Текст книги "Himitsu ga mou owatta (СИ)"

Автор книги: Frei the Oracle

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

Сенрицу: «Асами, если ты читаешь это, соглашайся на ритуал не раздумывая! Я поговорю с Курапикой и всё улажу.»

Сенрицу: «Я сделаю всё, чтобы это не сказалось на вашей дружбе, только, пожалуйста, не делай глупостей!»

??? : «Привет, Асами! Не позволяй этим отморозкам даже пальцем тебя коснуться! Нам с тобой ещё курсовую об альбинизме писать, не забыла? Леорио»

??? : «Асами! Это Гон! Не вздумай помирать!»

Каких же хороших людей она встретила! Они так переживают, несмотря на то что Асами провела среди них всего один вечер. Интересно, что они делали всё это время? Наверняка волновались за неё. А может даже придумали какой-нибудь сумасбродный план по её спасению. Нужно написать им, что всё в порядке.

Асами: «Ребят, простите, что пропала. Ничего плохого не случилось, я просто сильно заболела и временно осталась у своей подруги. Она учится в медицинском и ухаживает за мной, пока папа в командировке. Скоро увидимся!»

Интересно, как они отреагировали бы, скажи Асами правду. «Ребят, меня целый день пытали, и я заболела пневмонией. Теперь вот лежу дома у «Пауков». Они неплохие ребята, ухаживают за мной, заботятся, не о чем переживать.» Вряд ли поняли бы.

И когда только Асами начала считать, что «Пауки» – неплохие? После того, как Финкс извинился перед ней, а Фейтан по головке погладил? Да что с ней? Они ведь убийцы. Они убили семью Курапики, заставили его страдать. Как такие люди могут быть неплохими? Разве одна только мысль об этом не является предательством?

Выдохни. Не позволяй себя обмануть. Фейтан знал, что Асами ждут пытки, но ничего не сделал. Финкс пытался её изнасиловать. Шалнарк брал её под контроль, называя своей игрушкой и обещая не ломать. Нобунага угрожал и шантажировал. Мачи грозилась разрезать Асами на мелкие кусочки при каждой личной встрече, кроме, разве что, последних двух раз. Разве так делают неплохие люди? Она в окружении садистов и убийц, а не «неплохих ребят».

Странно, что Шин ничего не написал. Даже не позвонил ни разу за эти два дня. Неужели его так оскорбил отказ Асами следовать его плану? Настолько оскорбил, что он решил оставить её в беде? И это после двух лет вместе? В носу неприятно защипало. Раз так, то пускай катится ко всем чертям. Не нужен ей такой непостоянный союзник. Она и сама прекрасно справится…

Асами утерла слезу кулаком: раздраженно, наотмашь. Испугано глянула в сторону выхода из кухни. Ещё не хватало, чтобы кто-нибудь из «Пауков» увидел, как она плачет. Захлопнув крышку телефона, она засунула его в карман.

Ещё и Курапика молчал. Видимо, Сенрицу так и не смогла с ним связаться. Если он не смог найти это место за полтора дня, ему стоит вернуть лицензию обратно. Вероятнее всего, твоему другу просто насрать на тебя. Не мог же Фейтан быть прав? Они с Курапикой враги, так что он, скорее всего, говорил это из неприязни. Курапика не мог оставить её без видимой на то причины! Сейчас он наверняка придумывает план или выжидает удобного момента, чтобы спасти её. Это ведь Курапика, по-другому и быть не может.

Асами снова заглянула в сумку. Дневник лежал вместе с тетрадями. Она взяла его в руки и открыла на случайной странице. Это был нелинованный блокнот, который Шин подарил ей на первый День Святого Валентина. Вместо того, чтобы писать, что произошло с ней за день, Асами делала зарисовки.

Вот она нарисовала Шина, протягивающего ей стакан с латте. Зарисовки женщин в красном, впечатления после прочтения «Рассказа служанки». Сейлор Мун в самой узнаваемой позе. Я несу возмездие во имя луны. Орихара Асами, окружившая ладонями стакан с водой. А вот…

На стуле сидит молодой человек, вытянув ноги вперед. На нем черная футболка и такие же черные шорты, одна из рук держит книгу, а другая подпирает голову, не позволяя черным прядям лезть в глаза. На бедре – двенадцатилапый паук. Сбоку надпись. «Прочитала «Исповедь маски». Вспомнила о Фейтане». Надо же. Асами совсем забыла о том, что рисовала его когда-то.

