Текст книги "Феникс на девятом небе. 1 том (ЛП)"

Автор книги: Фэн Нун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

На лице Ань Сюня расцвела торжествующая улыбка.

– Му Лань, я понимаю, как тебе больно, ведь он твой сын. Знай, как только я займу трон, его тело будет захоронено со всеми полагающимися почестями.

Ань Сюнь бросил взгляд на неподвижного Принца, и его глаза дьявольски блеснули. Перехватив рукоять кинжала обеими руками, он занес оружие над бесчувственным телом, целясь прямиком в сердце.

Раздавшийся громкий треск помешал ему нанести последний фатальный удар. Непрошеный гость выбил деревянную дверь и вихрем вырвался из узкого проема.

Застав Принца Фань Цзя врасплох, он, с молниеносной скоростью размахивая мечом, нацелился ему в голову.

На свое счастье, Ань Сюнь успел встретить удар меча кинжалом, моментально переключив внимание с тела Принца на нападающего. Годы упорных тренировок и отменная реакция уберегли мужчину от смертельного ранения.

Лязгнул металл.

С оглушительным звоном встретилось друг с другом оружие, и Ань Сюню вновь удалось отбить убийственный выпад противника. Однако от силы удара у него отнялась рука.

Ань Сюнь оказался один на один с разъяренным львом. Зверь был могуч и неистово рвался в бой. Его красивое лицо исказила безумная жажда крови.

Жун Тян снова устремился в атаку, целясь в самые уязвимые места на теле врага. Он управлялся с мечом так ловко, что Ань Сюнь с трудом удерживал оборону.

Регент был неутомим, и звон оружия раздавался все чаще. Не давая врагу передохнуть ни секунды, он четко доносил до него мысль, что в этой схватке выживет только один.

Талантливые и умелые бойцы, мужчины сражались с такой страстью, что от ударов их клинков во все стороны летели искры.

Жун Тян предпочитал яркий и нахрапистый стиль боя, его удар был расчетлив и точен. Опытный боец, несмотря на юный возраст, он давно оставил в прошлом нерешительность и боязливость молодости. Редко где можно было увидеть такие отточенные движения, поэтому вскоре победитель стал очевиден.

Возраст Ань Сюня играл против него. С трудом отражая удары Жун Тяна, он пошатнулся. Он понимал, что его силы на исходе, в то время как Регент, находящийся в прекрасной физической форме, оставался неутомим. Он даже не вспотел.

Трусливо отступая, Ань Сюнь оглянулся на хранящую молчание Императрицу:

– Му Лань, немедленно прикажи ему остановиться! – заорал он.

Но женщина лишь смотрела на них широко распахнутыми глазами. Ее искусанные губы кровоточили, а лицо было белым как мел.

Регенту было плевать, какой приказ он может получить, его противник открылся, и он без колебаний воспользовался представившимся шансом. Он стремительно взмахнул мечом и неуловимым движением выбил кинжал из руки Ань Сюня. Жун Тян был в одном шаге от того, чтобы прикончить узурпатора. Впрочем, иного выхода не было, и он, не колеблясь, обрушил свой меч на врага.

Ань Сюню оставалось лишь беспомощно смотреть в лицо неумолимой смерти.

– Нет! – истошно завизжала Императрица, но, к сожалению, было слишком поздно.

Жун Тяну было чуждо милосердие. Одним движением он разрубил Ань Сюня от плеча до пояса. Приглушенный крик сменился бульканьем. Ань Сюнь мешком рухнул на пол и испустил дух.

Всего за несколько секунд, что длилась их схватка, Жун Тян смыл кровью чудовищную угрозу, нависшую над Си Жэй.

– Ань Сюнь…

Голос Императрицы дрожал. На ее глазах только что произошло хладнокровное убийство. Рухнув рядом с телом, она склонилась над знакомым лицом. Смесь гнева, боли, неверия и горя омрачила ее разум, и все чувства прорвались наружу горькими слезами. Она повернула лицо к убийце, которым стал ее собственный сын.

– Зачем надо было убивать его? – крикнула она, уложив голову Ань Сюня себе на колени.

