355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Esteliel » Анэстель (ЛП) » Текст книги (страница 6)
Анэстель (ЛП)
  • Текст добавлен: 14 апреля 2019, 06:00

Текст книги "Анэстель (ЛП)"


Автор книги: Esteliel


Жанры:

   

Слеш

,

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

– Ada… Папочка, – одними губами прошептал сын. Миндалевидные синие глазки, окаймлённые длинными ресничками, наполнились невыплаканными слезами горя, нежные пухлые губки предательски задрожали, чёрные идеально очерченные бровки сошлись домиком, а на высоком лбу проступила складочка… – Прости меня…

Но отец повернулся к провинившемуся отпрыску спиной и зарычал так грозно, что даже окна задрожали:

– ВОН!!!

Утирая слёзы и кровь с разбитой губы тыльной стороной ладони, принц вылетел вон из кабинета отца, вскочил на Лайниэль и был таков. Он мчался прочь от отца, который всегда его ненавидел. Почему? Кто его знает... Но одно Леголас знал наверняка – в его теле росла новая жизнь. Невинный и беззащитный эльфёнок, которому он обязан был сохранить жизнь. Любой ценой.

Знал ли Леголас тогда, что ему придётся положить на чашу весов в обмен на жизнь эльфёнка? Конечно, знал... Свою жизнь».

Вернувшись в свои покои, Глорфиндел не смог сдержать улыбку, когда увидел, что маленький принц забился под одеяло.

– Ох, cunn lend nin… Вылазь уже. Никто тебя не съест.

Мужчина стащил с мальчишки одеяло и покачал головой, найдя под ним бледного, трясущегося Леголаса, рыдавшего в три ручья и с вороньим гнездом на голове.

– Не очень-то подобающий вид для принца Эрин Гален… – Леголас вздрогнул, когда рука воина погладила его по мокрой от слёз щеке. – Подумать только, всё это время в моей постели был принц, а не мальчишка-конюх! Н-да. Насмешка Валар, не иначе. Леголас, сын Трандуила, принц Эрин Гален ждёт от лорда Нолдо эльфёнка. В этом есть определённая доля иронии, ты не находишь? Твой отец так трясся над чистотой своей родословной… Представляю, какой удар его хватит, когда он узнает, что его внук будет Синда лишь наполовину.

– Трандуил никогда не признает его, мой лорд, – прошептал Леголас. – Он никогда не простит того, что я сделал. Я изгнан моим Королём, а мой отец отрёкся от меня. У меня больше нет отца и нет дома… И у моего сына тоже. Он ублюдок и такой же изгнанник, как и я. Чужой среди обоих народов! Мой сын незаконнорождённый, а потому ни мой народ, ни мой Король никогда не признают его, и не имеет значения, чья кровь течёт в его венах…

– Не драматизируй, cunneth. Взгляды правителей меняются в соответствии с политическим мировоззрением дня. Я видел это столько раз, что уже сбился со счёта. Возможно, однажды я возьму одну из этих толстых книг по истории из библиотеки Элронда и расскажу тебе, как многие из тех великих событий, о которых ты слышал, произошли на самом деле.

– Король ненавидит всех Нолдор. Без исключения. Нолдор, что напали на Дориат, убили его мать и изнасиловали его младшего брата… Он тоже умер, – еле слышно прошептал Леголас. – Нет, мой лорд. Король никогда не изменит своего решения. Скорее солнце взойдёт на западе и сядет на востоке. Но я бы очень хотел, чтобы вы оказались правы. Я бы очень хотел, чтобы у него была семья, которая будет его любить и позаботится о нём.

– У моего сына есть семья, – негодующе проворчал Глорфиндел. – Я сто раз говорил тебе, что признаю дитя своим наследником, воспитаю, как законного сына, и однажды он будет править моими людьми. Что же касается тебя, pen-neth… Научись принимать меня, как своего хозяина, и ты увидишь, насколько проще станет твоя жизнь.

Леголас тяжело вздохнул. Юный принц знал, что этого разговора ему не избежать – он думал об этом постоянно, дни и ночи напролёт в течение нескольких последних месяцев. Он пытался найти другой выход, но правда заключалась в том, что этот выход был единственным. Подчиниться Глорфинделу, принять его, как своего хозяина, запихать поглубже своё «я» и стать безмолвным рабом, стать покорной безымянной шлюхой, стать никем…

Когда воздух покинул его лёгкие, Леголас принял единственно правильное решение. Леголас свернулся калачиком на широкой груди Глорфиндела и заглянул ему в глаза.

– Мне уже всё равно, что станет со мной. У меня нет ни семьи, ни друзей, ни даже сил, чтобы бороться с вами дальше. Вы обещали дать моему сыну дом и семью. Сдержите своё обещание, мой лорд. Вырастите моего сына, как своего наследника, и я подчинюсь вам без дальнейших возражений и сделаю всё, что прикажете, – хрипло прошептал принц. Голос юного эльфа дрогнул, как будто он прощался с жизнью, а белоснежная голова легла мужчине на грудь, как на плаху. – Я ваш раб, ваша собственность, ваша покорная шлюха… Вы довольны? Вы ведь этого хотели?

Глорфиндел усмехнулся и зарылся руками в шелковые, золотые волосы Леголаса.

– Какой же ты ещё эльфёнок, Леголас! Это прозвучало несколько мелодраматично, тебе так не кажется? Юные эльфы склонны всё драматизировать. Что ж, это прерогатива юности, но не нужно так переживать из-за всего. Поверь, скоро ты научишься получать удовольствие от этой жизни и поймёшь, что это очень приятно – принадлежать кому-то… – на секунду задумавшись, мужчина добавил уже намного серьёзнее, глядя мальчишке прямо в глаза:

– Почему ты вернулся после того, что я сделал с тобой у озера, принц Леголас? Ты не выдал меня воинам своего отца, хотя мог. Ты ни одной живой душе и слова не сказал обо мне и о том, что произошло на берегу того озера, не так ли?

Принц покраснел, как вареный рак, и глухо прошептал:

– Я не смог вам помешать сделать то, что вы сделали. Мне было стыдно…

Но Глорфиндел крепко сжал его подбородок и заставил посмотреть ему в глаза. Зелёные глаза лукаво улыбались.

– Только ли в стыде кроется причина твоего молчания, Леголас? Ты можешь лгать своему отцу и прочим, но не лги мне, мальчик! Мы ещё не разобрались с твоим наказанием за устроенный тобой маскарад, помнишь? Так что не стоит усугублять и без того суровое наказание, которое тебе ещё предстоит…

Глорфиндел выдержал трагическую паузу, наслаждаясь тем, как мальчишка задрожал и побледнел при упоминании о наказании, и спокойно продолжил:

– Истина кроется в том, Леголас, что в тот день на берегу того озера ты познал удовольствие, которого до тех пор никогда не испытывал. Тебе понравилось подчиняться мне. И ты захотел испытать это чувство снова. Поэтому ты снова отправился в лес. Ночью. Один. Или станешь отрицать это, маленький принц? Тогда объясни мне, что же ты делал в лесу ночью, малыш? Охотился, любовался звёздами, бродил во сне, ммм?..

Принц бросил на мужчину взгляд, преисполненный ненависти.

– Спешил на свидание с любовником! – огрызнулся мальчишка, наблюдая за реакцией мужчины. – Я ведь шлюха! Распутная шлюха, которая не знает слова «нет» и раздвигает ноги перед каждым встречным.

– Лгунишка, – рассмеялся воин и уже намного серьёзнее добавил, глядя в синие глаза, метавшие в него молнии:

– Ты можешь сколько угодно отрицать это, маленький принц, но ты искал меня в ту ночь. Ты хотел быть моим, Леголас. Ты захотел меня с первого взгляда. Ты стонал моё имя каждый раз, когда я входил в тебя. Да, я взял тебя силой в первый раз, но в тот второй раз в самом сердце леса твоего отца ты сам раздвинул передо мной ноги, ты умолял меня быть с тобой нежным, и я был. Разве нет, принц Леголас? Ты скулил и извивался подо мной, умолял трахать тебя глубже, сильнее, жёстче, ластился ко мне, как течная кошка… Ты кончил подо мной раза три не меньше, пока не потерял сознание. Будешь и дальше строить из себя оскорблённую невинность, сын Трандуила, или признаёшь уже очевидную истину – ты мой и всегда будешь только моим!