А прошлой ночью пальцы теплые, тонкие, покрытые десятками тонких, едва заметных шрамов касались её головы. Она не видела этого, потому что было темно, но его жёлтые глаза, как янтарь, пристально смотрели на неё, черные волосы торчали во все стороны… А в глубине рта сверкало что-то металлическое, когда он разговаривал. Интересно, как ощущается поцелуй с такой штукой?

Так, нужно выдохнуть! О чем это она думает? Наверное, температура поднялась, вот в голову и лезут всякие странные мысли. Асами потрогала лоб рукой. И правда горячий. Нужно взять полотенце, намочить его холодной водой и лечь. Она закинула дневник в сумку. Пусть пока повисит в прихожей, с температурой всё равно не порисуешь.

Асами вошла в ванную и залилась краской. Перед зеркалом стоял Фейтан. Мокрые волосы разметались по голой груди, в одной руке ножницы, в другой – отрезанная прядь волос. Он раздраженно посмотрел в её сторону

– О, Орихара, – произнес он саркастически. – Я-то думал: неужели выйдет подстричься без проблем?

– Извини, пожалуйста, – Асами замахала руками. Сейчас главное не смотреть на него. Не пялиться. А то как-то неудобно выйдет. Сердце предательски заколотилось. – Я зайду в другой раз.

– Неужели первый раз видишь парня без футболки? – ухмыльнулся он, возвращаясь к отражению в зеркале. Ножницы тихо щелкнули. – Вон как покраснела.

– У меня просто температура! – запротестовала она. – Хотела намочить полотенце водой и полежать немного!

Раздался тихий, скрежещущий смех Фейтана. Он отложил ножницы и повернулся в её сторону. Взгляд скользнул-таки по выпирающим грудным мышцам и рельефному прессу. Нужно срочно посмотреть на что-нибудь другое! Приступ кашля спас Асами от неловкости, и она сложилась вдвое, судорожно вдыхая и трясясь.

– И именно поэтому ты вдруг перестала пялиться и вообще смотреть на меня? Тогда я даже рад, что ты температуришь.

– Хватит издеваться! – выдавила Асами сквозь кашель. – Я сюда за полотенцем пришла, а не тебя без футболки разглядывать!

– Дожили, уже и поиздеваться нельзя, – Фейтан беззлобно улыбнулся и взял ножницы с края раковины. – Бери своё полотенце, тебе не обязательно заходить в следующий раз.

Щелк! В раковину упала очередная прядь. Кашель, наконец-то, закончился, и Асами отдышалась. Она проскользнула в ванную, схватила с вешалки полотенце и сунула его под холодную воду. Затем выжала, чтобы не капало. Щёлк! Едва слышный шорох, означающий, что волосы встретились с керамикой. Перед уходом она глянула на Фейтана в последний раз. Сзади волосы длинные, спереди короткие. Слева, пожалуй, чуть длиннее, чем справа.

– Немного неровно выходит, – подметила она перед уходом.

– Ты будто ровно можешь сделать, – язвительно ответил он, отвлекаясь от стрижки.

– Теоретически… – Фейтан лениво протянул ей ножницы.

– Держи. Только если обрежешь слишком коротко, пытки Финкса покажутся тебе раем.

– Ну к чёрту, – Асами вернула ножницы назад и поспешила в сторону выхода.

– Орихара, ну сколько можно вестись-то? – Фейтан рассмеялся. Он почему-то такой довольный – смотреть приятно. – Я ведь не серьезно.

– Осторожнее с этим! Продолжишь так шутить дальше, и я научусь нормально реагировать, – она улыбнулась и положила полотенце на край ванны. Фейтан тихо засмеялся. – Принеси стул с кухни и расскажи, что хочешь.

– Да ничего сложного, – он вернулся через минуту со стулом и сел перед ней. – Вот это подлиннее, – он показал на затылок, – вот это покороче, – показал на пряди спереди. – Главное, чтобы спереди закрывало уши, а сзади – шею.

Асами надела очки, вооружилась расческой и принялась за работу. Волосы у Фейтана плотные и густые. Тяжелые. Как только шея не устает? Для начала она срезала длинные пряди, а потом принялась ровнять концы.

Спустя полчаса напряженного щелканья ножницами, попыток сдержать рвущийся наружу кашель и долгого вглядывания в зеркало в попытках сравнить результат, она положила ножницы на край раковины. Всё. Фейтан поднялся на ноги и критично оглядел результат. Взбил волосы руками, повертелся из стороны в сторону и, наконец, удовлетворенно кивнул.

– Спасибо, Орихара, – коротко поблагодарил он, выбрасывая оставшиеся после стрижки волосы в мусорный мешок. – А теперь, будь добра, закрой дверь с другой стороны.

========== Ёлка ==========

Асами вернулась в комнату Финкса и улеглась на кровати, устроив полотенце поудобнее. Кажется, Фейтан больше не злился. Наверное, выплеснул весь негатив вчера, всё ей высказал и этого оказалось достаточно. Теперь он снова шутил и подкалывал её. Так намного лучше, она успела подустать от напряжения между ними.

В кармане завибрировало. Наверняка кто-то из ребят ответил! Асами поспешила вытащить телефон и прочитать сообщение.

Сенрицу: «Ты не представляешь себе, как я рада знать, что ты жива! Я зашла к тебе домой – дверь была открыта – и увидела беспорядок на столе. Дай мне знать, если «Пауки» удерживают тебя силой»

Сенрицу всё-таки зашла к ней домой. Плохо дело. Ну что ж, самое время попытать себя во вранье. «Всё хорошо» написала она, но от этого «всё хорошо» разило ложью. В конце концов, она лежит больная у своей «подруги»… Нужно придумать имя, так ложь будет выглядеть убедительнее. А ещё добавить деталей.

Асами: «Сэйко-сан сказала, что у меня пневмония. Я так сильно температурила, что едва могла ходить. Поэтому она приехала со своим парнем, он помог дотащить меня до машины. Правда, в кухне накурил…»

«Отправить». Вроде звучит натурально… Хорошо, не так угловато и искусственно, как могло бы. А чтобы у Сенрицу не было времени анализировать её сообщение, стоит сменить тему разговора.

Асами: «Что насчет Курапики? Ты смогла с ним связаться? Мне он так и не ответил: (»

А теперь остаётся только надеяться на то, что Сенрицу не слишком проницательна, когда не слышит сердцебиение. Ну и на то, что Асами не безнадежна, когда дело касается лжи. Она повернулась на бок и уставилась на экран телефона. Новое сообщение не заставило себя ждать.

Сенрицу: «Мы с ребятами уже решили, что тебя схватили «Пауки»! Поправляйся скорее. Я расскажу обо всём ребятам, если ты не против»

Сенрицу: «Курапика как сквозь землю провалился. Дома его нет. Может, гостит у кого-то или уехал из города. Или у него есть ещё одна квартира, о которой никто из нас не в курсе»

В груди кольнуло. Может, гостит у кого-то… Перед глазами встал образ девушки. Без лица, зато с отличной фигурой и роскошными волосами. Эта девушка устроилась у Курапики на коленях, обвив его шею руками и положив голову ему на плечо. А что если он отказал Асами просто потому что у него уже кто-то есть?

Вот дура. О чем она только думает? Вероятнее всего, Курапика прочитал сообщение о её встрече с Фейтаном и с головой ушел в планы по осуществлению мести. Или, что тоже вероятно, уже знает о том, что «Пауки» где-то удерживают Асами, и теперь думает, как её выручить. Наверняка денно и нощно наблюдает за домом, так что нечего выдумывать о нем всякую чушь. Она задумалась над ответом.

Асами: «Ну, теперь если «Пауки» заглянут ко мне домой, то увидят там только пустоту. Пусть попробуют меня отыскать! Жаль, что Курапика пропал. Надеюсь, с ним ничего не случилось»

Странно это всё. Чем больше она врет, тем проще выходит. Ни тебе мук совести, ни терзаний. Только мысли о том, как лучше написать, чтобы Сенрицу ничего не заподозрила. Чувство вины всё-таки пришло. Однако Асами винила себя не за ложь, а за собственную аморальность. Неужели, набралась от «Пауков»?

Громко шлепая лапами, прибежала Гуригури. Кошка прижалась к груди и принялась тереться о лицо. Какая всё-таки милашка! Асами почесала её за ухом и получила в ответ громкое мурчание. Жаль, что от безрадостных мыслей это никак не отвлекало. Она прикрыла глаза и провалилась в сон.

– Асами, – кто-то тряс её за плечо. Она приоткрыла глаза, но ничего не увидела – полотенце сползло на лицо. – Просыпайся, нам нужна твоя помощь!

– Что такое? – Асами откинула полотенце в сторону. Над ней нависал Шалнарк, радостный словно ребенок.

– Пойдем ёлку наряжать!

Ёлку? Сколько лет она не наряжала ёлку? Уже, наверняка, больше десяти. Когда Асами только исполнилось семь, маме поставили страшный диагноз: лейкемия. Рак крови. А в декабре умерло три человека: мама, ребенок, не успевший появиться на свет, и папа. Он замкнулся в себе и все силы, что у него остались, отдал работе. С тех пор не было никаких общих праздников: ни дней рождения, ни Рождества – отец будто игнорировал их существование.

– Плохая из меня помощница выйдет, – виновато произнесла она. – Я не умею наряжать ёлку.

Раньше это делала мама, а Асами только помогала: подавала сверкающие стеклянные шары и замысловатые игрушки всевозможных цветов. Иногда сама вешала, но под её чутким взором. После маминой смерти папа оставил все игрушки в проданном доме и рванул из Киото в Осаку. Затем в Фукуоку. В Кобе. В Нагою. В Сидзуоку… Конца и края этому не было.

– Да чего тут уметь? – озадаченно спросил Шалнарк. – Просто включим музыку и будем наряжать.

Асами осторожно спустила на пол одну ногу, затем другую. Почему бы не попробовать? Шалнарк, явно обрадованный её согласием, выскочил из комнаты.

– Ты прямо как эти двое, – он тихо усмехнулся. – Не умею ёлку наряжать и всё тут. Вы сейчас увидите, тут нет ничего сложного.

Он распахнул двери и влетел в гостиную. Там царил хаос. Посреди комнаты, раскинув колючие ветви, красовалась огромная живая ёлка. Финкс пытался закрепить её на подставке, но, судя по его угрюмому лицу, всё шло не так гладко, как хотелось бы. Гуригури, стоящая у него на спине и внимательно наблюдающая за происходящим, явно не помогала процессу. Диван скрылся под коробками и пакетами: большими, маленькими, разноцветными…

– Колючая, зараза, – проворчал он, отпуская ствол. К счастью для него, ёлка устояла.

– Толкай её к стене, – скомандовал Шалнарк, направляясь к пузатому магнитофону на столе. Он включил радио, и из динамика донесся приятный женский голос:

«I just want you for my own

More than you could ever know

Make my wish come true

All I want for Christmas is you…» *

Финкс разогнулся, и Гуригури спрыгнула с его спины. Кошка поспешила в сторону Асами и принялась довольно тереться о её ноги. Стараниями Финкса ёлка-таки оказалась у стены. Шалнарк захлопал в ладоши и принялся тянуть на ломаном английском: «All I want for Christmas is you-u-u»! Он подошел к дивану и взял в руки одну из коробок. Асами с интересом заглянула ему за плечо. Ёлочные шары. Большие, круглые и серебряные. На узеньких ленточках. Почти как в детстве.

– Ну всё, я её поставил. Дальше без меня разберетесь? – проворчал Финкс. Рождественского настроения у него не было ни грамма.

Песня о Рождестве сменилась короткой вставкой от ди-джея, а затем из радио полился легкий диско-мотив. Шалнарк, пританцовывая, подошел к Финксу, положил ему руки на плечи и произнес, пародируя голос певицы: «Mister. Your eyes are full of hesitation». Асами не удержалась от смеха.

«Sure makes me wonder

If you know what you’re looking for» **

– Господи, Шал, снова ретро? – вздохнул Финкс, убирая его руки с плеч. – Как тебе только не надоедает? Ты ведь все эти песни наизусть знаешь.

– Ну чего тебе стоит присоединиться? Я же тебя не банк ограбить прошу. Мы, например, не сможем развесить гирлянды, – в его голосе было что-то ребяческое. Шалнарк покрутился в танце и оказался возле дивана. Он заглянул в один из пакетов и вытащил длиннющую связку гирлянд. – Росту не хватит.

«Yes Sir, I can boogie

But I need a certain song.

I can boogie, boogie woogie

All night long» ***

– Хорошо, уговорил, – Финкс сдался. Он расстегнул олимпийку и бросил её на спинку кресла. – Но у меня одно условие – к черту ретро.

Шалнарк сменил волну, и музыка на секунду затихла, чтобы зазвучать вновь. Из динамика донеслось:

«Last Christmas I gave you my heart

But the very next day you gave it away

This year, to save me from tears

I’ll give it to someone special» ****

– Это дерьмо теперь на каждой станции? – возмутился Финкс. Он подошел к связке гирлянд, которые Шалнарк оставил на спинке дивана, и принялся их разматывать.

– Ну да. Сегодня же двадцать второе, скоро Рождество, – довольно ответил Шалнарк. Он подошел к Асами, схватил её за запястье и потащил в центр комнаты. Положил руку на талию, притягивая к себе и вовлекая в танец. Она закружилась, только чудом не наступая на разложенные на полу гирлянды и ноги Шалнарка.

На душе стало так легко. Скоро Рождество, а дальше каникулы, никуда идти не нужно, можно просто лежать в постели, рисовать с утра до ночи и есть вкусную еду. Можно невпопад кружиться по комнате с Шалнарком под «Last Christmas» и слушать истории Финкса. Он хоть и выглядит грозно, но, кажется, это больше для виду.

– Не знаю, как я могу помочь вам с гирляндами, раз вы оба дурачитесь и нихрена не делаете, – проворчал Финкс, отвлекая Асами от мыслей.

Шалнарк дотанцевал до Финкса и приобнял его за талию. И вот они, вроде как, танцуют втроем. Асами неуверенно коснулась его плеча. В конце концов, не стоять же, как дура, с приподнятой рукой? Финкс, кажется, не был против. Круг замкнулся.

– К тому же ты переоцениваешь мой рост, Шал, – произнес он, будто этот факт его смущал. Хотя, если что-то его и смущало, так это кружиться с ними двоими по комнате. – Я до потолка тоже не дотягиваюсь.

– Так возьми Асами на плечи, – посоветовал Шалнарк, хитро глядя в её сторону. – Ты, надеюсь, не боишься высоты?

Финкс оценивающе посмотрел на Асами и хмыкнул. А затем вырвался из круга и склонился перед ней. Песня на радио сменилась:

«Don’t stop movin’, can you feel the music

DJ’s got us goin’ around, round

Don’t stop movin’, find your own way to it

Listen to the music…» *****

– Вы серьёзно? – она рассмеялась, но смех вскоре сменился кашлем.

– Да нет, это я предложение тебе делаю, просто почему-то задницей повернулся. Залезай давай!

Финкс не выдержал давления со стороны Шалнарка и веселой музыки и сам начал улыбаться. А почему бы и нет? Асами шагнула к нему навстречу и принялась устраиваться у него на шее. Жаль только, что лысый, ухватиться не за что.

– Готова? – он стиснул её щиколотки в кулаках. Шалнарк протянул ей гирлянду и коробку с кнопками, и Асами стиснула их покрепче. Наконец, она кивнула и медленно поплыла вверх: Финкс поднимался на ноги.

Она напрягла пресс, чтобы не заваливаться назад, и слегка подалась вперед. Держится! Гуригури, увидев их, восприняла это как новое развлечение и принялась карабкаться вверх: сначала по штанине Финкса, потом перескочила на Асами и не успокоилась, пока не устроилась у неё в капюшоне.

Асами крепила гирлянду под самым потолком, а Шалнарк придерживал провода. Так забавно. Когда сидишь у кого-то на плечах, чувствуешь каждый шаг: стук костей стол о пол и амортизацию мышц. Тяжелые шаги: «Бах! Бах!» доносились до Асами едва ощутимой вибрацией.

Песня закончилась, однако на этот раз настрой Финкса изменился, стоило ему только услышать первые ноты:

«It starts with one thing I don’t know why

It doesn’t even matter how hard you try

Keep that in mind, I designed this rhyme

To explain in due time…» ******

– Так, вы оба дурачились, теперь моя очередь.

