Текст книги "Отражение души (СИ)"

Автор книги: H-and-M

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 42 страниц)

– Доброе утро, папочка! – Ника распахнула двери и уверенно зашла в комнату. Белоснежная сорочка была ей велика, волосы распущены и закрывают почти всю спину, а на личике очаровательная улыбка, а в глазах цвета карамели играют бликами солнечные зайчики.

– Доброе утро, милая, – сон для слабаков! Только чтение, только хардкор!

Малышка подошла ко мне и приподняла книгу, чтобы узнать, что я читаю.

– А где Ева?

– Спит, наверное, или уже встал… – почем мне знать?

– Его нет в вашей спальне.

– Ты опять заглядывала без разрешения?

– Да, – ничуть не смутилась она. Вот сколько просим не рисковать своей психикой – ничего не слушает! И ужастики читает, и к нам в спальню заглядывает без разрешения! Что за ребенок?

С музыкой из любимого плей-листа я летал из комнаты в комнату, то готовя завтрак, то рассматривая предложения Ники и Аретты по поводу того, во что стоит быть одетой нашей малышке. От возбуждения всё вокруг казалось таким прекрасным, таким невероятным! Счастье захлестывало меня раз за разом, не давай думать, как следует, только поверхностно, только о том, что сейчас.

– Доброе утро, Шел, – Ева выглядел несколько помятым, теперь понятно, почему он в душе столько пробыл, видимо пытался смыть с себя отпечатки недосыпа. – Привет Ника, здравствуй, Аретта!

– Привет! – ребенок вылетел к нему с еще не до конца пристегнутой юбкой. Мелкая всегда перенимала настроение с завидной легкостью. Вот и сейчас, подобно мне, она кружила и смеялась, делая именно то, что я старался не делать, дабы меня потом в психбольницу не положили, испугавшись. Ну, зато я мог любоваться ей и делать всё то, что привык.

– Всё не могу перестать поражаться этой гостинице! – признался Мик, выходя на запах пищи. Какое здрасте – до свидания? Нет, мы сразу в лоб, по делу!

– М?

Обладатель волос цвета латте оперся о столешницу, на которой я варганил салатик из яблок и моркови, и, улыбаясь, выдал:

– То нам приносят завтраки из ресторана, то готовят какие-то левые люди прямо на нашей кухне… то ты готовишь сам. Одни мы не в курсе какого-то хитросплетенного распорядка?

– Хехех, нет, просто здесь сделают всё, что ты попросишь, и потому такое разнообразие. А сегодня просто очень хороший день, так что, почему бы не приготовить собственноручно завтрак? М? – я посмотрел на брата и видел, как он очень хотел съязвить, но воздержался.

– Я вижу, что день хороший, ты прям светишься! – Мик явно не был так же, как я возбужден, ему свойственна была большая эмоциональность, и он часто улыбался, но сейчас он был куда спокойнее меня. Он как всегда предпочитал коричнево-бежевые тона, которые так подходили под его цвет кожи и к глазам, хотя и в прочих шмотках смотрелся он круто, но, в этих цветах он казался нежным и милым, люблю я, когда так.

– Ну, повод есть.

– Если ты называешь поводом приезд друзей, то что же будет завтра, когда ты выйдешь замуж!

– Не напоминай, – попросил я, пытаясь не заорать, слишком много удовольствия, счастья, так еще и причин слишком мало для этого.

– Боюсь, что когда он узнает об «этом», он и подавно в обморок упадет, – усмехнулся Сергей, сидя за столом в ожидании завтрака.

– Чшш, гадкий спойлер, молчи! – заткнул его Евангел.

А я даже спрашивать не стал, в чем дело. Мне было всё равно, что они там скрывали. Пусть, если им так хочется. Дурман безопасности и свободы пьянил меня, я подходил к окнам и, вглядываясь вдаль, улыбался, зная, что совсем скоро опять что-то изменится в моей жизни, и на этот раз перемены точно будут в лучшую сторону.

– Папа, а Аретта хорошая? – спросила Ника, найдя меня в одной из гостиных.

– Да, а к чему это?

– М, нет, не так. Она хорошая гувернантка?

– Да.

– Здорово, то есть я могу ей сказать, что ты её похвалил?!

