Текст книги "Анэстель (ЛП)"

Автор книги: Esteliel

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

Леголас лишь тихо зарыдал в ответ. Вряд ли он смог разобрать хоть одно слово, слетевшее с губ его лорда. Юноша хрипло простонал имя Глорфиндела и снова завопил так, как будто невидимый палач всадил ему нож в живот, как будто он горел в пламени огненного демона заживо…

Глорфинделу показалось, что прошла целая вечность прежде, чем эти жуткие вопли стихли. Теперь тишину больничной палаты нарушало лишь учащённое, хриплое дыхание Леголаса, из последних сил продолжавшего бороться ради своего малыша… ради своего лорда… да надломленный голос легендарного воина, в отчаянии прижимавшего хрупкое тельце к груди и умолявшего Валар не отнимать у него его бесценное сокровище. Комментарий к Глава 24. Двенадцать часов боли. Часть 1 roch-neth=жеребёнок

====== Глава 25. Двенадцать часов боли. Часть 2 ======

Элронд с тяжёлым сердцем наблюдал за разворачивавшейся на его глазах трагедией. Честно говоря, он не думал, что Леголас сможет вытерпеть ещё несколько часов адской боли и приготовился к худшему исходу, но мальчишка оказался намного… намного сильнее, чем он думал. Чего нельзя было сказать о его друге, который к этому моменту представлял из себя весьма жалкое зрелище.

Шёл десятый час агонии: Леголас всё так же метался на кушетке, вопя от боли, а Глорфиндел крепко сжимал хрупкое тельце в руках, чтобы тот себя не поранил. Теперь воздух больничной палаты был пропитан не только запахом страха и боли, но ещё и крови, напоминая воину древнего мира о многочисленных сражениях, в которых он участвовал за свою долгую жизнь и в которых он потерял всех, кто был ему дорог…

– Ну сделай же хоть что-нибудь! Ты же лучший целитель в Средиземье! – взорвался Глорфиндел, убирая влажную прядь белоснежных волос с лица мальчишки, который уже слабо понимал, где он и что происходит. – Ты же видишь, что он одной ногой в чертогах Мандоса! Он же просто не выдержит больше!

– Что ты хочешь, чтобы я сделал?! Я уже говорил тебе, что зелье снимет боль, он уснёт и больше никогда не проснётся! Этого ты хочешь?! Хочешь потерять обоих своих эльфят?! Леголас очень слаб. Пойми, я просто не смогу вернуть его назад. Всё, что мы сейчас можем сделать, – это ждать! – прорычал Элронд.

– Ждать?! Да мы только и делаем, что ждём… И всё без толку! Сколько ещё нужно ждать?! Посмотри на него! Он… он такой бледный, Элронд! Посмотри, все простыни пропитаны кровью насквозь! – взорвался воин.

– Я знаю! Но я ничем не могу ему помочь! Его тело должно подготовиться к рождению малыша. Это не самое приятное зрелище, я понимаю… Но нам остаётся только ждать, – закатив глаза, устало ответил Элронд.

Глорфиндел заскрежетал зубами и снова сконцентрировался на Леголасе, который в очередной раз завопил от боли и начал вырываться из капкана его рук. Воин прекрасно понимал, что зря набросился на Элронда, тот ничего не мог сделать, чтобы ускорить этот процесс, но… он ненавидел ждать! Видеть, как Леголас вопит от боли, как юноша смотрит на него так доверчиво, а он ничего не может сделать, чтобы помочь ему, было выше его сил! Глорфиндел, конечно, любил причинять боль своим партнёрам во время любовных игр, но он всегда знал пределы их возможностей, так же, как и то, когда следовало остановиться. Да и та боль, что он причинял своим любовникам, не шла ни в какое сравнение с той агонией, через которую сейчас проходил этот хрупкий красивый юноша. Глорфиндел никогда не обрёк бы его на такие мучения. Он обещал защищать мальчишку, заботиться о нём в обмен на его покорность. И теперь ему казалось, что каким-то образом он подвёл Леголаса…

– Моргот тебя побери, Элронд! – прорычал воин, когда Леголас снова содрогнулся от боли, а по бедру мальчишки заструилась тоненькая струйка крови. – Он же умрёт у меня на руках!

– Да, он умрёт, – спокойно заявил Элронд. – Если ты продолжишь вести себя в том же духе. Своими воплями ты не помогаешь ни мне, ни ему! Будешь и дальше орать на него, и он решит, что зря терпит эту боль ради тебя и твоего малыша, и просто сдастся. Так что сделай одолжение нам обоим, заткнись уже наконец! Закрой глаза, если не можешь на это спокойно смотреть, и держи его. Если ты и этого не в силах сделать, то выметайся вон из моей палаты и жди за дверью!

– Что?! – непонимающе уставился на целителя Глорфиндел. Резкие слова Элронда, казалось, лишили его дара речи. Он ненавидел Элронда за то, что тот мог оставаться таким спокойным, когда ситуация с каждым часом становилась всё хуже… ещё опаснее для Леголаса и его сына. И всё же целитель был прав… – Прости. Я знаю, что тебе сейчас тоже нелегко приходится. Я просто…

– Боишься? – ухмыльнулся Элронд. – Неприятное чувство, не правда ли, мой друг? И совершенно тебе несвойственное… Ты так переживаешь за этого мальчика, так заботишься о нём… Ты никогда раньше не относился так ни к одному из своих любовников. В чём причина столь резких перемен, Глорфиндел?

– Не понимаю, о чём ты… Не боюсь я! Просто… – Глорфиндел замялся и посмотрел на мальчишку, который улучил момент и со вздохом облегчения провалился в забытье, пока боль немного стихла. Юноша был таким бледным, что его кожа казалась почти прозрачной, он выглядел измождённым и всё равно оставался невероятно… красивым. Что-то в этом мальчишке задевало сокровенные струны его души, заставляло мужчину желать обладать этим юным телом, защищать его, заботиться о нём… – Он мой. Мой! Понимаешь?! И хоть он, без сомнения, считает меня средоточием зла и жестокости, я забочусь о том, что принадлежит мне. А он принадлежит мне и только мне, а я… Я подвёл его!

– Глорфиндел, он страдает вовсе не по твоей вине, – мягко заметил Элронд. – Ты же не знал, что мальчик может забеременеть.

– Да. Но в этом-то и проблема! Он не должен так страдать! Он не заслужил этого… Только я имею право его наказывать!

Элронд удивлённо вздёрнул бровь и расхохотался:

– Мой друг, большего собственника и высокомерного ублюдка, чем ты, я ещё не встречал!

– Скажи мне, кто твой друг, и я скажу тебе, кто ты! – с ухмылкой парировал Глорфиндел.

Без сомнения, Элронд манипулировал им, и хоть Глорфиндел никому и никогда не позволял этого ни в жизни, ни в постели, сейчас он предпочёл просто смириться с этим фактом. Их перепалка вывела его из ступора, в котором он пребывал всё это время, и сейчас он чувствовал себя немного лучше. А стало быть, он снова мог стать опорой тому, кто в этом отчаянно нуждался в данный момент.

***

Прошёл ещё один мучительный час, и Элронд, наконец, расплылся в довольной улыбке.

– Уже немного осталось. Если нам повезёт, то это скоро закончится.

– Ну, наконец-то!.. Слава Валар! – прошептал Глорфиндел, зарывшись носом в шею юного Синда, а тот лишь устало вздохнул в ответ. В этот самый миг новая волна боли, – хуже, чем всё то, что они наблюдали на протяжении одиннадцати часов, – пронзила измученное тело, заставив его биться в конвульсиях, а комната снова наполнилась истошными воплями.

В какой-то миг Глорфинделу показалось, что это никогда не закончится, и Леголас умрёт ещё до того, как малыш появится на свет… Но хоть время и тянулось бесконечно долго, на двенадцатом часу адского марафона, юноша издал последний протяжный вопль и без сил упал на грудь Глорфиндела, лицо которого приобрело к этому моменту зеленовато-серый оттенок.

Элронд аккуратно завернул малыша в белоснежное полотенце и нежно вложил его в обессилевшие руки юноши.

– Поздравляю, малыш. Ты справился, – тепло улыбнулся юноше целитель и подмигнул другу. – Глорфидел, твой Синда оказался прав. У тебя сын.

– Сын, – зачарованно повторил Глорфиндел, не в силах оторвать взгляд от крошечного существа, и нежно поцеловал Леголаса в лоб. – Маленький принц, ты подарил мне сына. Моего наследника. Только посмотри, какой он красивый…

Леголас улыбнулся, с нежностью взглянул на своего малыша и, устало вздохнув, провалился в темноту.

– Не волнуйся, – успокоил Элронд Глорфиндела прежде, чем тот снова впал в истерику. – Твой Синда просто без сознания. Он очень слаб, но его жизнь вне опасности. Ему просто нужно отдохнуть и набраться сил. А мне нужно остановить кровотечение. Ты не мог бы…

Взглянув на Глорфиндела, целитель увидел, что его друг забрал малыша из безжизненных рук измотанного Синда и теперь с нескрываемым восхищением рассматривал крошечные ручки, ножки и личико сына.

– Что ж, ладно. Просто продолжай занимайся тем… чем ты там занимаешься… – улыбнулся целитель и оставил новоиспечённого папашу и его долгожданного эльфёнка в покое.

В конце концов, у него на руках был другой эльфёнок, которого целителю ещё предстояло подлатать и поставить на ноги.

Комментарий к Глава 25. Двенадцать часов боли. Часть 2 Глорфиндел на руках с сыном: https://fanlore.org/w/images/d/d6/Proud_ada.jpg

====== Глава 26. Спокойные будни ======

Прошло три дня, прежде чем Леголас смог вернуться в покои Глорфиндела, и ещё неделя, прежде чем Элронд разрешил ему выйти из дворца подышать свежим воздухом.

Солнце ярко светило в небе, но ещё было довольно прохладно – Леголас за время вынужденного заточения безумно соскучился по тёплым лучикам, деревьям и благоухающему весеннему саду. Глорфиндел расстелил одеяло под его любимым деревом, на котором уже успели распуститься первые зелёные листочки, и прислонился спиной к стволу, чтобы Леголас мог откинуться ему на грудь.

Юноша предусмотрительно завернул сынишку в несколько слоёв тёплых одеял, чтобы уберечь его от прохладного воздуха, а тот в восхищении рассматривал мир, полный красок и зелени.

– Он такой красивый, правда? – улыбнулся Леголас. – Такой чудесный малыш.

– Да, он чудо, – ответил Глорфиндел и погладил сынишку по мягким золотым волосикам.

– У него ваши волосы, мой лорд. Такие же непослушные золотые локоны. Ох, и намучаюсь же я с ними, когда он подрастёт.

– То есть ты намекаешь на то, что мои волосы просто ужасны? Неужели, ужаснее, чем я сам? – ехидно заметил Глорфиндел.

– Вовсе нет, мой лорд… – ответил Леголас и провёл по золотым локонам своего лорда, сплетённым в косы. – Хотя… Вот это плетение уже изрядно растрепалось, правда, с текстурой ваших волос это вовсе не связано.

– Дерзкий маленький принц… Я припомню тебе это, когда буду тебя наказывать. Ты ведь не забыл, что я ещё не наказал тебя за маскарад, что ты устроил? – промурлыкал Глорфиндел и слегка склонил голову набок, чтобы полюбоваться румянцем, проступившим на щеках юноши при слове «наказание».

От этого мрачного обещания у Леголаса перехватило дыхание. В свете последних событий он как-то совершенно позабыл о дамокловом мече, что висел у него над головой, но Глорфиндел ничего и никогда не спускал ему с рук безнаказанно…

– Что… вы собираетесь со мной сделать?

– А ты как думаешь? Ты обманул меня, а стало быть познакомишься с розгой. Я никогда не нарушаю своих обещаний, маленький принц, – в голосе Глорфиндела прослеживался какой-то мрачный восторг, отчего Леголас даже содрогнулся.

«Не сомневаюсь, что тебе это доставит огромное удовольствие, проклятый Нолдо. Ты ведь обожаешь причинять мне боль, так ведь? Уверен, это будет очень больно, судя по виду той жуткой штуки. Хотя вряд ли что-то может сравниться с тем, через что мне довелось пройти во время родов…».

– И… когда вы… собираетесь сделать это? – тихо спросил Леголас.

– Ой, да не собираюсь я пороть тебя прямо сейчас! Сначала я дам тебе время прийти в себя. Не хочу, чтобы веселье закончилось, не успев толком начаться… – прошептал Глорфиндел ему на ухо.

Леголас нервно сглотнул. Угроза наказания его совершенно не радовала, как и то, что Глорфиндел наверняка найдёт ещё какой-нибудь способ унизить его, не говоря уже о том, что ему придётся вытерпеть за ужином сегодня… Учитывая его состояние, до сегодняшнего дня Элронд позволял ему ужинать в покоях Глорфиндела. Но теперь, когда он почти поправился, всё вернулось на круги своя.

«Или станет ещё хуже, учитывая, что теперь Глорфиндел может не опасаться навредить малышу. Меня он жалеть точно не станет… Но, по крайней мере, у меня теперь есть сын. Я смогу смириться с такой жизнью ради него. Я должен! Не имеет значения, что они будут говорить обо мне, или делать. Ничто не может сравниться с тем счастьем, которое я испытываю, когда держу тебя на руках, моя крошка. Мой сынок…».

В этот момент листья зашевелились на ветру, и солнечные лучики пробились сквозь крону дерева, чтобы взбодрить удручённого принца, окутав его тёплым нежным светом. В первых лучах весеннего солнца волосы малыша отливали золотом.

– Даже Ариэн* согласна с тем, что имя, которое вы дали нашему сыну, ему очень походит, – нежно улыбнулся Леголас. – Его волосы сияют, как золотая корона.

– Наш малыш Гилрион* будет ослепительно красив. Он уже способен покорить даже самое чёрствое сердце, – согласился Глорфиндел, с восхищением взглянув на малыша. Леголас тихо вздохнул и откинулся на грудь воина, позволяя себе насладиться прохладным ветерком и солнечным светом.

Правда, очень скоро Гилрион решил, что он проголодался, и Леголас поспешил удовлетворить желание настойчивого малыша. Юный принц стеснялся кормить сына при посторонних, – это были слишком интимные моменты. К тому же, он всё ещё безумно стыдился того, что вытворяло его тело. К счастью, эта часть сада была довольно уединённой. А вот его сынишка совершенно не испытывал смущения по этому поводу, и тут же впился в его сосок. Леголас тихо застонал – Глорфиндел не упустил случая подразнить его и теперь нежно гладил другой сосок юноши. Выдавив из набухшего соска пару капель, мужчина поднёс пальцы ко рту и слизал с них грудное молоко.

– Ммм… Сладкое, впрочем, как и всё, что связано с тобой, – промурлыкал Глорфиндел. Леголас, по обыкновению, покраснел. – Я голоден, малыш, так же, как и мой сын. Я хочу тебя…

– Мы… могли бы вернуться во дворец? – с надеждой предложил Леголас, но огоньки в глазах Глорфиндела убедили его в том, что его надеждам не суждено сбыться.

– Нет… Хочу тебя при свете дня. Почему бы тебе не снять эти тряпки с себя, ммм?

Положив малыша чуть поодаль, – корни дерева причудливо сплетались, образуя нечто отдалённо напоминающее колыбель, – Леголас молился лишь о том, чтобы их не застукали в самый неподходящий момент. Уже одно то, что Глорфиндел играл на нём, как на арфе, точно зная, какую струну задеть, чтобы получить нужную ему мелодию, было более чем унизительно. Вздохнув, он стянул с себя одежду. Спорить с воином было совершенно бесполезно, – мужчина всегда получал то, что хотел. Гораздо проще было просто подчиниться, особенно учитывая тот факт, что все его попытки восстания всегда заканчивались сокрушительным крахом…

– Ты очень красивый! – вздохнул Глорфиндел. – Хотя с животиком ты мне нравился ещё больше. А теперь раздень меня!

Дрожащими пальцами юноша расстёгивал пуговицы на тунике мужчины, одну за другой, сантиметр за сантиметром обнажая сильное, сиявшее в солнечных лучах тело, а Глорфиндел лишь улыбался.

«Такое чувство, что он умеет читать мысли. Наверняка умеет… Он как будто всегда точно знает, как доставить мне максимум унижений…» – нахмурившись, подумал Леголас. Правда, все мысли тут же покинули его вздорную голову, когда воин уложил его одним махом на лопатки и, опасно ухмыляясь, навис над ним.

Нолдо был очень голоден, ведь он не мог развлекаться со своим юным Синда почти две недели – Элронд настоял на том, чтобы тот «не прикасался к Леголасу ни пальцем, и дал мальчишке отдохнуть, а швам затянуться…».

– Ты захватил с собой масло? – нетерпеливо прорычал Глорфиндел и раздражённо вздохнул, когда юноша отрицательно покачал головой. – Заруби себе на носу: мне абсолютно всё равно, как тебя трахать. С маслом или без масла… Поэтому, если ты не хочешь, чтобы тебе было больно, когда я буду тебя драть, – а я буду делать это, когда и где пожелаю, – тебе лучше не забывать о таких вещах впредь! Ты меня понял?

– Да, мой лорд… – пролепетал Леголас и чуть не задохнулся, когда Глорфиндел впихнул ему два пальца в рот, заставляя облизать их. Юноша проявил в этом вопросе весь энтузиазм, на какой он только был способен.

– Красивый и послушный… очень хорошо, roch-neth nin, – улыбнулся воин. Леголас снова вспыхнул, а Глорфиндел расхохотался во всё горло. – Ты же понимаешь, малыш, что тебе решать, какой будет твоя жизнь: простой и спокойной, или же преисполненной боли и сложностей…

Правда, мужчина не позволил Леголасу ничего ответить, потому как в тот же миг жестокие пальцы вонзились в его анус, наспех растягивая, – и юноша позабыл всё, что он так хотел бы сказать «проклятому Нолдо».

Глорфиндел как всегда был нетерпелив и требователен, и потому прелюдия не продлилась долго. Когда огромный член мужчины вторгся в его тело, Леголас взвыл от боли. Воин стонал от удовольствия, вбиваясь в узкий анус мальчишки всё глубже и глубже, а Леголас… Леголас сжался в комочек от обжигавшей внутренности боли, которая, казалось, лишь усиливалась с каждым толчком. Боль не ушла даже тогда, когда Глорфиндел развёл его ноги в стороны ещё шире, чтобы войти глубже, но уже под другим углом. Правда, теперь юноша чувствовал и удовольствие, а не только боль…

Леголас томно застонал и впился пальцами в спину воина, уговаривая трахать его быстрее, глубже, и Глорфиндел охотно уступил немой мольбе. Наклонив голову, мужчина потянулся к красному набухшему соску и впился в него губами. При каждом особо сильном толчке на соске проступали сладкие белоснежные капельки, и тот с удовольствием слизывал их, а Леголас задыхался от удовольствия и выкрикивал его имя.

Юноша бурно кончил со сдавленным воплем, и в тот же миг мышцы ануса так сильно сжали член мужчины, что тот последовал на вершину оргазма вслед за пылким любовником. А затем всё стихло… Тишину и умиротворение весеннего сада нарушало разве что их учащённое дыхание, да шелест листьев на ветру.

Глорфиндел вздохнул и откинулся на спину. Солнце высушило пот, а лёгкий ветерок остудил разгорячённое тело. Это было невообразимо приятно лежать на молодой траве, дышать свежим воздухом, доносившим лёгкий, едва уловимый аромат первых цветов и чувствовать тепло юного тела рядом.

«Может быть, мне следует почаще делать это на свежем воздухе. Тем более, мой юный принц так мило смущается, что нас могут увидеть. Эх, жаль Эрестор не пришёл с какой-нибудь ерундой и не застал нас в процессе… Хотел бы я посмотреть, как он будет возмущаться и трясти этими своими немощными ручонками, проклятый книжный червь. Он бы закатил скандал и больше никогда не досаждал мне своими занудными речами…» – ухмыльнулся Глорфиндел и сладко зевнул.

Притянув к себе мальчишку, который уже затерялся в своих эльфийских снах, воин кинул взгляд в ту сторону, где мирно спал их сын, и улыбнулся. Обняв Леголаса, он закрыл глаза и позволил себе расслабиться.

В его безумном семействе в кои-то веки всё было спокойно…

Комментарий к Глава 26. Спокойные будни *Ариэн (англ. Arien) – дева из числа Майар, избранная Валар править ладьей Солнца, дух огня.

*Гилрион (синд) – корона из света

roch-neth nin= мой жеребёнок

====== Глава 27. Коварный план ======

– Проходи и закрой за собой дверь!

Леголас нервно улыбнулся, услышав приказ Глорфиндела, но каким-то чудом смог закрыть дверь, с привычной грацией балансируя с подносом, на котором красовалась увесистое блюдо со всевозможными фруктами.

– Я подумал, что вы, должно быть, проголодались! – объяснил Леголас причину своего вторжения, кожей почувствовав на себе удивлённый взгляд сенешаля. – Вы ведь работали весь день и даже не спустились к обеду…

– Неужели уже так поздно? – заявление юноши, казалось, застигло Глорфиндела врасплох. Выглянув в окно, сенешаль с удивлением обнаружил, что он чересчур увлёкся переводом и даже не заметил, как стемнело.

 – Надо же… Хорошо, что у меня есть, кому обо мне позаботиться.

Леголас засиял, как солнышко, услышав нежные слова, слетевшие с губ мужчины. Медленно и неуверенно он подошёл к Глорфинделу, совершенно проигнорировав жест мужчины, который весьма недвусмысленно приказал ему сесть на столешницу напротив. Вместо этого он грациозно водрузил перед воином блюдо с фруктами и невесомо опустился на его колено, нежно обвив мужчину за шею, – Нолдо тут же почуял неладное, уж больно малыш старался ему угодить…

Между тем Леголас проложил дорожку из поцелуев на шее Глорфиндела и без тени страха взглянул на него – в сапфировых глазах плясали дерзкие игривые огоньки, убедившие воина в том, что его догадки верны:

– Мой лорд, могу ли я ещё что-нибудь для вас сделать?

– Малыш, если ты пытаешься меня впечатлить, то тебе это удалось. Чем вызвана столь разительная перемена в твоём поведении?

Леголас вспыхнул и ещё крепче прижался к своему лорду, чувствуя тепло его сильного мускулистого тела даже сквозь слои ткани. И не только это… Твёрдый член Глорфиндела, упиравшийся в бедро мальчишки, убедил последнего в том, что его коварный план удался.

– Я просто хотел доставить вам удовольствие, мой лорд, – невинно пролепетали пухлые губы, а миндалевидные сапфировые глазки принялись увлечённо рассматривать изысканный рисунок мозаики на полу библиотеки Имладриса.

– Ну да, конечно. Не сомневаюсь в том, что ты хотел задобрить меня, особенно учитывая тот факт, что день твоей экзекуции всё ближе. Я знаю тебя, как облупленного, penneth. Что ты опять натворил, негодник? Сам расскажешь или мне тебя заставить?

Леголас тут же зарылся лицом в плечо мужчины и тихо пробубнил:

– Ничего я не натворил… Я просто…

– Я смотрю, ты прямо хочешь, чтобы я заставил тебя рассказать мне правду. Не волнуйся, малыш, ты выложить всё, как на духу, – опасно промурлыкал воин и приподнял подбородок мальчишки, заставляя того посмотреть ему в глаза.

Леголас беспомощно замотал головой, не в силах оторваться от этих жестоких насмешливых глаз, обещавших ему очередную порцию унижений.

«Ай, ну и идиот же я! Этого проклятого Нолдо невозможно обвести вокруг пальца. Такое чувство, что он умеет читать мысли, и наперёд знает всё, что я скажу или сделаю… Ну не признаваться же ему в самом деле в том, что я хочу сделать. Он же с меня шкуру спустит. Хотя и так спустит, учитывая это ужасное наказание, что маячит на горизонте…».

– Но я… – понуро ответил юноша. – Я ведь просто хотел… хотел…

– Да?..

– Доставить вам удовольствие! – ловко улизнул от ответа Леголас, соскользнув с колена Глорфиндела, грациозно приземлился у его ног и покрыл бёдра своего лорда тысячей страстных поцелуев, медленно продвигаясь всё выше и выше – туда, где под тканью штанов уже отчётливо просматривался внушительных размеров бугор.

Золотоволосый воин расхохотался, но не остановил юношу, позволяя ему продолжить свои манипуляции.

– Маленький принц, такой сладкий, горячий и на удивление смирный. Хочешь, чтобы я заставил тебя подчиняться мне, да? Очень скоро ты научишься умолять меня об этом.

– Да, прошу вас!.. Делайте со мной, всё, что пожелаете, мой лорд! – томно промурлыкал Леголас, совершенно не заботясь о том, как унизительно должно быть он выглядел со стороны. В конце концов, он уже бросил свою честь и достоинство к ногам этого Нолдо, ему уже нечего было терять.

И потому Леголас решил, что если Глорфиндел видит в нём лишь шлюху, то почему бы ему не вести себя соответствующе, тем более, если это могло спасти его от повышенного внимания мужчины к его странному поведению, а, возможно, и от обещанного наказания. И потому он целовал, лизал и тёрся щекой о возбуждённый член мужчины, пока тот не потерял терпение и с приглушённым рыком не поставил Леголаса на ноги. Грубо развернув мальчишку к себе спиной, он толкнул его на стол и задрал мантию, которую тот позаимствовал из его гардероба. Юноше заёрзал на твёрдой жёсткой столешнице, пытаясь устроиться поудобнее, но сильный шлепок по заднице вмиг заставил его угомониться.

– Так, что это у нас здесь? Ах ты, маленький развратный принц… – захохотал Глорфиндел, обнаружив, что кроме мантии на Леголасе больше ничего, собственного говоря, и не было. – Так хочешь, чтобы я трахнул тебя?

– Прошу вас… – выдохнул Леголас, подыгрывая Нолдо, и, не дожидаясь приказа, широко развёл ноги в стороны, предлагая себя.

– Я смотрю, ты всё-таки решил последовать моему настоятельному совету. Ну и как, тебе понравилось? – Глорфиндел скользнул пальцем по розовому, скользкому от масла кольцу мышц. – Ох, я почти могу представить себе эту картину… Как ты лежишь на моей кровати и вводишь в себя эти длинные тонкие пальчики, зная, что ты делаешь это для меня. Как ты стонешь там, совсем один, думаешь обо мне. Ты поэтому пришёл сюда? Потому что больше не мог ждать, мой развратный принц?

Леголас разрыдался. Глорфиндел был прав, по крайней мере, отчасти… Это было и унизительно, и возбуждающе одновременно… Ходить вот так – с анусом, смазанным маслом, – зная, что ты не более, чем игрушка для Нолдо, которую он может трахать, когда и где ему вздумается, – было отвратительно, мерзко, гадко! Но готовить своё тело для него, было в то же время так… странно и эротично… Это его заводило.

«Не стану я признаваться тебе в этом вслух, проклятый Нолдо!».

– Прошу вас, возьмите меня так, как пожелаете, мой лорд, – беспомощно взмолился Леголас, пытаясь закончить эту пытку поскорее.

«Когда же это закончится?.. Никогда, дурья твоя башка! Для тебя нет иного пути, Леголас. Тебе никогда не вырваться из этого замкнутого круга. Нет для тебя будущего… не после того, что он с тобой сделал, не после тех унижений, через которые он заставил тебя пройти, не после всей той боли, что он тебе причинил. Глупый мальчишка! Какое у него с тобой может быть будущее?! Посмотри на себя! Ты всего лишь раб, шлюха, племенная кобылка, изгнанник… Ты проклят своим народом, своей семьёй. У тебя даже имени нет. Как вообще у тебя ещё хватает сил ходить по этой земле и смотреть кому-то в глаза после того, как ты только что на коленях умолял этого Нолдо трахнуть тебя?!».

– Ты хочешь этого? Хочешь меня? – прошептал ему на ухо Глорфиндел и упёрся членом в его тугой анус. – Умоляй меня… Скажи, ты хочешь почувствовать меня внутри себя? Я трахну тебя так, что ты ходить не сможешь, не то, что сидеть! И всё же ночью ты будешь умолять меня взять тебя снова!

– Да! Да, прошу вас! – зарыдал Леголас и подался назад, чтобы проклятый Нолдо заткнулся наконец и уже начал что-нибудь делать, но у того были совершенно иные планы на его счёт.

– Какой же ты нетерпеливый, мой принц! – пристыдил его мужчина. – Придётся научить тебя терпению. Какое удачное стечение обстоятельств – я как раз хотел поиграть с тобой сегодня вечером и захватил кое-что с собой!

