Текст книги "Himitsu ga mou owatta (СИ)"

Автор книги: Frei the Oracle

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

– Не верьте надписи… – Асами вытащила смятую в комок фотографию и протянула Фейтану. – Я не такая…

Он осторожно разгладил бумагу и всмотрелся в происходящее на фото. Над ним нависли Шалнарк с Финксом. Вдруг Фейтан дернулся, а Финкс согнулся пополам. Его губа лопнула и с подбородка закапало.

– Тупой качок, – презрительно выплюнул он, буравя его глазами. Финкс ничего не ответил. Утер кровь ладонью. Глаза так и не поднял.

– Никто из нас не думает, что ты сделала что-то плохое, – тихо произнёс Шалнарк, поглаживая Асами по плечу. – Единственный виноватый здесь Финкс.

На Фейтана налетела Гуригури и вцепилась в него лапами и зубами. Словно почувствовала, что кто-то обижает её хозяина. Тот окружил ногу нэн и флегматично замер, позволяя кошке выместить на нем злость.

– Аса, – произнёс Финкс раздраженно. – И давно этот пидорас следит за тобой?

Утерев слезы и взяв себя в руки, Асами рассказала всё, что творилось последние несколько дней. Как впервые почувствовала слежку в парке Одори, как он присылал новые фотографии, каждый раз в одинаковом конверте, как скрылся, увидев её с Курапикой.

– Последняя фотография лежала у меня на животе. Он сфотографировал меня спящей. Я нашла её в тот же день, когда вы пришли… – она замялась. Почему-то никак не выходит сказать, как есть: «Когда вы пришли, чтобы меня похитить».

– Не возьмусь говорить за Мачи и Нобунагу, но я его засек, – заявил Финкс. Кровь всё текла из поврежденной губы, а он всё вытирал её руками. Вскоре все его пальцы измазались в ней. – Когда мы пришли, он ошивался наверху, и я подумал, что это кто-то из твоих домашних. Однако он быстро сдернул, видимо, тоже нас почувствовал и решил не сражаться. Нам не до него было, вот мы и забили.

– Сейчас боец из меня не очень, но я могу взломать систему городского видеонаблюдения. Попробую отследить его по камерам, – вызвался Шалнарк.

Да как так то? Асами взглянула то на Фейтана, сосредоточенного и угрюмого, то на Финкса, виновато склонившего голову. Глянула бы на Шалнарка, да не могла, он слишком крепко прижал её к себе, видно только грудь и плечи. Эти люди, ещё недавно похитившие и пытавшие её, теперь искренне обещали помочь. Но разве им не должно быть все равно? Она ведь не «Паук». Её даже подругой можно было назвать с большой натяжкой, так почему? Чувство вины? Внезапный приступ альтруизма?

А потом Фейтан сделал это. Взял фотографию и разорвал её на две части. Затем на четыре. На восемь. И протянул руку вперед, показывая, что осталось.

– Видишь, это просто мусор. Люди могут называть тебя как угодно, но от этого ты не становишься тем, кем тебя называют. Пришли этот урод хоть десять, хоть сто фотографий с подписью «Ты потаскуха», это было бы всего лишь бесполезной тратой карточек для Полароида. Это станет мусором, а ты останешься просто Орихарой, вот и всё. Так что не бери в голову.

Остатки фотографии посыпались в мусорный бак. Крошечные кусочки вертелись в воздухе: темно-серые, белые с обрывками красных иероглифов, бежевые, выхватывающие профиль Финкса или её лицо. Просто рваная бумага, ничего более. Просто мусор.

Захотелось подойти к Фейтану и обнять его. Зарыться носом в волосы, густые и плотные, обвить руками талию. Зашептать на ухо: «Спасибо! Спасибо!». Спасибо, что говоришь такие важные слова. Спасибо, что помогаешь. Спасибо, что делаешь всё это ради обычной девушки, внезапно свалившейся на голову. Но Асами, конечно же, этого не сделала, и это была её благодарность. Всё таки он не любит, когда его касаются другие люди.

