Текст книги "Himitsu ga mou owatta (СИ)"

Автор книги: Frei the Oracle

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

Можно ли исправить предыдущие поступки? Может ли человек исправиться и искупить прошлые грехи? Если да, то может ли Асами позволить Курапике достичь своей цели? А если нет… Если нет, то почему она симпатизирует кому-то вроде Финкса?

– Почти семь, – он глянул на настенные часы. Гуригури посмотрела туда же. – Скоро придут Фей и Шал, будем есть. Отдыхай пока.

– Если Фейтан – Фей, а Шалнарк – Шал, то ты кто? – спросила Асами, поворачиваясь на спину. Она и правда поспала бы ещё немного.

– Просто Финкс. Куда ещё короче-то? – он улыбнулся и поднялся со стула. Гуригури оживилась и спрыгнула на кровать, забираясь под одеяло и устраиваясь у Асами под боком.

– А я тогда Аса или тоже слишком коротко? – она погладила кошку. Какая она мягкая! Будто вельветовая. Гуригури принялась мурлыкать.

– Не, Аса – нормально, – в комнате погас свет и стул вернулся на место. – В общем, спи давай, Орихара.

– Можно просто Аса, – пробормотала она и заснула.

Комментарий к Пневмония, 21 декабря 2001

Дамы и господа, одиннадцатого числа фик попал в раздел “Популярные” по фэндому на 49 место (из 50, но всё же)! Можете себе такое представить? Вот и я не могу.

Спасибо огромное всем, кто читает и комментирует, мне очень важна ваша поддержка! Она мотивирует меня лучше вычитывать текст и писать продолжение. Давайте продолжать в том же духе)

А если есть среди вас те, кто с удовольствием читает мою работу и не поставил “Мне нравится”, поставьте пожалуйста :з

Хочу ещё немного повисеть в топе (такое необычное ощущение просто :D)

P. S. Как вам такой Финкс? Долго думала не заООСила ли я его?

P. P. S. Хочу отдельно поблагодарить Лина Мин, Кофе с молочком и Stun gun. Было бы очень грустно без вашей поддержки~

========== Ужин ==========

– Орихара, – прозвучал над ухом чей-то негромкий голос, а в плечо ткнулась чья-то ладонь. – Поднимайся.

Асами разлепила глаза. Фейтан щелкнул переключателем, включая настольную лампу. Он, как обычно, был квинтэссенцией всего черного в комнате, только глаза выбивались из общей картины. Асами не без труда села в постели и поморщилась: поясницу нещадно ломило.

– Ну? – Фейтан скрестил руки на груди и с недовольством посмотрел в её сторону.

– Что «ну»? – тем временем удалось отбросить одеяло и спустить на пол ноги, все в синяках от побоев. Гуригури уже куда-то убежала, а без теплой кошки под боком было как-то особенно зябко. Асами затрясло.

– Я же предупреждал тебя! Говорил, что за тобой рано или поздно придут. И что в итоге? Тебе что, нравится когда тебя бьют? – раздраженно произнес он, приближаясь к постели. Глаза злющие, молнии готовы метать.

– Конечно, не нравится! – первая попытка встать с треском провалилась: Асами подалась вперед и вверх, но ноги задрожали и она плюхнулась на кровать. Фейтан навис над ней, словно цербер, и даже не обратил на это внимание. – Но я правда не могу согласиться.

– А теперь даже встать не можешь. Ещё немного и от твоих возможностей совсем ничего не останется, – он недовольно протянул руку, и Асами вцепилась в неё. Его пальцы так и остались прямыми, а запястье замерло не двигаясь, будто деревянное. – Смотри не оторви.

Она с трудом поднялась на ноги и, трясясь от холода, сделала несколько шагов. Огромная футболка и спортивные штаны с закатанными штанинами от холода не спасали. За ознобом пришел кашель, такой сильный, что, казалось, мог свалить с ног.

– Ты всё ещё горячая, – отметил очевидное Фейтан. Он высвободил руку и бесцеремонно открыл шкаф с одеждой. Вскоре в её сторону полетела серая толстовка, настолько большая ей, что туда без проблем могла влезть ещё одна Асами. – Поешь и вернешься в постель.

Что-то изменилось в его поведении. В девяносто девятом он язвил, чтобы показать дистанцию, а теперь держался отстраненно. Равнодушно. Больше не смущался и не краснел. Да что тут, он даже толком не смотрел в её сторону. Когда они сидели в кафе, Фейтан больше внимания уделял чашкам с американо, чем ей.

А жаль. Хотя большая часть мыслей принадлежала Курапике, о Фейтане она тоже вспоминала. Даже написала ему пару раз что-то вроде: «Привет. Как себя чувствуешь?», но он не ответил.

Они спустились по лестнице и вышли в прихожую. Фейтан шел совсем рядом, почти касаясь её. Наверное, чтобы не дать упасть, если у неё закружится голова. Показалась кухня. За столом, широко расставив ноги, сидел Финкс. Перед ним стояла открытая жестянка с пивом, из которой он изредка отхлебывал. На столе прямо перед ним сидела Гуригури и вылизывалась. У плиты стоял Шалнарк и мешал ложкой в огромной кастрюле.

– …набор ножей, кастрюли и нормальные тарелки! Наконец-то мы сможем есть и готовить, как приличные люди, – радостно воскликнул Шалнарк, переворачивая что-то на сковороде.

– Мне кажется, ты просто зря тратишь деньги, – хмыкнул Финкс.

Он вытащил из кармана пачку сигарет и зубами достал одну. Фейтан, в мгновение ока оказавшись рядом с ним, нагло выхватил одну для себя. Финкс поднес сигарету к огоньку зажигалки, а Гуригури приподнялась на задних лапах и шлепнула его по носу.

– Гуригури! Кому я говорил не бить людей по лицу? – угрожающе начал он, но кошка вывернулась и ускользнула от него.

Фейтан тихо прыснул. Он уселся рядом с Финксом, но стоило ему начать прикуривать сигарету, как Гуригури вынырнула, будто из ниоткуда, и ударила его тоже. Финкс громко засмеялся, стряхивая дым в пепельницу, и погладил кошку по спине.

– Ладно, Фея можно…

– Что значит «Фея можно»? – недовольно воскликнул тот.

– Ребята! Сколько раз я просил не курить в кухне, особенно перед едой, – Шалнарк отвлекся от готовки и строго поглядел на них. – Мне неприятно нюхать всё это! Гуригури, конечно, молодец, что пытается отучить вас от курения, но ради всего святого, уберите её со стола…

Асами застыла у входа, наблюдая за их дружеской перепалкой. Она здесь совсем чужая. Эти люди дружат с самого детства, и их связывает нечто более крепкое, чем просто дружба. А Асами здесь даже не гостья. Так, волей случая попала…

– А ты чего стоишь там, Орихара-сан? – светло-зеленые глаза Шалнарка глянули на неё с явным удивлением.

– О, Аса пришла! Ты присаживайся. Чувствуй себя как дома, – Финкс дружелюбно кивнул в сторону стола. Чувствовать себя как дома? Хорошо бы понять как… Запах табака вызвал новый приступ кашля. Асами села в угол, подальше от курящих. Гуригури запрыгнула ей на колени и замурчала.

– Вообще-то я её привел. И как только тебе удалось выжить с такой внимательностью? – подколол его Фейтан, выдыхая сероватый дым. Финкс возмутился и начал что-то доказывать ему на повышенных тонах.

Асами молча наблюдала. Как по-разному они вели себя в компании друзей и с ней наедине. Финкс один на один задумчивый, немного даже меланхоличный, а с этими двоими шумный, вспыльчивый и лицо у него выглядит как у закоренелого преступника. Фейтан смеется над реакцией Финкса и здесь его язвительные комментарии и правда похожи на шутки, а ей он и слова доброго за сегодня не сказал. Интересно, она так же меняется?

– Ну всё, готово, – сообщил Шалнарк с довольной улыбкой. – Идите мыть руки, а ты, Финкс, сначала стол вымой.

Асами неохотно убрала кошку с колен и поднялась на ноги. Пока она мыла руки, Шалнарк сервировал стол, а Финкс возился с тряпкой, недовольно ворча себе под нос. Оказалось, что на ужин сегодня рамен. Выглядел он – просто пальчики оближешь: аккуратно покрошенная зелень, побеги бамбука, морковь и лежащие сверху ломтики говядины. А она ведь даже ничего не поела в то злополучное утро! Сколько, интересно, дней прошло с последнего приема пищи?

Асами накинулась на блюдо, поглядывая на своих вынужденных соседей. Финкс перед едой ухватился за солонку и долго тряс её над миской. Фейтан вытащил из буфета соус с изображением перца чили на упаковке и буквально перевернул его к себе в рамен. Шалнарка всё устраивало: он ничего не стал добавлять.

– Два с половиной года прошло, а ты всё ещё пялишься, – заметил Фейтан, перемешивая палочками блюдо (которое наверняка и есть-то невозможно теперь!)

– Да кто не будет пялиться, увидев такое? – Асами нервно усмехнулась, а он тем временем, принялся за еду. Даже если перебрал с остротой, то виду не подал.

– Фей просто не любит, когда на него смотрят, особенно за едой, – пояснил Шалнарк с легкой улыбкой на лице. – Отведи взгляд, и со временем он перестанет ворчать.

Фейтан пнул его под столом, но Шалнарк только рассмеялся. Гуригури какое-то время хрустела в углу кухни сухим кормом, а затем принялась оглушительно лакать воду. Отужинав, она направилась в сторону Асами.

– Я смотрю, Орихара нашла общий язык с твоей кошкой. Не ревнуешь? – язвительно заметил Фейтан. Гуригури тем временем забралась к ней на колени и улеглась там. Голубые глаза глядели жалобно. Неужели не наелась?

– Не обращай на него внимания, Аса, – Финкс отхлебнул из жестянки. – Как видишь, у Фея сложный характер, он любит ворчать, нести чушь и совершать идиотские поступки.

– Не такие идиотские, как твои сокращения для имен, – вставил свое Фейтан.

– Знаешь, вообще, как у нас появилась Гуригури? Он притащил её на мой день рождения. Приходит, весь взъерошенный, протягивает мне кошку, и говорит с идиотским выражением лица: «Вот тебе сфинкс, Финкс», – он попытался изобразить то самое выражение лица. Выглядело так, словно он в любую минуту готов истерично рассмеяться.

– Ты сам напросился, – сказал в защиту Фейтан. – Всё лето то и делал, что говорил о Египте, пирамидах и сфинксах, сложно было удержаться.

– Идея-то была хорошая, да и ты ведь теперь в Гуригури души не чаешь, – Шалнарк отвлекся от еды, чтобы потрепать кошку за ушком. Кажется, он и сам к ней достаточно тепло относится.

– Хотя сначала посмотрел на неё и сказал: «Ну и чё это за уродина?» – лоб Фейтана наморщился, одна бровь поднялась кверху, а нижняя челюсть чуть подалась вперед. Нужно сказать, сходство с Финксом просто идеальное.

– Я просто не сразу понял, насколько она красивая!

– В общем, Орихара, если тебе что-то не нравится в Гуригури, лучше молчать об этом. Финкс готов самолично набить е… лицо каждому, кто скажет о ней что-то плохое, – Фейтан говорил таким тоном, что сразу и не поймешь, шутка это или нет.

– У меня и в мыслях не было… – воскликнула Асами. Прозвучало так, будто её запугали и заставили оправдываться.

– И да, Финкс, неужели ты жалеешь, что Фейтан принес кошку? – улыбка Шалнарка стала хитрой, можно даже сказать коварной.

– Конечно же, нет!

– Тогда и не говори о том, что на моей совести много идиотских поступков, – победно заключил Фейтан, делая глоток через край.

– Это мне говорит человек, который всё детство проходил в респираторе, – усмехнулся Финкс. А потом посмотрел на Асами и продолжил. – Было видно только его глаза: маленькие и злые.

– Господи, снова… – протянул Фейтан. Он даже отвлекся от еды, чтобы демонстративно закрыть лицо ладонью. – Ты всем об этом собираешься рассказывать?

– Ну да. Люблю эту историю! – рассмеялся Финкс. – Он никогда не снимал респиратор и никогда не оставался с нами на ужин. И мы подумали, что он стесняется своей внешности.

– Короче, эти идиоты поспорили на то, что с моим лицом не так, – Фейтан вклинился в повествование, решив, видимо, что раз не может заставить его замолчать, так хоть направит в нужное русло.

– Мачи думала, что у него волчья губа, а я – что у него уродливые шрамы, – он принялся загибать пальцы.

– Я думал, у него нет носа или губ, – произнес Шалнарк, внося свою лепту. Фейтан поглядел на него с явным недовольством. «Господи, и ты туда же?» читалось в его взгляде.

– Куроро думал, что он беззубый, а Уво сказал, что он такой урод, что без слез не взглянешь…

– И когда я снял респиратор… – сказал Фейтан нарочито громко, заглушая перечисления вероятных уродств.

–…Уво посмотрел на него и сказал: «Не, ну плакать вроде не хочется», – Финкс залился смехом, а на скулах Фейтана появился легкий румянец. Финкс явно пытался её рассмешить, но Фейтану вряд ли бы понравилось, как она смеется над постыдной историей из его детства. Асами тихонько хихикнула. Вынужденная полумера.

– Ну раз уж мы байки травим, я расскажу историю про озеро, – Фейтан с вызовом посмотрел на Финкса. Его лицо разительно изменилось.

– Чего? Только через мой труп! – Финкс поднялся из-за стола, пытаясь схватить Фейтана, но тот ловко вывернулся и выбежал из кухни.

Асами осталась наедине с Шалнарком. Тот сидел без движения. Взгляд, пустой и отрешенный, уперся в миску с раменом. С палочек, остывая, свисала лапша. Она хотела коснуться его и легонько потрясти, но в прихожей что-то грохнуло, и он сам пришел в движение. Отбросив палочки, Шалнарк быстрым шагом покинул кухню.

– Ну и что вы тут устроили? Я уже жалею, что согласился снимать с вами дом, честное слово…

Вскоре все трое вернулись на кухню: Шалнарк всё ещё печалился, Фейтан злорадно ухмылялся, а Финкс раздраженно глядел в его сторону. Остальная часть ужина прошла в относительной тишине и спокойствии. Финкс рассуждал о том, какие фильмы хочет посмотреть в ближайшее время, а Фейтан достал из холодильника банку пива и молча слушал его. Шалнарк молчал, замерев в одной позе и разглядывая стену. К еде он больше не прикасался. Что же его так расстроило? Неужели упоминание Куроро?

Когда Асами почти расправилась с раменом, входная дверь скрипнула и кто-то вошел в прихожую.

– Йо, Мачи, – произнес Финкс, сидящий прямо напротив выхода. Вскоре в дверном проеме показалась и сама девушка.

– Орихара, – произнес Фейтан почти приказным тоном. Вся его веселость куда-то разом испарилась. – Пойдем-ка отойдем на пару слов пока Мачи ужинает.

Шалнарк машинально убрал со стола и налил в тарелку новую порцию. Асами подняла кошку на руки и пошоркала ногами в сторону выхода. На этот раз Фейтан держался впереди, не стараясь подстраховать, даже не держа её в поле зрения Он толкнул двери, и перед ними открылась просторная комната.

Широкие окна, задернутые плотными занавесками, перед телевизором огромный диван и парочка глубоких кресел, в углу стол, заваленный непонятными деталями и бумагами. Фейтан опустился в кресло и предложил Асами последовать его примеру.

– Ты злишься на меня? – спросила она, как только закрыла двери, отрезая разговоры, доносящиеся из кухни. Гуригури в последний момент вывернулась и выскочила за двери.

– И как же ты пришла к этому неожиданному выводу? – съязвил Фейтан, откидываясь на спинку. Кресло будто поглотило его худощавое тело. Асами села на диван и притянула к себе колени. После небольшой и душной кухни воздух в гостинной казался холодным.

– Я смотрела, как ты разговариваешь с Финксом и как сейчас говоришь со мной… Разница огромная.

– Финкс – самый близкий из моих друзей. А ты кто? – желтые глаза раздраженно глянули в её сторону.

– Я думала…

– Господи, да не обязательно отвечать! – его пальцы скользнули в карман и выудили пачку сигарет. Фейтан закурил. – Да, я злюсь. Злюсь, потому что ты, Орихара, упрямая идиотка.

Он зажал сигарету в зубах и бесцеремонно схватил Асами за запястье. Белые пальцы глядели на Фейтана красными глазами пустых ногтевых лож.

– Это вот что такое?

– Финкс вырвал мне ногти, – Асами закашлялась. Сигаретный дым явно влиял на неё плохо.

– Он сделал всё правильно, но ты-то могла до такого не доводить, – он раздраженно отпустил её руку, будто отшвырнул от себя. – Почему тебе нужно было показать характер именно сейчас?

– Я уже каждому сказала, причем по нескольку раз: я не могу согласиться на ваши условия!

– Что, Курута и на тебя наложил проклятие? Смертью пригрозил или чем похуже? Иначе я просто не вижу причины так бояться, – неровный столбик пепла дрогнул, Фейтан подставил под него пепельницу прежде чем он надломился.

– Я не боюсь, – запротестовала Асами. – И никто меня не проклинал. И вообще меня проклинать бессмысленно, я же нэн-экзорцистка!

– Орихара, два с половиной года прошло. Можно было и научиться убедительно врать, – он вздохнул и затянулся ещё раз. – Небольшая подсказка: когда говоришь неправду, твои глаза начинают бегать от одного предмета к другому.

– Ты прав. Есть одна вещь, которой я боюсь, но дело не в угрозах и запугивании, – она замялась, но всё же решила продолжить. – Я боюсь потерять его доверие.

Раздался тихий шелестящий звук. Смех. Чего он смеется? Разве Асами сказала что-то смешное? Фейтан затушил сигарету в пепельнице и поставил её на пол.

– А теперь давай посмотрим на это вот с какой стороны. Твоего друга похищают и прибегают к пыткам, чтобы вынудить его совершить некое действие, которое принесет тебе неприятности. Разве ты будешь злиться, если он согласится?

– Нет, но…

– А какие тут могут быть но, Орихара? Сейчас двадцать первое декабря, вечер. Прошло около полутора суток с момента твоего похищения. Разве за тобой не должны были заявиться? Это место не тайное и не секретное, здесь нет охраны и сюда может зайти любой человек – даже дверь не заперта. Интересно, почему же Курута всё ещё не здесь? Если он не смог найти это место за полтора дня, ему стоит вернуть лицензию обратно. Вероятнее всего, твоему другу просто насрать на тебя.

– И зачем нужно говорить такие ужасные вещи? – Асами хотела вскочить на ноги, но ей не хватило сил. Вместо этого она просто отодвинулась подальше. – Наверное, Курапика просто занят.

– Да даже если и занят. Предположим, ты оказалась бы чуть крепче, чем есть. Ты упертая, Финкс тоже упертый, а твой дорогой друг не спешит тебя спасать. Пытки могли длиться сколько угодно, понимаешь? – выпалил Фейтан. Он посмотрел на неё так раздраженно, что Асами невольно вжалась в диван. – Ты хоть понимаешь, что могло случиться с твоей психикой? Или с твоим телом?

Честно говоря, об этом Асами не подумала. Смогла бы она спокойно спать, если в голове постоянно звучали бы мольбы оторвать ноготь и перестать её трогать? А если бы Финкс оказался чуть менее порядочным и изнасиловал её, когда ногтей больше не осталось? Что тогда?

– Я не подумала…

– Оно и видно. Заработала бы себе ПТСР, а потом ходила бы всю жизнь по психологам, – Фейтан прикурил новую сигарету.

– Спасибо, что беспокоился обо мне всё это время…

– Я не беспокоился, – желтые глаза глянули на Асами с недовольством. – Просто твоя тупость меня раздражает.

В гостиную заглянула Мачи. Она менторским тоном приказала Асами вернуться в постель, пришлось подчиниться. На стуле рядом с кроватью уже лежал подготовленный шприц и ампула с лекарством. Ну за что ей это? Сначала пытки, теперь внутримышечные уколы!

– Не напрягайся, – холодно произнесла она, пока Асами лежала на кровати со спущенными штанами.

А как это – не напрягаться? Она не знает. Зажмурившись, Асами отсчитывала секунды. Двенадцать. Тринадцать. Четырнадцать… Господи, как же больно!

Комментарий к Ужин

АЛАРМ, важное сообщение.

Я сильно заболела и в связи с этим главы будут выходить реже.

Если есть вопросы насчёт выхода глав или чего-то ещё, спрашивайте.

========== Кооперация, 22 декабря 2001 ==========

Курапика Курута

22 декабря 2001, суббота.

Бзз-бзз-бзз. Бзз-бзз-бзз. Последние два дня телефон разрывался от звонков и сообщений. В основном, от него что-то хотели Леорио и Сенрицу, но Курапика был не в состоянии с ними разговаривать. Ему нужно подумать.

За последнюю неделю всё перевернулось с ног на голову. Откуда ни возьмись появилась Орихара Асами, и жизнь, вдруг, не на шутку усложнилась. Такое чувство, словно её появление рядом всегда сулит проблемы.

Она сказала, что два с половиной года думала о нем, потому что он ей нравился. В девяносто девятом Курапика, не задумываясь, ответил бы на её чувства. Тогда Асами ему нравилась? Вероятно. Но сейчас своим внезапным решением его поцеловать она скорее всё испортила, чем улучшила. Такой неожиданный элемент, как её влюбленность, всё запутал и усложнил. Как теперь с ней общаться, зная о чем она думает?

Впрочем, это меньшая из его проблем. Асами – нэн-экзорцист, и эта информация есть на сайте Охотников. Пришлось потратить знатное количество времени и ещё более внушительное количество денег, чтобы это подтвердить. И да. Запись от 03.01.2001: «Нэн-экзорцист Орихара Асами». А значит, рано или поздно её могут нанять «Пауки».

Курапика оглядел алтарь, установленный в гостиной. На украшенной белыми пионами и гортензиями подставке стояли пять колб с глазами. Два с половиной года поисков. Два с половиной года Охоты, и половина дела сделана. Ещё четыре пары. Мамины. Дедушкины. А может дядины. Всё, что осталось от его большой и дружной семьи.

А потом можно будет взяться за тех, кто заставил его пройти через это. Трое мертвы, трое под его контролем. Шестеро ещё ходят по земле, живые и довольные. Неважно, что они делают, они не имеют права на жизнь. Почему люди вроде них вообще существуют? Его дело – прикончить «Пауков», и сделать это так, чтобы не сесть в тюрьму. Ничего сложного…

В воздухе висел густой металлический запах крови. Кровь везде: на лице, руках, в волосах, она заставляла одежду сыреть и липнуть к коже. Перед ним распростерлось тело. Когда-то оно было теплым и живым, но через несколько часов оно остынет и окоченеет. Когда-то оно было человеком по имени Увогин, двухметровым гигантом, горой мышц, когда-то оно двигалось и разговаривало, а теперь что? Лежит у него под ногами, пустые глаза уставились в потолок, а из кошмарной раны на шее толчками вытекает кровь.

Мисаки держала нож в руке и смеялась, словно видела в зарезанном человеке что-то веселое. Струя из шеи Увогина окатила её с ног до головы, но её почему-то не бросало от этого в дрожь. Она размазывала кровь по лицу, словно это и не кровь вовсе, а увлажняющий крем. Она упивалась картиной превращения живого человека в тело. А Курапику, кажется, сейчас вывернет.

Это ведь его действия стали причиной тому, что Мисаки смеялась. Его намерение убить принесло плоды, и теперь совсем неподалеку лежал труп. Тело, которое никогда не пошевелится, потому что Курапика так захотел. Теперь ничего не переиграешь. Мертвого не воскресишь.

Курапика оставил часть себя в той комнате. Он больше не мог жить как раньше – перед глазами стояло мертвое тело, ещё недавно смеявшееся над угрозами в его адрес. Потерял аппетит. Иногда просыпался по ночам. Так как же «Паукам» удалось убить членов его семьи и не испытать угрызений совести? Как им удалось убить четырех детей? Старика? Двух женщин?

Останется ли он собой, если убьет ещё кого-то? А когда закончит своё дело? Или он уподобится ублюдкам вроде них? Разве кто-то имеет право решать жить человеку или умереть? Разве он имеет право? Курапика схватился за голову. Не стоит задавать вопросы. Стоит просто сделать свое дело, а дальше будь как будет.

Бзз-бзз-бзз. Бзз-бзз-бзз. Курапика вздрогнул. На часах почти полтретьего, неужели снова Леорио? Он склонился над экраном телефона и ахнул. Хисока.

– Что тебе нужно? – спросил он, не размениваясь на приветствия. Они не контактировали так давно, что Курапика уже перестал считать его своим союзником. В ухо вылился мелодичный смех Хисоки.

– А ты как всегда приветлив, Курута. Угадай, кто сейчас сидит в соседней комнате?

– Я не собираюсь играть в твои игры! – Курапика нащупал пальцем кнопку конца вызова, готовый нажать её в любое время.

– Неверно. Правильный ответ: Куроро Люцифер! – произнес Хисока голосом ведущего из телевикторины.

– Объяснись! – выпалил он в трубку. Хисока как всегда многое недоговаривал, и нужную информацию приходилось буквально клещами тянуть.

– Всё очень просто, – он говорил так, словно всё и в самом деле было просто, только Курапика, недогадливый дурачок, не понимает. Как же раздражала его манера паясничать. – Труппа наняла экзорцистку, чтобы избавиться от твоего нэн. Она, правда, ещё не согласилась, но Финкс и Фейтан знают свое дело. Так что завтра утром мы выдвигаемся.

– И кого же они наняли? – во рту появилась горечь.

– Не девушку, а настоящую красавицу! Белая кожа, светлые волосы… Разве что немного косая, но в остальном… Ты же понимаешь, о ком я?

Свободная от телефона рука сжалась в кулак. Вот же черт! Это произошло намного раньше, чем он рассчитывал. Хисока рассмеялся, и его грудной смех ещё несколько секунд доносился из трубки.

– Даже не думай вмешиваться. Если помешаешь проведению ритуала, тебе придется иметь дело со мной, – смех закончился так же внезапно как и начался. Голос Хисоки стал холодным, как клинок, и, казалось, таким же острым.

– Хисока… – раздраженно бросил Курапика.

– Можешь отомстить за свою дорогую Асами-чан хоть всей труппе, хоть персонально тем, кто её похитил и пытал. Но с Куроро я разберусь, понял?

Он нажал на отбой и бросил телефон на диван. А так хотелось бросить его в стену! Да что же всё так плохо? Орихара похищена, вероятно, сейчас её пытают. А может и не пытают, сидит себе спокойно и ждет начала ритуала.

А теперь ещё и Хисока, так некстати вылезший со своим заявлением. С ним Курапике так просто не справится, он ведь не из «Пауков», а значит Тюрьму цепей применять нельзя. Выручить Орихару и так дело непростое, а тут ещё и он влез…

Сейчас необходимо собрать информацию. Хотя бы выяснить, кто находится рядом с ней и оценить риски. Хисока сказал «завтра выдвигаемся», а значит, сейчас он не в городе. Тогда, пожалуй, есть шанс, если повезет. В столе лежала карта, и теперь Курапика навис над ней, концентрируясь на образе Орихары. Цепь поиска медленно качнулась.

Шар завис над зданием в восточной части города. Интересно, что за место? Наверное, какой-то специально оборудованный склад с хорошей звукоизоляцией. Пытать человека в обычном здании попросту глупо – услышит кто-нибудь и вызовет полицию. Курапика поставил на карте жирную точку и положил её в сумку, свернув поудобнее. Минут сорок быстрым шагом и он окажется на месте.

На улице резко похолодало, а снег валил, не прекращаясь уже несколько часов. Он ложился на плечи и оседал на волосах, делая их сырыми. Курапика шел по безлюдным улицам мимо тихих домов, изредка сверяясь с картой. Руки быстро покраснели от холода, и он потер их друг о дружку.

В уравнении был ещё один элемент – попросту странный и малообъяснимый. Человек, который преследовал Орихару. Вряд ли это кто-то из «Пауков», у этого явно личный мотив. Даже теория с Фейтаном дала трещину: его зецу наверняка более совершенный.

Курапика не сразу осознал, потребовалось несколько дней, но ему ведь знакома эта аура. Он точно сталкивался с ней пока жил в Минамитите. Еле ощутимая, но густая, словно томатный сок, если подойти вплотную. Но чья?

В парке Одори его больше не появлялось, в других районах города тоже. Курапика прокручивал в голове лица встреченных в то время людей, но на ум никто не шел. Никто из «Пауков» точно не подходил, никто из одноклассников, кажется, тоже. Так чья это аура? Эта загадка занимала большую часть свободного времени: он засыпал с ней, с ней просыпался, завтракал, ехал в метро. Но сколько бы времени он не тратил, решение не находилось.

Нужно быть собраннее, он чуть не пропустил нужный поворот. Ещё немного осталось. Сейчас стоит активировать зецу. Вряд ли у кого-нибудь из «Пауков» эн в полтора километра, но проверять не стоит. Он скрыл присутствие и замедлился, всё ради безопасности. Его шаги оставляли цепочку следов, но валило так сильно, что через десять минут все следы засыплет снегом.

Обычный спальный район. Дома преимущественно в европейском стиле: двух или трехэтажные, с двускатной крышей, гаражом и небольшой лужайкой. Не очень-то похоже на место, где можно пытать человека. Следующая улица – нужная. Прижавшись к забору, он выглянул из-за угла. Третье здание напротив.

Ничего особенного. Просто дом. Двухэтажный, с пристроенным гаражом. С зелеными стенами и широкими окнами. Вероятно, кто-то из «Пауков» живет здесь и держит Орихару рядом с собой. Потому что она согласилась на ритуал и теперь её забота – дождаться приезда Куроро и Хисоки. А говорила, что не предаст его…

Снова она! Аура густая, словно томатный сок. Где-то совсем рядом. Ответ на вопрос, мучивший его несколько дней, прямо перед ним. Главное не спугнуть, а значит надо действовать быстро и осторожно. Он приближается. Курапика расстегнул пальто, вытащил из кобуры пистолет и сжал его в ладони. Двести метров. Сто. Пятьдесят. Остановился. Если он запрыгнет на забор, то, скорее всего, увидит его.

Прыжок и… В нескольких метрах от Курапики сидела, свесив ноги с забора, черная фигура. Черные вьющиеся волосы, припорошенные снегом; черная парка с капюшоном; в руках бинокль, направленный в сторону третьего дома. Курапика рывком сократил дистанцию и направил оружие незнакомцу в голову.

– Не шевелись, – приказал он полушепотом.

Незнакомец повернул голову и посмотрел на него долгим раздраженным взглядом. Это оказалась девушка. Черты лица скорее европеоидные, чем азиатские. Большие карие глаза, широкие брови, маленький курносый нос и полные губы. Она надула пузырь из жвачки, и он лопнул с тихим «паф».

– Дорогуша, убери, пожалуйста, пистолет, – она переложила бинокль в правую руку и раздраженно махнула левой, будто отгоняя его. – Я не буду разговаривать, пока на меня нацелена пушка.

– Кто ты такая? Что ты здесь делаешь? – Курапика и не подумал выполнять её просьбу. Он окружил тело аурой и материализовал цепь. Однако незнакомка даже не соизволила приготовиться к схватке – как смотрела в сторону дома, так и смотрит. Пузырь из жвачки снова надулся и лопнул.

– Я же сказала, – она раздраженно вздохнула. – Не буду говорить, пока ты, дорогуша, не опустишь пушку.

Дорогуша. Какое знакомое слово. Раньше кто-то использовал его так часто, что Курапика и сам мысленно называл раздражающих людей «дорогушами». Но кто так говорил? Он глянул на девушку. Она положила бинокль на колени и смерила его презрительным взглядом.

– Хорошо, – Курапика опустил пистолет и сосредоточил ауру в глазах. Надо же, а она неплохо владеет нэн. Густая аура вокруг неё недружелюбно клубилась. – Повторюсь. Кто ты такая и что здесь делаешь?

– Обижаешь, Пика! Неужели, ты меня не узнал? – она издевательски усмехнулась и снова надула пузырь. Курапика глядел на девушку так пристально, что её черты поплыли перед глазами. Они точно никогда не встречались, но почему тогда её мимика кажется такой знакомой? И это сокращение. Никто не называл его Пикой, кроме… – А вот так лучше?

Девушка щелкнула пальцами, и её внешность изменилась. Глаза уменьшились и поменяли цвет на светло-серый. Волосы удлинились и раскинулись по плечам и спине черными волнами. Кожа побелела, а лицо стало до ужаса знакомым. Курапика чуть не выронил пистолет от удивления.

– Мисаки? – воскликнул он, едва удерживаясь от крика. Невозможно! Неужели это происходит на самом деле? – Ты ведь умерла…