В отличии от Шалнарка, Финкс двигался резко, но, впрочем, песня и не подразумевала медленных и плавных движений. Асами мотало из стороны в сторону от его движений, а Гуригури испуганно вцепилась когтями в шею, но она смеялась, словно девочка на карусели. Он пытался читать рэп на английском, глотая окончания и путаясь в словах, но никого это не заботило. А когда пришло время, все трое запели в унисон:

«I tried so hard and got so far

But in the end it doesn’t even matter

I had to fall to lose it all

But in the end it doesn’t even matter» *******

– Что за хуйня у вас тут происходит? – к действительности их вернул Фейтан. Он стоял в проходе входной двери и явно неодобрительно смотрел в их сторону. Широкий шарф закрывал половину лица – видно только глаза: маленькие и злые.

Со стороны они и правда выглядели странно. Финкс сидел на корточках, делал вид, что читает рэп, и двигал зажатыми в кулаках ногами Асами. Шалнарк обернул себя гирляндой и стал похож на ёлку, на которую они так и не повесили ни одного шара. Гуригури он предусмотрительно держал в руках. И она сама пританцовывала, сидя на плечах Финкса, и пела: «But in the end it doesn’t even matter».

– Мы ёлку наряжаем, – сообщил Шалнарк, сажая кошку на спинку кресла. Он попытался высвободиться из гирлянд, однако выходило с трудом. Финкс разжал руки, и Асами соскочила с его плеч. Гуригури вывернулась из капюшона и куда-то ускакала. – Присоединяйся!

– Да ну вас, – он ещё раз оглядел всех стоящих в гостиной, – выглядите как сборище фриков.

Фейтан повесил рюкзак на крючок и принялся разматывать шарф. Асами вздохнула. Было бы здорово, если бы он присоединился. Пускай это и выглядело странно, зато впервые за последние несколько дней ей стало по-настоящему весело.

– И это мне говорит злой китаец с проколотым языком и крашеными ногтями? – подколол его Финкс. Фейтан посмотрел на него с неприкрытым раздражением и пробормотал что-то на китайском.

– Эй, это было грубо! – недовольно воскликнул он. Тот проигнорировал его и исчез за поворотом. Послышался скрип ступеней.

– У Фея плохое настроение, забей ты на него, – Шалнарк, наконец-то, избавился от гирлянды и положил ладонь на плечо Финкса. – Давайте продолжим.

– Ты понял, что он сказал? – полушепотом спросила Асами, косясь в сторону лестницы.

– Он назвал меня куском дерьма, – пояснил Финкс. Он сделал глубокий вдох и выдохнул, пытаясь обуздать раздражение.

– Ну же, Финкс, успокойся. Это было не так грубо, как сын бляди или ёбаный египтодрочер, – Шалнарк погладил его по плечу. – А ты, Асами, залезай-ка обратно. Нужно поспешить, пока Гуригури не сорвала всё, над чем мы работали, со стены.

Комментарий к Ёлка

* Я лишь хочу, чтобы ты стал моим,

Хочу сильнее, чем ты когда-либо мог себе представить.

Сделай так, чтобы моё желание сбылось.

Всё, что мне нужно на Рождество – это ты.

Mariah Carey – All I want for Christmas is you

** Мистер,

Твои глаза полны сомнений.

Обязательно дай мне знать

Если поймёшь, что именно ищешь.

Baccara – Yes Sir I Can Boogie

*** Да, сэр, я могу танцевать буги-вуги,

Но мне нужна точная песня.

Я могу танцевать буги-вуги, буги-вуги

Ночь напролёт.

Baccara – Yes Sir I Can Boogie

**** На прошлое Рождество я подарил тебе своё сердце.

Но на следующий день ты его вернула.

В этом году, чтобы оградить себя от переживаний,

Я подарю его кому-нибудь особенному.

Wham! – Last Christmas

***** Не переставай двигаться, чувствуешь движение музыки?

Диджей нас заводит и мы кружимся, кружимся.

Не переставай двигаться, найди свой стиль

Слушай музыку…

S Club 7 – Don’t stop moving

****** Это всегда начинается одинаково, я не знаю, почему.

Сколько бы усилий ты ни приложил,

Запомни, я сочинил эти стихи,

Чтобы, в конце концов, объяснить…

Linkin Park – In the End

******* Я так старался и сделал так много,

Но в конце это все не важно.

Я вдруг упал и всё потерял.

Но в конце это все не важно

Linkin Park – In the End

P.S. Да, я писала эту главу под очень старую музыку. Если кому интересно, ни одна из песен, игравшая по радио, не вышла позже 2001. Да, я специально подбирала им плейлист :D

========== Очередная фотография ==========

Они продолжили развешивать гирлянды, но того самого настроения больше не появлялось. Из радио просил Синатра – пусть пойдет снег, а за ним жаловалась Кайли Миноуг – не могу выбросить тебя из головы, но никто не танцевал и не пел. Даже не в меру радостный Шалнарк как-то погрустнел и сник.

Когда с гирляндами было покончено, Шалнарк вставил вилку в розетку, и комнату озарили десятки крошечных огоньков разных цветов. Как здорово вышло! Финкс опустил её на землю и по-дружески потрепал по макушке. Губы Асами расплылись в улыбке, которую не выходило сдержать, как бы она ни пыталась. Как-то неправильно так улыбаться человеку, который пару дней назад пытал её.

После гирлянд они взялись за ёлку. Украшения ещё пахли краской и пластиком, а коробки – картоном. Но круглые стеклянные шары отчего-то были так похожи на те, что мама всегда вешала первыми. Вот имбирные пряники из разукрашенной глины, неужели такие ещё продаются? Рядом с ними бородатый Санта с ярко-красными щеками. А под ним коробка с красно-зеленой мишурой…

– Асами, ты чего застыла? – она подняла голову, отвлекаясь от игрушек. Шалнарк уже развесил шары из первой коробки, и его рука требовательно тянулась ко второй.

– Извини, – Асами улыбнулась. Губы почему-то не слушались, дрожали. Она открыла вторую коробку и подала ему серебряный шар на веревочке. – Немного задумалась.

– А чего ты мне даёшь? – растерянно спросил Шалнарк, неуверенно принимая игрушку из её рук. Он повесил её вглубь, ближе к стволу. – Сама разве не хочешь повесить?

– Я не очень в этом хороша, если честно… – Асами неуверенно взяла шар в руки и критически посмотрела на ёлку. Семь шаров, а уже кажется, что вешать некуда.

– А мы с Шалом что, профи что ли? – Финкс потянулся за очередным шаром и повесил его куда-то наверх. – Если бы не он, я бы вообще за это дело не взялся.

– Разве ты не ставишь дома ёлку? – с удивлением спросил Шалнарк, не отвлекаясь от дела.

Не ставлю. С тех пор, как умерла мама – не ставлю. Асами замялась. Не стоит так отвечать, конечно же. Ни к чему грузить этих двоих. Финкс и так грузится, видно, что всё ещё винит себя, а Шалнарк – единственный, у кого хорошее настроение, так зачем же его портить?

– Нет…

– У меня тоже долгое время не было ёлки. Ты же была у нас дома в Минамитите? – да уж. Сказал так, словно она в гости заходила, а не была похищена и насильно удерживалась там. – Такой огромный особняк так просто не украсишь, помощь нужна, а помогать мне никто не хотел. Я жил с черствыми и бесчувственными людьми.

– Ну ты и сказал, конечно, – Финкс нахмурился и посмотрел на Асами. – Знаешь, что представляет из себя жизнь с Шалнарком? Летом он канючит: «Хочу на фестиваль! Ребят, давайте сходим! Давайте посмотрим на фейерверки!». Как только кончаются последние фестивали, он начинает причитать: «Давайте отпразднуем Хэллоуин! Из Фейтана получится вампир, а тебя, Финкс, можно обмотать бинтами, как мумию!». А в декабре начинается: «Ребята, давайте всё украсим к Рождеству! Давайте подарим друг другу подарки!». Весной короткий перерыв, а дальше по новой.

– Вы просто какие-то инертные! Ни одну идею не пропускаете! – обиженно произнес он, скрестив руки на груди.

Асами рассмеялась. Шалнарк – просто мальчик, которому в детстве не хватило праздников и веселья, и он изо всех сил пытается наверстать упущенное сейчас. Не убийца, не похититель, а просто ребенок в теле молодого человека. Фейтан торговал наркотиками, Финкс работал вышибалой, а он, интересно, через что прошел?

– А что в этом такого? Я вот тоже люблю праздники, – «Если хочешь, могу составить тебе компанию» чуть не выпалила она, но вовремя прикусила язык. Нужна ему её компания…

– Вот и я думаю, ничего такого. И раз уж сейчас я живу один, то в этом году у меня будет прекрасная ёлка! – воскликнул он, будто оправдываясь. – И крутые подарки. Надеюсь, у вас уже всё готово?

– Будет, – Финкс смягчился и похлопал Шалнарка по плечу. – А от моих подарков ты в ступор впадешь.

От подарков… Как неловко выходит: мало того, что вынуждена праздновать Рождество в компании «Пауков», совершенно чужих ей людей, так ещё и подарить им нечего. Интересно, «Пауки» приготовят подарки для Асами или сделают вид, что её тут нет? В любом случае, ей нужно что-нибудь придумать на случай, если хоть кто-то сделает ей подарок. Точно. Она может нарисовать простенькие портреты. Нужно только спросить Финкса всё ли он принес из её списка.

– Да, лежит в кресле, – среди пакетов с игрушками и мишурой лежало что-то ещё. – Карандаши, фломастеры, шмотки тёплые. А ещё тебе письмо, оно там, сверху.

Она уже догадывалась, что увидит. Белый конверт, на котором красным написано её имя, а внутри – очередная отвратительная фотография. Сталкер себе не изменял: именно такой конверт и лежал среди вещей. Полупустой. Она надорвала его сбоку и вытащила полароидную фотографию.

Асами распростерлась на бетонном полу, полуголая и избитая. Руки связаны. На ней сидел Финкс: одна рука удерживала её за запястья, другая скользнула под лифчик. Лицо Асами заплаканное и грязное, рот искривленный, кричащий. И надпись снизу, как всегда алая: «Я так и знал, что ты потаскуха. Нравится, когда тебя лапают, да?»

– Что с тобой, Асами? – обеспокоенно произнёс Шалнарк. Нижняя губа задрожала, а по щекам побежали слезы. Асами громко всхлипнула и спрятала фотографию в карман просторной Финксовой толстовки.

– Ничего, просто… Пойду умоюсь, – она рванула в сторону выхода из гостиной, но вдруг прямо перед ней появился Финкс.

– Аса, мы же не дураки, – сказал он строго. Руки упер в бока, навис над ней, а глаза встревоженные, испуганные. – Какое ещё ничего? Мы же видим – что-то случилось. Что там?

Асами громко всхлипнула, прижимая карман толстовки к животу. Она утерла слезы рукавом и попятилась. Не надо. Не спрашивай. Будет только хуже, если она достанет фотографию и покажет всем. На фото она и правда выглядит как потаскуха: грязная, полуголая, с потекшей тушью и неприлично распахнутым ртом…

– Что там у вас стряслось? – из-за спины Финкса выглянул Фейтан. Ему точно не стоит это видеть! Только не ему!

– Асами пришла по почте какая-то фотография и довела её до слез, – объяснил Шалнарк. Он медленно подошел к ней, словно к перепуганному зверю, и осторожно обнял. – Тише. Тише, я не собираюсь смотреть. Успокойся.

Свитер кололся. Щека Шалнарка опустилась Асами на макушку, а руки принялись гладить её по спине. Пальцы всё ещё прижимали фотографию к животу. Она, наверное, помялась. Так её, так! Асами скомкала фото и сжала в кулаке. Всё. Теперь никто не увидит её в столь ужасном состоянии. Подошёл Фейтан и положил руку на плечо. Неуклюже погладил.

– Успокойся, Орихара. Если у тебя проблемы, можешь мне рассказать, – он говорил тихо, почти шептал, но Асами услышала. – Особенно, если они решаются с помощью драки.

– Да не только ему, – подошёл Финкс и грубо сгреб всех в объятья: и ласкового Шалнарка, и ворчливого Фейтана. – На меня ты тоже можешь положиться. Как сказал Фей, если надо набить е… Рожу, то мы в этом мастера.

Какое-то время они так и стояли. Под ухом грохотало сердце Шалнарка, к плечу жалось плечо Фейтана, а нос упирался куда-то в ребра Финкса. И от этого губы растягивались в улыбке, несмотря на слезы. Вскоре Фейтан потерял терпение и попытался выпутаться из окружения рук и тел. Тогда Финкс разжал объятья.