Асами покинула гостиную, чтобы умыться, а когда вернулась, Шалнарк уговорил-таки Фейтана поучаствовать в украшении дома к Рождеству. Вчетвером работа пошла ещё быстрее. На ёлке теперь красовались игрушки разных цветов и форм: красные снегири, синие снежинки, золотистые олени и коричневые пряники. Входную дверь украсили венком из омелы и остролиста. На перилах красовалась красно-зелёная мишура, а на журнальном столике в гостиной – искусственные свечи и статуэтка краснощекого Санты с мешком.

– Теперь осталось только развесить гирлянды в прихожей и на кухне, – довольно произнёс Шалнарк. – У вас двоих всё схвачено, – он показал в сторону Асами и Финкса. – Поможешь мне, Фейтан?

– Я к тебе на шею не полезу, – отрезал он. Финкс тем временем присел поудобнее, и Асами в третий раз за сегодня забралась к нему на плечи. В третий раз уже не страшно.

– Да и не нужно. Я встану на стул, а ты подержи гирлянду, – Фейтан бросил в сторону Финкса крайне недобрый взгляд и удалился на кухню вслед за Шалнарком.

Работа пошла по накатанной. Сидишь себе на плечах, крепишь гирлянды, о передвижениях заботиться не надо – всё делают за тебя. Только вот в первые разы они разговаривали, смеялись и слушали музыку, а сейчас висела гробовая тишина, будто вопящая: «Что-то здесь не так!».

– Аса, – Финкс, наконец, решился нарушить тишину. Голос у него был крайне расстроенный. – Это правда, что тебе снятся кошмары?

– Ну… Сегодня ночью приснился… – пробормотала она, прикрепляя гирлянду кнопкой.

– Что я могу сделать, чтобы искупить свою вину? – его голова ткнулась Асами в колено, а пальцы сильнее сжались вокруг лодыжек.

– Я не знаю…

И правда, а что тут сделаешь? Не будет же Финкс прибегать к Асами каждую ночь и гладить по голове, пока ей спать не захочется. Да и не станет она просить о таком. Это как-то… смущает, в общем.

– Можешь назвать что угодно, я не буду отказываться, – произнес он твердо. Сквозь штанину Асами чувствовала очертания его лица: вот плоский лоб, широкая и твердая переносица, мягкий и подвижный кончик носа. Хотелось возмутиться: «Ну хватит, ты меня смущаешь». Хотелось замереть на месте, молча наблюдая за его движениями. – Раз уж я так серьезно накосячил, я должен сделать что-то для тебя.

В голову ничего не шло. Что вообще ей может понадобиться от малознакомого человека, с которым у них нет ничего общего? Да и вообще, если хорошо подумать, то они, вроде как, по разные стороны баррикад. Что можно попросить у врага?..

– Скажи… только честно, – начала Асами, перебрав в голове все возможные варианты. Этот показался наилучшим. – Когда вы меня похищали, ты сказал, что мой прием дефектный и мне стоит от него отказаться. Ты сказал правду?

– Ага, – не раздумывая ответил Финкс, отстраняясь от её ног. – Сейчас твой плащ больше вредит, чем помогает. Но если поработать над твоей физической формой и нэн, прием может оказаться неплохим. Если хочешь, могу потренировать тебя, когда окрепнешь. Я, конечно, полный ноль в Материализации, но удар могу поставить.

– Тогда помоги мне с нэн и считай, что мы квиты, – он кивнул и улыбнулся, будто необходимость помочь Асами с тренировками его обрадовала. Ну вот и замечательно. Главное, чтобы тренировки оказались не смертельными.

Они закончили первыми и кое-как протиснулись на кухню. Финкс, кажется, ни капли не устал и совсем не спешил опускать её на пол. Фейтан недовольно покосился в их сторону.

– Может вы уже перестанете строить из себя клоунов?

– Раз закончили, то пора бы ужин готовить. Либо начинайте без меня, либо пусть Финкс меня сменит, – попросил Шалнарк. Он стоял на цыпочках, и ему едва хватало роста, чтобы достать до нужного места.

Финкс не был энтузиастом по части готовки, так что охотно сменил его. Развешивание гирлянд продолжилось в крайне напряжённой обстановке. Шалнарк попросил Асами поставить вариться рис, а сам углубился в чтение кулинарной книги.

Затем готовка, приход Мачи, ужин за неторопливым разговором. Шалнарк пытался втянуть в разговор всех и каждого, но беседу поддержала только Асами. Финкс и Фейтан всё ещё не разговаривали, даже смотреть друг на друга избегали, а Мачи никогда не отличалась общительностью. Вот бы эти двое уже помирились, а то у Асами могут закончиться подходящие истории.

========== Старые фото, 23 декабря 2001 ==========

После ужина и укола, к которому Асами начала привыкать, она уединилась в комнате, разложив перед собой бумагу и карандаши. Четыре портрета. Ничего сверхъестественного, но работы предстоит много. Так что чем быстрее она начнёт, тем лучше.

Она принялась делать наброски. Проще всего, наверное, будет нарисовать Финкса, на него-то она насмотрелась за последние дни. Лицо слегка вытянутое, массивная нижняя челюсть и надбровные дуги… Несколько минут сосредоточенной работы, и на бумаге появился набросок, примерно похожий на Финкса. Ну и отлично, можно двигаться дальше.

Теперь Фейтан. Лицо треугольное, нос острый, волосы торчат во все стороны, глаза маленькие, но красивые. Внешний уголок острый, будь он девушкой, ему никакие стрелки не понадобились бы. Губы тонкие, горячие, слегка солоноватые… Стоп! Асами откинулась на спинку стула и шлепнула себя по щекам. Такое на рисунке не покажешь, так что и думать об этом ни к чему! Чувствуя, что покраснела, она отложила набросок с Фейтаном туда же, где лежал набросок с Финксом.

Дальше Шалнарк. Лицо немного детское, волосы всегда уложены аккуратно, большие зелёные глаза, улыбка, никогда не покидающая лицо. Ничего сложного. В отличии от того, что ей предстоит дальше.

Мачи. Асами из-за всех сил вглядывалась в её лицо за ужином, но на бумагу его положить никак не выходило. То глаза слишком большие, из-за чего она выглядела как персонаж из аниме, то губы слишком пухлые, что придавало лицу глуповатый вид, то вообще больше была похожа на мужчину, чем на женщину.

Несколько листов, скомканных и исчирканных, полетели прямиком в урну. Посадить бы её рядом: голова слегка приподнята, руки на коленях, лицо спокойное, как обычно, и рисовать с натуры. Но это, конечно же, невозможно. Мало того, что звучит не реалистично, так ещё и сюрприз испортит.

Ладно, рисунок для Мачи можно и позже начать, а пока понаблюдать за ней немного. У Асами есть три наброска, можно пока ими заняться. Поработать над тенями, уделить внимание волосам и мелким деталям…

Интересно, чем занимаются остальные? Не слышно, чтобы они поднимались наверх, значит, сидят на кухне или в гостиной. Может, смотрят какой-нибудь фильм, Финкс вроде как целый список зачитывал недавно. Или просто разговаривают… Асами вздохнула. Как было бы здорово, если бы она могла посидеть в их компании. Поучаствовать в разговоре, посмеяться вместе с ними, не чувствуя этого давящего беспокойства.

Она чужая и никогда не сможет почувствовать себя здесь как дома. Ну и что, что эти трое предложили ей помощь с поимкой сталкера? Они, вероятно, сделали это из жалости.

Асами отодвинулась от рисунка, с которого на неё смотрел Шалнарк. Выходило довольно похоже. Она убрала наброски в папку для бумаг и села на кровать. Желание рисовать пропало. О чем она думает? Посидеть и посмеяться с убийцами семьи Курапики? Да она с ума сошла! Нужно смотреть на ситуацию трезво. Они просто вынужденные сожители, не больше, так что не стоит проникаться к ним симпатией. Они ведь не проникаются. Каждый из них неплохо лжет и умело скрывает свои чувства и эмоции.

Сегодня Фейтан по большей части избегал зрительного контакта. А если и смотрел на кого-то, то на Финкса, но такого взгляда и врагу не пожелаешь.

Шалнарк вообще постоянно улыбался, из-за чего не поймешь, что у него на уме. Из них всех он, наверное, самый опасный и непредсказуемый.

Финкс… Асами вспомнила его виноватую улыбку, когда он пытался извиниться, и грубые объятия несколько минут назад. Нет, здесь дело не в симпатии. Он же причинил ей больше всего вреда, вот и пытается загладить вину. Не перегни Финкс палку, ничего этого не было бы. Согласись она на ритуал, не упрямясь, ничего этого не было бы.

