Текст книги "Compesce mentem (СИ)"

Автор книги: Evelynian

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

========== Часть 1 ==========

Дин стоит слишком далеко. Каких-то пару сотен метров в один миг превращаются в целую глубочайшую бездну, в которой не видно дна. Один шаг – и ты летишь вниз. Один вздох – и твоя жизнь обрывается и рушится прямо посреди этого унылого места.

– Папа, нет…

Нет, папа, не надо… Прошу тебя, прекрати это… Умоляю.

Дин пытается нормально дышать, правда пытается, но в лёгких словно кто-то намеренно выключил функцию доступа кислорода.

– Я сказал тебе оставаться в машине, – в голосе отца как никогда слышится напряжение напополам с гневом.

Он злится. Ну конечно он злится, ведь Дин чуть ли не впервые в своей жизни игнорирует прямой приказ.

Сердце бешено бьётся где-то глубоко внутри, но он слышит пульс в своих ушах и отчаянно желает, чтобы всё это оказалось сном. Пусть это будет обычным ночным кошмаром, пожалуйста. Но тяжесть от любимого Глока в руках, подаренного на его одиннадцатый день рождения, чувствуется до боли реальной.

Паника готова сожрать его с потрохами, но руки на удивление не дрожат.

– Пап. Ты же не станешь этого делать? – а вот в голосе предательски проскальзывает дрожь. Господи, пожалуйста, папа.

Всё это не могло закончиться так. Еще день назад он радовался охоте, как шансу наконец выбраться из скучного городка Керксвилл, где у него не сложились отношения со сверстниками (в очередной раз) и где пару-троек учительниц готовы были заклеить ему рот скотчем (в очередной раз), только чтобы он прекратил нести полнейшую чушь вместо ответа на вопрос «В каком году Линкольн стал президентом США?». Дину, откровенно говоря, было плевать на этого Линкольна и на учительниц, о чём он не преминул им доложить, не стесняясь в выражениях. В очередной раз.

Но сейчас никакой Линкольн, никакой гребаный Керксвилл и никакая, к дьяволу её, охота не имели значения. Ведь в руках отца еле заметно дрожал пистолет, и его взгляд ни на секунду не отрывался от Сэмми. Брат стоял рядом с заплаканным лицом и растерянностью в глазах, казавшихся темнее обычного в свете полной Луны. Его волосы были растрёпаны, и в них застряла парочка грязноватых листьев, а на протёртых джинсах виднелись капли свежей крови.

«Господи, им же придется покупать новые», – мысль невпопад всплывает в голове Дина, но он тут же вновь сосредотачивается на том, что происходит прямо перед ним.

Он сам стоит слишком далеко, даже сделай шаг, два, десять – всё равно не успеет. Он не успеет.

И рука с вновь приобретенными силами сжимает пистолет.

«Господи, только не смотри на Сэма», – наставляет себя Дин. Брата вообще и близко не должно было быть на этой грёбаной охоте. Но Дин в очередной раз облажался. Все это только его вина, и ничья больше. Это он не стал уговаривать отца оставить брата дома, это он по привычке, хоть и с нарастающим ужасом, ответил привычное: «Да, Сэр». И, вместо того, чтобы образумить Джона, разрешил Сэмми оказаться на этой охоте.

И только он будет винить себя в случившемся после.

«А Сэму ведь даже девяти нет». Он еще совсем мелкий и даже не достает Дину до плеч. Стреляет уже метко, ведь он Винчестер, но по-прежнему боится убивать.

Совсем не готов к охоте.

Почему…почему он не привёл эти аргументы отцу там, в мотеле, пятнадцать часов назад?..

Но сейчас он стоит здесь, в этом вонючем лесу, на этой сраной поляне, в полночь. В нескольких сотнях метрах стоит Сэм. А между ними – отец. И в воздухе застыло немое напряжение.

Потому что в руках у Джона был пистолет.

Он был направлен на Сэма.

И у Дина тоже был пистолет. А потом они выстрелили. Почти одновременно. И…

…Дин проснулся.

Проснулся и с минуту с нарастающей паникой не мог определить, где он находится, хоть и видел этот потолок в этом месте уже, как минимум, месяца два. Перед глазами всё ещё маячили события сна, а в ушах звенели выстрелы, и прийти в себя ему никак не удавалось. После того, как мысли, никак не желающие собраться воедино после недавнего кошмара, наконец немного обрели ясность, а мозг затребовал команду вставать, Дин приподнялся с кровати, потирая глаза. Расфокусированный взгляд зацепился за цифры на циферблате будильника, стоявшего на прикроватной тумбочке и свидетельствовавшего о том, что кое-кому уже давно пора быть на пути к школе. И Дин отчаянно застонал. Снова по его вине мелкий опоздает на уроки, пора было завязывать с этими ночными кошмарами.

Мысль заставила его нервно усмехнуться.

Приснившийся кошмар никак не желал отпускать своего пленника, напоминая о себе дрожью в руках и сбившимся дыханием. Дин постарался взять себя в руки, как-никак ему было не в первой: после той ночи кошмары были вечными спутниками его сновидений, он уже даже не помнил, когда ему удавалось нормально поспать. Но если бы кошмары были только кошмарами. Самое страшное, что та ночь, снившаяся ему постоянно, ужасная, сумасшедшая ночь, навсегда разделившая жизнь Винчестеров на «до» и «после», была реальностью. В каждом сне он снова стоял при свете луны на поляне посреди леса и видел, как один единственный выстрел может навсегда разрушить то, что он так тщательно оберегал. Каждую ночь мозг, словно издеваясь, посылал видения произошедших событий, жестоко не позволяя ему забыть ни одной грёбаной подробности. Вот сухие листья у него под ногами, вот влажные глаза Сэма, в которых столько страха, сколько сам Дин никогда не видел, вот неестественно прямая спина Джона и пистолет в его руках… Он помнил всё. Он никогда не сможет забыть.

Даже сейчас, по прошествии сколького времени, эта картина словно отпечаталась в его глазах. И всё еще были свежи эмоции, которые в ту ночь заставляли его захлебываться несправедливыми слезами.

«Так, не время раскисать, придурок», – проговорил про себя Дин. Он слегка нервным движением протёр лоб, убирая собравшийся холодный пот с кожи, и слегка встряхнул плечами. Вечная мантра по утрам стала почти что привычкой. «Веди себя, словно ничего не произошло: улыбайся, готовь завтрак, обязательно дай Сэмми подзатыльник перед школой». Всё это Дин делал уже машинально, совершенно не напрягаясь, чтобы навесить на своё лицо безупречную улыбку.

Ты справишься, Дин.

Он справился тогда, а значит справится и сейчас.

Винчестер быстро спустился вниз по лестнице, недовольно скривившись, когда старые сухие доски прогнулись под его весом с неприятным скрипом. Быстрым шагом он добрался до холодильника, подхватил пару яиц, бекон. Одной рукой взял пакет с молоком и тут же, сделав пару глотков, едва сдержал приступ отвращения, без колебаний выкинул пакет в мусор. Кажется, им давно пора было выбраться в город за новой порцией продуктов. Бобби обещал помочь с деньгами в этом месяце, хотя Дин уже в сотый раз уверял его, что справится и сам. И так старик платит за арендованный дом.

Разбив пару яиц над сковородкой, Дин сделал газ потише и вернулся к лестнице, быстро забравшись по ней на второй этаж. Найдя нужную комнату, он распахнул дверь и покосился на гору одеял, возвышавшихся на кровати, с долей возмущения.

– Проснись и пой, Сэмми! День уже начался, и спящей красавице давно пора в школу, – он безжалостно сдернул одеяло с туши брата. – Прекрасного принца здесь нет. Есть только я, но целовать тебя не собираюсь, как ни проси.

– Отвянь, – пробормотало недовольно сонное распатланное чудо, даже не думая подниматься. Сэм свернулся всем своим подростковым, уже вытянувшимся телом в клубок, и Дин не смог сдержать смешка. Скоро мелкий и его в росте догонит, не успеешь оглянуться.

– Давай-давай, не то опоздаешь, – прикрикнул Дин и умчался спасать готовую вот-вот подгореть яичницу, запах которой распространялся на весь дом. При этом он старался создать за собой как можно больше шума, прекрасно зная, насколько Сэму это может не понравиться.

Как он и думал, мелкий не заставил себя ждать. Через десять минут на кухню спустилась сонная обиженная туша, еле-еле передвигающаяся на своих ногах, но уже одетая и тянущая за собой огромный рюкзак с учебниками.

Дин подавил печальную улыбку, вспомнив, что когда-то будить Сэма по утрам совсем не было необходимостью. Тот сам выпрыгивал из кровати в семь утра, расталкивал Дина и, сияя от радости и предвкушения, мчался на пути к школе. Теперь же, по определенным причинам, днём мелкий выглядел словно выжатый лимон.

Дин поставил на стол две тарелки и один стакан воды.

– Яичница готова.

– По запаху она была готова еще пять минут назад, – проворчал Сэм, присаживаясь на стул.

– Эй, осторожнее, злой Гринч, не то она сгорит под твоим ненавидящим взглядом.

Мелкий промолчал, но его взгляд, будто бы действительно стремившийся уничтожить ненавистную яичницу, какое-то время не отрывался от поставленной Дином тарелки, а после Сэм нехотя взялся за вилку.

– Кто-то явно не в настроении с утра, – прокомментировал увиденное Дин.

– Захлопнись, – фыркнул мелкий.

Сейчас Сэму было тринадцать, он вредничал, острил и постоянно строил недовольную мордашку. Дин даже не знал, когда с младшим братом было проще: сейчас или в глубоком детстве, когда тот даже ходить толком не умел и знал одно только слово.

– Сегодня сам доберешься до дома, я задержусь на работе, – объявил Дин, заталкивая в себя всю яичницу разом, и Сэм еле-еле разбирал то, что он говорил. – Стив попросил закрыть мастерскую чуть попозже, сам он куда-то умотает к вечеру.

– Прекрасно! – прозвучало в ответ более бодро, чем раньше.

– О, не жалуйся, – посмеиваясь, сказал Дин, видя, что брат гримасничает. – Я знаю, как ты любишь вместе ездить.

И, запивая завтрак водой, он быстро смахнул все тарелки в раковину и нырнул в гостиную, а вернулся оттуда уже со своей кожанкой. Пошерстив по карманам, он вынул оттуда смятую пятидесятную купюру и протянул Сэму.

– Это на автобус.

– Я и сам добраться смогу, – отмахнулся Сэм.

– Сэмми! – предупреждающе начал Дин.

– Пешочком будет дешевле, – как маленькому объяснил мелкий, выпучив глаза. – И я не Сэмми, прекращай меня так называть.

– Вот когда ростом будешь выше меня, тогда и поговорим.

– Недолго осталось.

Дин отвесил ухмыляющемуся мелкому подзатыльник, всё же всучил деньги и подошел к холодильнику. Сэм к этому времени поставил в раковину свою тарелку и уже намеревался идти наверх за забытой курткой, когда Дин его окликнул.

– Ничего не забыл?

Сэм, обернулся, нетерпеливо потоптался на месте.

– Ну, давай уже.

Услышав ответ, Дин бросил Сэму пакет с кровью, и тот, кинув напоследок «Придурок!», скрылся в дверном проеме.

– Сучка! – не остался в долгу Дин.

Он привычным движением руки захлопнул морозильную камеру, сплошь забитую донорской кровью, и бросил взгляд на недоеденную яичницу. Целых пять лет…

Да, прошло уже пять лет с тех пор, как Сэмми стал вампиром.

Можно сказать, что они пока справлялись с этими изменениями, хоть и с большим трудом, стоившим нескольких неудачных ограблений больниц в поисках пакетов с донорской кровью, которые чуть не закончились тюрьмой для Дина.

Та самая ночь нехило изменила их привычный уклад жизни.

…Это была обычная охота на одного вампира, по каким-то причинам отбившегося от стаи, и не должна была принести проблем. Так, по крайней мере, считал Джон. Практика охоты с ним всегда подсказывала Дину, что отец редко ошибается, но это как раз было тем единственным случаем из девяносто девяти. Второй ошибкой было брать Сэма. Вампиров оказалось двое.

Дин включил воду, смыл остатки еды в раковину и взялся за губку, чтобы вымыть тарелки. Неприятные воспоминания, вновь ярким пятном всплывающие в памяти благодаря приснившемуся кошмару, заставляли возвращаться на пять лет назад. Он до сих пор помнит ужас, который почувствовал, когда увидел, как Сэм, появившийся в дверях, направил пистолет с серебряными пулями на вампира, который почти придушил Дина в тот момент. Помнил выстрел и вспыхнувшее секундное торжество в глазах мелкого, сменившееся страхом после того, как оказавшийся за его спиной другой вампир вырвал дробовик из его рук.

Дин не должен был такого допустить. Потому что Сэму было восемь лет. Он должен был зубрить таблицу умножения и играть в солдатики, ожидая мультик по телевизору, а не держать пистолет в руках, намереваясь убить вампира!

В ту ночь Дину следовало снова отвлечь тварь на себя. Он просто обязан был, мать твою, сделать хоть что-нибудь, потому что неприятная ухмылка существа, исказившая отвратительные губы с виднеющимися окровавленными клыками, сулила настоящую катастрофу. Они ещё тогда даже не догадывались, какую. В следующую минуту Дин не успел даже крикнуть. Брат должен был оставаться в машине. А отец не должен был так легко позволять тварям вырубить его. В ту ночь всё шло не по плану.

Винчестер содрогнулся от нахлынувших воспоминаний, накинул на себя кожанку и вышел на улицу, хлопнув дверью.

Прохладный утренний ветер быстро забрался под полы куртки, вызвав ряд мурашек на коже и ненавязчиво напомнив о стремительно приближающихся холодах. Дин застегнул молнию на кожанке и быстрым шагом преодолел отделяющее его расстояние от крыльца дома до припаркованного черного Форда-ЛТД 1970 года. Нащупав в кармане ключи от зажигания, он забрался в машину и посигналил Сэму, чтобы тот ускорился. Когда они еще бороздили просторы штатов вместе с папой, им частенько приходилось бывать в городах Колорадо, но, как запомнилось Дину, климат там был преимущественно сухой и солнечный. Город же, в котором они с Сэмом решили остановиться сейчас – Теллурайд* – находился в каньоне, окружённом каскадом высочайших гор, если верить местным вывескам и плакатам, достигавшим четыре тысячи двести шестьдесят семь метров. Дин совсем не интересовался скучными цифрами, но мелкий в первые же дни прожужжал ему все уши, во всех подробностях рассказывая факты о новом городе, в котором им предстояло жить. По мимо воли эти дурацкие цифры ему запомнились.

Рельеф территории волновал Дина в последнюю очередь. А вот впервые узнав о том, что температура зимой здесь снижается до -18 градусов, он тут же ощутил желание бросить вещи в машину и убраться как можно дальше от Теллурайда. Но Сэм буквально был очарован потрясающим пейзажем, раскинувшимся прямо перед их домом на отшибе, и наотрез отказался уезжать. Всё твердил о незаменимой пользе чистого горного воздуха на организм, отсутствием выхлопных газов и всякой другой заразы и с радостным возбуждением перечислял основных обитающих в местных хвойных лесах зверушек. Ещё пять лет назад Дина бы совсем не удивила такая заинтересованность животными (брат всегда был ботаником), но сейчас он грешным делом подумал, не вызван ли этот интерес специфическими потребностями его новой сущности. Стало немного жалко бедных зверьков, еще не знающих о своей роковой участи, но, в городе они всё же остались. Брат умел быть упёртым, когда не нужно.

Всё же не учитывать всех плюсов Теллурайда было бы большим заблуждением. Город был отдален от многонаселенных шумных мегаполисов, только одна дорога была доступна круглый год. В некурортное время здесь было тихо и спокойно, а местные жители не считали нужным обращать внимание на тех, кто не был похож на богатенький туристов, готовых значительно пополнить их кошелек. А еще через несколько дней проживания здесь выяснилось, что помимо этих плюсов в городке имелась парочка приличных баров, в которых Дин не преминул частенько забегать по вечерам. И не стоило упоминать, что кроме маленьких уютных домиков и построек, в которых располагались основные здания муниципалитета, виднеющихся вдали гор, вокруг не было ничего, кроме широкого густого лесного массива, куда редко заглядывал кто-то из местных.

Это было как раз то, что нужно для них с Сэмом.

Мелкий показался спустя минуту. Не сразу направился к машине, а в первое мгновение застыл, сощурив глаза, и скривился, пытаясь привыкнуть к дневному свету, который с недавних пор стал его вечным навязчивым раздражителем. Тоже поежился, засунул руки в карманы и ускорил шаг. Дин мимоходом подумал, что не только их запас продуктов требует вложения капитала, но не мешало бы и обновить верхнюю одежду Сэма. Его джинсовка, купленная год назад, вся истрепалась, и к тому же её нельзя было бы носить в холодные зимы, присущие западной части Колорадо.

Дом, как уже говорилось, располагался на окраине, надежно защищённый от шума и внимания города сплошной завесой сосен. От него вела одна дорога, которую, как их предупреждал владелец жилья, в зимний сезон при обильных осадках могло занести снегом. Она выходила на Махони Драйв, а там после поворота можно было попасть в центр города. А через несколько километров показывалось огромное четырехэтажное здание – Старшая Школа Теллурайд. Дин в который раз задавался вопросом, зачем нужна такая большая школа для города с населением чуть более двух тысяч человек.

Парень припарковался у бордюра недалеко от входа в школу, не став глушить двигатель, и повернулся к брату.

– Так, ковбой, – сказал он, не отнимая руки от руля, – ты помнишь правила: возвращаться сразу же после уроков, нигде не задерживаться, не отвлекаться…

– Ничем не выделяться, не спать на уроках, – недовольно перебил его Сэм, демонстративно зажимая пальцы, – в драку не лезть без необходимости, не зажиматься в кладовой с девчонками, не подмигивать секси-учительницам, не злить отпетых подонков, вроде Рика Тимсона, всем и каждому говорить, что мой брат козел.

– Очень смешно. Ты забыл главное правило, Сэм.

– Не трахать дочерей директоров школы, по крайне мере так, чтобы это не заметил сам директор школы? Кажется, ты путаешь меня с собой. Это как раз по твоей части.

– Ещё слово – и твои излюбленные книжки по математике, над которыми ты дрочишь по ночам, отправятся в топку. И нас с Кесси тогда не заметили, – уточнил Дин, – о нас доложили. Тупой придурок Картер так проявлял свою ебучую ревность. Главное правило, Сэм?

Мелкий удручённо выдохнул и проговорил с таким видом, словно его заставляли сказать нечто очевидное:

– Никто не должен узнать, что я вампир.

– Правильно. Никто. Ни одна живая душа. Даже если ты обратишься перед лысой собачонкой мисс Марфи, чтобы заткнуть её пискливый лай, ты об этом докладываешь мне немедленно. И мы тут же сматываемся из этого тошнотворно оздоровительного городка на радость несчастных белочек, которых и так осталось немного. И это приказ.

– Да понял я, понял. Катись уже, мамочка, – Сэм улыбнулся и вылез из машины.

– Захлопнись, малолетка.

Дин проследил за тем, как лохматая макушка Сэмми не исчезнет в дверях школы, и только после этого направил машину в сторону своей работы.

***

Город Креско, штат Айова.

Почти пять лет назад.

Три часа после того, как Сэма обратили.

Первое, что было так ненавистно в этом мотеле, который по дороге сюда так неудачно попался им на глаза и привлёк внимание слишком низкой ценой, были отвратительно мерзкие ярко-зелёные обои в каких-то странных пятнах и разводах, создающих ассоциации с тошнотой. Дин сразу высказался критически, когда увидел их номер, но догадался сказать это так тихо, чтобы их не услышал шагавший следом отец. Старший Винчестер, обведя взглядом снятые ими на пару дней апартаменты, лишь неоднозначно пожал плечами и одобрительно высказался по поводу отдельной двери в номер, которая выходила сразу на мотельную парковку.

Сэму было плевать на обои в первый день. Они лишь пару часов назад покинули Керксвилл. Город, в котором ему очень нравилось, и где его классная руководительница была самой милой и доброй женщиной, которую Сэм когда-либо встречал. Она всегда отвечала на все его вопросы и не забывала говорить о великом будущем, которое ждёт мальчика, если он продолжил в том же духе постигать науки математики и истории. Поэтому в тот момент Сэм злился на отца и брата, да и на всю охоту в целом. Он не понимал, почему они должны были ехать за столько километров среди ночи ради какого-то вампира. Ему было совсем не до цвета обоев.

Отец не интересовался его успехами в школе, его вообще мало волновали переживания Сэма насчет успеваемости. Куда больше он оживлялся, когда речь заходила о физической подготовке мальчика, не забывал упомянуть о том, что ему следует чаще тренироваться в стрельбе из пистолета, и на последний день рождения подарил Сэму нож. Но Сэм не хотел нож, он хотел велосипед. Но кажется, всем в этой семье было глубоко параллельно на то, что он думает.

Когда он решился пожаловаться Дину на это удручающее происшествие, тот лишь пожал плечами, сказал, что нож – хороший подарок, а на велосипед у них сейчас бы всё равно не хватило денег.

– Просто за охоту не платят, Сэм.

Тогда почему папа охотится, раз ему не платят? Почему они должны жить именно так? Почему не купят дом, не станут ходить в одну школу больше, чем пару месяцев, почему вечно вокруг должно быть оружие и монстры?

Когда они уезжали из Керксвилла, в очередной раз меняя школу, к которой только-только Сэм начал привыкать, он не выдержал и закатил истерику. Папа сначала объяснял всё спокойно, но потом на третьем круге вопросов не выдержал и начал кричать. Сэм сказал, что ненавидит охоту и эту жизнь. А потом они больше не разговаривали до самого мотеля в Креско.

И первое, что он услышал от отца после этих часов молчания, было то, что на этот раз он идёт на охоту с ними.

Сэм медленно открыл глаза. Прямо перед его лицом была стена с неприятными на вид разводами, и, казалось, за эту ночь, зелёный цвет стал ещё более ярким, так что от одного взгляда на него у Сэма заболела голова. Он отвернулся от стены и приподнялся с кровати. В комнате мотеля он был один. Плечо вспыхнуло болью, и Сэм удивлённо заметил бинт рядом с закатанной рубашкой. Ну да, точно. Охота пошла не по плану, и его ранили. Это же произошло сегодня ночью, хотя вспоминать недавние события почему-то было немного трудно.

Внезапное воспоминание заставило Сэма подорваться. Дин, что с ним? Он же тоже пострадал! Сэм помнил, как вампир душил его, и лицо брата бледнело прямо на глазах. Должно быть, они с отцом сейчас в больнице? Нет, вряд ли, папа не любит эти заведения, где, как он говорит, самой большой заразой являются тётеньки, требующие страховку. Но где тогда брат?

Пару месяцев назад Сэм пострадал на охоте, и Дин тогда был рядом, словно молча извиняясь за то, что не доглядел. Он сидел на краешке кровати и уговаривал заснуть Сэма, если у того не получалось. Иногда ложился рядом и обнимал, нашёптывая всякие успокаивающие слова. В тот момент никакие злые монстры, с которыми не справлялся Сэм, не имели значение и больше не были такими страшными. С Дином он чувствовал себя в безопасности.

Но сейчас Дина не было.

Сэм, удивлённый этим фактом, спустился с кровати, но пошатнулся и сбил рукой стоявший на тумбочке будильник. В момент, когда он упал на пол, мальчик судорожно зажал уши руками, в них как будто пробили набатом, и он зажмурился и вскрикнул. Звук падения будильника прозвучал в голове, словно увеличенный в несколько раз, заставив его завыть от неприятных ощущений.

Это не было похоже на прошлое его ранение, а когда его замутило, и комната поплыла вниз, Сэм понял, что снова теряет сознание. И тогда он вспомнил…

Он помнил, что ему приказали сидеть в машине рядом с домом, где потом скрылись оба Винчестера, и ждать сигнала. Он ненавидел, когда они так делали. Те моменты, проведённые в машине на охоте, всегда были самыми ужасными в его жизни. Сэм даже предпочёл бы отсиживаться в мотеле, не зная, что с братом и отцом, чем в машине, находясь в такой же неизвестности, но время от времени вздрагивая от всяких неприятных звуков. Но когда он услышал крик брата в тот раз, то не смог остаться на месте. К тому же, отмеренное время для подачи сигнала истекло, а значит у них что-то пошло не так.

Когда он вбежал в дом, то первое, что он увидел, был брат, лицо которого стремительно приобретало цвет белой простыни, пока вампир сжимал его горло, пытаясь убить. Мальчик мешкать не стал: как учил его Дин и отец, он поднял пистолет, держа двумя руками, прицелился и выстрелил прямо в грудь существа.

Серебряные пули не убивают вампиров, Сэм. Но они могут его существенно замедлить.

Существо перед ним дёрнулось в сторону, отойдя на шаг назад, зарычало и оскалилось. Сэм выстрелил еще раз, и оно упало на одно колено. Почувствовав триумф, мальчик приблизился, обойдя монстра с другой стороны. Последующие события он помнил плохо. Помнил, что почувствовал, словно его кто-то схватил за плечо, которое тут же взорвалось жгучей болью. Помнил лицо другого вампира, который внезапно оказался позади него и развернул к себе. Перед глазами оказалась чужая рука с видимым порезом. А дальше только крик. Кажется, не его. Кажется, отца.

И темнота.

А сейчас он лежал на кровати Дина спустя пару часов после того случая в доме, уставившись на мерзкие зелёные обои и начинал их потихонечку ненавидеть. Его голова раскалывалась на части, словно внутри перекатывался огромный чугунный шар, раз за разом ударяющий его затылок и виски, а видеть мешала повисшая перед глазами серая дымка. Поэтому бутылка воды, стоявшая на тумбочке, то расплывалась, превращаясь в серое размытое пятно, то вновь напоминала очерченный предмет, когда туман вокруг рассеивался. Ещё его очень напрягал свет лампы, почему-то такой яркий и неестественно отсвечивающий. Забинтованное отцом плечо, на котором виднелись капли проступившей крови, пекло обжигающим огнем и ещё… странным образом чесалось.

Паника пришла неожиданно, но потом комната мотеля перестала вращаться одновременно с тем, как он услышал знакомый голос.

Дин!

Сэм попытался пересечь комнату и спустя несколько неудачных попыток всё же прислонился к стене рядом с дверью, ведущей на улицу. Голос брата стал громче и отчётливее, Сэм уже мог разобрать слова Дина и отца, которые, очевидно, разговаривали на парковке рядом с мотелем. Сэм понятие не имел, как может их слышать. Но он слышал. И то, что они говорили, постепенно повышало его страх.

– Этого не может быть! – голос брата странным образом дрожал, всерьёз заставив Сэма переживать.

– Дин, ты и сам видел то, о чем я тебе говорю.

– Нет! Сэм в порядке сейчас. Его чуть-чуть задело, совсем чуть-чуть. Но он справится он…

– Вампир напоил Сэма своей кровью, – интонации отца были не намного спокойнее. – Ты это видел, я это видел! И мы оба понимаем, что это значит.

– Нет. Нет, просто нет. Ты… ты не можешь знать наверняка.

– Я подключил связи, ищу способ всё исправить, но… Ты меня слушаешь?

Что происходит? Сэм не понимал и толику того, о чём разговаривали его брат и отец, но липкий страх уже забрался под футболку, заставив кожу покрыться неприятным потом. А ещё в нём откуда-то изнутри просыпалось желание. В горле пересохло, и он хотел пить. Но вид бутылки с водой почему-то вызывал жуткое чувство отвращения. Его тянуло на улицу, прочь из тошнотворного отеля, к брату…

Звук пощечины привлёк к себе внимание Сэма, и он выглянул из окна, стремясь распознать два силуэта, виднеющихся возле Импалы. Отец ударил… Дина? Он делал это лишь однажды, Сэм не помнил точно, из-за чего, но на утро даже он заметил, что папа чувствовал себя жутко виноватым из-за случившегося.

– Успокойся, Дин, – наконец разорвал тишину папин голос. – Нельзя поддаваться эмоциям, сын. Ты меня понял? Сэм сейчас опасен. Его нужно изолировать от других, пока мы не найдем способ все исправить.

Почему? Почему он опасен?

– Но мы же найдем? …Пап? Ведь найдем же?

Слезы уже катились по щекам, и Сэм не в силах был их остановить. Что-то происходило, а ему явно не договаривали. И судя по степени переживания брата, это было что-то действительно серьёзное. Он попытался выйти из отеля, но ноги будто приросли к полу. Сэм совсем не заметил, как из-за своих действий порвал обоину справа от него. Когда же он захотел взглянуть на свои руки, он понял, что всё перед глазами снова расплывается.

Грудь жгло. Тело будто перестало принадлежать ему…

– Нет! Я не хочу это слышать, – крики брата были единственным, что поддерживало его в этой реальности.

– Дин, это не шутки. Сэм – вампир, и если мы не найдем способ вернуть его в человека, мы…

Дверь резко распахнулась, и оба Винчестеры повернули головы, прекратив свой разговор. На пороге стоял Сэм. Взгляд его карих глаз изменился, радужка почти полностью покрылась красным цветом, и смотрел он только на плечо Дина, где под повязкой из бинта проскальзывал этот желанный и манящий для него сейчас запах.

***

Город Теллурайд, штат Колорадо.

Пять лет спустя.

– Мистер Винчестер.

Чей-то голос настойчиво пытался вырвать его из сна, и спустя мгновение ему это удалось.

– Мистер Винчестер.

Сэм мгновенно подорвался, поднял голову с парты и одновременно с этим ощутил на себе большое количество любопытных взглядов своих одноклассников, которые уставились на него в данную минуту. Он несколько озадаченно оглядел класс и только потом заметил виновницу его пробуждения, стоявшую напротив его парты.

– Мистер Винчестер. Рада, что мне, наконец, удалось до вас достучаться, – взгляд глаз мисс Фид, смотревших из-под толстой оправы старомодных очков, составляющих ее неизменный образ вместе с колоссальных размеров прической, был явно недовольный. – А теперь будьте добры ответить на мой вопрос.

Мальчик попытался вспомнить, о чём они должны были беседовать на этом уроке, но почему-то это совсем ему не удавалось. И тут он заметил записку, аккуратно подброшенную ему, очевидно, в тот момент, когда он ещё спал. Маленький клочок бумаги раскрылся в полете, и сейчас Сэму не составляло труда прочитать то, что там было написано.

– Учтите, я не буду повторять вопрос…

– Главной причиной начала Гражданской войны были глобальные различия между аграрным рабовладельческим Югом и промышленным Севером. Это явление более известно как американский секционализм.

Мисс Фид пару секунд молчала, а после, выдохнув, отвернулась от него.

– Что ж, ответ правильный. Только в следующий раз, Сэмуэль, я бы предпочла, чтобы вы не засыпали на моих уроках более.

Сэм скривился, он ненавидел, когда учительница произносила его имя в такой форме, и успел увидеть, как ему подмигнули с соседней парты.

– Как у тебя это получается?

– Ты о чём? – спросил Сэм, закрывая школьный шкафчик и направляясь к выходу из школы.

Джоуи обогнал его и восторженно всплеснул руками. Как уже давно заметил Сэм, в основном складывалось ощущение, что его друг не может ограничивать свои жесты, и ему просто обязательно нужно было махать руками в такт каждому высказанному слову.

Когда они познакомились, Сэм никак не мог привыкнуть к этой дурацкой привычке мальчика и постоянно напрягался, когда видел перед собой столько резких движений. Но помимо этого у Джоуи было множество интересных качеств, включающих тот факт, что он никогда не врал, всегда говорил то, что думает, и он единственный не стал лезть к Сэму с вопросами о том, почему тот почти всегда выглядит уставшим и часто заторможенно реагирует на происходящее. Сэм не мог этого не ценить.