Текст книги "Шмогвартс (СИ)"
Автор книги: Gierre
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)
Дадли, окончивший третьесортную, но все-таки частную школу, любил рассказывать, как старшие мальчишки заставляли их голышом бегать вокруг здания общежития, распевая похабные песенки. Это было вроде посвящения, и те, кто прошел, больше уже никуда не бегали и ничего не распевали, зато у них был повод для смеха и взаимных подколов. Может, и в Шмогвартсе так?
В эту секунду, прервав размышления Гарри, раздался оглушительный грохот. Звук был таким громким, что первым делом Гарри посмотрел вверх на древний потолок. Ему показалось, что при таком грохоте должны обрушиться своды, и он попрощался с жизнью. Но взгляды остальных устремились на центральную дверь. Там маячила фигура, напоминающая летучую мышь. Гарри пригляделся. Фигура приблизилась. Оказалось, что это мужчина, облаченный в халат, отдаленно напоминавший халат Хагрида, но далеко не такой потрепанный. Мужчина кутался в этот халат и шел так быстро, что развевающиеся рукава делали его похожим на летучую мышь.
– Мастер Холод, – благоговейно прошептал Малфой.
Гарри сглотнул – у него пересохло в горле. Он подумал, что лучше было пойти к Нервной МакГонагалл, но примерз к скамейке и не смог заставить себя предпринять что-либо.
– Почему в очках? – остановившись прямо перед Гарри, строго спросил мастер Холод.
– У меня п-плохое зрение, – заикнувшись, ответил Гарри.
– Разве это мои проблемы? – спросил мастер Холод.
– Н-нет, – ответил Гарри.
– И? – требовательно спросил мастер Холод.
В зале повисла гробовая тишина. Гарри дрожащими руками снял очки и положил на скамейку рядом с собой. Его испорченное ночным чтением интернет-статей зрение превратило фигуру мастера Холода в размытое пятно неясных оттенков.
– Фамилия?
– Поттер, – удрученно ответил Гарри.
– Я даже не сомневался, – сказал мастер Холод и прошел дальше.
– Если вы закончили, – повысила голос Нервная МакГонагалл, недовольно глядя на своего коллегу, – я бы хотела продолжить.
Мастер Холод ничего ей не ответил и встал в противоположном углу, кутаясь в свой халат. По крайней мере, Гарри так показалось. Оставшуюся часть Распределения он не увидел. Кое-что было понятно из реплик. Так он понял, что Гермиону отдали на растерзание Нервной МакГонагалл, а Симус отправился прямо следом за ней. Несколько человек попало под опеку госпожи Стручок, которая тихонько просочилась в большой зал и встала позади своей скамейки. Разглядеть ее лицо Гарри не смог, как ни старался.
– Теперь мы отправимся ужинать! – Нервная МакГонагалл хлопнула в ладоши. – Живо-живо!
Гарри подскочил, и ровно в эту секунду на его плечо опустилась ледяная ладонь, придавив обратно к скамейке:
– Куда собрался, Поттер? – спросил мастер Холод.
– Но ведь мадам…
– Мадам может делать все, что захочет, со студентами своего факультета, Поттер, но тебя это не касается. Сиди на месте.
– Ладно, – пробормотал Гарри. Он видел, как утекает за дверь стайка голых студентов МакГонагалл.
– Так точно, сэр, – с нажимом поправил мастер Холод.
Гарри услышал ехидный смешок Драко с другого края скамейки.
– Так точно, сэр, – пробормотал Гарри, скосив взгляд на Малфоя.
– Так. Точно. Сэр. Поттер, пока ты не выплюнешь изо рта то, что ты жуешь, пока произносишь слова, мы будем стоять здесь и мерзнуть. Громко и четко: «Так точно, сэр».
Гарри сжал кулаки от злости. Злился он в первую очередь на себя. Мог бы теперь идти вместе с МакГонагалл на ужин. Так нет же, ему приспичило попросить докторов отправить его к непонятному мастеру Холоду.
– Так точно, сэр, – повторил он, пытаясь справиться со злостью.
– Для начала сойдет, – вздохнул мастер Холод. – Вставайте, тут ужасно холодно. Я отведу вас в общежитие.
Гарри схватил очки. Надевать их он не решился, но подумал, что забрать с собой личную собственность – не преступление. Мастер Холод его действие никак не прокомментировал. Втроем они пошли к боковой двери. Им вслед раздалось:
– А мы?
Гарри по голосу узнал одного из спутников Малфоя по купе.
– Дьявол, – выругался Драко.
– Впредь, Малфой, за каждое подобное слово ты будешь долго и бессмысленно стоять на морозе. Понятно?
– Так точно, сэр, – ответил Драко. В его голосе не было энтузиазма, но и высокомерие выветрилось. Гарри едва удержал себя от злорадной усмешки.
– Вы кто такие? – спросил мастер Холод у пары пятен, стоявших в растерянности в центре Большого зала. Гарри в этот момент понял, что госпожа Стручок загадочным образом отвела своих студентов из зала, но когда и как это произошло, вспомнить не смог.
– Крэбб, – ответил первый.
– Гойл, – ответил второй.
– Дьявол, – процедил сквозь зубы мастер Холод.
Гарри и Драко переглянулись.
– Идите следом, – сказал мастер Холод громче. Крэбб и Гойл побежали вперед, по дороге один споткнулся о лавку, другой – о ногу первого. Оба свалились на пол и тут же принялись отвешивать друг другу тумаки.
– За что мне это, – пробормотал мастер Холод. – Встали! – заорал он.
Крэбб и Гойл опять вскочили на ноги.
– Медленно, аккуратно, без спешки, – каждое слово мастера было похоже на удар тонкой льдинки. – Тащите. Сюда. Свои задницы.
Крэбб и Гойл нарочито медленно пошли вперед.
***
Общежитие представляло собой ряд комнат в подземелье. По сравнению с температурой в Большом зале тут было так холодно, что можно было хранить мороженое без риска, что оно растает. Так, во всяком случае, показалось Гарри.
«Неудивительно, что он все время мерзнет», – подумал он, глядя, как мастер Холод кутается в свой халат.
– Крэбб – первая комната. Малфой – вторая комната. Гойл – третья комната. Поттер – четвертая комната. Горничная принесет ваши вещи и новую одежду. Подъем в шесть утра. Завтрак в шесть пятнадцать. Не успеваете к завтраку, ждете обеда. Вопросы?
Гарри решил спросить:
– Мы будем ужинать?
– Сэр, – добавил мастер Холод.
– Мы будем ужинать, сэр? – Гарри заставил себя не вздыхать тяжело и просто повторил вопрос.
– Мы – будем, – ответил мастер Холод, – ты – нет.
– Но… – начал было Гарри.
– И если поток слабоумия не прекратится, ты не будешь завтракать, – прервал его мастер Холод.
– Это незаконно, – пробормотал Гарри.
– Ясно, – отрезал мастер Холод, и это не предвещало ничего хорошего.
Он отправил Крэбба, Гойла, Малфоя в их комнаты, дождался, пока хлопнут три двери, а потом придавил Гарри рукой к ледяной стене.
– Я знаю, зачем ты здесь, Поттер, – прошептал мастер Холод. Гарри показалось, что он скривил губы в усмешке, но без очков наверняка знать этого Гарри не мог.
– Неужели? – отчаяние придало Гарри храбрости.
– Конечно, – подтвердил мастер Холод. – Ты здесь ради денег, которые твой папаша приберег для того, чтобы сынок не подмочил репутацию славного семейства. Ты проходишь обучение, получаешь свои миллионы и возвращаешься в мир так называемых «нормальных людей». Так вот, Поттер, у меня для тебя плохие новости. Не знаю, кого мне благодарить, судьбу или врачей, но по нелепой случайности ты попал на мой… факультет. Так что, уверяю тебя, Поттер, ты вылетишь отсюда завтра же. У меня уже достаточно причин, чтобы пинком вышвырнуть тебя за двери, но раз уж ты здесь, я предпочитаю посмотреть, как ты выроешь себе могилу прилюдно. Понял? Еще одна выходка, малейшая, даже косой взгляд в мою сторону, и я потащу тебя к директору. Знаешь, чего ты хочешь меньше всего, Поттер?
Гарри помотал головой.
– Меньше всего, Поттер, ты хочешь попасть в кабинет к директору. Если ты плохо чувствуешь себя в сыром подземелье и уже дрожишь как напуганное животное, могу представить, что ты будешь чувствовать там.
– Хагрид сказал…
– Хагрид? – мастер Холод расхохотался. – Хагрид сказал, за что его вышвырнули из Шмогвартса? Хагрид учился у директора и достиг в этом таких успехов, что инвесторы потребовали его исключения. Тяжело, знаешь ли, объяснять такие увечья спортивными травмами. Думай, кого слушаешь, Поттер. Хотя… если завтра ты вылетишь отсюда, мои советы будут тебе не нужны. Все ясно?
– Да, – ответил напуганный Гарри и добавил, хватаясь за последнюю соломинку: – Сэр.
Мастер Холод отпустил его и сделал шаг назад, позволяя отдышаться.
– В комнату. Подъем в шесть, завтрак в шесть пятнадцать.
– Да, сэр, – Гарри нырнул в дверной проем, закрыл за собой дверь и сполз по ней на ледяной пол. Потом он посмотрел на комнату: койка, стул, стопка книг на полу. Даже в криминальных драмах с участием электрического стула Гарри не видел таких комнат. Его пронзила ужасная догадка, что туалета он тоже не найдет, но спустя несколько минут, к счастью для себя, он отыскал под кроватью металлическое ведро. К этому времени ему было все равно, как ведро выглядит и куда его придется ставить. Он просто хотел в туалет.
Несмотря на то, что комната была расположена глубоко под землей, Гарри понял, что здесь отлично работает вентиляция. Воздух был свежим и таким холодным, что в его происхождении сомневаться не приходилось. Прямиком с улицы. Как если бы Гарри вздумалось осенью поспать на сквозняке.
Лежащее на койке одеяло напомнило ему о временах, когда тетя Петунья примеряла к его комнате старые вещи Дадли. Похожее одеяло там тоже было, но даже тетушке пришло в голову, что это слишком сурово. Мастер Холод, очевидно, считал иначе.
Гарри забрался на койку, поджал под себя ноги, закутался в тоненькое одеяло, убедился, что подушки ему не выдали, и стал ждать горничную. Он вспомнил, что Хагрид выдал ему леденец. И когда придет горничная, чтобы передать им вещи, Гарри сможет съесть перед сном немного сладкого. Может быть, тогда ему удастся заснуть?
Пугающий монолог мастера подействовал на Гарри совсем не так, как надеялся, вероятно, преподаватель этого странного учебного заведения. Вместо страха Гарри обрел решимость. Он услышал заветную цифру – ту, которую не озвучил Хагрид. «Свои миллионы». Гарри не было важно, что именно мастер Холод измерял в миллионах, фунты, евро, доллары или любую другую валюту. Что бы это ни было, им можно было пользоваться в Великобритании, а значит, это была крупная сумма денег. Даже если Гарри поступит работать в цех сборки машин, за год он не накопит столько. Все уйдет на мелочи, часть отберут Дурсли или арендодатель. В Шмогвартсе, потерпев немного унижений, он может получить реальное наследство. И заодно доказать мастеру-зазнайке, что он не так-то прост.
Спустя несколько минут Гарри заснул, так и не дождавшись горничной.
***
Все следующее утро Гарри сдерживал себя от чиха и шмыгания носом. Он простудился, и это не было неожиданностью. Удивляло Гарри то, что ни Малфой, ни даже Крэбб с Гойлом не получили видимых симптомов простуды. Как ни в чем ни бывало в шесть пятнадцать они сели за небольшой стол. На столе были разложены куски хлеба, фрукты, а украшал композицию огромный графин с прозрачной жидкостью. Гарри надеялся, что внутри вода.
Поскольку Гарри пришел за стол последним и поскольку Малфой, Крэбб и Гойл не прикоснулись к еде, он тоже сел ждать. В отличие от остальных он понятия не имел, чего именно. Есть хотелось ужасно.
Больше хотелось только пойти и нацепить сразу всю одежду, которая у него была в запасе, а завершить композицию одеялом. Но мастер Холод дал понять, что любой промах Гарри будет последним, а миллионы выглядели так привлекательно, что Гарри сидел в просторных льняных брюках, в тонких сандалиях и футболке на размер больше. Сквозняк продолжал усугублять положение. Чихнуть хотелось зверски.
– Что, Поттер, тяжело? – спросил Малфой.
– Тебе какое дело? – истощенный голодом, холодом и болезнью, Гарри быстро разозлился.
– Представляю, как ты жил раньше, – ответил Малфой. – Спал до обеда, потом на все готовенькое. Или я не прав?
Гарри очень захотелось, чтобы Малфой был не прав, но тот попал в точку. Тетя Петунья заставляла его работать по дому, прибираться время от времени и помогать готовить ужин, но в остальном он был предоставлен самому себе.
– Ничего, Поттер, скоро ты отсюда свалишь, – мстительно добавил Малфой.
– И оставлю тебя в компании твоих одаренных друзей, – парировал Гарри.
Малфой замолчал, тогда Гарри понял, что тоже попал в точку. Вряд ли мечтой Драко была годовая каторга в компании недалеких Крэбба и Гойла.
– Он что, меня оскорбил? – спросил один из них у другого.
– По-моему, да, – ответил второй.
– Драко, он меня оскорбил? – не унимался первый.
– Сиди тихо, – ответил Драко.
– Эй, ты что, оскорбил меня? – Гарри смутно помнил, что это Крэбб.
– И в мыслях не было, – соврал Гарри.
– Вот, опять! Ты считаешь, я тупой?! – Крэбб встал из-за стола, подошел к Гарри и толкнул его в плечо.
– Крэбб, сядь на место! – крикнул Малфой.
– Ничего я не считаю, – ответил Гарри, примирительно выставив руку. Затевать драку ему не хотелось. Он ни разу в них не участвовал. Иногда его били, но считать это дракой было бы нечестно по отношению к нему самому.
– Ты опять?! – заорал Крэбб, схватил Гарри за плечи, столкнул со стула и уронил на пол. Инстинктивно Гарри сжался, защищая живот от потенциального удара.
– Крэбб, уймись! – кричал Малфой. – Кто-нибудь!
Гарри услышал в его голосе панические нотки и сжался еще сильнее. Первый удар пришелся по тому месту, где могли быть почки. Гарри попытался убедить себя, что почки надежно защищены, чтобы паника не разрослась.
– Крэбб, хватит! Ты не можешь бить другого студента! Тебя исключат!
– Ты мне будешь говорить, что я могу? – Крэбб явно переключился на Малфоя.
– Эй, спокойно, дружище!
Гарри услышал скрип отодвигаемого стула. Он попытался подняться на ноги и увидел, как отступает к стене Малфой. Стало окончательно ясно, почему мастер Холод сказал «Дьявол», заметив этих двоих.
– Ты чего встал? – Гарри почувствовал еще один удар. Вероятно, это был Гойл.
Наконец, в комнате раздался знакомый голос:
– К стене, все четверо!
Гарри облегченно выдохнул – это был мастер Холод. По крайней мере, подумал Гарри, в ближайшее время никто не будет его бить.
– Винсент, если не ошибаюсь? – подозрительно ласково спросил мастер Холод у стоящего с краю небольшой шеренги Крэбба.
– Да, сэр, – ответил тот.
– Что ж, Винсент, сегодня есть ты не будешь, – сказал мастер Холод, потом упер палец во впечатляющий живот Крэбба. – Тебе это даже на пользу.
– Грег? – мастер Холод и его палец перешли дальше.
– Да, сэр, – ответил Гойл.
– Грег сегодня тоже будет голодать.
– Да, сэр, – прокричал Гойл.
– Драко, – палец мастера уперся в грудь Малфоя. – Надеюсь, в следующий раз у тебя лучше получится убеждать твоих дорогих друзей.
– Да, сэр, – Гарри услышал, как скрипнули зубы Драко.
– Гарри Поттер, – ледяной палец больно уколол плечо Гарри в том месте, где его схватил Крэбб. Наверняка там уже расползался синяк. – Если ты не научишься защищать себя, ты не доживешь до Рождества. Это понятно?
– Да, сэр, – ответил Гарри. Он не представлял себе, как может защитить себя от двух людей, хотя бы отдаленно напоминавших Крэбба и Гойла.
– У тебя вопрос? – спросил мастер Холод.
– Да, сэр, – ответил Гарри.
– Задавай.
– Разве это возможно, сэр?
– Возможно что?
– Разве я могу защитить себя в такой ситуации, сэр? Он просто напал на меня, и все.
– Ты ждешь, что в следующий раз он отправит тебе приглашение на дуэль в присутствии секунданта? Ты ошибся эпохой, Гарри, именно так и нападают. Неожиданно, – в доказательство своих слов мастер Холод ткнул его в солнечное сплетение. У Гарри перехватило дыхание. – Помимо прочего, в Шмогвартсе есть возможность научиться азам самообороны. И в твоем случае слово «азы» надо понимать буквально.
– Да, сэр, – ответил Гарри, когда боль в области солнечного сплетения стала невыносима.
– Вот и славно. Теперь вы двое идите есть, а вы – по комнатам.
Объяснять, кому именно что нужно делать, мастеру не пришлось. Крэбб и Гойл аккуратно прикрыли за собой двери. Малфой сел за стол, налил себе воды из графина и жадно выпил. Гарри схватил яблоко и стал грызть. Он не мог вспомнить, есть ли у них особое время, когда нужно прекращать жевать, так что старался успеть. На всякий случай.
– Ты мог сбежать, – сказал Малфой, наливая второй стакан воды.
Гарри решил, что ему тоже не помешает попить, поэтому тоже налил себе воду.
– Не мог, они бы догнали, – сказал он.
– Ты мог попытаться, – ответил Малфой.
– Что толку? Они все равно догнали бы меня.
– С таким подходом тебе было бы лучше у госпожи Стручок. Или среди ванилина, – усмехнулся Малфой.
***
Набор предметов на первый семестр Гарри выдали на современном планшете вместе с методичками, учебниками и наборами тестов. Он представил, во сколько обходится Шмогвартсу снабжение студентов всем необходимым. Неужели у этих людей так много денег?
Впрочем, как следует подумать о деньгах Гарри не позволяло плотное расписание. Первую неделю под завязку нагрузили разнообразными теоретическими курсами. Сначала он не понял, как связаны «психология», «основы анатомии», «история» и «физическая подготовка». Но уже через день все встало на свои места. Несмотря на угрозу, мастер Холод не выгнал его за это время, и больше они не возвращались к вопросу исключения, что стоило Гарри больших усилий. Как мантру, он повторял про себя: «Сэр, сэр, сэр». Малфою и даже Крэббу с Гойлом не составляло никакого труда добавлять это обращение к каждой реплике, а Гарри несколько раз натыкался на многозначительный взгляд мастера и только потом ему приходило в голову добавить заветное «сэр».
На истории Гарри вместе с Гермионой и другими студентами из семей «ванили» слушали, как зануда Биннс бубнит бесценные сведения. К счастью, его лекции дублировались, и сразу после часа бормотания Гарри имел возможность прочесть все на экране своего планшета. Он узнал о том, как в начале двадцатого века нескольким инвесторам, увлеченным идеями Фрейда и его последователей, пришло в голову создать особое учебное заведение, где во главе угла стояло воспитание через необычные «практики». Натыкаясь на слово «практики», Гарри машинально сглатывал, потому что «практики» стояли в его расписании со второй недели.
Рон беззаботно рассказывал о том, как его братья присылали ему фотографии синяков и ссадин, усугубляя ситуацию.
Группа энтузиастов оформила Шмогвартс учреждением образовательным, экспериментальным, закрытым и подключила к работе так много департаментов Министерства, что спустя десятилетие никому и в голову не могло прийти явиться с проверкой. Слишком много людей оказалось повязано, и наступать на интересы друг друга они не хотели. Так Шмогвартс незаметно ушел в тень, а с развитием технологий его модернизировали, превратив в уникальное место. Теперь, много поколений спустя, сюда отправляли потомков тех, кто, собственно говоря, и основал учреждение. Однако нынешний директор, некто Дамблдор, стал активно приглашать молодых людей и девушек из «обычных» семей. Его политика пришлась по душе далеко не всем, но из-за своего авторитета он утвердил идею. Теперь такие как Гермиона могли получить письмо с предложением об обучении. Вместе с письмом к ним приходил специалист, готовый разъяснить происходящее родственникам в нужном свете.
«И, конечно, ко мне явился Хагрид», – мрачно подумал Гарри, услышав об этом.
После занятия Гермиона рассказала, что к ней приходила миловидная женщина, которая сказала ее родителям, что Гермиону выбрали для получения дополнительного образования в области психологии. Родители так обрадовались, что вникать в подробности не стали. Количество печатей и рекомендаций на документах Шмогвартса могло убедить кого угодно.
Еще Гарри узнал о бунте Того-кого-лучше-не-вспоминать, выпускнике факультета «ДС». Несколько лет назад он собрал последователей и планировал провести реформу в кругах тематиков, запретив принимать студентов, родители которых ничего не знали о Теме. Последователи Дамблдора защищали свою точку зрения, дошло до реальных стычек, а учитывая подготовку и навыки участников, некоторые из них были весьма серьезными.
– И вот перед нами юноша, который остановил Того-кого-лучше-не-вспоминать, – заявил Биннс, неожиданно ткнув пальцем в сторону Гарри.
Гарри попытался вжаться в скамейку.
– Встань, юноша, – потребовал Биннс.
Гарри встал, ощущая на себе десятки раздраженных взглядов.
– Ты наш герой, Гарри, – Биннс начал аплодировать. К нему вяло присоединилось несколько студентов. Громче всех хлопала Гермиона.
– Гарри Поттер – Мальчик-который-выжил. Твои родители, Гарри, были так преданы идеям Дамблдора, что Тот-кого-лучше-не-вспоминать решил лично устранить их. Он пришел к вам домой, но они сражались, как настоящие герои. Твой шрам – доказательство их подвига. Но почему бы тебе не рассказать нам лично, как все было? – добродушно предложил Биннс.
– Простите, сэр, – ответил Гарри, – но я не знаю.
– Что?! – удивился Биннс.
– Простите, сэр, – повторил Гарри громче, – но я не знаю, как умерли мои родители. Дядя и тетя сказали мне, что они умерли… в общем, что их смерть не была связана с каким-то подвигом.
– Вот оно что, – Биннс весь подобрался от напряжения. – Что ж, Гарри, тогда присядь и послушай вместе с остальными. Лили и Джеймс Поттеры были выдающимися учениками неподражаемой МакГонагалл. Никто лучше них не использовал ножи, кинжалы, даже мечи. Таких виртуозов, пожалуй, уже нет среди нас. Дамблдор гордился своими выпускниками. Про твою маму говорили, что она – волшебница. И когда Тот-кого-лучше-не-вспоминать явился к вам в дом, они дали отпор. Он истек кровью, разумеется, но и они пострадали. Все-таки выпускники факультета дисциплины знают толк в… – он посмотрел, как побледнел Гарри, и решил не углубляться в подробности. – В любом случае, все трое были мертвы в ту ночь, а ты получил этот шрам. Отметку, которую никто не сможет повторить или перепутать. Она была сделана ножом твоей матери.
Гарри подумал, что его вот-вот стошнит.
– Следствие установило, что Тот-кого-лучше-не-вспоминать пытался убить тебя ее оружием, но она бросилась на него и, пожертвовав собой, спасла тебя.
– Ты не знал, Поттер? – Малфой ткнул его в бок, возвращая в чувство.
– Конечно, нет, – ответил Гарри.
Малфой прокашлялся.
– Сочувствую, – сказал он.
Гарри ничего не ответил, его все еще мутило. Биннс продолжил рассказывать, как счастливо зажили тематики под руководством Дамблдора. Много новых талантливых студентов ежегодно проходило обучение в Шмогвартсе. Гарри не слышал его. Он представлял себе, какими нужно быть идиотами, чтобы вляпаться в подобную историю. Неужели его родителям было так важно, кто учится в Шмогвартсе, а кто – нет? Ведь это бессмысленно. Академию, если ее вообще можно назвать так, лучше снести вместе с фундаментом, оградить от любопытных взглядов и сжечь всю информацию о ней. Вот за что он с радостью начал бы сражаться и, наверное, готов был бы отдать жизнь.
После занятия несколько студентов подошли к Гарри. Они похлопали его по плечу и сказали слова сочувствия. Среди них было несколько студентов МакГонагалл. Гарри заметил, что у некоторых из них на руках видны ссадины. Он спросил об этом у Гермионы, но она сжала губы и ничего не ответила.
Психология давалась Гарри с трудом. Он едва успевал запоминать термины, которыми сыпала быстрая, как ветер, госпожа Стручок. Ей удавалось быть в нескольких местах одновременно, она указывала на ошибки студентам, даже если они находились в другом конце зала. Все, что Гарри понял на ее занятиях, умещалось в простое предложение: «Людям от природы необходимо правильное воспитание, и чем оно строже – тем лучше». Соглашаться с этой идеей или спорить с ней было некогда – госпожа Стручок заваливала их тестами и постоянно повторяла груду терминов, разобраться в которых могла только она сама.
Куда лучше было с физической подготовкой. Гарри подумал было, что их отведут в тренажерный зал и заставят бегать, но вместо этого они выслушали пять подробных лекций об особенностях подготовки в разных условиях, состояниях и нюансах конституции. Никогда в жизни Гарри не думал, что физическая подготовка – настолько сложный процесс, что к ней нужно подходить, как к экспериментам по химии. В отличие от госпожи Стручок, мистер Фанни – низкорослый коренастый мужчина – говорил предельно просто и задавал предельно конкретные вопросы.
Но все меркло по сравнению с анатомией. На ней Гарри пришлось краснеть. В понедельник его удивило подробное перечисление суставов, во вторник он мечтал, чтобы перечисление суставов повторилось вместо детальной лекции о половых системах мужчин и женщин, в среду он мечтал вернуться к половым системам, разглядывая 3D-модели находящихся в разных позах людей, совершенно обнаженных и прорисованных со всей натуралистичностью. Лекцию четверга он попытался забыть, потому что она называлась «эрогенные зоны», а в пятницу Малфой несколько раз наступал ему на ногу, потому что Гарри так низко наклонялся над столом, что его то и дело обвиняли в попытках заснуть. В пятницу 3D-модели, с которыми они познакомились в среду, начали совершать характерные движения друг с другом.
– Поттер, из-за тебя нас всех заставят спать без одеял, – зло прошипел Малфой.
– Мне все равно, – шепотом ответил Гарри, – это просто ужас какой-то.
– Ужас – это как ты краснеешь.
Гарри был с ним категорически не согласен, но не стал спорить. Он вспомнил о миллионах, которые грезились ему после выпуска. Если нужно посмотреть на какие-то картинки, он посмотрит на них.
***
Продрогший, полуголодный, сонный, измученный постоянными расспросами, тычками Крэбба и Гойла, насмешками Малфоя, понимающими кивками студентов МакГонагалл и недовольной физиономией мастера Холода, Гарри дожил до вечера пятницы.
– Хоть высплюсь, – сказал он после ужина, умываясь ледяной водой в общей ванной комнате. Там стояли древние проржавевшие раковины, и ни одна из них не была знакома с концепцией теплой воды. Единственный контакт Гарри с горячими жидкостями происходил во время дневного чаепития, если никто из студентов мастера Холода не ухитрялся нарушить дисциплину. Всего за пять дней Гарри выпил две чашки. Теперь ему казалось, что в следующий раз он не станет пить их – просто подержит в руках.
– С чего это? – удивился Малфой.
– Завтра суббота, – ответил Гарри. Не так уверенно, как ему хотелось бы.
– И что с того?
– Выходной? – наполовину сказал, наполовину спросил Гарри.
– Выходной будет, если ты его заработаешь, – ответил Малфой. – Шмогвартс – это тебе не жук чихнул.
– Почему вы все время повторяете это?! – разозлился Гарри. По-настоящему его разозлила не присказка про жука, которую повторяли все, кому не лень, а новость про выходные. Неужели ему придется до самого лета просыпаться ни свет ни заря? Разве это законно? Должны же быть какие-то документы, регулирующие этот вопрос. В конце концов, на дворе начало двадцать первого века!
– Да, Поттер, недолго тебе осталось, – хмыкнул Малфой.
Злость опять придала Гарри сил, он даже заставил себя постоять под ледяной водой. После нее температура в подземелье казалась не такой пугающей. Ему даже вроде бы стало тепло.
Выходные дни студенты Шмогвартса проводили в самых разных частях замка. В расписании значилось «Свободное время», вот почему Гарри до последнего не сомневался, что пятидневная каторга будет перемежаться двухдневной возможностью делать все, что его душе угодно, и таким образом позволит ему дотянуть до лета.
Выяснилось, что свободное время строго регламентировали. Студентов МакГонагалл нигде не было видно, а когда Гарри спросил о них у миловидной девушки Ханны, проходящей обучение у госпожи Стручок, та покраснела и отвела взгляд. Словом, студенты МакГонагалл где-то пропадали. Что касается учащихся под началом госпожи Стручок, они занимались самыми разными делами. Несколько отправились в библиотеку, прихватив с собой термосы с настоящим горячим чаем. Кое-кого Гарри заметил наворачивающим круги вокруг замка – должно быть, хотели поддерживать себя в форме. Один студент уныло оттирал с каменного пола в Большом зале несуществующую грязь при помощи крошечной тряпки.
До девяти часов сам Гарри слонялся без дела, стараясь не попадаться на глаза преподавателям. Один раз его заметил Биннс и радостно помахал рукой. Гарри поздоровался с ним и тут же нырнул в самый дальний коридор с плохим освещением. Но даже там его отыскали. Сначала ему стало холодно, потом он замер и медленно обернулся. Чутье не подвело Гарри – позади стоял, скрестив руки на груди, мастер Холод.
– Чем, позволь узнать, ты так занят, Гарри? – спросил он.
– Изучаю замок, – ответил Гарри, а потом добавил, – сэр.
– Прекрасно, прекрасно, – мастер Холод сказал это таким тоном, что Гарри сразу понял – похвала фальшивая. Он съежился, ожидая очередного тычка или затрещины.
– Профессор Биннс рассказал мне об удивительном происшествии на его лекции, связанном с тобой, – продолжил мастер Холод. – По его словам, ты заявил, что не имеешь ни малейшего понятия, как умерли твои родители и как именно ты получил свой шрам. Припоминаешь?
– Да, – Гарри сглотнул, – сэр. – Он понял, что у него болит горло.
– Интересно, как долго ты позволишь себе оставаться настолько невежественным? – вопрос явно был риторическим, поэтому Гарри промолчал. – Или для того, чтобы ты проявил хотя бы малейшую инициативу, тебя нужно мотивировать крупными суммами? Тебе неинтересно узнать, кем были твои родители и кем собираешься стать ты сам? Ты настолько безволен, что даже после тяжелой недели не хочешь прояснить для себя подробности произошедшего?
Мастер Холод замолчал. Гарри ждал, глядя на него, но продолжения монолога не последовало. Надо было ответить.
– Но ведь профессор Биннс все рассказал, сэр, – сказал он, решив, что это довольно безобидная фраза.
– Значит, после долгих лет неведения ты считаешь, что тебе достаточно узнать о произошедшем со слов старого маразматика, который публично унизил тебя, заставив признаться в том, что ты понятия не имеешь, как умерли твои родители?
– Я не думал об этом в таком ключе, сэр, – дипломатично ответил Гарри. – Он просто не знал…
– Ну конечно, он не знал, – в ласковом тоне мастера Холода было столько желчи, что Гарри едва не подавился. – Конечно, Гарри, за этими стенами, где хранится столько тайн, что хватит похоронить несколько департаментов Министерства за одну ночь, конечно же, здесь постоянно случаются ошибки. Профессор Биннс поставил тебя в ситуацию, когда ты вынужден был оправдываться, Гарри. И у меня для тебя плохие новости. Когда ты пришел в Шмогвартс, многие считали, что ты – потомок знаменитых родителей. К тебе относились со снисхождением. Но теперь, когда они узнали о том, что ты понятия не имеешь, кем были твои родители, что они делали, чем прославились, как умерли, – теперь, Гарри, ты стал пустым местом. И я был бы рад этому в других обстоятельствах, но многоуважаемый Биннс растоптал одного из моих студентов, а я не люблю, когда теоретики вроде него вмешиваются в учебный процесс. Так что эти выходные, Гарри, ты проведешь в библиотеке. И когда ты из нее выйдешь, ты сможешь рассказать любому желающему во всех подробностях, кто ты такой и по какой причине профессорам вроде Биннса не стоит задавать тебе неудобные вопросы.