В комнате повисла мёртвая тишина, а затем Леголас тихо вздохнул и признался в том, в чём не желал признаваться даже самому себе… целых девять месяцев.

– Да.

Глорфиндел ничего не ответил. Леголас опустил голову ему на грудь и уснул, убаюканный ровным биением сердца.

Комментарий к Глава 16. Распри cunn lend nin = мой милый принц

cunneth = маленький принц

pen-neth = дитя

====== Глава 17. Надежда ======

Когда Леголас, наконец, уснул, Глорфиндел тихо вышел из спальни, стараясь не разбудить юношу. Леголас всё так же мало ел, – этого едва хватало для поддержания его жизни и жизни малыша – он был болезненно худым, а его кожа была такой бледной, что казалась почти прозрачной. Даже он, – воин, а не целитель – понимал, что Синда стремительно угасает. Эльфийки порой умирали при родах – рождение малыша отнимало у них почти все силы. В случае же с его Синда всё и вовсе висело на волоске. Записи о случаях беременности среди Синдар мужского пола были очень скудны, и даже Элронд не знал, чего именно им ждать. Всё, что он смог найти в библиотеке, – это обрывки записей целителя, датированные годами правления Тингола, но они никак не помогли, а скорее наоборот, вселили ещё большее беспокойство в обычно невозмутимого Элронда…

– О чём ты задумался, мой друг? – окликнул его весёлый голос. Подняв глаза вверх, Глорфиндел оказался лицом к лицу с Владыкой Имладриса. – Ещё немного и ты бы врезался в меня со всего маху. А учитывая твой вес и телосложение, я могу и не пережить подобного столкновения.

Увидев лицо друга, Элронд взволнованно спросил:

– Что с тобой? Тебя что-то беспокоит? Я никогда не видел тебя таким встревоженным.

– Анэстель… Моргот бы побрал этого маленького врунишку! Леголас! – грубо одёрнул себя Глорфиндел. – Меня беспокоит то, что он ничего не ест. Ты говорил, что тошнота должна скоро пройти, но всё осталось по-прежнему. Элронд, он слабеет с каждым днём. Я не уверен, что его тело справится…

– Понимаю… – нахмурился целитель. – Я осмотрю его прямо сейчас, если ты не против. Я обещал уделить остаток дня Келеборну.

Когда они вошли в покои Глорфиндела, Леголас всё ещё спал. Воин Дома Золотого Цветка уселся на кровать рядом со спящим принцем и бесцеремонно сдёрнул с него одеяло – Леголас тут же проснулся, осоловело уставился на своего лорда, но, заметив Элронда, покраснел до кончиков ушей.

– Немного поздновато играть в недотрогу, тебе так не кажется, маленький притворщик? – рассмеялся Владыка и подошёл ближе.

– Хватит изображать из себя застенчивого девственника. Все прекрасно знают, что ты уже давно им не являешься, roch-neth. Это слишком очевидно, учитывая твоё интересное положение, – Глорфиндел усмехнулся и лениво погладил Леголаса по круглому животику.

Леголас не знал, куда глаза девать, когда Элронд проводил осмотр. Слава Валар, в этот раз целитель к нему почти не прикасался.

– С твоим малышом всё в порядке, Глорфиндел. Но вот с другим твоим эльфёнком, боюсь, всё не так благополучно… – нахмурившись, заключил Элронд и тяжело вздохнул. – Он очень худой и чересчур хрупкий. Меня тоже беспокоит, что он не может есть нормальную еду. У нас, конечно, ещё осталось немного времени до рождения малыша. Возможно, его состояние всё же изменится в лучшую сторону… Если, конечно, на то будет воля Валар.

– Сколько времени у нас осталось? – глухо спросил Глорфиндел.

– Случаи беременности среди мужчин – очень странное, необъяснимое и малоизученное явление. А учитывая, что лишь немногие из Синдар способны на это, сведений, как ты сам понимаешь, очень и очень мало, – устало вздохнул Элронд. – Мне удалось выяснить, что беременность в таких случаях длится гораздо дольше. Это обусловлено тем, что в их теле происходит ряд кардинальных изменений во время первых месяцев со дня зачатия, чтобы дитя могло развиваться нормально. Среди тех обрывочных сведений, которые мне удалось найти в библиотеке Имладриса, я встретил упоминание лишь о двух таких случаях. Думаю, как и я, ты догадываешься в чьей семье эти случаи имели место быть. В первом случае беременность продлилась одиннадцать месяцев и разрешилась благополучно, а вот во втором… Она длилась двенадцать месяцев. Ни юноша, ни малыш не выжили. Наверняка, в библиотеке Трандуила есть более подробные записи об этих… явлениях, но ты сам понимаешь, что его отец не будет столь любезен, чтобы поделиться ими с нами.

Леголас стал белее снега. Его дядя… родился таким же, как он! Теперь всё прояснялось. Его дядю изнасиловал Нолдо. Так же, как и его. А спустя двенадцать месяцев тот таинственным образом скончался при «невыясненных» обстоятельствах от некой неизвестной «хвори». И Трандуил начал свой крестовый поход во имя мести...

– С тех пор, как ты вернулся из Эрин Гален, прошло уже девять месяцев. Полагаю, у нас осталось в запасе ещё как минимум два месяца. Плюс-минус пара недель. Точнее я ничего сказать не могу, – сухо добавил Элронд и стал мрачнее тучи. Не обращая ни малейшего внимания на то, что предмет их обсуждения находился в полуметре от него, целитель сухо огласил приговор. – Глорфиндел, я предупреждал тебя, что это очень опасно. Я говорил тебе, что вероятность того, что мальчишка может умереть при родах, велика! Это само по себе странное явление, а, учитывая, что он ещё даже в возраст не вошёл… и его ситуацию… Ты ничего не можешь сделать, Глорфиндел. Как и я. Нам остаётся лишь уповать на милосердие Валар, да кормить его… И будь с ним, помягче, что ли. Уделяй ему больше внимания. Он должен чуть больше спать и чуть меньше нервничать.

Глорфиндел нежно погладил побледневшего мальчишку по круглому животику и задумчиво промурлыкал:

– Ещё два месяца… Что ж, я прослежу за тем, чтобы ты питался, как следует, малыш… и больше времени проводил в постели.

Леголас тяжело вздохнул. Его тошнило даже от мысли о еде, не говоря уже о самой еде. Элронд же откланялся и поспешил в свой кабинет, где его уже ждали Эрестор и Келеборн.

Вечером того же дня, как только они вернулись с ужина, Глорфиндел последовал совету Элронда и… сосредоточил всё своё внимание на Леголасе.

– Я хочу тебя, – бескомпромиссно заявил воин, жадно обгладав взглядом обнажённое бледное тело. – Я хотел тебя с самого утра, ещё тогда, когда ты встал передо мной на колени… Валар, как же я хотел трахнуть тебя прямо там, распластать твоё совершенное тело на столе и заставить умолять меня войти в тебя. Я так хотел услышать твои сладкие, хриплые стоны, такие страстные, беспомощные… Думаю, Халдир лопнул бы от зависти, тебе так не кажется? Он хочет тебя… Но я никогда не позволю ему до тебя и пальцем дотронуться. Хотя, может быть, стоит позвать его, чтобы он полюбовался, как я трахаю тебя. Может, тогда до него дойдёт, что ты принадлежишь только мне? Как думаешь, мне стоит пригласить его посмотреть, как ты вопишь и бьёшься в экстазе подо мной?

Леголас покраснел, как вареный рак, и тихо заскулил, жемчужины пота проступили груди. Он робко потянулся к своему возбуждённому члену, но тут же отдёрнул руку – урок Глорфиндела не прошёл даром.

– Всё ещё смущаешься своих желаний, roch-neth? Так и должно быть… Только посмотри на себя. Такой распутный, такой горячий, такой возбуждённый… Ты ведь хотел бы, чтобы я трахнул тебя прямо там, на столе, перед врагами твоего отца, – насмешливо покачал головой Глорфиндел. – Что бы сказал твой отец, узнай он об этом? Трандуил захлебнулся бы желчью, если бы увидел насколько распутен его младший сын.

– Saes… – прошептал Леголас и зажмурился, но, увы, этого было недостаточно, чтобы укрыться от жестокого голоса, который шептал ему на ухо все эти ужасные вещи.

– Ах, вот значит как… Леголасу, сыну Трандуила, не нравится, когда я говорю об этом? Но, похоже, твоему телу это очень даже нравится, малыш… Хм, может быть, мне стоит заставить тебя говорить? Что ты об этом думаешь? Мне лично очень нравится эта идея. Расскажи-ка мне, малыш, что заставляет Леголаса, принца Эрин Гален извиваться от страсти в моей кровати?

Леголас разрыдался. Это было так унизительно… Это была пытка, жестокая и извращённая пытка, хуже, чем всё то, через что Глорфиндел заставлял его проходить до сих пор. И всё же… Леголас должен был ему подчиняться, ведь он пообещал Глорфинделу стать его, целиком и полностью. К тому же, та тёмная часть, – пустая и преисполненная боли, – которая обитала в укромном уголке его сердца, испытывала извращённый восторг от одной только мысли о тех гнусностях, о которых шептал ему этот прекрасный воин. Не последнюю роль сыграло и то, что низкий томный голос обещал ему удовольствие, которое он получит в награду за хорошее поведение.

– Я хочу вас! Мне это нужно… пожалуйста! – простонал Леголас со слезами на глазах.

Но Глорфиндел только головой покачал:

 – Это, конечно, очень мило, малыш, но боюсь, что этого мне недостаточно. Уверен, ты можешь намного лучше… Ты же принц всё-таки!

Леголас тяжело вздохнул и попытал счастья снова:

– Я думаю о вас… о том, как вы заставили меня заглотить ваш член… так глубоко… Вы сказали, что научите меня делать это лучше. Прошу вас, покажите мне, как доставить вам удовольствие!

– Уже лучше, cunneth. Но я не это хочу услышать. Не пытайся угадать, чего я хочу. Расскажи мне лучше о том, чего хочешь ты. Какие фантазии скрываются в этой маленькой головке, ммм?

Леголас зажмурился от стыда. Постыдные секреты, которые он скрывал в своём сердце, бурным горным потоком сорвались с губ, сметая условности и нормы морали с пути. И каждому запретному, развратному слову опытного мужчины вторил гулкий, трепещущий удар юного неискушённого сердечка.

– Я помню, как вы овладели мной в первый раз, в самом сердце королевства моего отца… Вы были таким красивым. Вы просто бросили меня на землю и сорвали с меня одежду, невзирая на то, что я сопротивлялся. Это было так больно!.. Я плакал от ужаса и… беспомощности… Но вы… вы целовали меня, стирая губами мои слёзы, а потом… потом вы сделали так, что я сам стал этого хотеть… Я помню запах вашей кожи, помню, как солнечные лучики застыли в ваших волосах, ваше тело было таким тёплым и тяжёлым. Мне казалось, вы раздавите меня… Пожалуйста, заставьте меня почувствовать это снова, мой лорд.

– Да, pen-neth… Вот это прозвучало очень убедительно, – хрипло прошептал Глорфиндел и навис над мальчишкой. Леголас захныкал и потянулся к мужчине, пытаясь притянуть мускулистое тело к себе, но без толку. У Глорфиндела на его счёт были совершенно иные планы: мужчина сжимал в руках короткую шёлковую верёвку, позволяя своему распутному взгляду блуждать вверх и вниз. – Ммм, какое соблазнительное зрелище… Я хочу тебя! Хочу тебя так же сильно, как в первый раз. Я хочу трахнуть тебя так же, как тогда: слизать слёзы с твоих щёк, почувствовать, как ты дрожишь в моих руках, но… не сегодня. Сегодня я хочу, чтобы ты усвоил, что живёшь лишь ради того, чтобы доставлять удовольствие мне. Твоё удовольствие – это лишь награда, которую я дарю тебе, если ты того заслуживаешь.

Леголас застонал в отчаянии и усилием воли заставил своё тело перестать дрожать от страха, когда пальцы Глорфиндела спустились вниз и обмотали шёлковую верёвку вокруг его члена – теперь, как бы он ни старался, он не смог бы кончить.

– Прошу вас, мой лорд, не наказывайте меня так!

– Глупенький, это вовсе не наказание… Мне нравится видеть тебя таким. Ты же хочешь доставить мне удовольствие?

Леголас захныкал, но подчинился. Глорфиндел лёг позади него, приподнял ногу мальчишки вверх, обнажая тонкую нежную кожу между ягодицами, и проник в его анус пальцами, смазанными в масле. Мужчина дразнил его, и очень скоро Леголас уже стонал и извивался, изнывая от удовольствия и насаживаясь на искусные пальцы Глорфиндела. Воин лишь довольно смеялся, позволяя мальчишке трахать самого себя, а затем взял дело в свои руки и заменил пальцы твёрдым членом.

В этот раз Глорфиндел не ворвался в него жёстко, как обычно. Мужчина медленно толкнулся в юношу и замер: головка его толстого члена оказалась внутри Леголаса, постепенно растягивая тугое кольцо мышц. Блондин захныкал и попытался было вырваться, но Глорфиндел крепко сжимал его бёдра сильными руками, не давая пошевелиться. Лишь когда тело юноши обмякло, устав сражаться, мужчина вошёл глубже.

– Я ведь могу заниматься этим очень… очень долго, cunneth nin, – опасно прошептал Глорфиндел ему на ухо. С губ Леголаса слетел отчаянный стон. – Хочу посмотреть, сколько времени понадобится, чтобы свести тебя с ума…

Леголас хотел было сказать Глорфинделу, что ему уже удалось достичь того, к чему он так стремился, но единственные звуки, которые сорвались с его губ, – это бездыханные, томные стоны. Эти стоны сводили мужчину с ума, но… закалённого в боях и постельных утехах воина было не так-то просто разжалобить. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Глорфиндел начал двигаться быстрее. И ещё больше времени, прежде чем он снял проклятую верёвку с изнывавшего члена юноши. Но когда он сделал это…

Леголас утратил чувство реальности: время остановилось, он испытал невероятно сильный, яркий оргазм. И пока он задыхался и вопил от удовольствия, раскачиваясь на волнах страсти, мужчина жёстко толкнулся в него, и Леголас почувствовал, как внутри вулкан извергся горячей лавой. Она разлилась внутри, словно тёплые слезы, и если бы не потные сильные руки, крепко сжимавшие его бёдра, Леголас захлебнулся бы в эмоциях, накатывавших на него, как серебристые волны на песчаный берег.

Это был тот самый миг, когда Леголас впервые почувствовал, как его дитя пошевелилось внутри него…

Переполненный эмоциями, с которыми он не в силах был совладать, юноша разрыдался. Глорфиндел, не на шутку обеспокоенный реакцией мальчишки на его старания, шептал ему на ушко нежные слова и стирал губами солёные слёзы с длинных ресничек, не понимая, что стало причиной внезапного ливня.

Леголас предпочёл словам действия. Юноша просто взял его руку в свою и положил на живот, чтобы Глорфиндел мог разделить с ним это мгновение, свет которого мог разогнать непроглядную тьму.

Комментарий к Глава 17. Надежда pen-neth = дитя

roch-neth = жеребёнок

cunneth nin = мой маленький принц

saes = пожалуйста

====== Глава 18. Приговор, страшнее смерти ======

Прошло несколько недель прежде, чем слухи о Леголасе достигли ушей Короля Эрин Гален. Как и ожидалось, Трандуил был в бешенстве. И всё же Король не объявил войну Имладрису. Одна неделя сменялась другой, и Элронд уже было решил, что их план провалился.

Однако спустя месяц в Имладрис прибыло послание от шпиона, в котором говорилось, что небольшая группа воинов под командованием старшего сына Трандуила, – не больше двадцати лучших воинов Эрин Гален, – покинула границы Эрин Гален. Предполагалось, что целью вылазки было собрать сведения о силах противника, выяснить, являются ли слухи о Леголасе правдой, и, по возможности, вернуть опального принца в отчий дом.

Это был тщательно продуманный и взвешенный план и он идеально вписывался в хитроумную схему Элронда. На малом совете было решено, что Глорфиндел и близнецы устроят засаду и захватят отряд из Эрин Гален в плен. Заполучив старшего сына Трандуила в заложники, Элронд рассчитывал начать переговоры о перемирии с несговорчивым Королём, который никогда не поставил бы на кон жизнь наследника и преемника.

Глорфиндела не было почти четыре дня. Всё это время Леголас томился в саду, умирая от волнения. Как бы ни закончилась эта вылазка, её результаты не сулили ему ничего хорошего. Если бы Келейдуру удалось добраться до дворца, то Леголас предстал бы перед трибуналом, и он мог лишь догадываться о том, сколь ужасное наказание ждёт его и его малыша. Леголас ни на секунду не сомневался в том, что Трандуил не пощадит ни его, ни ублюдка Глорфиндела. А если бы план Элронда сработал, его брат и воины Эрин Гален оказались бы в плену у Нолдор. И те отыгрались бы на них за страдания своего племени по полной программе.

Отряд Имладриса вернулся лишь на исходе четвёртого дня.

Дворец как будто сошёл с ума – повсюду сновали слуги, доносились встревоженные крики и ржание лошадей. Глорфиндел запретил Леголасу болтаться по дворцу без сопровождения, и потому юноша мог лишь томиться в неведении и терпеливо дожидаться своего лорда в его покоях. Наконец, за ним явился слуга – Глорфиндел приказал ему спуститься в Зал Огня. Леголас одновременно вздохнул с облегчением и содрогнулся от ужаса.

«По крайней мере, Глорфиндел жив… Но что же тогда стало с моим братом?!».

Леголас со всех ног кинулся в Зал Огня, который использовали лишь по большим праздникам и для официальных приёмов, и растерялся – казалось, будто здесь собрался весь Имладрис. Заприметив среди толпы золотую гриву, Леголас бросился к Глорфинделу и уткнулся в широкую грудь, вдохнув знакомый запах пота, мокрой травы, терпкой древесной коры и раскалённого металла.

– Мой лорд! Вы ранены? Что случилось?!

Глорфиндел рассмеялся и обнял растерянного мальчишку за плечи:

– Волновался за меня, малыш? Не бойся, со мной всё в порядке. Я не ранен. Разве что спину ломит от того, что пришлось спать всё это время на сырой земле, да листья в волосах запутались.

– Я вас отмою и расчешу вам волосы, чтобы вы и дальше могли с гордостью носить ваше имя*, – улыбнулся Леголас и прильнул к груди воина. Он безумно скучал по нему все эти четыре дня. Без Глорфиндела он чувствовал себя совершенно потерянным, словно лист, упавший на промозглую землю осенней порой.

– Так это правда! – прошипел знакомый голос. Леголас обернулся и увидел, что в паре шагов от него два воина Нолдор изо всех сил пытаются сдержать его разъярённого старшего брата. – Я не хотел верить слухам! Но ты… Как ты посмел! Грязная шлюшка! – Келейдур выплюнул обвинения ему в лицо.

Без особого труда раскидав по сторонам воинов, он в считанные секунды оказался возле младшего брата и влепил ему пощёчину от всей души. Леголас рухнул на пол, как подкошенный. Юноша даже понять не успел, что произошло, а Глорфиндел уже скрутил его прыткого брата, как барана.

– Тронешь его хоть пальцем, и в тот же миг распрощаешься с жизнью, – прошипел Глорфиндел, в ответ Келейдур наградил его презрительной усмешкой.

– Эта маленькая шлюшка так хорошо раздвигает ножки, что ты готов защищать его от его же семьи, мерзкий Нолдо?

– Я не шлюха! – взвился Леголас. – Келейдур, за что ты ненавидишь меня? Что я тебе сделал? Ты же мой брат!

– Ты больше не брат мне, мелкий гадёныш! Ты больше не часть нашей семьи! Подстилка! Трахайся со своим Нолдо, переспи хоть со всей семейкой Передила* и со всем их поганым войском – мне плевать! Ты больше не принц Эрин Гален, ты перестал им быть в ту секунду, как позволил этому грязному Нолдо прикоснуться к себе, дрянь!

– Но я не позволял… Он изнасиловал меня… – еле слышно пролепетал Леголас.

– И я должен поверить в эту наглую ложь? Если бы он тебя изнасиловал, ты бы умер, маленький лгунишка! Ты липнешь к нему, как мартовская кошка во время течки, я сам это видел! Если этот подонок изнасиловал тебя, то почему я, твой старший брат, впервые об этом слышу?! Почему ты не рассказал об этом отцу?! – прорычал Келейдур.

– Потому что не мог! Он бы убил моего эльфёнка! Он бы сравнял Имладрис с землёй! – прокричал Леголас, пытаясь вырваться из мёртвой хватки Глорфиндела, чтобы добраться до брата. – Что мне оставалось делать?! Он изгнал меня, приставил меч к горлу и грозился убить! Если бы дело было лишь во мне, я бы заполз под какой-нибудь куст и тихо сдох бы там… Но я не мог позволить моему эльфёнку умереть, Кел! И я бы умер, брат, если бы Глорфиндел не принял меня! Мне… некуда было идти!

– О да! Я вижу, чем ты расплачиваешься с ним за великодушие! Валар, ты просто отвратителен! Посмотри на себя, Леголас! Ты славишь дом Элронда, носишь ублюдка Глорфиндела под сердцем, липнешь к нему, как шлюшка из борделя! Отцу следовало бы убить тебя тогда! Перерезать горло и дело с концом! По крайней мере, ты не опозорил бы Эрин Гален и нашу семью на всю Арду!..

– Не смей называть моего сына ублюдком, Келейдур! – прорычал Леголас. – Он и мой сын тоже! И твой племянник! Я буду защищать его до последней капли крови, я перетрахаю всех Нолдор до единого, только чтобы он жил.

Юный принц жалобно всхлипнул и вытер заплаканные глаза рукавом поношенной и слишком большой для него туники.

– Прости меня, пожалуйста, что опозорил тебя, всех вас… Я испугался, что Ada прикажет убить эльфёнка Нолдо, и потому солгал. Это же эльфёнок, Кел, он ни в чём не виноват…

– Я никогда не прощу тебя и не признаю это отродье своим племянником! Так же, как и отец! Как ты можешь защищать ублюдка от Нолдо, который, как ты утверждаешь, тебя изнасиловал?! Ты в своём уме, Леголас?! – прорычал Келейдур.

Синие глаза стали холодными, как лёд. Глубоко вздохнув, наследный принц огласил приговор. На мгновение Леголасу даже показалось, что он слышит не голос Келейдура, а холодный, отстранённый, лишённый всяких эмоций голос Трандуила.

– Мы забудем о тебе! Твой народ и семья больше никогда не произнесут твоё имя и имя твоего выродка вслух! До тех пор, пока наследник из рода Тингола сидит на троне Эрин Гален, ты не переступишь границ Великого Леса! Ты больше не существуешь для своего народа и семьи! Ты умер для нас в тот миг, когда раздвинул ноги перед Глорфинделом! Мы изгоняем тебя, мы отрекаемся от тебя, мы проклинаем тебя. Ты больше не принц, не сын Трандуила, не брат мне и Галурону, у тебя больше нет семьи и нет народа. Теперь ты сам по себе, Леголас. Теперь ты пустое место. Теперь ты лишь то, чем заслушаешь быть, – подстилкой Нолдо.

В Зале Огня воцарилась гробовая тишина. Никогда прежде никого не приговаривали к столь суровому и страшному наказанию. И на то была причина – это было даже хуже, чем быть приговорённым к смерти. Леголаса не просто изгнали – его лишили семьи, имени, прошлого и будущего, племени, дома… Всего. Он перестал существовать. Как будто кто-то всемогущий взял ластик и стёр саму его личность.

Юный принц открыл было рот, чтобы сказать что-то в своё оправдание, но не смог произнести ни слова. Он чувствовал себя так, как будто слова Келейдура пронзили ему сердце. Он чувствовал себя так, как будто уже был мёртв… У него не осталось ничего, ни единой надежды… Презрение, ненависть и унижение – это всё, на что он мог рассчитывать впредь. И то же самое ждало и его малыша.

Леголас принял приговор Короля с поразительной стойкостью и спокойствием. Юный принц не проронил ни единой слезинки. Не у каждого взрослого воина хватило бы стойкости принять такой жестокий приговор с таким мужеством и достоинством.

Младший принц понял низко склонённую голову, положил ладонь на круглый животик, словно защищая малыша от этих ужасных слов, и хрипло прошептал, без капли страха глядя брату прямо в глаза:

– Можете забыть моё имя. Можете вычеркнуть упоминание обо мне из всех летописей Эрин Гален. Можете забыть о самом факте моего существования. Можете ненавидеть меня и моего сына до скончания веков. Можешь даже убить меня, если тебе так хочется, Келейдур… Но знаешь, Кел, я не стану любить тебя от этого меньше. И я не отказался бы от тебя, даже если бы ты продал душу самому Морготу.

Не дожидаясь ответа, Леголас невидящими глазами посмотрел на своего лорда:


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю