло время, и эльф успел полностью убедиться в его чувствах и одарить Саурона своими. А сейчас все рискованное вышло наружу, и страх щекотал ощущения эльфа – да и потом, он просто любил доставлять своему любимому удовольствие, и потому любил служить ему. А боль компенсировалась тем возбуждением, что он испытывал.

Когда обнажённый эльф в ожидании застыл на полу, Саурон снова обратил на него своё внимание.

– Иди ко мне, – приказал он, но когда Трандуил начал подниматься на ноги, его сбила магия. – Я разве разрешил встать?!

На четвереньках Трандуил приблизился к майа. Гортхаур отстранённо наблюдал, как эльф льнёт к его ногам.

– Помоги мне раздеться, – сухо приказал Тёмный Властелин.

Когда с одеждой было покончено, и эльф потянулся за поцелуем, Саурон снова сбил его с ног и, намотав светлые волосы на кулак, по полу потащил в спальню. Там он швырнул короля на постель.

– Говоришь, я прекрасен в гневе? Тогда любуйся.

Из-за плотно закрытых штор солнечный свет почти не проникал в комнату, и в покоях царил приятный полумрак. В темноте опасно сверкнули огненные глаза с узкими зрачками.

Саурон навис над замеревшим эльфом и укусом впился в его шею. Он больше не щадил короля и кусал по-настоящему, разрывая острыми клыками плоть и жадно слизывая выступающую на ранах кровь. Аккуратные ногти уже давно превратились в когти. Отпустив себя, Гортхаур был опасно близок к обращению в волка. Терзая желанное тело, он слышал вырывающееся из собственного горла нечеловеческое рычание и из последних сил сдерживал себя от окончательного перехода в форму зверя.

Саурон резко развёл в стороны стройные ноги эльфа и, почти не тратя времени на подготовку, грубо проник в него. Смотря прямо в глаза Трандуила, он начал быстро двигаться, вырывая из его горла сдавленные стоны и крики. Забывшись, Тёмный Властелин уже не сдерживал свою магию, и она вдавливала короля в постель сильнее, чем нависший над ним майа.

От крови из ран Трандуила на постельном белье уже расползлись большие пятна, но Саурон не обращал на это внимания и продолжал покрывать укусами тело эльфа.

Через несколько движений майа кончил и повалился рядом, медленно приходя в себя. Король, лежащий на соседней подушке, тяжело дышал и едва мог пошевелиться. Саурон взглянул на него и ужаснулся, не веря, что это он оставил столько глубоких ран и ссадин на теле любовника.

Даже вредный обычно дракончик, который ревновал Трандуила к господину, не норовил цапнуть его или оцарапать, когда увидел окровавленным после их жестокой игры; он подобрался поближе, вытянул острую мордочку на длинной шее и попытался зализать второму хозяину часть ран.

Эльф рассмеялся, хотя и был совершенно обессилен.

– Спасибо, мой заботливый зверь, – он протянул ему руку.

– Ты это мне сказал? – спросил вернувшийся в этот момент Саурон.

Но эльф не ответил. Он загадочно улыбнулся и прикрыл глаза от усталости, а ещё через миг спал.

Гортхаур начал с помощью магии залечивать порезы. Когда слуги заменили залитое кровью постельное белье обессиленный Трандуил уже спал. Полностью приведя его в порядок, Саурон лёг с ним рядом, желая дождаться его пробуждения.

Когда эльф открыл глаза, первым, что он увидел, было лицо майа. Он заботливо подложил королю под спину ещё одну подушку.

– Как ты себя чувствуешь, любовь моя? Тебе срочно нужно поесть, чтобы восстановить силы.

Майрон предусмотрительно приказал слугам принести поднос с фруктами и сладостями, и теперь принялся кормить эльфа с рук.

– Я ненадолго оставлю тебя, мне нужно в Мордор. А когда я вернусь, строительство будет уже закончено и, надеюсь, ты устроишь пир в нашу честь. – Проговорил Саурон, поднося к губам Трандуила пирожное. – Ты с этим справишься как никто другой.

Убедившись, что король себя хорошо чувствует, майа сразу отправился в Мордор.

И потом, когда Саурон вновь ненадолго покинул его, эльф поглаживал пальцами не до конца заросшие бледные отметины шрамов и думал о нем с любовью – хотя остальные эльфы, включая слуг, думали, что ему немало достаётся от Тёмного господина и что он так жестоко наказывает его. Эльф видел даже сочувствие в их глазах, а в действительности был всем доволен и счастлив с Сауроном.

Там он принялся за работу над кольцом. А когда он вернулся, то увидел полностью построенный дворец. Нимлунг первый его встретил, полетев ему на встречу. За время отсутствия хозяина дракончик уже научился летать, но приземлялся крайне неуклюже. Ящер подрос и едва умещался на плече Владыки.

Во дворце играла музыка, а с наступлением вечера началось пиршество. Саурон не мог отвести глаз от короля, тот явно долго подбирал наряд и готовился, желая произвести впечатление. И ему это удавалось! Гортхаур был в восторге.

Они сидели во главе стола. Подданные Трандуила с восхищением осматривали залу и восторгались новым дворцом. Кажется, их не волновало даже присутствие стражей-орков и прислуги из смертных. Повсюду звучала музыка и смех. Причём, играли не только эльфы, были приглашены музыканты и танцоры из Харада.

Майа улыбнулся, поцеловал короля в щеку и встал из-за стола, привлекая к себе внимание.

– Сегодня замечательный вечер, и я уверен, что в будущем будет ещё очень много таких. Ведь война закончилась, больше не будет ненависти и распрей между представителями разных рас. И вскоре всё Средиземье будет процветать так же, как наша столица. Этот день ознаменует начало новой эпохи. Поэтому я не могу упустить такой случай. – Саурон подал королю руку, помогая встать. – Трандуил Ороферион, король Эрин Ласгален и король всех эльдар в Средиземье, станешь ли ты моим супругом?

– Я не достоин тебя.

– Не смей говорить так.

Майа предложил ему изящное кольцо, украшенное эльфийскими камнями из Эребора, над которым работал всё это время в Мордоре. И они впервые, больше не скрываясь, погрузились в долгий и откровенный поцелуй.

Но это было лишь начало праздника. В действительности же оба нетерпеливо ждали ночи – и возможности уединиться.

Трандуил старался не загадывать ничего насчёт их отношений, но когда дворец был достроен, решил устроить самый великолепный и долгий праздник, какой возможно. Все залы были убраны цветами и тканями, и даже дракон вёл себя на редкость смирно, ничего не круша и не стаскивая скатерти со столов. И когда Саурон преподнёс ему самое дивное и прекрасное кольцо на свете, счастью эльфа не было предела.

Когда вновь заиграла музыка, Саурон взял своего эльфа за руку и вывел в центр залы.

– Мы с тобой никогда не танцевали, прелесть моя, – сказал Тёмный Властелин, положив руку короля себе на талию, – думаю, ты никогда не танцевал с мужчиной, поэтому вести будешь ты, тебе так будет привычнее.

Майрон покорно двигался в такт с Трандуилом. Немного склонившись, он накрыл его губы своими.

– И я был бы не против, если бы ты изъявил желание вести не только в танце, – игриво прошептал майа на ушко эльфу.

И то, что Трандуил услышал, превзошло все его надежды и тайные мечты. Самой сокровенной из них было то, чтобы майа сам отдался эльфу. И Трандуил не раз, лёжа один в постели, представлял себя сверху, на месте Саурона, и думал, как он будет нежен и что сможет ощутить на его месте. Но этой мечте не суждено было бы сбыться, если бы майа не обладал даром видеть в сердцах все тайные желания. Трандуил скрывал эту мечту, поскольку уверен был, что за подобное желание овладеть собой он уничтожит его на месте – или разгневается ещё сильнее и начнёт долго и мучительно истязать, запрет в темнице по-настоящему за то, что жалкий эльф осмелился возжелать…

Так что предложенное Сауроном он ощутил как ещё одну сбывшуюся мечту.

Праздник продолжался до рассвета, но они предпочли уйти раньше и уединиться в своих покоях. Едва они закрыли за собой дверь, Саурон прижался к своему эльфу, обхватил его лицо ладонями и требовательно поцеловал.

– Ну же, возьми меня! И заодно ты сможешь удостовериться, что я не смогу подарить тебе детей. Эти мысли никак не покидают тебя. Я провёл в этом теле слишком много времени и теперь не имею возможности что-то в нём кардинально изменить.

Майа неторопливо расстёгивал мантию короля, медленно опускаясь на колени. Саурон поцеловал его живот и спустился чуть ниже, накрывая губами его возбуждённый член.

Когда он отстранился, Трандуил повалил его на постель и начал собственнически оглаживать его тело. Майа откинул голову на подушки и слегка прикрыл глаза, позволяя делать с собой всё, что угодно.

Как он мечтал о нем и не смел дотронуться до него с правом обладателя!

Вышитые золотом чёрные одежды были сброшены, и Трандуил гадал о том, каким предстанет перед ним Саурон – и майа был прекрасен и послушен его желаниям. Ладони эльфа гладили бледную кожу в зеленоватых и голубых просвечивающих венах; Саурон мог предстать огромным, в обличье зверя, но сейчас он был подобен любому из эльфов или эдайн. Трандуил с благоговением дотрагивался до всего, начиная от тяжёлых золотистых локонов до кончиков пальцев, которые все же оканчивались небольшими когтями, и Саурон отдавался ему, блаженно прикрыв глаза.

– Так мы провозимся вечность, мой светлый, – заметил майа скучающим тоном. – Не бойся меня. Я не укушу.

В улыбке обнажились белые зубы и небольшие клыки.

– Что ж, она есть у нас, эта вечность. Куда нам спешить?

И рука эльфа впервые властно удержала его на месте, а потом он прижал майа к постели весом своего тела. Руки Трандуила гладили его, наслаждаясь бархатистой кожей. Потом он привстал над ним.

– Перевернись.

Несколько капель масла пролились на поясницу и ниже, стекли к ложбинке между ягодицами; Трандуил медленно и методично смазывал ими его.

В воздухе пахло лесными травами, можжевельником, ароматом смолы, и движения эльфа расслабляли, но и дразнили, возбуждая все больше. Он подбирался всё ближе к узкому сжавшемуся пока что отверстию. Саурон наслаждался действиями эльфа. Трандуил чувствовал его трепет и волнение и то, как он инстинктивно сжимался, стоило дотронуться до него в самом сокровенном месте и попытаться проникнуть туда. Он просунул ладонь ему в них живота, в область паха, обхватывая его член, и несколькими уверенными движениями усилил желание.

– Надеюсь, это поможет тебе довериться мне, – промурлыкал ему на ухо эльф.

Саурон и правда расслабился. Он ощутил внутри сразу два пальца и сжался, пока эльф гладил его, убеждая расслабиться сильнее. Пальцы гладили узкие стенки. Ещё несколько капель масла облегчили проникновение, и Трандуил, нащупав внутри небольшой бугорочке простаты, начал поглаживать его и нажимать, массируя. Под сводами покоев разносились сдавленные стоны удовольствия, которые Саурон не мог сдержать. Трандуил видел, как дрожат его ресницы и все лицо искажено сладкой пыткой. Он нагнулся к Саурону и прошептал:

– Похоже, я первый у тебя за все эти тысячи лет?

Трандуил и сам ощущал это – не только по его телу, но и по поведению и тому, как он от непривычки сжимался. Эльф представил, что он будет так же сжиматься вокруг его члена, и собственное желание стало совсем невыносимо горячим. Но он хотел растянуть мышцы майа посильнее, чтобы не сделать ему больно – раз уж Саурон так привык к этому телу.

– Продолжай, – требовательно простонал Саурон, прогибаясь в спине и будто прося проникнуть ещё глубже.

Эльф уже поникал в него глубоко, чередой массирующих движений заставляя раскрываться все сильнее. Потом он добавил к двум пальцам третий, сильнее растягивая сфинктер; двигаться дальше он не стал, хотя и подумал с тревогой, что Саурону будет больно. А затем он отстранился, притянул его к себе и медленно вошёл в него сам. Саурон глухо вскрикнул и сжался так, что эльф чуть было не кончился сразу; Трандуил остановился, тихо целуя в виски, шею и плечи, уговаривая потерпеть, и продолжил двигаться, медленными толчками вбиваясь в это так восхитившее его, сияющее от мелких капель пота и масла тело. Плоть мягко подавалась под его пальцами, от которых оставались красноватые медленно светлевшие следы. Саурон впускал его в себя всё более охотно, и они двигались вместе, в медленном ритме, с каждым движением которого эльф входил в него, проезжаясь по чувствительной точке внутри, затем отстранялся и снова прижимался к нему.

Майа уже не делал попыток вырваться и глухо рычал от удовольствия, а потом и сам начал требовать более быстрого темпа. Эльф легонько хлестнул его по мягким ягодицам, не давая кончить раньше времени – ему хотелось растянуть этот процесс на возможно дольше время. Он двигался глубокими, резкими, размеренными движениями, крепко удерживая майа, может, даже оставляя синяки на его узкой талии (он надеялся, что Саурон впоследствии простит ему это). Но майа не то был чересчур соблазнителен в этом облике, не то Трандуил сам уже почти не мог терпеть. Король вбивался в него всё более быстро, овладевал им с жадностью, больше не боясь, что причинит любовнику боль, поскольку довольные хриплые стоны майа говорили о совершенно обратном, и он прижимался к нему, словно прося шлёпнуть себя вновь.

Трандуил ощутил, как подбирался миг кульминации, по телу прошла горячая волна, и он кончил в лоно любовника. Сразу после этого навалившаяся слабость и приятное блаженство не дали ему удержаться на ногах. Он лёг на кровать, увлекая майа с собой и прижимая к себе, поскольку не хотел выходить из него. Они лежали так вдвоём, вслушиваясь в дыхание друг друга и растворяясь в общем экстазе.

Саурону непривычно было вот так отдаваться эльфу, но нежные и уверенные прикосновения любовника быстро заставили его расслабиться. И вскоре Майрон уже громко стонал и с наслаждением подавался бёдрами навстречу каждому толчку. Когда Трандуил кончил, майа сильно сжался, ощущая его семя внутри себя.

Позже, лёжа в объятиях эльфа, Саурон почти мурлыкал от удовольствия, наслаждаясь тем, как король оглаживает его тело. Майа обвил его руками и ногами и сильнее изогнулся, подставляясь под ласковые прикосновения, и почти сразу погружаясь в сон.

Утром он заметил, что за ночь неосознанно изменил свою телесную оболочку ещё сильнее. Гортхаур окончательно утратил сходство с тем сильным и высоким воином, которым был ещё вчера. Теперь он стал живым воплощением красоты и изящества. Став, таким образом, даже немного ниже Трандуила, он больше не мог похвастаться огромным ростом. Впрочем, его это совершенно не расстроило.

Майа уже хотел повернуться к королю, чтобы разбудить его, когда почувствовал, как тот обхватил рукой его талию и притянул ближе к себе. Саурон перевернулся на другой бок и оказался нос к носу с королём.

– Доброе утро, любовь моя, – сказал майа, запуская руку в волосы эльфа, – скажи, тебе нравится этот мой облик? Только попроси, и я стану таким, каким ты захочешь меня видеть.

Пролежав в постели ещё немного, Саурон, игнорируя завтрак, решил сразу заняться делами. Слуги, увидев новый облик повелителя, наивно посчитали, что у Тёмного Властелина мягче стали не только внешние черты, но и характер, заметно расслабились. Столь изящный образ не вызывал прежний страх и трепет в сердцах людей. Однако после того как Гортхаур безжалостно отхлестал одного провинившегося слугу плетью, это заблуждение рассеялось.

Последнее время Саурон размышлял над тем, как бы исполнить ещё одну мечту своего короля. Хотя он от неё был не в восторге, майа был на многое готов ради Трандуила. Он много времени проводил в библиотеке, и после нескольких бессонных ночей решение было найдено. Через месяц майа, радостно сверкая улыбкой, ворвался к эльфу, и, взяв его за руку, потащил в подземелье.

На самом нижнем уровне замка, куда не ходили даже орки, весь коридор был освещён бледным магическим светом. Саурон привёл Трандуила в небольшой зал. Все стены и пол были исписаны древними символами, в центре зала была пентаграмма, над которой в воздухе парил сгусток тьмы.

– Что это? – затаив дыхание спросил эльф.

– Наш с тобой ребёнок, ты не рад? – майа в глубине души надеялся, что король откажется от своих прежних слов, и магию, в которой медленно формировался зародыш, можно будет с чистой совестью развеять.

– Если хочешь, пока ещё не поздно остановиться. Я прерву процесс, и ничего не произойдёт.

– Нет, нет, не надо, – эльф даже попытался оттолкнуть Саурона. – Я останусь тут и не выйду…

Конечно же, король не согласится, глупо было надеяться, что тот в последний момент передумает.

Король эльфов немало испугался, когда Саурон повёл его вниз, глубже и глубже, но при виде тёмного сгустка энергии, подпитывающего его будущее дитя, широко приоткрыл сапфировые глаза и уже больше не хотел выходить отсюда. Пока что он не видел ни контуров, ни очертаний – ничего, но уже ощущал зарождающееся фэар ребёнка, тонкую ниточку энергии, и не хотел отрываться ни на секунду. О том, чтобы развеять чары, и речи не шло.

– Если тебе всё-таки нужен этот ребёнок, тебе придётся подпитывать его своей магией на протяжении всех следующих месяцев. Если у тебя хватит сил, конечно… Я думаю, у нас будет дочь. – Задумчиво проговорил майа, взяв короля за руку.

– Почему ты так думаешь?

– Не знаю, мой прекрасный, мне просто так кажется.

– Есть ли что-то такое, что неподвластно моему всемогущему и обожаемому майа?

Потом Гортхаур сообщил, что хоть и согласился на эту безумную затею, без малейшего сомнения в будущем прервёт жизнь ребёнка, если тот хотя бы даже мысленно покусится на его власть.

Но самое главное он не сказал. Майа боялся, что за эти месяцы Трандуил сильно ослабнет. Саурон больше не мог участвовать в процессе, не мог помочь с этим. Он свою часть выполнил, создав такое сложное заклинание, дальнейшее его вмешательство принесёт только вред.

Что ж, если самочувствие короля действительно сильно ухудшится, Саурон обязательно всё прервёт, чего бы это ни стоило. Жизнь короля была для него превыше всего.

Трандуил не мог оторвать глаз от дитя, и Саурону немалых трудов стоило заставить его оторваться от созерцания, убедив, что за несколько часов ничего страшного не случится, и чары не перестанут действовать.

В конце концов, он просто подхватил Трандуила на руки и потащил с собой, невзирая на сопротивление; тот скоро прекратил попытки вырваться и успокоенно обнял его за шею, прижимаясь, а потом наградил долгим горячим поцелуем.

– Ну а теперь, раз тебе сегодня совершенно нечего делать, скажи, чем бы тебе хотелось со мной заняться? – майа прижал его к стене. – Давай воплотим в жизнь ещё несколько твоих фантазий, мой король.

Он счастливо вздохнул и даже порадовался тому, что дитя – девочка, поскольку сына он наверняка захотел воспитать бы воином, и так же легко мог потерять его в одной из бесчисленных стычек, которые вели войска Саурона с кочевниками с юга, остатками гондорских и роханских войск и прочими. А дочь радовала бы его глаза долго, и оставалось только надеяться, что она не сбежит с каким-нибудь смертным проходимцем…

Тут Трандуил понял, что слишком глубоко погрузился в собственные грёзы и тряхнул головой. Майа, нависавший над ним в постели, пришлось несколько раз повторить вопрос. Он даже легонько куснул замечтавшегося эльфа чуть пониже ключицы, и тот, наконец, пришёл в себя:

– Чем бы я хотел заняться? Дай подумать… Знаешь, – он положил ладонь на спину Саурону, прижимаясь к нему, – я всегда думал: каково это – стать ненадолго зверем?

Майа задумался, сощурив узкие золотистые глаза. Трандуил упрашивал его:

– Я был бы ручным… Мне кажется, в том, чтобы сойтись, будучи двумя волками, было бы необыкновенно… Новые ощущения, – упрашивал эльф Саурона.

Тот в ответ положил ладонь ему на мягкое место и легонько шлёпнул, а потом рассмеялся. Он никак не видел Трандуила волком – эльф, изящный и грациозный, скорее походил на дикую кошку, снежного барса, например… Кроме того, майа не решался так глубоко менять природу эльфа – замысел Эру не предполагал такого; но он вполне мог бы заставить его обзавестись хвостиком и ушками.

Эльф продолжал упрашивать:

– Подумай, ты мог бы даже водить меня на поводке, надеть на меня ошейник, показывать нового зверя своей армии…

– Все-таки в тебе определённо есть доля развратности и желания покрасоваться в непотребном виде перед моими орками, – хохотнул майа. – Подумай, что, если кто-то из них воспылает к тебе страстью и украдёт тебя у меня?

Глаза Трандуила расширились от ужаса при одной мысли о такой перспективе.

– О, нет, нет, нет…

– Не бойся, – милостиво мурлыкнул майа, – никто из них не посмеет сделать это… По крайней мере, без моего ведома, – вновь рассмеялся он. – И я думаю, мы обойдёмся без магии в этот раз.

Вскоре голову эльфа украсила пара ушек. Саурон неторопливо освободил его почти ото всей одежды. Его ласки становились все более настойчивыми, и эльф с удовольствием растянулся у него на коленях, позволяя поглаживать себя.

– Встань на колени, милый, – прошептал майа.

И шею эльфа украсил ошейник с пристёгнутым поводком.

Он стоял перед ним на четвереньках и уже предвкушал предстоящую близость, но Саурон определённо знал толк в издевательствах и унижении, а потому после предварительных ласк и пальцев майа около своей самой чувствительной точки, эльф ощутил, как его заполнило что-то жёсткое, металлическое и холодное – к счастью, хотя бы, не слишком большое, чтобы причинить серьёзное неудобство. Он повернул голову и даже покрутился на месте, чтобы рассмотреть, и увидел пушистый хвостик. Майа поднялся над ним, возвышаясь, и уже успел вернуться к прежним внушительным размерам, когда он был чуть не в полтора раза крупнее любого орка и эльфа.

– Что ж, пойдём, – и он дёрнул за цепь. – Дела не терпят отлагательств, меня ждут подданные, и мне некогда больше играть с тобой, мой милый глупенький питомец.

– Эльф попытался было заупрямиться, но Саурон определённо превосходил его силой, и из горла, сдавленного ошейником, не вышло ничего, кроме жалобного писка.

– Ручная летучая мышь у меня есть, стая волков – есть, а теперь будет ещё и ручной кот, – заметил майа.

Эльф понял, что добровольно отдал себя на потеху публике, а ведь все это в основном будут грубые неотёсанные орки! Собственная нагота начала резко смущать его, но Саурон, казалось, не замечал ни его страха, ни стыда.

Они вошли под своды огромного чёрного зала в замке Барад Дур, где лишь золото Кольца слабо сияло во тьме, и прошли к трону майа. Он нагнулся и пристегнул эльфа к подножию трона.

– Вот так. Пусть все видят, какой ручной зверушкой я обзавёлся.

Эльф попытался спрятаться за троном, но цепь была коротковата, и ему ничего не оставалось, кроме как смирно сесть у ног тёмного господина и прикрыться, насколько возможно, волосами и руками. Сперва Трандуил покраснел от стыда и устремлённых на него взглядов сотен орков и людей, многие из которых хищно облизывались, а другие откровенно потешались.

Но потом ему пришло в голову, что Саурон наверняка делал так и раньше, измываясь над пленными эльфийскими владыками – пусть и его считают за ещё одного того же пленника, которого тёмный майа решил усмирить. Тогда эльф напустил на себя вид оскорблённого достоинства, который так ему шёл, и опустил ресницы, чтобы не видеть плотоядных взглядов. Хвостик побаливал и напоминал о себе, не давая сидеть спокойно, а в целом сидеть так было очень даже ничего. Все гонцы и гости Саурона будут думать, что тот просто решил поиздеваться над очередным остроухим пленником, приковав его за ошейник к своему трону.

Несмело приблизился к ним молодой черноволосый адан, наместник дальней гондорской провинции, пришедший принести майа присягу на верность. Он неуверенно оглядел полуобнажённого эльфа, чья кожа так и светилась во тьме белизной, и во взгляде его проявилось даже какое-то сочувствие – видно, он смотрел на него и видел, что бывает с непокорными.

Пока Саурон принимал гостей, эльф терпел, но скоро ему стало скучно, да и анальная пробка напоминала о себе и о том, что он мог бы сейчас развлекаться с майа в постели, а не сидеть на холодном жёстком полу. Иногда эльф выгибался, пытаясь вытолкнуть её из себя или достать, но каждый раз замирал под брошенным на него уничтожающим взглядом.

– Не смей, – мысленно отдал ему приказ Саурон. – Ты же хотел этого, что не так, м?

И эльфу оставалось лишь покорно вздохнуть и опустить голову. Орки с огромным интересом наблюдали за эльфом, который силился от чего-то избавиться, и не могли оторвать взгляда от соблазнительных изгибов его тела. Эльфу словно понравилось дразнить их и самого Саурона, и когда к нему с докладом подошёл очередной орочий командир, эльф сперва прижался к коленям Саурона, и потом положил на них ладони, заглядывая хозяину в глаза. Он опустил голову ему на колени, и майа рассеянно поглаживал её, зарываясь пальцами в платиновые волосы, демонстрируя милость к своей ручной зверушке. Саурон опустил руку и незаметно подёргал его за хвостик, причиняя неудобство и усиливая одновременно желание эльфа, и тот тихо простонал, не решаясь попросить о большем открыто. Как он ни ластился и ни прижимался к Саурону, как настоящий огромный кот, тот не мог, да и не собирался делать нечто большее, чем простые поглаживания.

Трандуил сгорал от нетерпения и желания. Покорно и смирно сидеть ему весьма надоело.