Текст книги "В свободном поиске (СИ)"

Автор книги: Хэленка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

  Приехав домой, начала разбирать свои вещи – не собираюсь носить то, чем забил шкаф Артем, во всяком случае, не тогда, когда я его не сопровождаю. На занятия я вполне могу надеть то, что покупала сама. Бабуля переместилась в мою комнату и стала пересказывать сюжеты сериалов. Оказывается, Всеславский подключил ее телевизор к антенне и настроил канал, по которому этот ужас крутили сутками. Слава Богу, бабуля выбрала только три для обязательного просмотра в дополнении к тем, что она уже начала смотреть до этого.

  Я совсем запутываюсь в ее повествовании и почти впадаю в экстаз от изобретательности сценаристов, которые придумали сыну итальянского бизнесмена имя Олег, когда обнаруживаю, что бабуля решила сравнить два сериала на один сюжет: наш и итальянский. Все люди, как люди – смотрят мыльные оперы и слезами обливаются, а моя почти с научной точки зрения сравнивает господина Ферри с товарищем Фадеевым. Надо ей какое-нибудь дело придумать, кроме приготовления пищи, подсадить на соцсети, что ли, или игру какую показать?

  Задумчиво поддакивая на бабушкины рассказы, я дохожу до белья. Обновки ей демонстрировать не буду, поберегу человека, воспитанного при социализме, это ж травма какая! Между прочим, в комнате моей появился комодик, туда я белье и сложу. Всегда, кстати, мечтала, трусики не с полки в шкафу вытаскивать, а из ящика комода, не знаю, откуда такой бзик. Выдвигаю верхний ящик и мгновенно задвигаю обратно. Одного взгляда мне хватило, чтобы понять, что, он полон. И, как мне показалось на первый взгляд, совсем не таким целомудренным содержимым, какое купила сегодня я. Это все приобрел Всеславский?! Я знала, что он – извращенец, но что фетишист, поняла только что.

  Я еще пытаюсь не поворачиваться лицом к бабушке, чтобы она не заметила смущенно-раздраженного выражения, когда слышу ее радостный возглас:

  – А вот и Тёмочка приехал!

  'Тёмочка'? Да они тут совсем спелись!

  – Почему ты так решила? – интересуюсь, довольно хмуро.

  – Так машина его прошумела.

  Да... слух у бабули... всем бы такой! Я даже не заметила никаких посторонних звуков, а она не только обнаружила машину, но и определила, чья она.

  – Пойдем встречать! – не к месту засуетилась бабуля.

  – Я что ему, горничная, чтобы встречать хозяина при входе? – моя мрачность растет с каждой минутой.

  – Ты ему жена! – припечатывает бабушка, вызывая у меня приступ кашля. – И должна встречать мужа, когда он возвращается с работы!

  Разубеждать, на всякий случай, не стала, мало ли, что ей наплел Артем. Нервничать ей сейчас совсем ни к чему.

  – Привет! – мрачно здороваюсь я с новообретенным супругом, глядя на него очень многообещающе.

  – Добрый вечер! – отвечает тот, не обращая внимания на мое настроение, не знает еще, что его ждет. А, нет, догадывается: бабушку чмокнул в щечку, а меня в макушку – значит, понял, что лучше держаться подальше. – Я переодеваюсь и спускаюсь ужинать? – бабушка в ответ воодушевленно кивает. Нет, они прям, как мамочка с любимым сыночком, что за фигня?

  Мрачнея еще больше, если это вообще возможно, я помогаю накрывать на стол. Сегодня бабушка приготовила мясное рагу с овощами. Честно говоря, удивлена. Дома она все больше макароны да картошку варганила – в семье Ларисы не особенно любят овощи. Видно, заказ хозяина, или она уже изучила его предпочтения.

  За едой болтаем о всякой чепухе, вернее, болтают бабушка и Артем, я же молчу, взращивая злобу. О своем промахе с машиной и Сергеем я не забыла и намереваюсь напасть первой, мудрость о том, что лучшая оборона – нападение, одна из самых мудрых по моему мнению.

  Практически ничего не говоря, я дожидаюсь, когда бабушка поднимется к себе, успев до того разобраться с посудомойкой и сделать себе сок. Ну, что, готов к разговору по душам?

  – А что, все так страшно? – усмехается Всеславский. Я снова сказала вслух то, что собиралась только подумать? – Какие претензии?

  – Даже не знаю с чего начать... – мрачно протянула я. – Может, сначала? Ты подставил меня утром!

  – Каким образом? – делает удивленный вид Артем.

  – Все утро университетские клуши сплетничали только обо мне!

  – Я же не знал, что у вас там больше и поговорить не о чем! И в том, что ты ходить не умеешь, тоже не моя вина.

  – Скажи честно, ты специально, чтобы показать всем, где твоя территория?

  – Что, если да? – ехидно интересуется мой собеседник. Все ясно. Можно переходить ко второму вопросу.

  – Кто покупал мне вещи?

  – Почему тебя не заинтересовал этот вопрос утром?

  – Я утром не заглядывала в комод, – многозначительно сообщила я.

  – Мне тоже понравилось, – шепотом поделился Всеславский, заставив меня покраснеть. – Покупала моя секретарь, я только сообщил размер.

  – Нормальные у тебя отношения с секретарем!

  – Честно говоря, я ее побаиваюсь, она напоминает твою бабушку, только лет на двадцать моложе.

  Я смотрю на Артема удивленно: секретарю под пятьдесят? А как же длинноногая брюнетка в супермини?

  – Ладно, тогда скажи ей спасибо. Последний вопрос: почему бабуля называет тебя моим мужем? – я пристально уставилась на хозяина дома, эх, лампу бы в глаза и мне костюм офицера гестапо! И поверьте, никакого отношения к сексуальным фантазиям это не имеет.

  – Понятия не имею! Клянусь, я не говорил ни слова ни о чем, подобном! – он поднял руки, как сдающийся на милость врага боец. Ладно, допустим, бабушка придумает, что захочешь, ей ничья помощь не понадобится. Впрочем, тут же возникает еще один вопрос.

  – А что ты сказал Ларисе?

  – Сказал, что ты будешь жить у меня.

  – И все?

  – Абсолютно. Я понял, что ты не шутила, когда говорила, что тетушка мечтает сбыть тебя с рук, – расплылся в улыбке Артем.

  – Что правда, то правда. Первого жениха она нашла, когда мне было двенадцать, – я немного успокоилась, во всяком случае, гнев подрастеряла.

  – А жениху было шесть?

  – Нет, девятнадцать. Она говорила, что пока я вырасту, он, как раз, поумнеет.

  – И как, поумнел? – смеется Всеславский. Какой же он милый, когда смеется!

  – Наверное, поумнел, раз на мне не женился.

  – Точно! Он же знал, что появлюсь я, и ему, все равно, придется подвинуться, – он продолжает развлекаться, а меня такое замечание смущает. Понятно, что он ничего не имел в виду, но что-то задевает меня в этих словах, надо будет подумать на досуге.

  – Чуть не забыла! – я бегу наверх, чтобы принести то, о чем забыла на самом деле. – Вот, спасибо! – я протягиваю карту ее хозяину.

  – Неужели все потратила? – ужасается Артем, глядя на меня, ошарашено.

  – Думаю, нет... мне больше не нужно.

  – Почему?

  Так, снова у нас отсутствие взаимопонимания. Как же объяснить?

  – Понимаешь, у меня есть все, что нужно. Если ты хочешь, чтобы я занималась закупкой продуктов, я могу, только, это – не лучшая идея. Я почему вечно без денег хожу? Потому, что все, что имею с собой, тут же трачу. Мне нельзя доверять финансы.

  – Лучше всего проходить обучение на практике, – опять мне удается его рассмешить, – я буду контролировать, чтобы средства не закончились. Только одно ограничение...

  – Ну, вот, так я и думала! – мгновенно отреагировала я. Конечно! Трать, сколько хочешь, только с ограничением! Фу!

  – Ты не будешь отдавать на благотворительные цели ни копейки с этой карты, это только для тебя. А твои несчастные больные... иди на работу в фонд!

  – Какой фонд? – опешила я.

  – Я же говорил, что помогаю немножко кому могу. На это все нужно внимание, время, энергия, поэтому, занимаются такими вопросами специальные люди. Зарплата небольшая, зато будешь делать то, что тебе нравится.

  – Что конкретно? – требую деталей я, стараясь скрыть фанатичный блеск в глазах.

  – На данный момент я предлагаю тебе подготовить материал по детям, которым требуется помощь. Каждый месяц проходит собрание, на котором специально собранная комиссия решает, кому направить деньги.

  – Сколько? – хищно спрашиваю я, уже прикидывая, кто будет первым на очереди.

  – Завтра после занятий Сергей отвезет тебя, познакомишься с людьми, тебе расскажут, что делать и как, и вперед. Надеюсь, ты понимаешь, что не можешь работать и в магазине, и в фонде? – ах, ты, черт! Вот оно как! Знала же, что не будет все так просто.

  – Какая зарплата? – чуть поубавив энтузиазм, спрашиваю я. Хотя... вопрос совершенно не в этом. Вопрос в том, кто мне эти деньги будет платить. Не хочу еще больше зависеть от Всеславского.

  – Пятнадцать, для начала.

  Ого! В моем магазинчике я столько давно не получаю, покупателей-то все меньше.

  – А время?

  – Там нет определенных часов работы, тебе дается задание и срок, к которому его необходимо выполнить. Поверь, я не хочу, чтобы ты с утра до ночи моталась, занимаясь чем-то, кроме меня.

  – Не заметила, чтобы ты особо во мне нуждался... – да, что такое?! Я совсем не умею держать язык при себе?! Опять стала объектом для веселья!

  – Это ты так возмущаешься, что я к тебе не приставал? – в ответ я только негодующе фыркнула: оно мне надо? – Я хочу, чтобы ты осталась со мной, потому что хочешь этого здесь, – он накрыл рукой мою грудь с левой стороны, в секунды заставляя сердце биться чаще, – а не здесь, – и Артем мгновенно переместил ее вниз, проведя между моих ног.

  Я вскрикнула от возмущения, и не получить по морде Всеславскому позволила только хорошая реакция: уже готовый к моим проявлениям эмоций, он мастерски увернулся. Я развернулась и пошла наверх, распираемая гневом. Все же по дороге, решила разъяснить свою позицию:

  – Раз уж я до сих пор в твоем доме, значит, уже приняла решение, и что меня на это решение сподвигло, хрен ты узнаешь!

  У Артема за моей спиной уже началась истерика:

  – Ну, тогда я зайду к тебе вечером!

  Ага, мечтай! Ты не Людовик ХIV, а я не одна из твоих фавориток! Еще бы потребовал, чтобы я навестила его величество в его покоях! Не получишь ничего, я тебя буду учить, как с приличными девушками обращаться. Сходив в ванную, я заперла дверь комнаты на замок и завалилась на кровать, обдумывая, кому помощь нужна в первую очередь. Сделала в блокноте заметки, состоящие из списка в десять фамилий и краткой информации по каждому. Эх, не хватает мне ноутбука! Дома мы с братишками делились, а здесь... ладно, придумаю что-нибудь, можно, к примеру, у Насти попросить старый во временное пользование.

  Когда в дверь постучали, реагировать не стала, сделав вид, что сплю. У меня даже хватило ума предварительно отключить звук на телефоне, потому что Артем пытался и таким образом со мной связаться. Побившись в мою дверь минут десять безрезультатно, хозяин дома выматерился, что-то сказал по поводу замкОв и ушел восвояси. Так-то!

   Глава 24

  Утром выражение лица Всеславского хорошего не обещало. Нелюбезно буркнув мне что-то вроде 'Доброе утро', он уткнулся в газету, больше не замечая меня в упор. Я, честно говоря, на такие игры не введусь совсем, помолчать иногда даже полезно, а вот бабуля, очевидно, переживала, бросая на меня укоризненные взгляды. Интересненько, как бы она реагировала, если бы знала, из-за чего вся суета? Что бабушки думают по поводу секса? Скорее всего, что его придумали, чтобы мучить женщин, ну, и для воспроизводства.

  – Тебя сегодня отвезет Сергей, – командует Всеславский.

  Подумаешь! Это он меня наказать так хотел? Странный способ. Сергей, так, Сергей, меньше буду мелькать со всякими олигархами перед публикой. Впрочем, мне это не особо помогло: сегодня по углам шептались, что я меняю мужиков каждый день, и никого не смущало, что Сергей мне в отцы годится. День прошел довольно быстро, тем более, что к сплетням я уже начала привыкать, а подруги сегодня не дергали, пытаясь выяснить детали и подробности моей личной жизни. И заняться мне было чем: я продолжала обдумывать полученное задание.

  Когда пары закончились, меня забрали прямо от дверей корпуса, больше я на самостоятельность не решалась, во всяком случае, не когда могла этим подставить других людей. Хотя помощь мне сегодня не требовалась: дорожки на территории посыпали песком.

  До самого вечера я торчала в фонде, который занимал три комнаты в том же здании, что и главный офис фирмы Артема. Чем он занимается, так и осталось загадкой для меня: как-то он рассказывал, что поставляет что-то для съемок, откуда и знает Ромку и его отца, вчера разговаривал с бабулей по поводу строительства, и я поняла, что они строят жилой комплекс в одном из отдаленных районов. Меня поначалу немного нервировало то, что мы, возможно, находимся в одном здании, но потом я забыла обо всем. Вадик, парень, чуть старше меня, которому было поручено ознакомить меня с делами, загрузил таким количеством информации, что я в итоге, не выдержала и достала блокнот, с просьбой повторить некоторые моменты.

  Задачей на ближайшее время было сделать что-то вроде рекламы, чтобы убедить комиссию направить деньги на помощь тем, кому я посчитаю необходимым. Вадик предложил снять коротенькие ролики с основной информацией и парой трогательных кадров для привлечения внимания.

  Я сразу обсудила с парнем варианты сценария, осталось найти оператора, и вперед. Знакомый оператор у меня имелся, но желания общаться с ним не имелось вовсе. Надо найти кого-то еще или... или не знаю что! Собралась домой – я уже была перегружена информацией, нужно переварить полученную, а главное, связаться с теми, кого я выбрала. К сожалению, Вадик настаивал остановиться на троих, посоветовал не наглеть.

  Я набрала номер Сергея, чтобы узнать, готов ли он снова поработать моим личным водителем. Через пять минут я спустилась, как мне и было сказано, чтобы столкнуться лицом к лицу с Артемом, ничуть не растерявшим утреннего недовольства. Я бы лучше на электричке доехала, честное слово! На его недовольство мне, конечно, наплевать, но находиться в таком небольшом и таком замкнутом пространстве с недовольным маньяком – не самый приятный опыт, поверьте. Злобно просопев всю дорогу и так и не дождавшись реакции с моей стороны, Всеславский разошелся настолько, что отказался ужинать и сразу поднялся в свой кабинет. Пришлось идти следом: сегодня я в полной мере смогла оценить, как предусмотрительно он привез бабушку. Если бы не она – ходил бы голодный до утра.

  – Слушай, предо мной можешь выеживаться, сколько хочешь, но бабулю не смей обижать! Она для тебя готовила, будь добр спуститься и поесть.

  – Я спущусь чуть позже, и мы это уже обговорили, – вот, блин, прокололась! На самом деле я повод искала поговорить, чтобы он не подумал, что сдаюсь. Ну, как хочешь, у тебя был шанс.

  Я спустилась, попросила бабушку покормить меня сейчас, поболтала с ней о занятиях и о фонде, и ушла к себе. На моей кровати лежала большая невзрачная коробка, похожая на чемоданчик из картона. Это то, что я думаю?! Не может быть! Дрожащими руками открываю коробку, и на свет является настоящее чудо: по дизайну я сразу узнаю, что это – 'пришелец', мечта игрока, его ни с чем не спутаешь! Я хоть и не сижу часами в попытке освободить мир от монстров, но такая машина – это же один сплошной восторг, писк и визг. Вот с этим визгом я и ворвалась снова в кабинет Всеславского и бросилась ему на шею.

  – Спасибоспасибоспасибо! – наверное, меня заело от стресса.

  Артем отцепил мои руки от шеи, повел головой, проверяя целостность позвоночника, и строго на меня посмотрел.

  – У тебя очки есть? – спросила я.

  Он уставился на меня с таким изумлением, будто я заговорила на языке жителей Зимбабве. Чтобы противника победить надо его сначала дезориентировать!

  – Какие?

  – Ну, такие, темные, в роговой оправе, с большими стеклами.

  – А зачем?

  – У тебя не получается изображать строгого папика, было бы тебе лет на двадцать больше, тогда бы прокатило, а так...

  – Не говори глупости. Это подарок, помнишь, я обещал?

  – Если хорошо пройдут переговоры? Я же сказала, что не забуду. Радует, что и тебя еще склероз не мучит.

  – Не мучит, не надейся, и твое вчерашнее поведение я прекрасно помню. Хочешь извиниться?

  – Извиниться?! Ты со мной разговаривал как какой-нибудь хан со сто семнадцатой наложницей, и мне еще и стыдно должно быть?!

  – Что за чушь? Как я с тобой разговаривал?

  – И вообще, на то у меня и отдельная комната, чтобы я могла в ней закрыться, когда не хочу тебя видеть!

  – Да? Не находишь это наглостью? Ты живешь в моем доме, полностью за мой счет и при этом смеешь отказывать мне?

  – Я не просила, ты меня сюда переселил фактически силой! И я не обещала прыгать к тебе в постель, как только ты свиснешь!

  – Может, сообщишь, за сколько тебя надо оповещать о моих планах? За месяц? За неделю? Ты ведешь себя, как ребенок!

  – Я веду себя, как ребенок?! Только потому, что хочу, чтобы мой мужчина сделал так, чтобы я захотела быть с ним? Черт! Я совсем заговорилась с тобой!

  – Я понял, понял. Прости... пошли поужинаем? – тон Артема резко изменился, только я не умею переключаться так быстро.

  – Я уже ела! Спасибо! – рявкаю на автомате.

  – Посидишь со мной, расскажешь, как прошел день, – мягко уговаривает он, проводя пальцами по скуле. Дыхание у меня перехватывает мгновенно.

  – Хорошо! – вскакиваю я и отхожу подальше, стараясь скрыть свою реакцию.

  Еще один подробный рассказ о моем посещении фонда, теперь персонально для Артема. Хотя, бабуля так же внимательно слушает второй раз, с умилением рассматривая нашу парочку. Да, уж, редкая картина: мы мирно беседуем, не ругаемся уже почти час, сама бы полюбовалась со стороны на такое зрелище. И, кстати, Всеславский дал мне пару очень хороших советов, только вопрос с оператором его тоже напряг. Он сразу предложил помощь, но мне так хочется, чтобы это было мое дело, с которым я справлюсь сама, чтобы он гордился мной, чтобы знал, что я не ребенок, что я умею.

  – Одна просьба: не обращайся за помощью к Цветкову, – тоном, меньше всего подходящим для просьб, выговорил Артем. Я уставилась на него в изумлении.

  – Я понимаю, что Рома тебе неприятен, впрочем, как и мне, но человек он нормальный, к тому же, профессионал. Он, конечно, последняя кандидатура в списке, но так категорично...

  – Милан, я лучше тебя знаю, какой он человек и, поверь, для тебя он просто опасен. Держись от него подальше.

  Несколько минут я вглядывалась в глаза Всеславского, пытаясь понять, что, на самом деле, может означать его речь. Не поняла.

  – Тём, я всегда была послушным ребенком и особенно трепетно относилась к просьбам, – я выделила последнее слово, – но только в том случае, когда знала точно, почему меня просят поступать именно так. Если ты хочешь, чтобы я повиновалась, тебе придется объяснить. Если есть, ЧТО объяснять.

  Теперь пришла очередь Артема внимательно вглядываться в мои глаза.

  – Я не хотел тебе говорить, но... помнишь 'маньяка', который так напугал тебя? – я кивнула. – Не знаю, какая фигня творилась в голове Цветкова, только именно он нанял этого типа, а у парня, совершенно очевидно, с головой непорядок. Он, на самом деле, мог быть опасен, особенно для тебя. Мне потребовалось немало усилий, чтобы вынудить его больше не появляться в твоей жизни. Если теперь ты сама придешь к Роману, пусть даже и будешь считать это обращение чисто деловым, от него невозможно будет избавиться.

  – Думаю, ты немного преувеличиваешь, но я поняла. Я обещаю держаться от него подальше. Так далеко, как возможно, – серьезно сказала я, не отводя взгляд. – Всеславский, а у тебя когда день рождения? – не спрашивайте, что меня сподвигло задать такой вопрос, не знаю, с чего вообще об этом вспомнила. Артем точно не ожидал таких поворотов моего подсознания.

  – Летом, – пробормотал он.

  – Конкретнее, – не отстала я.

  – Восемнадцатого июня, а что?

  – О, нет! – не сдержалась я. Близнец! Это какая-то ирония судьбы! Моя крестная, безумно увлекшаяся гороскопами, всегда твердила мне: 'Если узнаешь, что мужчина – близнец по гороскопу, беги, не оглядываясь. Это страшные люди, можно годами жить с человеком и думать, что прекрасно знаешь его, как вдруг появляется второй близнец и не факт, что его личность тебе будет хоть немного симпатична'. Чушь, конечно, я не верю в подобного рода народную мудрость, и все же...

  – А что не так? – изумился Артем.

  – Ничего, все нормально. Только мне говорили, что близнецы – единственный знак зодиака, представитель которого может выскочить на пять минут за кефиром, а вернуться через неделю без него.

  – Милана! Я ненавижу кефир. И я ненавижу, когда люди поступают безответственно по отношению к тому, кого любят. – Ого! Вот это да! Никак не ожидала, что наш разговор может привести к таким серьезным вещам. – Скажи честно, ты боялась, что родители вернут тебя в детский дом?

  – Что?! – я подумала, что ослышалась. Как можно спрашивать о таком?! Слава Богу, что бабуля уже поднялась к себе и не слышит этого.

  – Ты слышала. Ответь. Правду. – С нажимом потребовал Артем. Ненавижу, когда на меня давят. Глаза мгновенно наполнились слезами, и это при том, что я всегда стараюсь себя контролировать.

  – Да, – почти прошептала я. – Да, я всегда боялась. Я боюсь и сейчас, что все поймут, насколько я никчемная и откажутся от меня.

  – Милан, даже если весь мир от тебя отвернется, я буду с тобой! – Артем встал из-за стола и потянул меня за руку, приближая к себе.

  – Не ожидала от тебя таких банальных и лживых слов. Откуда ты знаешь, что я выкину, ты уж точно не из разряда всепрощающих мужчин. – Я знаю, что веду себя грубо, но зачем задевать за живое? Да и отношения с Артемом, как прогулка по минному полю: никогда не знаешь, какую ошибку он сочтет непростительной. С ним просто запрещено ошибаться.

  Вместо того, чтобы бурно реагировать на мою грубость, Всеславский начинает успокаивающе гладить меня по голове. Напряжение от неприятного разговора сразу отступает, и как только ему удается простой лаской, причем такой, которую я всегда ненавидела, заставить меня растечься лужицей у его ног. А когда пальцы второй руки пробираются к моей шее, очень легко, почти невесомо касаясь ее, я вообще забываю, чем была недовольна только что. Я недвусмысленно наклоняю голову, открывая больше пространства для его прикосновений, и поднимаю взгляд, хочу видеть выражение его лица.

  Да... кого-нибудь такое зрелище могло бы и отпугнуть, но не меня, во всяком случае, не сейчас. Сейчас я готова прощать это ехидно-нахальное выражение, говорящее: 'Я точно знаю, какова моя власть над тобой'. Его руки опускаются мне на бедра, и даже через грубую ткань джинсов, я чувствую, как горит кожа под его сжимающимися пальцами. Но он не останавливается на этом доказательстве собственного превосходства и движется выше очень медленно, пробираясь под свитер, и как только пальцы касаются моей кожи, я вздрагиваю. Интересно, долго я буду реагировать на него, как в первый раз? Хотя, сколько их было, этих разов? Не так далеко и ушли от первого.

  – Мне так нравится, как ты изображаешь полную независимость и неподчинение, и сразу сдаешься, стоит тебя коснуться, – шепчет Артем прямо мне в ухо, щекоча горячим дыханием.

  Мне тоже нравится, и не только это. Я решаю, что сейчас не время полумер и кладу ладонь на его, уже отреагировавший на мою близость, член, чуть сжимая его сквозь довольно тонкую ткань легких домашних брюк. Вот это мне нравится намного больше: у Артема будто воздух выбили из легких одним движением – такой свистяще-шипящий звук издает он.

  – Не забывай дышать, – томно советую я, медленно водя рукой. – А мне как нравится, когда я вижу, что ты не в состоянии себя контролировать!

  – Да... тебя мне послали в наказание за мои многочисленные страшные прегрешения! – констатирует он и подхватывает меня на руки.

  – Или в награду за твои немногочисленные добрые дела, – добавляю я, уже приземлившись спиной на прохладные простыни.

  Я осознаю, что мы находимся в спальне Артема спустя довольно немаленький отрезок времени, уже обессилено валяясь рядом с самым замечательным мужчиной на всем белом свете. Я хочу сейчас одного: чтобы он вечно держал меня в своих объятиях, как сейчас, обнимая не только руками, а всем телом, заставляя верить, что мы – вместе, и так будет всегда.

  – Пытаясь добиться твоего внимания, я не мог и подумать, что ты окажешься такой мягкой, такой чувственной. Ты создана для того, чтобы заниматься с тобой сексом каждый день, целый день, – мягко шепчет Артем, и от его слов, я завожусь снова.

  – Милый комплимент, – отвечаю, касаясь губами его шеи, – в переводе на русский разговорный: ты родилась для того, чтобы тебя трахать, – и я чуть прикусываю кожу на его шее.

  – Не шали – следы останутся. Приличному бизнесмену неприлично ходить с засосами на шее, – и он, наклонившись ниже, впивается в шею мне. Нет, ну это – свинство, я только чуть вампира изобразила, никаких последствий, а мне теперь неделю точно водолазки носить придется. – Как тебе удавалось сдержать в себе все эти эмоции столько времени?

  – Никак. Не было никаких эмоций. Никто во мне не вызывал ни таких, ни похожих эмоций. Только ты. И меня это злит и пугает, – честно признаюсь я, перебирая его пальцы. У Артема невероятно красивые пальцы, впрочем, что у него некрасивое?

  – Но ты же встречалась с парнем...

  – И что? Это – естественно, разве нет?

  – А в школе?

  – Как-то никто не нравился. Впрочем, Глеб мне тоже не нравился, Лариса его хорошо знала, поэтому выпускала меня с ним по вечерам. Потом втянулась.

  – Ты его еще любишь? – я даже приподнялась на локте, чтобы, заглянув в глаза Артема, попытаться определить, серьезно он или прикалывается. Странно, вроде, серьезно...

  – Конечно, нет, – я даже засмеялась от такого предположения. – С чего ты, вообще, о нем вспомнил?

  – Я знаю, что тебе было очень плохо, когда вы расстались.

  – О, твоя осведомленность тебе явно не на пользу. Ты собрал какую-то информацию, из которой делаешь совершено неправильные выводы. Мне было плохо совсем не потому, что меня бросил любимый, а потому, что человек, которого я вовсе не считала достойным, сумел подорвать мою уверенность в себе, снизить мою самооценку. До этого я считала себя более независимой от внешних обстоятельств. Но ему удалось найти такие слова, которые задели меня, все-таки, к тому моменту он довольно хорошо меня изучил. – Мне неприятно признаваться в таких низменных чувствах, но кажется, что я обязана ему рассказать. Не знаю, почему... – Глупо, правда?

  – Что глупо? Все мы зависим от внешнего мира, как бы ни старались это отрицать. Это естественно, к сожалению. Расскажешь мне подробнее?

  – Не хочу. Мне даже не то, чтобы неприятно было вспоминать, мне стыдно, что повелась на это. Я была достаточно откровенна?

  – Ээээ... пожалуй... Что дальше?

  – Твоя очередь откровенно отвечать на вопросы.

  – Я попал?

  – Конечно. Всеславский, я никогда не видела тебя среди твоих знакомых...

  – Хочешь полюбоваться на моих знакомых? Поверь, это – не самая вдохновляющая компания. Но, как бы мне не хотелось оградить тебя, тебе придется познакомиться с моим миром совсем скоро, завтра вечером.

  – Где? – нормально, да? Завтра вечером мне надо идти куда-то, а я узнаю об этом совершенно случайно!

  – Будет открытие одного ресторана, ничего интересного, но мне придется пойти, и ты идешь со мной.

  – Это надолго?

  – Часа три, а что?

  – У меня столько важных и интересных дел, не хочется тратить время на встречу золотой молодежи.

  – И мне не хочется, но это необходимость, и не только молодежь там будет, вполне возможно, что ты познакомишься с людьми, которые пригодятся тебе в будущем. И ты же хотела видеть меня в моем окружении, – как-то горько добавил он.

  – На самом деле, я просто хотела спросить: как складывались твои отношения с женщинами. Или, как складываются, – не знаю, может, горечь – заразная штука, только теперь ее чувствую я. Ну, в самом деле, он мне ничего не обещал, я здесь непонятно, кто – с чего я решила, что являюсь единственной на данный момент.

  – О, какой приятный вопрос! Ты ревнуешь, даже не зная, к кому? Значит ли это, что я тебе небезразличен? – я не вижу, но чувствую, что его губы расплываются в довольной улыбке.

  – Тём, ты вроде не похож на идиота. Если бы ты был мне безразличен, с чего бы я стала спать с тобой?

  – Ты же сказала, что это ничего не значит.

  – А ты сказал, что тебе на меня наплевать! Что мне оставалось? Упасть на колени и умолять остаться?

  – Я не говорил этого!

  – Неважно. Я восприняла твои слова именно так. И мне до сих пор больно, и я до сих пор не понимаю, что тебе от меня надо. Что ты от меня хочешь, а, Артем?

  – Совсем немногое, почти ничего. Чуть-чуть любви, и все. Когда знаешь, что тебя никто не любит, это – крайне неприятное знание. Тебе трудно понять, тебя все обожают, я вижу: бабушка, тетя, братья, даже твой дядя, который весь из себя такой отстраненный и закрытый, даже он тебя любит. Я уже не говорю о родителях. Ты не представляешь, что значит, быть в одиночестве. Полном.

  – Даже не представляла, что тебе нужно что-то кроме денег и работы. Ты пугаешь меня сентиментальностью. А друзья? У тебя должны быть друзья.

  – Есть. Только у всех семьи, все заняты не меньше, чем я, да и разбросаны по миру, в последние годы мы мало общаемся, к сожалению.

  – Женщины. За тобой любая побежит, только позови.

  – Почему это?

  – Кокетничаешь? Ты красивый, богатый, я не стану перечислять остальных достоинств, их не все могут оценить, но это лежит на поверхности, это всем видно.

  – Мне были не нужны те, кто за мной бежал. Мои отношения с женщинами всегда ограничивались исключительно удовлетворением физических потребностей. Я не ходил на свидания, не признавался в любви, не дарил цветы. Мне было элементарно некогда.

  – Что изменилось сейчас? Что-то изменилось?

  – Изменилось. С тобой все не так. Поэтому ты живешь в моем доме, а не приходишь, куда я скажу, когда мне захочется трахаться. Ты мне нужна. И когда ты ушла, а потом еще и уехала к родителям, я понял, что не могу без тебя обходится. Вернее, понял я это давно, а принял только тогда. Поэтому я искал тебя, поэтому заставлял встречаться со мной, поэтому бежал на помощь по первому твоему слову. Совсем не потому, что я – благородный рыцарь в блестящих доспехах.

  – Все это не совсем то, что я хотела бы услышать, но хоть что-то. И теперь тебе придется назначить мне свидание.

  – Придется?

  – Да, будем восполнять пробелы. И я еще подумаю, соглашаться или нет... По поводу завтрашнего вечера. Нужно решить технические вопросы, типа, что мне надеть.

  – Не беспокойся. В четыре придет Стасик и поможет тебе.

  – Стасик?

  – Угу. И рифма к имени полностью соответствует действительности. Он поможет выбрать одежду, сделает прическу и макияж. Не обижай его, ладно.