Текст книги "Отражение души (СИ)"

Автор книги: H-and-M

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 42 страниц)

Сергей смотрел на это с удивлением, и, что уж там скрывать, с возбуждением, потому что то, как вел себя котяра, заводило даже на расстоянии, что уже тогда испытывает сам Евангел, ему было страшно представить.

– Зачем? – промурлыкал котенок прямо на ухо Евангелу, опалив ушную раковину своим горячим дыханием. Шел дышал быстро и прерывисто, он трогал языком воздух, поддаваясь тому дурману, что действовал только на него. – Зачем ты это делаешь?

– Что делаю? – с придыханием спросил Евангел, не в силах противостоять напору этого маленького демона.

– Валерьянка, – мурлыкнул котенок и опять припал к шее.

И до Евы дошло. Кошки всегда были неравнодушны к корню валерьяны, для котов это вообще самый сильный возбудитель, аналогичный течной кошке. А Шел тоже реагирует на всё это с тем же немного безумным поведением.

– Шел, – Ева запустил пятерню в волосы кота, и придавил к своей шее, не дав ребенку переметнутся опять на другую сторону или еще чего удумать. Шел мурчал и издавал звук, похожий на скулеж, но не вырывался. – Поехали домой?

– В этом состоянии вам только это и остается, – с усмешкой сказал Мик, подойдя к ним.

Евангел посмотрел на него, не одобряя то, что он придумал. Зачем было вводить Шела в такое неадекватное состояние?

– Я один раз по глупости своей решил попробовать валерьянку на Шела, я ему её не давай, я всего лишь обмазал ей свои губы, и итоге он исцеловал их до того, что я еще недели три не мог дотрагиваться до рта без боли. Ты несколько беспокоился тем, что Шел захочет в первую очередь осмотреть поместье, что ж, я сделал так, что не захочет. Ему это нравится, не беспокойся, но спрячь то, что я тебе дал как можно дальше, чтобы он не мог до него добраться.

Шел опять громко мурлыкнул и начал целовать шею.

– Езжайте домой, – велел Сергей. – Всё остальное…, мы проследим!

– Хорошо, завтра приезжайте к нам, – кивнул Евангел, с трудом сдерживая желание завались котенка прямо тут. – Мик, сколько держится эффект?

– Смотря, сколько раз ты пшикнул. Один – часа два-три, два – соответственно вдвое больше. Но я могу и ошибаться…

– Ладно.

Как только молодожены оказались в машине, Шел, который, пока они шли, вел себя паинькой, тотчас забрался к Евангелу на колени и продолжил вылизывать и целовать места, на которые попала валерьянка. Котенок чувствовал возбуждение мужа, которое упиралось ему между ног, но это его волновало меньше всего. Ему было хорошо, он фокусировался только на Еве и запахе, который от него исходил.

– Хватит, Шел, больно, – Евангел насильно отцепил котенка от своей шеи, которая покраснела от такого излишнего внимания, и кожу уже начинало жечь.

Шел замычал и потянулся вперед, но рука, держащая его за шкирку, не давала. Шумно дыша, кошак рвался вперед, цепляясь руками за плечи мужа. Такая доза не вызывала у него дискоординации в пространстве, а всего лишь заставляла желать, вылизывать и тянуться к заветному запаху, он просто видел только цель, а здравый смысл помогал только в том, как это цель достичь.

– Прекрати, – попросил Евангел, второй рукой убрав надоедливые руки. Шел был красив, даже красивее чем обычно, а еще и вел себя так, что хотелось поиметь во всех позах! Жалобно мявкнув котяра пошел другим путем, начав тереться снизу. Ева с трудом сдержал стон, после чего рывком прижался губами к Шелу и получил мгновенный рьяный ответ. Котёнок мурлыкал, прижимаясь к мужу и целуя с таким же порывом.

– Чшш, – Ева прижал обеими руками вырывающееся и хнычущее создание, которое наплевав на место и факт того, что они на виду, хотело секса! – Уймись, мы еще не приехали!

Котяра мявкнул и затих, недовольно фырча. Евангел открыл окно, чтобы хоть немного развеять жар, который наполнил салон. Изгибы закованной в корсет талии ложились под руки, вызывая трепет. Шел молча терпел, как и было велено. Он подчинялся Евангелу сугубо по своей прихоти, но даже это было вызвано скорее тем, что котенок помнил страх перед мужем, не стоило рисковать и бесить его.

– Мы подъезжаем, смотри, – погладил по голове мужа Евангел.

Шел повернул голову в сторону открытого окна и уставился на темноту, за которой в обрамлении приличной величины сада подсвечивался фасад высокого здания, больше напоминавшего деревянный амбар. И чем ближе они подъезжали к дому, тем больше Шел в этом убеждался. Здание было сделано из деревянных балок и огромного количества окон, напоминая искусную клетку с грубыми, широкими деревянными прутьями.

–Я не большой приверженец классического диковинного стиля, по мне так, пусть лучше сам дом выглядит вызывающе, а внутри всё в классическом убранстве, чем страшные звери со всех сторон. К тому же здесь постоянно светит солнце, которое будет заглядывать и через крышу, и через стены…

– Здорово, – отозвался Шел, умиротворенный этим видом. «Амбар» высотой был этажа в три, не меньше, и от его центральной громадной части уходило несколько «залов», в одной из которых котенок рассмотрел оранжерею. – Что это?

– Внутренний сад, цветущая гостиная, так её называют. Дарнес Рэй, который построил это поместье, увлекался ботаникой, поэтому здесь вот такое вот чудо есть, ну и, разумеется, к этому дому, даже когда в нем никто не живет, приставлено три садовника нашей семьи. Нам с тобой в обозримом будущем, предстоит набрать новый персонал в обслуживание….

– Хорошо.

Холод остудил кровь в венах, а ветер подхватил запах валерьяны и развеял его, избавив Шела от тяги. Дурман всё еще плыл у него в голове, но уже не заставлял нападать на источник с такой же настойчивостью, но, откровенно говоря, стало холодновато и только наличие тела под ним согревало, и не давало промерзнуть. Руки покрылись мурашками, но в остальном, всё было в порядке.

– Идем, – чуть толкнул его Евангел, вырвав из объятия какого-то странного забвения. Машина остановилась около входа в громадное здание, пронизанное светом изнутри. Здорово смотрится, словно маяк.

Шел поежился, когда оказался на улице, всё же мокрая от пота одежда приносила мало радости на открытом ветру. Евангел поблагодарил водителя и повел своё сокровище в дом. Сегодня он только их, и никто не посмеет им помешать! Двустворчатая дверь распахнулась под небольшим усилием, явив длинный темный коридор, из которого можно было попасть в окружной коридор. Это был словно город под куполом. Сами комнаты были внутри в некотором беспорядке, находясь одна около другой, связанные витиеватыми балконами, огромными окнами и странным рисунком устремляясь наверх. Евангел повел Шела вперед, в самую глубину «города». Достигнув центрального зала, где были бесконечные лестницы и лифты, Шел посмотрел вверх и почувствовал себя в центре вулкана. Странное всё же это было место. В центре «города» была сквозная дырка, упирающаяся в купол.

– Красиво, – выдохнул Шел, опустив голову. Здесь тоже не было четкой линии этажей, апартаменты прыгали на разной высоте, переплетаясь вырезанными растениями и балкончиками, лестницы же казались такими несистематическими, что, не вдумываясь, можно было оказаться явно не там, где рассчитываешь.

– Да, и это теперь наш дом! – провозгласил Евангел, обнимая своё сокровище со спины. – Идем в спальню!

Запах, он снова наполнял легкие при каждом вздохе. Мик постарался на славу, сделав так, чтобы аромат держался достаточно долго.

Евангел подтолкнул Шела к одной из самых широких лесниц, которая вела прямиком к вырастающему ввысь залу с причудливым рисунком диких лиан на фасаде. Мурчание разлеталось эхом от стен, а Шел все глубже впадал в состояние ему не подвластное. Гаденыш Мик, он делал то же самое всего несколько раз, оставляя кота наедине со своими инстинктами, голым перед бездумным желанием, и Шел рад был бы ненавидеть его за это, да только вот это не приносило ему дискомфорта, напротив, нравилось. Нравилось, когда валят на кровать, а ты отвечаешь в ответ громким стоном, потому что спина опаляется хладом простыней, нравится быть ведомым, словно беспомощный котенок в темноте. Сейчас с ним можно было творить, всё что угодно, и Евангел быстро это понял.

Коварная улыбка на лице и необузданное желание. Это их ночь, их тьма за которой скрывается луна, желающая заглянуть в огромные окна. Это страсть и боль, когда душа вырывается из тела, чтобы стать единой с чужой.

Шел стонал и хныкал, извиваясь на огромной кровати под руками своего мужа, и его более не одолевали ни страхи, ни сомнения, он был в огне и сам подливал в него масла, желая гореть как можно больше. Они двигались, стонали, метались и не могли насытиться, как будто не имели доступа друг к другу всю свою жизнь. До самого утра, до самого рассвета, пока дурман не сошел и Шел, не имея сил, сказал лежащему на нем мужчине:

– Ты обещал мне показать свою звезду!

Котенок не верил в Богов, с трудом мог признать мифы, но отчего-то перед космосом он действительно готов был встать на колени. Он смотрел на яркую вспышку на небе и молил судьбу подарить ему настоящую влюбленность, такую, чтобы скрепить и без того сильную любовь, чтобы сделать сердце еще сильнее и больше!

И только после всего этого он уснул, успев только заметить, что его муж уже спит, уткнувшись ему в плечо.

Весь следующей день пролетел в одно мгновение, пока они большой компанией обустраивали новое жилище котёнка. Сотни людей суетились в доме под куполом, нося мебель, передвигая шкафы и тумбы, переклеивая обои и, в общем, они делали всё, что с такой легкостью слетало с языков господ. Мик и Сергей получили свои апартаменты в здешних хоромах, Ника обзавелась личными комнатами, в которых всё сделали именно так, как захотело ей, а так, в общем, комнаты претерпели не слишком большие изменения, оставшись такими же уютными.

– Потрясающее место! – восхищенно заявил Арон, сидя во внешней гостиной и держа на руках Нику.

– Ага, – самодовольно кивнул Шел, которого с огромным трудом выгнали из детской комнаты младшего из детей. – Я поражен изобретательностью и воображением создателя этих хором.

– Не сомневаюсь…

Евангел и Сергей занимались присмотром за работами, оставив младших на попечение и развлечение Арону и Максу.

– Как жаль, что завтра вы улетаете… – печально вздохнул котёнок, взяв в руки чашку. – Мне будет без вас одиноко.

– Ничего, через месяц к вам вернется Мик, а за это время ты и «Огоньком» станешь, и с детьми разберешься. У тебя теперь забот много.

– Да, ты прав.

И всё же, было как-то грустно расставаться с прежним укладом жизни. Сегодня должен был состоятся праздник в честь того, что Шел стал полноправным, и дом ожидал гостей, но сам котёнок, хоть и радовался, но был больше встревожен тем, что ждет его в ближайшем обозримом будущем. Его редко волновали новые повороты судьбы, он всегда был готов сражаться до последнего, но теперь, он сам себе был хозяин, и некоторое отсутствие прежнего давления заставляло чувствовать его себя неполноценным.

– О! Чаёк гоняете, я тоже хочу! – Мик вылетел к ним из центрального коридора и вихрем рухнул на одно из плетеных кресел.

– Налей себе сам, я не хочу звать тебе прислугу, – отмахнулся Шел, поставив на край стола свою кружку.

– Бу, ну ты и вредина! Прислуги ему для меня жалко!

– Просто я не вижу смысла перекладывать на кого-то работу, которую и сам могу сделать. А в данный момент, ты и сам можешь налить себе чай.

Везунчик перехватил пирожное и занялся самообслуживанием, не собираясь дальше продолжать бессмысленный спор. Мик прекрасно понимал, что чувствует Шел. В таком огромном доме сложно было остаться важным и нужным, а уж тем более, если за тебя готовы делать всё и вся… хотя везунчик не отрицал, что сам бы с превеликим удовольствием стал жить в полнейшей благоговейной лени, будь у него такая возможность. Ну, тут уж судит каждый сам по себе.

А вообще, смотря на громадные балки над головой и самый рассвет природы вне этого аквариума, действительно, сложно было представить себе обычную жизнь. Сам Мик сравнивал всё это с эльфийским городком, где жизнь можно было представить неустанно текущую в несколько ином направлении. И как Шел изменится от этого – кто знает.

– На, Шел, что думаешь? – Евангел был весь в делах, даже выйдя в гостиную, в которой собрались друзья.

Кот взял в руки голограмму листа и внимательнейшим образом изучил документ. Здесь предлагали свои услуги несколько людей, объединенные кровными узами. Говорилось, что из-за некого несчастья они впредь не хотят разделяться и жить где-либо вне одного дома. Кухарка (лет 35), две служанки (19 и 17), дворецкий (52), трое парней, готовых выполнять любую работу, от ремонта до заправления простыней, (17×2 и 20). А, в общем, говорилось, что они семья, потерявшая свой дом после пожара, и с ними будет двое детей, которые по желанию господ могут отправиться обучаться в любую школу для прислуги.

– Я не против, и, если такое возможно, постарайся больше никого не нанимать. Зачем нам огромное количество прислуги, если живет нас здесь человек 6-8 от силы? – решил Шел, отдав обратно лист.

– Я тебя хорошо понимаю, – кивнул его муж. – Остальная прислуга будет наемной и вызываться из других поместьев, в случае, если нам потребуется помощь в организации праздников. Согласен?

– Мне всё равно, – выдохнул котёнок, запрокинув голову. – И да, почему Алисии можно постоянно сидеть с Лукой, а мне нет?

– Потому что она его кормилица, не будь столь непоседлив, прояви банальное терпение!

– Эх… – не мог он усидеть на месте, если дело касалось его сына, ну вот никак! Он посмотрел на Нику, которая внимательно слушая взрослых, за обе щеки уплетала печеньки, и вздохнул, понимая, что ничего не будет так, как прежде. – Лучше бы мы жили в небольшой квартире!

Шел действительно чувствовал себя не в своей тарелке, зная, что сидит на троне этого маленького королевства, ШКА было, конечно, королевством, да еще и довольно суматошным, но даже над королем там была верхушка, а тут котёнок оставался без безопасной крыши, хотя, казалось бы, разве это плохо?

– И всё же, было бы лучше, если бы вы остались здесь со мной, – в очередной раз вздохнул котяра. – Не люблю я одиночество!

– Ты и не будешь один, – улыбнулся в ответ Арон, погладив по голове Нику. – У тебя теперь есть семья, вот и привыкай жить с ней!

– Эээх…

Была у котёнка всё же отрада. Он часами мог сидеть в спальне Луки и качаться с ним в кресле, осторожно прижимая, как когда-то Нику, его к своей груди. Алисия в это время предпочитала погулять по чудному дому, зная, что Шел хотел бы остаться наедине с ребенком. Маленькие ножки, маленькие ручки, мерное дыхание через очаровательный носик и заинтересованный взгляд синих глазок. Дочурка ревновала его к малышу, но, стоило её позвать с собой, как она сама садилась рядом и часами могла смотреть на Луку, он ей нравился, как и она ему.

====== Эпизод 3: Обретение. Глава 24. ======

– Крики о конце света были не новостью для жителей большинства стран, кто-то верил, а кто-то нет. Это было дело сугубо каждого. Однако ученые так и не смогли точно сказать, что приключилось с Землей за те полтора столетия. Войны, землятресения, атомные зимы, наводнений и цунами, после всего этого береговая линия суши заметно изменилась по сравнению с тем, что было нарисовано на картах 21 века. Миру, словно огненному фениксу, предстояло восстать из пепла, вооружившись знаниями и силой собственных рук. Природа тоже не осталась в стороне, она подмостила животным, сделав их кровожадными ненавидящими тварями, которые готовы разорвать любого человека. Люди прятались, боялись, но, как всегда, выжили благодаря своей смекалке и сообразительности. Инженеры, врачи, конструкторы, испытатели, архитекторы, тысячи имен навсегда увековечены в памяти жителей городов, всего 32 сектора, 32 точки на огромной планете. Люди еще никогда раньше не были столь ничтожны по сравнению с окружающим миром.

Каждый город, словно отдельное государство, живет за счет самого себя. Среди секторов нет паразитов, если один город загибается, то все остальные вряд ли придут ему на помощь, потому что каждой группке людей своё место. Мы живет в городе по типу «пирамида». Наиболее распространенный тип, скажу я вам. Отличительной чертой является наличие нескольких уровней застройки города. Защита от внешней среды осуществляется за счет высокой стены и куполообразного поля.

Наша Столица, где сосредоточена главная мировая власть, представляет собой тип «цитадель». Если смотреть на этот город, то, вполне реально представить себе, как жили до глобальной катастрофы люди. Это одноуровневое плато, защищенное стеной и куполом, как и у «пирамиды», однако вся инфраструктура этого типа находился под землей, то есть наш город растет вверх, а их вниз.

Третий же тип намного моложе своих предшественников, и зачастую эти секторы в прошлом имели другую структуру, зачастую напоминающую «пирамиду». «Сфера», отсутствие городской стены, многоуровневая структура, шарообразное поле. В силу того, что города такого типа буквально висят в воздухе, чаще всего им некуда расти, они больше остальных ограничены в масштабах, у них появляются «дети», такие же сферы, закрепленные с родителями тридцатипроцентным слиянием куполов. Хоть кто-нибудь из вас знает о том, что из себя представляет 18 сектор?

– Бакура, корни маяка, – безучастно выдал Мик, рассматривая свои ногти.

– Пояснить попробуешь? – преподаватель реально уже устал рассказывать такие очевидные вещи совершенно ничего не понимающим низам. В этих аудиториях очень редко сидели дети образованных родителей, чаще всего это были бывшие бесправные, которых по какой-то причине решили обучить азам этого мира. Высокий парень с волосами цвета латте не слишком выделялся на фоне тех же остолопов, ну, разве что красотой, мальчик действительно был красавцем.

– Маяк – это космическая станция, откуда происходит мониторинг всех сигналов со спутников. Насколько я понял, это носитель самой «сети», которой мы пользуемся в повседневной жизни….

– Нет, он только проводник, базы данных находятся в корнях Бакура. Но ты прав, Маяк – это главная космическая станция. И только в Бакуране есть «лифт» в космос. Эту систему…

Везунчик вновь растянулся на парте, глянув на своих друзей, который заинтересованно слушали. Мику, увы, это было не интересно, в силу того, что образование он всё же имел, да и неплохое.

Семья Сальер поселилась в поместье, привезя с собой постоянные доброжелательные улыбки и веселый нрав. Риса, кухарка, представила хозяевам двоих своих детей: двенадцатилетнего Сино и восьмилетнего Кико, оба, мальчика, принадлежа породе Сальер, были очаровательны в своей эмоциональности и красивы кроваво-черной шевелюрой. У женщин этой семьи прослеживалась послеродовая пухлость, а в остальном всё семейство было худощаво и образованно. Весь первый этаж, все жилые помещения были отданы троим парням, двум девушкам, дворецкому, кухарке и её сыновьям.

– А можно спросить? – неуверенно начал Шел, сев на стул на кухне.

Риса с улыбкой кивнула, готовя обед.

– Что за несчастье вас постигло?

– Наша семья была гораздо больше… мой отец, брат Наира (дворецкого), был главой дома и распоряжался каждым её членом, как это и заведено в классе прислуг. Но, хоть он и старался в угоду фамилии, тем не менее, он был излишне тираничен, мои братья (близнецы), натерпелись от него сполна, а дочери Наира и его сын, с трудом могли сделать хоть что-то по собственному плану. Когда ты живешь в таких условиях – весь мир кажется тебе клеткой, а наш нрав полагает больше свободы. Сальер были созданным кланом. Одна семья хотела иметь слуг по своему вкусу и оплатила все генные модификации, с тех пор, уже какое поколение, все мы вот такие, – она показала на свои пышные красно-черные волосы, стянутые в хвост. – Только вот привив каждому нашему члену задорный характер и сообразительность… раздор в семье был ожидаем, и при пожаре погибли мои родители, бабушка, жена Наира и мой муж…, всё это было тяжким испытанием. Мы больше трех лет работали, не имея дома, в который можно вернуться, но нас непременно настигали несчастья, ведь Сальеры должны жить одной семьей. Так что, мы решили, что стоит подать заявку в дом, где нас возьмут всех. Теперь мы будет честно служить вам, как и полагается, – она улыбнулась Шелу и сняла с плиты кастрюлю. – Нам некуда идти…

– Риса, я заметил на руках близнецов шрамы, что это?

– Ох… – кухарка явно не хотела говорить об этом, но Шел слишком хорошо знал, откуда бывают такие шрамы, и они явно не добровольные.

– Я не стал спрашивать об этом у Ала и Ги, но, всё же, узнать об этом я хочу.

– Это… наш отец готовил их в «псов», – сдалась женщина, повесив голову. – У них были все способности к этому, но, быть псом – не быть человеком, какому безумцу захочется такой участи?

Котенок усмехнулся. «Псами» назывались люди, которых в Столице делали безвольными созданиями и использовали в качестве машин для убийства или удовлетворения каких-то иных потребностей, в общем, по сути Шел тоже был этим самым «псом».

– Их учили драться?

– Да, и не только. Но, когда случился пожар, дядя отменил их обучение, ему всё же было их жаль, поэтому мальчики «псами» так и не стали…

– Понятно…

Но у котенка было кое-что своё на уме, а еще, ему хотелось общения, такого же живого и неприхотливого. Близнецы, которые были младше его всего на 3 года, и парень одногодка, тут был простор для воображения.

– Мальчики, идем-ка со мной в гостиную, поговорить хочу, – позвал парней Шел, заглянув в отведенную слугам столовую. Не сложно было догадаться, где можно найти парней. Троица явно обеспокоилась такой вот постановкой вопроса, но послушалась беспрекословно. – Садитесь-садитесь, разговор будет дружеский…

В гостиной, под куполом высоченного потолка, при свете заката, четверка расположилась на диванах в ожидании разговора. Ал и Ги были похожи, как две капли воды, наверное, даже больше, что Евангел и Дисан, хотя, если всему семейству сделали и без того сильные генные обязательства, то, неудивительно. Пирэ тоже не слишком отличался от своих двоюродных братьев, по сути, им вообще по ошибке можно было тройняшкам посчитать, но, всё же старшенький был на несколько сантиметров выше близнецов и черты лица у него были более грубыми.

– Так как я пока что сижу дома, чтобы постоянно быть около Луки, то мне скучно. Риса призналась мне, что вас двоих готовили в «псы» и, должно быть, вы умеете драться…

– Да, мы все умеем, – кивнул старший, стараясь выглядеть спокойно, однако это было непросто. У них были не самые приятные воспоминания в этой сфере.

– Не подумайте, я не хочу заставлять вас что-либо делать против вашей воли, просто, я сам «пёс», и я хотел бы потренироваться. Что думаете?

Оказалось, что у парней куда больше общего, что можно было предположить. Они разговорились, и весь оставшийся день только и делали, что общались, то с помощью драки, то с помощью банальных слов. Да, куда уж там детям слуг до котенка, которого всегда тянуло к точным наукам, они были простоваты, но и у них были интересные истории жизни. Людей привлекает разнообразие, и только дурак будет оскорблять чужое мнение, умение получать удовольствие от споров и разговоров – вот радость обычной мирской жизни.

– Шел, мы сегодня собирались съездить к Лео… Что вы делаете? – Евангел зашел в гостиную, явно не предполагая увидеть, как его муж, сцепившись клубком с близнецами, будет в шутку кусаться и вырываться, причем с такой счастливой улыбкой на лице, что можно было бы и позавидовать. Волна ревности на секунду затмила разум.

– А, Ева, – посмотрел в его сторону Шел. Братья тотчас поставили его на ноги и отошли метра на три назад, покорно уперев взгляд в пол, они видели злость в глазах мужчины, а котенок же этого уже не замечал. – Ты вернулся, я рад. Как работа?

– Хорошо. Не хочешь объяснить мне, что здесь произошло?

Сероволосый поправил рубашку и взлохматил волосы, после чего самодовольно оскалился, практически не пересекаясь взглядами с мужем. Ему было слишком хорошо и весело, отныне каждый пройденный день был наполнен открытиями и радостями, да, жизнь стоила того.

– Я тут узнал, что мальчишек готовили в «псы», вот, решил потренироваться!

– Во-первых: не делай этого в гостиной, у нас есть отдельный зал для тренировок, если так уж хочешь, а во-вторых: давай я лучше найму тебе тренера, если ты так хочешь….

– Пф, зачем? – искренне удивился котенок, посмотрев в сторону входа, Алисия вошла в гостиную вместе с Лукой, который за этот месяц чуть подрос, да и значительно окреп внешне, малыш был здоров, как бык! Вот что такое достойная опека и обеспеченность семьи. Евангел тоже посмотрел в её сторону, но, сейчас его больше волновал муж.

Да, он хотел, чтобы Шел стал свободным, чтобы перестал бояться всего и вся и прекратил спрашивать на всё разрешение, но, кажется, это слегка снесло ему башню. Водится со слугами, отверг предложение отправиться в медовый месяц, игнорирует и ведет себя как самый настоящий обнаглевший кошак! Евангел любил его и ни в коем случае не разочаровывался, но, он не был слеп, а потому сразу понял, что котяра заигрался, и надо было с этим что-то делать.

– Мальчики, уйдите, – велел наследник Коннор-Рэев, махнув рукой на выход. Слуги послушно удалились, не желая портить с ним отношения. Шел же взял из рук Алисии сына и прижал к своей груди, осторожно перебирая тонкие серые волосы малыша. Лука был точной его копией, только кошачие глаза были не серыми с желтыми прожилками, а ярко-синими.

– Я сейчас уеду ненадолго, ничего? – с улыбкой спросила женщина.

– Да, конечно, – кивнул ей Шел.

– Вообще-то мы собирались к Лео, – напомнил между делом Евангел.

– Значит, не поедем, тем более что мне не очень хочется сегодня куда-либо выезжать…

Котенок был доволен сегодняшним днем, столько всего хорошего успел узнать, да еще и настроение просто шик! Вообще идеально. Но всё же отголоски чужого настроения выдергивали его из умиротворяющего кокона самодовольства, а потому зрачки сузились, а сам парень начал аккуратно вылизывать шею сыну. Лука спокойно спал и на шершавый язык отца внимания не обращал.

– Что ты делаешь? – нахмурился Ева, заметив эти манипуляции. Это его ввергло в еще больший шок, чем то, что котяра отверг запланированную встречу. Ко всему прочему накопившемуся стрессу капля за каплей добавлялись картины явно не самые приличные и привычные светскому обществу.

– А что? – удивился котенок, оторвавшись от шеи малыша.

– Действительно, Ева, чего ты придираешься к каждому пустяку? – поддержала танцора Алисия. Непонимание супругов это на лицо, каждый из них оказался по разные стороны мира, но, излишняя вспыльчивость одного была опаснее отрешенности другого.

– Пустяку? – рыкнул мужчина, попытавшись забрать ребенка из рук мужа, но тот ловко избежал этого и отошел назад, явно не желая так просто отступать. – Шел, подойди ко мне!

– Ты странно себя ведешь!

– Ева, Шел кот, его сын тоже, что странного в том, что он вылизывает шею своего сына? – вступилась за сероволосого женщина. – У них в природе так заложено, что умывать ребенка они должны языком, а шкирка у них и вовсе зона, которая связывает родителя и ребенка, так Лука понимает, что папа с ним. Чего ты бесишься?

– Я не бешусь, – огрызнулся глава семейства. – Шел, дай мне ребенка!

– Нет уж, – вконец ощетинился котенок, готовый уже просто сбежать куда-нибудь от этого упрямого взгляда. – Успокойся, тогда может быть, а пока ты опасен как для него, так и для меня.

Эти слова наотмашь ударили Евангела по больному, но вместо того, чтобы отрезвить, они только усугубили. Мужчина стремительно приблизился к мужу и отнял у него дитя, Лука запищал, но, очень скоро детеныш оказался на руках матери, которую отослали в детскую, запретив куда-либо уезжать сегодня. Шелу же велели собираться.

Котенок не понимал, за что на него злятся. Да, покуда новый мир был не так привычен, а главное нов, Шелу было куда интереснее исследовать его, не зацикливаясь на чем-то, а метаясь из сторону в сторону. Новые люди, новые лица, счастливые дети, радости обустройства дома, бесконечное общение…, что во всем этом было не так? Что не нравилось Евангелу?

– Если мы договорились о приеме, то пропустить его будет неуважением, – затолкнув мужа в их гардеробную, сказал Ева.

Шел пожал плечами и пошел доставать одежду. Ладно, если он чего-то хочет, то лучше примириться и послушно делать, именно так подсознательно решил парень, даже не собираясь бороться. Он хотел узнать, и именно это не давало ему задуматься над многими вещами, для него вокруг было столько нового, что ломать голову над взаимоотношениями с мужем ему просто было не интересно. Сказал – значит надо сделать.

– Готов, – вздохнул котенок, выйдя из гардеробной в удобных джинсах и жилетке с цепями поверх поло.

– Хорошо, – Евангел подошел к нему от окна и дотронулся пальцами до его подбородка. Шел сглотнул, и чужие губы накрыли его собственные, заставив всего на несколько секунд упасть куда-то вниз, где было жарко и возбуждающе хорошо. – Пожалуйста, больше не смей никого вылизывать вне нашей спальни.

– То есть мне сына каждый раз в наши апартаменты таскать?

– Да хоть так. Нику ты тоже вылизывал?

– Да, я и сейчас иногда так делаю. А это плохо?

Евангел смотрел ровно в серые глаза, не отнимая руки от подбородка мужа.

– Это неприлично.

– Чем же?

– Так не делают нормальные люди.

– А не всё ли равно, как делают или не делают другие? – Шел искренне не понимал.

– Мы живем в обществе, так что хочешь того ты или нет, а приходится мириться с его порядками. Не делай так.

– Как скажешь…

Котенку было обидно, мать всегда вылизывала его, привязывая этим к себе всё больше и больше, даже сейчас, когда Шел дотрагивался до загривка у него появлялось ощущение, что мама провела своим шершавым языком, сминая растянутую кожу в складку. В этом было что-то такое непонятное, животное, и никогда прежде Шел не видел в этом ничего интимного, вот когда в тебя входят и кусают за загривок – это да, а это всего лишь воспоминание из детства….

Через день в поместье вернулись Мик и Сергей, но вместо ожидаемой радужной атмосферы счастья они шкурой ощутили весь холод разлада. Евангел и Шел будто были чужими друг другу…

– Шел, что случилось? – поинтересовался везунчик, поймав кошака за чтением. Сероволосый парень полностью предпочел спрятаться от всех и вся за книгами, возможно странно для других, но для Мика – это был самый банальный шаг, на который мог только пойти его братишка. Верный показатель того, что что-то случилось нехорошее.

– Оставь меня, – велел котенок, вернув взгляд на шершавые листы. В объятьях желтого света, исходящего от большой лампы над его головой, Шел сидел в кресле, укрывшись пледом и сняв коммуникатор на тумбочку.