Текст книги "Игры с временем (СИ)"

Автор книги: Графит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

– Каллен? – сквозь зубы спросила Гвен, не открывая глаз.

– Погиб при штурме Денерима. Держался с горсткой бойцов до последнего.

– Жозефина?

– Ее взяли в плен, когда она пыталась вывезти семью в безопасное место. Больше я не получала о ней новостей.

– Кассандра? Варрик, Бык, Сэра?!

– Мертвы или в плену. Мадам де Фер исчезла. Уверена, она не сидит сложа руки, если еще жива.

– Мой брат?..

– Я не знаю вашего брата, леди Инквизитор.

– Гвендолен, – нервно позвал Дориан. – Время почти вышло. Приготовься.

Лелиана повернула голову. Гвен открыла глаза и заставила себя посмотреть в ее искалеченное лицо.

– Что вы задумали, леди Инквизитор?

“Я не хочу ничего задумывать. Я не хочу быть Инквизитором. Я хочу вернуться в Скайхолд, к Каллену, к своей лаборатории, к книгам и чертежам. Пусть Рэдрик ругается – не убьет же. Я никогда не просилась на его место. Я никогда не просила больше, чем могу поднять!”

“Рэдрик тоже не просил, – сказал в мыслях Гвен чей-то холодный голос. – Он не просил, чтобы ему на руку посадили какую-то непонятную штуковину. Он не просил имени Вестника Андрасте. И титул Инквизитора тоже не просил. Он просто впрягся в этот воз и тянет, тянет его, надрывая жилы. Потому что он Тревельян. Потому что он твой брат”.

– Идите без меня, – сказала Гвен, отступив на шаг и опираясь на страшный, заляпанный кровью стол. На нее снизошло поразительное, леденящее спокойствие. – Я остаюсь. Дориан, позаботься о учителе.

– Ты с ума сошла! – воскликнули хором маги.

– Ничуть. Это – настоящее. Не зря все сложилось именно так.

– Безумная! – воскликнул Дориан. – Что ты собираешься здесь делать?!

– То, что должна делать леди Инквизитор. Собирать войска. Защищать людей. Сопротивляться Корифею.

– И закрывать разрывы?! Как ты собираешься это делать, у тебя даже метки нет!

– Что?.. – спросила Лелиана, но ей не ответили.

– Солас изучал магию разрывов. Наверняка есть способ закрывать их без метки. Все возможно, если дать людям надежду… Рэдрик ведь не благодаря метке стал тем, кто он есть! Теперь я понимаю. Нужно дать им то, за что стоит сражаться, – и они будут сражаться.

– Дура! – заорал Дориан, схватил Гвен за плечи и крепко встряхнул, она охнула. – Твой брат уже сражается, чтобы у тебя был нормальный дом! Каллен носит медальон с твоим портретом – хотел срезать прядь волос, так у тебя, дуры, даже срезать нечего! Или тебе недостаточно вдохновлять их – надо обязательно весь мир?!

– Каллен? Носит портрет? – глупо переспросила Гвен. При мысли о Каллене ее решимость таяла, как снежинки над костром. Что-то подсказывало, что даже его терпение не выдержит, если она не вернется.

– Каллен?.. – эхом отозвалась Лелиана.

– Девочка, – сказал Алексиус, – отражений реальности великое множество. Ты не можешь спасти их все.

– Но могу спасти одно.

– Так спаси свое, которое еще можно спасти.

– С этим справляется Рэдрик.

– Помоги ему! – воскликнул Дориан.– Он не железный!

– От меня ему нет никакой пользы.

– Так сделай так, чтобы была! – рявкнул вдруг Алексиус. – Придумай, сообрази, найди средство принести пользу там, где еще не поздно! Легко геройски погибнуть с умирающим миром, а помочь выживающему не хочешь? Ты маг или безголовая сопливка?!

– Что вы можете знать…

– Что я могу знать? Я?! – Алексиус задрал подбородок. – И в самом деле, что я могу знать. Я не придумал, как победить Корифея, а всего лишь остался без семьи, без будущего и без свободы, но учил в тюрьме девчонку, которая готова подохнуть, потому что мир не оценил ее амбиций и брат заругается!

– Magister!..

Воздух в комнате вдруг забурлил, вскипел и успокоился, в нем открылось серебристо мерцающее окно.

«Я не пойду, – подумала Гвен. – Я должна… Должна…»

– Леди Тревельян, – обжег ее ухо шепот Лелианы, – там, откуда вы пришли, Корифей не захватил власть?

– Еще нет.

Гвен хотела добавить: я исправлю все, что смогу. Я добьюсь победы или умру с вами. Но не успела. С неожиданной силой Лелиана схватила ее за шиворот и толкнула головой вперед в светящийся овал. Гвен не удержалась на ногах и пролетела сквозь портал. По рукам и коленям ударила жесткая холодная земля. Гвен обернулась. Алексиус и Дориан выскочили следом за ней, серебристое окно еще раз ярко вспыхнуло – и погасло. Проход закрылся. Гвен упала на живот и разрыдалась.

========== 11. Сестра своего брата ==========

Гвендолен Тревельян лежала на земле, уткнувшись лицом в колени Гериона Алексиуса и рыдала, всхлипывая и содрогаясь всем телом. Дориан сидел рядом на корточках и иногда касался ее плеча. Никто не говорил ни слова.

Одежда Алексиуса промокла от слез, когда Гвендолен наконец села и прижала ладони к распухшему лицу.

– Она вытолкнула меня, – сказала она глухо. – Просто вышибла оттуда.

– И правильно сделала, – Дориан скрестил руки на груди. – Тебе нечего было там делать.

Он ждал возражений, гнева, нового потока рыданий, но к его удивлению Гвендолен медленно кивнула, не отрывая рук от лица.

– Она была права. Вы все были правы. Что я могла сделать там в одиночку?.. Но сложно принять, что какой-то мир пришел в упадок, потому что ты не справилась.

– В том мире, где были мы, – сказал Дориан, – не справился Рэдрик. А где-то, наверное, другая ты ведешь Инквизицию в бой. А где-то Тревельяны вообще не у дел, и Инквизитором стал… допустим, эльф. Или гном…

– Или кунари, – закончила за него Гвендолен.

– Или кунари, – с сомнением сказал Дориан.

– Отражений множество, – сказал Алексиус. – Не нужно лезть судьбу других, пока не решена судьба твоего собственного.

Гвендолен склонила голову.

– Спасибо за науку, учитель. Я постараюсь помочь брату. Но… что же делать, если я строю теории, а ему нужно что-то применимое на практике! Что, если я не справлюсь? Не сумею? Что мне делать, magister?

– Думать, – твердо сказал Алексиус. – Это уж ты умеешь. И я знаю, что у тебя получится.

– Знаете?..

Гвендолен отняла ладони от лица. Алексиус отвел глаза.

– Вы это говорите не только потому, что я ваша ученица. В чем дело, учитель?

– Ни в чем, девочка. Делай, что должно, и не сомневайся. Я рад, что смог что-то дать тебе. С Феликсом и Дорианом у меня не получилось…

– Учитель, – хрипло начал Дориан, но Гвен перебила.

– Почему вы говорите так, словно прощаетесь? Вы что-то скрываете, разрази меня гром!

Словно в ответ на эти слова земля вздрогнула, камни зашатались, как гнилые зубы в деснах. Гвендолен схватилась за Алексиуса, Дориан – за Гвендолен. Медленно и неотвратимо пласты земли поднимались в воздух, унося с собой руины Храма Священного Праха, а вместе с ними – троих человек, которые дрожали, прижимаясь друг к другу, и глядели в небо. В небе полыхали зеленые ядовитые огни, и чем выше поднимались руины, тем лучше трое магов видели Брешь. Она была открыта.

– Создатель милостивый, это же не мы? – пробормотала Гвендолен.

Словно всего этого было мало, высоко над головами пролетел огромный дракон.

– Дракон Корифея! – воскликнул Дориан.

Гвендолен поднялась на ноги. Камни больше не шевелились, и площадка зависла высоко в воздухе. Ни слова не говоря, Гвендолен побежала в сторону, куда полетел дракон.

– Куда ты? – крикнул Алексиус.

– Там должен быть мой брат! – крикнула она, не оборачиваясь.

Она бежала так быстро, словно на самом деле сумела обуздать время и мчалась сквозь него. Дориан обогнал ее только на середине пути к руинам. Где-то позади кряхтел, торопясь, Алексиус.

Рэдрик Тревельян устал. Весь в крови, слизи, демонической плазме он шаг за шагом поднимался по лестнице, отделявшей его от Корифея. Позади осталась изрубленная туша красного дракона и поверженные призраки. Еще один призрак несся сверху, подвывая. Рэдрик, почти не глядя, рассек его мечом пополам.

Все случилось так быстро, что он еле успел сменить коня и снаряжение, вернувшись из Свистящих Пустошей. Проклятый Корифей внезапно нагрянул в Храм Священного Праха, и времени не осталось ни на что. Он даже не успел повидать сестру. Хотел позвать Дориана – но ему доложили, что Дориан уехал. А времени выяснять, куда он уехал – в Тевинтер? Как собирался? Сейчас?! – тоже не было, ни на что не было, ни на лишние мысли, ни на бесплодные сожаления…

Справа рядом с Рэдриком шла верная Кассандра, ее доспех был сверху донизу забрызган кровью. Слева через ступеньку перелетал Варрик с верной Бьянкой, у которой уже заканчивались болты, и с бомбами на поясе. Никого пока не ранили – легкие царапины в счет не шли, но Рэдрик не ожидал, что им придется биться с Корифеем втроем. Если бы хотя бы вчетвером…

Корифей уже ждал наверху. Тело Серого Стража он перекроил под себя и снова стал высоченным, исковерканным… отвратительным. Помня его любовь к выспренним словесам, Рэдрик ожидал длинной патетической речи о возвышении и божественной природе. Однако Корифей ударил сразу – должно быть, у него тоже выдался тяжелый день. Прыгая в сторону, под прикрытие остатков каменной арки, Рэдрик понял, что не успевает…

Магический огонь почти достиг его – и растекся по поверхности прозрачного щита. Инстинктивно зажмурившийся Рэдрик открыл глаза и увидел Дориана. Дориана, невесть откуда взявшегося на другом конце площадки, гневного Дориана, размахивающего посохом, который горел алым и золотым. А за его спиной к своему удивлению и ужасу Рэдрик разглядел свою собственную сестру, которая, холодно прищурившись, целилась из своего посоха в спину Корифею.

У них почти получилось. Молния, которую метнула Гвен, не долетела до Корифея всего на палец – и бессильно зашипела, столкнувшись с выставленным щитом. Корифей, не оборачиваясь, жутко, неестественно вывернул плечо – человеческий сустав не был рассчитан на подобное, – вытянул ставшую вдруг очень длинной руку и схватил Гвендолен за воротник. Никто не успел даже крикнуть. Арбалетный болт и огонь из посоха Дориана столкнулись с невидимой преградой.

– Инквизитор Тревельян, – низким, глубоким голосом произнес Корифей, – ты знаешь, что случается с теми, кто противится божественной воле?

Он держал Гвен на весу, как нашкодившего щенка, за шиворот, ее ноги тщетно дергались в поисках опоры. Широко открытыми глазами она смотрела на брата. Ее посох прокатился по площадке и свалился в пропасть. Рэдрик стиснул зубы и крепче сжал руки на рукояти меча. Весь остальной мир перестал существовать. Впереди был его враг, которого следовало уничтожить, и его сестра, которую нужно было защитить. Рэдрик готовился ударить.