Если в этом доме и есть кто-то искренний, так это Гуригури. И то она не здесь. Наверное, лежит с остальными, пока они смотрят кино…

Ну хватит! Довольно думать о том, чем они заняты, это не её дело. А то, чем она занята, не их дело. Вот и всё. Асами легла и уставилась в пустоту. Сейчас бы почитать чего-нибудь, а то скучно как-то. И чего она только не взяла с собой книгу ещё тогда, двадцатого?

– Эй, Аса, – в дверь постучал Финкс. – Я загляну?

– Конечно, – Асами села на постели. Она попыталась придать лицу максимально отстраненное выражение. В конце концов, то, о чем она думает, тоже не их дело.

– Мы там это, в Мортал Комбат играем, – дверь приоткрылась. В щели показался уголок его лица, – пойдем с нами.

– Хорошо, – воскликнула Асами, соскочив с кровати. И чего она оживилась? Подумаешь, позвали в игру поиграть. Снова голову потеряла. Не стоит выбрасывать из головы два важных слова: вынужденные сожители. Повторив это ещё несколько раз, она последовала за Финксом, держа эмоции в узде.

Журнальный столик в гостиной придвинули поближе к стенке, и теперь вместо Санты на нем красовалась игровая приставка. Перед ней сидели Фейтан и Шалнарк: оба сосредоточенно вглядывались в экран и долбили пальцами по кнопкам.

– Играла когда-нибудь в МК? – спросил Финкс, присаживаясь на диван. Асами села рядом. Люди на экране били друг друга руками и ногами, иногда незамысловатым оружием.

– Никогда, если честно, – она неловко улыбнулась. – У меня не было приставки в детстве.

– Ничего, мы тоже только осваиваемся…

Раздался недовольный возглас Шалнарка, что заставило Асами вернуться к происходящему на экране. Его персонаж лежал на земле, вероятно мертвый. Фейтан в кои-то веки не хмурился и выглядел почти довольным.

– Разве что наш злой китаец снова всех уделал. Не знаю как, но он осваивается в играх быстрее всех, – произнес Финкс с долей уважения. «Злой китаец» и «Тупой качок». Кажется, для парней нормально давать друзьям немного обидные прозвища.

– Я вообще-то слышу тебя, – Однако Фейтан не разделял его дружеского настроя. Он положил джойстик на журнальный столик и поднялся. Снова этот взгляд, полный неприязни и раздражения.

– Ну, раз эти двое закончили, то, может, сыграем?

Первые два раза Асами с треском проиграла, зато в третий раз, наконец, разобралась, что делать и почти довела персонажа Финкса до нуля.

– Погоди, Орихара, – вмешался Фейтан, который всё время внимательно наблюдал за их игрой. Он сел рядом и выхватил джойстик из её рук. – Сейчас нужно зайти в меню и посмотреть… Ага. А теперь, как выйдешь обратно, быстро нажми назад, вперед, вниз и блок.

Асами последовала его совету. На экране появилась надпись «Fatality» и сообщение о том, что она выиграла.

– Быстро освоилась, – Финкс положил джойстик на стол и одобрительно посмотрел на неё, – а если тебе Фей будет подсказывать, то ты и меня и Шала обойдешь.

Следующим захотел сыграть Шалнарк. Асами долго отскакивала и блокировала его удары, но это не помогло, и он-таки победил. Партия с Фейтаном была куда короче, у неё даже не вышло ударить его. Зато он активно указывал на ошибки и подсказывал более выгодную тактику.

И как это называется? Асами со смехом загнала персонажа Финкса в угол, наподдав ему ногой. Весело. Комфортно. А где-то в глубине души хотелось, чтобы сегодняшний вечер длился как можно дольше. Не хотелось, чтобы спадала температура и кончался курс антибиотиков. Вот бы всё время сидеть здесь, яростно нажимая на кнопки и чувствуя, как ноют пальцы, лишенные ногтей.