– А к чему это?

– Хочу её чем-нибудь обрадовать, сегодня же хороший день!

– Меня вполне устраивает то, как она выполняет свои обязанности, да и тебе, должно быть, с ней интересно, раз ты хочешь её чем-то обрадовать. Конечно, скажи ей, что я доволен, она молодец. И ты молодец, что заботишься о других! – я поцеловал дочку в лоб и отпустил.

Ника притормозила у двери и с хитрой улыбкой выдала:

– Твоя радость кажется ненормальной, можно я засниму это, чтобы сделать оберег от злых духов и Евангела?

– Зачем тебе оберег от Евангела? – усмехнулся я.

– Ну, всё может пригодиться. Так можно?

– Нет.

– Я так и знала. Ладно, я пошла!

Всё это было очень странно, слишком, я бы даже сказал.

За час до выхода я попытался взять себя в руки и успокоиться, получилось плохо, стоило бы догадаться, но, хотя бы теперь я не считал свою улыбку до ушей нормальной, как до этого. Хотелось у кого-нибудь спросить помощи, да только вот все от меня прятались, видите ли, я слишком гиперактивный сегодня. Ну, блин, вечно им не угодишь.

Ну и хрен с вами, буду спать. И пофигу, что на полу, здесь солнце – это всё объясняет! Так и рухнул, где стоял. Жмурясь от солнечного света, покрутился немного и замер, изогнувшись дугой. Так прошло где-то с полчаса. Тишина, солнце, моё же тихое мурлыканье, и красота дремоты.

– О! Я нашла папочку! – заверещало одно знакомое чудо, открыв дверь. Ника в сопровождении второй пары ног обогнула диван и встала у меня в ногах. Широко распахнутые глаза Аретты говорили вместо нее самой.

– Где он? – в комнату влетела еще одна пара ботинок, довольно дорогих, чистых, с новой подошвой.

– Вот! – отозвалась малышка. – Спит на полу, на солнышке!

Ах, ну да. Они же не знают…

– Шел, что-то случилось? – Евангел опустился рядом со мной, выглядя несколько обеспокоенно, больше, чем удивленно.

– Ничего, всё хорошо, – ответил я, продолжая смотреть на него из всё той же классной позы, в которую сам себя сложил.

– А, почему на полу?

– Шел, нашел время! – заорал Мик, влетая в комнату и наваливая на диван, который меня так хорошо прикрывал от посторонних глаз. Неудивительно, что они меня найти не могли, хотя Ника молодец, она всегда по полу смотрит. – Харе дрыхнуть, выходим всего через полчаса! И Ева, не стой около него с таким видом, будто он умирает. Он кот, он любит спать на солнце, даже если оно освещает пол!

В комнате у Евы солнце 60 процентов дня светит на кровать, неудивительно, что при близнеце я не перебирался на пол, и так было достаточно.

– Блин, я уж испугался, – Ева перевел дух и, наклонившись ниже, поцеловал меня в губы.

– Нечего было меня избегать, – упрекнул его я.

– Прости, больше не буду!

Одежду никто долго не выбирал, Ника была и так одета, Аретта вообще перед нами в сорочке не светилась, одни мы могли по поясь голыми ходить, да еще и босиком. Ну, хозяин барин, так ведь? Спустя положенные полчаса все мы спустились вниз, где нас ждало два автомобиля.

– Зачем два? – спросила Ника.

– В обычном автомобиле всего 4 места, а нас шестеро… – начала было объяснять гувернантка, но я остановил её взмахом руки.

– Не в этом дело, просто после того, как мы заберем друзей из аэропорта, Сергею, Еве и Максу предстоит кое-что обсудить конфиденциально, поэтому машины две. А пока что, выбирая, с кем ты предпочтешь ехать!

Малышка выбрала нашу с Евой скромную компанию, и мы выехали. Гувернантка тихо сидела спереди, рядом с водителем, а мы обменивались незначительными репликами, смотря в разные стороны. Ника на моих руках прилипла к окну, изредка спрашивая что-то. И в этом умиротворенном спокойствии я сам утих, заперев где-то внутри в клетке счастье, пусть томится, его я отпускать не намерен.

– И часто ты спишь на полу? – поинтересовался Евангел, взяв меня за руку.