Ее поведение только сильнее разожгло злость Жун Тяна. Он холодно взглянул на мать, обнимавшую покойника:

– Этот человек предал Си Жэй. Императрица скорбит по человеку, вступившему в сговор с врагами государства в надежде занять трон?

– Жун Тян! – Му Лань сердито прикрикнула на сына, не желая слышать жестокую правду. Стараясь унять рыдания, она глубоко вздохнула. – Как ты не понимаешь, все, что я когда-либо делала, было для тебя? Я бы все устроила, не ворвись ты сюда. Почему ты разрушил все, ради чего мы так долго трудились?

Вместо ответа Жун Тян отвернулся от нее и, подойдя к своему любовнику, поднял тело юноши с пола. Его взгляд смягчился, а гнев начал утихать.

– В наш план не входила смерть Фэн Мина, – ледяным тоном произнес он.

– Это была крайняя мера. Ради защиты Си Жэй я решила пожертвовать самозванцем. Ты готов так легко забыть о нашем идеальном плане и навлечь катастрофу на свою страну? Ради этого фальшивого Принца?

– Фэн Мин не просто самозванец. Императрице следовало бы выбрать время и послушать его рассуждения об управлении государством. Этот юноша – самая большая ценность Си Жэй. Что касается внезапной смерти Ань Сюня, всю ответственность я беру на себя.

Удерживая одной рукой свое сокровище, он распахнул шубу, в которую был одет, и осторожно завернул в нее Фэн Мина.

С жалостью взглянув на любовника, он раздраженно пробормотал:

– Когда действие зелья закончится, у Фэн Мина могут быть осложнения. Если бы я знал, что план окажется бесполезным, то не заставил его перенести такие страдания.

Размышляя о происходящем, Императрица понимала, что именно ее решение использовать Фэн Мина как разменную монету вызвало ярость Жун Тяна. Она ясно видела нежность в глазах сына, который неотрывно смотрел на юношу на своих руках.

Му Лань вздрогнула от мысли, что потеряла собственное дитя.

– Жун Тян, ты… Ты злишься на меня? Я сделала это для тебя… Для твоей страны, – с каждым произнесенным словом ее голос дрожал все сильнее.

В этот момент ее меньше всего волновало будущее Си Жэй. Это были слова матери, искренне любившей своего сына, которой была невыносима мысль, что она совершила ошибку и собственными руками оттолкнула его.

Стоя спиной к Му Лань, Жун Тян слушал ее отчаянные крики. Наконец, сжалившись, он произнес:

– Такова участь матери – всегда заботиться о своем ребенке. Я всего лишь прошу Ваше Величество больше никогда не причинять вред Фэн Мину.

Он погладил Фэн Мина по щеке и почувствовал, что тело юноши немного согрелось. Это означало, что действие зелья заканчивалось и жизнь возвращалась в бездыханное тело.

Жун Тян обернулся и, глядя Му Лань в глаза, с чувством сказал:

– Если ты действительно хочешь мне добра, прошу, обращайся с Фэн Мином, словно он тоже твоя плоть и кровь. Я… Мы…

Он нахмурился и тяжело вздохнул, умолкнув на полуслове. Не желая оставаться в этом помещении ни минуты, он слегка поклонился и вышел.

Императрице оставалось лишь смотреть вслед удаляющемуся сыну. Силы окончательно оставили ее, и она тяжело осела.

Убитая горем, она печально смотрела на мертвое лицо Ань Сюня. Красивые черты были искажены предсмертной мукой. Он покинул этот мир, глядя смерти в глаза.

Слезы очищающим потоком хлынули из глаз. Соленые капли мешались с кровью на израненном теле.

– Я не хотела, чтобы так получилось. Зачем ты вернулся? Зачем бросил вызов моему сыну? – дрожащей рукой она провела пальцами по щеке, изуродованной страшной раной. – Это проклятие материнства! Неужели ты не понимаешь такие простые вещи? Императрица Си Жэй не могла остаться в стороне, зная, что ты хочешь напасть на ее страну. Ань Сюнь, ты храбр, но глуп! Как мне справиться с твоими лазутчиками, заполонившими Си Жэй?

Но бывший возлюбленный хранил молчание. В его пустых и бездушных глазах навсегда застыли отчаяние и недоверие.

Холод склепа уже принял его в свои объятия, и единственным звуком, слышным в коридорах, были глухие рыдания Императрицы.

– Даже зная, что ты не взойдешь на трон, я навечно отдала тебе свое сердце…

Она плакала до тех пор, пока слезы не застили ей распахнутые глаза Ань Сюня. Бледной изящной рукой она нежно закрыла веки возлюбленного, и его лицо перестало напоминать мученическую маску.

Весть о жестокой кончине Ань Сюня быстро распространилась по всей стране. Чудовищная буря дипломатического скандала надвигалась на Си Жэй. Понадобится совсем немного времени, чтобы ветер новостей достиг Правителя королевства Фан Цзя и вызвал непредсказуемые последствия.

Все страны, граничащие с Си Жэй, охватили волнения.

========== Глава 21 ==========

Отравление не прошло даром, и его последствия тяжело отразились на хрупком теле Принца. Вот уже который день Фэн Мин не приходил в себя, несмотря на то, что его пульс уже вернулся в норму.

Излишне говорить, что в Си Жэй было объявлено чрезвычайное положение. Политические связи и договоренности разрывались одна за другой. Королевская семья Фань Цзя подлила масла в огонь, заявив, что весь народ Си Жэй поплатится за предательство доверия и измену.

На передовой оказались дипломаты, которые изо всех сил пытались удержать страны от падения в безумие кровопролитной войны.

К счастью, Регенту удалось придумать правдоподобное объяснение случившейся трагедии, и его усилия постепенно успокоили паникующих придворных и встревоженных чиновников, которые своими действиями едва не завели Си Жэй в тупик.

Пока за столом переговоров утрясались бесконечные проблемы и разногласия, Фэн Мин лежал без сознания.

С момента воцарения спокойствия в императорской резиденции прошло уже несколько дней, но Принц так и не пришел в себя. Его состояние оставалось прежним, и все взгляды были прикованы к юноше в надежде уловить хоть какой-нибудь признак улучшения.

Среди людей, с нетерпением ожидавших чуда, выделялся тот, чей взор пылал самым ярким огнем. Разумеется, это был Жун Тян.

Неожиданно тихий стон разбил наряженную тишину:

– М-м…

Ко всеобщей радости, губы, плотно сжатые последние дни, слегка приоткрылись, и с них сорвался приглушенный звук.

Щеки Фэн Мина снова порозовели. Это был хороший знак, указывающий на скорое пробуждение.

Все слуги по очереди дежурили у постели больного в ожидании его выздоровления. И теперь, когда их господин стал приходить в себя, все вокруг затаили дыхание.

Длинные ресницы Принца затрепетали, и он начал приоткрывать отяжелевшие веки. Внезапно, будто смутившись под пристальным вниманием, он замер. Спустя мгновение Фэн Мин резко распахнул глаза.

Темные, подернутые дурманом долгого сна, глаза окончательно открылись и уставились на толпу наблюдателей, повергнув всю толпу в неописуемый восторг.

Всех присутствующих охватила радость.

По коридорам дворца разнеслись ликующие возгласы:

– Его Высочество пришел в себя!

– Он очнулся!

– Благословение Небесам! – раздавались хвалы богам.

В этой веселой толкотне Чиу Лань преклонила колени у ног Принца и вознесла Богам благодарственную молитву.

Отодвинув всех с дороги, Регент подошел к кровати и предстал перед юношей во всем своем великолепии. Он взял Фэн Мина за запястье, проверяя пульс.

– Что-нибудь болит? Ты помнишь, кто я? – встревожено спросил он.

У только что проснувшегося Фэн Мина болело все, от корней волос до кончиков пальцев на ногах. Повернув голову и увидев Жун Тяна, он вспомнил по чьей милости он оказался в таком положении. К сожалению, из-за жуткой слабости юноша был не в состоянии высказать Регенту все, что о нем думал. Только он собрался с силами, чтобы выдавить из себя пару ласковых слов, как его прервал какой-то незнакомый голос.

– Господину Регенту не стоит беспокоиться. Наше легендарное средство никогда не дает сбоев. Я, ваш покорный слуга и придворный лекарь Ся, могу поручиться в этом своей жизнью. Наследный Принц был без сознания семь дней, и этого вполне достаточно, чтобы его организм успел восстановиться.

Рядом с кроватью стоял древний старичок с острым подбородком и глазами-щелочками, одетый в богатую одежду, расшитую зелеными узорами.

Несмотря на свою чудаковатую внешность, он был самым известным и уважаемым мастером медицины в Си Жэй.

От природы он отличался эксцентричным и замкнутым характером. Обладая выдающимся талантом, людей он лечил только по приказу Императорской семьи.

Мастер Ся предпочитал вести образ жизни отшельника и на публике появлялся очень редко.

Отрава, которую силком влили в Фэн Мина, была детищем этого хихикающего дряхлого гения.

Тут в разговор вступил другой голос:

– Принца благословило Небо. Благодаря такому грандиозному и хитроумному плану вы уничтожили коварного врага, проявив недюжинные доблесть и отвагу. Несомненно, что самые лучшие черты характера вы унаследовали от вашего сиятельного отца.

Генерал Тун смело выступил вперед с хвалебными словами. Одну руку он положил на талию, другая же покоилась на рукояти меча.

– Уничтожил коварного врага? – рассеянно переспросил Фэн Мин.

– Именно, Ваше Высочество, врага, подосланного вероломным королем Фань Цзя. Ваш меч положил конец его жалкому существованию. Вы были столь милосердны, что подарили мерзавцу быструю и достойную смерть.

– Ань Сюнь мертв?

Фэн Мин тихо вскрикнул, но, получив тычок в бок от Жун Тяна, быстро взял себя в руки. Регент сунул руку под одеяло и дернул Принца за рукав халата, требуя подыграть.

Фэн Мин захлопнул рот и сглотнул.

Выпив фальшивый яд, он был уверен, что попал в ловушку Жун Тяна. Но все сомнения исчезли, когда он очнулся. И теперь он мысленно пинал себя за то, что сделал неправильные выводы.

Фэн Мин был очень рад, что его подозрения насчет Жун Тяна не оправдались, и поэтому он сосредоточился на текущей игре.

Ситуация, в которой он оказался, оставалась неясной, поскольку Фэн Мин был не в курсе событий, произошедших за время его комы.

Он знал, что вести себя следует осторожно, поэтому молча ждал очередного сигнала от Жун Вана.

В любом случае, было понятно, что следует вести себя так, будто у него все под контролем. Поэтому, состряпав серьезную мину, он кивнул генералу:

– Совершенно верно. Каждого предавшего Си Жэй должна постигнуть кара.

Хотя внешне Фэн Мин оставался спокойным, мысли его возвращались к покойному дяде.

Как переживет Императрица смерть возлюбленного? Теперь, когда Ань Сюнь мертв, к ней уже не придет вторая весна.

В любом случае, этот ублюдок заставил меня выпить яд… Собаке собачья смерть!

Убедив себя, что Ань Сюнь сам виноват в том, как оборвалась его жизнь, Фэн Мин снова кивнул и твердо заявил:

– Да, его смерть была необходимостью.

Встретившись глазами со столпившимися вокруг вельможами, он вдруг понял, что жалкий образ прежнего Наследного Принца, ничтожного, безответственного и бесполезного труса, остался в прошлом. Более того, теперь в нем видели мудрого и решительного правителя, прирожденного лидера, который обязательно приведет Си Жэй в светлое будущее.

Фэн Мин с трудом повернулся, чтобы опереться на Жун Тяна. Перед глазами все плыло, во всем теле ощущалась дикая слабость, сил не было ни на что, так что о решении государственных вопросов не могло быть и речи.

Чиу Лань поспешно сбегала за чашей с травяным отваром и поднесла ее к губам Принца.

Генерал Чу, присутствующий в опочивальне все это время, почтительно поклонился Фэн Мину.

Глубоким басом он сказал:

– Его Высочество с риском для жизни убил Ань Сюня и спас жителей Си Жэй от кошмара государственного переворота. Конечно же ваше решение покончить с предателем было импульсивным и жестоким и вызвало неприязнь у многих придворных. Но по здравому размышлению, ваше решение в первую очередь позаботиться о своем народе было верным, и обеспечило вам поддержку и доверие большинства людей. Сейчас приоритетная задача – нейтрализация оставшихся лазутчиков, засланных Ань Сюнем в Си Жей. Думаю, с этим не будет особых проблем, поскольку большую часть шпионов нам уже удалось переловить, и они довольно быстро во всем признались. Кое-кто из них даже выдал информацию о готовящейся атаке на нашу столицу. Как оказалось, им было дано задание при определенных обстоятельствах отравить колодцы, чтобы посеять распри и общественные беспорядки. Это вопрос первостепенной важности. Ваше Высочество, Жун Ван, какие будут поручения?

С тех пор, как Фэн Мин продемонстрировал свои тактические таланты в области создания военных альянсов, он быстро завоевал уважение генералов армии Си Жэй.

И теперь люди, которые раньше и в грош не ставили Наследного Принца, просят Фэн Мина принять политическое решение.

Генерал Тун издал смешок:

– Генерал Чу, не стоит так беспокоиться. Господин Регент уверил нас, что Принц тщательно обдумал последствия убийства Ань Сюня. Пусть враги планируют вторгнуться в наши земли или отравить наши колодцы, но мы уже знаем, к чему готовиться, и готовы достойно их встретить, – он взмахнул рукой. – Теперь, когда Принц с нами, нас ничто не может остановить.

Этот разговор внес в мысли Фэн Мина еще большую сумятицу. Он понимал, что все происходящее – дело рук Жун Тяна, но во что еще втянет его этот дьявол, оставалось только догадываться.

Повернув голову, он послал Регенту самый убийственный взгляд, который имелся в его арсенале.

Жун Тян лишь нежно улыбнулся в ответ и мягко сказал:

– Ты только пришел в себя, постарайся не напрягаться слишком сильно.

Затем он переключил внимание на толпу народа, толкающегося в спальне, и непререкаемым тоном приказал:

– Благодаря вашим неустанным заботам Принц очнулся от беспамятства, и я освобождаю вас от обязанности дежурить у его постели. Можете идти отдыхать. Генерал Тун, на вас по-прежнему ответственность за дела с Фань Цзя. Генерал Чу, вопрос с оставшимися лазутчиками ложится на ваши плечи, будьте начеку во избежание нежелательных последствий.

Отшельник, все еще находившийся в комнате, в этот момент чихнул, чем привлек к себе внимание Жун Тяна. Губы Регента изогнулись в легкой улыбке.

– Мастер Ся, здоровье Принца еще не пришло в норму, и я хочу, чтобы вы оставались рядом на случай любых изменений в его состоянии.

Выслушав Регента, все разошлись по своим делам. С пробуждением Принца все почувствовали облегчение и с радостью шли исполнять полученные распоряжения.

Бедолага Мастер Ся был готов упасть, где стоял, и захрапеть, а все из-за того, что Жун Тян заставил его целую неделю неотлучно бдеть у постели Наследного Принца.

Уставший и засыпающий на ходу, он все-таки склонился перед Регентом в поклоне:

– Господин Регент, ваш верный Ся собрал урожай трав, которые кроме меня никто не выращивает. Позвольте мне заглянуть в лабораторию, и я сразу же вернусь в опочивальню Его Высочества.

Жун Тян понимал, что этот человек живет любовью к медицине, и что для него собранные редкие травы – самое ценное сокровище в мире.

Он кивнул:

– Хорошо. Иди и возвращайся как можно скорее, Принц должен принять лекарство вовремя.

– Ся смиренно благодарит Ваше Высочество и Регента, – старик на глазах ожил и с широкой улыбкой исчез из поля зрения.

Наконец-то мир и спокойствие наступили в палатах Принца. Умница Чиу Лань будто шестым чувством поняла, что Жун Тян хочет остаться с Фэн Мином наедине. Она подала знак остальным слугам, и все бесшумно вышли, закрыв за собой двери.

В опочивальне остались только Жун Тян и Фэн Мин.

Стоило только двери захлопнуться, как Фэн Мин тут же оказался в крепких объятиях. Оглянувшись и увидев, каким голодным огнем горят глаза Жун Тяна, он почувствовал, что сам начинает воспламеняться.

– Ты… – немного испуганно пробормотал Фэн Мин. В голове вертелась уйма вопросов, требующих немедленных ответов, но стоило ему раскрыть рот, как Жун Тян тут же накинулся на него. С силой прижав тонкое тело к себе, он смял губы юноши в страстном поцелуе, а талию обвил руками так крепко, что казалось, еще чуть-чуть и сломает его пополам.

Жун Тян хотел наконец-то слиться с Принцем в единое целое.

– Ты – мелкий дьявол!

Жун Тян терзал распухшие губы Фэн Мина, изливая сдерживаемую страсть и напряжение, в котором ему пришлось прожить последнюю неделю.

– Как ты посмел проспать целых семь дней? – упрекнул он.

– Единственный дьявол здесь – ты…

Задним умом Фэн Мин понимал, что источником всех его бед был Жун Тян, и поэтому искренне считал обвинения несправедливыми. Но задавать вопросы не имело смысла, ведь коварный Регент наверняка припас в рукаве очередной план с его участием, и спрашивать его согласия никто не будет.

И сейчас ему оставалось только целоваться с находящимся в страстном исступлении безумцем.

Откуда взять силы для сопротивления такому натиску?

========== Глава 22 ==========

Фэн Мин лучше бы еще раз умер, чем признался в том, что потерял сознание от поцелуев Жун Тян. Да и обвинить во всех своих трагедиях Регента с его планом и загадочную травяную настойку, от которой толком еще не оправился, было гораздо удобнее.

С момента пробуждения Фэн Мин смотрел на Регента с отвращением, пытаясь взглядами, как кинжалами, понаделать в мужчине побольше непредусмотренных природой отверстий.

– Ты мне так ничего и не объяснил! – с кислой миной заявил он, заняв удобную для себя позицию жертвы в этом фарсе.

Он отполз от Регента подальше, насколько позволял размер кровати, всем своим видом демонстрируя обиду.

Жун Тян дотянулся до мальчишки, подтащил к себе поближе и, обняв, прошептал ему на ухо:

– А вчерашних объяснений тебе не хватило?

– Вчерашних?

Все, что Фэн Мин смог припомнить из прошлой ночи – это сеанс поцелуев. От этого воспоминания он почувствовал себя униженным и от злости стиснул зубы.

– Ну ладно, придется повторить все тоже самое, но медленнее, – с притворным вздохом предложил Жун Тян.

Почувствовав растущее раздражение Фэн Мина, Жун Тян решил не нагнетать обстановку и просто рассказал обо всех произошедших событиях.

Регент был превосходным рассказчиком. Получив дар красноречия от природы, он вел повествование глаже любого шелка. Слушать Жун Тяна было сплошным удовольствием.

Он поведал надувшемуся Принцу, что все время на шаг опережал Ань Сюня, и, прежде чем дядюшка вступил под своды Императорского дворца, Жун Тян успел встретиться с Императрицей и посвятить ее в свой хитроумный план.

Самым сложным оказалось выманить Ань Сюня в уединенное место, а дальше все прошло как по маслу. Жун Тян рассказал Фэн Мину и о том, что случилось, пока Принц находился без сознания.

Прислушиваясь к захватывающему повествованию регента, Фэн Мин озадаченно размышлял:

«Вот почему мы вернулись во Дворец так торопливо. Ты сразу начал вынашивать свой замысел».

Услышав, что Ань Сюнь не удовлетворился одним «ядом», желая с помощью кинжала удостовериться в смерти племянника, Фэн Мин в шоке воскликнул:

– О Господи!

Фэн Мина затрясло, когда он понял, что смерть прошла совсем близко. Жун Тян с жалостью посмотрел на юношу:

– Не бойся, я никому не позволю причинить тебе вред. Именно потому, что все пошло наперекосяк, мне пришлось вмешаться раньше времени. Такой блестящий план провалился!

Фэн Мин презрительно фыркнул:

– Не строй из себя героя! Думаешь, из-за того, что ты кинулся меня спасать, я закрою глаза на то, как ты использовал меня в своих интригах? Как пешку! Не хочешь рассказать, почему не предупредил меня о своих планах заранее? Из-за тебя я чуть не умер от страха!

– У меня не было времени! Ань Сюнь уже въезжал во Дворец. Когда бы я успел рассказать тебе о своем замысле? Да и сам дядюшка – старый лис, и единственный человек, который в состоянии обвести его вокруг пальца – это Императрица. Зная правду, ты не смог бы вести себя естественно, и мы бы наверняка проиграли.

– Пф-ф! Что за глупости!

Фэн Мину категорически не понравилась мысль, что его сочли слабым звеном. Но скрыв досаду, он перевел разговор на шпионов, засланных Ань Сюнем во все уголки Си Жэй.

– Что теперь грозит стране после убийства Ань Сюня? Третья Принцесса Фань Цзя осталась вдовой, наверняка они жаждут возмездия. А все эти лазутчики, наводнившие страну?..

Припомнив слова генералов, которые прозвучали на вчерашней аудиенции, Фэн Мин выпалил:

– Не знаю, что ты наплел Генералу Туну, но у меня, конечно же, нет никакого «великого плана», который волшебным образом решит все наши проблемы. Не смей перекладывать ответственность на меня!

Жун Ван молча любовался раскрасневшимся Фэн Мином. Слегка улыбнувшись, он тихо произнес:

– Ты боишься, что причиню тебе вред? У меня есть грандиозная задумка, и если ты поцелуешь меня, я, может быть, поделюсь ею с тобой.

Его голос, вкрадчивый, глубокий и соблазняющий обладал магнетической силой и с каждым прошептанным на ухо словом очаровывал Фэн Мина все сильнее.

Сердце юноши внезапно бешено заколотилось, и он покраснел до самых кончиков ушей. Не желая сдаваться, он опустил голову, пытаясь за волосами спрятать пылающие щеки:

– С чего ты взял, что заслужил поцелуй? Это твоя страна, твой трон, твои личные проблемы… Ах… ннн…

Жун Ван остановил монолог, накрыв алые губы своими, сминая и прикусывая, пока они не распухли. Дыхание мужчин участилось, запах благовоний плыл по комнате, делая атмосферу еще более томной.

Шелковые покрывала скользнули на пол, Жун Тян одной ладонью удерживал руки Фэн Мина над головой, а другой ласкал стройное тело.

Устроившись между ног юноши, Регент не стал прикасаться к самым чувствительным местам. Вместо этого он дразнил Фэн Мина, потираясь об него всем телом, а свободной рукой оглаживал нежную кожу бедер, расслабляя юношу и заставляя его таять от прикосновений.

Жун Тян пробовал сладость Фэн Мина на вкус, ласково подавляя слабые протесты раскинувшегося под ним юноши.

На самом деле Фэн Мин уже давно прекратил настоящее сопротивление, и сейчас он растекся по кровати аки неразумная биомасса, позволяя Жун Тяну возносить его на седьмое небо.

Только уголек гордости, не дающей окончательно сдаться на милость победителя, тлел на дне больших черных глаз. Впившись взглядом в Регента, Фэн Мин пытался сохранить упрямое выражение лица, неумолимо отступающее перед всепоглощающим желанием.

Приближаясь к экстазу, Жун Тян удвоил усилия, не забывая об удовольствии Фэн Мина.

Его губы покрыли поцелуями каждый сантиметр соблазнительного тела, гася огонь сопротивления в непокорном взгляде. Фэн Мин чувствовал, что тонет в зыбучих песках блаженства.

Но перейти к следующему витку любовных забав им было не суждено, поскольку голос, раздавшийся из-за дверей, прервал их идиллию.

– Ваше Высочество, лекарство готово. Мастер Ся распорядился подать его горячим, – мягкий голос принадлежал Чиу Син.

Напуганный Фэн Мин суетливо затрепыхался под Жун Тяном, изо всех сил пытаясь спихнуть с себя тяжелое тело. Совершенно забыв, что у него во рту чужой язык, он нечаянно сжал челюсти, прикусив язык Регента.

Довольное лицо Жун Тяна исказилось от боли. Он нахмурился и, бросив недовольный взгляд на Фэн Мина, выпустил его из объятий.

Чиу Син уже успела открыть двери и вошла в опочивальню, осторожно неся поднос с чашей темной дымящейся жидкости. Она шла к кровати господина, не глядя по сторонам и сосредоточившись на том, чтобы не расплескать ни капли драгоценного лекарства.

– Эликсир только что сварен. Ваше Высочество, прошу, выпейте его прямо сейчас.

Она подняла глаза и увидела невероятно покрасневшего Фэн Мина, лежащего под Жун Ваном. Для горничной такая ситуация была вполне обыденна, поскольку подобные отношения часто встречались среди знати, и вся дворцовая прислуга уже давным-давно привыкла к связям между мужчинами.

Регент тоже не выглядел удивленным или смущенным. Он не торопясь сел, вальяжно откинувшись на изголовье. Жун Тян протянул руку, чтобы прижать Фэн Мина к груди, но тот, все еще пунцовый со стыда, оттолкнул предложенную конечность.

Чиу Син бесстрастно улыбнулась и передала чашу Регенту:

– Я уже ухожу. Не смею вам больше мешать.

Не поднимая глаз, она на цыпочках выскользнула из опочивальни.

Стоило Чиу Син исчезнуть из вида, как Фэн Мин громко с облечением выдохнул. Жун Тян хмыкнул. Одной рукой удерживая чашу с лекарством, другой он подтянул к себе Фэн Мина. Прижав юношу к себе, Регент принялся уговаривать его маленькими глоточками выпить горький эликсир.

Когда чаша опустела, Жун Тян наконец открыл свои карты:

– После смерти Ань Сюня мы заявили, что Принц Фань Цзя был убит наемником по пути к опочивальне тяжело больного брата. Убийца тайно проник во Дворец, а стражники слишком поздно спохватились и не успели предотвратить трагедию. Самое страшное, что при этом был убит и Император Си Жэй. Получается, что, лишившись главы государства, мы оказались самой пострадавшей стороной. Кроме того, это доказывает нашу непричастность к смерти Ань Сюня. Правда о смерти брата Императора известна только Генералу Чу и еще нескольким приближенным придворным, поэтому очень важно, чтобы они оставались на нашей стороне и впредь.

– Неужели найдется дурак, который поверит вам на слово? Особенно когда вы утверждаете, что я это сделал один! Выходит, что все произошедшее было частью моей потрясающей стратегии?

Регент с умилением посмотрел на Фэн Мина:

– О, мой наивный маленький Принц!

Он наклонился, чтобы сорвать очередной поцелуй.

– По-моему, я создал тебе очень хороший образ. Его Императорское Высочество – блистательный молодой человек, великолепно образованный, обладающий выдающимися бойцовскими навыками, не по годам мудрый и дальновидный будущий правитель. Именно так ты теперь выглядишь в глазах придворных. Это единственный способ вызвать уважение и верность твоих подданных.

Фэн Мин шмыгнул носом.

– Ты еще не рассказал мне, что мы будем делать с королевской семьей Фань Цзя и наводнившими страну лазутчиками. Понятно же, что они не поверят в твою сказочку про таинственных убийц. К тому же, раньше всех устраивал слабый Принц, а теперь ты внезапно занялся созданием для меня имиджа мессии-спасителя? Разве не тебя коронуют в следующем году? – ткнул он пальцем в грудь Жун Тяна.

– Единственный, кто всегда облизывался на трон Си Жэй, был Ань Сюнь. Его жена – третья Принцесса Фань Цзя, любимая дочь тамошнего Короля, но я не думаю, что он объявит нам войну из-за зятя. В первую очередь нам надо успокоить и задобрить скорбящих родственников. Само собой, это будет весьма непросто.

– А… что насчет лазутчиков?..

– Это сложный вопрос…

Лукаво подмигнув Фэн Мину, Жун Тян достал откуда-то из изголовья кровати свиток и жестом фокусника развернул его перед юношей.

– Это список всех шпионов, работавших на Ань Сюня. Большинство из них находятся в столице. Если твое высочество прикажет, мы их тут же переловим. Естественно, охрана всех колодцев потребовала огромных людских ресурсов. У каждого колодца в городе дежурят стражники, которые обязаны пробовать воду каждые два часа.

Список, представленный Фэн Мину, скрупулезно составлялся уже после смерти Ань Сюня и стоил Жун Тяну больших усилий и несколько бессонных ночей. Поэтому, представив Принцу результат своих трудов, Регент был весьма доволен собой.

Конечно же, Фэн Мин не знал, сколько крови и пота было вложено в работу над этим свитком, поэтому он легкомысленно выхватил его из рук Регента, чтобы взглянуть на список самому: