Текст книги "Феникс на девятом небе. 1 том (ЛП)"

Автор книги: Фэн Нун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

Взяв коробочку в руки, Ань Сюнь открыл крышку. Внутри, завернутый во множество слоев тончайшего шелка, лежал какой-то предмет. Судя по всему, содержимое шкатулки было редчайшей драгоценностью.

– Перед вами священное сокровище королевской семьи Фань Цзя, Дух Змеи. Желчный пузырь Великого змея тысячелетней выдержки. Это лечебное средство, обладающее волшебными свойствами, способное помочь даже умирающему. Я специально прибыл в Си Жэй, чтобы вылечить Императора, и прошу сопроводить меня в его опочивальню.

Ань Сюнь протянул руку, призывая Фэн Мина вести его к Императору, его проникновенная речь тронула сердце юноши. Неужели человек, который так искренне переживает за брата, может оказаться подлым интриганом?

Нужно было срочно придумать ложь, скрывающую правду о том, что Император Си Жэй уже давно испустил последний вздох, и увидеть его живым невозможно.

Отчаянный взгляд Фэн Мина привлек внимание Жун Вана, который поспешил на выручку:

– Ваше Высочество провели в дороге немало времени, но нам не докладывали о приближении посольства, и нам стало известно о нем, только когда вы уже подъезжали к столице. По какой дороге вы ехали?

Ань Сюнь покинул Си Жэй более десяти лет назад и с тех пор ни разу не побывал на родине, но был в курсе всех новостей Империи. Человек, с надменным видом стоящий рядом с Принцем, и решительно вмешивающийся в разговор, скорее всего и был всемогущим Регентом Жун Ваном.

Он понимал, что именно этот мужчина контролировал ситуацию и управлял политикой Си Жэй. Ему показалось, по сравнению со стариком Жун Ваном этот «новый Жун Ван» был еще более властным и харизматичным. И какая-то тайна окружала этого уверенного красивого человека.

– Я лично привез брату бесценный дар. Поскольку сборы были поспешными, с собой я взял лишь небольшую охрану, а во избежание происшествий на дороге приказал сохранить маршрут в тайне. Лишь добравшись до столицы, мы подняли флаги Фань Цзя.

Ань Сюнь спокойно посмотрел в глаза Жун Тяна, затем перевел взгляд на Фэн Мина и виновато развел руками.

– Прошу Ваше Высочество простить дядюшку, что не уведомил о своем прибытии.

– Ах оставьте, мы же родственники, и нет нужды в извинениях и прочих формальностях.

– Сейчас самое важное – болезнь моего дорогого брата, и я бы хотел увидеть его как можно быстрее, – упрямо стоял на своем Ань Сюнь.

Фэн Мин вспомнил слова Жун Тяна. Ань Сюнь знает, что Император мертв и прячет в рукаве доказательство его смерти. Фэн Мина передернуло от хитрой игры дядюшки, собирающегося нанести упреждающий удар.

Запаниковав, Фэн Мин собрался уже подать сигнал о помощи, но Жун Тян снова вовремя умело перевел внимание на себя.

– Император находится во Внутреннем Дворце, и посторонние к нему не допускаются. Но поскольку Принц Фань Цзя, доставивший для Императора бесценное лекарство, является братом нашему монарху, то это совсем другое дело. Могу ли я иметь честь сопроводить Ваше Высочество в покои Императора?

– Хорошо.

Ань Сюнь добился своего. Он крепче сжал в руках драгоценную шкатулку, всем своим видом выражая готовность следовать за Регентом немедленно.

Жун Тян окинул взглядом многочисленную свиту и охрану Ань Сюня и, склонив голову, сказал:

– Император отдыхает. Боюсь, Его Величеству предписан полный покой.

– Конечно, – легко согласился Ань Сюнь.

Намек был более чем прозрачен, поэтому он приказал своей свите:

– Все остаются и ждут моего возвращения во флигеле. Со мной идет только Сюнь Тянь.

Фэн Мин не понимал намерений Жун Вана. Они что, отведут Ань Сюня в подземелье и покажут ему остывший труп в ледяном гробу?!

Уже практически скатываясь в истерику, Фэн Мин незаметно дернул Регента за рукав. Сумев привлечь его внимание, Принц вытаращил глаза, отчаянно пытаясь донести мысль:

«Что ты творишь?»

В ответ Жун Тян хитро улыбнулся.

Процессия вошла во внутренние помещения Дворца и направилась в крыло Императрицы.

Теперь Фэн Мин уже знал, что тело Императора сокрыто глубоко в подземелье, в сердце лабиринта из коридоров. И они вместе с Ань Сюнем и его телохранителем шли навстречу самой важной и мрачной тайне Си Жей, отчего Фэн Мина одолевали самые дурные предчувствия.

Жун Тян, который шел рядом, тоже не спешил успокоить Принца.

– В данный момент Император поправляет здоровье в крыле Императрицы, – указал Регент на закрытые двери.

– Наконец-то я смогу увидеть моего сиятельного брата! Мне интересно, насколько благосклонными к его облику оказались прошедшие годы, – громко вздохнул Ань Сюнь, когда их компания подошла к главному входу в мудреную сеть переходов, закоулков и ответвлений, из которых состояли Покои Императрицы.

Миновав дверь, ведущую во внутренние покои, четверо мужчин оказались в приемной зале.

Императрица любила тишину, поэтому внутри находилось лишь пара стражников и несколько служанок, занятых уборкой и поливкой цветов.

Увидев столь важных гостей, служанки тут же согнулись перед ними в поклонах.

Не задерживаясь, процессия пересекла просторный холл и вошла в церемониальный зал, в котором Императрица принимала гостей в свой день рождения.

Фэн Мина потряхивало, ему казалось, что кто-то сыграл с ним неудачную шутку. Все, что происходило до настоящего момента, было похоже на какую-то странную театральную постановку. Но проблема была в том, что играли в ней настоящие люди в реальной обстановке, и сейчас история приближалась к своей кульминации, пронизанной ужасным напряжением.

Обычно, перед телевизором, в такие моменты его сердце начинало колотиться в предвкушении драматической развязки. Но тут всегда включалась реклама, и сердечный ритм возвращался в норму.

В этот раз надеяться на рекламную паузу было глупо, и ему оставалось лишь плыть по течению.

Всего один зал и несколько коридоров отделяли их от входа в тайное помещение.

Неужели Жун Тян действительно позволит Ань Сюню увидеть Императора, или это западня, в которую он хочет заманить его, запереть там, оставив замерзать до смерти в этой ужасной темнице?

Фэн Мин без конца вертел в уме возможные варианты. Его мысли перескакивали с одного вывода на другой, не оставляя времени, чтобы обратить внимание на происходящее вокруг.

Вся компания, доверчиво следуя за направляющим их Жун Тяном, свернула направо и удивленно уставилась на нечто неожиданное.

– Это что еще такое?

========== Глава 19.1 ==========

У входа в освещенный факелами коридор на коленях стояла одинокая фигура, одетая в простое белое платье.

Обратившись лицом к мрачному извилистому тоннелю, она горестно склонила голову и хранила молчание, не нарушив тишины даже при приближении незваных гостей.

Тусклые огни рядами уходили в глубь коридора, даря неровный мерцающий свет. Те, кому было знакомо это лицо, сразу узнали благородный профиль этой красивой женщины.

Женщины, проводящей свою жизнь во Внутреннем Дворце и редко появляющейся на людях – Императрицы Си Жэй.

Вскрикнув от неожиданности, четверо мужчин замерли на месте и обменялись растерянными взглядами.

Бесшумно приблизившись к Императрице, Жун Ван опустился рядом с ней на колени и прошептал:

– Ваше Величество, прибыл Принц-консорт королевства Фань Цзя, Ань Сюнь. Он лично привез Императору редкое лекарство.

В узком пустынном коридоре тихий голос Жун Вана отразился от стен гулким эхом.

Фэн Мину показалось, что трепещущее пламя факелов вот-вот погаснет, и тьма, таящаяся в другом конце тоннеля, поглотит их.

Императрица медлила с ответом. Не поднимая головы, женщина с отрешенным видом чего-то ждала. Наконец, не изменяясь в лице, она ответила:

– Я знаю.

Произнеся эти два коротких слова, она вернулась к своему прежнему поведению – беззвучно и неподвижно стоять на коленях посреди коридора, загораживая собой проход. Лишь подняла голову и вперила взгляд в густой мрак, уходящего вдаль туннеля.

Все чувствовали себя крайне неловко, поскольку Императрица срывала их визит, не давая возможности просто пойти мимо нее. Напряженное молчание угнетало, но никто не хотел превышать своих полномочий, указывая Первой даме государства. И до тех пор, пока она не сдвинется с места, увидеть Императора Си Жэй не представлялось возможным.

Внезапно Фэн Мину пришло в голову, что этот внезапный затор на дороге вполне может быть частью глобального плана Жун Тяна, подговорившего Императрицу потянуть время.

Но что будет, если у Ань Сюня кончится терпение, и он просто попрет напролом? Разве в таком случае план не провалится?

Представив последствия, Фэн Мин содрогнулся. Он метнул взгляд в сторону Ань Сюня, чтобы оценить его реакцию на задержку.

Ань Сюнь стоял на удивление спокойно и не рвался промаршировать мимо Императрицы, нарушив ее ночное бдение. Напротив, побелев лицом, как призрак, он судорожно сжимал кулаки. Если присмотреться, то даже через многослойные одеяния можно было заметить нервную дрожь, бившую дядюшку. Судя по всему, вид коленопреклоненной женщины глубоко потряс его.

Как странно! Только не говорите мне, что между Императрицей и Ань Сюнем существует давняя вражда…

Никто не мог понять, как реагировать на выходку Императрицы.

Наконец, она заговорила, несчастным голосом разрывая окутавшее всех напряжение:

– Император болен уже много лет, и я, его супруга, должна следить за тем, как проводят ритуалы. Я постоянно молюсь небесам в ста шагах от его опочивальни. Это вопрос его жизни и смерти, и если кто-либо вмешается в таинство, духовная сила ослабнет. Пока я не завершу молитву и не получу благословение свыше, никто не потревожит Императора.

Не оборачиваясь, она приказала сыну:

– Ань Хэ, ты плоть и кровь Императора. Преклони колени рядом со мной и проси Небеса о выздоровлении отца.

Фэн Мин не верил в подобные вещи, но у него не было выбора. Почтительный сын не мог ослушаться приказа матери, а он предпочитал играть свою роль хорошо.

Поэтому он кивнул и не прекословя опустился на колени возле нее.

Мысли лихорадочно сменяли друг друга:

«И как долго нам придется молиться? Пока не получим божественный ответ? А если мы его не получим? Будем торчать в этих казематах несколько дней в ожидании не пойми чего? Не будет ли воспринято это как плохой знак?»

Императрица тихо продолжила:

– Ань Сюнь, в тебе тоже течет императорская кровь, присоединяйся ко мне в молитве о здоровье твоего брата.

Фэн Мин быстро опустил голову, пытаясь скрыть потрясение, отразившееся на его лице, когда он услышал это повеление Императрицы. Эта женщина дерзнула приказывать даже Ань Сюню. В Си Жэй его статус был ниже императорского, но нынче он вернулся на родину как член королевской семьи другого государства. И уж точно не следовало командовать им, как обычным своим подданным.

Если Императрица всего лишь словом может управляться с Ань Сюнем, то для чего понадобилось вмешательство Жун Тяна? Не проще ли просто приказать всем убраться из этого коридора?

– Ань Сюнь исполнит твое желание.

Ко всеобщему удивлению Ань Сюнь покорно встал на колени рядом с Фэн Мином.

Оказавшись бок о бок с дядюшкой, Фэн Мин сглотнул образовавшийся в горле комок.

Его ожидания не оправдались, события развивались совсем не так, как он предполагал, и ситуация с каждой минутой становилась все более угрожающей. Закусив губу, Фэн Мин пытался не выдать своего беспокойства.

Он украдкой кидал на Жун Тяна тревожные взгляды. Вновь воцарившееся молчание внезапно нарушил тихий голос Императрицы, которая так ни разу и не повернулась лицом к мужчинам.

– Только те, в ком течет императорская кровь, могут молиться здесь. Остальные, покиньте нас.

– Да, Ваше Величество, – немедленно отозвался Жун Тян с низким поклоном.

Он явно ждал этого приказа.

Фэн Мин отдавал себе отчет в том, что в этот раз он попал по-крупному. Чувствуя, как покидает его надежда, юноша отчаянно молился. Ань Сюнь перехватил его безумный взгляд и слегка улыбнулся.

Дядюшкин охранник, стоя в стороне, терпеливо ожидал распоряжений своего господина.

Ань Сюнь кивнул:

– Оставь нас и жди меня снаружи. И не входи без моего приказа.

После этих слов Жун Тян и страж исчезли из виду, растворившись в темноте коридора и оставив монаршее семейство в полной тишине.

========== Глава 19.2 ==========

Боясь пошевелиться, Фэн Мин склонил голову, и только его взгляд метался между Императрицей и стоящим рядом мужчиной, который с такой легкостью подчинился ее приказу.

Он раздумывал, не положено ли по сценарию кому-то из них троих заговорить? Но атмосфера была какой-то странной, и поэтому он не решался проявлять инициативу и лезть с расспросами.

Люди, оказавшиеся в этот момент рядом, совершенно точно не являлись его лучшими друзьями, и задавать им первые пришедшие в голову вопросы было бы не самой блестящей идеей.

Мысленно вздохнув, Фэн Мин проклял свое невезение и решил держать рот на замке, не обращая внимания на боль в затекших ногах.

Целый час все старательно делали вид, что молятся. Несчастный Фэн Мин, у которого свело ногу, вспомнил все ругательства, которые ему когда-либо довелось услышать.

Увлекшись, он стал склонять на разные лады имя дядюшки и придумывать ему неприличные прозвища. Все это время его родственники провели, застыв словно бесчувственные глиняные истуканы.

Прервав молчание, Императрица внезапно спросила:

– Ань Сюнь, ты приехал предъявить права на престол?

Фэн Мин чуть не упал от удивления. Он не ожидал, что она может прямо и откровенно говорить о подобных вещах.

Ань Сюнь на мгновение заколебался, подбирая слова.

– Помимо престола есть и другие вещи…

Фэн Мин был изумлен откровенным ответом Ань Сюня, который даже не пытался скрыть свои намерения.

Пф-ф! Он совершенно не воспринимает Принца как угрозу. Я для него просто пыль под ногами!

Задумавшись о том, как он выглядит в глазах окружающих, юноша бросил внимательный взгляд на Ань Сюня.

– Ты по-прежнему хочешь чего-то еще? Прошло так много лет, а ты до сих пор отказываешься признать поражение? – недрогнувшим голосом спросила Императрица.

Ань Сюнь пытался выглядеть спокойным, но тело предательски выдавало его волнение. Сжав кулаки, он ответил:

– Тогда… тогда он украл тебя, если бы не он… мы… мы бы…

Ань Сюнь уже не мог сдержать дрожь. Он подался вперед, будто желал прикоснуться к Императрице, но остановился на полпути, сдерживаясь из последних сил.

Фэн Мин округлившимися глазами наблюдал за разворачивающейся перед ним сценой.

Где же тут большая красная кнопка «стоп»?

Надо успокоиться! Не верится, что между Ее Величеством и моим дядюшкой пылают такие страсти! Это какое-то безумие!

Оказывается, и в древности люди не чуждались настоящей романтики.

Из услышанного Фэн Мин сделал вывод, что Ань Сюнь оказался одной из сторон любовного треугольника, и юноша даже посочувствовал проигравшему.

А затем он задумался о других гранях этой истории. Официально Императрица приходилась матерью Фэн Мину. Ань Сюнь, скорее всего, будет добиваться ее благосклонности всеми возможными средствами, но имеет ли Фэн Мин право защищать ее добродетель? Если он станет мешать возрождению былой любви, не уничтожит ли он возможность для этих двоих насладиться второй весной жизни?

Накинуться на ухажера с кулаками, дабы отстоять честь и достоинство матери, тоже нельзя, потому что Ань Сюнь прекрасно владеет боевыми искусствами и в момент раскусит фальшивость Принца. Но если он не попытается оградить мать от дядюшкиных домогательств, то…

От всех этих мыслей у Фэн Мина закружилась голова, и тут Императрица спросила:

– Ты хочешь вернуть все, чего тебя лишили?

– Именно! – не колеблясь ни секунды ответил Ань Сюнь.

Вздрогнув, Императрица наконец повернулась к мужчинам лицом и гордо заявила:

– Я уже давно не та наивная Му Лань, которую ты знал, а Императрица Си Жэй. Не занимайся самообманом и не давай пустых обещаний!

– Я взойду на трон и стану Императором, а ты будешь моей Императрицей, – не поднимаясь с колен, сказал Ань Сюнь.

– Это же безумие!

– Нет, я не сошел с ума. Ты хотя бы представляешь, сколько лет я ждал и сколько трудностей преодолел, чтобы приблизить этот день? – защищался влюбленный страдалец.

Происходящее напоминало Фэн Мину какую-то сумасшедшую романтическую драму. Две высокопоставленные особы, двое бывших возлюбленных, волею звезд оказавшиеся на этой сцене, по очереди выкрикивали реплики, а Принц, выкинув из головы мысли о собственной роли в этой постановке, только вертел головой от одного персонажа к другому.

Они забыли о хладнокровии и манерах, о своем высоком положении. Остались только мужчина и женщина. Они, как снарядами на бранном поле, швырялись друг в друга словами, совершенно неуместными во дворце.

Ань Сюнь со злостью произнес:

– Мне пришлось жениться на одной из дочерей короля Фань Цзя, чтобы защититься от преследований своего венценосного братца. Но даже став частью другой королевской семьи, в своем сердце я хранил только тебя. Му Лань, мой брат уже мертв. Я займу трон Си Жей и позволю Императрице сохранить свое положение. Мы наконец-то будем вместе. Неужели ты этого не хочешь?

Пылкие слова бывшего возлюбленного напомнили ей о невинной любви, что когда-то их связывала. Лицо ее исказила страдальческая гримаса.

– Хочу ли я этого? Я Императрица, и мой долг – хранить императорский род, чтобы остальные страны никогда не усомнились в величии Си Жэй.

Она бросила взгляд вглубь темного коридора и жестко спросила:

– Ань Сюнь, позволь спросить, какой удел ожидает нас с сыном, если ты станешь Императором? И какое будущее уготовано тобой народу Си Жэй?

– Раз уж ты станешь моей Императрицей, то я буду управлять государством как монарх, по-настоящему любящий свою страну – честно и справедливо, забыв прошлые обиды.

– Ты не ответил: что станет с моим сыном?

Ань Сюнь посмотрел на Фэн Мина, словно тот был мухой, сидящей на стене. Во взгляде мужчины читалась одна только злоба.

Принц тихо вздохнул.

– Он плоть и кровь моего брата, – с отвращением ответил Ань Сюнь сиплым голосом.

– Но это дитя и моя кровь и плоть, – в тон ему парировала Императрица.

– Му Лань… – продолжил Ань Сюнь, словно Фэн Мина вообще не существует. – У нас много времени впереди, и наша любовь даст нам возможность принести в этот мир собственных потомков, – мягко уговаривал он.

– Ты говоришь так уверенно, будто все решил еще до приезда сюда. Стоило бы подумать о том, что Наследный Принц будет бороться с тобой за престол…

Глаза Му Лань потеряли свой блеск, будто непосильная ноша легла ей на плечи, вынуждая смириться с судьбой. После долгого молчания она неожиданно призналась:

– На самом деле Император скончался много лет назад.

Она с такой легкостью рассказала самый большой секрет Си Жэй, ничуть не раскаиваясь в этом!

Ань Сюнь замер, неверяще уставившись на женщину. Даже Фэн Мин был чертовски шокирован. Она только что раскрыла факт, обеспечивающий Си Жэй мир и покой. И как теперь им бороться с последствиями болтливости Императрицы?

Ань Сюнь быстро пришел в себя от удивления. Он кивнул и воскликнул:

– Я подозревал это, но не имел доказательств, иначе мы бы уже давно воссоединились.

– Ты должен понять, я скрывала эту тайну годами и не хотела, чтобы ты узнал правду. Я не хотела, чтобы ты вернулся на трон. Не хотела, чтобы Си Жэй залили реки крови… Я не хотела, чтобы мой сын и любовь всей моей жизни погибли в этой междоусобице! – наконец призналась она.

– Это отпрыск моего брата!

– Хватит, я устала от этого. Как Императрица Си Жэй, я не позволю прерваться династии. Только члены Императорской семьи могут решать вопрос престолонаследия, и именно я выберу, кто станет следующим Императором.

Она тяжелым взглядом окинула Фэн Мина и Ань Сюня. Оба мужчины задержали дыхание, в ожидании судьбоносного решения.

========== Глава 19.3 ==========

Императрица поинтересовалась:

– Как ты объяснишь, что твои агенты наводнили Си Жэй? Кроме того, мне донесли, что ты основал несколько баз в горах. У людей, которые там находятся, приказ: если с тобой что-либо случится в столице, они отравят колодцы с водой по всей стране. Так же ты заключил военные союзы с другими государствами, чтобы захватить власть военным путем, если мирным не получится. Объяснись!

Раскрыв рот, Фэн Мин уставился на уличенного в подлости Ань Сюня. Оказывается за красивым внешним фасадом скрывалась сплошная гниль!

Улыбка тронула губы Ань Сюня. Словно подтверждая слова Императрицы, он не сказал ни слова в свое оправдание.

– Похоже, стоит одному волоску слететь с твоей головы, Си Жэй ждет катастрофа. У меня не остается выбора, кроме как пожертвовать собственным сыном ради мира в стране.

От взгляда Императрицы Фэн Мина продрала дрожь. Он почувствовал выступающий холодный пот на спине, и застыл, как лягушонок перед ядовитой змеей.

С горящими глазами Му Лань озвучила свой выбор:

– Как Наследный Принц, ты обязан пожертвовать собой во имя родной страны! Я буду гордиться тобой, сын!

Повернувшиь к Ань Сюню, она продолжила:

– Я помогу тебе стать новым Императором. Но если ты вступишь в игру сейчас, среди придворных окажется много недовольных. Принц должен взойти на престол в следующем марте, тогда же ты и заявишь свои права.

Фэн Мин застыл на месте, его мысли помутились. Все это было настолько странно и похоже на затянувшийся ночной кошмар, что он перестал что-либо понимать.

Ань Сюнь ожидал, что Императрица сделает выбор в его пользу. Лицо мужчины исказила дъявольская ухмылка:

– Но в марте Принц сможет принять участие в борьбе за трон. Для меня это слишком рискованно.

Услышав это, женщина опешила, потеряв дар речи, но потом вздохнула и, закусив губу, выдавила:

– Ты вынуждаешь меня… Но ради блага Си Жэй я пойду на все. Решение за тобой. Я объявлю, что Принц стал жертвой той же болезни, что и его отец. В марте я официально объявлю о его кончине, и ты станешь Императором. Но перед этим ты должен убрать всех своих шавок с территории Си Жэй! Я поступаю так только ради того, чтобы не допустить катастрофы.

– Убрать шавок? – приподнял бровь Ань Сюнь.

Бросив взгляд на Фэн Мина, Императрица ответила:

– Ты заставляешь меня принести в жертву собственного сына. Его судьба в твоих руках. Когда Наследного Принца не станет, у тебя не останется конкурентов в борьбе за трон. Судьба Си Жэй будет решена. Зачем же оставлять здесь лазутчиков?

Она замолчала и, порывшись в складках белоснежного одеяния, достала маленькую бутылочку.

Свидетель разговора, которому показалось, что о нем забыли, вздрогнул. От услышанного стыла кровь, сердце бешено колотилось, хотелось сбежать подальше и забиться в какой-нибудь угол. Ань Сюнь и Императрица продолжали вести циничную беседу, а Фэн Мин начал пятиться к выходу. Почувствовав себя почти в безопасности, он обернулся и увидел, что единственный путь к спасению перекрыт: прежде незаметная ему деревянная дверь была заперта снаружи.

Он отчаянно бился плечом о дверь, но она не поддавалась. Наверняка, об этом позаботилась Императрица, которая хотела избавиться от юноши. Обернувшись к некогда разлученным влюбленным, он заметил, что бутылочка перекочевала в руку Ань Сюня.

Дядюшка шаг за шагом, неотвратимо приближался к Фэн Мину. Бежать было некуда, все тело сковал ужас и слово «яд» моментально вспыхнуло в голове.

Почему? За что они хотят меня убить?

Жуткий взгляд на искаженном злобной гримасой лице прожигал Фэн Мина. Императрица казалась безразличной словно статуя.

Так вот оно что! Императрица сама хочет от меня избавиться, и тогда Ань Сюнь не станет устраивать резню, чтобы захватить власть. Обезопасив страну, Жун Тян лично вступит в борьбу с дядюшкой. А в марте ее настоящий сын сможет без сопротивления взойти на трон. Я оказался просто разменной монетой. Это прекрасная возможность избавить сына от всех конкурентов разом.

Кто же настоящий автор этого хитроумного плана?

Регент? Неужели Жун Тян решил пожертвовать мной, чтобы освободить путь к престолу?

От мысли о предательстве ноги Фэн Мина подкосились. Силы покинули его, и он, оступившись, забился в угол. Взгляд отчаянно метался в поисках помощи, а Ань Сюнь подходил все ближе и ближе.

На пике опасности в голове Фэн Мина возник образ Жун Тяна. Он разбился на множество миражей, которые с разными выражениями лиц закружились перед его внутренним взором. Разъяренный, пугающий, улыбающийся, нежный, смущенный, сомневающийся… На краткий миг все они сложились в один – влюбленный… где он сейчас?

Вернувшись в реальность, Фэн Мин вновь очутился в чудовищном спектакле. Мир рушился на его глазах.

В происходящем не было логики, это было чистое безумие! Фэн Мину захотелось дико заорать.

Это неправильно! Это просто невозможно!

Сердце пронзила острая боль, горло сжалось словно от нехватки кислорода. Зубы отстукивали стаккато, и он не мог вымолвить ни слова.

Ань Сюнь навис над юношей. Даже обладая изящным телосложением, принц Фань Цзя был опытным бойцом и не видел в Фэн Мине угрозы.

Грубо схватив Фэн Мина за подбородок, он пригвоздил его кровожадным взглядом:

– Пей! Ты умрешь быстро и безболезненно.

Фэн Мин разомкнул плотно сжатые губы и, глядя на своего убийцу огромными, полными отчаяния глазами, прошептал:

– Жун Тян…

К сожалению, его зов был слишком тихим, и даже Ань Сюнь не расслышал слова обреченного принца.

– Не трать лишние силы. Я даже сочинил для тебя прекрасную предсмертную речь: “Небеса не даровали мне долгих дней жизни на Земле. Ради блага Империи, трон должен занять мой дядя, который приведет Си Жэй к процветанию”.

С этими словами он приоткрыл юноше рот и опрокинул внутрь содержимое бутылочки.

Фэн Мин закашлялся, когда прохладная жидкость попала ему в рот и потекла в горло. Она была сладкой, но ему показалась самым горьким из всего, что он пробовал за свою короткую жизнь.

На этом свете Фэн Мина все еще удерживала зыбкая надежда, что в любой момент его любовник снесет с петлей дверь, вырвет его из лап смерти и, сжав в кольце своих рук, скажет, что все это было просто представлением, разыгранным для разоблачения врага.

Отрава обожгла горло, внутренности свело спазмом, и он, крича от боли, рухнул на землю. Перед глазами замельтешили белые точки.

Осознав бессмысленность своих иллюзий, Фэн Мин погрузился во тьму, в знакомые объятия смерти.

========== Глава 20 ==========

Фэн Мин медленно погружался в наполненную танцующими призраками и мерцающими огнями холодную тьму.

Ань Сюнь опустился на колени рядом с юношей и ухватился за тонкое запястье, нащупывая пульс. Он хотел стать свидетелем последнего биения сердца в умирающем теле. Удовлетворив свой интерес, он с невыразимым отвращением отбросил от себя безжизненную руку и поднялся.

Императрица стояла рядом и блестящими от слез глазами смотрела на неподвижное тело Принца.

Голос ее был спокоен и тих:

– Ты заставил меня принести в жертву собственного сына. Нет под Небесами матери бессердечнее меня! Теперь ты обязан сдержать слово и отозвать своих шпионов из Си Жэй. Кроме того, ты не позволишь соседним государствам воспользоваться ситуацией, иначе наша страна окажется в серьезной опасности.

По лицу Императрицы нельзя было понять, какое море отчаяния бушевало в ее душе. Искусно разыгранная демонстрация верности и покорности бывшему возлюбленному была лишь частью коварного замысла, после которого у Ань Сюня уже не останется пути к отступлению. Но даже спустя много лет она все еще не могла забыть свои чувства к Ань Сюню, и поэтому слезы Му Лань были искренними, она оплакивала свою любовь.

Само собой, отрава, которую проглотил Фэн Мин, не была смертельной.

Ань Сюнь согласно кивнул:

– Хорошо. Разве после смерти императорского наследника кто-то посмеет бросить мне вызов? Значит и в лазутчиках больше нет нужды.

Внезапно издав низкое рычание, он выхватил кинжал, который прятал у пояса. Резкий лязг металла эхом отозвался от стен залы. Императрица задрожала, увидев острый клинок, в котором как в зеркале отразились жутковатые огни настенных факелов.

Страх тяжелой рукой стиснул ее сердце, и, пытаясь унять дрожь в голосе, она спросила:

– Ань Сюнь, что ты делаешь?

– Му Лань, не то чтобы я не доверял тебе…

С кинжалом в руке Ань Сюнь выглядел угрожающе, но слова, предназначенные любимой женщине, звучали нежно:

– Я просто не хочу рисковать. Эликсиры придворных лекарей творят чудеса. До меня доходили слухи об одном зелье, позволяющем имитировать смерть. Зная об этом, я не могу быть до конца уверен в своей безопасности.

Он улыбнулся:

– Но решить эту проблему просто – достаточно собственноручно нанести смертельный удар.

Он занес над телом Принца кинжал со словами:

– Я должен быть уверен, что он не воскреснет. И тогда все наши козыри будут выложены на стол.

Жун Тян очень волновался о том, чтобы с Фэн Мином не случилось ничего непоправимого. А кто мог бы поручиться, что удар кинжалом не окажется роковым?

С лица Императрицы схлынули краски.

– Неужели тебе мало того, что Принц мертв? Только не говори, что даже не позволишь мне сохранить его тело!

– Не переживай, я велю зашить все раны, которые нанесет мой кинжал.

– Ань Сюнь! – не веря своим ушам, воскликнула Императрица.

– Му Лань, мы давно не дети, а взрослые люди не играют в невинные игры.

Ань Сюнь стиснул рукоять и горько усмехнулся:

– В конце концов, ты была его матерью, вы оба принадлежали к Императорской семье и хранили трон для своих потомков. Разве могу я просто забыть об этом? Я поставил все на кон ради этого момента, любовь моя. Мои чувства к тебе неизменны. Так было раньше, и так будет впредь.

Императрица отшатнулась, его слова пронзали ее словно разряды молнии. Выслушивать откровения бывшего возлюбленного было невыносимо, ей казалось, что она сходит с ума.

Все ее чувства были в смятении.

Она ощутила слабость в ногах, и, чтобы не рухнуть на пол, прислонилась к стене.

Покачав головой, Му Лань зажмурилась и произнесла:

– Его сердце больше не бьется, и ты все равно хочешь изуродовать останки моего ребенка. Получив на это мое согласие, ты удалишь своих прихвостней с моей земли?

– Если сердце твоего сына действительно остановилось, новые раны не причинят ему вреда. Я прикажу своим людям убираться сразу, как только избавлюсь от сомнений. После этого я встану на страже безопасности Си Жэй, и никто не посмеет посягнуть на эти земли.

Если бы в этот момент Императрица воспротивилась планам Ань Сюня, то, несомненно, вызвала бы подозрения. В ее пристальном взгляде читалась нерешительность, а в голове проносились миллионы мыслей. Она думала о доверившемся ей Жун Ване, и о Си Жэй, внезапно оказавшейся на грани катастрофы.

Наконец выбрав из двух вариантов безопасность Си Жэй, она, кусая губы, кивком подтвердила свое согласие.

– Ну что ж, давай покончим с этим. Поступай как знаешь. Целься в сердце, и ни один лекарь уже не вернет Наследного Принца к жизни.