Но так нельзя. Это ведь предательство: тихое, мысленное. Самое худшее из всех. Ещё немного и она перейдет черту. Она может сколько угодно сопротивляться их просьбам провести ритуал, но вот так вести себя с врагами разве нормально? Сейчас доиграет и ляжет в постель. И больше не будет соглашаться ни на какие совместные действия. Всем от этого только лучше.

– Ты как? – в темноте, нарушаемой только светом от экрана, глаза Финкса казались черными. Он вопросительно смотрел на неё, не моргая. – Зазевалась и проиграла. А ведь ровно шли.

– Извини, – она поднялась на ноги и положила джойстик на стол. – Я пойду, наверное.

– Что-то не так? – Финкс тоже поднялся.

– Да нет. Просто нехорошо себя чувствую, – Асами взяла сумку с вещами и побрела в сторону лестницы. – Будет лучше, если я прилягу.

Прилягу и никогда больше не встану ради очередной затеи кого-либо из вас. Сумка оттягивала плечо и стукалась о бедро, мешая подниматься. Ничего. Мелочи. Зато так – правильно. Она закрыла за собой дверь и оглядела комнату, в которой осталась наедине с собой.

В сумке лежало несколько чистых футболок и блузок, домашние штаны из хлопка, пара джинс, два свитера… Он, что, просто открыл шкаф и закинул в сумку всё, что попалось на глаза? Там оказался даже новый комплект белья, который Асами сунула на полку и забыла.

Она избавилась от одежды Финкса и надела свою. Она бы и комнату поменяла на свою, но так, к сожалению, нельзя. Выключила свет, легла в кровать, повернулась к стене и закрыла глаза. В темноте ничего не напоминает о «Пауках». Темнота вообще ни о чем не напоминает.

23 декабря 2001, воскресенье.

Асами распахнула глаза и закашлялась. Она принялась хватать ртом воздух и пытаться успокоиться, но, кажется, становилось только хуже. Внутри будто завелся механизм, заставляющий её кашлять всё сильнее и сильнее и так без конца.

Снова снился Финкс. Даже сейчас, когда Асами проснулась, она чувствовала его эфемерные прикосновения. Она принялась скрести запястья, на которых будто отпечатались его ладони. Вдруг выйдет стереть это отвратительное ощущение? Однако вскоре пришла боль, а прикосновения даже не думали исчезать.

Как там говорил Фейтан? Словить психическое расстройство и ходить потом всю жизнь по врачам? Кажется, примерно это и ожидало Асами. Она вылезла из кровати: чего теперь точно не хотелось, так это спать.

Из окна, которое она забыла зашторить, в комнату вливался желтый фонарный свет. Небо серовато-синее, затянутое тучами, а солнце даже и не думало подниматься. Она откинула крышку телефона и уставилась на время. 4:05. Как рано…

Руки и ноги, усыпанные синяками и ссадинами, выглядели не эстетично, но никак не беспокоили. Вся боль внезапно покинула тело, будто её никогда и не было. Даже пустые ногтевые ложа не ощущались как-то по-особому. Удивительно. Она немного покрутилась, размяла спину и руки. Никакой боли. Она в полном порядке. Ох и полезная же штука – нэн.

Приоткрыв дверь, Асами выскользнула в коридор. Тишина. Все, наверное, спят. Кроме комнаты Финкса на этаже было ещё три комнаты: одна Фейтана, другая Шалнарка, но какая кому принадлежит пока оставалось загадкой. Третья – маленькая уборная, дверь рядом с лестницей. Она на цыпочках спустилась вниз.

Из гостиной доносился храп. Прикрытые двери образовывали щель шириной около десяти сантиметров. Асами остановилась напротив. Хоть бы никто не заметил, иначе как она объясняться будет? На диване, укутавшись в шерстяной плед, лежал Финкс. Спит себе спокойно, пока она мучается кошмарами. Одна рука свисала с дивана, а другая приобнимала Гуригури, которая устроилась на его груди как на ложе. Кошка распахнула глаза и вопросительно посмотрела на Асами.

Лучше уйти, пока Гуригури не начала мяукать в попытке привлечь внимание своего хозяина к пришедшей девушке. Асами поспешила на кухню и прикрыла за собой дверь. Фонарь горел прямо над окошком, хоть свет не включай, а так сиди. Она с ногами забралась на стул, на котором обычно сидел Финкс.

С другого ракурса кухня выглядела совсем иначе. Не такая недружелюбно вытянутая, а небольшая, уютная. А если повернуть голову к окну, то можно рассмотреть соседние дома, украшенные мерцающими гирляндами. А ещё видно всё, что происходит в коридоре. Теперь понятно, почему Финкс занял такое место – да оно же самое лучшее!

Рядом с дверью пристроился холодильник. Он был чем-то увешан, но Асами не обращала внимания, всегда проходила мимо. А теперь отчетливо видела – фотографии. Она поднялась со стула и на цыпочках прокралась к холодильнику, прислушиваясь к происходящему в доме. Вдруг кто-то застукает её здесь…

Не дверца, а сплошь доска для фотографий. Какие-то находились в специальных рамках, другие держались на магнитах. Взгляд привлекла та, что висела в центре. Большая, во всяком случае побольше других.

Прямо перед объективом стоял огромный мужчина. Сколько же в нем росту? Высоченный, наверняка. И огроменный, словно шкаф. Смуглая кожа, пепельные волосы, торчащие во все стороны так, что Фейтану и не снилось. И улыбка. Широкая, искренняя, заразительная.

Слева Шалнарк. Совсем юный. Едва достает гиганту до груди. Фигура нескладная. Грудная клетка кажется слишком узкой, а руки слишком длинными. Лицо худое, из-за чего глаза выглядят неестественно большими. Но он счастлив. Это видно по тому, как он улыбается и смотрит. Счастье горит внутри, словно огонек, только блики в глазах мелькают.

А справа… Асами даже не узнала сразу. Нобунага. Жмурится от счастья и улыбается. Лицо ещё голое, без щетины, а волосы не такие длинные. Совсем другой человек.

Чувство было такое, словно она подсматривает в раздевалке. Но взгляд упал на следующую фотографию, и она не смогла справиться с соблазном. В центре, конечно же, Куроро. Юный, лицо округлое, но глаза такие же ясные и темные. Умные. Рядом какой-то невысокий и поджарый блондин: волосы вились и падали на глаза. Неужели, Финкс? Что-то у Асами не выходило узнавать его ни на фото, ни в жизни. Рядом с ним Шалнарк, всё такой же нескладный и щуплый. А чуть ниже… Господи, это что, Фейтан что-ли? У Асами едва вышло сдержать смех. Лицо ещё не успело вытянуться и заостриться, а глаза – превратиться в две тонкие щелочки. Но самое главное, на фото он коротко подстрижен, челка убрана набок и волосы, в кои-то веки, не торчали во все стороны. Похож на ученика начальной школы. С другой стороны от Куроро стояли девушки. Мачи со стрижкой каре и отрешенным взглядом, Шизуку с испуганной полуулыбкой и возвышающаяся над ними Пакунода. Все одеты в форму средней школы Минамититы.

Фотографий было много, и Асами будто прилипла к ним взглядом. Вот две фотографии, явно сделанные в один день. На одной Фейтан с Финксом устроились на покрывале в парке и гримасничали снимающему, а на соседней Шалнарк, сидя всё на том же покрывале, крепко обнимал Мачи, и та смущенно, но искренне улыбалась в камеру.

Вот несколько странных фотографий. На первой Мачи, Шизуку и Шалнарк сидели на корточках. Девушки выглядели немного… Распущенно. У каждой из них провокационное глубокое декольте, короткая кожаная юбка, колготки-сеточка и туфли на высоком каблуке. Шалнарк выглядел относительно нормально, только вот худой, как палка: одни локти и коленки. Их лица и шеи покрыты синяками и ссадинами, но все трое широко улыбались.

На второй Финкс, Нобунага и неизвестный Асами гигант. Первые два в смокингах, последний в трениках и белой майке огромного размера. У Нобунаги, кажется, сломан нос, лицо Финкса – один большой синяк, но все они радостно кричали, радуясь чему-то.

На третьей Куроро, Пакунода и Фейтан. Первый убрал руки в карманы своего идиотского пальто с меховой оторочкой, а остальные двое одеты неприметно: в серые толстовки и джинсы. И так же, как на первых двух фото, раненые, но счастливые.

Их было девять. Нас было девять. Мы забрали их жизни, чтобы получить свои. Неужели, это с тех времен?

Асами снова вгляделась в фотографии на холодильнике, но мысль об убийстве никак не хотела покидать голову. Остальные фото не увлекали так, как предыдущие. Несколько фотографий Шалнарка, Финкса и Фейтана втроем: декорации разные, суть одинаковая. Где-то мелькали другие лица, например, Нобунага или Мачи. Гигант больше нигде не появлялся.

Фотография, которая заставила её отбросить мысли об убийстве, стояла в рамке на полочке рядом с холодильником. Снова он. Огромный, с широкой улыбкой на лице. Словно у него не было других эмоций, кроме радости. На плече у него сидел Шалнарк. Гигант поддерживал его ноги широкой ладонью, блондин показывал «пис» и улыбался, касаясь другой рукой его огромных пальцев. Ниже наклейка: красное сердечко с надписью «Люблю» внутри.

– Рассматриваешь фото? – раздался негромкий голос, заставивший Асами отскочить назад.

========== По разные стороны ==========

На пороге кухни стоял Шалнарк. Как он всё-таки изменился с тех времен! Стал неплохо сложенным молодым человеком, и в нем совсем не осталось того, предыдущего: худощавого и большеглазого.

– Извини, я не… – промямлила Асами, отходя подальше от злополучного угла с фотографиями. Вот черт! Она совсем не заметила, как Шалнарк приблизился. Совсем потеряла бдительность или всё дело в том, что слух просто не в состоянии засечь того, кто движется беззвучно?

– Все нормально. Я не против, – он улыбнулся и прошел в кухню, закрывая за собой дверь. – Если бы не хотел, чтобы их кто-то видел, убрал бы в альбом.

– А… – повисло неловкое молчание. Шалнарк налил себе воды из графина и сделал пару мелких глотков. Асами так и осталась стоять, не зная, куда себя деть и как себя вести. – Некоторые фото очень красивые…

– Думаешь? – он оживился и подошел к холодильнику. – А мне кажется, ни одного действительно хорошего здесь нет. Мы раньше баловались с камерой, но ничего толкового снять не смогли.

– Больше всего мне понравилась центральная, – Асами указала на фото с Шалнарком, Нобунагой и третьим неизвестным, – и вот эта, – и на фото с улыбающейся Мачи. – Может, они и не профессиональные, но тот, кто снимал, хорошо поймал момент. Мне кажется, это важнее мастерства.

– Ты права, – он провел по центральной фотографии пальцем, скользнув по лицу гиганта. – Однако, ничего в этом сложного не было. Уво всегда создавал вокруг себя сумасбродно-счастливую атмосферу. Ну, если хотел.

Он улыбался, но в его голосе не было ничего веселого. Зеленые глаза смотрели на фотографию с нежностью и тоской, и тут пазл, наконец, сложился. Не Уво ли упомянул Финкс в своей истории? Вроде его. И после этого Шалнарка словно подменили. Дело вовсе не в скуке по Куроро, а в скорби по умершему возлюбленному.

– А ещё я никогда бы не подумала, что Мачи может так улыбаться, – Асами поспешила сменить тему. Неудобно говорить о мертвом, который всё ещё живёт где-то в его мыслях. Особенно, если это приносит Шалнарку боль.

– Она только снаружи холодная и неприступная, но внутри она очень добрая и чувствительная. Главное – найти о чем помолчать с ней.

Асами криво улыбнулась. Пока в доброту и чувствительность Мачи верилось с трудом. Но не говорить же ему это? Шалнарк, судя по всему, очень её любит.

– Кстати, рад, что ты подвернулась мне. Выпьем чаю? – Асами подозрительно посмотрела на него. Улыбается как обычно, но за его улыбками никогда ничего не поймешь. – Здесь нет никакого подвоха, обещаю.

Она послушно села за стол, а Шалнарк принялся заваривать чай. Он поставил на стол внушительных размеров чайник, разрисованный птицами и веточками, и наполнил его чем-то ароматным. Подал чашки с тем же узором, что и на чайнике. Достал из буфета печенье. Ничего страшного ведь не делает, так почему вдруг Асами стало не по себе?

– Я хотел спросить. Надеюсь, ты ответишь, – наконец, он разлил чай. Зеленоватая жидкость с громким плеском вылилась в чашку. – Ты боишься нас?

– Что? Нет… – она опустила глаза, наблюдая, как невесомый пар медленно покидает чайник. Фейтан сказал, что у неё глаза бегают, когда она врет. Тогда она будет концентрироваться и смотреть куда-нибудь в одну точку.

– Ладно, “боишься” – не подходящее слово. Остерегаешься. Сначала вроде всё идет нормально, ты пытаешься влиться в компанию, но потом у тебя в голове будто что-то щелкает и ты начинаешь смотреть на нас, словно загнанный зверь на охотничьих собак.

Заметил. Асами несмело подняла голову. Его глаза, сероватые в темноте, смотрели выжидающе, а на тонких губах играла улыбка. Что за мимика такая? Никак не поймешь, в каком он настроении. Он улыбался даже когда втыкал в её плечо острую спицу. Так что же она означала сейчас?

– Да не остерегаюсь я, просто не хочу вам мешать, – начала она и замолчала. Асами приникла к чашке с чаем, пытаясь выдать собственное неумение подбирать слова за сильнейшую жажду. – Вы сами по себе, я тоже. Я ведь сюда не погостить приехала. Мы с вами просто вынужденные сожители.

– Да, так и есть, – он кивнул, будто преподаватель, услышавший правильный ответ. А затем посмотрел на неё. Долго. С подозрением. Видимо, понял, что Асами лжет. – Только Финксу об этом не говори.

– А что, Финкс думает как-то иначе?

– Да слепому же видно, что ты ему нравишься. Он уже начал привязываться к тебе. Настолько преуспел в этом, что попросил меня узнать, что с тобой стряслось, – Шалнарк вздохнул, показывая, что выполнять подобные просьбы ему не особо по душе.

– Нравлюсь? – испуганно воскликнула Асами. Перед мысленным взором предстал Финкс, сидящий перед кроватью и отводящий взгляд. Однако вспомнилось, как он повалил её на спину и сжал запястья в крепкой хватке. В груди ёкнуло.

– Не так, как ты могла подумать, – Шалнарк замахал руками. – Финкс симпатизирует тебе как личности. Именно поэтому он травит байки, зовет поиграть в приставку ну и так далее.

– И что мне с этим делать? – действительно, Асами, что делать? Когда дело дошло до анализа, она сплоховала. Совершенно неправильно оценила ситуацию.

– От тебя зависит, – он пожал плечами, допивая чай.

Воцарилось молчание. Значит, всё, что говорил Финкс, было продиктовано симпатией. Не то, что она надумала. Какое там чувство вины?.. Но неужели он не знает, что Асами дружит с Курапикой? Разве это не должно вызывать отторжение? Или же знает, но для него это не имеет значения?

А если отбросить пессимизм и представить самый лучший исход, то и действия Фейтана продиктованы не чувством вины, а тоже симпатией. Он гладил её по голове, потому что ему так хотелось.

– Почему ты решил рассказать мне это?

– Потому что вижу, что ты недоговариваешь что-то очень важное, – он налил себе ещё немного чая, и кухню наполнил легкий запах мяты. – Подумал, что эта информация может изменить твоё решение.

– Прагматично, – выдавила из себя Асами. Шалнарк заулыбался, словно ему сделали комплимент.

– А ещё, на самом деле, хочу, чтобы эти двое были в порядке, – признался он. Сейчас Шалнарк тоже улыбался, но на этот раз не возникало вопросов, что кроется за его улыбкой. Забота. Искренняя привязанность. Доброта. – Если Финкс нашел кого-то, с кем ему нравится проводить время, я буду рад, если всё срастется.

Ну вот и всё. Дальше Асами просто не может позволить себе юлить и недоговаривать, потому что в этот раз с ней предельно честны. Можно сказать – манипуляция. Шалнарк ведет себя так, чтобы получить то, что ему нужно. Но тогда любое взаимодействие с людьми – манипуляция. Лучше считать это обменом информацией.

– Но мы ведь не можем быть друзьями, – заговорила она, собравшись с мыслями. Лицо Шалнарка вытянулось от удивления.

– Почему? – просто спросил он. Неужели не понимает?