Но его опередили.

Из-за спины Корифея, из переставшего существовать мира, протянулся тонкий зеленый луч. Щит не задержал его – возможно, потому что не Корифей был мишенью. Луч ударил в Гвен, и она беззвучно исчезла. Пальцы Корифея держали пустоту. Он обернулся. За его спиной стоял, опираясь на посох, Герион Алексиус, и тяжело дышал. Корифей взмахнул рукой – Алексиуса смело в сторону и ударило о камень.

Все это заняло секунды три.

И тут откуда-то слева, из-за кучи битого камня вылетела – Рэдрик не поверил своим глазам – живая и здоровая Гвен в своей неизменной шляпе. Она замахнулась – в воздухе сверкнуло, и Корифея опутала тонкая переливающаяся зеленым цепь.

– Давай, Рэд! – крикнула она. – Давай!

И Инквизитор Тревельян исполнил свое предназначение. Он открыл разрыв и вышвырнул Корифея в Тень, навсегда лишая его возможности стать богом.

А потом все начало рушиться.

Когда стоящая над руинами пыль рассеялась и воздух очистился, первые лучи солнца осветили лежащую на земле Гвендолен, которая уткнулась лицом в колени неподвижному Гериону Алексиусу и рыдала. Рэдрик, слегка кренясь на правый бок, подошел, посмотрел, потом пощупал пульс на старческой руке и хмыкнул:

– Что ты убиваешься? Живой он, живой. Живучая сволочь…

– Живой?.. – Гвен села и наскоро убедилась в правоте брата.

– Отлежится.

– Создатель, я думала, что послала его на смерть. Он сам был уверен, что умрет. Какое… какое счастье!

Гвендолен встала. Ветер шевелил ее короткие волосы, с которых слетела шляпа. Она улыбнулась.

– Рэд, как я рада тебя видеть!

– Гвен, – тихо сказал Рэдрик, – ради Создателя, что за хрень это была?

У него в голове было тихо и пусто. Метка, которая последнее время болела и днем и ночью, успокоилась, зато все остальное тело ныло и требовало упасть прямо здесь и не шевелиться. Усталость обволакивала, как мягкое теплое одеяло. Даже сил повысить голос не было.

– Давай присядем, – предложила Гвен.

Они сели на кучу битого камня. Рэдрик свесил руки между колен. Метка тускло светилась зеленым.

– Когда магистр Алексиус отправил меня в прошлое из рук Корифея…

– Это не с самого начала, – перебил Рэдрик. – Какого демона вы втроем тут делали?

– Спешили тебе на помощь.

– Вместе с Герионом Алексиусом. Которого я не велел выпускать без храмовника и с раскованными руками!

– Не ругайся. Он спас мне жизнь. И, возможно, благодаря ему мы спасли мир.

– Хм.

– Так вот. Он перенес меня в прошлое. В мою же лабораторию… Кстати, вот.

Гвендолен сняла с большого пальца кольцо и вложила в ладонь Рэдрику.

– Что это? Погоди… То самое?!

– Да. Его взяли, конечно, не слуги. Лизетта видела, как я вынесла его из лаборатории, но она понятия не имела, что это была я из другого времени. Так что оно не пропало. Просто вместо замкнутого круга попало в петлю – как мы и думали.

– На кой ты его вообще взяла?

– Ну, во-первых, Лизетта видела меня с ним, значит, надо было взять. Во-вторых… во-вторых оно мне очень пригодилось. Когда становилось трудно, я смотрела на него. Это был как привет от тебя.

Рэдрик прикрыл глаза. Вдалеке запела какая-то безумная птичка-оптимистка.

– Так. И что ты сделала потом?

– Собрала сумки, взяла припасы и отправилась в дорогу.

– Куда?

– По самым известным историческим местам Тедаса. По сути я делала то, чем раньше занимался Солас, – выходила в Тень в местах, хранящих память о прошлом. Но сомневаюсь, что Солас делал там замеры. как я…

– Монте-Кристо, – вспомнил Рэдрик бал в Халамширале и цепкую ручку Вдовы, схватившую его за рукав.

– В том числе Монте-Кристо. Между прочим, самая бездарная поездка – но пришлось отправиться и туда, раз уж вы засекли меня именно там. Ферелден, Орлей… Неварра. В Тевинтер я уже не поехала – опасно и времени не было. Потом я вернулась и принялась за расчеты.

– Вернулась?..

– Да. Как раз после того, как ты назначил советницей Морриган.

– Ты заслужила, – буркнул Рэдрик.

– Возможно. Из меня не лучшая советница, – Гвен кивнула. Рэдрик посмотрел на сестру с удивлением. – И тут в меня вцепилась Лелиана…

– Лелиана знала?!

– Она вычислила меня. Сопоставила отчеты своих шпионов и рассказы слуг в замке. И загнала меня в угол. От Лелианы бесполезно таиться, Рэд. Пришлось объяснить ей ситуацию – Лелиана все поняла в общих чертах и согласилась мне помочь.

Рэдрик подумал, что должен устроить Лелиане разнос, пока она не стала Верховной Жрицей, а то потом как-то неловко будет.

– Так. Кто еще знал?

– Каллен, – призналась Гвен. – Он видел, как я встретила саму себя в ставке командования.

– Еще кто? Кассандра? Варрик? Бык?! Последняя поломойка на кухне?!

– Сначала никто, – быстро сказала Гвен. – После поняла Морриган, когда я вывела вас с Перекрестка. Тогда она взялась меня учить – иначе я бы не то что не смогла вас найти, а даже не сумела бы активировать элювиан. А потом учитель Алексиус. Я рассказала ему в последний момент, что нужно будет отправить меня в прошлое. Вот только я думала, что он погибнет. И честно призналась, что шансов у него мало, а он…

– Значит, еще и Морриган с Алексиусом, – перебил Рэдрик устало. – А я, Гвен? Неужели нельзя было сказать мне?!

– Брат, – Гвен коснулась его плеча, Рэдрик отодвинулся, – я не могла. Любой контакт с кем-то из Скайхолда усложнял мне задачу вдвое, втрое. Необходимо было соблюдать строгую конспирацию. Если я знала, что меня кто-то должен видеть в определенный день и час, я обязана была ему попасться в определенный день и час, чтобы избежать парадокса.

– Ты говорила, что парадоксов не существует.

– Ты не представляешь, сколько мне пришлось потрудиться, чтобы так и было. Даже выучить идиотскую песенку Мариден.

– Что?..

– Неважно. И… Рэд, – Гвен посмотрела ему в лицо, Рэдрик отвернулся и тяжело засопел. – Я не хотела свешивать на тебя еще и это, понимаешь? Ты тащил на себе переговоры в Орлее, спасал Стражей, заботился о беженцах, воевал с красными храмовниками! Я знаю: ты бы извелся, если бы знал, что я путешествую по Тедасу и измеряю время в Тени.

– Лучше, чтобы я узнал постфактум?! – взорвался Рэдрик. – Ты не нашла другого времени для своих опытов?! Пока шла гражданская война и всюду открывались разрывы, ты решила проводить эксперименты?! А если бы тебя убили где-нибудь на дороге в Орлее демоны или вольные граждане? Что бы я тогда делал?!

– Огорчился бы?..

– Дурища… – пробормотал Рэдрик.

– У меня не было другого времени. Я искала оружие против Корифея. Потом оно было бы бесполезно, не находишь?

– Нашла?!

– Да.

– Так. И что же ты сделала?..

– Я синхронизировала его персональное время с временем в Тени.

– Подробности!

– Помнишь, я говорила, что в Тени двойное время? Одно общее со Вселенной, другое – производная от времен объектов Тени. По идее, каждый, кто попадает туда, все равно принадлежит своему времени – ты ведь не попал ни в прошлое, ни в будущее.

Рэдрик потер лицо ладонями. Если бы он не устал так сильно, он бы кого-нибудь убил. Возможно, Алексиуса. Хоть душу отвел бы.

– Ну?..

– Я подумала, что ты непременно воспользуешься меткой. Я видела, как она светилась у тебя перед атакой…

Рэдрик вспомнил, когда она видела это. Недавно. Когда болталась в руке у Корифея, и у нее были глаза на пол-лица, и Рэдрик думал, что это конец, крушение, смерть. А она разглядывала его метку. Красота. Неземная.

– Я решила, что выбросить в Тень существо, которое и без того стремилось туда попасть во плоти, рискованно, – продолжила Гвен. – Нужно было подстраховаться. После путешествия в Безветренные Руины я знала, что личное время живого существа можно изменить. Собственно, все мои расчеты и путешествия нужны были для того, чтобы привязать время Корифея к времени Тени. Так надежнее.

– И что это значит?..

– Второе время Тени постоянно меняется. Значит, и время Корифея будет меняться ежесекундно. Если он будет перемещаться еще и в пространстве – с невероятной быстротой будет меняться. Его будет мотать между прошлым и настоящим, между миллионом миллионов состояний, которые только возможны. Теоретически, если Тень вдруг примет время до рождения Корифея, он исчезнет, чтобы сразу возникнуть снова. Но это вряд ли – он слишком древний магистр.

Рэдрик представил это. Потом пожалел, что представил. Десятки Корифеев промелькнули у него мыслях, превращаясь друг в друга. Особенно почему-то впечатлял младенец с кошмарным лицом порождения тьмы, хотя во младенчестве Корифей мог быть очаровательным розовощеким бутузом.

– Вряд ли в таком состоянии он сможет строить планы по захвату мира, – сказала Гвен. – Скорее всего вообще свихнется. Туда и дорога.

– Из всех твоих выходок, – начал Рэдрик, – из всех твоих авантюр…

– Рэдрик, – перебила его Гвен, – ты заработал метку, потому что схватил магическую сферу голой рукой. Голой рукой, мать твою! Прости меня, мама… Давай уже признаем, что в нашей семье авантюризм – это норма, и перестанем строить из себя невесть что. Я даже не превзошла еще дядюшку Кристо, есть, к чему стремиться.

– Я тебя запру, – вяло сказал Рэдрик.

– Нет. Извини.

– Что?

– Прости меня. За то, что молчала. За то, что рисковала, не поставив тебя в известность. За то, что сомневалась, захочешь ли ты меня видеть после всего. За то, что заставила тебя переживать. Я сделала все, что сделала, из благих побуждений, но все равно – прости. Ты можешь выгнать меня из Инквизиции – имеешь право. Но я не дам посадить себя под замок. С меня хватит Кругов и их подобий.

Рэдрик посмотрел на сестру – очень бледную, освещенную робкими утренними лучами. Под глазом у нее наливался устрашающих размеров синяк. Щеки запали. Но смотрела она упрямо, выставив вперед подбородок. Несмотря на отупляющую усталость, Рэдрик вдруг понял: она на самом деле поступит, как он скажет. Без околичностей и недомолвок. Велит уйти – уйдет. Не торгуясь. И сейчас ему намного проще потерять сестру, чем в те времена, когда она спорила с ним до хрипоты.

– И чем же ты займешься? – спросил он мрачно.

– Если ты меня не выгонишь, выйду замуж. Если выгонишь, тоже выйду, но будет сложнее. Мой будущий муж вроде бы не собирался в ближайшее время покидать Скайхолд. Создатель, какое счастье больше не помнить будущего!..

– Замуж?!

– А что ты так удивился? У меня были месяцы, чтобы подумать, лучше мне с Калленом или без него. Надеюсь, он тоже знает, лучше ему со мной или без. И если все-таки со мной, так тому и быть. Стану леди Резерфорд. Издам книгу под его фамилией и буду изучать что-нибудь маленькое. Очень маленькое. Крошечное…

– Я как будто слышу не тебя.

– Мы давно не виделись. Рэд, я была временной аномалией, лавировала между парадоксами, помнила и прошлое, и часть будущего, у меня раскалывалась голова. И теперь я хочу залечить безобразие у себя под глазом, пойти к Каллену и обнять его, наконец. А ты что будешь делать?

– Высплюсь.

Солнце медленно поднималось над развалинами Храма Священного Праха, освещая двоих, сидящих на куче камней. Гвендолен Тревельян помедлила и опустила голову на плечо брата.

Он не стал ее отталкивать.

========== Эпилог ==========

– Гвендолен!

– Уже иду…

– Гвен! Рэдрик грозится вытащить тебя силой, если ты не выйдешь.

– Сейчас!

– Это уже пятое “сейчас”, а ты все еще не готова. Погоди, ты что, опять пишешь?

– Угу-м…

– Я думал, ты давно закончила. Мы ведь даже дату переносили, чтобы ты успела отправить рукопись.

– О, нет, это уже другое. Просто решила записать идею, чтобы не упустить…

– Ты ее уже полчаса пытаешься не упустить. Мать Жизель нервничает. Гости с подачи Сэры делают ставки, сбежишь ты или нет. Пойдем, а?

– Все, все, откладываю перо. Секунду…

– Что тебя так увлекло?

– Вот.

– “К вопросу об этичности вмешательства в дела иных миров”. Иных миров?..

– Вообще-то правильнее сказать: “в дела иных микросостояний мира, входящих в текущее макросостояние “. Дальше я пока не заглядываю. Но издатель и в прошлый раз ворчал, что книге нужен броский заголовок, и приходится жертвовать… Каллен, что с тобой? Почему у тебя такое лицо?

– Гвен, скажи мне честно…

– Хорошее начало, ничего не скажешь.

– Скажи честно: ты хочешь отправиться в другие миры? Для исследования?

– Я же говорю, это не другие миры, а…

– Гвен.

– Во-первых, это невозможно, потому что мой брат закрыл Брешь предположительно навсегда. А без энергии Бреши открыть портал невозможно.

– Понятно.

– Каллен, посмотри на меня. Пожалуйста. Я не договорила. Есть еще и “во-вторых”.

– И что же это? Нехватка каких-то артефактов?

– Нет. Во-вторых, мой учитель как-то сказал, что сначала нужно разобраться с делами в своем мире, а потом уже лезть в чужие. Поэтому я и пишу об этичности. У меня еще достаточно незавершенных дел здесь. И я надеюсь, что так и будет еще очень долго.

– Тогда… тогда идем, пока Рэдрик не начал снова ссориться с твоим учителем. Дориан сдерживает их, как может, но уже начал дегустировать вино. А твой дядя…

– Создатель, там же дядя!.. Все, идем!

Жизнь закалила Гвендолен Тревельян – было в этой жизни и восстание Круга, и разгром Убежища, и скитания по Тедасу, и путешествие в другой мир, о котором она никому никогда не рассказывала. Но все же ее пальцы слегка дрожали, когда она под руку с Калленом шла к часовне Андрасте под приветственные выкрики гостей, которые осыпали молодую пару зернами и конфетти.

Под ноги ей упал золотой кругляш с немного измененным портретом на реверсе – точно такой же, как Рэдрик принес из Рэдклифа. Гвендолен зажмурилась. И улыбнулась, открыв глаза – никакой монеты, никакого портрета. Просто свет упал на смятую золотинку.

Гвендолен упрямо задрала подбородок и пошла навстречу новой авантюре в своей жизни.