Текст книги "Твой, теперь и навсегда (СИ)"

Автор книги: gulsim

сообщить о нарушении

Текущая страница: 59 (всего у книги 67 страниц)

– Ты не сглупил! Сглупил этот козел, потеряв тебя. Вот пусть теперь попробует, найдет такого же, придурок! – сердито произнес Фелис.

– О, да! – засмеялся Вилд. – Такие, как я, на дороге не валяются, если, конечно, не перепьют!

Фелис задорно рассмеялся, мысленно нарисовав друга валяющегося на дороге.

– А представь, ты возлежишь на дороге весь такой пьяный, и тут подходит некто, хватает тебя и тащит к себе! – сказал он. – И он будет самым красивым, самым сексуальным мужчиной на свете! И ты его сразу же полюбишь, а этот козел умрет от ревности!

– Да, – согласился Вилд, только вот досада: в его мыслях тот самый-самый похож на Норманна, который по идее должен умереть от ревности. – Открывай коробки, полакомимся сладким.

– Это все твое любимое, – Фелис вскрыл коробку с шоколадом. – Смотри, какие аппетитные красотки, – продемонстрировал конфеты и тут же сунул одну из них в рот. – Вкусная!

Вилд тоже вынул одну и, положив ее в рот, с удовольствием принялся сосать.

– Что ты ее сосешь? Жуй!

– Привычка, – произнес Вилд и слегка порозовел, поняв, что сказал двусмысленность.

– А у меня получается – привычка жевать? – Фелис смешливо зафыркал.

– Надеюсь, не все подряд? – Вилд зафыркал следом.

– Не все! – Фелис взял еще одну конфету.

– Тогда Рейли просто повезло.

– Еще как! Я настоящее сокровище, и, между прочим, это его слова, не мои.

– Открывай печенье, сокровище, – улыбнулся Вилд.

Фелис, не церемонясь, содрал верхнюю часть коробки.

– Вот, можешь наслаждаться, – произнес он.

– Спасибо.

Так, болтая всякие глупости, они и провели вечер. Затем за Фелисом приехал Рейли, и Вилд остался один на один со вновь навалившейся на него тоской. И опять он сидел на своем любимом месте на кухне, курил и смотрел в окно, думая, чем сейчас занимается Норманн. Хотелось бы знать, вспоминает ли тот о нем или уже напрочь забыл? А может, он уже нашел себе другого? Незажженная сигарета выпала из задрожавших пальцев, Вилд поднял ее и снова уставился в окно, но больше не видел заливающего стекла дождя. Перед глазами возник любовник, страстно ласкающий неизвестного парня. Глухо застонав, он бросил сигарету на стол и уткнулся лицом в ладони. Как же плохо, и сердце болит. Надо лечь спать, это все, наверняка, от усталости, больше просто не от чего. Ведь так?

***

Следующий месяц для Вилда прошел как в тумане. Серые дни тянулись, неотличимые друг от друга, и только Фелис и Айден своим приходом иногда вырывали его ненадолго из этого оцепенения. Но они уходили, и он вновь впадал в свое, уже ставшее привычным, состояние апатии.

Осень выдалась на редкость дождливой и холодной, и Вилд, раньше спокойно относившийся к подобной погоде, теперь отчего-то постоянно мерз и никак не мог согреться. Но хуже всего ему приходилось по ночам. Прибавившийся к тоске холод отгонял сон, заставляя зябко ежиться и дрожать под одеялом, и только с большим трудом ему удавалось понемногу отогреться и, наконец, уснуть.

***

Норманн уже привычно бросил взгляд в сторону входной двери, но, как и за весь этот проклятый месяц, чуда не произошло: Вилд не появился. Печально опустив голову, он уставился пустым взглядом в пол. Наверное, пора прекращать мучить себя пустыми размышлениями и, несмотря на все свои страхи и сомнения, начать действовать. Норманн решительно встал…

Не оставив после себя никаких воспоминаний, промелькнул еще один день. Вилд вернулся с работы домой и привычно устроился на кухне, вяло думая об ужине, который следовало бы приготовить, но вместо того, чтобы заняться готовкой, потянулся за сигаретами и зажигалкой. Неожиданно прозвучавший звонок в дверь расколол мертвую тишину его квартирки, рука у него дрогнула, и он уронил пачку на пол. Посмотрев на нее, Вилд наклонился, поднял ее и положил на стол. Мельком подумав, что Фелис, наверняка, будет опять ворчать, как только увидит пачку, пошел открывать дверь. К немалой его растерянности, на лестничной площадке стоял вовсе не один из его друзей, а бывший любовник с огромным букетом. Норманн, воспользовавшись замешательством парня, впихнул ему в руки цветы и, быстро проскользнув в прихожую, захлопнул дверь.

– Это мне? – Вилд одной рукой прижал к груди букет подсолнухов, а второй осторожно прикоснулся к ним ладонью.

– Тебе, – Норманн улыбнулся.

– Как будто лето вернулось, – парень, мечтательно улыбаясь, уткнулся в букет.

– Я идиот, прости меня, – торопливо проговорил мужчина. Господи, как же хочется прижать к себе мальчика и ощутить его тепло и такой родной запах. Он настолько соскучился по нему, что просто не передать словами.

Вилд, подняв голову, недоуменно уставился на бывшего:

– За что?

– За то, что позволил уйти из моей жизни, не попытавшись удержать. Возможно, уже слишком поздно и ты нашел себе другого, но я больше не могу да и не хочу жить без тебя.

От слов мужчины Вилд совершенно оторопел: такого он совсем не ожидал услышать. Он молча смотрел на бывшего, не представляя, для чего тот их сказал.

– Не хочешь со мной разговаривать, я понимаю, – Норманн расстроено вздохнул. – Я тебе столько гадостей наговорил, мне до сих пор за них стыдно. Ревность просто затмила мне разум. Это, конечно, не оправдание моему гнусному проступку, но, по крайней мере, объясняет, что двигало мной в тот проклятый день. Если бы ты знал, как горько я жалею, что вообще тогда открыл свой рот, а потом еще два дня строил из себя пострадавшего. А когда на третий день мозги у меня встали на место и до меня дошло, что я натворил, мне стало казаться, что уже поздно просить прощения… Я три недели набирался мужества, чтобы прийти к тебе.

– Почему так долго?

– Ты будешь смеяться, но я боялся услышать «нет», ведь тогда у меня не останется надежды, и я трусливо оттягивал день своего приговора. Это было, конечно, глупо с моей стороны, но что тут поделаешь? Тебе достался идиот с рыбьими мозгами, – Норманн виновато улыбнулся.

– А как насчет того, что стоит меня только погладить и я таю? – осведомился Вилд.

– Я всегда буду рядом и не дам тебе совершить ошибки, – едва только Норманн произнес эту тираду, как сообразил, что сам только что совершил катастрофическую ошибку. С охватившей его паникой он увидел, как глаза парня потемнели, а лицо исказилось гневом.

– Ты… – Вилд задохнулся от обуявшей его ярости, – ты… – размахнувшись, он ударил букетом по голове мужчины. – Убирайся, негодяй! Ненавижу тебя! – ударив Норманна еще раз, он кинулся к двери, распахнул ее и заорал: – Вон из моего дома!

– Я не хотел… – мужчина предпринял еще одну попытку примириться, но выведенный из себя Вилд вновь кинулся к нему и стал нещадно колотить остатками цветов. Не выдержав, Норманн выскочил из квартиры, оставляя поле битвы. Вилд с силой захлопнул дверь.

– Свинья! Сам ты шлюха! Ненавижу тебя… – посмотрев на обломки стеблей, которые все еще сжимал в руках, всхлипнул и прошептал: – Лето опять кончилось, – сев на пол, он принялся собирать оторванные головки подсолнухов. Уложив их на коленях, несколько секунд глядел на них, а потом, совершенно вымотанный ссорой, мучительно разрыдался. – Я не шлюха… я просто любил его… А он… он думает, я со всеми так… – горестно бормотал парень, слезы стекали по его бледным щекам и падали на желтые лепестки, заметив это, он тихо проговорил: – У вас тоже осень… дождь и холодно…

***

Фелис позвонил в дверь и вдруг услышал, как за ней раздался всхлип.

– Вилд, открой! – всполошившись, он стукнул по двери ладонью, к его удивлению она открылась. Встревожившись еще сильнее, парень тихо приоткрыл ее и осторожно заглянул внутрь.

– Вилд, что случилось? – заволновался он, увидев друга сидящим на полу и плачущим.

– Я убил цветы.

– Как убил? – растерялся Фелис.

– Знаешь, когда он сказал, что жалеет, что позволил мне уйти, я чуть не сошел с ума от радости, – Вилд стер с лепестка слезинку. – Но потом выяснилось, что он так и считает меня шлюхой.

– Так, понятно: приходил этот козел Норманн! – рассерженно проговорил Фелис. – И чего ему неймется? Не может найти себе другого, что ли? – зайдя в коридор, он склонился над другом. – Вставай.

– Я разозлился, и лето ушло… – пробормотал Вилд.

– Какое лето? – опешил Фелис.

– Цветы… Я, как только увидел их, подумал, что лето… мое почти счастливое лето вернулось… А потом я их убил…

Фелис озабоченно потрогал лоб друга.

– Вставай, тебе надо согреться, ты какой-то слишком холодный, – сказал он и, обняв за плечи Вилда, поднял его с пола и повел на кухню. Тот, как-то безвольно опустив голову, безропотно поплелся туда, куда его вели. Усадив друга на стул, Фелис кинулся в комнату, принес плед и хорошенько его укутал. – Сейчас попьешь горячего чая и тебе станет легче, – сказал он и, погладив Вилда по голове, повернулся к плите и проворчал: – Какого черта этот козел вообще сюда приходил? Тварь бездушная!

– Прощения просить.

– Зачем? Его что, совесть замучила? – съязвил Фелис.

– Он сказал, что не может и не хочет жить без меня.

– Да неужели? А где он тогда целый месяц шлялся?

– Боялся приходить. Думал, я его выгоню.

– И правильно думал, и ты поступил очень мудро, выгнав этого поганца! Погоди, а ты его выгнал, или он сам ушел?

– Я побил его букетом.

– Букетом? – Фелис бросил взгляд в сторону коридора. – Ты поколотил его цветами? – несколько секунд он стоял с открытым ртом, а потом расхохотался. – Прости, но это смешно, как представлю: он такой здоровенный, а ты с цветами на него!

Вилд вспомнил, как он лупил Норманна и тоже улыбнулся. Наверное, если смотреть со стороны, то это действительно выглядело забавно.

– Я сильно рассердился на него, вот и накинулся, – сказал он. – Надо было его кулаками бить, чтобы ему больно было.

– Когда в следующий раз придет, ты ему прямо с порога кулаком в морду.

– А ты думаешь, он придет еще раз? – с сомнением спросил Вилд.

– Конечно, этот козел сам же сказал, что жить без тебя не может.

– Да, – у Вилда вдруг поднялось настроение. – Значит, лучше встречать его кулаком? – усмехнулся он.

– Разумеется, им! – Фелис облегченно перевел дыхание. Кажется, ему удалось вывести друга из уныния. – Не с распростертыми же объятьями и горячим ужином. Пусть не надеется, что ты простишь его быстро!

– А я его прощу?

– Сам же прекрасно знаешь, что да. Любишь ведь этого козла.

– Люблю, – согласился Вилд.

– Но пусть любовь не помешает тебе его погнобить, а то он у тебя какой-то балованный, – Фелис поставил кружки с горячим чаем на стол.

– Балованный? – Вилд фыркнул.

– Да, ты слишком суетился вокруг него, вот он и возомнил о себе невесть что и посмел устроить тебе скандал. Так что, пока не сделаешь из него послушного ангела, к телу не допускай! Пусть знает свое место, козел!

Вилд вообразил себе Норманна в белом балахоне, с крылышками за спиной и расхохотался.

– Выходит, мне его надо сначала выдрессировать и только потом разрешить себя отлюбить? – произнес он.

– А как же! – Фелис сделал серьезное лицо. – Это твоя святая обязанность – научить своего мужчину быть кротким и безотказным!

– Твоего Рейли трудно назвать кротким.

– Зато он безотказный! – Фелис поднял вверх палец. – Полдела я уже проделал.

– Да уж, – Вилд прыснул.

– Так что, как только ты своего научишь кротости, то тебе останется всего лишь научить его безотказности, и в результате у тебя будет…

– Дрессированный песик, приносящий тапки! Ужас!

– Согласен, как-то это не очень. Тогда ты тоже только наполовину отдрессируй и будет то, что надо!

– Какую чушь мы несем! – засмеялся Вилд.

– И вовсе не чушь! Это очень важно! Вот если бы ты вместо того, чтобы просто любить этого козла, сначала хорошенько его выдрессировал, он бы так нагло себя не вел!

– Мне, кстати, тоже много раз приходило в голову, что я вел себя неправильно, – Вилд поморщился. – Но я так боялся его потерять.

– И в итоге чуть не потерял себя. Ты, как только с ним связался, сам не свой стал.

– Это как?

– Задор в тебе исчез, вот как! Как будто тебя подменили.

– Здорово я все же тогда сглупил.

– Это уже неважно, главное – снова не наделать ошибок, в этот раз ты должен быть жестким и неприступным.

– Я постараюсь.

– Да, ты сумеешь показать ему, кто здесь главный!

Вилд улыбнулся.

***

– Привет, – перед дверью опять стоял Норманн. И опять с букетом подсолнухов.

– Привет, – отозвался Вилд и усмехнулся про себя: «Дубль два».

– Могу я войти?

– Зачем ты пришел?

– Я принес тебе цветы.

– Зачем?

– Вчерашний букет я испортил, вот решил принести новый.

– А как ты его испортил? – Вилд удивился такому ответу.

– Своей спиной, – Норманн неуверенно улыбнулся и добавил: – И головой.

– Какой ты неаккуратный.

– И бестолковый, – мужчина протянул подсолнухи. – Ты примешь их?

– Да, – Вилд прижал цветы к груди.

– А меня?

– Что тебя?

– Примешь?

– Ты считаешь меня шлюхой, так…

– Неправда! – перебил его Норманн и, посчитав, что соседям не стоит слушать их спор, быстро вошел в квартиру, и закрыл дверь.

– Дай мне сказать! – прошипел парень.

– Прости.

– Ты считае…

– Ничего подобного!

– Ты что, издеваешься? – разозлился Вилд.

– Нет! Просто не говори того, чего не знаешь!

– И чего же я не знаю?

– Кем я тебя считаю.

– Да что ты? А кто мне вчера сказал, что будет сторожить мою задницу, чтобы я не бегал на сторону? – язвительно произнес Вилд. – Случайно не ты?

– Я сейчас постараюсь объяснить, почему эти глупые слова вырвались из меня, – Норманн слегка замялся, он боялся опять запороть и поэтому решил тщательно обдумать все, что скажет. – В нашу первую встречу, как только прикоснулся к тебе, я будто сошел с ума. Ты был таким горячим, а потом я догнал тебя и, когда прижал к себе, увидел твои губы. Мне так захотелось поцеловать тебя, что я не смог удержаться, и ты мне ответил. Да еще как! Я до сих пор помню это, – мужчина бросил взгляд на губы парня, облизнулся и сделал к нему непроизвольный шаг. Вилд, словно зачарованный, откликнулся на его призыв и потянулся к нему, но мгновенно опомнился и, сердито нахмурившись, отступил.

– Не делай так, – прошипел он.

– Прости, я… – Норманн с трудом оторвал взгляд от губ мальчика и сунул руки в карман. Вот идиот, чуть снова все не испортил! – Я… – скользнув глазами по фигуре мальчика, он заметил то, что мягкие домашние штаны не в состоянии были скрыть. – Ты возбужден…

– Нет, – Вилд торопливо прикрыл ладонями пах и покраснел. Смешно, конечно, отрицать очевидное, но попробовать-то можно!

Норманн судорожно сглотнул и пробормотал внезапно севшим голосом:

– Можешь меня выгнать и опять побить. Потом.

Стремительное движение – и парень оказался зажат между телом мужчины и стеной. Схватив мальчика за волосы на затылке, Норманн оттянул назад его голову и жадно припал к губам. «Боже, я вернулся в свой личный рай», – мелькнула в голове озаренная счастьем мысль. Ненасытно терзая рот парня, мужчина просунул руку ему в штаны и принялся гладить бархатистый член. Вилд чуть не потерял сознание, беспомощно застонав, он толкнулся в ладонь мужчины, желая прижаться сильнее.

– Сейчас, мой нежный, – прошептал Норманн в припухшие губы и опустился на колени. Содрав с бедер парня штаны, он уткнулся лицом ему в живот, а затем покрыл его поцелуями, прикрыв глаза от наслаждения. Подобравшись к члену, втянул его в рот. Цветы выпали из ослабевших пальцев Вилда, упали на голову Норманна и рассыпались вокруг…

– Кажется, дружбы с подсолнухами у тебя не получится, – Норманн посмотрел на измятые цветы. – Завтра я принесу что-нибудь более крепкое, – взглянув на лицо парня, он добавил: – Хотя, думаю, не стоит. Лучше что-нибудь помягче, не так больно будет. Тебе нравятся фиалки?

– Мне нравится чертополох. Розы с шипами тоже неплохи, – произнес Вилд. Интересно, каким чудесным способом он переместился на колени мужчины? Последнее, что он помнил, – это сотрясший все его тело оргазм, а потом накрывшее с головой наслаждение – и все.

– Никогда не думал, что цветы могут быть опасными, – пробормотал мужчина. – Теперь твоими любимыми цветами будут маргаритки.

– С чего это вдруг? – усмехнулся Вилд.

– Они такие милые и красивые.

– А еще они крохотные.

– Да, и это их самое главное достоинство! – Норманн улыбнулся и нежно поцеловал мальчика в губы. – Напоишь меня кофе, а то что-то у меня глаза слипаются.

– С чего это они у тебя слипаются? – подозрительно спросил Вилд.

– Не выспался.

– И где же ты шлялся? – парень нахмурился.

Норманн, услышав в его голосе нотки ревности, довольно улыбнулся. Значит, мальчику есть до него дело, а это не может не радовать!

Вилд, увидев, что лицо мужчины приобрело довольное выражение, рассвирепел. Видимо, сукин сын неплохо поразвлекался ночью с какой-то шлюшкой!

– Ты чего здесь расселся? – заорал он. – Кофе тебе захотелось? Сейчас ты у меня выпьешь кофе! – разъяренно взлетев с колен изменника, он бросился на кухню.

Норманн недоуменно уставился ему вслед, не понимая, с какой стати мальчик рассердился. Ведь все же было хорошо? Или нет? Лицо появившегося из кухни Вилда не предвещало ничего хорошего. Слишком поздно мужчина понял, что собирается сделать парень. Не успел он и ахнуть, как тот высыпал ему на голову кофе из банки и вылил из чашки холодную воду.

– Сахару? – ехидно осведомился Вилд. – Ой, и как это я забыл, ты же пьешь несладкий!

Норманн вытер лицо ладонью и встал.

– Да, и я люблю горячий, – произнес он.

– Не вопрос, сейчас я тебе сделаю горячий! – парень заглянул в банку: кофе еще осталось. Подарив мужчине сладкую улыбку, он развернулся и тут же оказался прижатым к его телу.

– Прежде чем ты начнешь поливать мою голову кипятком, я хотел бы узнать за что, – Норманн, не выпуская мальчика из рук, развернул его лицом к себе.

– Ты еще спрашиваешь? – прошипел Вилд. – Блудливый сукин сын!

– Я блудливый? – опешил мужчина. – Когда это я блудил? Я ни разу тебе не изменял!

– Да неужели?

– Клянусь!

– А впрочем, мне все равно! Ты мне никто, и меня не интересует, с кем ты проводишь ночи!

– Ах, значит, никто? – возмутился Норманн. – И тебе все равно, если я сейчас пойду и найду себе другого?

– Да! – запальчиво крикнул парень.

– Отлично! – мужчина оттолкнул его от себя и выскочил за дверь.

– Вот и катись! Ты мне не нужен! – Вилд несколько секунд смотрел на закрытую дверь, надеясь, что любимый вернется, но этого так и не случилось. – Боже, что я наделал! – прошептал он и сел на пол. Поставив рядом банку с кофе и чашку, он стал собирать разбросанные подсолнухи. Прижав их к груди, уткнулся в них лицом и принялся потихоньку шептать: – Вернись… вернись… ты мне нужен… я не могу без тебя, – горестно всхлипнув, он продолжил: – Я больше не буду бить тебя… и кофе сделаю… горячий…

– Если ты будешь подавать мне его так, – сказал вошедший Норманн, указывая на свою голову, – то я предпочитаю холодный.

– С кем ты провел сегодняшнюю ночь? – Вилд от досады чуть не прикусил язык. Какого черта он вместо того, чтобы повиснуть на шее любимого, задает глупые вопросы?

– С тобой, вернее с мыслями о тебе, – Норманн наклонился и поднял на руки своего мальчика. – Я вернулся, потому что забыл сказать кое-что.

– Что? – Вилд обхватил мужчину за шею и уставился ему в лицо.

– Не знаю, может, это тебе неинтересно, – лукаво улыбнулся мужчина.

– Интересно, говори немедленно! – потребовал парень.

– Я люблю тебя.

Вилд открыл рот.

– Это приглашение? – усмехнулся Норманн. – Принимаю, – и незамедлительно впился в губы парня. – Вернешься ко мне? – спросил мужчина, оторвавшись от влажного рта мальчика.

– Ты правда любишь меня? – сразу же спросил Вилд.

– И ты еще сомневаешься? Если бы не любил, разве стал бы терпеть твои издевательства?

– Если бы ты не назвал меня шл…

– Тш-ш-ш, хватит нести эту чушь! Я так не считаю, просто я идиот: пошел на поводу у своей ревности, и вот к чему это привело. В следующий раз, как только я открою рот, собираясь устроить тебе сцену ревности, ты меня сразу же начинай бить, чтобы я не глупил.

– И чем же мне тебя бить? Маргаритками?

– Лучше ими, они просто созданы для того, чтобы вправлять мозги!

– Да уж, они очень опасны для жизни, – усмехнулся Вилд. – Может, тогда ты лучше не будешь ревновать?

– Сожалею, но буду, – Норманн виновато улыбнулся. – Я безумно боюсь тебя потерять.

– Я тоже. Ты дорог мне. Очень, – смущенно признался Вилд.

Норманн счастливо рассмеялся и поцеловал своего мальчика.

***

Норманн, позже всех явившийся на вечеринку к Рейли и Фелису, с трудом отыскал своего любимого. Вилд нашелся на кухне. Стоя к двери спиной, он что-то сосредоточено резал.

– Вот ты где, мой нежный! – воскликнул мужчина.

Вилд обернулся и, увидев его, улыбнулся.

– Господи, Вилд, ты напугал меня. Что у тебя с лицом? – Норманн растерянно уставился на вымазанное чем-то темно-зеленым лицо любимого. – Что это за пакость?

– Фелис сказал, что я должен ухаживать за лицом и делать маски, тогда моя кожа будет красивой и мне будет легче дрессировать тебя, – пояснил Вилд.

– А ты уверен, что твоя кожа после этого будет красивой, а не зеленой?

– Не знаю, – парень испуганно вытаращил глаза.

– Ладно, не переживай, – Норманн усмехнулся, подошел к нему вплотную, – даже если твоя мордочка останется зеленой, я все равно буду охотно выполнять все твои команды! Можешь прямо сейчас в этом убедиться.

– Как?

– Прикажи мне целовать!

– Не могу! У меня лицо потрескается.

– В общем-то, оно уже потрескалось, так что хуже, я думаю, уже не будет.

– Будет! Оно осыплется!

– Да, проблема, тогда я перецелую твои лапки.

– Нет! На них тоже маска! – Вилд спрятал руки за спину.

– Какой ты у меня сегодня нецеловабельный!

Вилд захихикал. Норманн коварно усмехнулся и, быстро задрав ему футболку вверх, покрыл поцелуями его живот.

– Ты с ума сошел? Вокруг полно гостей! – возмущенно прошипел парень.

– Ну и что? Я тебя целый день не видел и соскучился!

– А кто тебе виноват? Нечего было торчать на работе допоздна! Мне пришлось ехать к Фелису и Рейли на такси.

– Сочувствую тебе, – улыбнулся Норманн. – А где, кстати, этот умник?

– Фелис?

– Да.

– Зачем он тебе?

– Хочу узнать, когда можно снять эту пакость с твоего лица.

Вилд взглянул на часы и сказал:

– Уже можно, пойду я в ванную.

– Я с тобой.

– Не надо, я и сам справлюсь.

– А вдруг не сможешь соскрести все это? Мне кажется, оно присохло насмерть.

– Не думаю, – неуверенно произнес Вилд.

– Пойдем, я помогу тебе в случае чего.

– Хорошо.

Норманн, довольно улыбаясь, направился за любимым: сейчас он в уединении ванной комнаты насладится своим мальчиком!

***

– Рэд, я так понимаю, тебя твой мальчик опять послал? – Морлей присел рядом с другом.

– Я же здесь, – Рэд криво усмехнулся.

– Что на этот раз?

– Я забыл купить спаржу.

– Причины ваших скандалов с каждым разом становятся все абсурднее. Тебе еще не надоело?

– Надоело, – Рэд вздохнул. – Я уже начал задумываться, а стоит ли мне все это продолжать? Все это настолько тягостно да и нервов выматывает немало. Я устал.

– Я тебе уже говорил, что тебе давно пора сменить его на более покладистого, – произнес Морлей.

– Говорил, но я надеялся, что все наладится и мы все же сможем ужиться.

– Господи, вы три года не можете этого сделать. Так сколько тебе еще нужно времени, чтобы понять, что ничего не изменится? – произнес Морлей.

– Наверное, и правда надо что-то менять, – Рэд допил остатки виски из бокала и сразу же потянулся за бутылкой.

– Сколько ты уже выпил? – Морлей нахмурился.

– Немного. Может, пару бокалов, – Рэд наполнил стакан до половины и бросил три кубика льда.

– Я думаю, тебе уже хватит.

– А ты не думай, а просто выпей со мной.

– Спасибо, нет. Я за рулем, – Морлей, увидев, как одним махом, Рэд осушил половину порции, нахмурился еще сильнее. – Дай мне стакан, пить ты больше не будешь!

– Нечего мной командовать! – Рэд отдернул руку.

– Я не командую, я прошу: остановись, – Морлей улыбнулся, хотя ему этого совсем и не хотелось. – Пойдем, я отвезу тебя домой, твой мальчик ждет тебя.

– Да. Эндж, наверное, уже волнуется, – Рэд допил остатки и предпринял попытку встать.

– Бог ты мой! – воскликнул подошедший Рейли. – Никогда не видел Рэда в таком состоянии. Мор, зачем ты дал ему напиться?

– И как, по-твоему, я должен был ему помешать?

– Вы же все время были вместе. Мог бы и проконтролировать, чтобы он не хватил лишку.

– Рейли, хватит причитать! – Морлей легко поставил на ноги Рэда. – Я отвезу его домой.

– Оставь его у нас в гостевой спальне.

– Нет, он опять повздорил со своим, и лучше ему вернуться домой, чтобы не накалить и без того напряженную обстановку, – возразил Морлей.

– Ты прав, – Рейли сочувственно взглянул на Рэда, тот пьяно ему улыбнулся. – Похоже, он уже плохо представляет себе, на каком он свете.

– Так и есть.

Морлей, обняв друга за талию, повел его к входной двери. В машине Рэд сразу же заснул, как только Морлей опустил его на сидение. Довезя до дома, Морлей с трудом растолкал друга и полусонного потащил к лифту.

Рыжий парень, открывший дверь, окинул брезгливым взглядом любовника и прошипел:

– Тащи его туда, откуда взял!

– Между прочим, это дом Рэда, а не твой, и он может приходить сюда в любом состоянии, – возмутился Морлей и оглядел любовника друга: рыжий, с надменным лицом парень ему категорически не понравился. – Где его спальня?

– Там! – парень ткнул пальцем в глубину холла.

– Иди вперед и покажи!

– С какой стати? Я тебе не слуга! – огрызнулся парень.

– Будешь строить из себя умника, я тебе по шее надаю, – прорычал выведенный из себя Морлей.

– Только попробуй меня тронуть, я пожалуюсь на тебя Рэду.

– Можешь прямо сейчас начинать, – мужчина недобро усмехнулся. – Так что ты предпочитаешь: спокойно отвести нас в спальню или сначала получить, а потом отвести?

Парень, презрительно фыркнув, пошел вперед. Морлей, бережно прижимая к боку друга, направился следом.

– Ты хочешь сказать, что это спальня Рэда? – Морлей удивленно оглядел бежевую комнату.

– Это гостевая, у меня нет желания всю ночь дышать перегаром! – парень сморщил свой надменный нос.

– Ты честно заслужил пару оплеух! – мужчина нахмурился. – Даю тебе ровно пять минут, чтобы ты убрался из этого дома.

– А то что?

– Потом я начну на тебя охоту и, как только поймаю, порву на мелкие куски. Время пошло!

Рыжий пару секунд недоверчиво смотрел на него, решая, шутит он или нет, и на свою беду посчитал, что ему ничего не грозит. Одарив мужчину надменным взглядом, он сказал:

– Да кто тебя боится?!

– Я не Рэд, но, кажется, ты этого не понимаешь! – Морлей спокойно повел друга в следующую по коридору комнату и, убедившись, что привел его туда, куда надо, положил на кровать.

– Эй, ты. Немедленно отнеси его в другую спальню, – скомандовал рыжий.

– Охота началась! – Морлей обернулся к рыжему наглецу.

– Пошел ты на х… – прошипел парень.

– Зря ты это сказал, придется мне теперь и твой грязный рот с мылом мыть, – мужчина двинулся к нему.

– Ты не посмеешь, – но, взглянув в злые глаза друга любовника, понял: посмеет и еще как. Похоже, невредимым ему не удастся уйти. Взвизгнув, он бросился к входной двери, радуясь, что не закрыл ее на замок.

Морлей кинулся за ним, но, к великому сожалению, сумел только отвесить единственный пинок. Рыжий, спасая свою шкуру, оказался очень изворотливым.

– Ладно, сученыш, я тебя все равно достану! – прорычал он, захлопнул дверь и вернулся в спальню.

– Давай, мой хороший, снимем пиджак, – Морлей принялся бережно раздевать Рэда, – и рубашку. Как же давно я мечтал это сделать, – еле слышно добавил он. Расстегивая пуговки по одной, Морлей пожирал глазами открывающееся его жадному взору тело. Откинув в стороны полы рубашки, он нежно погладил плоский живот, Рэд застонал и что-то пробормотал. Морлей стянул с него туфли с носками и потянулся к ремню. – Какой ты красивый, – ласково прошептал он, сняв с мужчины брюки. – Сегодня я останусь с тобой. Не хочу, чтобы гаденыш потревожил твой сон.

Морлей разделся, сходил в душ и устроился рядом с Рэдом. Немного повозившись, он прижал его к себе и, успокоено вздохнув, провалился в сон. Так сладко пробуждаться, когда горячие руки любимого гладят твою грудь, а его губы жадно целуют плечи, истома разливается по всему телу приятной слабостью, и внизу живота разливается жар…

– Рэ-эд, – Морлей простонал имя друга, – что ты делаешь?

– Я соскучился, – прошептал тот.

– Я не твой любовник.

– Пусть так, но я хочу тебя.

– Я тоже, знал бы ты насколько, – Морлей счастливо улыбнулся и опрокинул Рэда на спину…

– Мор, что ты делаешь в моей постели? – Рэд, проснувшись, открыл глаза и безмерно удивился, увидев вместо любовника друга.

– Сплю. Вернее, уже не сплю, – Морлей сонно приоткрыл глаза и сразу же потянулся к губам Рэда, но тот отшатнулся.

– И что это значит?

– Ты о чем?

– Как ты оказался в моей постели? И с какой стати пытаешься поцеловать меня?

– Как с какой? Желаю тебе доброго утра, мой хороший, – Морлей вновь потянулся к его губам.

– Прекрати! – Рэд оттолкнул его. – Ты что, спятил? Что ты лезешь ко мне с поцелуями?

– Благодарю за доставленное мне удовольствие.

– За что ты меня благодаришь? – удивился Рэд и похолодел: воспоминания нахлынули неудержимой волной.

– Ты подарил мне незабываемую ночь.

– Ты поимел меня!

– Я занимался с тобой любовью.

– Какая на хрен любовь?! – возмутился Рэд. – Ты трахнул меня!

– Ну, ты меня вообще-то тоже, так что нечего возмущаться, – настроение у Морлея упало. – Ты что, хочешь сказать, что ничего не помнишь?

– Я был пьян.

– Вот как, – Морлей вздохнул. – Ладно, если тебе так удобно, то кто я такой, чтобы возражать? – он встал с кровати.

Рэд, не зная, что ответить, промолчал, а потом внезапно вспомнил о своем любовнике.

– Где Эндж? – спросил он и повернул голову. И тут, наконец, обратил внимание, что Морлей совершенно наг. К немалому своему удивлению, Рэд почувствовал, что краснеет и, чтобы скрыть свое смущение, быстро опустил глаза.

– Если ты имеешь в виду рыжего ублюдка, то я его вчера выгнал, – заявил Мор.

– Зачем? И вообще, по какому праву ты распоряжаешься в моем доме?

– Утро сплошных вопросов, – Морлей скривился и принялся одеваться.

Рэд, скосив глаза, стал исподтишка рассматривать его тело. Бог ты мой! Он и не подозревал, что Морлей такой роскошный: сплошные мускулы! А задница! Судорожно сглотнув, он зажмурился, но вид упругих ягодиц остался в памяти, дразня и вызывая желание.

Морлей, совсем не ожидавший, что утро окажется таким скверным и Рэд примется отрицать произошедшее между ними, расстроено вздыхая, оделся и, кинув взгляд на кровать, направился к двери. «Даже не смотрит на меня. Наверное, ненавидит. А за что? Я что, один во всем виноват? Я даже инициатором не был! Он же сам полез ко мне. Знал бы, чем все это кончится, никогда бы не поддался на его уговоры!» – Морлей лукавил: отказаться от любимого бы не смог.

– Увидимся, – произнес он и вышел. Ничего страшного, надо просто дать Рэду время на то, чтобы пришел в себя, и тогда тот перестанет делать вид, что ничего не помнит. И, как только это произойдет, они смогут спокойно поговорить. Успокоив себя этими мыслями, Морлей с вернувшимся хорошим настроением отправился домой.