У Леголаса сердце ушло в пятки, когда Глорфиндел потянулся к шуфлядке письменного стола и что-то выудил из неё. А учитывая, что юноша не мог ничего видеть, – тяжёлая рука мужчины прижала его голову к столу, не давая пошевелиться, – он почти запаниковал… Когда же Леголас почувствовал, как что-то проникает в его тело, – что-то совершенно непохожее на то, что он ожидал – он и вовсе завопил от ужаса и попытался вырваться из мёртвой хватки, а также от того, что мужчина притащил и сейчас пытался в него впихнуть. Это было что-то тяжёлое, прохладное… и круглое!

– Тише, малыш, – промурлыкал Глорфиндел. – Просто расслабься… Ты же знаешь, что хочешь этого…

Леголас замотал головой, – он вовсе не хотел, чтобы ему в зад вводили не пойми что! – но выбора у него не было, и потому ему пришлось подчиниться желаниям Нолдо, которые с каждым разом становились всё более извращёнными и, казалось, не знали конца и края. Словно в подтверждение этого факта, ещё один круглый предмет вторгся в его анус, растягивая его и проталкивая первый шарик ещё глубже. Леголас тихо рыдал. Не столько потому, что ему было больно, а скорее потому, что он был в ужасе от того, что творил с ним воин – честно говоря, он понятия не имел, что Глорфиндел делал с ним. Леголас просто смирился и больше не противился воле мужчины. И хотя какая-то извращенная часть его сознания наслаждалась всем происходящим, юноша был в ужасе – ведь он был полностью во власти опасного Нолдо. Леголас уповал лишь на то, что этот извращенец знает, когда остановиться и не поранит его… может быть… не слишком сильно…

Наконец, Глорфиндел остановился и сделал несколько шагов назад, любуясь беспомощным, дрожавшим от страха и возбуждения эльфом, распростёртым на его письменном столе; Леголас же проклинал своё странное тело.

«Он же не оставит меня вот так?! Или оставит?.. Валар, пусть делает со мной всё, что ему вздумается, только не бросает здесь в таком виде!..».

– Ты мне нравишься таким! – промурлыкал Глорфиндел и нежно погладил Леголаса по спине, чувствуя, как тот напрягся и задрожал от его прикосновения. – Осталось ещё пять шариков. Я хочу, чтобы ты ждал меня здесь. Не смей кричать или двигаться, пока я не вернусь. Ослушаешься и я вставлю в тебя все оставшиеся шары. Поверь мне на слово, тебе это не понравится…

Мужчина легонько подёргал за веревочку, и Леголас приглушённо застонал от осознания абсолютной беспомощности и… возбуждения.

«Не хочу я, чтобы ты вставлял в меня эти странные деревянные шары! Я хочу тебя, проклятый Нолдо, хочу почувствовать на себе твоё тело, хочу кончить так, чтобы увидеть звёзды, и уснуть в твоих объятиях… Ты куда вообще направляешься, Нолдо?!..».

Услышав, как захлопнулась дверь, Леголас понял, что Глорфиндел ушёл и бросил его в библиотеке. В гордом одиночестве. Синда взвыл от злости и разочарования… и заплакал.

«Кошмар какой-то! Что если кто-нибудь войдёт и увидит меня в таком вот виде?! Лучше бы я остался в кровати, какого Моргота меня дёрнуло сюда припереться?! Ах, ну да… Письмо! Мне же нужно отправить письмо…».

Так как отступать уже было поздно, а Глорфиндел не маячил на горизонте, Леголас решил, что пора воспользоваться удачным стечением обстоятельств. Принц выудил из кармана мантии письмо и спрятал его посреди объёмной стопки писем, возвышавшейся на письменном столе его лорда и предназначавшейся для отправки в Эрин Гален со следующим гонцом.

«Я ведь и так наказан, – в скором времени меня неминуемо ждёт знакомство с розгой, – так что какая уже к Морготу разница. Парочкой десятков ударов больше или меньше…» – печально вздохнул Леголас.

Других приказов Нолдо он не осмелился нарушить, независимо от того, насколько это было унизительно. Юный Синда старался расслабиться, но каждое, даже самое незначительное движение напоминало ему о том, что жестокий Нолдо вставил в его анус какие-то жуткие шары. Когда расслабиться не получилось, Леголас уткнулся лбом в деревянную столешницу и принялся осыпать проклятого Нолдо ругательствами на Кхуздуле, которых нахватался у старшего брата, в глубине сердца надеясь, что Глорфиндел всё же соизволит вернуться и смилостивится над ним.