– По желанию и возможностям.

– И это все сюрпризы?

– Ну, по правде сказать, нет. Когда я сильно нервничаю, то могу испортить много мебели, царапая её или грызя, – блин, даже стыдно как-то стало, – еще мурлыкаю и шиплю не всегда уместно, потому что не могу это контролировать. Да и линяю иногда… если это можно так назвать.

Ева, на удивление, и вопреки моему страху, улыбнулся и поцеловал тыльную сторону моей ладони.

– И почему же ты раньше всё это не делал?

– Потому что не имел права безобразничать. Держать лицо было чем-то обязательным, постоянным, вот я и держал. А сейчас, вроде все свои, да и эйфория была сильная…

– Все свои, становись таким, каким тебя знают немногие, таким, каким ты являешь в самом начале всех этих правил и масок! – Евангел улыбнулся мне и пожал рукой мою ладонь. – Я люблю тебя!

– Я отвернулась! – звонко провозгласила Ника, заставив нас рассмеяться. Ева поцеловал меня и вновь сел ровно. А мы как раз въехали на стоянку аэропорта.

Иногда мне кажется, что весь мир попал в аквариум, в четыре стены, с дном и крышкой, где своя атмосфера, свои муки и своё счастье, всё это варится в собственном соку, имея столько же значительных перемен, сколько и бесполезных повторяющихся дней. Что выбрать человеку? Спокойствие души или постоянные страдания? Вопрос, конечно, риторический, всё нужно в меру, да только вот, стремясь к покою в конце концов, ты его достигаешь, а уйдя от постоянного действия хочется вернутся назад, быть постоянно на периферии, и счастлив тот, кому дозволено бесчисленное количество раз переступать границу, ходя, словно маятник, то туда, то сюда.

– Шел! – я знал, что тихо они точно не выйдут, только не они!

Мик рефлекторно схватил Нику на руки, когда толпа парней набросилась на меня с криками, улыбками и поцелуями. На нас смотрела половина аэропорта, а этим чертям было настолько всё равно, что они орали во всю глотку, наперебой рассказывая, что с ними случилось, и как повернулся их штурвал судьбы. Такие знакомые, такие родные, они постоянно лезли обниматься, быстро втащив в наш круг и Мика с малышкой.

– А где Тако? – поинтересовался Фанкорд.

– Да, и в правду? Ника здесь, значит и он должен быть где-то… тут, – закивал Дан.

– А Арон и Макс? – перебил его Каин.

– Локи точно не сможет приехать? – влез Трит.

Боже, как же от них голова болит! Вот ведь тарахтят!

– Цыц, все замолчали! – велел я.

Они тотчас заткнулись, смотря на меня блестящими глазами.

– Как же я рад вас видеть! Кто б знал! – с улыбкой заявил я, открывая объятья. Они тотчас кинулись ко мне, а еще и Мик сзади накинулся.

Сколько всего хочется рассказать! Но…

– Ну что за поведение? – голос Малати я мог узнал всегда, он прочно мне въелся под корку. Мидл и Куро тотчас притихли, а все остальные завертели головами в поисках своих хозяев. Пятеро мужчин стояли чуть позади, ожидая, когда, наконец, парни хоть немного умерят пыл.

– Здравствуйте, – чинно поздоровался я, приняв самый дорой свой вид, вид властной персоны, которую все они хотели заполучить. – Я премного благодарен вам, за то, что вы приняли приглашение и нашли время, чтобы прилететь сюда.

– От таких предложений не отказываются, – улыбнулся один из мужчин. А знаете что паршиво? Я их всех знаю, все они держали меня на своих руках….

– Один всё же отказался, – усмехнулся Евангел, подойдя ближе. Ника стояла позади с Сергеем и Ареттой, а наша шумная компания затихла, обратив весь взор на «мужей». Все они проверяли Евангела, душили взглядами, оценивали, но можно было догадаться, что этот человек сможет стерпеть всё, чтобы доказать, что не просто так заполучил меня. Он моя охрана и поддержка. Среди приглашенных только один человек не сверлил его взглядом, его глаза полыхали спокойствием и удовлетворением, кажется, моя персона его больше не интересовала, как когда-то.

– Так где Арон и Макс? – шепотом поинтересовался Трит, в отличие от всех остальных не замерев в ожидании бури. Кажется, я догадался, кому он принадлежит.

– Через час прилетят. Они другим рейсом летели, так что будут чуть позже, – так же негромко ответил я.

– Мы будем ждать?

– Угу.

– А Тако прилетит с ними? – подключился к еле слышному разговору Каин.

Я с трудом сглотнул комок в горле и посмотрел на Мика, у которого лицо побелело от этого вопроса.

– Надо увезти Нику, – прошептал я на ухо везунчику.

– Ага, – сконфуженно отозвался тот.

– Подзови ко мне Аретту.

Евангел и хозяева моих друзей завязали какой-то разговор, имеющий не самый теплый оттенок. Я не вслушивался, но буквально чувствовал, как некоторые персоны пылают злобой, обращаясь к моему будущему мужу. Мальчишки отвлеклись пока на это, и я быстро разобрался с гувернанткой и дочкой.

– Ребят, – попросил я внимания друзей. – Тако умер, – всего два слова дались мне с такой горечью, словно я вылил на себя ушат с ледяной кровью.

Лица мальчишек растеряли всякую радость. Они не могли поверить, им сложно было это принять, так же, как и мне, так же, как и Мику.

– Как? – прошептал Куро, вытирая правый глаз.

– Это правда? – спросил Каин, обратившись к Мику. Тот кивнул, не в состоянии сказать что-либо. Мы пережили горе, потому что Тако просил не грустить, но сейчас невозможно было скинуть с себя тоску, когда в глазах друзей были слезы по тому, кого больше нет с нами. Это их право плакать и грустить.

В тот день, весь вечер мы сидели вместе в одной комнате у нас в номере, ввосьмером, на креслах и диванах, предаваясь воспоминаниям и делясь новостями. Их жизнь сложилась иначе, чем моя, у меня, всё же, было куда больше связей и ценностей, чем у них, и потому все они теперь полностью были зависимы от хозяев.

– Трит, не юли, что у вас с хозяином? – я пихнул друга ногой, когда он проигнорировал меня во второй раз. Наш исколотый мальчишка слишком хитро улыбался, чтобы я так просто отстал.

– Ладно, лови! – парень снял с руки кольцо и кинул его мне.

Я же, свалившись в кресла, но всё же поймав его, прямо на полу принялся рассматривать. Не обручальное, но…

– Ооо, и когда же свадьба?

– Через месяц, когда Инар договорится со своими родителями. Те больно уж наследников хотят…

– Слушай, молчи уж, мне вообще полноправие не получить, если я не предоставлю совету «плод нашей любви» в ближайший год! – фыркнул я, садясь обратно.

– И как же тогда? – удивился Куро.

– Неужели так и останешься бесправным? – Каин знал, что Арон мог меня отдать только тому, кто гарантировал мою полноправность. Да все знали!

– А хрен его знает! – признался я, обнимая Мика, который сидел на подлокотнике. – Ева обещал мне сюрприз, вот я и жду этот сюрприз, будем надеяться, что приятный. Хотя, честно сказать, я всю голову сломал, но так и не придумал, как у него это может получиться! Нужно же, чтобы гены от нас обоих были…

– А Сержи знает, – промурлыкал везунчик.

– А ты знаешь?

– Нет, меня велели не информировать… – насупился ребенок. – Видите ли, я не могу перед тобой устоять и сразу всё выкладываю…

– Доля правды здесь есть, – усмехнулся я, за что получил лапой по голове.

– А вы всё такие же, – улыбнулся Мидл.

– Ну, что с нами-то будет? Ко всему подход найдем! – оскалился Мик. – Да и, братья мы, как-никак… названные!

– Братики, которые трахаются и не дают людям спокойно жить, постоянно заводясь сами и заводя всех в радиусе нескольких метров? Да уж, вас мужья-то не ревнуют? – Фанкорд отцепился от чашки с чаем и вставил свою лепту в разговор.

– Эм…

– Ревнуют, – кивнул я. – Точнее ревновали, пока не привыкли… ну и пока мы не переспали вчетвером….

– О-о-о, – гулким эхом разнеслось со всех сторон.

– И почему я не удивлен? – усмехнулся Каин.

– Да можно было и не сомневаться! Вы у нас вечно сходились, раздели вас хоть сотнями стен! – поддержал Куро. – Даже завидно как-то…

– Куро, – у меня в голове много вопросов вертелось, о том, о сем, но один хотелось задать в лоб: – ты разлюбил меня?

Взгляд парня потемнел, а ребята затихли, ожидая ответа. Знаю, что бью наотмашь, но мне хочется это знать, даже не могу сказать точно зачем.

– Это жестоко, Шел, – укорил меня парень с каштановыми волосами, подперев рукой подбородок. – Нет, не разлюбил. Но, разве можно любить человека, зная, что ты, возможно, никогда его не встретишь? Это больно…

– Извини.

– Да ладно, Шел, не парься, – отмахнулся Мидл, – поверь мне, Куро еще повезло, он хотя бы способен на это чувство, а я, кажется, кроме ненависти и отвращения вообще ничего испытывать не умею, ну, из таких уж сильных эмоций. Знаешь, как погано жить под крылом Малати? Он, конечно, добр, заботлив, но, на самом деле он ужасен, потому что не любит книги, не понимает красоту природы, всё то, что ты нам привил, ему не понятно. Да, мы можем делать всё это самостоятельно, но, как прикажешь влюбиться в такое существо?

– Радуйтесь хотя бы этому, – ощетинился Дан, блеснув глазами цвета янтаря. – Вас хоть двое, и не приходится каждый день выполнять сотню извращенных желаний вашего хозяина. Доброта, забота, любовь, это всё приобретает такой гнилой оттенок, что тошнит. И я теперь хорошо понимаю желание Шела забиться куда-нибудь и лежать не двигаясь, как он делал после некоторых отвратительных шоу.

– В общем, избаловал ты нас, Шел, – печально улыбнулся Каин.

Мне было больно слышать всё это. Я так любил их, своих друзей, я так был счастлив за Трита и Локи, за то, что они нашли тех, кого стоит любить, и мне было так обидно за всех остальных, кому не повезло. Да, я знаю случаи, когда было всё и еще хуже, когда рабы становились не просто аксессуаром и подстилкой, а чем-то вроде паршивой собаки, которую и избить можно для забавы ради. Слишком опасно вверять свою жизнь кому-то в руки, слишком жестокой может оказаться голова, управляющая этими руками. Хотя бы вспомнить Дисана, который называет своих рабов «шавками» и запросто отправляет на смерть. Я не стал рассказывать мальчишкам о том, как из-за меня умер Салли, но и о своем счастье я умолчал, не желая травить душу.

– Шел, радость моя, – Евангел появился в гостиной в начале двенадцатого. – Боюсь, что пора уже ложиться, иначе завтра моя мама замучает тебя вопросами и предложениями сделать десяток масок для здорового тона лица. Тебе это надо?

Вот всегда он так. Сразу по больному.

– Пф, иду…

Не хотелось расставаться с ними хоть на час, не хотелось отправлять их к хозяевам. Но что могу я, всего лишь, будучи сам игрушкой в руках?! Да, мне повезло, да, мой хозяин прекрасный человек, но, я не могу помочь им! У меня нет на это сил.

В нашу спальню я вошел, неся тяжелые руки. Это было так печально, так больно, быть счастливым, когда другие страдают, и не мочь ничего! Евангел ждал меня на кровати.

– Не нравится мне, как ты выглядишь! – признался он, кинув на меня оценивающий взгляд. – Вроде бы так радовался их приезду, а сейчас словно в воду опущенный. Что случилось?

– Узнал, как им живется с хозяевами…, понял, что мне очень с тобой повезло, и то, что я ничем, увы, не могу помочь своим друзьям, – я рухнул на кровать и больше не имел сил подняться. – Обидно за них.

– Ну, на твоем месте я бы тоже расстроился. К тому же, хозяева у них, по правде сказать, жуткие. Только двое действительно мне понравились, а ведь мы больше шести часов общались. Как только представлю, что ты мог достаться кому-то из них, так кровь в жилах закипает!

– Двое?

– Инар и Юлий, первый интерес к тебе испытывает только на фоне дружбы, к тому же, он наследник одной корпорации, а второй умеет проигрывать. Он искренне поздравил меня с победой, и желал нам счастья, а потом занялся именно тем, на что я и рассчитывал, начал впаривать мне про свой бизнес. Ты же хочешь потом еще видеть своих друзей?

Я приподнял голову от матраса и посмотрел на Евангела. Где его нимб и крылья?

– Ты знаешь, что я тебя люблю? – спросил я на полном серьезе.

– Эх, знаю, милый, знаю, что ты беззаветно любишь мою доброту!

В его словах был укор, но, судя по оттенку отчаянья, он уже и не верил во что-то большее. Я действительно его любил за его качества, а не так беззаветно, как Мик любит Сергея. И, я бы хотел его любить по-настоящему, открыто, веря и доверяясь, как мог это сделать с Миком, но даже Мика я не любил так, чтобы сердце шумело в груди, а мысли в панике разбегались перед тем громадным иссушающим чувством, которому имя Любовь! Наверное, вот она плата за то, что я любил одновременно множество людей, заботился о них, искал для каждого в своем сердце место. Кажется, теперь я просто не могу отдать то, что мне уже не принадлежит.

– Как бы я хотел влюбиться! – признался я вслух. – Я хочу отдать тебе сердце, да всё равно оно слишком переполнено именами. Я подарил себя многим…

– И этим прекрасен! Мой милый, любимый, котенок, – Евангел наклонился ко мне, и поцеловал в макушку, медленно проведя рукой по волосам. – Я загадал на утренней звезде, что ты станешь моим, и ты им стал… куда уж мне просить большего?

– Тогда, завтра, ночью, мы не будем спать, и ты покажешь мне эту звезду, чтобы я попросил у нее исполнить своё желание, хорошо? – попросил у него я, млея от ласковых прикосновений.

– Да, моё мурлыкающее чудо, я сделаю так, чтобы ты не смог заснуть следующей ночью!

====== Эпизод 3: Обретение. Глава 23 (часть 1). ======

– Шел, я не могу уснуть! – громко прошептал Евангел, с глупой улыбкой на лице. Его одолевали фантазии и мечты, он предвкушал завтрашний день, все те воспоминания о том, какой он представлял их свадьбу с грохотом ниагарского водопада падали в его голову, разрывая в клочья сон.

– Поздравляю, – пробубнил Шел, переворачиваясь на другой бок. Его сон сморил только так, тем более что прошлой ночью он не спал, так же, как сейчас Ева, мучаясь от возбуждения.

– Шел…

– Спи…

– Не могу.

– Тс, Ева, отстань, жарко, – Евангел попытался прижать изворотливого кошака к себе, но тот слишком сильно вырывался для сонного. По правде он просто не контролировал силу.

– Вредина! – с улыбкой хмыкнул близнец, сев, чтобы достать пульт от кондиционера. В комнате и в правду было жарковато.

Как только воздух в комнате посвежел, Шел сам приполз к будущему мужу и устроился под его боком калачиком. Но даже это не помогло Евангелу успокоиться. Он хотел спать, веки так и слипались, но взбудораженный разум был явно против. Ева прижал к себе вялого котенка и уткнулся ему в плече, совершенно не обращая внимания на то, что тот потерся о его лоб головой и оперся на него же затылком. Позы, в которых мутант мог спать, всегда поражали близнеца. Спустя час сон всё же сморил его.

– Давай, вставай, сонька! – Мик вовсю расталкивал Шела, который ни в какую не хотел покидать сон. Евангел был уже на ногах, ему хватило маминого «привет», чтобы напрочь забыть о спокойствии. Котенок же, так как ночью кое-кто мешал ему спать, дрых без задних ног. – Поднимайся, кому сказал?! – везунчик прыгнул на нем еще раз и посмотрел в сторону открытых дверей. Сейчас все комнаты, соединенные малым количеством коридоров и зачастую являющиеся проходными, были как на ладони, все двери были распахнуты, чтобы не мешали, а люди носились по апартаментам, выполняя поручения господ.

– Только он может так! Проспать день своей свадьбы! – усмехнулся Арон, входя в спальню. Алые волосы были распущены. Мужчина был одет в черные узкие штаны, белоснежную рубашку с запонками из черного металла, черную жилетку классического стиля, и завязывал на шее красный платок.

– Это Шел, этим всё сказано, – улыбнулся в ответ Мик, слезая с братика. Они с Ароном виделись вчера всего несколько минут, только в аэропорту. После этого принц со своим мужем всё своё время провел в компании хозяев, и сейчас, в свете суматохи, везунчик был очень рад его видеть, будто бы не виделись несколько месяцев, а не какие-то 3 недели. Арон тоже был рад, смотреть на них, быть участником подготовки, ни это ли истинное удовольствие? Ни это ли праздник души?

– А ты чего еще не одет? – принц осмотрел пасынка с пят до головы и несколько удивился тому, что парень щеголял в домашних штанах, да еще и на голое тело.

– Да я сам только встал. Сержи меня растолкал и сразу по велению Евы послал будить этого, – он кивнул на укутанную в одеяло тушку.

– Иди, одевайся, я его разбужу.

– Не, я предпочту это видеть!

– Как хочешь.

По правде Арону совсем не хотелось нарушать столь славную умиротворяющую картину: котенок, забравшись по грудь на подушки и свернув вокруг себя всё одеяло, мило сопел в кулачок и более не подавал признаков жизни. Как ребенок, ей богу, только ангельского свечения не хватало.

– Раз по-хорошему мы не хотим, – принц решил не тратить на «хорошее» время, – то будет как всегда! – за те долгие годы, что они прожили, ну почти что, вместе, Арон настолько изучил малыша, что тотчас умудрился выпутать его из узла коварного одеяла и легкой рукой скинуть на пол, холодный, жесткий пол!

– Ай! – отозвалось тело, болезненно скрутившись на полу. Два серых глаза с кошачьим зрачком в обрамлении пушистых серых ресниц недовольно уставились на нарушителя.

– Доброе утро! – кинул принц, подавая руку. Мик тоже замаячил на горизонте, поглядывая на всё это с кровати.

– Рад тебя видеть, – выдохнул котенок, садясь на край ложе и потирая ушибленную ногу. Арон не сводил с него своих бордовых глаз, но это внимание льстило?

– Я тоже. Тебя заждался твой жених, но, думаю, перед этим ты всё же успеешь принять душ.

– Нет, надо сначала подойти к нему, – покачал головой сероволосый. – Его мама скорее всего притащила с собой целую свору моих помощников. Я же не могу сам помыться перед свадьбой, то, как я моюсь всегда недостаточно, видимо…

– Не бурчи, – погладил его по голове Мик. – Они хотят, как лучше. Хочешь, я пойду с тобой?

Шел посмотрел на него, отпустив несчастную ногу, и кивнул. Компании Мика он никогда не был против. Даже имея самое паршивое настроение из возможных, он всегда соглашался. И везунчик с радостью пошел с ним, так же отхватив массаж, на что и рассчитывал. Сколько бы Шел не дулся, а мать близнецов всё же понимала многое, и её люди всего за час вернули котенку вид выспавшегося, свежего, счастливого человека.

– Доброе всем утро! – воскликнул котенок, входя в главную центральную гостиную, где маячило больше всего людей, большая часть из которых была ему совершенно незнакома. К этому уже стоило привыкнуть, как и к бесконечному числу взглядов.

– Доброе, дорогой, ты еще долго в таком виде ходить собираешься? – Евангел был одет в красивый черно-фиолетовый костюм из дорогущей ткани. Самый классический смокинг, но смотрелся он на нем просто идеально. Торжественнее и не придумаешь!

– Мне никто не отдал то, в чем я пойду к алтарю, так что… – котенок улыбался, прекрасно понимая, как волнуется его будущий муж. Он сам волновался, нечто влажное булькало у него в груди, а еще тряслись руки, но он был счастлив, счастлив, что этот день, наконец, настал!

Котенок сконфуженно позволял одевать себя, стыдясь того, что с трудом застегнул пуговицу на своих черных штанах. Руки дрожали. Дальше, порхая вокруг него, словно мотыльки, три девушки одели его в легкую белоснежную рубашку с подобранными рукавами, сверху заточили его в черный кожаный корсет, который Шелу не нравился, как не посмотри. А напоследок подали жилетку из того же материала, что и костюм у жениха, да только вот она была совсем не «стандартной», она была длинной и вместо застежек были тонкие цепочки из того же черного металла.

– Ой, чудесно! – мама Евангела самой первой заметила приоткрытую дверь в спальню будущих новобрачных, и оказалась первой, кто увидел котенка в дорогой и безумно красивой одежде, которая восхищала простотой и покоряла деталями. Наверное, каждый, кто бы одел всё это, выглядел бы красавцем, а Шел еще и привлекательной внешностью обладал, так что вообще залюбоваться можно было. – Надо теперь еще прическу сделать и… проколоть уши!

– Зачем это? – нахмурился котенок, закончив с застежками на высоких черных сапогах.

– Ну, просто я прикупила такой потрясающий комплектик, специально для тебя! – женщина не прекращался улыбаться, но вела себя обходительно и старалась не давить.

Шел принял из её рук коробочку и осторожно открыл. На красной бархатной подушечке лежали две сережки-гвоздики из золота с черным граненым блестящим камнем. Это было красиво.

– Хорошо, – улыбнулся жених, посмотрев на маму близнецов. – Только можно проколоть не мочки, а хрящик, почти на самом верху уха?

Женщина кивнула, тотчас подзывая какого-то мужчину. А Шел всё размышлял, как к этому нововведению отнесется Евангел. Мик вообще предлагал соски проколоть, видите ли ему муж не позволяет этого делать, так пусть брат сделает, круто же. Но, котенок как-то его позиции не разделял. Вот, у Трита почти все проколото, что кажется «модным», но как-то выглядит это скорее устрашающе.

Поколдовав еще с полчасика над внешностью Шела, помощники мисс Коннор-Рэй добились своего. Котенок выглядел намного сексуальнее и запредельно пафосно, Мик даже зааплодировал людям, что сделали это.

– Потрясающе! – с улыбкой прошептал Евангел, не в силах отвести взгляд. Шел же особо не смущался, да и восторга по поводу своей внешности не испытывал, этого просто стоило ожидать, вот и всё. Но взгляды Евы ему нравились.

– Ух ты, – Макс и Арон ждали будущих супругов в самой ближней к выходу гостиной. Всё уже было готово, оставалось только выехать.

– Ты принес то, что я просил? – сходу спросил Шел, не став дожидаться, когда они привыкнут к его вызывающей внешности.

– А? – даже Мик был не в курсе.

Арон молча подал Шелу наушники, которые лежали у него до этого в кармане.

– Зачем они тебе? – возмутился везунчик.

– Буду слушать музыку, пока будем ехать, – признался котенок, подключая их к своему коммуникатору. – Я волнуюсь, – пояснил он, не став скрывать истину. Так было каждый раз, когда предстояло выступать, мальчишка отключался от мира, запасаясь энергией. Он не улыбался, предпочитал смотреть в окно, и полностью изолировал себя от окружающего мира. Мик со вздохом прижался к груди мужа, а тот в ответ погладил его по спине.

– Ты чего?

– Вот смотрю на него… и, словно сына замуж выдаю, – улыбнулся в грудь Сергея везунчик.

– Думаю, он испытывал нечто схожее, когда был на нашей свадьбе!

– Всё может быть. Но, это всё так пафосно, торжественно, правда, облачно сегодня слишком, солнце за нами не наблюдает…

– Ничего, я думаю, что оно еще одумается.

Шел сел к окну, тотчас активировав коммуникатор. Он знал, какие песни хочет услышать в эти полчаса с лишним. Да, быть может он оскорбляет своего жениха, поступая так, но, музыка всегда успокаивала его и меняла настрой, а то с такой рожей выходить в свет не очень хорошо. А то, что на их свадьбе будет куда больше людей, чем хотелось самим молодоженам, Шел понимал. Их ждало далеко не домашнее мероприятие, а столкновение лицом к лицу со всеми людьми, которые играют значительную роль в жизни обоих парней. Свадьба Мика была закрытым мероприятием, одежда простая, не вычурная, как удобно, а здесь не важно, жарко или холодно, а внешний вид – важнее всего.

– Котенок, – Евангел вытащил из его уха один наушник, – прости, что беспокою, но, ты помнишь всё?

– Правила поведения или клятву? – уточнил Шел, даже не повернувшись. Он следил за отражением поверх видов города.